CC BY
11
чем-то. В южных странах (Мексика, в меньшей степени -Испания, страны Латинской Америки) существует традиция пиньяты, которая может быть воспринята как символическое выражение праздничной и послепраздничной пустоты. Пиньята - это полая игрушка, наполненная сладостями, конфетами, мелкими предметами, и которую необходимо разбить вслепую. После этого содержимое пиньяты высыпается на пол и раздаётся гостям, поедается, используется (Рассматривая символическое выражение пустоты, можно заметить, что традиция сиесты - выражение послетрудовой пустоты). Праздник похищает как самого человека, так и реальный мир посредством обращения окружающего в символическую «невесомую» форму, посредством игры «понарошку». Самому «Человеку празднующему» может просто не хватить возможности определить себя, идентифицировать в вихре праздничных событий.
Сама «игра в превращение», её правила устанавливаемые праздником, прописаны нечётко: всё может оказаться всем. Так, например, подарок может оказаться Троянским конём. В то же время труд - игра по давним и понятным правилам, конечно, тоже не лишённая символического поля, которое не ускользает, а мерно обозначает текущее время как прожитое не зря. Можно сказать, что праздник уводит Homo из состояния жизни, предлагая ему ощутить небытийное состояние или не-субъективное состояние. Вероятно, на этом фоне должны быть перечислены примеры, когда праздник связан с культом ушедших предков - например, таким, праздником является Новый год, пиковый момент которого приходит на отрезок «вне времени» - момент неизвестной длительности между 00:00:00 и 00:00:01 или ряженье и колядование на святочной неделе. Собственно по этой же причине, церковью и преследовались попытки создать на Руси первый театр, изгонялись скоморохи (игрецы, глумцы), а колядование было и остаётся языческим обрядом; существует не вполне утвердившаяся версия, что слово «скоморох» произошло от «скомрах» - тот кто общается «со мраком», тьмой. Надевая маску (личину, харю) человек как будто отказывается от своей личности, переход из состояния обыкновенного бытия в какое-то «ненормальное», не заданное изначально Богом, проживаемое вне своей личности.
Подтверждение и самоподтверждение жизни в праздник обретает затейливую форму. Так, современный обыватель может самоподтвреждать своё существование обжорством, физическим удовольствием (праздничное
посещение бани, сауны, салонов красоты, спортивно -оздоровительных комплексов и культурно-развлекательных центров), смехом (эмоция, которая невозможна, если думаешь о конечности бытия), экстремальными развлечениями (риск, избежание травм или опасностей вызывают острое ощущение жизни и желания жить).
Общество и культура исходит из противостояния труда и праздника: оно обещает что только лишь в смене этих состояний возможно ощутить что такое бытие. Так, труд - это также борьба за выживание, иначе общество не имело бы в руках механизм принуждения к труду. Таким образом, мы определили четвёртый общий компонент между праздничным и трудовым.
Подводя итоги, мы можем констатировать, что на сегодняшний день два рассмотренных нами феномена Homo faber и Homo festivus не противостоят друг другу. В рамках исследования мы выявили общие черты данных феноменов, которые можно условно-эмоциональным образом охарактеризовать как: гедонизм и чувство удовлетворения; действенность и необходимость выражения в действии; сакральность восприятия; жизненное начало как возможность приобщения к бытию.
Таким образом, мы натолкнулись на парадокс: хотя изначально кажется очевидным, что Человек трудящийся является антагонистом Человека празднующего, на самом деле такое противостояния, противопоставление не очевидно. В смене этих состояний, ролей, ситуации смена праздника и труда раскрывается вся полнота бытия, без которой человек не может чувствовать себя полноценным и счастливым.
Литература
1. Лаврикова И.Н. Краткий экскурс в теорию праздника. - Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 2 (217). Философия. Социология. Культурология. Вып. 20.- С. 75.
2. Мюрэ Ф. После Истории: фрагменты книги / Ф. Мюрэ, пер. с фр. Н. Кулиш // Иностранная литература. - 2001. № 4. - С. 224-241.
3. Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища. Конец XVIII -начало XX века / А.Ф. Некрылова. - СПб.: Искусство, 1988. - 216 с.
4. Почепцов Г.Г. Семиотика / Г.Г. Почепцов. - М.: Реф-бук, К.: Ваклер, 2002. - 432 с.
5. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого «Я» / З. Фрейд; пер. с нем. - СПб.: Азбука, азбука-Аттикус, 2014. - 192 с.
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ПРОГРАММА НИЖЕГОРОДСКОЙ МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ: КОНЦЕПЦИЯ СФЕРЫ СОЦИУМА
Пищик Александр Михайлович
Доктор философских наук, профессор Дзержинского филиала РАНХиГС, г. Дзержинск Нижегородской области
Данная статья продолжает серию статей о концептуальных результатах реализации научно-исследовательской программы Нижегородской методологической школы [8]. Концепция состава и структуры сферы социума появилась вначале 80-х годов как ответ на запрос практики проектирования в различных сферах человеческой деятельности на основе системодеятельностного подхода [7].
Сфера социума - система социальных образований, основанных на специфической деятельности и гомогенных ей социальных потребностях, способностях, отношениях и институтах [5, с. 117]. Системообразующим компонентом сферы социума является деятельность [6, с. 2021] (рис.1).
Сфера социума организована по принципу «матрёшки» (рис.2). Социальный институт содержит в себе социальные отношения, деятельности, потребности и способности.
Личность и общество включаются и формируют социальные институты при наличии соответствующих способностей и потребностей, деятельностей и социальных отношений (рис. 3).
Социальные институты - это исторически сложившаяся, традиционная форма организации социальной жизни. Таковы институты семьи, права, науки и т.п. Социальный институт - система, составом которой выступают деятельности, а структурой - социальные отношения. В
архитектонике социального института можно выделить разные уровни организации: способности и потребности входят как компоненты системы деятельности, деятельности и социальные отношения являются компонентами социального института [4, с. 82-87].
Все уровни и компоненты социального института формируются в процессе эволюции общества. Институты формируются под влиянием трёх факторов - детерминации, регламентации и мотивации (рис.4).
Рисунок 1. Деятельность - системообразующий компонент сферы социума
Рисунок 2. Принцип «матрёшки» в организации сферы социума
Рисунок 3. Отношение личности (Л) и общества (О) в сфере социума
Рисунок 4. Становление социального института в поле влияний детерминации, регламентации и мотивации
Детерминация - объективные законы, потребности, условия.
Регламентация - социально заданные нормы.
Мотивация - личностные установки.
Социальный институт обладает наибольшей жизнеспособностью, когда его деятельность соответствует объективным законам, социальным потребностям и условиям
(детерминация), социально заданным нормам (регламентация) и личностным установкам людей (мотивация). Все трудности становления и деятельности социального института обусловлены отсутствием согласованности детерминации, регламентации и мотивации в его деятельности.
Идеальным вариантом оптимального управления человеческой деятельностью является логическое движение с адекватной связью:
«детерминация —►регламентация —+ мотивация»
когда объективно обоснованная нормативная уста- деятельности [2]. Другие варианты образуются из различ-новка принимается субъектом и становится мотивом его ного сочетания детерминации (Д), регламентации (Р) и
мотивации (М):
ДРМ объективное предписание принято;
да- объективное предписание не приняю;
д- объективный закон не осознан:
ам объективный закон стал мотивом;
-РМ необоснованноепредпнсаниепринято;
-м необоснованная мотивация;
-р- необоснованное предписание не принято;
— неу пр а в ля емын пр оцесс.
Поскольку субстанцией социального института является деятельность, то устойчивость института во времени зависит от согласованности детерминации, регламентации и мотивации его деятельности.
Все социальные институты, не подкреплённые внутренней мотивацией субъектов деятельности и внешней детерминацией, поддерживаемые силой извне, разваливаются при устранении этой силы.
Типологизация социальных институтов детерминирована составляющими их родами деятельности. Следовательно, существуют институты сферы экономики (банки, предприятия, рынок и т.д.), экологии (заповедник, селекционные станции, рекультивация земель), педагогики (институты воспитания, образования, обучения), управления (государство, право, суд), науки (академия, НИИ, научная школа), искусства (театр, студия, филармония), медицины (поликлиника, больница, амбулатория), физкультуры (спортивные школы, клубы, секции).
Институты складываются исторически, объективно, а не декретируются. Социальные институты детерминируются изнутри, а не извне. В основе их лежит не регламентация, а мотивация. Регламентация лишь закрепляет устойчивые мотивации. Все социальные институты, не подкреплённые внутренней мотивацией субъектов деятельности (составляющих институт), поддерживаемые силой извне, разваливаются при устранении этой силы.
Социальные отношения - это отношения индивидов или сообществ, опосредованные элементами среды [4, с. 62-82]. Специфика человеческих социальных отношений, в отличие от животной социальности (животные сообщества: стаи, стада) заключается в том, что эти отношения существуют на базе человеческой деятельности, в отличие от животной жизнедеятельности [8]. Это отношения между людьми или сообществами людей в процессе их деятельности. Эти отношения опосредованы деятель-ностями и их компонентами. Противоречие между двумя сторонами отношения (связь и отграниченность) - источник развития социальных отношений [3, с. 74]. В принципе отношения могут развиваться в двух направлениях: в сторону усиления, нарастания связности, общности, единства, сходства, сближения и в сторону усиления нарастания отграниченности, обособленности, различия, конфронтации. Всё это может происходить в пределах меры, т.е. когда налицо и связанность и обособленность. В абстракции абсолютизация связей приводит к тождеству, слитности сторон отношения и само отношение ис-
чезает, а абсолютизация отграниченности приводит к индифферентности, безразличию сторон и отношение исчезает тоже.
Основу типологизации социальных отношений (а также способностей, потребностей и институтов) составляет их связь с деятельностью. Типология деятельностей - основание типологии социальных отношений, ибо социальные отношения, по существу, - форма, в которой реализуется, существует деятельность как содержание. Восемь родов деятельности общества, выражающие меру человеческого рода как природно-социальной системы, определяют существование и восьми родов социальных отношений: экономических, экологических, педагогических, управленческих, научных, художественных, медицинских и физкультурных [8]. В пределах каждого рода социальных отношений можно выделить два их типа: отношения связи, связности, общности и отношения отгра-ниченности, обособленности, различия. В конкретном анализе социальных отношений это оказывается принципиально важным. Между одними субъектами (индивидами и сообществами) преобладает обособленность, между другими - связанность.
Различие субъектов социальных отношений позволяет выделить следующие три типа отношений: 1) отношения «индивид - индивид»; 2) отношения «индивид - сообщество»; 3) отношение «сообщество - сообщество».
Поскольку социальные отношения людей опосредованы компонентами деятельности, постольку можно говорить о восьми видах социальных отношений: по поводу субъекта деятельности, по поводу объекта, средств, процесса, условий результата, системы деятельности и её среды.
Применение аксиологического (ценностного) подхода позволяет говорить о двух классах социальных отношений: отношений позитивной значимости (ценных) и отношениях негативной значимости (антиценных). Имеется ввиду объективный характер, объективное значение отношений, а не их субъективная оценка, исходя из позиции признания объективности ценностей (с позиции гармонии человека и универсума).
Все роды, типы, виды, группы, классы социальных отношений мы рассматриваем как объективные, т.е. существующие вне и независимо от того, осознают их люди или не осознают. Этот объективный ряд социальных отношений может порождать и порождает субъективный ряд отношений, т.е. осознанное отношение субъектов к своему объективному отношению. Эти осознанные, субъективные, волевые отношения принимают два субъективных смысла для человека: отношение позитивной оценки,
симпатии, принятия и отношение негативной оценки, антипатии, отвержения.
Таким образом, типология социальных отношений является многомерной. С позиций выделенных таксонов отношений можно и необходимо анализировать все социальные отношения, если мы хотим иметь системное о них представление.
Потребность - это противоречие между фактическим и необходимым состоянием человека или общества, между сущим и должным, реальным и идеальным [4, с. 5860]. Рассогласование необходимого и фактического состояния объективно существует и объективно фиксируется, отражается всеми системами человека и общества. Удовлетворение потребности есть «погашение» рассогласованности, есть приведение фактического состояния человека и общества в соответствии с необходимым, должным. Необходимое состояние человека и общества задано его способностями, в их сформированном виде. Если эти способности не реализуют себя в соответствующей им деятельности, то возникает противоречие как потребность.
Потребность - это объективное состояние. Субъективной формой бытия потребности является мотивация. Мотивация представлена в следующих модификациях: влечения, желания, стремления, интересы, ориентации, убеждения, цели. Мотивация и потребности могут быть адекватны и неадекватны друг другу. В контексте планетарной гармонии системы «человек - природа» есть истинные, разумные потребности и ложные, неразумные потребности. Последние как раковая опухоль разрушают меру человека и меру планетарной природы в их коэволюции.
Восемь родов деятельности, насыщенные челове-косообразным и природосообразным содержанием, определяют типологию разумных потребностей. Экономические потребности следует рассматривать как разумные, если их удовлетворение не разрушает меру человека и общества, с одной стороны, и меру природы, с другой стороны. Неразумные экономические потребности - причина катастроф: экологических, техногенных, социальных и антропологических. Разумные экологические потребности направлены на сохранение, восстановление, совершенствование природной среды обитания человека и общества, а также их защиты от природных угроз (наводнений, землетрясений, эпидемий и т.д.). Разумные педагогические потребности направлены на полноценную
передачу позитивного социального опыта от старшего поколения младшему. Разумные управленческие потребности направлены на обеспечение такого социального порядка в обществе, который ведёт к совершенствованию личности и общества, а не их деградации. Разумные научные потребности направлены на открытия в познании меры человека и меры природы и на использование этих знаний на благо человека, общества и среды их обитания. Разумные потребности в сфере искусства направлены на установление гармонии меры человека и общества, с одной стороны, и предметной среды, с другой стороны. Разумные потребности в сфере медицины направлены на поиск гармонии меры человека и меры окружающей его среды. Разумные потребности в сфере физической культуры направлены на сохранение, восстановление и совершенствование физических способностей человека. Неразумные потребности во всех сферах человеческой деятельности ведут к деградации человека и общества, с одной стороны, и деградации природной среды их обитания.
Способность - это социально заданная возможность образования функциональных систем на биологической основе человека для осуществления определённой деятельности [4, с. 60-62]. Способность - полярное образование. На одном полюсе её - природные задатки, на другом - социальный опыт человечества, социокультурные программы. Соединение их образует функциональные системы (сформированные способности). Угасание деятельности приводит к декомпозиции функциональной системы, актуализация деятельности - к композиции новой функциональной системы [1, с. 17-62]. Условно говоря, у человека существует только одна способность - способность к образованию любых функциональных систем для любой деятельности. Способность - виртуальное образование.
Модусами способности являются одарённость, талантливость, гениальность, а также лежащие в их основе умения, навыки, способы, автоматизмы и т.д. Виртуальность способности проявляется в родах деятельности. Восемь родов деятельности определяют восемь основных способностей: педагогические, управленческие, научные и т.д.
Итоговая модель типологии основных способностей и потребностей, деятельностей, социальных отношений и институтов сферы социума представлена на рис.5.
Рисунок 5. Состав и структура сферы социума
В заключение статьи приведём глоссарий терминов концепции сферы социума [9]:
Сфера социума - система социальных образований, основанных на специфической деятельности и гомогенных ей социальных потребностях, способностях, отношениях и институтах.
Способность - социально заданная возможность образования функциональных систем на биологической
основе человека для осуществления определённой деятельности.
Потребность - это противоречие между фактическим и необходимым состоянием человека или общества, между сущим и должным, реальным и идеальным.
Деятельность - целесообразное и законосообразное взаимодействие человека и окружающей среды.
Социальные отношения - это отношения индивидов или сообществ, опосредованные элементами среды.
Социальные институты - это исторически сложившаяся, традиционная (т.е. устойчивая) форма организации социальной жизни.
Список литературы
1. Анохин П. К. Принципиальные вопросы общей теории функциональных систем // Принципы системной организации функций (ред. П.К. Анохин). М.: Наука, 1973. - 316 с. [электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: http://www.keldysh.ru /pages /BioCyber/RT/Functional.pdf
2. Зеленов Л.А. Генезис и функции норм эстетической деятельности // Проблема нормативности в эстетике и этике. Горький, 1979. - С. 3-6.
3. Зеленов Л.А. Собрание сочинений: в 4 т. Т. 1: Философия. - Н.Новгород: Гладкова О.В., 2006. - 168 с.
4. Зеленов Л.А. Собрание сочинений: в 4 т. Т.2: Социология. - Н.Новгород: Гладкова О.В., 2006. -143 с.
5. Зеленов, Л.А. Философия самодеятельности: монография / Л.А. Зеленов, Л.П. Загорная. - Н.Новгород: Общероссийская академия человековедения; Нижегородский философский клуб, 2014. - 121с.
6. Зеленов, Л.А. Банк артов (методология теорий): монография / Л.А. Зеленов, Р.И. Никифоров. - Н.Новгород: Общероссийская академия человековедения, 2015. - 65 с.
7. Пищик А.М. Научно-исследовательская программа Нижегородского философского клуба // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, №1 (3), с. 244-250 [электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: http://www.unn.ru/ pages/issues/vestnik/99999999 West 2012 1(3)/31.p df
8. Пищик А.М. Научно-исследовательская программа Нижегородской методологической школы // Евразийский союз ученых. Ежемесячный научный журнал. - 2015. -№4 (13). Часть 13. - С. 31-34 [электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: http://issuu.com/euroasiascience/docs/evro_ 13 p13.
9. Справочные методические материалы по разработкам Горьковского философского клуба. Выпуск 1 «Социум» / авторы обзора: Л.А. Зеленов, А.М. Пищик. - Горький: Философский клуб «Универсум» Горьковского Дома Учёных, 1989. - 26 с.
НРАВСТВЕННОЕ БОГОСЛОВИЕ В ИСТОРИИ РУССКОЙ ЭТИКИ
РаховаЕлена Эдуардовна
доцент, канд. филос. Наук, Российский государственный профессионально-педагогический университет кафедра
философии, культурологии и искусствоведения, г. Екатеринбург
АННОТАЦИЯ
В статье в рамках русской этической мысли рассматривается нравственное богословие, которое за двухсотлетний период своего становления серьезно испытывало влияния западных богословских идей, но сумело обрести свой православный путь служения Церкви и русскому народу. ABSTRACT
In article within the Russian ethical thought the moral divinity which for the bicentennial period of the formation seriously experienced influences of the western theological ideas is considered, but managed to find the orthodox way ofservice of Church and to the Russian people.
Ключевые слова: русская этика, нравственное богословие, православная духовно-нравственная культура.
Keywords: Russian ethics, moral divinity, orthodox spiritual and moral culture.
Исследование феномена русской этики показывает, что ее нельзя сводить только к нравственной философии, ибо наряду с философским осмыслением морали в России традиционно существует богословский анализ этических проблем. Обращение к опыту нравственного богословия, также как и русской религиозной философии не случайно, ибо духовно-нравственная культура России сложилась и поныне сохраняется как православная, и исследоваться она должна с адекватных ей методологических позиций.
История становления русского православного богословия свидетельствует о его особом пути осмысления нравственного содержания отечественной культуры. В отличие от философии, которая рационально пытается изучать сферу нравственности, богословие, прежде всего, ориентируется на богооткровенные источники. В Священном же Писании и Предании Церкви нравственность человека определяется как богоданная. Это означает, что не только само нравственное устроение человека определено Творцом (человеческому существу дарованы нравственные чувства, стремление к добру, совесть, свободная воля), но и содержание нравственной жизни, идеалы и нормы не являются по-человечески произвольными или
относительными, но заданы Богом и заданы абсолютно. Бог, Который «есть любовь» [1 Ин. 4, 8], создал мир по закону любви. И этому закону надлежит следовать человеку, сотворенному по образу Божию, чтобы уподобиться Богу в любви и вечно сопребывать с Ним. На евангельских основаниях строится православная русская нравственная культура, и укреплению ее призвано служить нравственное богословие.
Если говорить об истории становления нравственного богословия в России, то нужно отметить, что она сравнительно недолгая и непростая. Оформилась эта наука в конце XVIII - начале XIX вв. в связи с созданием духовных академий в Москве, Санкт-Петербурге, Киеве и Казани, поскольку в высших духовных школах появилась необходимость в преподавании богословских дисциплин. До этого времени как такового научного богословия в России не было. «Университетами», как замечает профессор А.И Осипов, на Руси «были монастыри, которые создавали совершенно уникальный климат целостного воспитания человека... В монастырях формировалась наука, замечательная по своей неразрывной связи между теорией и практикой. Святоотеческие творения изучались не ради
