CC BY
121
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).
Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 98-100.
Ю. Г. Кокорина
СТРУКТУРА ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОГО СЛОВАРЯ ПО АРХЕОЛОГИИ КАК ОТРАЖЕНИЕ СИСТЕМЫ ЗНАНИЙ О ВЕЩИ
Статья посвящена проблеме соотношения терминосистемы и знания, неоднократно рассматривавшейся в трудах В. М. Лейчика и других отечественных терминоведов.
Ключевые слова: терминологическая лексикография, археологическое знание, идеографический словарь.
Как отмечал в своих работах В. М. Лейчик, если «система понятий <...> представляет собой логическую модель знаний или деятельности, то терминосистема - ее лингвистическую модель» [7. С. 20]. Знание, с философской точки зрения, - это «проверенный общественноисторической практикой и удостоверенный логикой результат процесса познания действительности, адекватное ее отражение в сознании человека в виде представлений, понятий, суждений, теорий» [12. С. 192]. В когнитивной науке знание рассматривается как «охватывающее значительный спектр представлений, относящихся к итогам деятельности человека и результатам осмысленного им предметного опыта» [5. С. 28], оно исследуется в разных аспектах существования и функционирования [5. С. 29].
Основным источником информации о древнейшем прошлом человечества являются прежде всего вещи, обнаруживаемые при раскопках. Можно предложить такое определение: «вещь (в археологии) - это материальный объект, изготовленный или использованный в археологическую эпоху (начиная с появления человека до XVII в. н. э.)».
Изучением древних вещей занимается такая область археологического знания, как археологическое вещеведение. Археология как наука и вещеведение как один из ее подразделов вполне соответствуют определению области специального знания. Значительно более сложной выглядит проблема выбора специальных языковых средств. Дело в том, что археология в целом и археологическое вещеведение в частности используют слова естественного языка, которые становятся терминами только в тер-миносистеме археологии, и уже - археологического вещеведения.
Говоря о структуре каждой отдельной тер-миносистемы, следует учитывать, что она «репрезентирует собой «профессиональную картину мира», то есть профилированный об-
раз составляющих профессиональной сферы в единстве их связей и отношений. Пространственная ориентация такой модели знаний о мире проявляется в наличии иерархических отношений между элементами терминосисте-мы, а также в разграничении ее ядра и периферии» [4. С. 131]. Структура терминосистемы археологии также является иерархической, в ней выделяются тематический, базовый и су-бординатный уровень. Значительную роль в построении терминосистемы археологии играет процесс терминологизации, поэтому велико число слов естественного языка, ставших терминами. Таковы термины тематического уровня - оружие, конское снаряжение, украшения, сосуды, постройки; базового уровня - мечи, удила, браслеты, горшки, дома и др. Собственно археологическими терминами являются, как правило, термины-словосочетания субор-динатного уровня - мечи-акинаки, стремечковидные удила, ладьевидные браслеты, славянские горшки, «длинные дома» и др.
В науке существуют различные классификации словарей, в том числе терминологических [3; 6; 10]. По принципу расположения слов словари можно разделить на алфавитные и идеографические [8. С. 6]. Примером последнего можно назвать параллельный латышско-русско-англо-немецкий «Словарь археологических терминов», созданный Й. Граудонисом [13]. Он построен по логико-понятийному принципу, термины сгруппированы в соответствии с названиями предметов одинакового назначения - оружие, сосуды, украшения и т. п. Каждый такой раздел содержит терминологические гнезда по алфавиту названий вещей, а внутри них даны термины, обозначающие конструктивные элементы вещи, и названия некоторых разновидностей форм этих элементов, например: сосуд - верхняя часть сосуда - оформление верхнего края - расширенная верхняя часть, профилированная верхняя часть, суженная верхняя часть; конская
упряжь - шпора - дужка - зев дужки, - шип, петля. Автор не только собрал значительный материал, но и систематизировал его, разделил вещи на конструктивные элементы, поэтому словарь представляет собой вариант терми-носистемы археологического вещеведения. В настоящее время отсутствует отечественный научный словарь археологической лексики на русском языке. Ученые-археологи вынуждены пользоваться переводным с английского языка словарем, дополненным отдельными статьями российских исследователей [1]. Остальные словари предназначены для школьников или студентов.
Предлагая концепцию собственного «Словаря археологического вещеведения», мы столкнулись с необходимостью решения вопроса о том, включать ли в него слова, пришедшие в археологическую лексику из естественного языка. Значение термина как «места» в теории, как имени элемента знания проявляется в совокупности всех его системных связей с другими терминами, выясняемых на основе употребления термина в научных текстах [9. С. 29]. Данный словарь строится на основе конструктивно-морфологического подхода к изучению вещей, в рамках которого для обозначения формы различных элементов вещи используются не только отдельные термины, но и целые терминосистемы других наук, в частности геометрии, биологии, семиотики, искусствоведения. Эти слова становятся полноценными терминами археологического вещеведения.
Спецификой археологического знания является его территориально-культурная ограниченность, что сказывается и на археологической терминологии: если термины, составляющие базовый уровень концептуальной области археологии, имеют соответствия в иностранных языках, то для терминов, находящихся на субординатном уровне, это практически невозможно, так как они обозначают культурно-хронологические реалии, свойственные данной территории. Регионально-хронологическая специфика археологического знания проявляется в том, что в его терминологии существуют как бы «микротерминосистемы»: в археологическом оружиеведении раннего железного века используют терминосистемы, предложенные А. И. Мелюковой и К. Ф. Смирновым, в ору-жиеведении Древней Руси - А. Н. Кирпични-ковым, в оружиеведении Сибири - Ю. С. Худяковым и т. п. Исследователи, которые ставят своей целью описание находок, относящихся к
названным периодам, как правило, пользуются терминологией, разработанной названными авторами.
Как нам представляется, адекватным отражением археологического знания является словарь, ориентированный на структуру тер-миносистемы археологии и такой ее области, как археологическое вещеведение. Например, словарь терминов древних сосудов начинается с определения этой категории, находящейся на тематическом уровне. Далее следуют дефиниции понятий конструктивных элементов сосудов - венчик, носик, горло, тулово, дно, ручка, ножка, поддон. Суперординатный уровень составляют термины, обозначающие формы сосудов (сосуд открытый, сосуд закрытый, сосуд остродонный, сосуд круглодонный, сосуд плоскодонный, сосуд яйцевидный, сосуд шаровидный), поэтому они расположены в первой части словаря. Термины, уточняющие форму сосудов, следуют за дефинициями, открывающими то или иное гнездо. Так, за термином сосуд шаровидный следует сосуд шаровидный уплощенный, за термином сосуд высокошейный - сосуд высокошейный крынкообразный и др.
Затем приводятся термины, располагающиеся на базовом уровне и обозначающие разные виды сосудов, - горшок, дуршлаг, кубок, кувшин, лампа, миска и др. Гнезда, в начале которых находятся эти термины, невелики по объему и состоят из 1-2 определений, например: за термином ваза следуют дефиниции понятий ваза кыргызская, ваза черняховская, за термином горшок - горшок тюльпановидный, за термином кувшин - кувшин чайникообразный и т. п.
Установкой данного словаря является наличие графической иллюстрации у каждой статьи. Если для нетерминологических словарей такие иллюстрации являются факультативным параметром [11. С. 44], то для терминологического словаря археологического вещеведения они играют весьма важную роль: поскольку объектом вещеведения выступает древний вещный мир, пользователь словаря должен увидеть терминируемую реалию.
Общеизвестна дидактическая функция словаря [11. С. 8]. Введя понятие «терминологической информации», М. Н. Володина отметила, что данный вид информации является динамическим, способствующим развитию творческой мысли и преобразующей деятельности человека [2. С. 65]. Именно такую функцию призван выполнять археологический термино-
100
М. В. Костромичева
логический словарь, организованный по идеографическому принципу.
Список литературы
1. Брей, У. Археологический словарь / У. Брей, Д. Трамп. М., 1990. 368 с.
2. Володина, М. Н. Теория терминологической номинации. М., 1997. 180 с.
3. Герд, А. С. Терминологический словарь среди других типов словарей // Современная русская лексикография. 1980. Л., 1981. С. 106112.
4. Голованова, Е. И. Когнитивное терминоведение. Челябинск, 2008. 180 с.
5. Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М., 1996. 245 с.
6. Лейчик, В. М. Опыт построения классификации терминологических словарей // Теория и практика научно-технической лексикографии. М., 1988. С. 41-46.
7. Лейчик, В. М. Применение системного подхода для анализа терминосистем II Терминоведение и профессиональная лингводидак-тика. М., 1993. С. 19-30.
8. Морковкин, В. В. Идеографические словари. М., 1970. 69 с.
9. Никитина, С. Е. Семантический анализ языка науки: на материале лингвистики. М., 2010. 146 с.
10. Перерва, В. М. О принципах и проблемах отбора терминов и составления словника терминологических словарей II Проблематика определения термина в словарях различных типов. Л., 1976. С. 190-204.
11. Сороколетов, Ф. П. Общая и учебная лексикография. Л., 1985.67 с.
12. Философский энциклопедический словарь I под ред. Л. Ф. Ильичева. М., 1983. 840 с.
13. Graudonis, J. Arheologijas terminuv vard-nica. Riga, 1994. 450 p.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).
Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 100-102.
М. В. Костромичева
ЭКСТРЕМИЗМ: ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ В ПРАВОВОМ ДИСКУРСЕ
Поднимается вопрос об отсутствии единого определения понятия «экстремизм» в современном российском законодательстве и о необходимости введения такого определения.
Ключевые слова: экстремизм, понятие, дискурс, язык права.
Проблеме экстремизма посвящено значительное количество трудов в самых разных областях науки, однако говорить о выстроенной системе знаний об экстремизме преждевременно. Прежде всего следует обратить внимание на отсутствие единого правового определения понятия «экстремизм». Как следствие, нет единства в понимании сути данного явления, а в правоприменении - не выработано единого подхода к оценке того или иного деяния как экстремистского.
В современном русском языке экстремизм (от лат. ех^етш - «крайний») определяется как «приверженность к крайним взглядам, мерам (обычно в политике)» [4. С. 949]. Расплывча-
тость определения очевидна: «Не совсем ясно, какие взгляды следует признавать «крайними», а какие - нет, и кто будет это определять. Под «взглядами» с определенным приближением можно понимать идеологию, идейные убеждения, не всегда связанные с какими-либо практическими, тем более противоправными действиями. А меры, в свою очередь, предусматривают совершение каких-либо конкретных действий, в том числе насильственных, направленных на свержение конституционного строя или дестабилизацию ситуации в стране» [1].
Законодательное определение экстремизма содержится в статье 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N° 114-ФЗ «О противодействии
