CC BY
641
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №5/2016 ISSN 2410-700X
является ничтожным, а не оспоримым. На требования о применении последствий ничтожной сделки распространяется общий срок исковой давности (3 года). Он начинает течь со дня, когда началось исполнение такой сделки. С учетом этого в данном деле не было оснований для вывода о пропуске срока исковой давности. Кроме того, нижестоящие суды допустили процессуальные нарушения. В частности, они в нарушение требований АПК РФ приняли во внимание только оно из доказательств, которое представил истец. При этом остальные были отклонены без указания мотивов для этого. Следовательно, сделка была признана судом недействительной по совокупности ст. ст. 10, 168 ГК РФ.
Полагаем, что, так как одна из сторон сознательно шла на обман другой стороны, нарушая при этом как этические нормы, начала добросовестности и справедливости, признавать юридическую силу подобной сделки не предоставляется возможным, так она изначально была обречена «на провал».
Такое же положение следует отнести и к сделкам, посягающим на публичные интересы, которые в силу закона, могут признаваться оспоримыми.
Остро встает вопрос, кто же может оспаривать сделки признанные недействительными в силу злоупотребления. Данный правовой институт должен иметь специальный субъектный состав, в частности стороны, заключившие между собой сделку, которая впоследствии, по мнению одной из сторон является недействительной вследствие злоупотребления. Полагаем недопустимым вмешательство третьих лиц при оспаривании сделки признанной недействительной в случае злоупотребления правом, так как это приведет к нестабильности и произволу гражданского оборота, также будет нарушаться основной принцип гражданского права - недопустимость вмешательства в частные дела.
На основании всего вышеизложенного следует отметить, что судебная практика по вопросам признания сделки недействительной вследствие злоупотребления правом в корпоративной сфере сформирована. Сложившаяся судебная практика движется в сторону более активного применения ст. 10 и ст. 168 Гражданского кодекса РФ в совокупности. Поэтому считаем возможным применение положений указанных статей ГК РФ к любой сфере гражданских отношений, включая договорные отношения между физическими лицами.
Список использованной литературы:
1. Волков А.В. Принцип недопустимости злоупотребления гражданскими правами в законодательстве и судебной практике (анализ более 250 судебных дел о злоупотреблении правом): монография. М.: Волтерс Клувер, 2011.
2. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000.
3. Новицкий И.Б. Римское право. М.: Феникс, 2010.
4. Определение Верховного Суда РФ от 15.12.2014 по делу № 309-ЭС14-923, А07-12937/2012. URL: http//www/consultant. ru.
5. Постановление Президиума ВАС РФ от 26.02.2013 № 12913/12 по делу № А27-15517/2011. URL: http//www/consultant. ru.
© Тахтенкова А.О., 2016.
УДК 341
Темаева Юлия Сергеевна
магистрант 1 года обучения юридического факультета НИИ МГУ им. Н.П. Огарева, г. Саранск, РФ E-mail: [email protected]
О ДОГОВОРНО-ПРАВОВОЙ БАЗЕ ЕВРАЗИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОЮЗА
Аннотация
В статье представлены результаты исследования договорно-правовой базы Евразийского экономического союза, анализируются условия её формирования, эволюция и организационная структура.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №5/2016 ISSN 2410-700X_
Особое внимание уделяется учредительному договору Евразийского экономического союза.
Ключевые слова
Евразийский экономический союз, договорно-правовая база ЕАЭС, учредительный договор.
Появление нового экономического объединения государств на постсоветском пространстве (Договор о Евразийском экономическом союзе 2014 года - ЕАЭС) [1] вызывает большой интерес исследователей, политиков, всех, кто интересуется вопросами экономической интеграции. Появляются статьи, в которых дается анализ общей концепции образованного объединения, эволюции его создания [6, с.217], организационной структуры, принимаемых решений. Важной составляющей общего анализа является оценка системы правовых актов, принимаемых органами ЕАЭС.
В статье 1 Договора о ЕАЭС устанавливается, что его стороны утверждают Евразийский экономический союз, в рамках которого обеспечивается свобода движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, проведение скоординированной, согласованной или единой политики в отраслях экономики, которые определяются данным Договором и международными договорами в рамках Союза. В связи с этим в настоящее время особую актуальность представляют вопросы относительно договорной правовой базы ЕАЭС.
Для более полного понимая концепции «договорно-правовая база ЕАЭС» следует обратиться к формированию её истоков и эволюции в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства, которые были предшественниками Союза.
В рамках Таможенного союза Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан (ТС) была сформулирована концепция договорной правовой базы таможенного союза, т.е. совокупности международных договоров, заключенных между государствами-участниками, реализация которых создает таможенный союз.
В практике ТС все международные договоры, составляющие договорно-правовую базу, были разделены на три большие группы:
а) международные договоры, действующие в рамках ЕврАзЭС (всего 13 международных соглашений);
б) международные договоры, направленные на завершение формирования договорно-правовой базы Таможенного союза (38 международных соглашений);
в) иные международные договоры (42 международных соглашения).
В ст. 6 учредительного Договора ЕАЭС дается описание права ЕАЭС, что позволяет сделать вывод, что его авторы преодолели узость концепции «договорно-правовой базы» интеграции. В ней установлено, что право Союза составляют как международные договоры: учредительный договор Союза, международные договоры в рамках Союза, международные договоры Союза с третьей стороной, - так и акты вторичного порядка, а именно международно-правовые акты, принимаемые органами ЕАЭС. К ним относятся решения и распоряжения Высшего Евразийского экономического совета, Евразийского межправительственного совета и Евразийской экономической комиссии, принятые в рамках их полномочий, предусмотренных учредительным договором и международными договорами в рамках Союза.
Как нам представляется, учредительный характер Договора о ЕАЭС 2014 г. будет проявляться в его значении системообразующего акта всей правовой системы (права ЕАЭС) данной международной организации. Это следует из того, что учредительный договор занимает особое место в формирующейся правовой системе ЕАЭС. Так, в нем различаются три вида международных договоров, которые могут выступать источниками права ЕАЭС. Как указано в ст. 6, к ним относятся учредительный договор, международные договоры в рамках Союза и международные договоры Союза с третьей стороной.
Учредительный договор, судя по всему, обладает высшей юридической силой в системе международных договоров Союза. В п. 3 ст. 6 Договора указывается, что в случае возникновения противоречий между международными договорами в рамках Союза и данным Договором приоритет имеет данный Договор[8, с.32].
Международные договоры в рамках Союза по смыслу ст. 2 Договора заключаются между государствами-членами по вопросам, связанным с функционированием и развитием Союза. Иными словами,
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №5/2016 ISSN 2410-700X_
они не изменяют положений основного договора, а дополняют их, то есть имеют свой собственный предмет регулирования, правда не выходящий за пределы, установленные учредительным договором. Вместе с тем если государства-члены захотят внести изменения в учредительный договор, то такая возможность им предоставляется ст. 115 данного Договора, которая предусматривает, что в него могут вноситься изменения и дополнения, которые оформляются отдельными протоколами и являются его неотъемлемой частью.
Международные договоры Союза с третьей стороной заключаются с третьими государствами, их интеграционными объединениями и международными организациями. Судя по всему, такого рода международные договоры согласно ст. 7 могут быть двух видов: международные договоры, заключаемые Союзом самостоятельно с другими субъектами международного права, и международные договоры так называемого «смешанного характера», когда подобного рода договоры будут заключаться совместно с его государствами-членами. При этом вопросы заключения международных договоров Союза с третьей стороной будут определяться отдельным международным договором в рамках Союза [5, с.94].
В п. 3 ст. 6 учредительного Договора установлено, что решения и распоряжения органов Союза не должны противоречить учредительному договору и международным договорам в рамках Союза. Для разрешения противоречий между решениями органов установлен приоритет решений Высшего Евразийского экономического совета над решениями двух иных органов, в свою очередь, решения Евразийского межправительственного совета имеют приоритет над решениями ЕЭК.
Учредительный Договор ЕАЭС носит программно-нормативный характер, он содержит положения, прогнозирующие дальнейшее развитие правовой системы данной международной организации. Действительно, в Договор включены положения, предусматривающие заключение новых международных договоров, необходимых для достижения целей евразийской интеграции.
Структуру, внутреннюю логику, качество содержательной части и понятийного аппарата подписанного Договора можно оценить как достаточно хорошие. Отступления в тексте Договора от формулировок кодифицированных соглашений объясняются по большей части необходимостью уточнений, конкретизации, актуализации соответствующих положений Договора, стремлением сделать Договор работающим и эффективным механизмом развития интеграции, приблизить правовой режим Договора к правовому режиму в системе ВТО. Многие отступления и новеллы, имеющие место в Договоре, были обусловлены логикой интеграции и были предложены экспертами (расширение набора актов, принимаемых Комиссией; введение понятия «право Союза»; защита прав потребителей и др.) [9, с.88].
В Договор заложено большое число новелл, в том числе имеющих существенное значение для функционирования всей конструкции «системы ЕАЭС». К таким заметным и примечательным новеллам можно отнести: процедурные нормы, уточнившие статус Суда ЕАЭС и возможность применения Судом международного обычая как доказательства всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы; уточнение прав и обязанностей Комиссии (ЕЭК); введение понятия «право Союза»; появление нового органа - Межправительственного совета; закрепление принципа «уважения особенностей политического устройства государств-членов»; разделы, касающиеся свободных экономических зон и защиты прав потребителей; задачу создания «единого рынка услуг»; положения об осуществлении и защите инвестиций; нормы о доступе к услугам субъектов естественных монополий; задачу формирования «единого транспортного пространства» и расширение сферы регулирования в области транспорта с железнодорожного до других видов транспорта: автомобильного, воздушного и водного; закрепление идеи ведения единого таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности; вопросы промышленной политики; обязательство проводить согласованную (скоординированную) агропромышленную политику; положения о трудовой миграции.
Дальнейшее развитие правовой основы функционирования Евразийского союза будет базироваться на учредительных документах, которые со временем подвергнутся корректировке. Она неизбежна в силу появления новых интеграционных направлений, уточнения существующего регулирования, необходимости гармонизации национального и наднационального законодательства. Нарабатываемая сейчас практика правового регулирования создаст предпосылки будущего реформирования общего евразийского законодательства.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №5/2016 ISSN 2410-700X_
Список использованной литературы:
1 Договор о Евразийском экономическом союзе (Подписан в г. Астане 29.05.2014) (ред. от 08.05.2015). [Электронный ресурс]: Официальный сайт Евразийской экономической комиссии. - Режим доступа: http://www.eurasiancommission.org/. Дата обращения: 10.04.2016г.
2 Официальный сайт Евразийского экономического союза. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: //www .eaeunion.org/.
3 Байльдинов Е. Т. Проблемы евразийского интеграционного правопорядка // Современное право. - 2014. -№ 5. - С. 119-129.
4 Вельяминов Г. М. Международное право: опыты. - М.: Статут, 2015. - 1006 с.
5 Капустин А. Я. Право Евразийского экономического союза: подходы к концептуальному осмыслению // Современный юрист.- 2015. - № 1. - С. 94-108.
6 Малый А. Ф. Институциональная система ЕврАзЭС и опыт Европейского Союза // Гармонизация российской правовой системы в условиях международной интеграции: материалы междунар. конфер. - М.: Изд-й центр ун-та им. О.Е.Кутафина (МГЮА) - 2014. - С. 216-220.
7 Нешатаева Т. Н. К вопросу о создании Евразийского союза: интеграция и наднационализм // Международное правосудие. - 2014. - № 2. - С. 57 - 70.
8 Реут А. В. Компетенция Евразийского экономического союза (ЕАЭС) в сфере налогообложения // Финансовое право. - 2015. - № 3. - С. 32-35.
9 Шумилов В.М. Правовые новеллы Договора о Евразийском экономическом союзе // Российский внешнеэкономический вестник. - 2015. - № 4. - С. 88.
© Темаева Ю.С., 2016
УДК 340
Шеянов Василий Григорьевич,
кандидат философских наук, доцент кафедры правовых дисциплин ФГБОУ ВПО Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева
Афонин Артём Витальевич, студент 2 курса юридического факультета ФГБОУ ВПО Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева
ТЕОРЕТИКО-ПРАКТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ МИРОВОГО СОГЛАШЕНИЯ
Аннотация
В статье раскрываются подходы к понятию мирового соглашения, исследуется правовая позиция высших судебных органов относительно определения мирового соглашения, рассматриваются проблемы правового регулирования указанной альтернативной формы разрешения правовых споров.
Ключевые слова
Мировое соглашение, примирительные процедуры, сделка, процессуальный способ урегулирования спора, содержание мирового соглашения.
Мировое соглашение это сложное правовое явление. Исследование данной проблемы привело к появлению несколько подходов к пониманию сущности мирового соглашения.
Возможность заключения мирового соглашения предусмотрена статьей 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и ч. 4 ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
