CC BY
34
НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ, ТЕХНОЛОГИИ
новое в европейском управлении высшей школой: университетская реформа администрации н. саркози
I В.Г. Бунина
Аннотация. Закон «О свободах и ответственности университетов» (2007 г.), реформирующий деятельность государственных университетов во Франции, стал первой, «пилотной» реформой президента Н. Саркози, направленной на укрепление социальной базы «среднего класса». В условиях сосуществования с закрытой системой элитарных «больших школ» («grandes écoles») именно государственные университеты создают общенациональную базу квалифицированных кадров. Подводя итоги полутора лет реформы, и защитники, и критики закона сходятся в понимании необходимости «спасения» общедоступной высшей школы - социального института, с которым напрямую связано будущее Франции и её место во всемирном соревновании.
Ключевые слова: высшее образование, средний класс, университет, реформа высшей школы, Франция, автономия университетов.
Summary. The bill "About freedoms and responsibilities of universities" (2007) aimed at reforming of state universities in France, was the first "pilot" reform introduced by President Sarkozy to reinforce the social basis for the "middle class". Co-existing with the closed system of privileged "grand schools" ("grandes écoles") it is still the state universities that provide the nation with the absolute majority of fully-qualified specialists. 1,5 years later since the reform took its effect, both supporters and critics of the bill agree on the necessity of "saving" affordable higher education - the social institution that is closely connected with the future of France and its place in world competition.
Keywords: mgher education,, middle class, university, the reform of higher education, France, the autonomy of university.
Победа Никола Саркози во втором туре президентских выборов вызвала быструю и резкую реакцию той части французского общества, которая сочла себя проигравшей. Среди сообщений СМИ о митингах социалистической партии и поджогах машин в пригородах почти незаметной прошла информация о том, что на третий день после победы Саркози забастовали студенты Сорбонны. Студенческие пикеты оказались ближе
всего к реальной политике: именно с реформы университетов начал свои преобразования новый президент.
Закон о государственном высшем образовании, анонсированный правительством через три недели после президентских выборов, был вынесен на обсуждение в июне 2007 г. Этот, по выражению французской прессы, «пилотный проект» президента и нового министра высшего образования Валери Пекресс университетская обще- 1 / 2009
ственность сразу окрестила «законом об университетской автономии» и восприняла настороженно, опасаясь уменьшения государственного финансирования университетов. Закон был принят парламентом и 11 августа вступил в силу под названием «О свободах и ответственности университетов» [1]. Однако уже осенью, сразу после возвращения студентов в аудитории, он вызвал такую мощную волну демонстраций, что она напомнила французам «студенческую революцию» 1968 г.
Какие же процессы во французском обществе отражает острая борьба вокруг, казалось бы, далекого от активной политики социального института — государственных университетов, и к каким изменениям в его структуре она может привести?
Во время президентской кампании 2007 г. все кандидаты обещали бороться с падением «покупательной способности» французов — а именно она в «обществе потребления» отражает заметное за последние годы снижение уровня жизни. В выступлениях французских политиков все чаще звучит озабоченность положением «среднего класса», стабильностью, многочисленностью и благополучием которого всегда гордилась Пятая республика и который в наши дни, по выражению прессы, все больше и больше «деклассируется».
Кризис университетской системы, традиционно обслуживающей во Франции именно «средний класс», является проявлением и следствием этих же негативных процессов. Он опасен тем, что ставит под вопрос само воспроизводство этой основы
французского общества. Реформирование университетской системы потому и стало первостепенной мерой правительства Саркози, что является «жизненным показанием» для существования «среднего класса».
* * *
Главной особенностью французской высшей школы часто называют сосуществование государственных университетов со специфической системой высших, или «больших», школ («grandes écoles», многие из них частные). Только эти последние, согласно рейтингу вузов английской «Таймс», представляют Францию в списке 100 лучших университетов мира1.
«Высшие школы» — вузы элитные, одновременно и элитарные. В них учится, в основном, молодежь из немногочисленных высших слоев общества. Но на общенациональном уровне система подготовки кадров во Франции опирается именно на государственные университеты — продукт развития всего французского общества, общества высококонтекстного, в значительной степени меритократи-ческого, общества «долгой памяти» (Л. Сфез). Их общедоступность считается одной из базовых ценностей республиканского строя и демократии.
Именно поэтому политика в области образования всегда была во Франции на переднем плане социальной политики, а попытки реформирования университетской системы стоили кресла не одному министру образования.
Нынешняя реформа продолжает процесс университетского строительства, начатый «майской революцией» мятежного 68-го. Принятый тогда «за-
1 См.: THES — QS World University Rankings, 2008: в первой сотне — Ecole Normale Supérieure (26-е место), Ecole Polytechnique (28-е место).
кон Фора» создал современную систему университетов, провозгласив одновременно их автономию. Самоуправление осуществлялось административными советами с обязательным представительством всех категорий сотрудников, а также студентов. Избираемый ими президент (ректор) имел право на один пятилетний мандат полномочий. Де-юре, административные советы также принимали бюджет, утверждали штатное расписание и осуществляли административный контроль за деятельностью преподавателей и научных сотрудников. Затем эти принципы были подтверждены «законом Савари» в 1984 г.
За прошедшие сорок лет стали очевидны недостатки этой системы, приведшие к современному кризису. Да, университеты финансируются государством на 80% — но, по общему признанию, крайне скудно. Франция тратит на студента университета 7200 евро в год — меньше, чем на ученика начальной школы (7400 евро) и лицеиста (10 170 евро), меньше, чем в среднем по Европе (9 000 евро). Самый престижный из французских университетов — Сорбонна — выделяет в год на студента 3 300 евро; это в 33 раза меньше, чем Принстон1. «Просто чудо, — отмечают эксперты, — что Франция все еще является шестой мировой державой, принимая во внимание скудность ее инвестиций в высшее образование» [2].
Кадровую политику университетов также жестко контролирует государство. По любому кадровому решению, по любой новой ставке президент уни-
верситета, как образно выразилась «Монд», «должен брать посох паломника» и отправляться в министерство [3]. В результате процедура приема на работу, к примеру, преподавателя занимает около полутора лет. Любые изменения в учебных планах также зависят от министерства. Наконец, и вся университетская недвижимость принадлежит государству, без права субаренды. То есть реальная автономия университетов — экономическая, кадровая, содержательная — осталась на бумаге.
Реформа 1968 г. сформировала и другие принципы, легшие в основу образовательной политики высшей школы. В частности, она законодательно закрепила отсутствие вступительного конкурса и поступление посредством «записи» для любого сдавшего единый государственный экзамен — «Ьаса1аи-геаЬ>. Кроме того, был декларирован принцип равенства всех университетов и законодательно закреплено отсутствие между ними какой бы то ни было конкуренции.
Отрицательные стороны этих демократичных мер, ставшие очевидными не сразу, породили трудноразрешимые противоречия.
В университет во Франции идут дети тех, кто не принадлежит к привилегированным слоям и не может оплатить дорогостоящую подготовку к «большим школам» (в отличие от последних, обучение в университетах почти бесплатное2) — то есть молодое поколение «среднего класса». Однако количество первокурсников, «запи-
1 По данным Мониторингового центра высшего образования Буавиньи. URL: www.boivigny.com
2 Стоимость годового взноса за обучение (учебный год 2007/08): в бакалавриате (фр. «licence») — 162-165 евро, в магистратуре — 211-215 евро, в докторантуре — 320-326 евро. Стоимость обучения в «высших школах» значительно дороже и достигает 6-7 тыс. евро в год (например, Haute école de commerce (НЕС) — 7500 евро, по данным Мониторингового центра Буавиньи. URL: http:// www.boivigny.com)
савшихся» без вступительных экзаменов, превышает реальные возможности университетов к обучению, и основной отбор происходит уже во время учебы. Статистика более чем тревожна: около 50% поступивших отчисляются после первых же двух семестров. Ежегодно, так и не получив диплома, французские университеты покидает около 90 000 студентов, и лишь 20% поступивших проходит их полный курс.
Жесткие традиции отсева формируются еще в школе, где многочисленные «второгодники» — не исключение, а нормальное явление. Появилось понятие «школьной/университетской неудачи» («échec scolaire/universitaire»); это явление, характерное прежде всего для средне- и малообеспеченных семей, ограничивает перспективы молодого поколения в самом начале его жизненного пути.
Дотянуть детей до диплома «licence» (аналог «бакалавра» в новой европейской системе) стоит немалых средств для содержащих их родителей. Чтобы облегчить расходы семьи, около 40 % студентов работает параллельно с учебой, что вряд ли улучшает академические результаты. Таким образом, французская университетская система сегодня основана на «естественном отборе» и по меритократиче-скому, и по имущественному признакам. До магистратуры доходят только действительно способные и мотивированные студенты из относительно обеспеченных семей (однако и здесь финальная успеваемость составляет лишь 70%).
И хотя качество подготовки выпускников университетов достаточно высоко, особенно на уровне магистра и тем более доктора, ситуация на рын-
ке труда для них крайне неблагоприятна. Что говорить о шансах бакалавров, если 53% магистров спустя год после окончания вуза не могут найти работу, а среди докторов и через три года 11% безработных.
То, что обладатели университетских дипломов с таким трудом конкурируют с выпускниками «высших школ», говорит не столько о низком уровне государственного образования, сколько о стратифицированности и элитарности французского общества. Вероятно, это хорошо понимает и сам новый президент Франции, базовым образованием которого является не «высшая школа», а юридический факультет и магистратура государственного Университета Париж-10 Нантерр.
Другие отрицательные последствия вызвал закрепленный реформой 1968 г. уравнительный принцип в отношении университетов. Лишенные законом возможности конкурировать, государственные вузы практически не испытывают необходимости ни бороться за студентов, ни привлекать лучших преподавателей. Это приводит к отсутствию у них выраженной идентичности, если угодно, «бренда», подобно тем, которые имеют Кембридж, Гарвард, MIT и другие.
Кроме того, в университетской среде сохраняется известная интеллектуальная сегрегация. Во многих вузах после «студенческой революции» 1968 г. сформировались команды профессуры лево-синдикалистского, неомарксистского, троцкистского и других леворадикальных направлений. Административные советы доходят порой до 50-60 членов, университетская демократия все больше превращается в бюрократию. «Современное руководство университетов характе-
ризуется отсутствием одновременно четкой стратегии, прозрачности и открытости», — отмечает правительственный сайт www.nouveПeuшversite. gouv.fr.
* * *
Новый закон призван придать университетской «автономии» реальный, и прежде всего экономический, смысл. Стратегическая цель его амбициозна: «дать 50 % молодежи высшее образование и квалифицированную подготовку, которая обеспечит им профессиональное будущее». Фактически, речь идет о политике по поддержанию размывающейся социальной базы «среднего класса».
Реформа призвана вернуть Францию в число ведущих образовательных держав мира. «Французские университеты, — пишут разработчики закона на своем сайте, — должны быть известны на международном уровне. Недопустимо, чтобы наша страна была не в состоянии обеспечить своим университетам первые места в международных рейтингах лучших вузов».
Положения закона можно сгруппировать вокруг двух позиций, тесно связанных друг с другом: усиление власти президентов (ректоров) и изменения в финансировании университетов.
Избираемый отныне на четырехлетний срок с возможностью однократного переизбрания, президент университета становится настоящим исполнительным директором. Его избирает комитет из 13 человек, а административный совет ограничивается
20-30 членами1. По новому закону президент университета может единолично принимать на работу или накладывать вето на новые назначения, а также определять размер денежного вознаграждения персонала2.
Таким образом, сущность административной части закона заключается в усилении, централизации и, главное, персонификации власти президента. Резко возрастают его персональные полномочия, снижается подконтрольность университетским демократическим структурам.
Ограничивается не только численность, но и влияние административного совета путем введения в него «внешних» членов, которыми могут выступать спонсоры, представители промышленных и других организаций, политики и т.д. Их численность может доходить до четверти состава административного совета. Таким образом, люди, непосредственно не работающие в сфере высшего образования, но вводимые в административный совет лично президентом, получают доступ к принятию решений по ключевым вопросам жизни университетов.
В административном совете сокращается число студенческих представителей и, следовательно, их участие в избрании президента. Правда, новый закон вводит пост вице-президента университета из числа студентов, однако, по мнению многих экспертов, это также ведет к персонификации полномочий и, следовательно, власти. Становится совещательной роль двух других советов — научного и
1 Административный совет будет состоять из: «8-14 представителей профессорско-преподавательского состава, половина из которых — профессора университета, 7-8 «внешних» членов, 3-5 представителей студентов, 2-3 представителя административного и технического персонала».
2 Loi, art. 6 et 19.
«совета учебы и жизни университета» (в котором высоко студенческое представительство), выходивших ранее с предложениями к руководству университета. Наконец, почти не определена роль факультетов — UFR («Unité de formation et de recherche»).
Это заставляет критиков закона, особенно левых, говорить о «гиперп-резидентности» университетов и связанных с нею опасностях стагнации, увеличения протекционизма, местничества и т.д. [4]. Логично, что Конференция президентов университетов, в свою очередь, приветствовала эти нововведения, направленные, по ее мнению, «на более эффективное выполнение фундаментальной миссии университетов» [5].
Еще большая полемика развернулась вокруг главной составляющей закона — его экономической части, идеи которой можно сгруппировать вокруг трех основных положений. Во-первых, в ведение университетов передается управление их бюджетом; государство лишь определяет основные статьи расходов в договоре, заключаемом на несколько лет1. Во-вторых, вузы «по желанию» могут становиться собственниками своей недвижимости и управлять ею2. Наконец, университеты получают право создавать фонды (в том числе совместно с предпри-ятиями)3, что на практике может привести к проникновению частного капитала в государственные вузы.
Государство не устраняется от финансирования университетов: нынешние 10 млрд евро в год увеличатся на 50% в течение пяти лет (хотя, по экспертным оценкам, для поднятия фран-
1 Loi, art. 18.
2 Loi, art. 32.
3 Loi, art. 28.
цузской системы высшего образования до среднеевропейского уровня нужно минимум вдвое больше). Остальные средства новый закон разрешает вузам зарабатывать самим. Однако предлагаемое постепенное, в течение пяти лет, включение университетов в рыночные отношения многими воспринимается как угроза самой сущности университетов. «Ангажированность» государства часто считается своеобразной гарантией от «буржуазности», а понятия «конкуренция университетов» и «рынок высшего образования» — несущими в себе угрозу принципам демократии.
Как уже говорилось, существенным финансовым рычагом становится управление недвижимостью, с возможностью ее приватизации и последующей сдачи в аренду третьим лицам «при условии соблюдения принципа общественного использования зданий». Многие эксперты усматривают в этой норме потенциальные коррупционные возможности.
Новый закон разрешает привлечение средств предприятий для целевого финансирования учебных программ. Все чаще звучит английское слово «fundraismg», заимствованное, как и сам принцип, у американцев. И, хотя возражения пока многочисленны, правительство надеется, что эта новая для Франции методика приживется. Во всяком случае, она больше согласуется с «республиканскими» устоями, чем политика создания платных элитарных университетов, принятая в Германии и Великобритании.
Новый закон определяет и юридические формы внебюджетного финан-
сирования. Университеты получают право на создание фондов — внутри-университетских (без образования юридического лица) или совместно с предприятиями (с образованием юридического лица), взносы в которые имеют льготный налоговый режим. Университет Лион-1 стал пионером подобной практики, создав в июле 2007 г. фонд совместно с Майкрософт.
Актуальной остается полемика вокруг увеличения «расходов на зачисление» — так официально называется плата за обучение. Пока новый министр сохранила в этом вопросе прерогативу государства, пойдя только на инфляционную индексацию. Однако де-факто многие университеты давно увеличивают плату за обучение. По сведениям ЮНЕФ, уже сейчас 46 университетов (то есть 62%) ввели под разными предлогами дополнительные платежи, которые могут достигать 8 000 евро в год. В 2007 г. студенческими профсоюзами против таких университетов было инициировано два судебных процесса [6].
«Профессиональная интеграция в новом законе эксплицитно включена в "миссию", общественное предназначение высшего образования», — пишет «Монд» [7]. Закон предусматривает меры по частичной занятости студентов во время обучения. С конца декабря 2007 г. они могут поступать на работу в «свои» университеты (на технические и административные должности) [8]. В условиях безработицы, достигающей среди молодежи 28%, эта мера призвана использовать ре-
альные экономические возможности
автономии университетов.
* * *
Согласно опросу общественного мнения1, 58% французов считают «правильным» принцип автономии университетов. 37% согласны с тем, что положение государственных вузов ухудшилось, и 56% доверяют мерам правительства по исправлению ситуации. Наконец, 69% опрошенных выступают за активную профессиональную ориентацию студентов с первого же года обучения [9].
Реакция заинтересованных политических сил на разработку и принятие текста закона отражает противоречивость французской системы государственного высшего образования. Нет согласия среди студенческих профсоюзов — самых активных участников процесса.
Из семи крупных синдикатов2 только три наиболее левых однозначно требуют отмены закона (ЮНЕФ, ФСЕ и «Сюд Етюдиан»), они же инициировали студенческие волнения осенью 2006 г. Эти требования созвучны настроениям молодежи «среднего класса», не готовой к ревизии эгалитарных и патерналистских принципов «68 года».
Настоящим «рупором» политики новой администрации в университетской среде стала ЮНИ (Union nationale inter-universitaire — U.N.I), фактически молодежная организация правящей партии СНД. Ее активистами была развернута целенаправленная «просветительская работа» по продвижению новой политики.
1 Опрос проведен BVA (Институтом исследования рынка и общественного мнения) для газеты Le Figaro и телекомпании LCI 22-23 июня 2007 г., выборка — 950 чел.
2 L'Union nationale des étudiants de France (UNEF), La Fédération des associations générales étudiantes (FAGE), La Confédération étudiante (Cé), L'U.N.I (Union nationale inter-universitaire), Promotion et Défense des Étudiants (PDE), SUD Étudiant, La Fédération syndicale étudiante (FSE).
Большинство студенческих профсоюзов тем не менее выступает против сокращения студенческого представительства и опасается возможностей приватизации университетов, имплицитно присутствующих в законе.
Что касается профессиональной среды, то здесь мнения разделились более резко. Конференция президентов университетов, объединяющая большинство ректоров страны, высказалась в поддержку новой политики [5], особенно велика поддержка в столице («за» — семеро из девяти президентов университетов Парижа). А настроения профессорско-преподавательской среды больше созвучны студенческим, что логично в контексте левых традиций, свойственных французской государственной высшей школе.
В начале осени 2008 г., в годовщину принятия закона, были подведены его первые итоги [10]. По мнению экспертов, административные изменения идут довольно активно, в то время как содержательная часть реформы становится реальностью значительно медленнее.
За год, как и предусматривалось, состоялись перевыборы административных советов всех университетов с сокращением и обновлением (в среднем на 56%) их состава. В меньшей степени, только на четверть, обновился корпус президентов, что логично в свете «ректороцентристской» логики закона. В июле первым двадцати университетам правительство выдало разрешение на автономное управление, сопровождающееся субсидией в 250 тыс. евро; эти вузы получили бюд-
жетную и кадровую автономию уже с 1 января 2009 г.1
На направлении, вызывающем наибольшие опасения — привлечении частных инвестиций, «внешних» членов административного совета и создании внебюджетных фондов, — успехи менее значительны. За год был создан только один внутриуниверси-тетский фонд (университет Клермон-Ферран-1) и один фонд с участием внешних партнеров (уже упоминавшийся университет Лион-1), хотя было зарегистрировано около полусотни заявок.
По мнению Ж. Березья, бывшего ректора университета «Париж-6 Пьер и Мария Кюри» (первый среди французских университетов по «шанхайскому рейтингу»), а ныне — президента университетского объединения «Paris Universitas», причины недостаточного темпа реализации реформы двояки. Инерция, пишет он в «Либерась-он» [11], исходит не столько от университетского сообщества, сколько от государственных чиновников, не желающих расставаться с привычными властными и финансовыми рычагами управления высшей школой. В свою очередь, «эта «номенклатура» не в силах заблокировать университетскую автономию, пытается сделать реформу неэффективной, опираясь на «уставших» профсоюзных лидеров» и подогревая протестные настроения в синдикалистской среде.
И хотя действие реформы рассчитано на пять лет, уже ближайшее время покажет, насколько последовательной окажется политика администрации Н. Саркози в области университетско-
1 Университеты Aix Marseille 2, Sergy Pontoise, Clermont-Ferrand 1, Corte, Limoges, Lyon 1, Mame-la-Vallée, Montpelier 1, Melhouse, Nancy 1, Paris 5, Paris 6, Paris 7, La Rochelle, Saint-Etienne, Strasbourg 1, Strasbourg 2, Strasbourg 3, Toulouse 1, l'ETC.
го строительства. И защитники, и критики закона сходятся в понимании необходимости принимать неотложные меры по «спасению» университетов: без процветающей и общедоступной высшей школы не может быть стабильного «среднего класса». А из этого следует и другой вывод, сформулированный лидером социалистов Франсуа Олландом в выступлении в телепрограмме «Grand Jury»: «Вопрос университетов — это, возможно, основной вопрос для будущего Франции, для ее места во всемирном соревновании» [12].
ЛИТЕРАТУРА
1. «Loi relative aux libertés et responsabilités des universités» // Journal Officiel. — 2007. — 11 aвгуста.
2. Jacques M. Autopsie d'un gâchis // Le Point. — 2007. — 5 июля. — № 1816.
3. Universités, enfin l'autonomie! //Le Monde. — 2007. — 5 июля.
4. Monthubert B. et Sawicki F. Les dangers de l'hyperprésidentialisme // Le Monde. — 2007. — 3 июля.
5. Les présidents d'université soutiennent la loi sur l'autonomie des universités // 20 Minutes. — 2007. — 8 ноября.
6. «Frais d'inscription illégaux : L'UNEF poursuit 2 universités devant la justice». URL: http://www.unef.asso.fr, 11.01.2007
7. Le Monde. — 2007. — 5 июля.
8. Декрет № 2007-1915 от 26 декабря 2007. URL: http://www.autonomiede-suniversites.com/
9. Les Français favorables à l'autonomie des universités // Le Monde. — 2007. — 29 июня.
10. Defouloy E. L'autonomie des universités se met lentement en place // AFP, на fr.news.yahoo.com; Guimont F. Autonomie : dans les coulisses de la paie des personnels // L'Etudiant. — 2008. — Nov.; Autonomie des universités : une réforme de plus en plus contestée, на presse.par-ti-socialiste.fr; Belloc B. Nicolas Sarkozy
est convaincu que la France n'a pas assez d'étudiants // L'Etudiant. — 2008. — Oct.
11. Béréziat G. «Un an après, l'introuvable autonomie universitaire» // Libération. — 2008. — 5 авг.
12. Le Figaro / LCI. — 2007. — 24 июня. |
