CC BY
32
НАШЕ ИНТЕРВ ЬЮ
На пути оптимизации таможенного дела на Дальнем Востоке
И.А. Власенко, начальник Дальневосточного таможенного управления, генерал-майор таможенной службы
- Игорь Александрович, расскажите нашим читателям о том, какой служебный путь Вы прошли до того, как были назначены начальником Дальневосточного таможенного управления.
- Я поступил в Краснодарскую таможню в 1993 году рядовым инспектором на досмотре, работал старшим инспектором на выпуске деклараций, затем ведущим инспектором, руководителем выпускающей
группы. С 1995 по 1997 год возглавлял отдел товарной номенклатуры, с 1997 по 2000 год - отдел таможенного оформления и таможенного контроля автотранспортного таможенного поста. Потом был назначен заместителем начальника таможни по информационно-техническому обеспечению, первым замом начальника таможни. В 2005 году я уже был первым замом начальника Приволжского таможенного управления, а потом с 2006 года - начальником Северо-Западного таможенного управления СЗТУ, на этой должности проработал год и 3 месяца и был направлен в Дальневосточное таможенное управление.
- Вы пришли в таможенные органы, имея ученую степень кандидата технических наук. Насколько это пригодилось Вам в работе, и какова область Ваших научных интересов? Входит ли в Ваши планы продолжение научной деятельности?
- До службы в таможне я 13 лет проработал старшим научным сотрудником на кафедре теоретической механики Краснодарского аграрного университета, где и защитил кандидатскую диссертацию. Что скрывать, подспудное желание продолжать на-
учную деятельность у меня, конечно, есть.
Хотелось бы продолжить практику, которую я некоторое время вел в Краснодарской таможне по обучению молодых сотрудников. У меня даже остался курс вводных лекций, разработанный по товарной номенклатуре внешнеэкономической деятельности. Это были любимые годы моей работы в таможенной службе и самые интересные - когда я был начальником отдела товарной номенклатуры. Наш отдел состоял из 6 человек, из них 4 кандидата наук. До сих пор ТН ВЭД - для меня настольная книга.
Был очень интересный период моей работы, связанный с сотрудничеством с Мюнхенским таможенным центром, который в 1998 году активно взаимодействовал с СевероЗападным таможенным управлением. Там более месяца работали 2 специалиста из этого центра, который специализируется не только на обучении таможенников, но и готовит квалификационные решения по всему Европейскому содружеству. Германия опередила в этом отношении все страны ЕС. Еще в 1997 году в Германии подготавливалось около 5 тысяч квалификационных решений ежегодно, когда, допустим, в Англии и Франции - 10-200, а в Греции - 50.
Сейчас и Россия пошла по этому пути. В чем заключается эта работа? Участник ВЭД решает работать со сложной номенклатурой товаров и, чтобы не доказывать потом на границе таможенникам при оформлении характеристики товара
и его позиции в ТН ВЭД, запрашивает квалификационное решение на перечень товаров. Оформляется оно около шести месяцев и является обязательным к применению в течение минимум трех лет любыми таможенными органами Европейского содружества, вне зависимости от того, в какой стране оно выдано.
В основном такие решения применяются в отношении сложного технологического оборудования - заводов, линий и т. д. В таможенном деле таких понятий как «линия», «завод» нет. Просто есть товарная позиция -оборудование такого-то производства. А что туда входит? Оказывается, отнюдь не все, а лишь те механизмы и устройства, которые непосредственно взаимодействуют с рабочим телом. А все вспомогательное оборудование, в т. ч. информационно-техническое обеспечение (компьютеры, трубопроводы, электроснабжение, резервуары и прочее) должно отдельно декларироваться своими кодами. Это создает определенные сложности и для участников ВЭД, и для таможенников.
В те годы эта работа для Краснодарской таможни была внове, в т. ч. и для сотрудников ГТК России, поэтому и проводились такие обучающие семинары. Я обучался в Мюнхене, а потом читал для студентов лекции о том, как мы видим товарную номенклатуру РФ. Такое важное внимание уделялось тогда международному взаимодействию, обучению таможенников. К сожалению, сейчас этого нет по разным, наверняка, обоснованным причинам. Ушли и гранты, и специа-
листы, которые на таком уровне занимались товарной номенклатурой. Это очень непростая деятельность и перспективная в свете того, что, подписав Киотскую конвенцию, все международные конвенции, не только по гармонизации и упрощению таможенных процедур, но и по товарной номенклатуре, Россия обязана принимать участие в работе, в частности, директората по товарной номенклатуре Европейского сообщества.
Таможенное дело - это слон на четырех ногах: 1) товарная номенклатура, 2) стоимость, 3) происхождение товара, 4) режимы. Остальное в таможенном деле вторично. Если эти четыре вопроса решены, то все остальное будет работать автоматически.
Когда я пришел в ДВТУ, то первым делом очень серьезно проверил работу отдела товарной номенклатуры под руководством Анны Викторовны Пономаревой. Это вызвало, может быть, вначале некоторое недоумение, но я объяснил, что увлечен этим вопросом давно. И приятно было убедиться, что в ДВТУ работают высококвалифицированные специалисты, мы нашли понимание.
У меня есть свое мнение по обучению товарной номенклатуре ВЭД, оно сформировано под влиянием Эсмеральды Алексеевны Берлин - автора ТН ВЭД СССР. Товароведение в таможенной академии следует преподавать в усеченном режиме, а в полном - это только вредит делу. Во всем мире признают, что товароведение - враг номенклатуры. Почему? Если мы начнем увлекаться знанием о товаре очень глу-
боко, то не поймем номенклатуру, которая выстраивает все товары по собственным принципам. Мало того, всемирная товарная номенклатура - это живой организм и ему свойственно изменение со временем и в зависимости от объемов мировой торговли.
Сама номенклатура построена отличным образом от каких-либо стандартов, гостов и понимания о товаре. Например, тягачи относятся к позиции «тракторы», хотя какой же это трактор? Но так удобно номенклатуре. У нее своя логика построения. В передовых странах 80 процентов специалистов по ТН ВЭД составляют исключительно юристы и только 20 % узкие специалисты (по микросборке, микросхемам и пр.). Знать все о многообразии товаров в мире невозможно. Таможеннику достаточно руководствоваться экспертными заключениями либо подробнейшей информацией участника ВЭД, которая удовлетворит его интерес. Дальше приходится решать чисто юридические моменты - интерпретация основных правил классификации, юридически правильное прочтение примечаний к разделам и группам, и т. д.
Такой вот экскурс в развитие моей любимой темы, представляющей в какой-то степени мой научный интерес. Последующая работа была скорее административной, чем собственно таможенной.
- С какими специфичными таможенными проблемами Вам пришлось столкнуться в Дальневосточном регионе?
- Во-первых, Дальний Восток -это треть территории страны, огромный регион по масштабу и размаху, что отнюдь не упрощает здесь таможенный контроль и администрирование. Кроме этого, здесь огромное количество морских портов, большая протяженность границы с Китаем, большой товарооборот со странами АТР - Китаем, Кореей, Японией. Хотя с КНР работают все региональные таможенные управления России, и в больших объемах. Суда с контейнерами, загруженными китайскими товарами, приходят во все страны мира. И везде, кстати, возникают проблемы с достоверным их декларированием. Этот товар требует постоянного пристального внимания при оформлении.
Когда мы говорим о том, не слишком ли давит пресс таможенного администрирования в России, то я вас уверяю - не сильно. Стран-экспортеров не очень волнует, что к нам уходит, в том числе и таможенников в части достоверности. К примеру, в той же Финляндии инспекционно-досмотровые комплексы стоят на входе, и никто пристально не рассматривает товар, идущий на экспорт. Более того, финские таможенники лес никогда не считают - идет и хорошо. Они занимаются только контрабандными сигаретами и напитками - это основная их цель и задача.
У нас сейчас две основные таможенные проблемы: борьба с недостоверностью декларирования и борьба за достоверность заявляемой стоимости товаров. Вторая проблема
для Дальнего Востока сейчас самая глобальная. 96 процентов проигранных нами судебных разбирательств по этому вопросу - цифра конечно страшная, но в СЗТУ она не намного ниже - 93. При этом в Центральном таможенном управлении всего 20 -у них суды другие. Со своей стороны мы делаем все, что можем. При поддержке ФТС России мы уже дошли до председателя Высшего Арбитражного суда. Я с этим вопросом выступал на Тихоокеанском форуме АТЭС. Настораживает безоглядная защита судьями конкретных участников ВЭД, из-за чего рушатся основы конкурентной борьбы и рыночной экономики в принципе. На рынок никто не может попасть, кроме отдельного списка участников, известного заранее. Дело касается обширного списка товаров, в т. ч. имеющих твердые биржевые цены, которым не верить нельзя, но судьи умудряются не принимать их во внимание, руководствуясь лишь суммами контрактов, нередко занижаемыми в 2 раза.
За последнее время нам удалось добиться определенных изменений в этом отношении: недавно Генеральная прокуратура поручила Транспортной прокуратуре, которая занимается таможенным делом, конкретно заняться вопросом стоимости товаров. А ранее прокуратура нас же и наказывала за наши претензии по постоянному занижению таможенной стоимости товаров отдельными фирмами. Список этих «профессиональных спорщиков» известен.
Проблема в том, что Закон о таможенном тарифе слишком либе-
рален, он рассчитан на участников ВЭД цивилизованных стран, где иной менталитет. У нас же все не так. И этим пользуются недобросовестные участники ВЭД, зачастую предъявляя стоимость изделия ниже стоимости сырья на мировом рынке. Например, стоимость гранулированного полиэтилен-полипропилена на лондонской бирже оценивается в 0,8 доллара за кг. А нам заявляли 0,6-0,7 долларов за кг готового изделия... И как с эти бороться? Сейчас с нашей подачи в ФТС России этот вопрос по Дальнему Востоку решается, с помощью полпредства. Нашу позиция находит поддержку, ведь экономический ущерб государства составляет даже не миллионы долларов в год, а значительно больше.
- Обозначьте проблемы и перспективы развития пунктов пропуска на российско-китайской границе, в том числе находящихся в частной собственности.
- Да, 75 % пунктов пропуска на российско-китайской границе, включая здания и сооружения, принадлежат не таможенным органам. И я не стал бы кого-то в этом винить, надо посмотреть на этот вопрос исторически. Дело в том, что с 1993 по 1995 год ФТС России финансировалась правительством просто изумительным образом, и по каждому РТУ было несколько глобальных проектов, например строительство огромных логистических центров. В это время построили, например, одну совершенно уникальную таможню в Ростове - с зимним садом, внутренними фонтанами, строгой системой
перемещения сотрудников, своими складами. Потом финансирование резко сократилось. Каков был выход из положения?
Кому, прежде всего, нужны пункты пропуска на границе? Таможенникам? Нет. Прежде всего, населению, за которое должны радеть администрации краев и областей и главы муниципальных образований. А откуда у них в те годы были средства для строительства таких специальных зданий, с соблюдением всех требований? Кстати, на западе страны все пункты пропуска строило Европейское содружество. И это строительство будет продолжаться, потому что ЕС себя таким образом защищает, дает деньги для создания комфортных условий перемещения их граждан через российскую границу.
На китайской границе такой практики пока нет. Вполне естественно, что эту нишу заняли коммерсанты, вложив средства в строительство и эксплуатацию таможенных пунктов пропуска. Никто ничего не приватизировал, они их построили сами. Так или иначе, 75 % пропусков остается в частных руках. Есть жалобы на дополнительные поборы на границе. Известно, что сервис очень далек от совершенства, много неудобств, с которыми приходится сталкиваться гражданам, пересекающим границу. В таких условиях очень сложно и работать. Пути выхода из ситуации представляются следующие: 1) выкуп государством, - уже выкупили Владивостокский морской порт и Первомайский пункт; 2) стро-
ительство собственное, - в Краскино и Пограничном будем строить, тем более, что там пункты не на самой границе, а должны быть на границе, чтобы исключить бесконтрольные сбросы товара на неконтролируемой приграничной территории; 3) добровольная передача пунктов пропуска в государственную собственность. Какие-то пункты, возможно, придется закрывать. Со временем это все решится.
- Каковы на данном этапе отношения с официальными брокерами? Какие льготы для добросовестных участников сейчас предусмотрены?
- На Дальнем Востоке есть таможни, которые отличаются минимальным количеством деклараций, оформленных официальными российскими или региональными брокерами. Обычно декларируют организации товары сами от себя, вплоть до ИЧП, что недопустимо. Я пытаюсь изменить ситуацию. Например, в Благовещенской таможне, где не было ни одного брокера, сейчас работают 2. А на западе, к примеру, на таможнях работают до тридцати официальных брокеров.
Добросовестные участники ВЭД, безусловно, должны оформляться без проволочек. И таможенное администрирование должно применяться к ним по минимуму. Тех, кто работает с электронным декларированием, также необходимо поощрять и облегчать условия работы. Применение электронного декларирования уже влечет дополнительные затраты участника ВЭД и ускоряет
время оформления. Различия между участниками ВЭД должны быть. Но не на «свой» и «не свой». Так, например, практиковалось в Находкинской таможне, где создавались искусственные очереди для участников ВЭД при количестве 150-250 деклараций в день. И это надо пресекать категорически. В прошлом году мы были готовы убрать около 70 сотрудников из двух таможенных постов Находкинской таможни. Такие ситуации практикуются и в северозападных таможенных органах.
- К каким реальным результатам привело ужесточение мер в отношении «помогаечного» бизнеса?
- По Приморскому краю в 2008 году на 20 % сократилось количество физических лиц, пересекающих границу (с 5 до 4-х миллионов), а платежи выросли в 1,6 раза (с 11 до 16 миллионов долларов). Вопрос это щепетильный, он вызвал большой резонанс в обществе, бизнесе и СМИ. А вот в Хабаровске такой позиции таможенных органов никто не удивляется и не возмущается. Я считаю, что вес можно ограничить и 20 килограммами, а вот сумму вывозимых денег поднять, сейчас 65 тысяч рублей уже маловато. Юань - крепкая валюта, всего на 2,5 % уступил по отношению к доллару, а к рублю на 28 % поднялся.
Конечно, такой «туристический» бизнес терпит убытки. Но мы не ущемляем ничей бизнес, мы просто боремся с контрабандой, масштабы которой очень велики! Может быть, то, что «помогайки» ввезли за год 21 тысячу товаров, а пошлина
уплачена только за 9 тысяч, не так уж сильно подорвет экономическую безопасность России. Но так рассуждать нельзя, мы уже приучили народ к полному правовому нигилизму. И теперь попытки вернуть их в правовое поле вызывают такую агрессивную реакцию, при полной уверенности в своей правоте. Это меня, честно говоря, очень удивляет.
Механизм работы с физическими лицами очень прост и не допускает разночтений. Таможенник обязан сначала получить заявление от гражданина о том, личный это груз или коммерческий, а потом, руководствуясь количеством товара, его характеристикой, частотой перемещения, принять решение. Если это решение гражданину кажется неправомерным - пожалуйста, оспаривайте его в суде. И товар никуда не денется, пока идет разбирательство. Понятно, что это дополнительные издержки. Но пока еще никто и ничего не отсудил.
Пора, наконец, возвращаться в русло цивилизованных отношений!
- Учитываются ли региональные факторы при формировании тех или иных фискальных решений государства? Какие изменения планируются в таможенном законодательстве?
- Одна из важных актуальных региональных проблем, требующих взаимодействия бизнеса, Правительства и Федеральной таможенной службы, - рыболовство. Часто можно прочитать в СМИ, что рыбаки жалуются на таможенников, за задержки в оформлении судов.
Правда, не совсем понятно, что за рыбаки жалуются, и по какой причине их суда долго досматривают. С реальными рыбаками у нас все в порядке, несмотря на имеющиеся объективные сложности. И с президентом Ассоциации добытчиков минтая Германом Станиславовичем Зверевым мы всегда оперативно обсуждаем наши проблемы. Недавно состоялся Консультативный совет, посвященный рыбной тематике, и на нем присутствовали все, кто хотел, и мы получили поддержку. Другое дело, что рыбаки сами не вполне готовы к тому, чтобы выполнять постановление Правительства № 158. Многие рыбные ассоциации, фирмы, имеющие квоты на вылов, элементарно отвыкли оформлять на экспорт что бы то ни было! Мы уже забыли, когда они оформляли декларации, -все контрабандным путем перевозится, прикрываясь тем, что рыба, выловленная в Мировом океане, не подлежит оформлению. Статус 12-мильной зоны до сих пор не решен.
Сейчас мы обратились с предложениями в ФТС России и ждем ответа. Понятно, что мы же ближе к реалиям и к нашему мнению необходимо прислушиваться. Руководство ФТС это понимает, регулярно собирая руководителей семи региональных таможенных управлений, вникает в проблемы регионалов. А они есть и очень серьезные. Кто еще обозначит проблемы на местах, как не мы? К примеру, необходимо внести изменения в ТН ВЭД на минтай, включив позиции: 030269510 0 - с головой, 030269510 1 - без головы. Цена на
минтай с головой и без головы разнится в 2 раза, значит, это должно быть обозначено в декларации.
Вторая проблема в том, что наши данные по ценам по рыбопродукцию несколько устарели. В условиях кризиса цены очень подвижны, они на тот же минтай могут и падать в связи с большим мировым уловом в этом году, а мы можем требовать необоснованную пошлину. На прошедшей коллегии ФТС России я обращался к своему куратору с предложением, чтобы Госкомрыболовство предоставило нам цены на рыбную продукцию. Такие отношения, например, у нас давно сложились с Ассоциацией лесопромышленников, которые дают индикативные цены на лес. Нужны индикативные мировые цены и на рыбу, чтобы спокойно работать, а не «бодаться» с рыбаками. Сейчас готовится новая редакция приказа № 578 ФТС России, который определяет порядок оформления рыбной продукции. Необходимо законодательно твердо закрепить статус рыбопродукции, вылавливаемой в исключительной экономической зоне - между 12-й и 200-й милями. Правительство РФ должно установить размер сборов и конкретизировать позиции номенклатуры ВЭД. Перечень желаемых изменений у нас с рыбаками одинаков.
- Какие результаты деятельности ДВТУ в 2008 году можно отметить как наиболее позитивные?
- Прежде всего, ДВТУ выполнило план на 110 %, перечислив в бюджет более 180 миллиардов рублей. На коллегии ФТС России было отмечено, что ДВТУ занимает по пла-
тежам 3-е место среди региональных управлений, после СЗТУ и ЦТУ. Это очень хороший результат, причем в условиях остаточного принципа, в которых работают дальневосточные таможенные органы. Например, аппарат у нас на 100 человек меньше, чем в Приволжье, на 200 меньше, чем в Южном таможенном управлении. А по платежам мы заняли 3-е место.
Есть еще такие контрольные показатели эффективности деятельности: как индикативный метод оценок, которых множество по различным направлениям деятельности. Здесь мы заняли 6-е, предпоследнее, место, с минимальным отрывом: у нас 90 %, СЗТУ и ЦТУ - 92, ЮТУ - 88, Приволжье - 100, УТУ - 98 %. Но наши 90 % - дорогого стоят: мы не Приволжье, где 85 % составляет экспорт, а 15 - импорт. На Урале еще меньше: там, в основном, экспорт, а импорт исключительно сырье для сталелительной промышленности, например, кварцевый песок, руда по 0,2-0,15 долларов за кг, и это все идет составом при полной достоверности. И проблем там, конечно, меньше.
Контрольные показатели, может быть, требуют усовершенствования, но они очень важны и необходимы. В какой-то мере эти показатели оценивают нашу работу и отражают результаты эффективности администрирования.
Достигнуты определенные успехи в кадровом отношении: заменена треть начальников постов, несколько начальников таможен. Ротацию кадров делать необходимо.
- В связи с этим, скажите, какое у Вас сложилось мнение о выпускниках Владивостокского филиала Российской таможенной академии?
- При всем моем хорошем отношении и к Российской таможенной академии и к науке в целом, я считаю, что выпускники ВФ РТА нам, безусловно, нужны, но готовить их надо «ближе к земле». Как чистым теоретикам им необходимо адаптироваться минимум 2-3 года, а это много. При обучении нужно больше внимания уделять практической направленности. Мы готовы к тому, чтобы они чаще бывали у нас в таможенных органах, практиковались, реально оформляли товары. Им нужно доверять вплоть до того, что изыскивать резервы и выдавать печати. Когда человек сам ставит печать, особенно в отношении стратегически важного товара, например, сырьевого, ответственность чрезвычайно велика. Надо 10 раз пересмотреть все доку-
менты, лицензии, разрешения, свои надписи в определенных местах... Только если человек эту ответственность хорошо прочувствует, у него будет совершенно иное отношение и к работе, и к учебе.
Основная сложность таможенной службы заключается в огромном количестве нормативных документов. К сожалению, как ни было обещано при подготовке новой редакции Таможенного кодекса, что будет максимум 100 приказов нормативной базы, об этом мы пока мечтаем. В прокуратуре, например, одновременно действует 39 законов, а в таможенном деле - шесть с половиной тысяч документов, в среднем 1500 приказов в год, которые надо знать и уметь применять. Мы пока находимся на пути оптимизации нормативной базы.
Интервью подготовила Л. Стрикаускас
