CC BY
121
КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ФИЛОСОФИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ
И.Е. Виноградова
МОРАЛЬ. НРАВСТВЕННОСТЬ. ДУХОВНОСТЬ. В ПОИСКАХ СМЫСЛА...
Преамбула. В статье дается анализ фундаментальных этических категорий: мораль, нравственность, духовность. Проводится их четкое разграничение и выявляется значимость данных категорий для понимания сущности и логики процесса становления личности.
Трудность разговоров об этике на сегодняшний день очевидна. Всюду можно встретить сомнения, противоречия. Современный мир, словно объявил этику утопией, при этом сам все глубже утопает в безнравственности и бездуховности. Если этика это утопия, то «утопия, достойная человека». Поэтому нуждается в защите, или скорее в ней нуждается сам человек. Исключение этики в начале ХХ века из состава учебных дисциплин университетов, сыграло свою историческую роль. Сегодня этика - не просто наука и учебная дисциплина, а всеобщая глубокая проблема. Проблема обретения смысла и восстановления подлинных основ жизни. Проблема общества, образования, и как выяснилось самой этической науки...
Мы согласны с оценкой современного научного состояния этики, данной в работе Е.Н. Викто-рук. По мнению автора этой работы «настоящий этап наиболее адекватно можно определить как растерянность, неопределенность, ценностный вакуум, и как их логическое следствие эклектизм» [1, с. 240]. Данному состоянию научной сферы соответствует противоречивость суждений, сложившихся в отношении ее фундаментальных категорий. Так, например, мораль, нравственность, а нередко и этика определяются как понятия тождественные друг другу. Это как выяснилось ошибочно. В таком контексте их содержат словари синонимов А.П. Евгеньевой и З.Е. Александровой. Подобную точку зрения опровергает определение: «этика - это наука о морали и нравственности» (В.А. Канке), что не позволяет рассматривать данные понятия в качестве синонимов.
Упрощенное представление о морали и нравственности часто встречается в учебной литературе: «Мораль, нравственность - понятия тождественные. Такой подход больше соответствует учебным целям» [4, с. 7]. Эта установка, по мнению А.А. Гусейнова, основана на этимоло-
гии происхождения анализируемых понятий. Данный автор так поясняет это в своей работе.
Понятие «этика», изначально данное Аристотелем, было переведено на латынь Цицероном как эквивалент греческого, с прямой ссылкой на Аристотеля. Так появилась «мораль». В XVI веке в немецком языке впервые обнаружен перевод латинского понятия, так появилось слово «нравственность», которое было заимствовано русским языком. В современном русском языке все три слова фигурируют одновременно, что и стало причиной возникновения смысловых трудностей. Учебно-академическая традиция трактует этику как область знания, а мораль (нравственность) ее предмет [18, с. 7].
В вышедшем в 2001 году под редакцией Р.Г. Апресяна и А.А. Гусейнова фундаментальном издании «Этика. Энциклопедический словарь» подчеркнуто: «В русском языке нет устойчивых словосочетаний, где слова "этика", "мораль", "нравственность" не были бы взаимозаменяемыми, хотя и есть смысловые контексты, когда чувство языка требует отдавать предпочтение какому-то одному из них.» По мнению В.Г. Иванова, «долгая история формирования и функционирования этих понятий отразилась как на богатстве их содержания, так и на трудностях их определения. Даже современное обыденное словоупотребление расходится с попытками научного определения. То есть, прежде всего, в житейском словоупотреблении смешивают воедино «мораль», «нравственность» и «этику» [5, с. 8]. В целом, В.Г. Иванов подчеркивает разницу между явным свидетельством невежества, которое в свою очередь исторически объяснимо и разговорной традицией, где живой обыденный язык тут же опровергает упрощенную точку зрения, основанную на тождестве этих понятий.
Цитированная выше работа В.Г. Иванова имеет важную на сегодняшний день особен-
© И.Е. Виноградова, 2006
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2006
149
КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ФИЛОСОФИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ
И.Е. Виноградова
ность, которая заключается в четком разграничении фундаментальных этических понятий. Так, понятие «мораль» автор доказательно относит к сфере сознания, а понятие «нравственность» он характеризует как реальное поведение человека. В этой связи он приводит удачное выражение, предложенное Н.Н. Круговым: «Нравственность - мораль в действии» [5, с. 9]. В итоге получается, что мораль и нравственность понятия близкие, но образующие не тождество, а единство. Вот почему, в отличие от принятых определений этики («этика - наука о морали», «этика - наука о нравственности»), нами выделено: «Этика - это наука о морали и нравственности». Таким образом, мы подчеркиваем значимость работ В.Г. Иванова и В.А. Канке для современных научных исследований и в целом для решения ключевых проблем современного этического знания, «чего не делает и сегодня большая часть этиков в России и за рубежом» [5, с. 166].
Наравне с приведенными цитатами из работы В.Г. Иванова, мы считаем необходимым, привести пояснения философа В.А. Канке. Они заключены в другом определении этики, проясняющем предыдущее: «Этика - это наука о ценностях и поступках». В этом определении также дано четкое разграничение терминов «мораль» и «нравственность» и доказательство того, что эти термины не являются синонимами.
Подтверждением взятой нами за основу точки зрения двух философов служат высказывания и других авторов, согласно которым, мораль можно определить как общечеловеческие ценности, накопленные в процессе исторического развития. Эти ценности транслируются из поколения в поколение в форме обычаев, традиций, правил, заповедей, кодексов и т.п. Мораль, согласно Т.В. Мишаткиной, можно изучать, понимать, принимать. Как приобретенное знание она служит человеку внешним регулятором жизни, является непременным условием его самосохранения и сохранения всего живого на Земле. По авторитетному мнению И.А. Ильина, «Мораль -первичная, низшая стадия восхождения к нравственному совершенству» [6, с. 45]. Современный исследователь Г.В. Лазутина дает следующее обоснование данного понятия: «Мораль возникает вместе с человеческим обществом как принципиально новый механизм обеспечения согласованности действий в общности, призванный поддержать в новых условиях генетическую
установку на выживаемость биологического вида человек» [8, с. 17]. Ю.И. Сидоренко определяет мораль как «мудрость вида», «инстинкт его самосохранения», как «объективно необходимый порядок, определенную структуру отношений между индивидами, без которой невозможно существование людей друг с другом» [16, с. 393]. Исходя из вышесказанного мораль - это уровень развития человека, возвышающий его и отличающий от остального животного мира.
Возникновение морали обусловлено природным даром человека - его сознанием, «.. .означающим зрячую, знающую жизнь. Сознание является самоценностью для человека, которому выпадает задача сохранения ценности жизни и всего изобилия ее феноменов. Жизнь не создана человеком, но она дана ему - как бы, вложена в руки, доверена его заботе. Он может любовно подхватить ее и с нею двинуться ввысь. Ведь на ее основе он может развить нечто гораздо более высокое, направить ее процесс к целям совершенно иной ценности. В этой тенденции природная ценность переходит в нравственную» [2, с. 346].
Итак, мораль есть ценностное осознание жизни, которое воплощается в общезначимых правилах, требованиях, законах человеческого общежития. От морали лежит путь к нравственности. Поэтому, нравственность мы рассмотрим как более высокий уровень этического развития человека.
Словарь по этике дает следующее определение: «Нравственность - это область практических поступков,... когда общественные и общечеловеческие требования совпадают с внутренними мотивами». То есть нравственность можно представить как уровень интериоризированного знания моральных основ жизни и руководство этим знанием в отношениях, поведении и деятельности. На этом уровне моральные нормы становятся индивидуальным достоянием человека. Нравственный уровень развития проявляет себя в «чувстве стыда», «велении долга», «голосе совести», «зове сердца». Это означает, что моральный уровень внешней регуляции переходит на качественно новый уровень внутреннего регулирования. «Хорошо упроченные нормы становятся привычкой, второй натурой и в определенный момент перестают контролироваться сознанием и переходят в область подсознания» [15, с. 11].
В словаре русского языка С.И. Ожегова нравственность рассматривается как «правила, определяющие поведение, духовные и душевные ка-
Мораль. Нравственность. Духовность. В поисках смысла.
чества, необходимые человеку в обществе, а также выполнение этих правил» [13, с. 339]. В этом определении во взаимосвязи представлены мораль и нравственность, а также заложена предпосылка более высокого уровня развития человека. Он определен нами через категорию - духовность.
Русского человека, вероятно можно удивить тем, что слово «духовность» не является русским по происхождению. Но, придя в нашу культуру переводом с немецкого («geistigkeit»), оно в буквальном смысле обрело русскую душу. Это означает, что Духовность в русской философии понимается как «этическая» (Г. Федотов), или «душевная духовность» (Н. Никитина).
Следовательно, изучая данное понятие, «мы обращаемся к Русской Духовности, как уникальному явлению в мировой культуре, как способу самопознания русского народа, как философии русской школы. Поэтому, право на подлинную интерпретацию понятия духовности принадлежит только русской ментальности. Западной и восточной нашу духовность в принципе не понять» [9, с. 2-4].
Особенность обращения с категорией «духовность» состоит в том, что раскрытие ее содержания как научного термина бесперспективно. Ее определение возможно только посредством описания, (но не объяснения и обоснования), то есть феноменологического описания. Феноменология Русской Духовности выступает, таким образом, как своеобразная «технология» ее постижения [Там же].
Возможна также и этимологическая, терминологическая интерпретация данного понятия. В.И. Даль в «Толковом словаре Живого великорусского языка» дает описание Духовности, исходя из ее этимологии: «Духовность - состояние духовного. Духовный. из одного Духа и Души состоящий. все относимое к душе человека, все умственные и нравственные силы его, ум и воля» [3, с. 503-504]. Это определение, на наш взгляд, подытоживает произведенный анализ вышерассмотренных категорий и позволяет логически перейти к последующему описанию феномена Духовности, как качественно нового, более совершенного уровня развития «человеческого в человеке».
Русская Духовность рассматривается как в религиозной, так и в нерелигиозной интерпретации только в положительном проявлении. На сегодняшний день это понимание согласуется с на-
учной рефлексией современной этики, которая исключает амбивалентный характер своих ценностных категорий. Философ-систематизатор В.А. Канке считает «неправомерно противопоставлять так называемой положительной ценности ее антипод, так называемую отрицательную ценность. При таком противопоставлении ценности фактически подменяются оценками» [7, с. 41].
Современные этические положения, как нам представляется, раскрывают морально-ценностное содержание, разумный пласт Русской Духовности. Глубокое понимание ее нравственно-психологического, «сердечного», «душевного» пласта можно почерпнуть в произведениях русского философа И.А. Ильина, который писал, что в русском народе все основано не на «моральной рефлексии», а на «природной склонности к созерцанию мира», к его «философскому вчув-ствованию». Характеризуя русскую душу, И.А. Ильин показал, что ей присуща изначальная естественность, эмоциональная свобода, отзывчивость и чуткость ко всему значительному и совершенному на Земле» [10, с. 94-97]. В его произведениях говорится о том, что Душа, как «средоточие важнейших вопросов сердца» имеет у русского человека особое значение. «В России, писал философ, более всего любят человека сердечного, а если он к тому же и совестливый, то его почитают превыше всего, как своего рода святого, или в понимании русских, как сосуд Божий» [10, с. 95]. К наиболее значимым нравственным качествам русских людей относится «слезное видение мира» (выражение М.М. Бахтина), т.е. такие национальные характеристики как сопереживание и соучастие. А также «жизнь по сердцу» выражение Ф.М. Достоевского, который утверждал, что «русский человек сердцем чует».
Философские наблюдения прошлого подтверждают данные современной науки (психофизиологии, парапсихологии, генетики), согласно которым сердце является не только главным «чувствилищем», но и органом духовного познания (А. Бергсон, Л. Войно-Ясенецкий, И.С. Павлов). В своем пределе духовность проявляет себя в сверхсознании - особом состоянии сердца, как познающего органа, характеризующимся проникновением в суть вещей, постижением духовных истин (М.В. Лодыженский) [14, с. 7-8].
Исходя из вышесказанного, нравственную сущность Русской Духовности можно понимать
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2006
151
КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ФИЛОСОФИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ
Е.А. Снежкова
как ее «сердцевину и центральный нерв» (В.Н. Шердаков). Третий позитивный пласт Русской Духовности - Русский Дух. Дух - это источник бесконечной энергии, «субъект воли» (Вл. Соловьев), «начало во всем животворящее» (И.А. Ильин). Русский Дух есть «энергийная одаренность, целенаправленная реализация энер-гийного потенциала, деятельность, устремленная к высшей цели, к преодолению себя настоящего, трансцендирующая устремленность в ее наиболее чистом и добром виде, независимо от сферы приложения» [9, с. 9].
Н.А. Бердяев считал, что Дух можно установить по признакам, к которым он относил свободу, смысл, творческую активность, целостность, любовь. Другие русские философы относят к признакам Духа добро, красоту, бескорыстие, стремление к истине, направленность энергии на других. В целом, для русской философской традиции характерно, что признаками Духа считаются те, которые уже сориентированы нравственно. Именно в духовно-нравственном совершенствовании видят смысл русские философы (К.Я. Грот, Ф.М Достоевский, Л.Н. Толстой, И.А. Ильин, В.В. Розанов и др.). Н. Никитина в своей работе обобщает эту мировоззренческую позицию: «Человек реализует себя как личность, лишь развивая в себе «душевную духовность»: способность к состраданию, сопереживанию, чуткость и отзывчивость, совестливость, готовность прийти на помощь другому человеку, ответственность за все, что совершается вокруг него» [12, с. 5]. По мнению Г. Федорова, воля, (энергия, сила достижения), оторванная от разума и чувства может привести к самым страшным формам демонизма. Ибо такая внеэти-ческая духовность бессильна найти критерий святости. И вряд ли может быть названа духовностью. Только «целостная добрая воля» (И.А. Ильин), разумно-сердечное «воление» (стремление) выражает подлинное содержание Духовности. «Духовная жизнь сама по себе не содержит критерия правильности ее направления» (В.В. Зень-ковский). Но, именно этика обращается к пробле-матизации концепта «правильной жизни».
Мы считаем, что «Русскую Духовность» следует также рассматривать как фундаментальную этическую категорию.
В целом, изучение содержания понятий мораль, нравственность, духовность позволяет сделать вывод, что в совокупности они выстраива-
ются в «единую линию восходящего движения», в которой заключается внутренняя логика духовно-этического развития человека. Духовность, в плане восхождения это высший уровень развития и в то же время она представляет собой «вертикаль роста», т.е. потенциальную возможность дальнейшего совершенствования. Дух изначально дан человеку. И как «духоодаренное существо» (М. Шелер), человек в процессе онтогенеза может подняться до уровня Духовности и выше. Но только моральное развитие и обретение «нравственной устойчивости» (термин
B.А. Чудновского) является условием достижения человеком уровня Духовности. Его можно определить как уровень устойчивого развития, где допустимый диапазон изменчивости структурирован этическими пределами.
Как нам представляется, процесс духовно-этического развития человека можно определить как процесс становления его личности. Так, понятие «личность», взятое нами в этике французского персонализма (М. Мунье, Ж. Лакруа, П. Рикёр) отражает рассмотренный выше динамический процесс становления «человеческого в человеке». «Личность - духовная структура, приобретающая устойчивое и независимое бытие, благодаря присоединению к иерархии ценностей, свободно принятых и переживаемых через постоянное творческое самосовершенствование».
Таким образом, Личность - это скорее движение, чем законченный результат. Это - многогранный, диалектически сложный процесс развития. Существует множество обстоятельств, ведущих к внутренним конфликтам и остановкам в развитии. При этом, «Личность» - всегда проект, всегда «вектор, направленный в Будущее» (Г. Олпорт). Согласно современным гуманистическим представлениям: Личность - «потенциально бесконечна» (Н.В. Соколовский).
Так или иначе, по словам Г. Гессе: «каждый из нас лишь человек, лишь попытка, лишь нечто куда-то движущееся.». И если не каждый сможет подняться до высшего уровня духовно-этического развития, то главное для каждого из нас не останавливаться и, однажды обретя, уже никогда не терять направления движения.
Библиографический список
1. Виктору к Е.Н. Насилие и этическое образование // Образование и насилие. - СПб., 2004. -
C. 226-242.
Творчество Такэмицу Тору: о диалектике национального и интернационального
2. Гартман Н. Этика / Под ред. Ю.С. Медведева, Д.В. Скляднева. - СПб.: Владимир Даль, 2002. - 707 с.
3. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: т. 1. - М.: Русский язык, 1989. - 699 с.
4. Зеленкова И.Л., Беляева Е.В. Этика: Учебное пособие. - Мн.: ТетраСистемс, 2001. - 368 с.
5. Иванов В.Г. Этика. - СПб.: Питер, 2006. - 176 с.
6. Ильин И.А. Путь к очевидности: - М.: Республика, 1993. - 430 с.
7. Канке В.А. Этика ответственности. Теория морали будущего. - М.: Логос, 2003. - 352 с.
8. Лазутина Г.В. Профессиональная этика журналиста: Учебное пособие. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 208 с.
9. Лузина Л.М. Феноменология Русской Духовности как педагогическая проблема // Педагогика - культура [электронный ресурс]: Всероссийский педагогический Интернет-журнал.
10. Макаев В.В. И.А. Ильин о русской душе // Педагогика. - 1999. - №5 - С. 94-97.
11. Мишаткина Т.В. Этика. - Мн.: Новое зна-
ние, 2003. - 176 с.
12. Никитина Н.Н. Духовно-антропологический подход к становлению культуры профессионально-личностного самоопределения учителя // Педагогика - культура [электронный ресурс]: Всероссийский педагогический Интернет-журнал.
13. Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. - М.: Русский язык, 1988. - 750 с.
14. Петракова Т.И. Ценностный потенциал базового образования в духовно-нравственном воспитании учащихся: Монография // Образование: исследовано в мире [электронный ресурс]: Международный научно-педагогический Интернет-журнал.
15. Симонов П.В. и др. Происхождение духовности. - М.: Наука, 1989. - 352 с.
16. Сидоренко Ю.И. Философия морали: новый подход. - Кострома: Изд-во Костромской ГСХА, 2005.
17. Этика: Учебник / Под ред. А.А. Гусейнова, Е.Л. Дубко. - М.: Гардарики, 1999. - 496 с.
Е.А. Снежкова
ТВОРЧЕСТВО ТАКЭМИЦУ ТОРУ: О ДИАЛЕКТИКЕ НАЦИОНАЛЬНОГО И ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОГО
Такэмицу Тору1 (1930-1996) - виднейший представитель японской современной композиторской школы. В истории музыки ХХ в. он стал фактически первым композитором Японии послевоенного периода, завоевавшим как национальное, так и международное признание (см. об этом: [2; 11; 12; 15; 16; 17]). Вместе с тем, научное осмысление его творчества в настоящее время находится в стадии становления. Это справедливо отмечает японский исследователь Токи Сейдзи: «Хотя было издано значительное количество статей о творчестве Такэмицу, однако, понимание его музыки всё ещё недостаточно. Всё, что мы знаем о музыке Такэмицу, фактически базируется на репертуаре, получившем мировую известность в 1970-е гг. Поэтому настало время переосмыслить полное музыкальное наследие Такэ-мицу без предвзятых мнений» [11, с 1-2]. В отечественном музыковедческом японоведении творческая фигура Такэмицу Тору до настоящего времени не являлась объектом научных инте-
ресов. Отдельные произведения композитора рассматривались эпизодически в качестве показательных примеров основных тенденций развития современной японской композиторской школы (см. об этом: [2; 3; 4; 7]).
В данной статье подвергнется рассмотрению ряд малоисследованных вопросов, связанных с попыткой определения характерных граней композиторского мышления Такэмицу Тору и места его наследия в ряду музыкально-стилевых явлений как японского, так и мирового композиторского творчества второй половины ХХ в.
Среди корифеев современного японского композиторского творчества (Дан Икума, Маюд-зуми Тосиро, Акутагава Ясуси, Бэкку Садао, Мацудайра Ёрицунэ), по нашему мнению, Т. Та-кэмицу выделяет ярко самобытная манера музыкального мышления и письма. Его художественная натура - интеллектуальная и созидательная - динамично откликалась на самые различные тенденции и явления художественной жизни.
© Е.А. Снежкова, 2006
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2006
153
