CC BY
154
СОЦИОЛОГИЯ ЭМОЦИЙ
2016.03.016. СИМОНОВА О.А. «ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ПОВОРОТ» В СОЦИОЛОГИИ: РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ И ОТДЕЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ОБЛАСТЕЙ. (Аналитический обзор).
Ключевые слова: социология эмоций; эмоции; социологические дефиниции эмоций; типологии и теории эмоций в социологии; эмоциональные культуры.
Социология эмоций - довольно молодая область исследования, поэтому ее представители до сих пор полагают необходимым начинать свои работы с обоснования ее значения и целесообразности существования. Однако с уверенностью можно говорить о том, что социальные действия и социальные структуры уже не рассматриваются без учета эмоционального измерения: большинство социологов ссылаются на социологические исследования эмоций и находят продуктивным интерес к эмоциям. Поэтому можно констатировать, что в социологии произошла «эмоционализация» или «эмоциональный поворот» - обращение к эмоциональному измерению социальных явлений и одновременно к социальной природе эмоциональных состояний. Сегодня в социологии нет такой теоретической традиции или школы, в рамках которой бы не разрабатывалась проблематика эмоций.
Тем не менее понимание значения социологии эмоций требует ответа на целый ряд крайне непростых вопросов. Представляется важным определить: почему данная область социологического знания, в актуальности которой уже больше никто не сомневается, сравнительно недавно оформилась институционально, несмотря на то что у классиков социологии были сюжеты, связанные с эмоциями? Каких результатов достигла социология эмоций к настоящему времени? Исследования каких сфер социальной жизни получили наибольшее распространение в рамках социологии эмоций? На-
сколько приблизились социологи к общей социологической теории эмоций?
В данном аналитическом обзоре представлены новейшие теоретико-методологические разработки в социологии эмоций, а также сделана попытка подвести своеобразные итоги развития этой исследовательской области на данный момент. Сегодня выходит большое количество работ по социологии эмоций - книг, статей, диссертаций, отчетов и докладов по проведенным исследованиям. Разнообразные академические журналы посвящают специальные выпуски изучению эмоций1, выходят многочисленные сборники и книги для чтения2. Отметим также особую роль постоянно дейст-
1 Symbolic interaction. - Berkeley (CA), 1985. - Vol. 8, N 2 (эмоции в теории символического интеракционизма); Rationality a. society. - Thousand Oaks (CA), 1993. - Vol. 5, N 2 (рациональность и эмоции); International j. of sociology a. social policy. - Hull, 1996. - Vol. 16, N 9-10 (социальная психология и социология эмоций); Advances in group processes. - Greenwich (CT), 2004. - N 21 (теория идентичности и эмоции); European j. of social theory. - Thousand Oaks (CA), 2004. - Vol. 7, N 2 (гнев в политической жизни); J. of social issues. - Malden (MA), 2007. - Vol. 63, N 2 (эмоциональный климат и безопасность); Theory a. society. - Amsterdam, 2009. -Vol. 38, N 4 (эмоции в экономической жизни); Emotion rev. - L., 2012. - Vol. 4, N 3 (социально-конструкционистские подходы к исследованию эмоций); Emotion rev. -L., 2014. - Vol. 6, N 3 (культура, социальная структура и эмоции); Emotion rev. -L., 2015. - Vol. 7, N 1 (методологические инновации в социологии эмоций).
2 The sociology of emotions: Original essays and research papers / Ed. by D.D. Franksand, E.D. McCarthy. - Greenwich (CT): JAI press, 1989; Research agendas in the sociology of emotions / Ed. by T.D. Kemper. - Albany: State univ. of New York press, 1990; Emotions in social life: Critical themes and contemporary issues / Ed. by
G. Bendelow, S.J. Williams. - L.; N.Y.: Routledge, 1998; Passionate politics: Emotions and social movements / Ed. by J. Goodwin, J.M. Jasper, F. Polletta. - Chicago (IL): Univ. of Chicago press, 2001; Emotions and sociology / Ed. by J.M. Barbalet. - Oxford; Malden (MA): Blackwell, 2002; Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2006; Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2; Social structure and emotion / Ed. by J. Clay-Warner, D.T. Robinson. - Amsterdam; Boston (MA): Elsevier: Academic press, 2008; Emotions: A social science reader / Ed. by M. Greco, P. Stenner. -L.; N.Y.: Routledge, 2008; Theorizing emotions / Ed. by D. Hopkins, J. Kleres, H. Flam,
H. Kuzmics. - Frankfurt a. M.; N.Y.: Campus, 2009; Emotions in politics: The affect dimension in political tension / Ed. by N. Demertzis. - Basingstoke: Palgrave Macmil-lan, 2013; Collective emotions: Perspectives from psychology, philosophy and sociology / Ed. by Ch. von Scheve, M. Salmela. - Oxford: Oxford univ. press, 2014.
вующих секций по социологии эмоций при Американской и Европейской социологических ассоциациях. Они работают не только в период проведения общих конференций и конгрессов, но также организуют собственные промежуточные конференции, одна из которых под эгидой Европейской социологической ассоциации состоится в августе 2016 г.1 Тематика данной конференции отчасти отражает ставшую уже привычной проблематику социологии эмоций: «Теории эмоций», «Эмоции, мораль и нормативность», «Новые методологии исследования эмоций», «Эмоции, гражданские инициативы и социальные движения», «Коллективные эмоции и идентичность», «Право и эмоции», «Эмоции в организациях», «Эмоции и религия», «Эмоции в интимной жизни», «Эмоции и медиа» и другие.
В России такая отрасль социологического знания, как социология эмоций, развивается медленно, но в последнее время отечественные социологи стали включать в свои работы анализ эмоций, чувств и настроений, например, изучение печали, горя, стыда, заботы и эмпатии, ностальгии, депрессивности, эмоциональных ландшафтов города - прием, дающий возможность по-новому взглянуть на исследуемое явление2. Но пока целостное видение
1 The 7 th midterm conference on emotions / European sociological association; Research network 11. - Stockholm, 25-27 Aug. 2016. - Mode of access: http://www. europeansociology.org/research-networks/rn11-sociology-of-emotions.html [Accessed 30.03.2016.]
2
Абрамов Р.Н. Время и пространство ностальгии // Социологический журнал. - М., 2012. - № 4. - С. 5-23; Виноградский В.Г. Крестьянский мир в дискурсе поколенческой печали // СоцИс. - М., 2015. - № 12. - С. 82-91; Эткинд А. Кривое горе: Память о непогребенных. - М.: Новое литературное обозрение, 2015; Здра-вомыслова Е., Роткирх А., Тёмкина А. Введение: Создание приватности как сферы заботы, любви и наемного труда // Новый быт в современной России: Гендерные исследования повседневности: Коллективная монография / Под ред. Е. Здравомы-словой, А. Роткирх, А. Тёмкиной. - СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2009. - С. 7-30; Симонова О.А. Стыд и бедность: Последствия для социальной политики // Журнал исследований социальной политики. - М., 2014. - Т. 12, № 4. - С. 539-554; Социальное самочувствие россиян / Левада-центр. - 11.12.2013. - Режим доступа: http://www.levada.ru/2013/12/11/sotsialnoe-samochuvstvie-rossiyan [Дата обращения: 31.03.2016]; Zaporozhets O. Becoming a subway user: Managing affects and experiences: BRP working paper. - Moscow: NRU HSE, 2014. - (Series «Humanities»; N 52).
теоретико-методологических особенностей социологического исследования эмоций в России не сформировано. Тем более важным представляется проанализировать современные работы в мировой социологии. Мы выбрали для настоящего обзора обобщающие работы, демонстрирующие основные тренды и перспективы социологии эмоций, написанные европейскими, израильскими, североамериканскими и австралийскими специалистами. Обзор состоит из двух частей: в первой на основе одной из последних статей подводятся основные итоги развития социологии эмоций за последние четыре десятилетия; вторая часть посвящена новой книге для чтения по социологии эмоций и соответственно развитию общей социологической теории эмоций, отдельных концепций и областей исследования.
Общие тенденции и промежуточное подведение итогов
В своей статье «Социология эмоций: Четыре десятилетия прогресса» Эдуардо Берикат (Университет Севильи, г. Севилья, Испания) [1] констатирует быстроту и динамичность такой области исследований, как социология эмоций. При этом основным итогом он считает достижение современными специалистами согласия в том, что социальная жизнь пронизана эмоциональными переживаниями и они чрезвычайно сложны по своей природе и трудно поддаются исследованию. Это, казалось бы, очевидное представление появилось далеко не сразу, поскольку с классического периода в истории социологии эмоции рассматривались как абсолютно иррациональные переживания, которые контролируются или должны контролироваться социально-нормативными системами. Ученые воспринимали эмоции как нечто, от чего следовало бы дистанцироваться в процессе социологического исследования. Другим базовым основанием консенсуса современных социологов является признание социальной природы эмоций. К настоящему времени частично осуществлен социологический анализ множества конкретных эмоций - гнева, стыда, страха, зависти, горя, ревности и др. во многих сферах жизни общества - гендерных отношениях, взаимодействии внутри и между профессиональными организациями, социальных движениях и мн. др. Автор полагает, что в данном случае главным интересом социолога является понимание
эмоциональной природы социальной жизни, т.е. эмоциональной структуры и динамики социальных явлений [1, с. 8].
Таким образом, эмоции могут исследоваться как часть любого социального феномена - конфликта между партнерами1, насилия между индивидами и группами2, рождественских мероприятий3, правовых отношений и судебного процесса4, террористических атак5, политической жизни6, экономического взаимодействия и рынков7. Эмоции позиционируются как промежуточные переменные в социологических исследованиях харизматического лидерства, гендерных ролей, разделения труда, реакций на стресс, насилия против женщин, групповой солидарности и неравенства в интимных отношениях и др., что со временем даст, как считает автор, более детальные описания и объяснения этих феноменов. Особенно заметен, по словам автора, прогресс в следующих областях: социологии гендера, работы / труда, социальных движений, организаций, масс-медиа, здравоохранения, права, криминологии, политики, экономики, потребления, досуга, религии, спорта [1, с. 14].
Пионерами социологии эмоций как полноправной области исследований автор считает А.Р. Хохшильд, Т. Кемпера, Т. Шеффа и Р. Коллинза, впервые опубликовавших свои работы в середине 70-х годов ХХ в. Каждый из них задал основные понятия и теории, способствовавшие развитию социологии эмоций, - понятия эмоциональной работы и труда (Хохшильд), социологическую теорию
1 Retzinger S.M. Shame, anger and conflict: Case study of emotional violence //
J. of family violence. - N.Y., 1991. - Vol. 6, N 1. - P. 37-59.
2
Collins R. Violence: A micro-sociological theory. - Princeton (NJ): Princeton univ. press, 2008.
3
Schervish P.G., Halnon R.J., Halnon K.B. Culture and emotion in Christmas: The elementary forms of the spiritual life // International j. of sociology a. social policy. -Hull, 1996. - Vol. 16, N 9-10. - P. 144-170.
4 Grossi R. Understanding law and emotion // Emotion rev. - L., 2015. - Vol. 7, N 1. - P. 55-60.
5 Burkitt I. Powerful emotions: Power, government and opposition in the «War on terror» // Sociology. - L., 2005. - Vol. 39, N 4. - P. 679-695.
6 Emotions in politics: The affect dimension in political tension / Ed. by N. De-mertzis. - L.: Palgrave Macmillan, 2013.
Berezin M. Exploring emotions and the economy: New contributions from sociological theory // Theory a. society. - Amsterdam, 2009. - Vol. 38, N 4. - P. 335-346.
гордости и стыда (Шефф), описание социально-структурных условий эмоций (Кемпер), понятие эмоциональной энергии (Коллинз). Однако, как отмечает автор, всех пионеров и последователей сегодня перечислить невозможно потому, что эмоции стали рассматриваться как часть любого социального явления и процесса [там же]. В своей статье Берикат характеризует все группы теорий в социологии эмоций и называет их представителей, повторяя классификацию Дж. Стетс и Дж. Тёрнера1: культурные теории, ритуальные теории, теории социального обмена, структурные теории, теории эмоций в рамках символического интеракционизма, эволюционные теории и др. [1, с. 9-11]. В целом он полагает, что в границах теории эмоций созданы все предпосылки для того, чтобы адекватно решать проблему связи между микроуровневыми социально-эмоциональными явлениями и явлениями макроуровня, и именно эмоции часто служат основой концептуализации такой связи. Также выстроен теоретический фундамент для исследования конкретных эмоций - прежде всего, страха, стыда, гнева, горя, зависти, ревности и более сложных чувств. При этом найти точки соприкосновения различных теорий - задача довольно затруднительная. К примеру, рассуждая о зависти, социологи говорят и о других эмоциях, но исходные посылки определяются той традицией, в которой работают ученые, - от этого зависит трактовка самой эмоции и явлений, связанных с ними. Теоретическое разнообразие важно для социологии, но является иногда препятствием для эмпирических исследований, где эмоции требуют измерения. Поэтому разработка более или менее согласованной теоретической рамки для изучения эмоций в социологии - дело будущего.
Более подробно автор останавливается на проблеме определения эмоций в социологии. За весь период развития было сделано немало попыток дать определение эмоциям. На данный момент существует несколько определений и все они довольно сложны. Например, Н. Дензин определяет эмоции как «временный, живой, укоренный в ситуации телесный опыт, который изучается посредством его осознания и переживание которого помещает индивида и
1 Cm.: Turner J.H., Stets J.E. The sociology of emotions. - Cambridge: Cambridge univ. press, 2005.
других связанных с ним индивидов в реальность мира, пронизанного эмоциональным опытом»1. Т. Кемпер дает определение базовых эмоций как «сложных и организованных реакций и диспозиций, являющихся частью адаптивных видов поведения, которые характеризуются различными психофизиологическими процессами, включают чувство, или аффект, направляют восприятие и имеют различимые типичные экспрессивные проявления»2. Э. Лоулер определяет эмоции как относительно короткие и быстрые, позитивные и негативные оценочные состояния, которые имеют физиологические и когнитивные элементы3. Л. Броуди рассматривает эмоции как мотивационные системы, имеющие физиологические, поведенческие и когнитивные компоненты, которые заставляют индивида чувствовать себя хорошо или плохо, поэтому могут определяться как позитивные и негативные, различаются по интенсивности и обусловливаются межличностными отношениями или событиями, связанными с благополучием и потребностями переживающих их индивидов4. Автор оценивает эти определения как в недостаточной степени улавливающие суть эмоциональных переживаний: описывающие основные компоненты эмоций, но мало говорящие о социальной природе последних. Между тем, подчеркивает Берикат, на современном этапе социологи активно и весьма продуктивно исследуют отдельные компоненты эмоций [1, с. 1-2].
Автор также оценивает результаты работы по созданию классификации эмоций, - деление эмоций на первичные и вторичные, позитивные и негативные. Общепризнанной классификацией первичных эмоций на данный момент является классификация Дж. Тёрнера: удовлетворение-счастье; страх-отвращение; уверен-
1 Denzin N.K. On understanding emotion. - New Brunswick (NJ): Transaction
publishers, 2009. - P. 66.
2
Kemper T.D. How many emotions are there? Wedding the social and autonomic components // American j. of sociology. - Chicago (IL), 1987. - Vol. 93, N 2. -P. 267.
Lawler E.J. Bringing emotions into social exchange theory // Annual rev. of sociology. - Palo Alto (CA), 1999. - Vol. 25. - P. 219.
4 Brody L. Gender, emotion and the family. - Cambridge (MA): Harvard univ. press, 1999. - P. 15.
ность-гнев; разочарование-печаль и испуг-удивление1. Такие эмоции, как вина, стыд, любовь, негодование, разочарование и ностальгия, соответственно являются вторичными. Однако многие социологи понимают ограниченность и условность такой классификации. Поэтому наряду с этими классификациями используются и другие. Например, С. Гордон проводит разграничение между эмоциями и сантиментами (sentiments), где последние «являются социально сконструированными паттернами ощущений, экспрессивных жестов и культурных значений, организованных вокруг отношений к социальному объекту», тогда как первые являются биологически и эволюционно обусловленными реакциями на разные ситуации2. От себя добавим, что выделяются еще и настроения, как относительно длительные эмоциональные состояния, охватывающие широкие слои общества3. Именно последняя классификация часто используется в эмпирических исследованиях. Э. Лоулер противопоставляет общие врожденные (global) эмоции, т.е. реакции на результат взаимодействия, которые являются невольными и не обуславливаются интерпретацией или когнитивной атрибуцией, и специальные (special) эмоции, связываемые акторами с определенными объектами и опосредованные процессом интерпретации4. Т. Кемпер также различает структурные, ситуативные и предвосхищающие эмоции, первые из которых большей частью обусловливаются положением человека в социальных структурах, вторые связаны непосредственно с ситуацией, а третьи - с предполагаемыми событиями, детерминированными и структурой, и ситуацией5.
1 Turner J.H. Toward a general sociological theory of emotions // J. for the theory of social behaviour. - Oxford, 1999. - Vol. 29, N 2. - P. 145.
Gordon S.L. The sociology of sentiments and emotions // Social psychology: Sociological perspectives / Ed. by M. Rosenberg, R.H. Turner. - N.Y.: Basic books, 1981. - P. 567.
Rogers K.B., Robinson D.T. Measuring affect and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. -P. 283.
4 Lawler E.J. An affect theory of social exchange // The American j. of sociology. - Chicago (IL), 2001. - Vol. 107, N 2. - P. 328.
5 Cm.: Kemper T.D. Status, power and ritual interaction: A relational reading of Durkheim, Goffman and Collins. - Burlington (VT): Ashgate, 2011.
Дж. Джаспер отстаивает следующую типологию эмоций: эмоции, связанные с телесными нуждами (например, сексуальное желание); рефлексные эмоции - короткие реакции на непосредственное окружение, физическое и социальное (гнев, страх или радость); настроения - длительные аффективные состояния, часто не очень интенсивные и не имеющие специфического объекта; рефлексивные эмоции, такие как любовь, уважение, доверие; «моральные эмоции», включающие одобрение или неодобрение1. Безусловно, как отмечает автор, данные классификации не исчерпывают сложности и многообразия эмоций, но социологи научились обращать внимание не только на явные, интенсивные эмоции, но и на фоновые эмоции, неинтенсивные и довольно длительные эмоции, а также уходить от простейших классификаций эмоций. В целом можно сказать, что социологи изучают преимущественно более сложные эмоциональные состояния, опосредованные культурой, а простые эмоции или аффекты интересуют их как часть коллективного поведения.
Э. Берикат полагает, что эмоции определяются и классифицируются в соответствии с их пониманием как телесных и экспрессивных реакций на важные для индивидов события в социально-культурном и природном мире. Таким образом, основным компонентом эмоции, согласно автору, служит оценка события или ситуации, произведенная самим индивидом. Соответственно индивидуальное Я или идентичность как субъективное чувство является главным, но при этом понимается как связанное с другими Я, т.е. природа эмоций как индивидуальна, так и реляционна2. Эмоции, с точки зрения автора, трактуются сегодня как зависимые от следующих факторов: сознательной или бессознательной оценки действия; от того, кому и по какой причине приписывается ответственность за действия; ожиданий субъекта в ситуации; социальной идентичности субъекта на данный момент; идентификации субъекта с другими лицами или группами [1, с. 3].
1 Jasper J.M. Emotions and social movements: Twenty years of theory and research // Annual rev. of sociology. - Palo Alto (CA), 2011. - Vol. 37. - P. 287.
2
См.: Burkitt I. Emotions and social relations. - L.: SAGE, 2014.
Таким образом, социологи, изучая эмоции, могут получить данные и аргументы для объяснения фундаментальных свойств социального поведения и социальных явлений. То есть любое описание, объяснение или социологическое понимание социального явления будет неполным или неверным, если не включить чувствующего субъекта в изучение структур и социальных процессов. Эмоции - это далеко не автономные явления, а фактически паттерны отношений, лежащие в основе социальных связей, а значит и социальных структур. Страх, к примеру, согласно социально-структурным теориям, часто возникает как реакция на взаимодействия с людьми более высокого положения, радость - как результат того, что статус индивида подтверждается в данной ситуации1. Эмоции функционируют в качестве коммуникаторов для Я, выполняют сигнальную функцию и поэтому адаптивны и полезны в эволюционном смысле и в смысле социального взаимодействия (согласно интеракционистским теориям). Переживаемые эмоции, согласно теориям обмена, зависят не только от события, но и от того, как субъект воспринимает причины события. Исходя из того, кому или чему приписывается ответственность, будет запущена та или иная эмоция. К примеру, если вина за событие приписывается соседу, то наиболее вероятной реакцией будет гнев, а если субъект виноват сам - то, скорее всего, сожаление. Согласно теориям идентичности, которые исходят из того, что в культурно определяемых ситуациях оперируют ролевые, социальные и групповые идентичности, эмоции связаны с определенными ожиданиями в каждом социальном взаимодействии: в той степени, в какой взаимодействие подтверждает или не подтверждает идентичность, акторы будут испытывать позитивные или негативные эмоции2. В теориях межгрупповых эмоций утверждается, что эмоции субъекта являются результатом не только того, что случается с ним лично, но того, что происходит в группах, к которым он принадлежит или с кото-
1 Kemper T.D. How many emotions are there? Wedding the social and autonomic components // American j. of sociology. - Chicago (IL), 1987. - Vol. 93, N 2. -P. 275.
2 Cm.: Burke P.J., Stets J.E. Identity theory. - N.Y.: Oxford univ. press, 2009.
рыми идентифицирует себя. Также эмоции рассматриваются как следствие коллективного эмоционального заражения1.
Берикат особо подчеркивает, насколько сложны эмоции. Сложность заключается не только в их многокомпонентности -физиологические реакции, вербальные обозначения и культурные дефиниции, телесно-экспрессивные жесты, ситуационные стимулы и когнитивная оценка, - но и в кросскультурных различиях2. Помимо этого, автор считает, что ключевым моментом здесь является различие между переживаемыми и выражаемыми эмоциями, т.е. эмоции чрезвычайно сложны потому, что люди постоянно управляют своими эмоциями, изменяя их с целью достижения индивидуальных или групповых целей [1, с. 5-6]. То, что мы чувствуем, выражается посредством слов, лицевых выражений, голосовых интонаций, физиологических реакций и действий, и каждым из этих компонентов индивиды могут управлять - либо скрывать, либо демонстрировать и т.д. Задача социолога в данном случае заключается не только в обнаружении расхождений между реально переживаемыми и демонстрируемыми чувствами, но и в поиске социальных условий этих расхождений. Кроме того, эмоции могут претерпевать сложные изменения и трансформации, зачастую бессознательные: стыд может перерождаться в гнев, радость оборачиваться слезами, переживание боли переходить в удовольствие. Плюс к этому, очевидно, что мы не испытываем изолированных эмоций, одну эмоцию в одно и то же время; эмоции постоянно образуют множественные цепочки, последовательности и сочетания.
Автор пишет, что в современных теориях эмоций уже существуют различные возможности интеграции микро- и макроанализа эмоций, особенно в теориях Т. Шеффа, Т. Кемпера, Р. Коллинза. Для Кемпера эмоции, особенно страх и гнев, являются следствием власти / статуса, Коллинз пишет о циркуляции эмоциональной
1 Von Scheve Ch., Ismer S. Towards a theory of collective emotions // Emotion rev. - L., 2013. - Vol. 5, N 4. - P. 406-413; Collective emotions / Ed. by Ch. von
Scheve, M. Salmela. - Oxford: Oxford univ. press, 2014.
2
Scherer K.R. What are emotions? And how can they be measured? // Social science information. - P., 2005. - Vol. 44, N 4. - P. 695-729; Thoits P.A. The sociology of emotions // Annual rev. of sociology. - Palo Alto (CA), 1989. - Vol. 15. - P. 317342.
энергии, рождающейся в ритуальных взаимодействиях и поддерживающей социальное расслоение и властные структуры или, напротив, разрушающей их. У Шеффа стыд и гордость, которые возникают и аккумулируются на микроуровне, могут проявляться на национальном и межнациональном уровне. Таким образом, заключает автор, эмоции - прежде всего, страх, гнев, стыд, гордость -имеют значение не только для индивидуальной жизни, они играют фундаментальную роль в социальной структуре и социальных процессах [1, с. 12].
Страх, гнев, стыд и гордость обозначают целые семейства эмоций, которые различаются по содержанию и интенсивности. Система социального контроля эффективна благодаря принудительной силе этих четырех эмоций. Многие эмоции еще предстоит проанализировать, хотя на данный момент частично исследованы следующие: зависть (Г. Шек), доверие и уверенность (Дж. Барба-лет), эмпатия и симпатия (К. Кларк), горе и печаль (К. Чармац, К. Гиллиган), скука (Дж. Барбалет, Д. Дарден), любовь (Э. Иллуз, Д. Фелмли, С. Спрэтчер), ужас (Э. Берикат), отвращение (М. Дуглас, М. Нуссбаум) [5].
Рассмотрев различные группы теорий и исследований эмоций в разных социальных контекстах, автор выделяет три типа эмоций, исследуемых социологами: 1) интеракционные эмоции (interactional emotions), или аффективные диспозиции - эмоциональные состояния и эмоциональные процессы, относящиеся к различным позициям, которые занимают акторы в социальной структуре; 2) групповые или коллективные эмоции, которые субъекты переживают и выражают как члены группы или как часть коллектива в определенной ситуации; 3) эмоциональный климат и культуры, переходные / неустойчивые эмоциональные состояния или общие и длительные настроения, укорененные в сущностных характеристиках определенного общества или социального объединения. Это так называемые социетальные эмоции, которые создают общие переживания и настроения у населения1. В этом смысле социология любой эмоции, например социология страха, должна ана-
1 Rage against the machine: The case for system-level emotions / Solak N., Jost J.T., Sümer N., Clore G.L. // Social a. personality psychology compass. - Oxford, 2012. - Vol. 6, N 9. - P. 674-690.
лизировать культурную матрицу, в которой страх возникает и обусловливает модели социального действия, связанные с ним. Страх может играть роль в терроризме, безработице, циркуляции элит, потреблении, политике, социальных движениях и экономике. Страх также конституирует социетальное настроение - эмоциональное состояние, характеризующее этос постмодернистских обществ. Культура страха (или культура ужаса), как видно из анализа контента новостей в североамериканских газетах, зиждется на важных свойствах современного общества как общества риска1. Каждое общество в определенную историческую эпоху благоприятствует, воспитывает, поощряет различные специфические эмоции.
Э. Берикат в заключении к своей статье делает вывод, что в последние сорок лет социология эмоций развивалась преимущественно теоретически и только в последнее время активизировалась эмпирическая работа [1, с. 15]. Исключение составляет такая предметная область, как эмоциональная работа и эмоциональный труд в разных профессиях и родах занятий - она всегда характеризовалась большим количеством исследований. Таким образом, сохраняет свою актуальность задача интеграции теоретических и эмпирических исследований, структурных и культурных подходов, микро- и макроанализа эмоций. С точки зрения автора, социология эмоций все же оставалась на позициях одномерного и статичного анализа эмоциональной жизни индивидов, была довольно механистичной. К примеру, люди не могут переживать определенные эмоции отдельно от других; скорее всего они являются частью более сложных состояний, которые включают в себя много разных эмоций. Соответственно в будущих исследованиях необходимо изучать цепочки или последовательности эмоций, которые могут иметь свою собственную динамику, что, судя по последним публикациям, уже происходит2. Кроме того, требуется развивать и адаптировать новые исследовательские методики и техники: техники опросов, на-
1 Furedi F. Culture of fear: Risk-taking and the morality of low expectation. - L.: Cassell, 1997; Bericat E. La cultura del horror en las sociedades avanzadas: De la sociedad centrípeta a la sociedad centrífuga // Rev. española de investigaciones sociológicas. - Madrid, 2005. - N 110. - P. 53-89.
См., например: Jasper J.M. Constructing indignation: Anger dynamics in protest movements // Emotion rev. - L., 2014. - Vol. 6, N 3. - P. 208-213.
блюдения и визуального анализа, лингвистического анализа, дискурс-анализа. Помимо прочего, представляется важным развивать социологические исследования коллективных эмоций, фоновых и интенсивных эмоций, которые проявляются на макроуровне социальной жизни.
Книга для чтения: Развитие различных теорий, концептуального аппарата и методологии в социологии эмоций
Своеобразным итогом развития социологии эмоций на данный момент является новая «Книга для чтения по социологии эмоций», изданная в 2014 г. [6]. Первая книга такого плана, ориентированная на то, чтобы показать, каких результатов добилась социология эмоций к концу ХХ в., вышла в 2006 г. [5]. Однако, как отмечают редакторы-составители нового, второго тома данного издания Джен Стетс и Джонатан Тёрнер (Калифорнийский университет в Риверсайде, США), за непродолжительное время появилось так много исследований по соответствующей проблематике, что уже в во втором десятилетии XXI в. вновь возникла потребность в подготовке масштабной обобщающей работы. Более того, и во втором томе вновь не удалось разместить все важные социологические тексты по эмоциям: социология эмоций, как пишут редакторы, «наверстывает упущенное с удвоенной скоростью» [23, с. I]. Вторая книга разделена на две части: «Теоретические перспективы в социологии эмоций» и «Социальные контексты и эмоции». В первую часть вошли работы ученых - приверженцев разных социологических школ и традиций, представителей эволюционной теории, теории идентичности, теории аффективного контроля, теории социального обмена, теории статусных ожиданий, ритуальной теории, культурной теории и нейросоциологии. Все главы написаны с акцентом на последних разработках и достижениях соответствующих теорий в исследуемой области, а заключительная глава посвящена проблеме измерения эмоций в социологии, что является логичным завершением теоретической части настоящей книги. Вторая часть включает главы, в которых представлены последние исследования эмоций в разных социальных сферах и институциональных контекстах - в экономике, профессиях и родах занятий, семье, сфере психического здоровья, преступности, спорте, науке и
технологии и др. Часть работ посвящена роли эмоций в системе стратификации, включая эмоциональную стратификацию, в социально-классовых, расово-этнических, гендерных отношениях, в социальных движениях, в моральной сфере.
Основной целью составителей, как и в первой книге, было представить основные теории эмоций, последние эмпирические исследования, перспективы будущих исследований. В первой книге было выделено место для исследований отдельных эмоций, а во второй книге представлены работы, где обсуждаются социальные факторы и условия, влияющие на опыт и выражение эмоций, - тем самым описывается социальный контекст, в котором должны пониматься эмоции, и сам контекст или сфера получают более глубокое описание и объяснение. Читатель найдет не анализ отдельных эмоций, а «сквозной» анализ отдельной эмоции в разных сферах общества. Например, обсуждается роль гнева на рабочем месте (гл. 16), в преступном поведении (гл. 22), в деятельности социальных движений (гл. 25), а также в расовых отношениях (гл. 18). В данном томе появляются главы, посвященные эмоциям, которые отдельно не рассматривались в первой книге, - таким как счастье (гл. 8), депрессивность / подавленность (гл. 20), гордость (гл. 12, 25, 26) и стыд (гл. 12, 22, 26). В целом структура второй книги облегчает анализ отдельных эмоций, но помещает их в более широкий социальный контекст.
Хотя в данной книге отсутствует междисциплинарный дискурс по эмоциям, в процессе чтения становится очевидно, что социология пользуется последними разработками из эволюционной биологии, нейроисследований, психологии, истории, антропологии и др. К ставшим уже классическими именам в социологии эмоций, таким как Т. Шефф, Т. Кемпер, Д. Хейз, А.Р. Хохшильд, добавились новые имена. Кроме того, данная книга вобрала в себя новые количественные и качественные данные об эмоциях в социальной жизни, намечены пути разрешения проблем, которые ранее казались неразрешимыми, - например, теоретического преодоления разрыва между микро- и макроуровнем эмоциональной динамики социальных отношений.
Первая часть книги - «Теории эмоций» - открывается главой Дж. Тёрнера (Калифорнийский университет в Риверсайде, США), посвященной эволюционной теории эмоций в социологии [26].
Тёрнер обсуждает эволюционное развитие мозга, в процессе которого естественный отбор способствовал увеличению размера основных субкортикальных зон мозга (в них возникают эмоции), а также усилению связи между неокортикальной и субкортикальной зонами, что привело к усложнению эмоциональности предков человека и соответственно повлияло на процессы коммуникации с себе подобными и взаимодействия с природным миром. Эту главу следует читать вместе с главой Дэвида Фрэнкса (Университет Содружества Виргинии, г. Ричмонд, США) [4], который работает в такой новой области, как нейросоциология эмоций. Многие эмоции возникают еще до того, как мы можем их осознать, и могут соответственно особым образом влиять на сознание и процесс принятия решений. Автор рассматривает эмоции как неосознанные мотивирующие и направляющие силы, которые располагаются между действием и взаимодействием.
В главе «Эмоции в теории идентичности» [24], написанной Джен Стетс и Райаном Треттевиком (Калифорнийский университет в Риверсайде, США), акцентируется точка зрения, что эмоции - это центральная часть процесса верификации идентичности; от результата этого процесса зависит валентность эмоций: если идентичность подтверждается окружением, то возникают позитивные эмоции, в обратном случае - негативные эмоции. Авторы, расширяя теорию идентичности, фокусируются на описании условий, в которых более вероятен процесс неверификации идентичности и соответственно возникновение негативных эмоций. Кроме того, авторы рассматривают новые разработки в теории идентичности по изучению моральных эмоций.
В главе «Эмоции в теории аффективного контроля» Кэтрин Лайвли (Дартмурский колледж, г. Ганновер, США) и Дэвид Хейз (Университет Индианы, г. Блумингтон, США) [13] развивают и расширяют теорию аффективного контроля, исследуя, как эмоции у индивидов со стигматизированной идентичностью отличаются от эмоций индивидов с нестигматизированной идентичностью. Также они инкорпорируют основополагающую идею эмоциональной работы в модель аффективного контроля. Кроме того, они представляют концепцию «эмоциональных станций» (локализаций идентичности (ей) в аффективном пространстве) и «невыразимых эмоций» (чувств, которые не имеют названия в американской культуре).
Авторы главы «Эмоции и групповые связи в теории обмена» Эдвард Лоулер (Корнелльский университет, г. Итака, США), Шейн Тай (Университет Северной Каролины, г. Колумбия, США) и Дженку Йон (Женский университет Ихва, г. Сеул, Южная Корея) [12] обсуждают теорию, где рассматриваются условия, при которых индивиды видят причину своих позитивных эмоций в принадлежности к группе или другим структурам более высокого уровня (внешняя атрибуция). Это возникает в особых условиях частых обменов между равными индивидами, которые вовлечены в решение совместных задач, что порождает совместную ответственность и ощущение эффективности. Данная теория раскрывает значение эмоций, возникающих на микроуровне, которые могут быть основой доверия, приверженности и преданности социальным структурам макроуровня.
Следующая глава, написанная Карен Хегтведт и Кристи Пэр-рис (Университет Эмори, г. Атланта, США) [8], посвящена роли эмоций в широком процессе достижения справедливости, в частности в сфере судопроизводства. Авторы обсуждают те направления в рамках социологии права, которые признают значение эмоций, подчеркивая при этом, что эмоции не являются только результатом процесса достижения или отстаивания справедливости, но часто предшествуют ему и оказывают влияние на сам процесс. Они осуществляют обзор исследований эмоций как на микроуровне, в межличностных отношениях, так и на макроуровне, раскрывая роль эмоций в социальных движениях. Поскольку поиск справедливости часто является причиной многих эмоциональных реакций, то данные исследования имеют большое значение практически для всех теорий эмоций в социологии. Таким образом, теория справедливости может служить основой для объединения разных исследований эмоций.
Следующие главы - «Эмоции в статусной теории» [27] Мюр-рея Вебстера мл. и Лизы Слэттери-Уокер (Университет Северной Каролины, г. Шарлотт, США) и «Статус, власть и благополучие» [11] Теодора Кемпера (Университет св. Иоанна, г. Квинс, США) -посвящены статусным теориям эмоций, но различным традициям. В первой обсуждается влияние статусной иерархии на эмоции и обратное влияние эмоций на статусную иерархию в группах, решающих совместные задачи. Статусные ожидания создают основ-
ные условия для порождения эмоций; если статус подтверждается, то возникают позитивные эмоции, если не подтверждается - негативные. Здесь читатели узнают, что позитивные выражения эмоций превосходят негативные именно в целевых группах, при этом реально переживаемые эмоции, в том числе и негативные, могут скрываться. Во второй из вышеозначенных глав Т. Кемпер развивает свою теорию статуса и власти, фокусируясь на особой группе эмоций, - переживании благополучия или счастья. Ранее автор писал, что ощущение благополучия возникает, когда статус подтверждается или повышается группой, например при продвижении по службе или через одобрение другого (их) члена группы. В данной главе автор изучает благополучие / счастье как результат достижения власти или избегания власти более высокостатусным членом группы. Кроме того, смысловые значения счастья могут видоизменять статусно-властные отношения в группе.
В дополнение к этим главам Джонатан Тёрнер в главе «Эмоции и социетальная стратификация» [25] рассматривает позитивные и негативные эмоции как ресурсы, которые неравным образом распределены в обществе и соответственно стратифицированы. Он доказывает, что традиционный анализ стратификации базируется в основном на таких переменных, как доход, власть и престиж, но помимо этого в качестве ресурсов для социальной стратификации, которые высоко ценятся отдельными индивидами и целыми семьями, могут выступать любовь / лояльность или чувство священного / пиетет. К тому же, отмечает автор, эти ресурсы, как правило, распределяются более равным образом между социальными классами. Эти эмоциональные ресурсы порождают в постиндустриальных обществах диффузные / фоновые позитивные эмоции среди больших сегментов населения, снижая степень социального расслоения и в результате уменьшая конфликтный потенциал социально-классовых отношений.
В главах «Эмоции в ритуальных теориях», написанной Мередит Росснер (Лондонская школа экономики и политической науки, Великобритания) и Митили Мехер (Университет Мельбурна, Австралия) [18], и «Эмоции и теория культуры» (авторы - Эва Ил-луз, Дэниэль Гилон и Маттон Шачак (Еврейский университет, г. Иерусалим, Израиль)) [9], утверждается, что эмоции глубоко укоренены в привычках и традициях и в целом в культуре общест-
ва. В первой из этих глав рассматриваются истоки ритуальной теории эмоций в социологии Э. Дюркгейма, И. Гофмана, Р. Коллинза и подчеркивается продуктивность этой теории для современных исследований широкого ряда социальных явлений. Например, на основе данной теории еще недостаточно исследован технологический мир современных медиа и динамика власти на макроуровне. Во второй из указанных глав израильские социологи на основе культурных теорий эмоций выделяют четыре типа связи эмоций и культуры: посредством социальных норм и контроля над индивидуальными эмоциями; через эмоциональные дискурсы и перфор-мансы; ритуалы; взаимодействия в виртуальной сфере. Особый акцент авторы делают на сфере социальных медиа, где порождаются и распространяются различные эмоции.
Глава, представленная Томасом Шеффом (Калифорнийский университет в Санта-Барбаре, США), «Ретроспективный взгляд на эмоции» [19], несколько отличается от глав, помещенных в первый раздел книги. Один из «отцов-основателей» социологии эмоций, Т. Шефф, предлагает обзор собственного вклада в изучение эмоций. Он синтезирует идеи символического интеракционизма, социологии И. Гофмана и психоаналитической теории. Социально-психологическая динамика катарсиса и подавления обсуждается им наряду с психодинамикой стыда, которая при определенных условиях может быть чревата насилием и разрывом социальных связей на всех уровнях общества.
Последняя глава первой части книги, «Измерение аффектов и эмоций» [17], принадлежит перу Кимберли Роджерс (Маунт Хо-лиуок колледж, г. Саут-Хэдли, США) и Дон Робинсон (Университет Джорджии, г. Атенс, США), которые подчеркивают потребность в развитии не только теории, но и методов эмпирического исследования эмоций. Как и любая отрасль социологии, социология эмоций нуждается в измеримых концептах, которые не предполагали бы сильного вмешательства в изучаемые социальные взаимодействия. Авторы указывают на основные дихотомии, существующие в поле измерения эмоций: это выражаемые и реально переживаемые эмоции, кратковременные и продолжительные, интенсивные или сильные и фоновые или слабые. В тексте рассматриваются разнообразные методы в социологии эмоций: самоотчеты респондентов об эмоциях, физиологические измерения, наблюде-
ние и компьютерные технологии в фиксации возникновения эмоций; при этом авторы настаивают на необходимости комбинирования разных методов.
Вторая часть книги посвящена конкретным социологическим исследованиям эмоций в разных сферах жизни общества и релевантным теориям, задействованным в этих исследованиях. Открывает вторую часть глава «Экономика и эмоции» [16] Джослин Пиксли, Шона Уилсона и Питера Маккарти (Университет Маккуо-ри, г. Сидней, Австралия), в которой они обсуждают вклад социологии эмоций в изучение экономики. Опираясь на работы классиков социологии Г. Спенсера, М. Вебера и Э. Дюркгейма, авторы привлекают внимание к эмоциональным факторам, которые часто упускаются в экономической науке, и анализируют роль эмоций в финансовой сфере - эмоции и эмоциональные нормы в ситуации неопределенности на финансовых рынках, эмоции, связанные с деньгами, эмоции в периоды инфляции и дефляции и эмоциональные состояния доверия и уверенности в экономике.
В следующей главе «Работа и эмоции» [28] Эми Уортон (Вашингтонский университет, г. Ванкувер, США) делает обзор социологической литературы и литературы по менеджменту, касающейся роли эмоций на рабочем месте. Автор выделяет два предельно общих подхода к изучению эмоций в данной области: исследование переживания и выражения эмоций и анализ управления эмоциями. Первый нацелен на понимание эмоциональной динамики, к примеру спонтанных чувств, которые неизбежно возникают на работе. Второй состоит в изучении эмоционального труда в рамках трудовых отношений.
В главе «Семья и эмоции» [3] Ребекка Эриксон (Университет Акрона, США) и Марси Коттингэм (Университет Северной Каролины, г. Чапел-Хилл, США) перемещают читателя в институциональное пространство семьи и демонстрируют две важные сферы деятельности семьи, где возникают эмоции: во время процесса социализации и во время эмоциональной работы, которая является гендеризованной. Авторы показывают, что концепция эмоционального капитала связывает эмоции, переживаемые в семье, с эмоциональным опытом в других институциональных сферах.
Главы «Класс, раса и эмоции» [29] за авторством Эми Уил-кинс и Дженнифер Пейс (Университет Колорадо, г. Боулдер,
США), «Гендер и эмоции» [20], написанная Дугласом Шроком и Брайаном Кнопом (Флоридский университет, г. Талахасси, США), «Психическое здоровье и эмоции» [22] Робин Саймон (Университет Уэйк-Форрест, г. Уинстон-Салем, США) посвящены рассмотрению эмоций с точки зрения разных стратификационных критериев - классовых, расовых, гендерных, включая брачный статус. В первой из указанных глав авторы рассматривают разнообразные аспекты того, как на эмоции влияют классовые и расовые переменные, а также множество других переменных - разный опыт социализации, разнообразные социальные идентификации, что порождает различные эмоциональные привычки и ожидания, которые сами по себе начинают ассоциироваться с классом и расой. Кроме того, авторы обсуждают эмоциональный труд в связи с классовым положением и расовой принадлежностью, как способный закреплять расовое неравенство и эмоциональные иерархии, в которых одни чувства являются более желательными, чем другие, и которые устанавливаются в основном для индивидов, занимающих более низкие ранги в системе стратификации. Во второй из перечисленных глав авторы синтезируют социологию гендера и социологию эмоций и находят сферы, в которых, по их мнению, эмоции и гендер тесно связаны - социализацию, интимные отношения и социальные организации. В каждой из этих областей эмоции закрепляются за определенным гендером и переносятся из частного пространства дома в другие сферы, где также поддерживаются гендерные и соответствующие им эмоциональные нормы. В третьей главе автор рассматривает гендер, брачный статус и социально-экономическое положение в связи с эмоциями печали и счастья, а также целой группой эмоций, объединенных такими состояниями, как эмоциональное благополучие и дистресс. Автор работает на стыке социологии психического здоровья и социологии эмоций и обсуждает следующие гипотезы: незамужние женщины и женщины с низким социально-экономическим статусом испытывают и сообщают о негативных эмоциях больше, чем о позитивных (1), что в дальнейшем обусловливает их уязвимость и подверженность проблемам с психическим здоровьем (2). При этом роль эмоций в каждой из ситуаций неоднозначна.
Сара Харкнесс и Стивен Хитлин (Университет Айовы, г. Айова-Сити, США) в главе «Мораль и эмоции» [7] анализируют две
ориентации в объяснении морального суждения и морального действия - рационалистскую (когнитивную) перспективу и перспективу социального интуитивизма (как связанную с эмоциями). Авторы показывают, что современные нейроисследования свидетельствуют в пользу последней, однако для социологов важно совместить эти перспективы и построить двойную модель, в которой и рациональное сознание, и эмоции одновременно играют важную роль в моральных суждениях и действиях. При этом за эмоциями остается прежде всего роль «драйвера», за которым идет мысль. Эта модель оказывается продуктивной в социологическом исследовании культуры, в изучении того, как культура формирует моральные коды и установки, поэтому авторы в данной главе обсуждают моральные коды и моральные эмоции в кросскультурной перспективе.
В главе «Преступление и эмоции» [2], написанной Джоди Клэй-Уорнер (Университет Джорджии, г. Атенс, США), поднимаются три вопроса: 1) Какова роль эмоций в современных теориях криминального поведения? 2) Как эмоции могут удерживать от преступления? 3) Каковы предпосылки страха перед совершением преступления? В связи с этим автор пересматривает концептуализации эмоций в теориях рационального выбора, социального контроля и научения, а затем показывает, как эмоции освещаются в теории воздержания от преступления. Это дает автору возможность показать типы страха в криминальном поведении и типы преступников, которые подвержены разным типам страха.
Далее в главе «Спорт и эмоции» [15] Гретхен Питерсон (Университет штата Калифорния в Лос-Анджелесе, США) прослеживает развитие представлений о роли эмоций в спорте вплоть до теории Н. Элиаса, который рассматривал возникновение волнения и многих других эмоций во время спортивных соревнований, и до теории Т. Шеффа, который рассматривал катартическую функцию спорта, в свете новейших социологических теорий - управления эмоциями у атлетов и эмоционального труда в спортивной индустрии. Петерсон исследует спортивные ритуалы, которые не только порождают и поддерживают определенные эмоции, но и формируют чувство идентичности и общности у разных групп участников спортивных событий.
Дэниел Шенк (Мельбурнский университет, Австралия) в главе «Технологии и эмоции» [21] в продолжение дискуссии, начатой
в предыдущих главах, более глубоко описывает связь между современными технологиями и эмоциями: как эмоции возникают и изменяются в процессе социального взаимодействия посредством технологий, в частности, через Интернет, и какие эмоции возникают в прямом взаимодействии с машинами, компьютерами и роботами. Кроме того, Шенк исследует технологические инновации, которые могут способствовать измерению эмоций, - данные Твит-тера, одновременные эксперименты в социальных науках (ТБ88), экспериментальную выборку и др.
О социальных движениях и эмоциях [10] рассказывает глава Джеймса Джаспера (Городской университет Нью-Йорка, США) и Линн Оуэнс (Миддлбери колледж, г. Миддлбери, США), где детализируются различные пути становления эмоций в социальных движениях, начиная с рекрутинга новых участников и до окончательного оформления самого движения. При этом авторы изолируют различные пункты в деятельности движений, где эмоции действительно приобретают большое значение, например в начальной деятельности движения, где главной является связь с группой. Затем эмоции выходят на первый план в формировании более широкой солидарности со всеми участниками движения. Также эмоции могут возникнуть и открыто выражаться при создании образа общего врага или при осуждении аутсайдеров, противостоящих движению. Для протестных движений важна эмоция гордости, которую участники движений культивируют как часть своей силы в противовес стыду. Помимо этого, ученые включают в свой анализ и значение места (физического пространства) выражения протеста в возникновении определенных эмоций у протестующих.
В последней главе «Социология науки и эмоции» [14] Джон Паркер и Эдвард Хакетт (Университет штата Аризона, г. Финикс, США) оценивают десятилетия исследований эмоциональных аспектов научной деятельности и показывают, как эмоции изучаются в науке: науке как практике, науке как профессии и науке как социальном институте. В рамках науки как практики эмоции служат мотивирующей силой в деятельности ученых - направляют наблюдения и выдвижение предположений. В рамках науки как профессии эмоции участвуют в формировании отношений, важных для сотрудничества, организации крупных научных проектов и развития научных социальных движений. И, наконец, в рамках науки как
социального института эмоции изучаются как часть действий, поддерживающих автономность науки относительно других социальных институтов. Эмоции в данном случае работают как мощные механизмы социального контроля в научном сообществе, включая такую деятельность, как рецензирование и ее результаты. В целом мы можем видеть, что наука как институциональный порядок пронизана эмоциями, даже если изначально позиционируется как деятельность объективная и безоценочная.
Таким образом, как и первая книга, второй том является далеко не законченным в представлении разнообразного и уже довольно широкого поля исследований в рамках социологии эмоций. Если в первой книге эмоции предстают больше как предмет междисциплинарного исследования (в работе над изданием участвовали нейрофизиологи, эволюционные психологи, антропологи, социальные психологи), то во второй книге дисциплинарные рамки социологии соблюдаются более строго. Как отмечают редакторы издания Джен Стетс и Джонатан Тёрнер, теперь и другие дисциплины учитывают результаты социологических исследований эмоций [23, с. VII]. Кроме того, социологи работают с учетом новейших разработок в естествознании и новых технологий.
В целом теоретическая концептуализация в социологии эмоций продолжается (правда, в отдельных социологических школах и направлениях, хотя намечены и некоторые пути синтеза этих теорий), как продолжается и разработка новых методов эмпирического исследования эмоций. Поразительным является разнообразие социальных контекстов, в которых теперь изучаются эмоции, но эти исследования также обычно привязаны к отдельным школам и направлениям. Таким образом, на современном этапе социологи склонны замечать эмоции в каждой сфере и изучать различные явления, используя эмоции как средство доступа или путь к пониманию сущности и типических черт изучаемых явлений, которые ранее были латентными. Только теперь стали возможны социологические определения и классификации эмоций, накоплен внушительный багаж систематических теоретических и эмпирических исследований эмоций.
Список литературы
1. Bericat E. The sociology of emotions: Four decades of progress // Current sociology. -L., 2015. - June 11. - P. 1-23. - Mode of access: http://csi.sagepub.com/content/ early/2015/06/10/0011392115588355.full.pdf+html [Accessed 16.05.2016.]
2. Clay-Warner J. Crime and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 473-494.
3. Erickson R.J., Cottingham M.D. Families and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 359-384.
4. Franks D. Emotions and neurosociology // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 267-282.
5. Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2006. - XIII, 657 p.
6. Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - VIII, 579 p.
7. Harkness S.L., Hitlin S. Morality and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 451472.
8. Hegtvedt K., Parris C.L. Emotions in justice processes // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. -P. 103-126.
9. Illouz E., Gilon D., Shachak M. Emotions and cultural theory // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 221-244.
10. Jasper J.M., Owens L. Social movements and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 529-548.
11. Kemper T.D. Status-power theory and felicity // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 155178.
12. Lawler E.J., Tye S.R., Yoon J. Emotion and group ties in social exchange // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 77-102.
13. Lively K.J., Heise D.R. Emotions in affect control theory // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 51-76.
14. Parker J.N., Hackett E.J. The sociology of science and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 549-572.
15. Peterson G. Sports and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 495-510.
16. Pixley J., Wilson S., McCarthy P. The economy and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 307-334.
17. Rogers K.B., Robinson D.T. Measuring affect and emotion // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. -Vol. 2. - P. 283-303.
18. Rossner M., Meher M. Emotions in ritual theories // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 199220.
19. Scheff T.J. A retrospective look at emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 245266.
20. Schrock D., Knop B. Gender and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 411428.
21. Shank D.B. Technology and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 511-528.
22. Simon R.W. Mental health and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 429-450.
23. Stets J., Turner J.H. Introduction // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. I-VII.
24. Stets J.E., Trettevik R. Emotions in identity theory // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 3350.
25. Turner J.H. Emotions and societal stratification // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 179198.
26. Turner J.H. The evolution of human emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y. : Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 1132.
27. Webster M., jr., Slattery-Walker L. Emotions in expectation states theory // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 127-154.
28. Wharton A.S. Work and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 335-358.
29. Wilkins A.C., Pace J. A. Class, race and emotions // Handbook of the sociology of emotions / Ed. by J.E. Stets, J.H. Turner. - N.Y.: Springer, 2014. - Vol. 2. - P. 385410.
