CC BY
106
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 4 (17). С. 27-37. © В.А. Симонов, 2008
УДК 342
ЗНАЧЕНИЕ БЫТОВОГО УКЛАДА В ФОРМИРОВАНИИ ЭТНОСА КАК СУБЪЕКТА ПРАВА (НА ПРИМЕРЕ ЦЫГАН)
В.А. СИМОНОВ
Исследуется влияние общности бытового уклада на формирование этнических общностей как субъектов права и политики, участников общественных отношений.
Джа, ромалэ! Где оно, цыганское счастье?
Из старинной цыганской легенды
Для того чтобы стать участником общественных отношений и субъектом права, этническая общность должна персонифицироваться, т. е. сделаться коллективной личностью, способной вырабатывать и выражать во вне собственную волю. Основой этого качества является этническое сознание, формирование которого обусловливается системой факторов, некоторые из которых при наличии соответствующих обстоятельств могут сыграть определяющую роль.
Если евреи являются наиболее ярким и, можно сказать, хрестоматийным примером складывания этноса на основе доминирования религиозной идентичности, то аналогичным примером, но влияния бытовой идентичности на процесс этнодифференциации, являются цыгане. К сожалению, многие этнологи даже в работах учебно-познавательного и справочно-энциклопедического характера не дают определения понятий «быт» или «бытовой уклад». Р.Ф. Итс, ссылаясь на Н.Н. Чебоксарова и И.А. Чебоксарову, полагает, что быт есть «сфера жизни общества, охватывающая всё существование людей вне их производственной и общественно-политической деятельности» [1]. Она включает формы поведения людей в их повседневной жизни, а также взаимоотношения, складывающиеся при этом между людьми, способы использования ими предметов, служащих для удовлетворения их материальных и духовных потребностей. Различают производственный, общественный, семейный и домашний быт [2]. Данная позиция представляется недостаточно последовательной. С од-
ной стороны, по непонятным причинам из определения с самого начала исключается повседневная жизнь людей на производстве, т. е. в связи с родом занятий, являющаяся неотъемлемой и во многом основополагающей частью их жизненного уклада. С другой стороны, при классификации производственный быт выделяется в качестве одной из бытовых подсистем. Поэтому более удачным, на наш взгляд, представляется общелексическое толкование значения слова «быт», которое в русском языке интерпретируется как «жизненный уклад, повседневная жизнь» [3].
Быт цыган имеет глубокие исторические корни. В настоящее время это, в самых общих чертах, преимущественно полукочевой и кочевой образ жизни, занятие специфическими промыслами при исторически сложившейся традиционной системе этнического управления на общинно-родовой основе, социальной и этнической иерархии, доминирующей роли этнических традиций и обычаев в регулировании общественных отношений.
Цыгане считаются потомками североиндийских племён банджаров, дардов, джа-тов, домов, каджаров, натов, синди и чама-ров. По мнению Г.М. Бонгард-Левина, эти племена являлись аборигенным населением, но, попав под власть арийских завоевателей, превратились в социальные общности с самым низким статусом [4]. По всей видимости, они и составили этническую основу для варны шудр и вневарновой группы чандала, или «неприкасаемых». По древнеиндийской традиции шудрам позволялось быть слугами и мелкими ремесленниками. В отличие от брахманов, кшатриев и даже вайшьев [5], они считались «однажды рождёнными» и лишён-
ными права на «посвящение» (упанаяна), изучение священных текстов и участие в религиозных ритуалах. Брахманам не разрешалось не только обучать шудр, но просто общаться с ними. Даже нести тело умершего брахмана на костёр шудрам было нельзя.
«Неприкасаемые» в социальной иерархии находились ещё ниже, в положении всеми презираемых существ, сходном с положением животных. Даже прикосновение к ним запрещалось, ибо по индийской традиции оскверняло представителей брахманов, кшатриев и даже вайшьев как прикосновение к трупу. Чандалам разрешалось работать лишь мусорщиками, уборщиками улиц, туалетов, на кладбищах, мясниками, дубильщиками кож; предписывалось жить за пределами сельских и городских общин и постоянно кочевать, исключая появление в населённых пунктах в ночное время. Подавать «неприкасаемым» пищу следовало только в разбитой посуде, а использовавшуюся ими домашнюю утварь и иные предметы - непременно выбрасывать. Иногда данная группа населения носила специальные знаки, свидетельствовавшие о «низком» происхождении [6].
Выйдя из Индии примерно с V по X вв. н. э., цыгане проследовали в Иран и Армению, откуда одна их часть повернула в сторону Палестины и Египта, где и осталась. Другая часть двинулась в Византию, оттуда в Западную Европу и далее - в Восточную Европу и Россию.
Сегодня цыгане живут в разных странах мира, говорят на разных диалектах и даже языках, различаются по религиям и другим этнокультурным характеристикам. В настоящее время цыганский народ состоит из нескольких национальных групп, из которых на территории России проживают кэлдерары, кишинёвцы, крымы; русские цыгане; сэрвы; лотвы и влахи.
Эти группы делятся на различные по численности региональные группы, называемые по-цыгански нэции (очень похоже на «нации». - В.С.), названия которых соответствуют местности, в которой они сформировались. Например, среди русских цыган выделились смоленская, псковская и сибирская региональные группы, называемые по-цыгански «смоленска рома», «псковска рома» и «сибирска рома». У валахов существуют аст-
раханская, пятигорская и ставропольская группы, сэрвы делятся на украинских (коваля и хохлы) и поволжских.
Региональные группы делились на роды, которые в разных национальных группах именовались по-разному (вицы, штамы, ту-хумя), но у русских цыган получили название родо или сэмэнца. Так, псковска рома состоит из таких родо, как лисёнки, пекарён-ки, писаронки, питерские. Сибирска рома включает родо: вайдаловичи, ванюры, коба-тёнки, прохаренгирэ, тимохины, даткенгирэ.
Характеризуя национальное самосознание цыган, Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонов, В.К. Кутен-ков выделяют в нём несколько основных элементов. По их мнению, краеугольным камнем цыганской психологии выступает чёткая граница между понятиями «цыган» - «не цыган» (ром - гажё), т. е. между цыганами и остальным миром, и пока цыган помнит о ней, он остается цыганом. «Существуя в чужой культуре, цыгане постоянно помнят об этой границе и всеми доступными средствами стараются её сохранить» [7].
Конечно, сама по себе подобная поляризация окружающего мира на «своих» и «чужих» не является «чисто цыганским» атрибутом. Она свойственна каждой этнической общности, поскольку именно такое разделение характеризует этническую идентичность. Однако специфично то, что часть цыган часто рассматривает всех не цыган лишь «как потенциальный источник заработка» [8].
Отношение цыган к государству «чисто созерцательное, они не осознают себя его частью. Власть для цыган - нечто внешнее, чаще всего враждебное» [9]. Главенствующую роль в их среде играют семейные ценности, а все другие понятия находятся «на периферии сознания» [10].
Наконец, важная черта в духовном мире цыган - это нередко встречающееся сочетание бытовой расчётливости с легкомыслием по отношению к будущему. Каждая семья живёт сегодняшним днём, долгосрочные перспективы её мало интересуют. «...Если цыган задумывается о будущем, то совсем в ином плане: он обдумывает браки детей задолго до того, как они вырастут, копит деньги на свадьбу и так далее» [11].
Центральным, основополагающим элементом бытового уклада цыган являются
особенности их профессиональных занятий. Как отмечают Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонов, В.К. Кутенков, на протяжении всей своей тысячелетней истории, что следовало ещё из византийских источников, этот народ занимался практически одним и тем же. Это ремёсла, торговля, пение, танцы и инструментальная музыка, выступления с дрессированными животными, гадание и попрошайничество. Предки цыган составляли особую, довольно многочисленную индийскую касту дворцовых слуг, не только развлекавших магараджу своим искусством, но и удовлетворявших своими ремёслами хозяйственные нужды дворца. Вследствие войн и по иным причинам правители разорялись, что побуждало кормившихся при дворе людей искать себе новых покровителей. Начинались переезды, в ходе которых кочующая группа продавала крестьянам изделия своего ремесла и услаждала их своим искусством.
Поэтому основной причиной перехода цыган к кочевому образу жизни Н.Г. Деметр и её коллеги называют особенности их профессиональной деятельности. Возможно и то, что численный рост общины заставил определённую её часть покинуть Индию в поисках пропитания. Поначалу предки цыган длительное время кочевали в непосредственной близости от границ своей родины, затем часть из них ушла дальше. Кочевание по Византии, где цыгане фактически вели полу-осёдлый образ жизни, также диктовалось поиском рынка сбыта своих изделий и публики для выступлений. Уход цыган из Византии, помимо уже названных причин, обусловливался общим кризисом Второй империи, угрозой большой войны с мусульманами и падением Константинополя [12].
Думается, эта гипотеза имеет право на жизнь, так как поиск средств существования и стремление уберечься от войн и иных социальных катаклизмов остаются основными причинами миграции населения, появления беженцев, вынужденных переселенцев и в наши дни.
На основе рассуждений широко известного цыганского певца, актёра и режиссёра Н.А. Сличенко, можно предположить, что причиной перехода цыган к кочевому образу жизни стало изгнание ввиду того, что кому-то из правителей пришлись не по душе «сама
колдовская сила» воздействия цыганского искусства на слушателей и «непокорённость духа», или нежелание подчиняться властям [13].
Данная гипотеза также выглядит правдоподобной, особенно, если провести аналогию с политикой Московской Руси времён царя Алексея Михайловича в отношении скоморохов. Это бродячее сословие было любимо народом как музыканты и артисты, но не угодно христианской православной монархии как представители среднего слоя языческого жречества.
Мнение А. А. Налчаджяна о цыганах как о потомках чандалов, или неприкасаемых, интересно тем, что объясняет истоки кочевой жизни цыган особенностями социального и правового статуса их предков, которые, как известно, по древнеиндийским законам не имели права жить в пределах сельской общины и должны были кочевать. Уязвимость же этой позиции, на наш взгляд, в том, что ремесло, торговля, пение, танцы и инструментальная музыка не входили в разрешённый для «неприкасаемых» круг профессиональных занятий, хотя заниматься ими не для заработка, а «для себя» запретить довольно трудно.
Думается, причины возникновения цыганского образа жизни, равно как и самого цыганского этноса, имеют комплексный характер. Более точный ответ на этот вопрос могло бы дать изучение сословной принадлежности современных представителей племён, ставших в древности социальной базой для формирования цыганской общности. Тем более, что, несмотря на провозглашение Конституцией 1947 г. принципа равноправия для всех индийских граждан, их кастовая иерархия в силу традиции фактически продолжает сохраняться, но, к сожалению, столь интересная проблематика выходит за рамки нашего исследования.
Имеющийся материал позволяет судить о предках цыган именно как о социальноэтническом сообществе кастового характера. По всей видимости, её основу заложили племена и социально-этнические группы, которые к тому времени уже вели кочевую жизнь. По социальному признаку это были представители различных этносов не только из числа шудр, но и, возможно, какой-то части вай-
шьев и, конечно, чандалов. Последняя группа представляет особый интерес в связи с тем, что она, во-первых, была вынуждена кочевать, а во-вторых, формировалась не только из порабощённых арийцами индийских аборигенов, но и за счёт рекрутирования в свой состав рабов из пленных и люмпенизированных элементов других каст, утративших связи с социальными группами, к которым они ранее принадлежали.
Подобная мозаичность социальной базы цыганской общности обусловила её профессиональную специфику, в сферу которой представители каждой сословной составляющей вносили свои элементы. Впоследствии, так сказать, «в рабочем порядке» они осваивались и другими членами сообщества, тем более, что запрет для неприкасаемых на те или иные виды деятельность отнюдь не означал, что чандалы изначально вообще ими не владели.
Британский исследователь Р. Баккленд, также цыган по происхождению, особо выделяет среди цыганских ремёсел кузнечное дело и вообще работу с металлом и подчёркивает, что для цыган Британских островов гадание и предсказания в конце концов стали основным занятием. Кроме того, к списку «цыганских» профессий он добавляет занятие воровством и мошенничеством, в силу чего «цыгане приобрели репутацию воров, которая сопутствует им и по сию пору» [14].
Подобное отношение общественности к цыганам, особенно в России досоветского периода, констатирует и широко известный цыганский певец, актёр и режиссёр Н.А. Сли-ченко: «Воры, конокрады, гадалки, в ином виде цыган почти не представляли, а поэтому изгоняли отовсюду, где они появлялись» [15].
О криминальном промысле цыган упоминается и во многих образцах фольклора этого народа - его сказках, песнях, балладах [16]. Данное обстоятельство весьма показательно, так как именно фольклор как нельзя лучше отражает образ жизни и психологию любой этнической общности.
Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонова и В.К. Ку-тенкова поясняют, что в наиболее развитой форме такой промысел существовал лишь у цыган Западной Европы прежде всего у немецкой группы (синти). Вместе с тем, преступность цыган не имела признаков наси-
лия, включая, как правило, мошенничество, злоупотребление доверием, конокрадство, карманные кражи, воровство в домах и магазинах [17]. Причины преступности данные авторы видят в авантюрной психологии самих перекочевавших из Византии в Западную Европу цыган, а также в жёсткой анти-цыганской политике западно-европейских государств, антицыганское законодательство которых не давало цыганам заниматься ремёслами, торговлей, песнями и танцами, обрекая их на голод. Голод заставлял цыган идти на правонарушения, а это, в свою очередь, вызывало обратную реакцию и приводило к новому витку государственного насилия. Впрочем, репрессиям подвергали только кочевых цыган, а осёдлых не трогали [18].
Думается, данных обоснований недостаточно. Авантюрные склонности отдельных переселенцев могут быть причинами конкретных совершённых каждым из них преступлений, но не могут выступать причиной преступности, которая, как известно, является социальным явлением, атрибутом общества в целом. Её причины также должны иметь социальный характер, особенно если речь идёт об этнической преступности. М.П. Клеймёнов называет этот феномен массовой криминальной эксплуатацией этнической идентичности, основанной на спекуляции этнической определённостью, противопоставлении данного этноса другим социумам [19]. Поэтому, когда преступное поведение членов этнической общности достигает уровня разновидности этнически специфической профессии, его корни следует искать в традиционных моделях поведения и миропонимания, исторически выработанных данной общностью и закреплённых этнической традицией.
Думается, в подобной связи прав Р. Бак-ленд, полагающий, что цыганская преступность есть прежде всего следствие цыганских представлений о мире. Склонность к воровству он объясняет традиционным представлением о невозможности для кого бы то ни было «владеть единолично тем, что боги дали людям в свободное пользование» [20]. Думается, что и совершение других преступлений во многом также стоит рассматривать через призму взглядов цыган на окружающую действительность. В частности, следует иметь в виду их безразличное, мягко говоря,
отношение к государству с приоритетом собственных традиций и обычаев перед государственными установками, а также рассмотрение не цыган лишь как потенциального источника дохода.
Индийские предки цыган также промышляли воровством, не гнушаются им, как отмечают Е. Друц и А. Гесслер, и кочующие в Индии современные представители этих племён [21].
Вместе с тем, как известно, преступления совершаются в силу не только причин, но и условий, в которые попадает индивид. Один и тот же субъект, при разных обстоятельствах, в одном случае поступает противоправно, а в другом - нет. Подобный вывод можно сделать и относительно этнической преступности.
История свидетельствует, что в благоприятных условиях, т. е. при отсутствии ан-тицыганской политики и антицыганских законов, цыгане в подавляющем большинстве жили именно производительным трудом и преступность в их среде была не выше, чем преступность у других народов. Так было не только в Византии, но и в странах Восточной Европы, где многие цыгане вели полуосед-лый и оседлый образ жизни.
Оседлые занимались плетением корзин, резьбой по дереву, работали лудильщиками, мясниками, малярами, сапожниками, сторожами, шерстобитами, скороходами, портными, а также на сезонных сельскохозяйственных работах, пасли овец, делали кирпичи, промывали золотой песок.
Особой известности цыгане достигли в работе по металлу и особенно в кузнечном ремесле. В Венгрии, например, они даже делали оружие, в том числе и огнестрельное, выполняли иные военные заказы, обслуживая армию, за что их освобождали от налогов.
В течение 200-300 лет в Швеции и ряде других стран цыгане даже служили в армии, хотя, будучи хитрыми, бдительными и ловкими, умевшими всё видеть, оставаясь незамеченными, к сожалению, не отличались ни отвагой, ни стойкостью, ни надёжностью. Тем не менее, в условиях Западной Европы XVII-XVIII вв. это помогало получить покровительство могущественных феодалов, смягчив тем самым действие антицыганского законодательства.
Перекочевав на территорию России, цыгане поначалу также записывались в солдаты. Именно поэтому национальная группа русских цыган получила название халадытка рома (т. е. «солдатские цыгане»), а многие возвратившиеся со службы её представители получали фамилию Солдатовы.
Тем не менее, основным занятием русских цыган стала именно торговля. Считается, что в настоящее время русские цыганки оставили и такой промысел, как попрошайничество, а в городах России за милостыней обращаются лишь прибывшие из Закарпатья венгероязычные цыгане, а также люли из Узбекистана и Таджикистана.
Торговля занимает одно из ведущих мест в структуре занятий и других, в том числе зарубежных, цыганских групп. Этнологи объясняют данное обстоятельство особенностями этнической психологии этого народа. Как уже отмечалось, каждая цыганская семья живёт сегодняшним днём, и её мало интересуют долгосрочные перспективы. Жить, получая ежемесячную заработную плату, или смолоду думать о пенсии и о выслуге лет противоречит национальной ментальности, а в торговле прибыль поступает в момент сделки, фактически каждый рабочий день.
Как свидетельствует история, в роли товара в разные времена, в разных странах и в зависимости от обстановки могло выступать всё, что угодно, даже люди. В XVIII-XIX вв. цыгане Молдавии и Валахии находились «в рабстве», или на положении крепостных, однако в тот же период цыгане Бразилии сами занимались работорговлей. Это была очень доходная коммерция, а цыгане работорговцы строили себе роскошные особняки [22].
Если иметь в виду непосредственно криминальный промысел, то по мнению Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонова и В.К. Кутенко-ва миф о преступных склонностях цыганского народа в наши дни «можно считать окончательно похороненным», ибо в России процент правонарушений в цыганской среде примерно сравнялся с их долей у других её народов, а за рубежом некоторые группы цыган совершают преступления ещё реже, чем остальное население [23].
Общепризнанным среди этнологов примером самой правопослушной цыганской
группы считаются боша, живущие, в основном, в Армении. Что касается России, то статистические данные МВД и других правоохранительных органов, к сожалению, менее оптимистичны, чем заявления этнологов. По этим данным, даже суммарная доля преступлений, совершённых цыганскими криминальными группировками, в несколько раз превышает долю цыган в составе населения нашей страны [24]. Несмотря на то, что степень авторитета этих формирований в преступной среде невелика - всего 1,2 % (лидерство принадлежит чеченцам, имеющим 58,4 %), по уровню криминогенности они занимают четвёртое, а по сплочённости -третье место среди организованных преступных группировок России. Исключительно «цыганской» сферой криминальной деятельности является наркобизнес, участие цыган в котором составляет 59,6 %, что от двух с лишним до двадцати и более раз превышает участие в нём лиц других национальностей [25].
В свете столь тревожных фактов правоохранительным органам, органам государственной власти в целом, законопослушной части и особенно лидерам цыганских диаспор в Российской Федерации, как говорится, есть над чем подумать.
Высоко оценивая роль профессиональных занятий цыган в сохранении их этнической идентичности, вряд ли можно согласиться с попытками абсолютизировать значение этого фактора. На наш взгляд, как раз такая попытка усматривается в суждении
Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонова и В.К. Кутенко-ва, полагающих, что «именно структура профессиональных занятий целое тысячелетие позволяла этому народу сохранять свою самобытность» [26]. Этническое самосознание формируется на основании системы факторов, структура которой детерминируется в каждом отдельном случае условиями конкретной эпохи и конкретного государства. Сказанное, конечно, не исключает возможной доминирующей роли какого-либо из них, но рассматривать этническое своеобразие как результат воздействия только этого фактора представляется малообоснованным.
Особенности рода деятельности служат критерием выделения прежде всего профессиональных групп и сословий, в рамках кото-
рых также складывается своя идентичность. Быт народа представляет собой более ёмкое понятие, чем способы, которыми он зарабатывает себе на жизнь. Как отмечалось, он охватывает, помимо производственной, общественную, семейную и домашнюю сферы.
Социально-бытовая организация цыган весьма специфична. При кочевом укладе её основной формой является табор («кумпа-ния») - объединение нескольких семей, не обязательно родственников, кочующих вместе чаще по соображениям безопасности. Его состав от 10 до 20-25 палаток. Заработанные деньги делятся на всех, включая стариков. Любая семья в любое время может отделиться от табора, но изгнание из него означает социальную смерть. При осёдлом образе жизни роль табора играет проживающая в определённой местности цыганская община.
Для совместной работы и промыслов у цыган служит так называемое товарищество, именуемое в Восточной Европе вортэчия, а у русских цыган - амал, в которое объединяются несколько человек (отдельно мужчины и женщины). Они клянутся перед Богом и самими собой в том, что не будут утаивать друг от друга доходы, которые должны делиться на всех поровну. Неженатым мужчинам и незамужним женщинам дают только половину пая.
Основой табора или общины является семья, обычно многодетная, но, как правило, простая, включающая отца, мать и детей. Вместе с тем, сохраняются и сложные семьи, включающие, кроме названных лиц, деда, бабку, неженатых и незамужних братьев и сестёр. Именно путём воспитания в семье закладываются основы цыганского самосознания, цыганской ментальности. Типично цыганским способом такого воспитания является внушение ребёнку с малых лет, что, желая быть цыганом, он должен заниматься только «цыганским делом», которым занимались его отец, дед и прадед. Для семей цыган характерны равенство людей одного поколения и иерархическое первенство старших. К ним прививается уважение и подчеркнуто почтительное отношение, так как возраст в цыганской семье является фактором более важным, чем пол.
Цыганская семья крепка, супруги хранят верность друг другу, измены и разводы
крайне редки. Главенствующая роль принадлежит мужу, хотя у большинства цыган ежедневный доход в семью приносит жена. Замужняя женщина традиционно считалась «нечистой». Нечистой, или «скверной», считается (или, по крайней мере, считалась) и нижняя половина женского тела, равно, как и носимая на этой части тела одежда. Поэтому традиционные цыганские юбки не надеваются через голову во избежание осквернения верхней - «чистой» - части тела. Цыганские обычаи требовали даже при случайном прикосновении юбкой к какой-либо вещи немедленно эту вещь выбросить, уничтожить или продать не цыгану. Осквернённый таким прикосновением цыган подвергался обструкции, которая по прошествии времени могла быть снята, что ознаменовывалось совместным застольем.
Совместная еда у цыган - знак взаимного уважения и веры в чистоту другого согласно существующей у цыган концепции чистоты. Отказаться от угощения значит нанести оскорбление и проявить недоверие к чистоте хозяев.
Во главе табора находится вожак, роль которого в литературе, особенно советского периода, сильно преувеличена. Это не полновластный хозяин и, тем более, не эксплуататор своих соплеменников. Им становился, чаще всего без формальной процедуры выборов, как правило, представитель старшего поколения, пользующийся абсолютным авторитетом, способный отстоять интересы табора, хорошо владеющий языком окружающего населения. У него нет никаких атрибутов принудительной власти, авторитет исключительно моральный, а к его словам прислушивались, если они были справедливы. Споры между членами табора вожак разбирал на основании цыганских обычаев, которым цыгане подчинялись беспрекословно.
Вместе с тем, в разные времена и в разных странах вожак исполнял и другие функции, ряд которых был обусловлен требованиями официальных властей: вел списки своих цыган, регистрировал рождения и смерти, назначал виновным наказания, вплоть до телесных и изгнания провинившихся из табора.
Важнейшим общественным институтом у всех групп цыган, сохранившимся ещё с
индийского периода цыганской истории, были и остаются цыганские суды. Сохранившись ещё с индийского периода цыганской истории, они существует по сей день и в местах компактного проживания этого этноса нередко выступают единственной формой решения спорных вопросов. К официальным властям цыгане предпочитают не обращаться, причём эта традиция ведёт своё начало с самых давних времён. Подобное желание мотивировалось не только стремлением остаться безнаказанными (что тоже немаловажно!), но и, не в последнюю очередь, общим негативным отношением к государству, убеждённостью в том, что не знающие цыганских обычаев государственные или муниципальные судьи не в состоянии принять справедливое решение. Таким образом, жалованными грамотами западноевропейских королей как минимум с ХV в. было признано существование органов «цыганского» правосудия, так называемых крисов или сэндо. В их состав входили цыгане в основном пожилого возраста, один из которых исполнял функции председательствующего. На заседании разбирался конфликт и коллегиально выносилось подлежавшее беспрекословному исполнению решение. Все «судебные издержки» несла сторона, потребовавшая рассмотрения дела. В конфликтной ситуации цыган становился на сторону прежде всего своей семьи, затем своего рода и, наконец, табора [27].
В литературе отмечается, что объяснение особенностей цыганского этноса, его истории, социальной организации и психологии коренится в кастовой системе Индии. Унаследованная от неё структура характерна для современной цыганской общины, или табора, она же лежит в основе шкалы внутренней иерархии национальных и локальных групп цыган и цыганских родов. Одни из них считаются элитой, другие пользуются меньшим уважением, равно как и индийские касты, одни из которых могут, набирая силу, повысить свой статус, а другие понизить его, если чем-то скомпрометировали себя. «Сохранение за цыганами структуры касты - это, своего рода, феномен», - полагают Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонов, В.К. Кутенков [28].
Данное обстоятельство примечательно с историко-этнографической точки зрения, но
с общесоциальной и общекультурной позиций оно требует комментариев. Во-первых, черты свойственной цыганам социальной организации можно наблюдать и у других кочевых народов, особенно в Древнем мире и в средние века. Что касается национальных судов, то они даже рассматривались «авст-ромарксистами» в качестве одного из атрибутов разработанной ими теории «национально-культурной автономии», реализация которой должна была обеспечить развитие современных этносов на экстерриториальной основе.
Во-вторых, как представляется, говорить, что общность людей по структуре представляет собой касту, значит признавать, что она ещё не сформировалась в этнос в полном смысле этого слова. Ведь этнос отличается от касты тем, что включает в себя разные социальные слои, в то время как каста, даже возникшая на этнической основе, сама является социальным слоем.
Члены касты занимаются лишь строго определёнными для них видами деятельности. Взятая по отдельности, ни одна из них не способна обеспечить собственное развитие как этноса, ибо такое развитие возможно лишь на основе различных видов деятельности и, следовательно, совместных усилий различных социальных слоёв. Кроме ремесленников и музыкантов, полноценная реализация национального суверенитета требует наличия национальных кадров в промышленности, сельском хозяйстве, медицине, образовании, науке, военном деле, госаппарате и других сферах. Вместе с тем, овладение не свойственными касте профессиями автоматически выводит обладающих ими субъектов за кастовые границы.
Применительно к цыганам подобные процессы нередко воспринимались в качестве угрозы их идентичности. Как отмечают Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонов, В.К. Кутенков, нежелание цыган получать систематическое образование обусловлено именно этим. Обучение в школе, а тем более в институте, уводит цыгана или цыганку от традиционных промыслов, а люди, получившие «нетрадиционные профессии», часто выпадают из цыганской среды [29]. Поэтому когда говорят о создании в некоторых развитых странах Европы специальных классов для обучения цы-
ганских детей по упрощённым программам, исключающим естественно-научные, физико-математические дисциплины и языки [30], причина подобного состоит не только в негативной позиции властей, считающих данные предметы для цыган излишними. Далеко не последнюю роль играет отсутствие стремления к полноценному обучению и спроса на него у самих цыган, а если нет спроса, то нет и предложения.
Однако стремление замкнуться в кастовых границах тоже не выход, ибо это противоречит интегративным экономическим, социальным и культурным процессам, присущим обществу в целом. Даже при самом либеральном законодательстве и самой «про-цыганской» государственной политике это приведёт к деградации народа как социума, противопоставлению его другим этническим общностям. Как следствие, можно ожидать укрепление в их сознании негативного цыганского этнического стереотипа и рост межэтнических антипатий, чреватых конфликтными ситуациями.
Как уже отмечалось, конкретная религия не является доминирующим среди факторов, формирующих этническое самосознание цыган. Среди них есть православные, католики, протестанты и даже мусульмане. Тем не менее, религия, а вернее, отношение к ней является неотъемлемой частью бытового уклада, о которой стоит упомянуть.
Здесь отчётливо проявляются несколько тенденций. Во-первых, многие цыгане стараются неуклонно соблюдать религиозные обряды, чем производят впечатление истово верующих людей. Например, на Балканах оседлые цыгане, приняв ислам, следовали ему столь активно, что в Болгарии, например, слово «цыган» было синонимом слову «мусульманин». Православные цыгане в России стойко придерживались постов, обязательно держали на почётном месте иконы, соблюдали церковные праздники. Даже когда в Советском Союзе Коммунистическая партия строила общество без Бога, преимущественно верующими остались только цыгане. Несмотря на все формы давления и идеологического воздействия, нередко комсомольцы и члены партии также не отрекались от религии, как бы опасно это порой не было.
Во-вторых, в ряде случаев цыгане перенесли в культовые правила исповедуемой религии значительное своеобразие, обусловленное влиянием как собственных этнических традиций, так и всей своей предшествующей истории. Например, крымские цыгане, которые ранее были христианами, продолжают праздновать Васильев день (14 января) и поют колядки. Кроме того, они, в отличие от других мусульман, не признают затворничество женщин и их обязанность прятать лицо. Далеко не полностью подчинились мусульманской культуре люли, а цыгане-христиане заключали браки без венчания в церкви [31]. Аналогичные «новации» есть и у других народов. В частности, русские, приняв православие, сохранили значительное количество языческих праздников и обрядов, многие из которых удачно совместились с христианскими догматами и культом.
На третью тенденцию указывает английский исследователь Р. Бакленд, имеющий не только цыганское происхождение, но и являющийся известным специалистом в области цыганских традиций и цыганской магии. По его мнению, «часто цыгане лишь внешне перенимали обычаи и верования местного населения, считая это необходимым условием выживания, но на деле тайно придерживались своих магических религиозных представлений» [32]. «Христианство фактически явилось средством, с помощью которого их магические ритуалы и верования смогли выжить под прикрытием уважаемой всеми церкви» [33].
Важной культурно-бытовой характеристикой цыган является построение их личных имён. Как правило, у цыгана их два. Одно - официальное, в паспорте, а другое - в жизни. Аналогичная традиция имелась в прошлом у многих народов, а у некоторых, например, у коренных малочисленных народов Севера, существует и поныне. Причиной тому суеверные страхи, желание обмануть злых духов и избежать превратностей судьбы. Однако властями двойное имя воспринималось как стремление к скрытности, в силу чего в некоторых странах оно даже запрещалось законом.
Фамилии в цыганской среде отводится весьма небольшая роль. Она используется для связи цыгана с внешним миром: оформ-
ления актов гражданского состояния, сделок, устройства на работу и тому подобных целей. Многократно большее, чем фамилия, значение придаётся прозвищу. До сих пор можно встретить случаи, когда цыгане давно знакомы, но не знают фамилий друг друга, общаясь лишь с помощью прозвищ.
Кроме того, наличие у каждой нэции самоназвания ещё не гарантирует того, что именно оно будет использоваться для её обозначения другими национальными группами. Для этой цели у каждой из них вырабатываются свои термины, в основе которых лежит название места, откуда обозначаемая нэция пришла в данную местность. Например, украинские цыгане - сэрвы - нередко зовут русских цыган «немцы», а польские - «чернобыльцы». Русские цыгане из Санкт-Петербурга и Прибалтики зовут латышских цыган «чухны» и т. д.
Индийские кастовые традиции отразились на укладе жизни цыган и в существовании строгой иерархии цыганских национальных и этнических групп и родов. Одни из них считаются элитой, другие, мягко говоря, «не котируются», третьи занимают промежуточное положение. Однако, в отличие от каст и кастовых общин Индии, такое деление менее постоянно. Одни группы и роды, приобретая авторитет и известность, могут повысить свой статус, другие, напротив, понизить, если чем-то себя скомпрометировали.
Отмечая данные особенности, Н.Г. Деметр, Н.В. Бессонов, В.К. Кутенков с сожалением констатируют, что практически любая субъэтническая цыганская группа рано или поздно обречена на ассимиляцию, с той лишь разницей, что при кочевом образе жизни подобные процессы протекают медленнее, а при осёдлом - значительно быстрее [34].
Тем не менее, это объективный процесс. Этническое своеобразие не следует понимать как противопоставление данного этноса всем другим, рядом живущим, хотя именно такая ложная его интерпретация нередко оказывается доминирующей. Социализация любого этнического массива в иноэтнической среде, его вхождение в жизнь государства пребывания, окружающей цивилизации является необходимостью. Конечно, какие-то этнически специфические черты получают в этой связи дальнейшее развитие, какие-то деградируют.
Думается, далеко не обо всём, что исчезает, следует сожалеть, в частности, о криминальном промысле. У цыган и без него есть, что сохранять и развивать - их ремёсла, позитивные этнические традиции, поэтическое, песенное, музыкальное, танцевальное искусство. Как это лучше сделать - предмет отдельного разговора и, скорее, не в юридическом, а в этнополитическом аспекте. Однако основы механизма реализации национального цыганского своеобразия через принципы национального, расового, языкового равноправия граждан, равноправия и самоопределения народов нашего государства, национально-культурную автономию заложены Конституцией Российской Федерации и федеральными законами.
1. Итс Р.Ф. Введение в этнографию. - Л.: Изд-во ЛГУ им. А.А. Жданова, 1974. - С. 42.
2. Там же.
3. Ожегов С.И. Словарь русского языка / под ред. Н.Ю. Шведовой. - 22-е изд. - М., 1990. -С. 70.
4. См.: Антонова К.А., Бонгард-Левин Г.М., Котовский Г.Г. История Индии. - М., 1973. -С. 36.
5. О социальном делении в Индии см. подробнее: Антонова К.А., Бонгард-Левин К.М., Котовский Г.Г. Указ. соч. - С. 36; Васильев Л.С. История Востока: в 2 т. - Т. 1. - М., 1994. -С. 165-177; Govind S. Schurye Caste and Class in India. - Bombay, 1950; Isaacs R. Harold. Idols of the Tribe: Group Identity and PoRt^al Change. - New York: Harper and Row, 1975. Варны - социальные группы в Древней Индии, объединявшие людей по сословному признаку на основе одинакового происхождения, рода занятий, религии, обрядов и примерно равного социально-экономического положения. Самое высокое положение занимали брахманы, считавшиеся жреческим сословием, хранителями религиозной и философской мудрости и национальных традиций. На втором после них месте находились кшатрии - военно-политическое сословие, сосредоточившее в своих руках реальную власть. Его члены занимали важнейшие военные и государственные посты и стали крупными землевладельцами. Вайшьи, самая многочисленная варна, сложилась из трудящегося населения - свободных общинников, торговцев и земледельцев, бывших основным податным сословием, которые в ранний период существования варн даже обладали некоторыми политическими правами. Самая бесправная варна - шудры - объединяла слуг и оказавшуюся
в полурабском состоянии бедноту. Варны были замкнутыми системами и развивались на основе строгого соблюдения эндогамии внутри каждой из них, что имело целью сохранить чистоту крови высших варн. Это обстоятельство увеличивало внутри каждой варны количество родственных связей, тем самым придавая им этнические черты. Более того, ряд отечественных и зарубежных авторов, ссылаясь на индийские источники, усматривают этнические корни и в самом появлении варн, связывая его с арийским завоеванием Индии и установлением арийцами власти над темнокожими туземцами. Первые три варны - брахманы, кшатрии и вайшьи -сформировались из завоевателей, причём белую кожу имели только брахманы - высшая из них. Кожа двух других, соответственно, бронзового и жёлтого цветов. И только шудры, обладая чёрной кожей, получили самый низкий (после «неприкасаемых») статус. Таким образом, варны - это бывшие племена, т. е. этносы, превратившиеся в сложные этносоциальные общности. Касты (по-индийски «джата») - более мелкие, чем варны, замкнутые профессиональные группы от нескольких человек до десятков миллионов. Согласно учению брахманов, они возникли прежде всего вследствие смешения членов различных варн. Касты также строго эндогамны, членство в них передаётся по наследству и сохраняется в течение всей жизни. У каждой из них своё традиционное занятие, осуществление которого является неотъемлемой обязанностью всех составляющих её людей. Джаты подразделяются на местные общины, имеют свои правила взаимоотношений с другими, им подобными формированиями, касающиеся физических контактов, общения, интимных отношений, принятия пищи и т. д. Время от времени брахманы проводят своего рода «переаттестацию» различных общин, но в целом стараются сохранить устойчивую репутацию каждой касты.
6. См.: Авдиев В.И. История Древнего Востока.
- М., 1970. - С. 532-535.
7. Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. История цыган - новый взгляд / под ред. проф. Г.С. Деметра. - Воронеж: ИПФ «Воронеж», 2000. - С. 115.
8. Там же.
9. Там же.
10. Там же.
11. Там же.
12. Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 122, 12, 13, 17.
13. Сличенко Н.А. Родился я в таборе. - 2-е изд. -М., 1987. - С. 10.
14. Бакленд Р. Цыгане: тайны жизни и традиции.
- М., 2003. - С. 13-14.
15. Сличенко Н.А. Указ. соч. - С. 9.
16. См., например: Фольклор русских цыган / сост., запись, пер. с цыганского, предисл. Е. Друца и А. Гесслера. - М., 1987. - С. 6-23, 75-76, 122-125, 130-138, 147, 154-156, 177, 190-195, 198-200, 218-223, 226-227, 232, 234-235, 240, 247, 254, 257-260, 271-272.
17. Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 34, 98, 145.
18. «При социальных катаклизмах страну покидают самые мобильные, не отягощённые моральными принципами индивидуумы; в то же время работящие, терпеливые люди, готовые терпеть кризис, угрозу гражданской войны и тому подобное, остаются на родине» (Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 18-19, 23, 32).
19. Клеймёнов М.П. Введение в этнокриминоло-гию. - Омск, 2004. - С. 165, 167.
20. Бакленд Р. Указ. соч. - С. 14.
21. Друц Е., Гесслер А. Цыгане. - М., 1990. -С. 14.
22. О занятиях цыган см. подробно: Деметр Н. Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. -С. 17, 33, 42, 43, 94, 115, 132, 136, 137, 144. Однако, по нашему мнению, не стоит объяснять занятие цыган работорговлей тем, что в Бразилии негр приравнивался к животному, а цыгане, имея вековые навыки торговли скотом, не устояли перед соблазном иметь ещё одну доходную статью. Просто этот промысел приносил сверхприбыли и к тому же был в Бразилии официально разрешённым даже для кочевых цыган, хотя по сравнению с осёдлыми они всё-таки имели некоторые ограничения.
23. Там же. - С. 34, 146, 122.
24. О цыганских и других этнических преступных группировках см. подробнее: Мухин А.А. Организованная преступность и власть. - М., 2002. - С. 102, 43-69; 80-110.
25. См. подробнее: Клейменов М.П. Указ. соч. -С. 182-187: «Чёткое распределение ролей в
криминальном промысле, строгая конспирация, осуществление контрнаблюдения в процессе преступной деятельности, подкуп работников правоохранительных органов типичны для цыганских преступных группировок. Если внедрение в наркобизнес они начинали с того, что сбытом наркотических средств занимались цыганские женщины и дети, то сейчас в качестве сбытчиков наркотиков они привлекают лиц из числа наркоманов (члены цыганских семей принимают в этом участие значительно реже). В 1990-е гг. цыгане сбывали марихуану, маковую соломку, опий-сырец, который нередко фальсифицировали (в целях увеличения массы) различными ингридиентами (растворимым кофе, жжёным сахаром). Сейчас торгуют преимущественно героином, который разбавляют лекарственными препаратами (анальгином, димедролом). Наркотические средства приобретают у оптовых сбытчиков либо организуют транспортировку наркотиков из Казахстана и Средней Азии. Цыгане охотно скупают краденые ценности, осуществляя затем их реализацию».
26. Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 123.
27. См.: Цыгане // Народы России: энциклопедия.
- М., 1994. - С. 392-393; Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 69-74, 76, 123.
28. Там же. - С. 123-124.
29. Там же. - С. 115, 116, 124.
30. См. подробнее: Национальные вопросы в центре внимания европейских омбудсманов // Абдулатипов Р.Г. Этнополитология. - СПб., 2004. - С. 189-190.
31. Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 43, 106-108, 120.
32. Бакленд Р. Указ. соч. - С. 16.
33. Там же. - С. 18.
34. Деметр Н.Г., Бессонов Н.В., Кутенков В.К. Указ. соч. - С. 88, 89, 113.
