CC BY
63
Н.И. Нарышкина
Нарышкина Наталья Игоревна — кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовно-исполнительного права Владимирского юридического института ФСИН России
Заключение под стражу в конструкции договоров нормативного содержания Древнерусского государства
Древнерусское государство образовалось в IX веке, но правового документа, действовавшего на всей его территории и единообразно регулировавшего различные стороны общественной жизни, не существовало. Появление первых норм о заключении преступника связывают с договорами с нормативным содержанием (нормативными договорами).
Нормативный договор — это основанное на равенстве сторон и общности интересов соглашение, содержащее в себе нормы права общего характера, направленное на достижение желаемого сторонами результата. Основными признаками нормативного договора являются: наличие в нем правовых норм; легитимность (легальность) договора; направленность на достижение упорядоченности общественных отношений; особая, строго формальная процедура заключения нормативных договоров и специальный порядок рассмотрения споров (конфликтов), связанных с их исполнением; недопустимость отказа от исполнения договорных условий в одностороннем порядке; обязательное обнародование (опубликование) нормативного договора1. И хотя указанные признаки характерны в большей степени для современных нормативных договоров, необходимо отметить, что многие из них нашли отражение и в договорах Древнерусского государства.
К числу нормативных договоров, содержавших положения о заключении под стражу, относятся, в частности, международные договоры (мирные, торговые) Руси и отдельных русских городов.
Так, договор Олега с греками 911 года предполагал возможность заключения виновного в воровстве: «если же укравший даст руки свои, то да будет взят тем, у кого украл он, да будет связан, и да воздаст за то, что осмелился сделать» (ст. 6)2. Ф.Г. Эверс указывал, что вора, сдающегося без сопротивления и «умоляющего о сохранении своей жизни, не должно предавать смерти, но можно его связать и заключить в темницу, доколе он не представил... выкупа, довольно значительного, чтобы ...освободить его»3. Д.Я. Самоквасов употребляет термин «арестовать»4. В данном случае заключение преступника рассматривается не как самостоятельное наказание, а как предварительная мера до момента возмещения им причиненного ущерба.
Согласно статье 13 договора Игоря с греками от 945 года5 «аще убьеть хрестьянин русина или русин хрестьянина, да держим будет сотворивый убийство от ближних убиеннаго, да убьють и». А.Н. Филиппов указывает, что, в отличие от договора 911 года, убийца не мог быть казнен по законам мести сразу, а только по решению суда. До суда он должен был содержаться родственниками убитого6. М.Ф. Владимирский-Буданов прямо указывает, что держали убийцу связанным или в заключении для того, чтобы представить его суду и после судебного решения казнить7. Опять заключение преступника или существенное ограничение его свободы применялось как мера предварительная, но уже до вынесения судебного решения и фактически продолжалось до смерти виновного (так как его казнили родственники потерпевшего после суда).
В соответствии с мирным договором, заключенным князем Ярославом Владимировичем и немецкими послами (1195 г.), предписывалось: «А оже моужа свяжють без вины, то 12 гривен за сором» (ст. 4). Данная пеня устанавливалась за арест по подозрению в совершении убийства невиновного человека. А статья 13 гласила: «Немчина не сажати в погребъ Новегороде, ни Новгородца в Немцьхъ,
1 См.: МясинА.А. Нормативный договор как источник права: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Саратов, 2003. — С. 11 — 12.
2 Владимирский-Буданов М.Ф. Хрестоматия по истории русского права. — 2-е изд. — Киев, 1876. — Вып. 1. — С. 1—9.
3 Эверс Ф.Г. Древнейшее русское право в историческом его раскрытии. — СПб., 1835. — С. 170, 173—174.
4 См.: Самоквасов Д.Я. Древнее русское право: Лекции. — М., 1903. — С. 151.
5 Хрестоматия по истории СССР / Под ред. В.И. Лебедева, М.Н. Тихомирова, В.Е. Сыроечковского. — М., 1951. — Т. 1: С древнейших времен до конца XVII века. — С. 46—53.
6 См.: Филиппов А.Н. Учебник истории русского права: Пособие к лекциям. — Юрьев, 1907. — Ч. 1. — С. 65.
7 См.: Владимирский-Буданов М.Ф. Хрестоматия по истории русского права. — 2-е изд. — Киев, 1876. — Вып. 1. — С. 16.
нъ емати свое у виновата»1. А.Н. Филиппов указывал, что данная мера применялась по отношению к несостоятельным должникам: их нельзя было заточить в тюрьму, но следовало обратить взыскание на их имущество2.
Проектом договора Смоленска с немцами XIII века предусматривалась возможность в случае отсутствия поручителей «русского гостя» «въ железа въсадити»3. Сам договор был заключен смоленским князем Мстиславом Давыдовичем с Готландом, Ригой и немецкими городами в 1229 году4. В статье 8 указывалось: «Аже извиниться Роусин оу Ризе, или на Гочкем березе, оу дыбоу его не сажа-ти», а согласно статье 9 данного договора «латинина» в Смоленске «не метати... в погреб, аже не будет пороукы, то оу железа оусадить». М.Ф. Владимирский-Буданов указывал, что «дыба» у немцев и «погреб» (подземная тюрьма) у русских считались не только тяжелой, но и позорной формой заключения, поэтому к иностранцам, в случае отсутствия поручителей, применялись «железа» (цепи) в целях пресечения обвиняемым способов уклониться от суда5. Также нами найдена редакция договора Смоленска с Готландом, Ригой и немецкими городами, датируемая 1230 годом, в которой используется следующая формулировка статьи 9: «...Немечьскый гость извинится Смоленьске, нелзе его въверечи в погреб, ожо небоудет пон пороукы лзе его в железа всадити»6. В данной редакции вместо термина «метати в погреб» используется слово «въверечи».
Договор Новгорода с немецкими городами и Готландом был заключен в 1270 году. Согласно ему «если Новгородец сделает долг в Готландии, то его нельзя посадить в погреб (тюрьму). Равным образом не должно делать сего в Новгороде Немцам или Готландцам» (ст. 10)7. В данном договоре вообще отрицается возможность заключения в подземную тюрьму несостоятельных должников и о возможности применения цепей не упоминается.
Несмотря на закрепление указанных взаимных обязательств в многочисленных договорах нормативного содержания на практике все обстояло иначе. В частности, вскоре после заключения договора от 1270 года немецкие купцы стали жаловаться на обиды, чинимые им новгородцами, но и сами в долгу не оставались. Так, после 1335 года немецкими купцами во время ссоры был убит новгородский «гость» (купец). В Новгороде всех оставшихся немецких купцов взяли под стражу. В 1338 году в Дерпте началось разбирательство по данному факту, итогом стало то, что если убийцы будут найдены, то их должно взять под стражу для последующей экстрадиции в Новгород для предания суду. В 1375 году в Дерпте был арестован новгородский купец Аввакум по денежной претензии немецкого купца, а когда новгородскому посольству не удалось решить вопрос об его освобождении, то в Новгороде был взят под стражу немецкий купец. В Дерпте сразу было арестовано еще четыре русских купца. В 1377 году новгородцы опять взяли под стражу немецких купцов за то, что немцы ограбили русских «гостей». После заключения (в 1423 г.) договора Новгорода с Орденом и Лифляндией в 1426 году в Новгороде было арестовано 150 немецких купцов, из которых в период заключения умерло 36. В 1436 году в Пскове взяли под стражу 24 ганзейских купца за то, что псковские купцы были ограблены в области Дерпта. В данном случае Новгород выступил посредником в разрешении данного конфликта. В Новгород прибыло ганзейское посольство и псковский посадник Юрий. Ганзейские послы спросили: «По какой причине псковичи схватили немецких гостей и держат их в тяжком заключении?» Вообще послы жаловались, что «немец был схвачен со двора, посажен приставом под арест, где сидел девять недель и был так худо содержим, что наконец умер; вообще немцев часто хватают с улицы за долги и сажают их в тюрьму, не дав им ставить за себя поручителей». Купцы страдали не только от торговых конфликтов, но и от военных. Так, в 1367 году в рамках военного конфликта между псковичами и немцами в Дерпте были взяты под стражу новгородские купцы, а в Новгороде — немецкие8.
Таким образом, появление норм о предварительном заключении связано с нормативными договорами Руси и русских городов. Но если в договорах русских с греками Х века формулировки довольно туманные, позволяющие лишь догадываться о возможности применения предварительного заключения под стражу (до момента возмещения причиненного ущерба, до суда и приведения в исполне-
1 Г рамоты, касающиеся до сношений северо-западной России с Ригою и ганзейскими городами в XII, XIII и XIV веке / Сост. К.Э. Напиерский. — СПб., 1857. — С. 7—8.
2 См.: Филиппов А.Н. Учебник истории русского права: Пособие к лекциям. — Юрьев, 1907. — Ч. 1. — С. 73.
3 Русско-Ливонские акты / Сост. К.Е. Напьерский. — СПб., 1868. — С. 451—453.
4 См.: Борковский В.И. Смоленская грамота 1229 г. — русский памятник // Ученые записки Ярославского государственного педагогического института. — Ярославль, 1944. — Вып. 1. — С. 27—46.
5 См.: Владимирский-Буданов М.Ф. Хрестоматия по истории русского права. — 2-е изд. — Киев, 1876. — Вып. 1. — С. 97.
6 Собрание важнейших памятников по истории древнего русского права / Сост. И. Лазаревский, Я. Утин. — СПб., 1859. — С. 20—21.
7 Андреевский И. О договоре Новгорода с немецкими городами и Готландом, заключенном в 1270 г. — СПб., 1855. — С. 27.
8 См.: Бережков М. О торговле Руси с Ганзой до конца XV века. — СПб., 1879. — С. 86—87, 198, 201—203, 205, 209, 216.
Нарышкина Н.И. Заключение под стражу в конструкции договоров нормативного...
ние смертного приговора), то в договорах русских городов XII—XIII веков уже появляются термины, позволяющие судить о наличии данного института: «погреб» (разновидность подземной тюрьмы), «дыба» (заковывание виновного в колодку, состоящую из двух досок, имевших посередине выемку, а по концам петли и замки1) и «железа» (цепи) (обеспечивали полную изоляцию человека от общества или существенно ограничивали свободу его передвижения). Ряд рассмотренных нами договоров вообще исключал взаимное применение заключения в погреб, в дыбу, некоторые допускали возможность при отсутствии поручителей заковать человека в «железа», поскольку использование цепей не считалось столь позорной мерой, как заключение в «погреб», и было более приемлемо в отношении иностранцев. Но на практике требования, изложенные в нормативных договорах, соблюдались далеко не всегда.
1 См.: Владимирский-Буданов М.Ф. Хрестоматия по истории русского права. — 2-е изд. — Киев, 1876. — Вып. 1. — С. 150; Новгородская и Псковская судные грамоты: Тексты с предисловием и кратким объяснительным словарем / Сост. А.Б. Гинзбург. — СПб., 1888. — С. 36.
