CC BY
62
СЛУЖЕНИЕ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ ЕЛИСАВЕТЫ ФЕОДОРОВНЫ
А.Б. Ефимов
Духовно-нравственная жизнь Европы в конце XIX и начале XX в. по своей проблематике во многом напоминает современную. Христианские народы в своей основной массе отказывались от идеала чистого христианского служения Богу и людям и принимали те или иные подмены вплоть до идей социализма и атеизма. Различные общественные и религиозные течения вели ожесточенную борьбу с Церковью и с церковным сознанием. В результате большинство людей в Европе жили уже не в Церкви и не Церковью. Россия же в это время еще сохраняла во всех сословиях верность православному идеалу святого, совершенного служения. Однако не все представители сословий сумели сохранить этот идеал: часть, пусть и меньшая, приняла подмены и все слои общества оказались разделенными на тех, кто остался верен идеалам святого служения, и на восстающих против этих идеалов, - по Достоевскому, «бесов». Не сохранились единство и верность христианским идеалам также и в семье Романовых1. Об остроте борьбы свидетельствуют длинные списки верных служителей России, которые были убиты или пострадали в результате террора. Еще задолго до революции, в 1909 г., тысячи имен жертв революционного террора были помещены на стенах храма в честь иконы Божией Матери «Отрада и Утешение» на Ходынском поле.
Для каждого христианина несение креста становится школой веры, надежды и любви; оно вводит в благодатную радость, которая есть начало и залог райской радости. Вся русская культура, от семейной крестьянской до дворцовой, строилась на основании православного понимания этого священного и радостного долга служения Богу и людям и была тщательно продумана и подробно разработана. Честное служение Богу, Царю и Отечеству воспитывалось и поддерживалось христианским обществом, государством и Церковью, а разрушители этого порядка, освященного Церковью, издревле назывались ворами и считались преступниками. Особо важны были верность и честность (честь) служения в правящих сословиях, которым народ и Церковь доверили управлять страной.
Великий князь Сергей Александрович и Великая Княгиня Елисавета Федоровна совершали путь служения Церкви, Самодержавию и Отечеству до своей мученической кончины. «Великая Матушка» уже прославлена Церковью и с сонмом новомучеников
1См.: Великая Княгиня Елисавета Феодоровна и Император Николай II: Материалы и документы: 1884-1909 г. СПб., 2009.
предстоит за нас пред Богом. Преподобномученица Елисавета особенно дорога нам; она явила пример совершенной сострадательной любви и помогает в наше смутное время восстановить утерянный идеал святости и веру в «Сына Божия, возлюбившаго меня и предавшаго Себя за меня» (Гал. 2: 20).
* * *
Елисавета Феодоровна родилась и выросла в протестантской немецкой семье великого герцога Гессенского. Гессенский дом был хранителем традиций веры, нравственности и милосердия. В роду почиталась Елизавета Тюрингенская (1207-1231), канонизированная Католической Церковью еще в 1235 г. именно за дела благотворительности. Наибольшее влияние на формирование личности Елисаветы оказала мать, великая герцогиня Алиса, а после ее смерти в 1878 г. - бабушка, английская королева Виктория. Английская система воспитания была воспринята Елисаветой в неменьшей мере, чем немецкая. После смерти матери Елисавета стала помощницей отцу в воспитании младших детей, в том числе и Аликс, будущей российской Императрицы Александры Феодоровны.
В двадцатилетнем возрасте Елисавета становится женой Сергея Александровича Романова, младшего брата Императора Александра III. Для Сергея Александровича, так же как для его племянника Николая, будущего Императора, Александр III был примером веры и служения Богу и Отечеству. Сергей Александрович был старше Елисаветы на 6 лет, имел глубокую веру и основательное разностороннее образование. Он был знатоком искусства, прежде всего живописи, а начинал свое служение идеалам Империи военным в Преображенском полку, которым впоследствии и командовал. Наиболее близкими членами семьи для него были младший брат Павел и двоюродный брат Константин Константинович Романов (талантливый поэт К.Р.).
Великосветское общество Петербурга вскоре было покорено красотой, естественностью и приветливостью, а также искренностью, прямотой, тактом и сердечным умом молодой жены Великого Князя. Она охотно участвовала в светских развлечениях и балах. Со многими в семье у нее и прежде всего с Императрицей Марией Феодоровной установились душевные, добрые отношения. Среди аристократических семейств ее близкими подругами впоследствии стали княгини Мария Васильчикова и Зинаида Юсупова, соседка по подмосковному имению Ильинское.
Жизнь Елисаветы Феодоровны в России была постепенным восхождением к
новым, все более глубоким и совершенным формам служения Богу и людям. Можно
выделить ее основные этапы. Первые подготовительные к служению петербургские
годы (1884-1891) были наполнены радостями светской культурной жизни и
постепенным вхождением в проблемы царской семьи и великосветского общества. С
принятием Православия в 1891 г. началась новая жизнь в Москве, уже в качестве
2
генерал-губернаторши, первой дамы московского общества, «хозяйки» Москвы (18911905). Одновременно налаживалась жизнь двух «малых миров» - имения Ильинское с окрестными селами и поместьями и Александровского дворца в Нескучном саду на окраине Москвы. Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна были самыми близкими людьми молодой царской семьи, их советы были необходимы Николаю, еще неопытному в государственных делах. Сразу же вокруг молодого Царя началась борьба за влияние на него и его государственные решения. Борьба за Императора, нетвердого в своих решениях и «слишком доброго», чтобы крепко держать бразды правления в неспокойное, смутное время, трагически переживалась «дядей Сергеем» и «тетушкой Эллой», которые готовы были отдать за него жизнь и крепко стояли за твердый порядок самодержавия, завещанный Александром III.
Так было до трагической кончины Сергея Александровича. После его гибели Елисавета Феодоровна оставила светскую жизнь и отдала всю себя делам милосердия. На этом новом жизненном этапе (1905-1909) ее усилиями вырабатывались формы полумонашеского служения страждущим и обездоленным. Этот во многом новый для России путь служения оформляется в Марфо-Мариинскую обитель милосердия. В создании этой обители принимали участие: Государь Николай II, митрополит Московский Владимир и его викарные епископы Трифон, Анастасий (а позже и Арсений), литургист профессор А.А. Дмитриевский, художники М. Нестеров и В. Васнецов, архитектор А.В. Щусев, духовники и старцы оптинские, иеросхимонах Алексей Зосимовой пустыни, схиархимандрит Гавриил (Зырянов), священник Митрофан Сребрянский и многие другие.
Полное самоотвержения служение в обители милосердия становится для Елисаветы Феодоровны венцом ее подвига и духовного возрастания (1909 - конец 1917 г.). Расширяется и сеть находившихся в ее ведении духовно-просветительных учреждений в Москве и по всей России. Особенно широкий размах милосердие и просветительская деятельность приобретают с началом войны в 1914 г. Елисавета Феодоровна вместе с Императрицами Марией Феодоровной и Александрой занимается созданием, совершенствованием и обеспечением всем необходимым госпиталей, санаториев, домов реабилитации для инвалидов войны, помощью детям и семьям фронтовиков, спасением бедствующих детей, которые убегали из семей на фронт.
Отдавая себя делам милосердия, Елисавета Феодоровна не переставала поддерживать Императора Николая, продолжала опекать племянников покойного мужа Марию и Дмитрия и др. В последний год царствования, когда Государю особо нужна была духовная помощь, Елисавета Феодоровна старалась утешить и поддержать Императора, находившегося в ставке вблизи фронта. Она вместе с Императрицей Александрой Феодоровной организовала торжественный переезд великой святыни -
Владимирской иконы Богоматери в ставку 28 мая 1916 г. Елисавета Феодоровна с
3
сестрами Марфо-Мариинской обители, с духовенством крестным ходом провожала икону из Успенского собора на Александровский вокзал и в тот же день телеграфировала Государю: «Только что проводила икону Божией Матери Владимирской. Масса народу, настроение умилительное. Весь народ со слезами. Молились за своего обожаемого батюшку Царя, обожаемого Вождя и за дорогих родных воинов». Икона пребывала в ставке до апреля 1917 г., когда была возвращена в Успенский собор.
После гражданско-государственной катастрофы 1917 г. Елисавета Феодоровна отказалась уйти со своего поста и покинуть Россию как в 1917, так и в 1918 г. и сознательно принесла себя в жертву за несчастный обезумевший русский народ. Это был последний, мученический, этап жизни - с конца 1917 до 18 июля 1918 г. На свою добровольную Голгофу она пошла так же, как и семья Императора, митрополит Владимир (Богоявленский), Патриарх Тихон и сонм новомучеников и исповедников российских, а также ее ранее погибший муж Сергей Александрович, которого она считала мучеником за веру.
* * *
В чем особенность служения преподобномученицы Елисаветы Феодоровны и ее Обители? В конце XIX в. в России шло усиление процессов разрушения духовно-нравственных и культурных устоев жизни. Все больше симпатий, преимущественно в образованном обществе, завоевывали идеи «свободы» (а по существу - отказа) от традиций, от христианских заповедей, от веры и Церкви. Разрушительные идеи атеизма, социализма и революции, так же как и различные сектантские учения, постепенно захватывали умы и сердца молодежи образованных классов общества. Быстро распространялись толстовство, пашковство, баптизм и др. В начале XX в. уже любое собрание, встреча, вечеринка сопровождались «ругательными речами» в адрес родителей, Церкви и самодержавия.
Что же противопоставили Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна этому быстро набирающему силу разрушительному процессу? Прежде всего глубокую личную веру и должное христианское отношение к святыне, святости и нравственным вопросам. Оба они ясно понимали, что только самоотверженное служение может остановить разложение общества и спасти Россию.
Правление помазанника Божия для Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны являлось основой самодержавного государственного строя православной Святой Руси, поэтому всякое отступление Николая от идеи самодержавия рассматривалось ими как разрушение российской государственности, как начало конца православной России. В день помазания Императора 14 мая 1896 г. Сергей
Александрович писал в своем дневнике: «Господи, благослови их и помилуй нас, Боже.
4
Все это было потрясающе хорошо. Что за глубокий религиозный смысл в миропомазании Государя и в его причащении!».
Поскольку целью либеральных интриганов было изменение монархического строя правления на демократический, то с момента воцарения Николая II Сергей Александрович посчитал себя обязанным оказать всяческую поддержку в проведении твердой линии в управлении государством. Уже в 1896 г. Сергей Александрович писал брату Павлу по поводу интриг и борьбы за влияние на молодого Царя: «Я совершенно спокоен, но бесконечно огорчен; мы дожили до того, что "раскол" идет сверху вниз -прежде по крайней мере он шел более нормально, т.е. снизу вверх! Видя все, что происходит за последнее время, невольно спрашиваешь себя, да кто же царствует...? Я даже не понимаю, чем все это может кончиться; но будущее неприглядно, и, если не будет сильной острастки. то разлад семейный и, что еще хуже, государственный, неизбежен.»
Служение же самого Сергея Александровича было прямо, твердо, ясно, и другого пути, кроме православного, церковного, отношения к Богу, Царю и Отечеству, для него не существовало. Он был генерал-губернатором Москвы 14 лет и оставался как воин на всех фронтах до тех пор, пока Император Николай II не согласился на ограничения царской власти. Служение новому типу царства представлялось Сергею лишенным духовно-нравственной основы, и не только потому, что благодать царского служения была неразрывна связана с обетами Царя при миропомазании. Не менее важными для него были обещания Николая II следовать заветам отца, которого оба они боготворили. В разговоре об отставке с поста генерал-губернатора Москвы (1904 г.) он говорит Николаю, что для него стало «нравственно невозможно оставаться на службе». К решению уйти в отставку он шел несколько лет. Каждый раз, как Николай II под влиянием тех или иных людей был готов начать либеральные реформы и снисходительно отнестись к разрушителями государственности, Сергей писал, говорил, настаивал на верности твердой линии Александра III, в противном случае предлагал ему уйти в отставку.
Елисавета Феодоровна всегда вместе с Сергеем занимала единую позицию по нравственным и государственным вопросам. Она настолько его понимала, что временами высказывала многие суждения Государю вместо мужа. Наиболее ярко это видно во время студенческих беспорядков в 1899 г., когда либеральная политика С.Ю. Витте и других министров привела к поощрению и нарастанию антиправительственных выступлений. Она пишет Николаю II, который уже «не слышит» Сергея: «Витте -предатель,.. выслушай Сергея..». После этого письма Николай II принял и выслушал помощника Сергея Александровича В.К. Истомина. И беспорядки прекратились, как только политика правительства стала твердой и очевидной для общества.
Идея освященной Богом и Церковью царской власти, как единства в России Церкви и государственности, как священного долга служения Богу, Царю и Отечеству, были живы в народе в конце XIX - начале XX в. Об этом свидетельствует многое в описываемых ниже событиях: встреча невесты Сергея Александровича в Петербурге народом и обществом, встреча Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны в Москве при его назначении, приезды Императора Николая II в Москву, начиная с миропомазания на царство в 1896 г. Особенно теплым было пребывание его с семьей в Москве на Страстной и Пасхальной неделях (1900, 1903 гг.). Наконец, единство Царя и народа ярко проявилось во время войн (1904, а затем с 1914 г.), когда десятки тысяч людей собирались, чтобы увидеть Государя и приветствовать его. Были случаи, когда многотысячная толпа опускалась на колени, когда к ней обращался Император. Это же отношение видно и на его встречах с профессорами и студентами, со светской публикой, с художниками и актерами. Церковь учила этому все слои народа.
Ко времени ухода Сергея Александровича со службы его здоровье было расстроено разладом между его честным служением и тем, что происходило в Петербурге, в стране, в Москве, где, например, собрание представителей земств решило просить Государя о даровании конституции. Воспитанные им в православной крепкой традиции государственные служащие высокого ранга, по его рекомендации занимавшие важные посты министров, не могли честно служить из-за отсутствия твердой политической линии и постоянных интриг. Остающихся непреклонными убивали революционеры. И самым опасным Сергей Александрович и великая княгиня считали отсутствие нравственного и политического единства в великосветском обществе и в семье Романовых.
На сохранение этого единства и была направлены силы великокняжеской четы. Сначала в Петербурге, а затем в Москве Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна организуют встречи, приемы, праздники, даже балы, - прежде всего с целью объединения, консолидации общества*. Этому же служили их покровительство наукам и искусствам, общение с творческой интеллигенцией, организация различных благотворительных акций и структур. Наиболее яркие события из этой серии -благотворительные базары, которые впервые были организованы в Петербурге. В Москве организацию таких базаров взяла на себя Елисавета Феодоровна. Последние два дня двери базара были открыты даже для крестьян, которые шли потоком, и каждый хотел купить хоть что-нибудь из рук Великой Княгини.
Покровительство Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны искусствам и наукам играло значительную роль к культурной жизни России. Широко известна
* Для этого великий князь Сергей Александрович стал членом Дворянского собрания г. Москвы, что до тех пор было не принято.
история создания Императорского исторического музея (Сергей Александрович и проф. И.Е. Забелин), Музея изящных искусств им. Императора Александра III2* (Сергей Александрович и проф. И.В. Цветаев), Строгановского и Суриковского художественных училищ (Елисавета Феодоровна), Московского музыкального филармонического общества, Театрального училища (Елисавета Феодоровна), Московского синодального училища церковного пения, Московского археологического общества и др.
Менее известна роль Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны и создании Московского художественного театра. В Москве были организованы любительские спектакли силами дворян, где играла и Елисавета Феодоровна. В качестве режиссера-постановщика был приглашен К.С. Алексеев (Станиславский). Театралы Москвы вполне оценили и актеров, и режиссера. После спектакля К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко были приглашены к генерал губернатору С.А. Романову. С этого спектакля идея создания Художественного театра начала воплощаться при активной поддержке Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны.
Столь любимые русской душою паломничества к почитаемым святыням начались для Елисаветы Феодоровны, когда она была еще протестанткой. Путешествие в 1888 г. вместе с Сергеем Александровичем, председателем Православного Палестинского Общества, на Святую Землю, паломничество и участие в освящении храма св. Марии Магдалины в Гефсимании укрепили ее решимость перейти в Православие. Она была на торжествах прославления прп. Серафима Саровского в Сарове и в Дивееве, и духовная связь с преподобным и с Саровом - Дивеевом с годами крепла.
После смерти Сергея Александровича паломничества заняли еще более важное место в ее жизни. Она участвовала в торжествах прославления прп. Анны Кашинской, свт. Гермогена в Москве, свт. Иоанна Тобольского. Паломничества включали посещения подвижников-духовников: о. Алексия в Зосимовой пустыни, архим. Гавриила в Седмиезерной пустыни под Казанью (когда старец Гавриил был переведен в Спасо-Елеазаровскую пустынь под Псковом, поездки к нему Елисаветы Феодоровны стали регулярными), Оптиной пустыни и ее старцев, Киево-Печерской лавры и др. Сохранились подробные описания ряда ее путешествий: в Архангельск и на Соловки, в Екатеринбург и в Верхотурье, по Казанской епархии, по Уфимской епархии, в Николо-Березовский монастырь.
По просьбе епископа Уфимского Нафанаила Елисавета Феодоровна взяла миссионерскую деятельность в епархии под свое попечение. По сохранившимся письмам и документам видно, что она не только духовно возрастала в этих паломничествах, но и помогала решать проблемы далеких и близких монастырей, одновременно укрепляя духовные связи этих святых мест и народа с престолом. Народ и
2* Ныне Музей изобразительных искусств им А. С. Пушкина.
духовенство принимали ее как посланницу и представителя самого Государя. Об этой радости народной от встречи ее как посланницы Государя она неизменно писала и рассказывала Императору Николаю II. Торжественными богослужениями сопровождались поездки царской семьи и Елисаветы Феодоровны в дни празднеств трехсотлетия дома Романовых (1913 г.) по городам Нижний Новгород, Владимир, Кострома, Ярославль, Ростов Великий. Всюду присутствие Елисаветы Феодоровны -Великой Матушки, - известной всей России своими делами милосердия, помогало воодушевить добрый порыв народный в отношении к Государю и его семье.
После гибели Сергея Александровича она направила свою жизнь на молитву и служение людям. В момент создания Марфо-Маринской обители она писала А.Н. Нарышкиной, с которой раньше много общалась по делам благотворительности: «Если бы Вы знали, до какой степени я чувствую себя недостойной этого безмерного счастья, ибо, когда Бог даст здоровье и возможность работать на Него, это и есть счастье,.. люди, страдающие от нищеты... должны получать хотя бы немного христианской любви и милосердия - это меня всегда волновало, а теперь стало целью моей жизни. Говорят, что есть люди, которые хотят уйти из мирской жизни, покинуть ее, я же, наоборот, хочу войти в нее... У меня нет ни ума, на таланта - ничего у меня нет, кроме любви к Христу... Я не покидаю тех, кому я нужна, кого знала до того, как начала это новое дело; есть обязанности, отношения, которые не должны от этого пострадать.»
Среди тех, кого она не покидала, были прежде всего Царь Николай и его семья, а также Императорское Православное Палестинское Общество и проблемы Святой Земли. Она с глубокой ответственностью приняла огромный груз Палестинского общества на себя и несла его до самого конца. Проблемы семьи Императора вскоре усложнились с появлением Григория Распутина, которого Елисавета Феодоровна воспринимала как зло и беду, и, сколько могла, пыталась устранить его от двора. Убийство Распутина она расценила как «патриотический акт» и после этого сделала последнюю попытку открыть Николаю II глаза на грозные признаки предсмертной агонии власти Царя и правительства. Она писала в своем последнем письме Императору:
«Слова св. Жанны д'Арк: "Если я унываю от того, что не могу своей верой разжечь сердца других, я удаляюсь и молюсь в уединении. И в конце молитвы я слышу Его голос: Дерзай, Дщерь! Я не оставлю тебя - дерзай! И когда я слышу этот Голос, я испытываю великую радость.".
Читая эти святые слова, вселяющие мужество, я позволю себе смиренно обратиться к тебе, дорогой мой Ники. Я не могу понять твое молчание - ту стену молчания, которой все вы, мои дорогие, меня окружили. Когда я писала тебе раньше, что чувствую, пусть даже в слишком сильных выражениях, ты снисходительно отвечал на мои письма. Я высказала Аликс все свои опасения, ту муку, которая переполняет мое сердце. Кажется, огромные волны вот-вот настигнут всех нас, и в отчаянии я бросилась к вам, к тем, кого я так искренне люблю, чтобы предупредить вас - людей всех сословий, от высших до низших, даже тех, кто находится на фронте, находятся в полном недоумении. Она не позволила мне поговорить с тобой, поэтому я тебе написала, и я
уехала с очень печальным чувством, удастся ли нам свидеться вновь; ведь мы стоим на пороге величайшей драмы, величайших страданий.
.О если бы ты знал, как все слезно молят Бога, чтобы он просветил тебя. О Ники, дорогой! Взгляни на вещи, как они есть, о поверь мне, слабой, ничтожной, смиренной, но верной твоей подданной, что я говорю тебе правду. О если бы преподобный Серафим мог прийти к тебе и своими святыми словами наставить тебя к благоденствию твоей страны, Церкви и дома.
.Пусть в Новом 1917-м году тучи рассеются и воссияет солнце над всеми любимой Россией, а победы - внутренние и внешние - принесут вожделенный мир тебе, нашему возлюбленному Государю, всем-всем твоим подданным, и мне в их числе. Да благословит тебя Господь. Твоя верная сестра Элла». (29 декабря, 1916 г.)
Кто был ее опорой после гибели Сергея Александровича? С ней рядом были те, кто приближались в подвиге служения Богу и людям к высоте ее самоотвержения. Из помощников Сергея Александровича при ней остались М. Степанов, барон Менгден и Н. Аничков, ставший вице-президентом Императорского Православного Палестинского Общества. Еще при Сергее Александровиче он создавал и поддерживал сеть многих десятков школ для бедствующих православных арабов на Святой Земле. Это огромное дело, непосильное для Императорского Православного Палестинского Общества, надо было передать в ведение и на попечение российского правительства. Сделать это удалось Елисавете Феодоровне и Аничкову лишь в 1916 г. при напряжении всех сил и за счет здоровья Аничкова - он полностью ослеп и вскоре умер, оставив без материального обеспечения жену и пятерых детей. Его неизменным девизом было: «Да возвеличится
Россия и да погибнут [будут забыты] наши имена».
* * *
Как уже говорилось, начало XX в. в жизни Русской Православной Церкви и Российской империи характеризуется наличием антицерковных и антигосударственных течений в обществе, явным сочувствием сектантству, социализму и атеизму значительной части интеллигенции, студенчества и либеральных общественных деятелей. Антиправославные течения захватили простой народ, отрывая его от Церкви. В результате основным направлением духовного просвещения Русской Церкви в этот период становится не столько обращение к православию язычников, иноверцев, инославных, сколько борьба за сам православный народ против нахлынувших антицерковных течений, а также проповедь к отпавшим от Церкви. Последнее направление в церковных и государственных документах начала XX в. получило название «внутренняя миссия».
Главным делом жизни Елисаветы Феодоровны теперь стало особое служение страждущим, обездоленным, озлобленным, отчаявшимся. Сама Елисавета Феодоровна определяла это служение не только как милосердие, но как миссионерское несение страждущим русским людям Любви Христовой, Света Христова.
После гибели любимого супруга Елисавета Феодоровна посвятила себя новому служению по образу Марфы и Марии - как в созданной ею системе благотворительных учреждений, так и главным образом в открытой в феврале 1909 г. Марфо-Мариинской обители милосердия. Последняя была задумана и создана на опыте Иверской и Елисаветинской общин как обитель нового типа, и было бы неверным видеть главную идею и цель лишь в системах лечебных учреждений и социальной помощи. С самого начала Великая Княгиня ставила задачи внутренней миссии, обращенной к страждущему русскому народу. С годами эти задачи расширялись и занимали все большее место в жизни и деятельности обители.
В письме к кн. З.Н. Юсуповой от 1 октября 1908 г., когда до открытия обители оставалось несколько месяцев, Елисавета Федоровна говорит словами Евангелия о сочетании дел милосердия и духовного просвещения: «"Да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного". Бог даст, мои милые сестры понесут этот свет и не придется бояться того, что будут говорить со зла, ни ошибок, которые мы будем совершать, потому что Господь найдет наше дело достойным, благословит его, ведь это ради Него мы трудимся. И все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков. Работая для Господа, надо любить ближнего, потому что о каждой душе, которую мы к Нему приводим, будет радость на Небесах».
В опубликованном к открытию обители пояснительном слове сказано, что «целью устраиваемой Обители Милосердия является помощь ближнему во всех ее видах, но помощь не [только] материальная, но и нравственно-духовная в чисто христианском православном смысле, и ближайшей целью Обители Милосердия является стремление удовлетворить обращающихся к ней в одинаковой степени как по запросам духовного мира человека, так и помощи бедному больному, голодному и обездоленному ближнему.»2
Согласно ежегодным отчетам обители, осуществлялось три вида служения: попечительное, просветительное и деятельное.
Под попечительным понималось посещение сестрами и помощь вне обители; это попечение «принимает само собой характер внутренней миссии, на каковую сестры и посвятили себя» (Отчет Марфо-Мариинской обители за 1910 г.).
К просветительному служению обители отнесены были вечерние воскресные беседы, сиротской приют и воскресная школа.
2
2 Пояснительное слово об открываемой в Москве Ее Императорским Высочеством Великой Княгиней Елисаветой Феодоровной Марфо-Мариинской Обители Милосердия. М., 1908. С. 35.
К деятельному служению обители относились больница, амбулатория, аптека, убежище для чахоточных женщин (преобразованное в 1913 г. в квартиру для девушек, работавших на фабрике), а также бесплатные столовая и библиотека.
В основе попечительного и просветительного служения лежали задачи внутренней миссии, постепенно они стали играть все большую роль и в деятельном служении обители. С началом войны 1914 г. опыт сочетания дел милосердия и духовного просвещения был использован в созданных почти по всем монастырям Московской епархии лазаретам, а также и в светских благотворительных организациях, - как самостоятельных (созданных также Елисаветой Феодоровной), так и состоящих во всероссийской структуре Комитета Великой Княгини Елисаветы Феодоровны по оказанию благотворительной помощи семьям лиц, призванных на войну (1914-1917)3*.
Сегодня в России вновь возрождаются монастыри. В течение последних двадцати лет каждые две недели возникает новый монастырь. Духовная жажда и стремление в совершенстве служить Богу и людям приводят современных людей в стены обителей, и оказывается, что виды этого служения весьма разнообразны. Возрождаются храмовое строительство, церковное пение, богослужение, различные формы социальной помощи. Медленнее всего развивается миссионерско-просветительская деятельность монастырей. Это служение требует углубленной специальной подготовки, опыта духовной жизни и серьезных богословских знаний. Сегодня жизнь предъявляет высокие требования к свидетелям о вере и Церкви, к миссионерам и веропроповедникам, несущим свет Христов.
Пример Марфо-Мариинской обители и ее настоятельницы указывает путь устроения современных монашеских общин и миссионерских приходов, обращенных к страждущему миру. Сочетание милосердной благотворительности и духовного просвещения сегодня становится, может быть, самой востребованной формой церковного служения, требующей действенной сострадательной любви от людей, образованных, глубоко знающих свою веру и готовых самоотверженно трудиться Богу. Такого типа монастыри могли бы стать центрами православного образования, православной культуры и православного свидетельства.
Девиз Елисаветы Феодоровны: «Наш долг служить и сеять. Нам не нужно считать, сколько душ мы спасли, скольким людям помогли. Мы должны подняться от скорбной земли до Рая и радоваться с Ангелами об одной спасенной душе, об одной чаше холодной воды, поданной во имя Господа»3.
Служение Елисаветы Феодоровны постепенно углублялось духовно, с годами крепло, было увенчано подвигом Марфо-Мариинской обители и, наконец,
3* Включал в себя более трех тысяч отделений; оказал помощь семьям общей численностью до миллиона.
3 Марфо-Мариинская Обитель Милосердия. М., 1914. С. 20-21.
мученической кончиной. Мученик - это совершенный свидетель о Любви Христовой (в греческом языке мученик и свидетель - синонимы, обозначенные словом ^ agтopsZg). Огромную поддержку и помощь Елисавете Феодоровне оказывали митрополиты Владимир и Макарий, епископы Трифон, Анастасий, Арсений, святые духовники и старцы Оптиной пустыни, Зосимовой пустыни, отец Иоанн Кронштадтский, архимандрит Гавриил (Зырянов), отец Митрофан Серебрянский, отец Иоанн Восторгов, и многие другие. Но подвиг служения пришлось совершить ей самой и запечатлеть этот подвиг мученической кончиной.
© Ефимомов А.Б., 2010
