CC BY
22Теория и история права и государства
TERRITORIUM - КАТЕГОРИЯ РИМСКОГО ЗЕМЕЛЬНОГО ПРАВА
ГВОЗДЕВА Инна Андреевна,
кандидат исторических наук, доцент кафедры «История древнего мира» ФГОБУ ВО «Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова». E-mail: [email protected];
ГВОЗДЕВА Татьяна Борисовна,
кандидат исторических наук, доцент кафедры «Теория и история государства и права» ФГОБУ ВО «Финансовый университет при правительстве Российской Федерации». E-mail: [email protected]
Краткая аннотация: Римское земельное право выработало категорию для обозначения земель, не имевших измерений и раздела, сохранивших природную внешнюю границу - arcifinius. Но в период завоевания Римом Италии насущной потребностью стало создать категорию для земель, подчинившихся Риму городов - муниципиев. Эта категория - territorium - обозначала земли статуса Ager Publicus муниципия, не подвергавшихся делению и сохранивших внешнюю границу по рельефу. Так, в римском земельном праве особыми титулами была отражена разница в социальном и политическом положении италийских общин.
Abstract: The Roman land law has developed the category to designate land which had no dimensions and partition, preserving the natural outer boundary - arcifinius. But in the period of the conquest of Italy, the immediate requirement was to create a category for lands to submit to the Rome of the cities - municipalities. This category -territorium - land meant Ager Publicus status of the municipality, is not subject to division and to preserve the external boundary of the terrain. So, in the Roman land law with special titles reflected the difference in the social and political condition of the Italian communities.
Ключевые слова: Территория (territorium), граница, муниципий, землемеры, контроверсия (contriversia), ассигнация (assignatio).
Keywords: Territory (territorium), border, municipalities, surveyors, controversia (contriversia), banknote (assignatio).
Corpus Agrimensorum Romanorum - собрание сочинений римских землемеров - содержит сведения о такой категории как territorium. Основоположник науки римского земельного права Юлий Фронтин сообщает нам в контроверсии «de iure territorii», что в этом виде земельного спора речь будет идти о земле, принадлежащей муниципию. Муниципий, как категория административной жизни Италии, сформировался в ходе борьбы Рима за гегемонию на Апеннинском полуострове. Municipium civium Romanorum - так стали называться италийские города, подчинившиеся Риму, но сохранившие самоуправление. Они были вынуждены отказаться от самостоятельной внешней политики и исполнять определенные повинности в пользу Рима - munere capere. Римское господство строилось на fc^dus с каждым городом сначала Лация (что разрушило племенное и сакральное единство Латинского союза), а позднее и всех других этнических объединений в Италии [1]. Из италийских civitas были выделены наиболее крупные города, которым предоставлялась внутренняя автономия [2]. Сначала эти муниципии имели положение sine suffragio, но древние латинские
города добились прав римского гражданства, превратив свое население в cives Romani cum suffragio [3]. На этом основании они получили и некие земли общественного характера loca publici Romani [4]. Те города, которые имели статус sine suffragio, по-прежнему несли в пользу Рима munera («повинности»). Несмотря на то, что граждане муниципиев были вне Ius Quiritium, они оказались в более привилегированном положении, чем другие civites Италии, с которыми Рим строил взаимоотношения только на foëdus. Такие civitates foëderatae в отличие от латинян считались перегринами и были только socii («союзники»). Взаимоотношения с союзниками Рим строил на Ius Gentium [5]. Но в конце Республики права римского гражданства получили практически все население Италии.
Земля, закрепленная за муниципием, называлась pomerium, эта площадь располагалась за городскими стенами (CAR. S. 7). Описывая ее, Фронтин подчеркнул, что в землемерной практике она считалась locum, что означало местность с известными природными границами. Фронтин выделил 2 вида земельного пространства муниципия: первый - го-
родская земля (urbani soli), которая была предоставлена городу под опеку его самоуправления; второй -сельская земля (argestis), она была Ager Publicus муниципия (SRF. II. S. 402-405). По мнению Фронти-на никто в Италии не мог отнять общественное достояние муниципия, более того, на Ager Publicus нельзя было строить частные сооружения. Опираясь на изложение Фронтина можно попытаться воссоздать историю самой категории territorium, правда она будет отражать уже этап сложившихся соотношений между publicus и privatus на муниципальных землях. Поскольку Фронтин проследил оформление земельной собственности колоний и муниципиев в основном для периода Империи, то в сочинениях землемеров чаще прослеживается отторжение муниципальных земель в пользу колоний. Землемеры ставили перед собой задачу тщательно проанализировать права муниципия и его взаимоотношений с новопоселенцами. Фронтин привел пример Интерамны в Пицене, часть земель которой попала в границы аскуланцев (CAR. S. 7-8). Именно с этим примером Фронтин и связывает само понятие territorium - земельного фонда муниципия. Фронтин подчеркнул, что муниципии получили определенные привилегии, важнейшим среди которых было «право территории» (CAR. S. 8). Опираясь на сообщение Фронтина можно сделать предположение, что territorium - это категория, характерная лишь для городов муниципального положения. Возникает вопрос - имеет ли это отношение к земельному праву самого Рима?
Действительно, сведения о муниципиях в CAR посвящены особому их положению, которое упоминается нашими авторами, но весь разбор ограничивается лишь обозначением «права территории». Важнейшей характеристикой territorium муниципия, по мнению Фронтина, является то, что он сохранил землю категории Publicus, несмотря даже на некоторые конфискации, проведенные Римом. Более того, Рим защищал Ager Publicus муниципия, создав «право территории». Подобная формулировка показывает, что каждый муниципий Италии имел свое «ius territorii», сообразно местным условиям и обстоятельствам. Важно разъяснение Фронтина, что жители муниципия не имели права бесконтрольно захватывать этот Ager Publicus, как «уступленные отрезки» (CAR. S. 9) [6]. Далее этот автор указал условия предоставления аренды на землях категории Publicus [7]. По сути, сообщение Фронтина о «territorium» демонстрировало особое положение зе-
мель муниципиев в Италии.
Более подробные сведения о territorium сообщает Гигин Старший. Он пытался отразить эпоху формирования Римско-италийского союза - периода расцвета римской республики. Поэтому он напомнил о налоге (tributum), который в прошлом платили муниципалы со своего имущества (CAR. S. 74). В отличие от Фронтина, в тексте которого нет сведений по аренде и налогам, Гигин Старший показал, что на territorium муниципия есть vectigalis agri [8]. Этот автор показал, что налог (vectigal) платился за аренду земель rei publicae муниципия, и подчеркнул разницу между правовым положением полей категории divisi, предоставленных римским гражданам в собственность через ассигнацию и теми землями муниципия, сохранившими статус publicus. Они сдавались в аренду и считались vectigalis agri (CAR. S. 79-80). Важно, что Гигин Старший обратил внимание на законность акций с vectigal, как на землях римских колоний, так и на муниципальных полях. В этом случае он ссылался на аграрные законы Августа, а также и на комментарии к ним и на эдикты, сформулированные преторами для отдельных случаев (CAR. S. 81). В качестве примера он описывал ситуацию, когда в пользу новой колонии была изъята из земель муниципия значительная площадь и ассигнована новым поселенцам (римским гражданам). Гигин Старший полагал, что в этом случае запись о переходе муниципальных земель в собственность новопоселенцев должна быть наиболее точной и максимально подробной: «Те поля, которые начинаются от тех построек и располагаются внутри тех границ, которые мы обозначили, а именно - ту реку и те дороги - туда выведена ассигнация и на этих полях теперь юрисдикция колонии» (CAR. S. 81).
Анализирую контроверсию «de iure territoriorum» Гигин Старший заявлял, что для земельного права очень важным является, чтобы границы, выделенные для новых ассигнаций, были обозначены привычным для данного района способом, например: «череда высоких гор, водопады, иногда лимиты соседних полей» (здесь и далее пер. И.А. Гвоздевой) [9]. Но он же и указал, что кроме четких границ муниципальных полей, попавших в пределы нового поселения, должно обязательно просматриваться и «направление самого раздела» (CAR. S. 97).
Еще один землемер Сикул Флакк видел главное отличие муниципиев в их укреплениях, а их общественных земель - в том, что они налогообла-
гаемые. Для Сикула Флакка налогообложение стало главным в характеристике этой административной единицы: «de munucipiis itaque tractandum est» (CAR. S. 100-101). Но вопрос с налогообложением этот автор полностью не раскрывает, более того, здесь проявилось не понимание Сикулом Флакком механизма налогообложения италийских территорий. Он полагал, что вся terra муниципия будет occupaverunt, поэтому его земли превратятся в agri occupatorii (CAR. S. 101). Здесь очевидно, что рассуждения Сикула Флакка опирались на традицию оккупации Ager Publicus в Риме. Сикул Флакк просто перенес римский опыт на муниципальные земли, которые назвал universaliter territorium (CAR. S. 102). Даже притом, что Сикул Флакк не смог раскрыть механизм оккупации земель Publicus, он все-таки оговаривал, что поля внутри муниципальных границ должны иметь только его юрисдикцию: «intra quos fines iuris dicendi ius esset» (CAR. S. 102). Однако этот автор хорошо понимал, что внешним отличием territorium муниципия от полей римских колоний является полное отсутствие divisi земель по нормативам римского зем-леустроения. Для внешних же границ муниципиев всегда сохранялись привычные признаки рельефа, к которым лишь изредка добавлялись пограничные знаки - термины (CAR. S. 102).
Комментатор Фронтина, автор IV в. н.э., Агенний Урбик основное внимание уделил разнице в статусе муниципиев в Италии и в провинциях. Это вполне объяснимо, так как уже в начале периода Империи юридическое положение италийских городов и их земель резко отличалось от провинций в связи с формированием Ius Italicum. Поэтому при рассмотрении производства одного из древних исков «о стоке воды» он отметил, что оспаривались разные объекты тяжбы: ущерб соседу или самой земле (CAR. S. 24). Кроме разных условий, в которых сформировались муниципии, Агенний Урбик анализировал и особые благодеяния, полученные ими от принцепсев в виде дополнительных земельных площадей (CAR. S. 40). Именно поэтому Агениий Урбик считал, что в таких исках важно точно отделить объект спора от его предпосылок. В контроверсии de iure territorii это могли быть: расположение площади, ее размер (locus или modus); а также по ходу следствия: ведется ли спор между двумя муниципиями или между частным лицом и муниципием (CAR. S. 44-45). Сложность задач агрименсоров по иску на муниципальных землях особенно видна в трактате Агенния
Урбика «De controversiis agrorum», так как кроме нормативов землепользования, установленных для муниципиев, каждый из них имел еще и разные бенефиции. Все эти случаи землемеры обязаны были подробно разбирать на соответствие с законами Августа, подтвержденными династией Флавиев.
Так, спор между тудертинами и фанестрами завершился тем, что фанестры выпросили у прин-цепса то, на что больше прав было у тудертинов. Поэтому, разбор предпосылок каждого конкретного спора опытные агрименсоры обязаны были предоставить, учитывая как законодательства Августа, так и местные условия, поскольку именно частные обстоятельства вносили существенные коррективы в судопроизводство. Но разбор исков всегда опирался на квалифицированный комментарий землемеров.
Агенний Урбик объяснял разницу судебного процесса на муниципальных землях Италии и в провинциях в первую очередь из-за размеров их земельных площадей. В провинциях принцепсы скупали крупные участки - сальтусы, границы которых вклинивались в земли муниципиев, что меняло соотношение правовых норм муниципальных земель и соседствующих с ними участков (CAR. S. 64).
Все авторы CAR подчеркивали, что положение древних муниципиев отличалось от других по их особыми привилегиями. Поэтому многие более мелкие поселения стремились перейти в статус муниципия. Агенний Урбик приводил известный пример из Пицена (CAR. S. 65).
Какие ж элементы земельного права отразили особое положение муниципия в римском государстве? В первую очередь это выражается в самом термине territorium. Фронтин так определил его происхождение: «territorium est quidquid hostis terrendi causa constitutum est» - «территория это то, что создано для устрашения врага» (CAR. S. 8; SRF. II. S. 250). Гигин Старший анализируя спор «о праве территории» объяснял, что «territorium сохраняет (удерживает) условия своих границ с давних времен» (utrum suis conditionibus remaneant fines ab antiquis observati) и указал на природные признаки пограничного рельефа (CAR. S. 97). Но этот же автор рассматривал и возникновение понятия «territorium» как последствия военных действий римлян в Италии: «ad populum romanum pertinentes ex hoste capti partitique» («эта земля имеет отношение к народу римскому, как захваченная у врага») (CAR. S. 79). В этом случае, считал Гигин Старший, territorium становится divisi и
через ассигнацию переходит в собственность римским гражданам. Эта кажущее противоречие Гигин Старший разъясняет таким образом, что на землях, конфискованных у италиков, проводилась ассигнация для римских граждан, но некоторые поля государство оставляло им неразделенными под угодья (CAR. S. 81) [10]. Сущность подобного сравнения происходит оттого, что для Гигина Старшего внешние границы territorium и arcifinius одинаковы.
Итог этим рассуждениям подвел Сикул Флакк. По его мнению, муниципии как административные единицы римского государства происходят от понятия «укрепление», кроме того оттого, что ему даровано а также от суммарного налогообложения (CAR. S. 98-99). Но все это, по его мнению, произошло уже после изгнания врагов (terrire), отчего также происходит термин «territorium». Поэтому понятие territorium имеет по Сикулу Флакку двоякий смысл: 1 - закрепление земельных площадей за муниципием; 2 - создание фрагментов Ager Romanus. Сикул Флакк, чаще, чем другие землемеры сравнивал territorium с присущим римскому земельному праву понятием locus, которое применялось к местности, обозначенной только природными рубежами. Подобное сравнение приблизило и territorium к категориям земельного права Рима (CAR. S. 101), ведь совокупность loci теперь воспринималась как territorium (SRF. II. S. 250, 254, 393). Вариант territorium как новый Ager Romanus Сикул Флакк рассматривал, как сумму отдельных agri. Заменив на это понятие употребляемую раньше категорию loci, Сикул Флакк легко перешел к идее возможной оккупации agri римскими гражданами. Таким образом, он напрямую связал agri occupatorii с вновь созданными фрагментами Ager Romanus. Свое разъяснение он уточнил, что «народ победитель после войн конфисковал все земли, изгнал побежденных и все это назвал территорией». Внутри границ этой территории была установлена римская юрисдикция: «intra quos fines iuris dicendi iusesset» (CAR. S. 102). Но поскольку ранее Сикул Флакк рассматривал territorium как locus с природными границами, то, следовательно, это можно было объединить с категорией римской агрименсу-ры и земельного права arcifinius [11]. Согласно римскому земельному праву arcifinius не имел никаких измерений, поэтому внешне он соответствовал тому понятию territorium, на которое обращали внимание наши землемеры.
Но именно Сикул Флакк указал, что точно определить, какая перед нами территория - римская
или муниципальная - можно было только после уточнения юрисдикции на territorium. Причем, он считал, что единство territorium не нарушают несколько locorum с собственными природными границами в ее составе (CAR. S. 102). Сведения Сикула Флакка не проясняет один из важнейших вопросов римской экономики и права, ведь он связал напрямую agri occupatori и Ager Romanus, исключив из этой цепочки важнейшую категорию римского права - Ager Publicus. Некоторые современные авторы считают эти данные Сикула Флакка абсолютной путаницей [12]. С нашей точки зрения Сикул Флакк видел лишь внешнее сходство territorium и arcifinius и рассматривал его в первую очередь как важное положение римской агрименсуры. Однако, согласно римскому земельному праву, arcifinius был предпосылкой для occupatio, и его внешнее сходство с territorium вовсе не предполагало, что римляне, следовавшие устойчивым обычаям и законам, стали бы захватывать не свой Ager Publicus, а земли муниципиев, границы которых они сами установили (CAR. S. 100-102) [13]. На четкость границ муниципиев и в Италии, и в провинции указал Агенний Урбик (CAR. S. 23). Он же подчеркивал, что благодеяния, полученные муниципиями, могли менять их границы, только после того, как это было отражено в законах (CAR. S. 40, 45).
У Агенния Урбика territorium состояла из отдельных loci, каждый из которых имел особую пограничную надпись, как ее часть (CAR. S. 65, 66). Запись представляла собой следующее: «от того холмика, который так называется - к той реке, и через реку - к тому берегу и дороге, по той дороге - к подножью той горы, по которой место называется и через гряду тех гор - вниз в воду - и к тому месту, откуда была сделана первая запись» (CAR. S. 65). Кроме того, этот автор утверждал, что границей territorium считались как признаки рельефа, так и древние исторические памятники (CAR. S. 66).
Посмотрим, отличается ли подобное описание границ territorium от пограничных отметок для arcifinius, сложившихся в римском земельном праве. Для Фронтина границы arcifinius это: «реки, ровики, горы, дороги, водопады, отдельно стоящие деревья и те loci, на которых образовывались поссессионы» (CAR. S. 2). У Сикула Флакка такая граница это: «отдельно стоящие деревья, кустарники, дороги, реки, ровики» (CAR. S. 128). Описание границ практически совпадает и отличается только наличием «гряды гор» у Фронтина, что более подходит для внешней
пограничной полосы любой civitas. Такие же признаки более крупных природных реперов присутствуют и в описании arcifinius у Агенния Урбика: «холмы, горы...» (CAR. S. 53). Мы видим, что принципы описания и составных частей и внешней границы territorium и arcifinius в основном совпадают. Оба случая демонстрируют принцип земельного права Рима - природный рельеф. Границы territorium отличаются тем, что в нее не включалось отдельно стоящее дерево. Но этот репер не показателен для внешней границы, зато он очень существенен для отдельного locus, который представлял собой arcifinius. Все землемеры для обозначения и arcifinius и territorium пользовались тем принципам, который земельное право выработало для locus (CAR. S. 7, 8, 44, 65). Соответствие прослеживается и в самом первоначальном значении этих категорий, которое подчеркнули землемеры: и arcifinius и territorium созданы для устрашения врага (CAR. S. 66). Но если через arcifinius земли Италии превращались в Ager Romanus, то territorium лишь уточняла уже известные земли италийских городов. Однако из этого видно, что рельеф был для Италии обычным обозначением границы любой административной единицы (CAR. S. 5, 78, 100). Поэтому, при создании Римско-италийского союза тип внешней границы любой civitas был уже отработан.
Оба понятия (arcifinius и territorium) в сознании всех племен Италии возникали на тех землях, которые были свободны изначально или стали такими после изгнания населения - agri soluti (CAR. S. 100-101). И как естественный процесс выделения административных единиц было их укрепление (Var-ro. L.L. 5.21; Festus. V.369.16; Isidor. 15.2). Так, мы можем предположить, что оба процесса по выработке нормативов обозначения внешней границы для италийских civitas и для вновь созданных фрагментов Ager Romanus шли параллельно. Римское земельное право выработало особое понятие arcifinius, отмечая через него Ager Romanus, и сохранив его для полей, переведенных в статус Ager Publicus. Эта категория была проста и понятна всем италикам и не вызывала ненужного раздражения при создании Римско-италийского союза. То, что землемеры воспринимали territorium как сумму природных loci, показывало общность правового мышления населения Италии (CAR. S. 101-102).
Весь период Республики Рим выводил колонии в разные районы Италии, куда переселял своих
граждан. Понятие arcifinius на практике выражало границу колонии, но для земельного права этой категории было недостаточно, чтобы окончательно отделить его от муниципальной territorium. К концу Республики в Риме стало складываться особое понятие для территории гражданской колонии. Оно получило название pertica. Даже внешняя граница гражданской колонии, хотя она и была проведена по рельефу, тем не менее, получила особое название - linea finitima. На ней появились добавочные пограничные знаки с записями об основания колоний (CAR. S. 9, 94. 95). Еще в конце Республики не был окончательно отработан вопрос о том, считать ли пертикой только agri divisi, или земли разных статусов, используемых колонистами (CAR. S. 128)? Ведь главным отличием пертики от муниципальной земли стала межевая сетка ее пахотных площадей, разделенных для ассигнации гражданам. Основным отличием муниципальной земли от пертики колонии теперь стало отсутствие межевой сетки, созданной по римской агрименсуре. Кроме того, в territorium муниципия изначально включались все угодья. Чаще всего это были леса и выгоны, считавшиеся общественным достоянием муниципия. По мнению агримен-сора Гигина Громатика они были всегда в составе territorium (CAR. S. 161). В начале Империи согласно аграрным законам Августа пертика римской колонии стала включать как ассигнованные земли, так и все поля статуса Ager Publicus, а также и отрезки от межевания, игравшие важную роль в аграрной структуре Рима (CAR. S. 166). Так и territorium муниципия и pertica колонии имели сходный состав земель, но юридической статус существенно разнился даже на рубеже Республики и Империи.
Древность самого понятия territorium предполагала и проведение судебного процесса «de iure territorii» в архаической форме. Поскольку авторы трактатов работали в имперский период, то их рекомендации по судопроизводству данной контроверсии содержали требования неукоснительного следования всем законам (CAR. S. 81, 97. 102). Агенний Урбик понимал, что для данной контроверсии требуются особо подробные комментарии. Он обозначил общий статус этой контроверсии для судопроизводства по iure ordinario (CAR. S. 45). Этот титул подразумевал, что контроверсия могла состоять из нескольких частей, и, хотя предполагалось развитие судопроизводства по обычному праву, все же ей придавался и статус iniectivi - добавочный статус. Это означало, что, несмотря на возможность архаического судопроизводст-
ва, решающим аргументом в споре была экспертиза менсоров, так как необходимо точно было определить объект тяжбы: locus или modus (CAR. S. 44). Кроме того, судопроизводство зависело от следующих обстоятельств: если контроверсия развивалась между частным лицом, оспаривающим площадь из земель муниципия, то в этом случае судопроизводство после экспертизы проводилось по agitur (CAR. S. 45).
Если же контроверсия проводилась между двумя общинами, то весь процесс мог проводиться по iure ordinario, но только после определения юрисдикции внутри границ territorium. Но и в этом случае судопроизводство как бы разбивалось на отдельные части. Для тех loci, которые сохраняли общественное значение (чаще всего это леса и выгоны), процесс шел по обычному праву [14]. В тех же случаях, когда предъявлялись претензии от частных лиц, требовалась особая экспертиза и процесс переходил в ago.
Библиография
Поэтому, землемеры часто стремились раздробить controversia de iure territorii на составные части: de loco, de fine, de modo, de termini [15]. В этом случае судебный процесс каждой части проводился по архаическому litigo [16]. Сохранение архаической части процесса для отдельных loci не влияло на общий ход судопроизводства (agitatur). Даже если древние признаки рельефа изменились, для litigo было достаточно документов и клятв, отражающих архаические заявки.
Все признаки элементов римского земельного права, которые можно применить к муниципальным землям, усложняли судопроизводство по владельческим правам внутри territorium. Однако, точки соприкосновения римского земельного права и древних обычаев муниципиев давали возможность переводить архаические принципы муниципального судопроизводства (хотя бы в некоторых частях) в нормы, приближенные к римскому земельному праву.
1. Маяк И.Л. Взаимоотношения Рима и италийцев в III-II вв. до н.э. М., 1971. С. 39.
2. Покровский И.А. История римского права. Пг., 1915. C. 73-74.
3. Покровский И.А. История римского права. Пг., 1915. С. 75.
4. Berends O. Les conditions des terres dans L'Empire Romain // De la terre au giel. Paysages et cadastres antiques. V. II. Univ. Franche-Conte. 2004. P. 5.
5. Покровский И.А. История римского права. Пг., 1915. C. 76.
6. Здесь Фронтин имел в виду отрезки от межевания, возникшие на размежеванном поле колонии, где эти участки не были ассигнованы гражданам и остались как бы резервом колонии. Такие отрезки могли предоставляться в аренду жителям колонии («в уступление»), но только с разрешения принцепса или администрации колонии. См.: Гвоздева Т.Б., Гвоздева И.А. Ветеранские ассигнации в римском земельном праве // Современный юрист. М., 2016. М., 2016. № 1 (14). С. 79-86.
7. Эти условия основывались на праве, сформулированном Августом и называвшемся «право отрезков» (см.: Гвоздева И.А. Ius subsecivorum в агрименсуре и земельном праве Древнего Рима // Древний восток и античный мир. М., 2012. Вып. 8. С. 149-166). Правда, Фронтин оговорил, что Ius Subsecivorum применялся лишь для размежеванных полей колоний (CAR. S. 9).
8. Синайский В.И. Очерки по истории землевладения и права в Древнем Риме. Т. 1-5. Юрьев, 1908-1915. С. 31.
9. Лимиты-делители прямые линии, проведенные на большом расстоянии в направлении: Восток-Запад и Север-Юг. Пересечение таких делителей превращало размежеванную территорию в вид шахматной доски. Важным для римского земле-устроения было то обстоятельство, что все лимиты были дорогами общественного значения, обеспечивающими проход и проезд к каждой единицы площади. См.: Гвоздева И.А. Сельские дороги - структурообразующие единицы древнеримского земле-устроения // Экономическая история: Ежегодник. 2002. М., 2003. С. 533-560.
10. Земли, не подвергавшиеся размежеванию, и сохранившие природные внешние границы получили в земельном праве Рима обозначение arcifinium.
11. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms // Die römische Feldmeßkunst, Göttingen, 1992. S. 247.
12. Castillo Pascual M.J. Ager arcifinius: significado etimologico y näturaleza real // Gerion. Madrid, 1993. N.ll. P. 145-151.
13. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms // Die römische Feldmeßkunst, Göttingen, 1992. S. 274; Burdese A. Studi sull'ager publicus. Torino, 1952. P. 15-19.
14. Гвоздева И.А. Аграрный спор de loco в сочинениях римских землемеров // Вестник Моск. Ун-та. Серия 8. История. М., изд-во МГУ, 2001. № 2. С. 3-16.
15. Moatti Cl. Archives et partage de la terre dans le monde romain. Roma, 1993. P. 83; Гвоздева И.А. Praetor, iudex, arbiter в формулярном процессе по аграрным искам // Древний Восток и Античный мир. Вып. 6. М., 2003. С. 88-94.
16. Hinrichs F.T. Die geschichte der gromatischen Institutionen. Wiesbaden, 1974. S. 213, 220; Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms // Die römische Feldmeßkunst, Göttingen, 1992. S. 247-250.
