CC BY
24
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ИНВЕСТИЦИОННОГО КРИЗИСА В ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКЕ РОССИИ
А.В. Саяпин
Sayapin A.V. The theoretical and methodological principles of research into the investment crisis in Russia’s transitional economy. The article analyses different approaches to the issue.
Переход российской экономики от плановой к рыночной по многим своим составляющим является беспрецедентным. Это обстоятельство предопределено масштабностью и самого преобразования, и связанных с ним экономических и социальных проблем.
Реформы предоставили науке огромный эмпирический материал, который продолжает пополняться и который настоятельно требует своего осмысления в рамках теории переходной экономики. В экономической науке, как отечественной, так и мировой, плановая экономика, как исходное состояние переходной экономики, достаточно глубоко изучена. Выявлены закономерности функционирования и развития административно-командной системы, экономические и социально-политические причины кризиса, обоснована необходимость перехода к рынку. Однако сама теория рыночной трансформации еще только-только выстраивается в систему знаний. Практически любой аспект социально-экономической трансформации требует своего дальнейшего углубленного изучения, тем более является актуальной проблема долгосрочных последствий рыночных реформ, путей и методов дальнейшего формирования и совершенствования рыночной системы отношений, перспектив глобальной направленности социально-экономического развития России.
Мы разделяем точку зрения, согласно которой пунктом отсчета перехода к рыночной экономике следует считать первые годы реформ, так называемые «шоковые меры», явившиеся рубежом, после которого функционирование и развитие экономики шло уже вне рамок централизованно-плановой системы [1]. При этом социально-экономическая трансформация продолжается. Продолжается и кризис производства, что требует анализа факторов, препятствующих восстановлению и развитию общественного воспроизводства в России.
Преодоление производственного кризиса и переход к экономическому росту непосредственно связаны с инвестициями. Цена капитала, его «бегство» за границу, инвестиционные риски - вопросы эти на сегодняшний день находятся в числе самых актуальных в экономической теории и практике. Именно инвестиционная сфера экономики оказалась в наиболее глубоком кризисе. Официальные статистические данные свидетельствуют -темпы сокращения в инвестиционной сфере опережали аналогичные показатели по общественному производству в целом в 1,5-2,5 раза и в 1997 году реальные капиталовложения составляли лишь 23,5 % от уровня 1990 года [1, с. 36].
Нельзя не согласиться с точкой зрения, что теория перехода от плановой системы хозяйствования к рыночной в значительной мере есть теория переходного кризиса. Другими словами, экономический кризис является закономерностью рыночного перехода. Его глубина и масштабы, однако, зависят от многих обстоятельств и в каждом конкретном случае, в каждой стране проявляется по-своему.
Среди концепций переходного кризиса одна из них связывает кризисное состояние российской экономики с крайне неблагоприятными «стартовыми условиями» перехода к рынку. Применительно к современной экономике России следует отметить те конкретно-исторические диспропорции, которые связаны с отраслевыми и технико-технологическими аспектами эволюции экономики административно-командного типа. Согласно данной концепции в экономике, имеющей чрезвычайно изношенный аппарат и негативную отраслевую структуру, неизбежно на первом плане окажутся инвестиционные аспекты перехода.
Другой подход может быть условно обозначен как адаптационный и восходит к концепции трансформационного спада, разработанной Я. Корнай, в которой отмечается ка-
чественное отличие кризиса, связанного с рыночным переходом на постсоциалистиче-ском пространстве, от экономических колебаний в рыночной экономике. Одна из главных причин трансформационного спада заключается в нарушении системы координации хозяйственной деятельности при переходе от плана к рынку, когда, по выражению Я. Корнай, возникает «ничейная земля». Бюрократическая система уже разрушена, но и рыночные институты не созданы, не зрелы или формируются разными темпами [2].
В этой связи можно с определенностью утверждать: специфика российских реформ еще и в том, что именно те рыночные институты, которые непосредственно обслуживают инвестиционный процесс - ФПГ, свободные зоны, инвестиционные и пенсионные фонды, страховые компании, венчурные фирмы и тому подобное, наименее развиты, и по большому счету формирование эффективной институциональной базы инвестиционного процесса еще предстоит осуществить.
Одновременно изменяется массовое сознание, ломаются стереотипы экономического поведения, присущие обществу административно-командного типа и мешающие развитию рыночных отношений, и складываются новые, носящие зачастую переходный характер. Кризис, в том числе инвестиционный, в данной интерпретации выступает как «естественный спутник» системно-институциональных преобразований. Данный подход, основанный на неоклассической и институциональной традициях, связывает характер инвестиционного процесса - масштабы и структуру инвестиций, источники, механизмы и направления трансформации сбережений в инвестиции, стоимость капитала и эффективность капиталовложений, с изменениями в поведенческой и институциональной среде хозяйствования при переходе от плана к рынку.
До недавнего времени в отечественной науке соперничали две основные версии ры-ночно-демократической трансформации:
«шоковая терапия» и «градуализм». Будучи проявлением разногласий между неоклассической и неокейсианской школами, каждая из них в качестве приоритетных выдвигает собственный круг экономических явлений и процессов. В российской практике реформирования экономики верх взял сценарий «шокотерапии». И лишь в последние несколько лет на уровне теории активно развивается
институциональный подход к проблеме социально-экономической трансформации постсоциалистических обществ.
Однако современная экономическая наука все более ориентируется на точку зрения о многомерности экономики. Данная методологическая посылка не позволяет рассматривать ни одну из концепций трансформации в качестве универсальной. Поэтому можно предположить, что затянувшийся кризис общественного воспроизводства является следствием как минимум недоучета либеральными практиками-реформаторами взаимосвязанности и взаимообусловленности различных сторон экономической реальности. Либеральная концепция рыночной трансформации представляет структурно-инвестиционную перестройку и последующий экономический рост как закономерное следствие радикализма в системных преобразованиях. В силу этого содержание экономических реформ в России в первой половине 90-х годов составили всесторонняя либерализация, стабилизация финансовой системы и ускоренная приватизация, то есть те процессы, которые должны были бы обеспечить быстрое формирование «совершенной рыночной «среды хозяйствования вместо «несовершенной плановой».
Однако расчет на самоорганизацию и активизацию инвестиционного процесса не подтвердился. С 1996 года, то есть с началом официально объявленной макроэкономической стабилизации, фактическая макродинамика экономических процессов не соответствовала правительственным прогнозам. Сегодня именно капиталовложения являются наиболее «узким местом» российской экономики, не позволяющим ей совершить поворот к экономическому росту на современной технико-технологической основе.
Наиболее общей теоретико-методологи-ческой основой исследования инвестиционного кризиса в российской переходной экономике является трактовка экономической реальности как сложной «объектно-субъектносубъективной системы» [3]. Данная трактовка отражает многомерность экономики, где все ее элементы связаны и взаимообусловлены, представляя тем самым единое целое.
Что касается политэкономического определения экономики, то в качестве такового можно привести версию О. Ананьина, которая вполне согласуется со схематической интерпретацией экономики (см. рис. 1): экономика есть «сфера человеческой деятельности
и взаимодействия, которые осуществляются в исторически определенных институциональных рамках и которые воспроизводят себя, равно как и другие общественные структуры, путем создания богатства и обеспечения его воспроизводства» [4].
Кризисные процессы могут поражать как отдельные элементы системы экономических отношений, так и экономику в целом. В первом случае в качестве примера можно привести структурные кризисы, а наиболее яркими примерами общеэкономического кризиса в новейшей истории являются, безусловно, кризис советской плановой экономики, а также - со своей спецификой - кризис капиталистической экономики времен «Великой депрессии».
Структурный аспект экономики тесно связан с динамическим. Объектно-субъект-но-субъективная природа экономики определяет и триединство факторов хозяйственной трансформации: исходных, опосредующих и непосредственных (по классификации Ю. Оль-севича). К исходным факторам трансформации относятся: технический прогресс, состояние хронической депрессии (неполная занятость), обеспеченность производственными факторами, смена потребительских предпочтений - словом, факторы материально-воспроизводственного типа. Опосредующими выступают личные интересы людей, принадлежащих к различным классам и социальным группам, определяющие поведение индивидов и основанных на определенной системе ценностей и приоритетов. Наконец, непосредственными факторами трансформации выступают различные общественные институты (государство, политические
партии, объединения предпринимателей, профсоюзы, «трудовые коллективы» и тому подобное) с их групповыми интересами [5].
Исследование инвестиционного кризиса в российской экономке могло бы базироваться на ряде следующих принципов:
• Многомерность экономической реальности подразумевает такую же объект-субъект-субъективную многомерность инвестиционного процесса. Анализ отдельных аспектов инвестиционного кризиса: материально-воспроизводственного, институционального, поведенческого должен дополняться исследованием его как системного явления.
• Выявление природы инвестиционного кризиса предполагает определение факторов и механизмов, вызывающих и «питающих» этот процесс. Если сформулировать данную задачу в виде вопросов, то самая общая постановка будет следующей:
1. Насколько кризис в инвестиционной сфере есть закономерное следствие функционирования плановой экономики. Иными словами, сколь велика роль «плохой наследственности»?
2. Как велика роль факторов, связанных непосредственно с рыночным переходом? Является ли инвестиционный кризис неизбежным «спутником» перехода к рыночной системе хозяйствования независимо от выбранного варианта реформирования и качества экономической политики?
3. Насколько кризис есть реакция инвестиционной сферы экономики на конкретную политику реформирования, то есть как велика роль субъективного фактора?
• Поскольку инвестиционный кризис должен рассматриваться в контексте перехода от плановой системы к рыночной, то требуется выявление как общих принципов и закономерностей инвестиционного процесса, так и его специфики в различных экономических системах (рыночной, плановой, переходной).
В последнее время в макроэкономической динамике наблюдаются определенные положительные сдвиги. Очевидно, что экономика страны выходит из «депрессивной ловушки», в которую она попала в период политики финансовой стабилизации, «по-русски». Умеренная инфляция оживила спрос на продукцию отечественных производителей, запустив механизм импортозамещения, а
Воспроизводственная
структура
Технология
Объектность
Институционная структура
Способ координации Тип собственности
Субъектность
Социально-классовая структура
Интересы и мотивы поведения
Субъективность
Рис. 1. Экономика как система
благоприятная внешнеторговая конъюнктура позволила стабилизировать государственные финансы. Означает ли это, что в ближайшее время следует ожидать инвестиционной фазы экономического роста?
Мы считаем, что без активной поддержки инвестиционного процесса со стороны государства акселерационный эффект от расширения спроса будет недостаточным для выполнения задач социально-экономического развития российского общества. Общие потребности отечественной экономики в инвестициях оцениваются в 2 триллиона долларов [6]. Столь значительная потребность в инвестициях связана с необходимостью беспрецедентной по своим масштабам структурно-технологической перестройки российской экономики.
Специфика проблемы инвестиций при переходе от плановой экономики к рыночной в сравнении с циклическими колебаниями в западных экономиках рыночного типа отмечается многими экономистами. Так, Я. Корнай указывает на то, что структура рыночного хозяйства даже после выхода из глубокого циклического кризиса «меняется незначительно по сравнению с его началом, в случае трансформационного спада можно предположить, что ситуация изменится кардинальным образом» [7].
Продолжая логику Я. Корнай, можно предположить, что инвестиционный кризис в современной российской экономике генетически связан с проводимой в СССР «стратегией насильственного экономического роста», результатом которой явилась крайне несбалансированная производственная структура, с накопленным огромным запасом устаревших производственных фондов. Реструктуризация производства может происходить за счет переориентации имеющихся мощностей на новую конъюнктуру, но только до определенного момента. И уж тем более без крупномасштабных капиталовложений невозможно восстановление статуса развитой страны.
Другой видный западный экономист Г.-Ф. Самуэльсон также отмечает, что в СССР «экономическая депрессия вызвана главным образом острой нехваткой соответствующих производственных мощностей, а не падением совокупного спроса» [8]. Главную проблему реформ в республиках бывшего СССР Г.-Ф. Самуэльсон видит, как он образно выражается, в том, что «конструирует-
ся телега (рыночная экономика как таковая), а про лошадь (то есть о соответствующим образом оснащенных предприятиях) никто и не вспоминает» [8, с. 73]. Мы считаем, что предложенная еще в начале 90-х годов Г.-Ф. Самуэльсоном новая парадигма развития для республик бывшего СССР по-прежнему актуальна и могла бы стать серьезной методологической базой для разработки структурно-инвестиционной политики на современном этапе.
Таким образом, российская экономика сегодня нуждается в новой промышленной политике, которая бы основывалась на системном подходе и центральной составляющей, которой являлась бы инвестиционная политика. Конкретное же содержание инвестиционной политики должно определяться следующими принципиальными положениями:
• определением необходимых объемов инвестирования, воспроизведенной, отраслевой, региональной структур и технико-технологических критериев капиталовложений;
• установлением источников финансирования капиталовложений;
• разработкой механизмов стимулирования инвестиционной активности, трансформации капитальных ресурсов в инвестиции и направлением их в приоритетные сферы экономики.
Решение указанных задач, равно как и определение перспектив инвестиционной политики, связаны с анализом базовых условий любого инвестиционного процесса. Имеется в виду прежде всего установление величины имеющихся инвестиционных ресурсов, а также потребности в капиталовложениях со стороны хозяйственной системы, оценка привлекательности инвестиционной деятельности для хозяйствующих субъектов (предпринимательский и инвестиционный климат в стране) и конечно же наличие институтов и субъектов инвестиционного процесса, обеспечивающих инвестирование в необходимых масштабах и направлениях.
В последнее время начинают вырисовываться контуры новой инвестиционной политики. Предмет научного интереса перемещается от анализа причин инвестиционного кризиса к разработке принципов и механизмов струк-турно-инвестиционной политики [9, 10].
И в заключение следует отметить, что новая инвестиционная модель не может формироваться иначе как в контексте опре-
деленной траектории социально-экономического развития. Помимо традиционных уже версий социально-экономического развития российского общества в последнее время обсуждаются новые сценарии трансформации, например, «инерционный», «реанимационный», «мобилизационный», которые в качестве центральной включают в себя проблему инвестиций в российскую экономику [11—13].
1. Григорьев Л. В поисках пути к экономическому росту // Вопросы экономики. 1998. № 8. С. 37.
2. Корнай Я. Трансформационный спад // Вопросы экономики. 1994. № 3. С. 8.
3. Евстигнеева Л., Евстигнеев Р. Макрорегулирование в переходной экономике: вопросы теории // Вопросы экономики. 1997. № 8. С. 4-5.
4. Ананьин О. Концепции экономической трансформации постсоветских обществ // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №6. С. 14.
5. Ольсевич Ю. «Желтое колесо» (механизм социально-экономической трансформации) // Вопросы экономики. 1997. № 5. С. 42.
6. Инвестиционный климат в России (доклад экспертного института) // Вопросы экономики. 1999. № 12. С. 5.
7. Корнай Я. Трансформационный спад // Вопросы экономики. 1994. № 3. С. 7.
8. Самуэльсон Г.-Ф. Прямые зарубежные инвестиции в рамках новой парадигмы развития для республик бывшего Советского Союза // Вопросы экономики. 1993. № 3. С. 72.
9. Петраков Н., Маневич В., Перламутров В. Как придать денежной политике инвестиционную направленность // Российский экономический журнал. 1996. № 2.
10. Кошкин В. К эффективной приватизационноинвестиционной модели // Российский экономический журнал. 1995. № 1.
11. Митяев Д. Экономическая политика при возврате к мобилизационной модели развития // Российский экономический журнал. 1998. № 4.
12. Глазьев С. Основа обеспечения безопасности страны - альтернативный реформационный курс // Российский экономический журнал. 1997. №2.
13. Глазьев С. Крах «стабилизационной программы» и императив перехода к мобилизационной модели // Российский экономический журнал. 1998. №9-10.
СОЦИАЛЬНЫЕ СВОЙСТВА ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ЛИЧНОСТИ
С.Н. Абельцев
Abeltsev S.N. Social characteristics of crime against the individual. The article analyses some statistics of crime against the individual in the Russia of today.
Конституция России (статья 2) указывает, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. В соответствии с этим и статьей 2 Уголовного кодекса России в ряду объектов правовой защиты на первое место поставила охрану прав и свобод человека и гражданина. Эти права и свободы, жизнь и здоровье человека, личность охраняются многочисленной системой уголовно-правовых норм. Задача же первостепенной защиты личности решается путем установления высоких санкций за соответствующие преступления.
Криминология исходит из того, что почти 50 процентов преступлений всегда так или иначе затрагивают конкретную личность. По этому поводу криминологи пишут так: одни преступления посягают именно на человека,
другие тоже причиняют ему непосредственный вред, хотя посягают на объекты более общего характера, третьи отражаются на интересах человека через определенные последствия, посягая, казалось бы, на некоторые общие правила, четвертые затрагивают отдельного человека более опосредованно. По мнению криминологов, точное и определенное выделение преступлений против личности, прав, свобод, законных интересов человека, если иметь в виду последствия деяний (причиняемый ими вред, урон), представляется практически невозможным. Эти криминологи исходят из того, что человек -член общества, гражданин государства, и его интересы - это также интересы общества и государства. Видимо, это действительно так,
