CC BY
37
Права человека в евразийском пространстве
Серновец М.Н.
тайны сторожевого контроля (часть третья)
цель: Исследование правовых проблем феномена сторожевого контроля в России. Методология: Автором использовались формально-юридический метод, методы включенного наблюдения, метод изучения документов.
Результаты: В статье раскрыта сущность сторожевого контроля в России, выявлены проблемные вопросы процессуально-правовой регламентации данного явления и осуществления судебного и прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью, подвергнута анализу судебная практика по рассмотренной проблеме, предложены тактические приемы, которые имеет право применять адвокат-защитник.
Новизна/оригинальность/ценность: Статья обладает высокой научной и практической ценностью, поскольку содержит обоснованные и актуальные выводы и предложения.
Ключевые слова: сторожевой контроль, оперативно-розыскная деятельность, розыск, прокурорский надзор, судебный контроль, адвокат-защитник, незаконное лишение свободы, права человека.
Sernovets M.N.
SECRETS OF SENTRY CONTROL (PART THREE)
Purpose: Research of legal problems of a phenomenon of sentry control in Russia. Methodology: The author used a formal-legal method, methods of the included supervision, a method of studying of documents.
Results: In article the essence of sentry control in Russia is opened, problematic issues of a procedural and legal regulation of this phenomenon and implementation of judicial and public prosecutor's supervision behind operational search activity are revealed, jurisprudence on the considered problem is subjected to the analysis, policy strokes which has the right to apply the lawyer defender are offered.
Novelty/originality/value: Article has the high scientific and practical value as contains valid and actual conclusions and offers.
Keywords: sentry control, operational search activity, search, public prosecutor's supervision, judicial control, lawyer defender, illegal imprisonment, human rights.
17. Фактологическое-2. История В. Встреча с родиной
Я писала, что познакомила и сблизила меня со «сторожевым контролем» история В., который в марте 2012 г., возвращаясь на родину из-за границы, пропал в аэропорту Домодедово [1, 2]. Вкратце как это было: В. прилетел в международный аэропорт Домодедово вечером, там его встречали друзья. Следует отметить, что прилетал он из страны с жарким климатом, был одет в шорты, майку и пляжные тапочки. В Москве еще была зима, минус 14 градусов. По телефону В. сообщил, что прилетел, однако немного задерживается, так как при прохождении пограничного контроля возникли какие-то проблемы с паспортом, так ему сказали пограничники. После этого В. пропал, при этом зону прилёта не покидал.
Далее приводится рассказ В. (в части) о том, что и как с ним происходило после прилёта.
Действующие лица: В., неизвестные сотрудники пограничной службы аэропорта Домодедово, неизвестные сотрудники ЛоВД аэропорта Домодедово, полицейские - сотрудники седьмой оперативно-розыскной части (ОРЧ) УВД ВАО г. Москвы: Катасонов, Сапров, он же «Кошмар»,
«Старший кошмар», другие (фамилии этих «героев» известны, однако в повествовании не приводятся за ненужностью).
Так вот, при прохождении В. погранконтроля сотрудники указали на какие-то проблемы с его паспортом и попросили проследовать за ними. В. оказался в закрытой комнате рядом с их постом. Где-то через час сотрудники погранконтроля сказали, что за ним пришли. Он вышел из комнаты и увидел двоих в гражданской одежде. Без каких-либо пояснений и объяснений на В. одели наручники, заведя руки за спину. Находившиеся при В. вещи ему повесили на руки. ... Затем через служебные выходы его вывели на улицу.
Впоследствии В. узнал, это были полицейские, сотрудники седьмой ОРЧ УВД ВАО Москвы Катасонов (далее - К.), который к своему коллеге Сапрову обращался «Кошмар» (далее - С.). К. и С. довели В. до машины,. посадили на заднее сиденье за водителем. С. («Кошмар») сел рядом с В., К. вел машину. По пути К. и С. угрожали В. сексуальным насилием и убийством. По дороге машина два раза останавливалась,. второй раз на обочине дороги. Там С. вытащил В. из машины и поволок по обочине в сторону леса, в этот момент
В. был босяком, с его ног слетели шлепки. Голыми ногами его тащили по асфальту, потом бросили лежать на обочине. С. стал бить В. ногами по голым ступням его ног, по телу. С. также грозился убить В. Однако К. остановил С., поговорив с кем-то по телефону, К. сказал С., что «старший» сам хочет завалить В. В. пояснил, что К. сказал это С., когда тот достал пистолет, передернул затвор и приставил пистолет к затылку В. После этого К. и С. потащили В. к машине, затолкнули в салон, положив на заднее сиденье. Во время таскания по обочине В. сильно повредил ногу о металлический прут, валявшийся на обочине, и получил рваную рану. Когда В. был «уложен» в машине, К. одел наручники также и на его ноги. С. сел на
B., по ходу следования продолжая бить его. К. и
C. привезли В. в помещение седьмой ОРЧ УВД ВАО г. Москвы (это стало известно потом), там С. вытащил В. из автомашины и поволок к входу в здание... У помещения седьмой ОРЧ К. и С. встречали коллеги, один приказал В. идти за ним. В. сказал, что не может это сделать, К. или С. пояснили, что у В. на ногах «браслеты». От машины до входа в здание В. полз, затем также ползком взобрался на ступеньки, ведущие с улицы внутрь здания. .затем приказали В. таким же способом подниматься на 2-й этаж. Он не смог, его подхватили под руки и затащили в кабинет на 2-м этаже...».
Для гигиены психики читателя я прерываю рассказ В. о его встрече с родиной. Тема исследования - роль «сторожевого контроля» в фальсификации уголовных дел, как и в санкционированных неограниченных полномочиях силовиков в нарушение конституционных и конвенционных прав и свобод граждан. Спектр средств, способов и видов пыток, применяемых полицейскими для выбивания нужных им показаний, - отдельная тема, и нового здесь я ничего не поведаю.
Итогом встречи В. с полицейскими стали подписанные им объяснения при удовлетворении обоюдных желаний: его - прекратить мучения и пытки, их - получить нужные им показаниям.
Зарубка 20. Получаемые полицейскими от задержанных, в том числе на основании «сторожевого контроля», письменные объяснения становятся частью фальсификации уголовных дел.
18. Фактологическое-3. Адвокату семь верст не крюк...
Часть вторая. Рассказ адвокатов В., сбившихся с ног в его поисках, когда он не вышел из зоны прилёта и не давал о себе знать в течение почти суток. Опять же внимание читателя будет обращено на злоупотребления со стороны силовиков
при использовании «сторожевого контроля», результатом чего неминуемо являются нарушения прав и свобод граждан.
Поиск В. был начат 8 марта 2012 г. около 23 часов после двухчасового ожидания его выхода из зоны прилёта аэропорта Домодедово. Три адвоката искали В. в пограничной службе и ЛоВД аэропорта Домодедово, в различных подразделениях полиции Москвы и Московской области. Везде адвокатам отвечали, что В. не задерживался, не доставлялся, несчастных случаев с ним не происходило.
Только через несколько часов поиска В. сотрудники пограничной службы и ЛоВД аэропорта Домодедово, утомленные настойчивостью адвокатов, начали «давать признательные показания». По истечении времени понимаю: это было связано с тем, что к тому времени В. выбыл из зоны их ответственности, они его передали полицейским.
Дело В. показало, что учёт задержанных в зоне пограничного контроля, включая ЛоВД, не ведётся, все делается по умолчанию, видимо, с учетом негласных договорённостей. Такое положение объяснимо и вполне логично, зачем же оставлять следы незаконности своих и чужих действий, да и как можно законным образом оформить явно незаконные действия?
Так вот, «домодедовские» «вспомнили» о каком-то задержанном, которого забрали полицейские из УВД г. Реутов. Впоследствии оказалось, что эта информация была неверной, поиски у «реутовских» опровергли сказанное «домодедовскими». И только намного позже, когда «домодедовские» были пойманы на вранье, адвокаты узнали, что В. был передан сотрудникам седьмой ОРЧ УВД ВАО Москвы, которые и «забрали» его после того, как информация о задержании В. была передана инициатору розыска, сотруднику 8-ого отдела третьей ОРЧ Малыхину (его ФИО, должность и телефон были указаны в листке «сторожевого контроля»). В случае с В. термин «задержание» применяется согласно позиции ЕСПЧ, когда имеет место фактическое лишение свободы.
«Передача» задержанного в таком случае сродни передаче товара. Подписывается акт приема-передачи. Подписантами, с одной стороны, выступали задержавшие В. «домодедовские», с другой - получатели - сотрудники седьмой ОРЧ УВД ВАО г. Москвы Сапров и Катасонов, который в Акте приема-передачи В. оставил «домодедовским» свой телефон. Одному из адвокатов удалось дозвониться до Катасонова, который, узнав, кто и по какому поводу ему звонит, тут же отключил телефон.
Поиски В. в анналах УВД ВАО, включая отделения полиции, отдельно находящееся здание седьмой ОРЧ, здания самого УВД ВАО, заняли много часов и проходили «по кругу». Они увенчались успехом не в результате работы адвокатов, а по желанию полицейских, которые за это время «поработали» с В., а потом заметали следы своих преступных действий, составляя в отношении В. протокол административного правонарушения в обоснование того, почему он оказался в руках полицейских УВД ВАО, как и фальсифицируя материалы ОРД и уголовного дела № 463300. Я не стала в предыдущем разделе «15. Фактологическое-3. История В. Встреча с Родиной» приводить рассказ В. о том, как его вывозили из здания 7 ОРЧ, пряча от адвокатов, в другие здания и помещения УВД ВАО г. Москвы, рассказ бы получился очень длинным. Скажу одно, оперативные сотрудники, как и следователи СУ УВД ВАО г. Москвы, прятали В. от адвокатов, пытаясь провести с его участием следственные действия для «закрепления» объяснений В. через его допрос в качестве свидетеля.
«Aliena nobis, nostra aliis», - так говаривал кузнец из фильма «Формула любви», давая свой перевод: «Ежели один человек построил, другой завсегда разобрать сможет» (фраза Публилия Сира переводится: «Нам больше нравятся вещи других людей, а им - наши»). Это я к тому, что любая фальсификация материалов уголовного дела может быть выявлена адвокатом, если в его арсенале есть доступные для этого средства. Вот именно таких законных средств адвокатам и не хватает, так как законодатели и «правоприменители» делают все возможное, чтобы фальсификация уголовных дел не обнаруживалась, поэтому не только не предоставляют адвокатам-защитникам таких полномочий, но и любыми средствами ограничивают их в представлении доказательств и в оказании им содействия.
Зарубка 21. Фальсификация уголовных дел, как и преступные действия полицейских, могут быть раскрыты и доказаны:
1. При наличии политической воли на исполнение решений ЕСПЧ о том, что эффективным средством правовой защиты от произвола и преступлений со стороны полицейских является только расследование в рамках возбуждения уголовных дел;
2. При предоставлении адвокатам-защитникам прав на проведение самостоятельного адвокатского расследования с не меньшим, чем у следствия, объемом прав по сбору доказательств, подлежащих в обязательном порядке приобщению к материалам уголовного дела.
19. Фактологическое-4. История В. Встреча со следствием
Часть третья. Встреча В. со следствием. «Через какое-то время кто-то сказал, что пора собираться и уезжать. С. принес и надел мне на голову шапку, так, чтобы она закрывала глаза. Меня посадили в автомашину. Когда отъехали,. я об подголовник сиденья задрал шапку и увидел вывеску на здании «Новочеркизовский рынок». Меня привезли ко 2-му зданию,. ввели туда. После этого мне сообщили, что необходимо дождаться следователя, и сейчас придет адвокат (было около 3-4 часов в ночь с 8 на 9 марта 2012 года)». Эти показания В. помогли узнать, где в ночь с 8 на 9 марта он находился. Рядом с этим ТЦ на Большой Черкизовской улице находится помещение седьмой ОРЧ УДВ ВАО Москвы.
«Где-то около 9 часов 10 мин. утра меня отвели в другой кабинет. С меня снимали наручники только тогда, когда я расписывался в тексте объяснения, затем их применяли снова. В. кабинете находился следователь. уже было светло, по коридорам в здании ходили люди, я понял, что начался рабочий день. Допрос у следователя составил примерно 30 мин. Перед следователем я сидел окровавленный, избитый,. у меня были опухшие от веревок и наручников запястья и щиколотки. Я попросил следователя пригласить моего адвоката, на что он ответил, что ни про какого адвоката не знает, ордера в деле нет. Я назвал фамилию своего адвоката.». Дальше В. рассказывает, как следователь скопировал с флеш-карты, полученной от оперативных сотрудников, его объяснения, с помощью оперативников заставил их подписать. Потом под конвоем полицейских В. был перевезен в ОВД Косино-Ухтомский и посажен в «обезьянник», там же он подвергался обыску, дактилоскопическому и иным исследованиям. К тому времени В. не спал, как и не ел, уже около двух суток. Тема последующих нарушений его прав на фоне предыдущего рассказа уже не имеет актуальности.
Зарубка 22. Итого: задержание на основании «сторожевого контроля» лишает гражданина права и возможности получить юридическую помощь в лице адвоката-защитника, как и всех иных прав. Следователи соучаствуют оперативным сотрудникам в таком нарушении прав, как сокрытие фактического времени и обстоятельств задержания, в фальсификации доказательств по уголовным делам, например, когда задержанный допрашивается как свидетель. Таким образом легализуются объяснения, ранее незаконно полученные полицейскими от задержанного.
Отмечу только, что в поисках В. адвокаты побывали во всех помещениях и зданиях, где тот действительно находился (вернее, где его прятали полицейские). Пока адвокаты общались с сотрудниками дежурных частей, руководителями следственных органов, пытаясь выяснить судьбу В., с ним «проводили» следственные мероприятия, убеждая адвокатов, что среди задержанных и доставленных такого нет.
Например, в дежурной части УВД ВАО адвокаты В. побывали три раза, и каждый раз дежурные убеждали их, что В. в помещениях УВД нет. Сопоставление фактов показало, что как раз в это самое время В. находился там.
Зарубка 23. Адвокаты лишены права беспрепятственно проходить в помещения полиции, следствия и судов, что даёт полицейским и иным лицам гарантии безнаказанного нарушения прав и свобод граждан. А в это время следствие использует незаконно полученные оперативными сотрудниками объяснения граждан, которые прямиком ложатся в протокол допроса свидетеля. Время и обстоятельства фактического задержания гражданина никому не важны, тщательно скрываются, как и обстоятельства неожиданного появления «свидетеля» в кабинете следователя. Затем «свидетель» мгновенно переводится в статус подозреваемого. Главное дело сделано - «свидетель» добровольно отказался от участия в его допросе адвоката и был предупрежден об ответственности по статье 308 УК РФ.
Зарубка 24. Адвокат-защитник обязан выяснить время и обстоятельства фактического задержания клиента, как и обстоятельства его появления в кабинете следователя, что впоследствии должно быть подробно изложено в протоколе допроса вне зависимости от статуса клиента, в котором он допрашивался.
20. Кто в лес, кто по дрова. О прокурорах
В разделе «16. Paroles, paroles, paroles. В общем...» рассказывалось о переписке с Генеральной прокуратурой и МВД по вопросу исполнения ими решения ЕСПЧ по делу Шимоволоса в части принятия мер общего характера. В этом, как и последующих разделах, на примере дела В. я представлю доказательства отсутствия контроля, надзора и судебной защиты в вопросах незаконного и необоснованного розыска и задержания (читай -похищения) граждан полицейскими, в том числе с использованием негласной системы под кодовым для них названием «сторожевой контроль».
Самой интересной, по моему мнению, является переписка с органами прокуратуры, которые в целях обеспечения верховенства закона, единства
и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства, осуществляют надзор, в том числе за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, и другое, прописанное в Законе о прокуратуре.
С прокуратуры и начнём. Эта переписка очень наглядно показывает, что органы прокуратуры самоустранились от выполнения возложенных на них задач.
20.1. Прокурорский троллинг-1. Переписка с прокуратурой Москвы
История с В. происходила в Москве, поэтому в первую очередь адвокатский запрос был направлен в прокуратуру Москвы, переписка с которой ведется с ноября 2014 года, вот уже больше полутора лет.
Навыками краткого и ясного изложения фактов и сведений, как и умением ставить перед прокурорскими вопросы, я, как мне кажется, обладаю, поэтому обращения в прокуратуру не были громоздкими, занимали не больше трех листов со всеми «шапками», адресами и подписями.
В адвокатских запросах кратко излагались обстоятельства выставления В. на «сторожевой контроль» с последующим его задержанием в марте 2012 г. в международном аэропорту Домодедово, выводы ЕСПЧ по делу Шимоволоса, и высказывалась просьба о проверке законности действий сотрудников 8-го отдела третьей ОРЧ по выставлению личных данных В. на «сторожевой контроль» с последующим задержанием (похищением). Также в обращениях содержался ряд вопросов, на которые я просила ответить, например:
- был ли В. поставлен на «сторожевой контроль» на основании Приказа МВД № 980, № 1070, № 047 или иного приказа МВД;
- законно ли применение Приказов МВД с грифом «для служебного пользования», если решением ЕСПЧ по делу Шимоволоса признано, что они нарушают права и свободы, гарантированные Конвенцией. Здесь же я обратила внимание товарищей прокуроров на положения статьи 15 Конституции РФ, гарантии которых аналогичны конвенционным гарантиям.
Ответ прокуратуры Москвы был в нынешнем тренде, я называю его «государственный трол-линг»: это когда на обращение тебе абсолютно ничего не сообщают о том, о чём ты просишь сообщить; становится очевидным, что никакая проверка по обращению не проводилась. Вместо ответов по существу, как того требует, как минимум, ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ» от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ, тебе пишут
письмо «ни о чём», то есть о том, что ты знаешь и без товарищей прокуроров, о чём сообщать ты их не просил.
Троллинг стал повсеместным, вездесущим; он делится, размножается, мутирует, как болезнетворная бактерия, ежедневно проявляясь через новые формы и виды. Ежедневно мы сталкиваемся с «полицейским», «судейским», «чиновничьим» троллингом. Троллинг имеет уровни, так, он может быть местным или федеральным. Уверена, читатели понимают, о чём идёт речь. Пока я продолжаю рассказывать о местном прокурорском троллинге в Москве.
Так вот, на моё обращение от декабря 2014 г., прошу заметить, как адвоката и защитника, начальник 3-го отдела управления по надзору за процессуальной деятельностью органов внутренних дел Р.Д. Иванов (далее - прокурор Иванов) ответил письмом «ни о чём». Письмо занимало целую страницу, на которой Иванов поведал мне о дате возбуждения уголовного дела № 463300, о поручении следователя о выставлении В. на «сторожевой контроль» в соответствии с требованиями приказов МВД, о задержании В. и т. п. В общем и целом Иванов рассказал мне вехи стадий уголовного судопроизводства по уголовному делу, включая дату постановления приговора. И, как вы понимаете, не дал ни одного ответа на поставленные вопросы.
Пришлось побеспокоить прокуратуру Москвы ещё раз, подав туда же повторный адвокатский запрос, в котором я постаралась ещё более простым для понимания товарища прокурора и доходчивым языком изложить ситуацию с В. и свои вопросы к надзорному ведомству, ссылаясь на Закон о прокуратуре.
Товарищи прокурора Москвы были непоколебимы в своем желании мужественно противостоять адвокатским запросам. Я не буду утомлять уважаемого читателя подробностями, только скажу: переписка с прокуратурой Москвы продолжалась долго, прокурорские крепко держали оборону, сделав только один шаг назад, они признали действия сотрудников восьмой ОРЧ по выставлению данных В. на «сторожевой контроль» обоснованными, в остальной части моих вопросов они по-прежнему молчали.
Как вы понимаете, ничего нового или эксклюзивного в общении с «прокурорскими» для меня не было. Непрофессионализм, пренебрежение к законам, безнаказанность разрослись в нынешние времена, как махровая плесень.
Подводя промежуточный итог, скажу, что к маю 2015 года прокуратура Москвы по адво-
катским запросам никаких проверок так и не провела, на мои вопросы не ответила. Более того, адресованная начальнику 16-го управления С.А. Столярову жалоба на Иванова была рассмотрена самим же Ивановым.
Зарубка 25. Прокуратура Москвы признала законным использование полицейскими на основании Приказов МВД с грифом «ДСП» «сторожевого контроля» как одного из видов ОРД. А мы всё: Конституция РФ, Конвенция, решения ЕСПЧ!
20.2. Прокурорский троллинг-2. Переписка с Генеральной прокуратурой
Вдоволь пообщавшись с прокуратурой Москвы по делу В., я решила перейти на другой игровой уровень, а именно обратиться в Генеральную прокуратуру, куда написала жалобу на бездействие местных прокурорских в лице товарища прокурора Иванова и начальника 16-го управления Столярова с описанием хронологии событий и изложением необходимых фактов и сведений и задала всё те же вопросы, на которые не смогла получить ответы от прокуратуры Москвы. Генеральная прокуратура первое, майское 2015 г., обращение проигнорировала, ответ я так и не получила.
«Все, что нас не убивает, делает сильнее», -сказал Ф. Ницше, поэтому пришлось обратиться в Прокуратуру ещё раз. На этот раз ответ я получила, товарищ прокурора Михалюк сообщил, что обращение перенаправлено в прокуратуру Москвы с целью «оперативного реагирования на возможные нарушения закона» с поручением организовать проверку, исполнение которой будет контролироваться (Ответ Генеральной прокуратуры от 7 августа 2015 года № 69/2-1090-2015/ Он42591-15 за подписью прокурора управления по надзору за производством дознания и оперативно-розыскной деятельностью Р.В. Михалюка).
Немного позднее я спросила Прокуратуру РФ, удалось ли ей проконтролировать исполнение её поручения в прокуратуре Москвы. Все то же должностное лицо - Р.В. Михалюк - сообщил мне, что моё обращение опять направлено в прокуратуру Москвы, так как в нем содержались новые доводы, которые не были предметом рассмотрения в прокуратуре Москвы (Ответы Генеральной прокуратуры от 17 и 24 сентября 2015 года № 69/2-1090-2015/Он51246-15 и № 69/2-1090-2015/Он52724-15 за подписью прокурора управления по надзору за производством дознания и оперативно-розыскной деятельностью Р.В. Михалюка).
Уважаемый читатель может подумать, что после того, как в дело вступила тяжелая артиллерия - аппарат Генеральной прокуратуры РФ, я
наконец-то получила ответы по существу моих вопросов о законности выставления личных данных В. на «сторожевой контроль» с его последующим задержанием, доставлением-похищением и т. п. Ничего подобного, вы, уважаемые, ошибаетесь. Роль Генеральной прокуратуры в этом деле была более чем скромной, но все-таки положительный эффект был.
Видимо, именно через старших товарищей из Генеральной прокуратуры в сознание московских «прокурорских» пришло понимание, что «сторожевой контроль» не является видом оперативно-розыскной деятельности, так как не предусмотрен статьей 6 Закона об ОРД. Однако, по мнению начальника 4-го отдела управления по надзору за процессуальной деятельностью органов внутренних дел и юстиции Р.Г. Шалимова, «использование должностным лицом полиции для достижения целей и решения задач оперативно-розыскной деятельности. базы «Розыск-Магистраль» оперативно-розыскным мероприятием не является, данное действие требованиям закона не противоречит. Порядок использования автоматизированной системы «Розыск-Магистраль» установлен нормативными актами Министерства внутренних дел Российской Федерации, что соответствует требованиям законодательства», и далее paroles, paroles, paroles... (Ответ от 4 сентября 2015 года № 16/4-3444-2014/122130).
О дальнейшей переписке скажу кратко. Генеральная прокуратура РФ не в состоянии или из-за нежелания давать ответы по существу вопросов раз за разом направляла мои обращения в прокуратуру Москвы, где сначала все тот же товарищ прокурора Иванов давал мне однотипные ответы, содержание которых я приводила ранее. Потом, как я понимаю, он подустал, поэтому стал перенаправлять мои обращения в прокуратуру ВАО г. Москвы, которая осуществляла в свое время надзор за расследованием уголовного дела № 463300 (Письмо прокуратуры Москвы от 12.04.2016 № 16/3-р-2016/71085 за подписью начальника 3-го отдела управления по надзору за уголовно-процессуальной деятельностью и оперативно-розыскной деятельностью органов внутренних дел, наркоконтроля и юстиции Р.Д. Иванова). Когда переписка с Прокуратурой РФ и Москвы перевалила за год, произошёл эксцесс какого-то исполнителя - моё обращение он почему-то направил в прокуратуру Басманного района ЦАО г. Москвы. Видимо, по принципу «с глаз долой - из сердца вон».
Ничего не зная о профессиональной деятельности товарища прокурора Иванова в области
наркоконтроля, вынуждена констатировать, что этот товарищ мало что понимает в вопросах надзора за оперативно-розыскной деятельностью, как, впрочем, и за уголовно-процессуальной. Если бы понимал, то должен был моё первое обращение от ноября 2014 г. направить в прокуратуру ВАО г. Москвы, к компетенции которой относилась проверка запроса, как и ответы на поставленные в нём вопросы (Ответ заместителя прокурора ВАО г. Москвы А.В. Свинцовой от 9 июня 2015 года № 463300/3101).
Зарубка 26. Прокуратура Москвы признала использование полицейскими на основании Приказов МВД с грифом «ДСП» «сторожевого контроля» законным, но не как вид или какую-либо разновидность оперативно-розыскных мероприятий, а в рамках организации и тактики розыскной деятельности полиции.
20.3. Прокурорский троллинг-3. Переписка с прокуратурой Восточного административного округа Москвы
Прокуратура ВАО г. Москвы внесла полный диссонанс в содержание переписки с прокуратурой Москвы и Генеральной прокуратурой, которые через год наконец-то признали, что «сторожевой контроль» не является видом ОРМ. Нестойкими оказались ряды «прокурорских» в части занятой правовой позиции.
Напомню, что если сначала прокуратура Москвы и Генеральная прокуратура признавали законность «сторожевого контроля» как одного из видов оперативно-розыскных мероприятий по Закону об ОРД, а потом на основании Приказов МВД № 980 и 1070, то прокуратура ВАО Москвы пошла другим путём и ответила, что В. был поставлен на «сторожевой контроль» на основании Приказа МВД № 213, который так же, как и другие упомянутые Приказы МВД, имеет гриф «ДСП» (Ответ Министерства юстиции РФ от 10.08.2015. № 01-93864/15 за подписью и.о. директора Департамента регистрации ведомственных нормативных правовых актов Л.А. Обушенко). Заместитель прокурора ВАО г-жа Свинцова, как мне кажется, поскромничала, дав собственную трактовку названию и содержанию этого приказа. Приказом № 213ДСП утверждены Инструкции об организации и тактике розыскной работы органов внутренних дел и об организации и тактике установления личности граждан по неопознанным трупам, больных и детей, которые по состоянию здоровья или возрасту не могут сообщить о себе сведения (далее - Приказ № 213). В Приказе № 213ДСП никогда ничего не было и не могло быть касательно «сторожевого контро-
EURASIAN -
> 6 (25) 2016 С
- advocacy
ля» в каких-либо его проявлениях, включая взаимосвязи с розыском, задержанием, доставлением и похищением полицейскими граждан, так как Приказ № 213ДСП был издан в 1993 г., а Приказ № 047, которым введена терминология «сторожевой контроль», датируется 2005 г. Как видите, между ними «дистанция огромного размера».
Зарубка 27. Прокуратура ВАО г. Москвы признала законным использование полицейскими «сторожевого контроля» на основании Приказа № 213ДСП от 1993 г., якобы регламентирующего организацию тактики розыскной работы.
Зарубка 28. Итого: органы прокуратуры, включая аппарат Генеральной прокуратуры РФ, прокуратуры Москвы и прокуратуры ВАО Москвы, отказались выполнять надзорные полномочия в отношении полицейских для проверки
законности выставления личных данных В. на «сторожевой контроль».
Пристатейный библиографический список
1. Серновец М.Н. Тайны сторожевого контроля (часть первая) // Евразийская адвокатура. 2016. № 4 (23). С. 54-61.
2. Серновец М.Н. Тайны сторожевого контроля (часть вторая) // Евразийская адвокатура. 2016. № 5 (24). С. 52-62.
References (transliterated)
1. Sernovets M.N. Tajny storozhevogo kontrolja (chast' pervaja) // Evrazijskaja advokatura. 2016. № 4 (23). S. 54-61.
2. Sernovets M.N. Tajny storozhevogo kontrolja (chast' vtoraja) // Evrazijskaja advokatura. 2016. № 5 (24). S. 52-62.
уважаемые ученые,
ПРЕПОДАВАТЕЛИ, АСПИРАНТы, СОИСКАТЕЛИ,
практикующие юристы, адвокаты, нотариусы!
Редакция научно-правового журнала «Ученые труды Российской Академии адвокатуры и нотариата» приглашает вас принять участие в формировании последующих номеров журнала.
Журнал выходит 1 раз в 3 месяца (март, июнь, сентябрь, декабрь). Срок выхода статьи - 3 месяца.
Основные направления журнала
С учетом того, что журнал с 2008 г. решением ВАК включен в Перечень рецензируемых научных журналов и изданий для опубликования основных научных результатов диссертационных исследований на соискание ученой степени доктора и кандидата наук (по праву), редакция журнала заинтересована в публикациях результатов научных исследований, связанных с деятельностью адвокатуры и нотариата, судебной власти, правоохранительных органов, - как теоретических выводов, положений, так и материалов, раскрывающих практический опыт деятельности, конкретных рекомендаций, предложений их совершенствования. Также нас интересуют вопросы истории и теории государства и права, правовых отраслей, профессионального юридического образования.
Кроме этого в журнале могут быть опубликованы рецензии на докторские, кандидатские диссертации, тезисы выступлений на научно-практических конференциях, симпозиумах и другие материалы, представляющие интерес для наших читателей.
ученые труды
российской академии
адвокатуры и нотариата
веб-сайт: www.raa.ru электронная почта: [email protected]
