CC BY
0
Научная статья УДК 130.2
https://doi.org/10.24158/fik.2024.10.7
Свобода воли в синкретизме тувинской культуры
Аяс Анатольевич Данчай-оол1, Екатерина Карбый-ооловна Даваа2
1Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого Министерства здравоохранения Российской Федерации, Красноярск, Россия, [email protected], https://orcid.org/0000-0002-0060-8783 2Тувинский государственный университет, Кызыл, Россия, [email protected]
Аннотация. В статье анализируется проблема свободы воли в тувинской культуре, характеризующейся синкретизмом и традиционализмом. Обнаруживаются мировоззренческие аспекты тувинцев, в которых раскрывается органичное единство с природой, из чего определяется диапазон альтернатив деятельности. Подчеркивается, что человек традиционной тувинской культуры оперирует синкретичным мышлением, которое осуществляется в нераздельности не только человека и природы, но и субъекта с объектом. Обозначается отсутствие метафизического мышления в тувинской культуре вследствие оперирования в сознании локальным пространством и отсутствия необходимости в надприродных понятиях в культуре. Рас-творенность человека в окружающем пространстве является закономерной в условиях его жизнедеятельности в конкретной культуре, возникшей в определенных условиях. Кроме того, обозначены особое понимание ответственности человека и понимание своей свободы. Это не формирует противоречий в реализации своей свободы воли и необходимости в развитии природы. Обозначены контуры трансформации тувинской культуры и формирования персонологии по европейскому образу.
Ключевые слова: традиционная культура, синкретизм, свобода воли, ответственность, персоноло-гия, метафизика, субъективность культуры, мировоззрение
Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Данчай-оол А.А., Даваа Е.К. Свобода воли в синкретизме тувинской культуры // Общество: философия, история, культура. 2024. № 10. С. 62-69. https://doi.org/10.24158/fik.2024.10.7.
Original article
Free Will in the Syncretism of Tuvan Culture
Ayas A. Danchay-ool1, Ekaterina K. Davaa2
''Krasnoyarsk State Medical University, Krasnoyarsk, Russia, [email protected], https://orcid.org/0000-0002-0060-8783 2Tuvan State University, Kyzyl, Russia, [email protected]
Abstract. The article analyzes the problem of free will in the Tuvan culture, characterized by syncretism and traditionalism. It uncovers the worldview aspects of the Tuvan people, which reveal an organic unity with nature, thereby determining the range of alternative actions available. It is emphasized that individuals in traditional Tuvan culture operate through syncretic thinking, which occurs in the inseparable relationship not only between humans and nature but also between subject and object. The absence of metaphysical thinking in Tuvan culture is noted as a consequence of operating within a localized cognitive framework and the lack of necessity for supra-natural concepts within the cultural context. The dissolution of the individual in the surrounding space emerges as a natural phenomenon in the context of their livelihood within a specific culture that has arisen under certain conditions. Furthermore, the article delineates a unique understanding of human responsibility and the concept of personal freedom. This understanding does not create contradictions in the realization of one's free will and the necessity for the development of nature. Additionally, the contours of the transformation of Tuvan culture and the formation of personality concepts influenced by European models are outlined. This analysis contributes to the broader discourse on the interplay between cultural context and the conception of free will, highlighting how deeply embedded traditional beliefs and practices shape the Tuvan understanding of individual agency within the world.
Keywords: traditional culture, syncretism, free will, responsibility, personology, metaphysics, subjectivity of culture, worldview
Funding: Independent work.
For citation: Danchay-ool, А.А. & Davaa, Е.К. (2024) Free Will in the Syncretism of Tuvan Culture. Society: Philosophy, History, Culture. (10), 62-69. Available from: doi:10.24158/fik.2024.10.7 (In Russian).
Проблемы, с которыми сталкивается человечество в постиндустриальную эпоху, становятся предельно разнообразными. В таких условиях возрастает потребность ответа на неизбежно возникающие экзистенциальные вопросы. Общество усиливает стремление индивида к самоидентификации, социализация проходит на всем протяжении жизни, обостряя желание познать свою
© Данчай-оол А. А., Даваа, Е.К. 2024
личность. Противоречия массовой культуры, общества потребления, кризис культуры актуализируют вопрос мотивации, целей конкретного человека. Так проявляется проблема свободы воли в современном мире.
В философии данная проблема формулировалась в метафизике без учета исторических и культурных условий. Естественным образом это приводило к редукции по отношению к другим культурам. В современности, на первый взгляд, проблемы души, сущего, субстанции отошли на второй план (Саврей, 2021) и уже очевидно, что каждая культура формируется в конкретных географических и исторических условиях. Это определяет уникальное содержание культурно-исторической традиции, формирующее органичное мировоззрение, которое позволяет человеку достичь эффективности во взаимодействии с природой, обществом и самим собой. Однако конкретность культуры создает и конкретные формы бытия человека. Каждый человек уникален, но еще более уникальным он становится в культуре (Флиер, 2019). Проблема свободы воли, будучи актуальной для европейской культуры и транслируемой в пространство других культур, связана с пониманием человека, определением духовности, раскрытием морали и ответственности. Естественным образом возникает вопрос наличия феномена свободы воли в культуре, сформированной в другой традиции. Кроме того, экзистенциальные проблемы крайне остро встают в культурах, находящихся на этапе трансформации и вырабатывающих новые элементы мировоззрения и самоидентификации. Однако сложность данной задачи усиливается при обращении к синкретичным культурам, которые не исчезли с модернизацией и продолжили развитие в условиях всеобщего релятивизма и поликультурности. Примером является тувинская культура, сохранившая почтительное отношение к родной природе, при этом активно впитывающая элементы и ценности современной цивилизации. Республика Тыва характеризуется разнообразием ландшафтов, богатством животного и растительного миров, значительными запасами минералов, уникальными формами хозяйствования, самобытной и глубокой культурой.
Необходимо проанализировать источники интенционального осмысления действительности в условиях синкретичного мировоззрения, которое не утратило актуальности в современности, так как содержит в себе значительный экологический и психотерапевтический потенциал. Удивительно формирование внутренней воли человека в традиционной культуре, обязанного придерживаться вековых традиций предков, но ищущего свои неповторимые мотивы действий, поступков, мыслей.
Таким образом, выделяется философско-антропологическая задача исследования понимания человека и его проявлений в синкретичном мировоззрении традиционной тувинской культуры, среди которых нераскрытой остается проблема свобода воли. Ее решение требует комплексного анализа феномена человека, мыслящего в соответствии с природными процессами и содержащего в себе единство духовного и материального. В то же время использование методологии, сложившейся в рамках европейской философии, выглядит противоречивым, потому что теологическая мысль и рационально-аналитический метод с необходимостью выделяют субъект человека из природы. Европейская философская мысль проблему воли сводила к этическому выбору, т. е. между добром и злом, в чем проявляется воздействие христианской теологии на исследование свободы воли. Однако рациональное мировоззрение и этический дуализм, сформированные в русле монотеистической религиозной мысли, совершенно отсутствовали в традиционной тувинской культуре. При этом бесспорно проникновение аллохтонных культурных и мировоззренческих феноменов в тувинскую культуру, в том числе европейской персонологии, понимания человека, личности, индивида. Тувинская культура характеризуется значительными трансформационными процессами и формированием явлений на стыке цивилизаций. Поэтому для данного исследования актуален синтетический потенциал философской антропологии, позволяющий отвечать на экзистенциальные вопросы с учетом всего разнообразия форм бытия человека, включая мировоззренческое богатство локальных культур.
Методологически исследование основано на философско-антропологических исследованиях Х. Плеснера, А. Гелена, в которых обнаруживается экзистенциальное единство человека с культурой посредством оперирования картиной мира. Пытаясь обнаружить в тувинской культуре феномен свободы воли, сформированный в европейской культуре, мы обращаемся к методам философской компаративистики (Hutchinson, 2022) и диалога культур М.М. Бахтина и Г.С. Биб-лера. Выбранная методология позволяет закрепиться в рамках субъективного пространства тувинской культуры, не уходя в поле противостояния компатибилизма и инкомпатибилизма, которые эффективны в русле универсалистской антропологии и европейской философии.
Философско-антропологические и экзистенциальные проблемы тувинской культуры не стали основным предметом исследований, так как внимание ученых было приковано к решению насущных вопросов идеологического обоснования перехода к модернизации. Публикации по тувинской культуре освещали этнографические и культурологические аспекты ее развития. Мировоззренческие и религиозные аспекты культуры Тувы раскрыты в трудах О.М. Хомушку. Трансформационные
процессы тувинской культуры на рубеже XX и XXI вв. подробно проанализированы в публикациях Ч.К. Ламажаа. Проблемы динамики духовной культуры тувинцев рассмотрены А.К. Кужугет. Вопросы взаимоотношений человека и природы в тувинской культуре поднимались Ч.О. Адыгбай.
К вопросу о свободе воли в русской религиозной философии обращались В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, Е.Н. Трубецкой, С.Л. Франк, Б.П. Вышеславцев. В советский период косвенно эта проблема раскрыта в трудах Э.В. Ильенкова, В.В. Давыдова, Д.И. Дубровского. Значительное число работ посвящено анализу свободы воли в аналитической философии, что выходит за рамки данного исследования. В наши дни к вопросам воли обращаются Т.А. Бондаренко, В.А. Сулимов, Д.Б. Волков.
Влияние культурной среды и индивидуального опыта на проявление свободы воли отмечено в работе международного коллектива в составе А. Саркисяна, А. Чаттерджи, Ф. де Бригара и др. (Is belief in free..., 2010). Широкий анализ современной научной литературы, посвященной рассматриваемой теме, проведен Р.Ф. Баумейстером, Э.Э. Монро (Baumeister, Monroe, 2014). Воздействие культуры и манипуляций на понимание свободы воли раскрыто в объемной статье Т. Куинтона, Д. Трафимоу, О. Геншоу (Quinton et al., 2023).
Естественным было возникновение в философии древних греков, а именно Сократа и Платона, понимания единого закона бытия (Is belief in free., 2010), который описывался антропоморфными или антропологическими знаниями. Но уже Аристотель определяет, что человек формирует в своем сознании только отдаленные образы действительности (Платонов, 2022). Достижение объективной действительности становится нерешаемой задачей, которая подчеркивает принципиальную неповторимость человеческого бытия. Воля в философии определяется как иррациональная интенция реализации необходимости (Бондаренко, Яременко, 2022). Именно несводимость к строго логическому и последовательному пониманию достижения цели позволяет обнаруживать неожиданные для человека методы и способы. Этот аспект повлиял на всю дальнейшую европейскую философскую мысль. В итоге источник деятельности человека с точки зрения современного философского знания не ограничивается сознанием и рациональностью.
Исторически содержание понятий «человек» и «культура» менялось (Бондаренко, 2023). Естественным образом понимание свободы также подвергалось мировоззренческим сдвигам в соответствии с эпохой (Волохова, 2015). С точки зрения философской антропологии культура проявляется как система ценностей, идей, образов, формирующих человека, его мышление и мировоззрение (Арефьев, Грызлова, 2021). Такое широкое понимание необходимо для сохранения многообразия проявлений человека.
Традиционная культура является видом культуры, которая описывается приверженностью традиции как форме актуализации и развития. При этом в современности возникает искаженное понимание традиционной культуры как неизменного комплекса ценностей, идей, формирующих патриархальное общество (Руткевич, 2001). Однако такая степенность в развитии данного вида культуры приписывается с позиции сегодняшней гипердинамичной культуры. Экстремально быстрые процессы современной экономики и политики приводят к формированию инновационной культуры, в которой на первом месте находится новация как своеобразное отрицание традиции. Главной ценностью становятся новые культурные феномены, разрывающие преемственность культурогенеза и трансляцию идей от поколения к поколению. Традиционная культура ориентируется на преемственность как средство выживания, поскольку опыт множества поколений предков доказал эффективность. Именно это свойство в современности выглядит как фактор, ограничивающий свободу индивида в социальной системе. Однако в постиндустриальной социальной системе такой степенный порядок позволяет сохранить гармонию человека и природы, а также обеспечить защиту от избыточной эксплуатации индивида.
Фольклор, предметы быта, одежда, инвентарь показывают, что человек в тувинской культуре раскрывался как органичная часть природы. Вне «фюсиса» в тувинской культуре ничего нет и не может быть, так как им ограничены бытие и реальность (Прокофьев, 2021). Поэтому постановка вопроса независимости интенций человека от природы, что естественно в европейской культуре, с точки зрения тувинского мировоззрения парадоксальна. Традиционная тувинская культура по содержанию является синкретичной, а по методу развития - традиционной.
В доиндустриальную эпоху предельная зависимость человека от природных условий обусловила его ориентацию в мировоззрении на биологические, климатические и сезонные факторы. Модернизация Тувы начинается в XX в., а индустриализация - уже к концу века, поэтому синкретизм в культурном пространстве сохранился в явном виде1. Но здесь необходимо подчеркнуть, что синкретизм тувинской культуры описывается не только как неразделенность человека и природы, но и как единство духовной и материальной культуры, слитность субъекта и объекта познания
1 Адыгбай Ч.О. Человек и природа в традиционной культуре : автореф. дис. ... канд. филос. наук. Томск, 1995. С. 15.
(Данчай-оол, Даваа, 2022). Неразделенность человека в тувинской культуре заключается в отсутствии понятий «личность», «индивид» и «субъект». Рационально-аналитический метод не применялся к человеку, и в целом в нем было необходимости. В то же время конкретное содержание синкретичного мышления остается противоречивой проблемой, так как бытие индивидуальности становится проблематичным.
В таком случае возникает вопрос человека: в чем его уникальность, если он не отделен от природных явлений? Богатство флоры и фауны двигало синкретичные культуры к выработке аутентичной культуры и автохтонного восприятия природы. Воображение современного человека поражает разнообразие жизни на нашей планете. Но люди архаичных обществ смотрели на природное изобилие как на мудрость природы и реализацию ее творческого потенциала. Гибкость природных явлений в их адаптации к новым условиям становится залогом ее почитания людьми.
Гносеологическая ограниченность человека в синкретичной культуре не означает пределов выстраивания его внутреннего космоса. В связи с этим софисты положительно оценивают ценность субъективности человека, подчеркивая ее неизбежность. Именно поэтому в рамках тувинской культуры можно говорить о слитности субъекта и объекта, что противоречит европейской рационально-аналитической традиции мышления, в которой из множества феноменов в любом случае выделяется человек. Такая проблема в классической философии возникает по причине субстанциализации человека, мира, субъекта, природы (Данчай-оол, 2023). В данной парадигме познание человека направлено на обнаружение закономерностей бытия. В этом поиске центральной проблемой становится причина. Естественно, что такое мировоззрение приводит к формированию монотеизма в виде понимания Бога как Абсолюта, который является моделью для человека и его воли. Уже после средневековой и возрожденческой философии окончательно утверждается субстанциальное понимание сознания. А в современном культурологическом знании чувствуются влияние позитивистского мышления и превалирование аналитического разделения единства человека и природы на составляющие. Это предельно противоречиво проявляется в анализе традиционных культур, оперировавших синкретичным сознанием. В частности, в противоположных концепциях компатиби-лизма и инкомпатибилизма совершенно отсутствует аксиология, характерная для субъективного мировоззрения локальных культур. Поэтому логично, что тувинская культура не следует задаче охвата всего бытия. Она живет пространством своей актуализации и не обнаруживает бытие метафизического. Отсутствие метафизических проблем в традиционной тувинской картине мира доказывается реальностью героев фольклора, что естественно в условиях мифологического мировоззрения. Поиск первопричины в европейско-христианской традиции с необходимостью создает Абсолют, локальные традиционные культуры в качестве источника жизни видят свою природу, в ней же обнаруживается источник свободы воли человека. Об этом можно смело утверждать, так как мышление человека не выходит за рамки наличного бытия, оно не обнаруживает трансцендентное (Gilbert, 2022). Следовательно, мировоззрение человека современности основано на спекулятивном мышлении, в котором абстрактный предмет формирует содержание. Налично-созерцательное мировоззрение человека традиционной культуры ограничено локальным пространством и циклическим временем (Кухта и др., 2022).
В традиционной тувинской культуре сознание человека реализуется в рамках устоявшегося порядка мышления, познания и взаимодействия с окружающим миром. Здесь человек не устремлен в надприродное, он не стремится абсолютизировать свое сознание и охватить все бытие. Логические категории и понятия как структуры мышления не выделяют себя в культуре, так как синкретизм требует единства всего процесса существования (Лукашов, 2019). Все возникает из природы и возвращается к ней. Источник сознания заключается в природе и направлен только на реализацию ее целей. Цикличность развития формирует цикличность сознания. Естественно, можно указать на проблему самосознания в традиционной культуре. Видит ли сознание себя в синкретичной культуре? Выделяет себя из феноменов окружающего мира? Проблема самосознания решается посредством обнаружения субъекта этноса, коллектива, сообщества (надындивидуального субъекта). Человек видит себя в зеркале социальной системы, он не выделяет атом своего субъекта и не субстанциализирует сознание. В тувинской культуре не выделились понятия морали и этики. Синкретизм сознания формирует единство субъекта и объекта мышления, что позволяет реализовать самосознание посредством обращения к субъекту культуры. Модель мышления, заложенная в формировании культурно-исторической традиции, имеет фундаментальное значение и не может быть заменена другой. Антропология традиционной культуры в связи с этим создает только образ человека на основе образов соплеменников или этноса.
Далее возникает вопрос раскрытия свободы человека в традиционной культуре. Синкретизм культуры должен определять границы и способы реализации свободы человека. По этой причине она раскрывается через понятие ответственности перед природой, обществом и самим
собой (Келле, 2008). Например, нельзя было бесцельно убивать живые существа, рубить деревья, загрязнять природу, выражать неуважение к земле, высокомерно относиться к духам местности и т. д. Осознание последствий своих действий и влияние на природу формируют содержание ответственности, что и определяет границы свободы человека в традиционной культуре (Завьялова, 2013). Воля ограничивается не возмездием или наказанием, а естественным порядком вещей. Нежелание человека осознать все бытие приводит к отсутствию стремления абсолютизации познания. Человек в традиционной культуре видит свою органическую связь с обществом, а через него с природой. Он постоянно обнаруживает подтверждение мудрости этической системы, которая сформировалась в культуре.
В структуре рационализированного современного мировоззрения выстраивается всеохватная система познания. Но в сравнении с неограниченным бытием человек становится слишком малым объектом. Он не видит взаимосвязи своей ответственности и порядка существования. Это приводит к разрыву ответственности и свободы. Снятие ограничений создает возможность опоры на творческую составляющую человеческого феномена. Импульс, который обеспечивает перспективный идеал, дает силы на преобразование себя и окружающего мира. Свобода человека направляется на созидание без ответственности. Природа становится только поставщиком вдохновения или субстрата, она преобразуется в объект деятельности.
В результате свобода воли в традиционной культуре раскрывается в системе синкретичного мышления, построенной на циклическом восприятии времени и не оперирующей проективным мышлением современности, которое не вышло за рамки теологического линейного времени. Как уже отмечалось, свобода воли является центральным элементом персонологии христианства, поскольку накладывает на человека ответственность за деяния вследствие наличия сознания и проективного мышления. Человек европейской культуры должен осознавать свои действия и соотносить их с этической системой, данной Богом. В этическом плане в тувинской культуре человек был целостным с момента зачатия, в то время как в европейской культуре он с рождения неполноценен вследствие необходимости обращения к Богу, благу, прогрессу. В ходе взросления, по поверьям тувинцев, человек переходил из одного состояния в другое, происходило его перерождение. Для субстанциальной антропологии характерна мотивация человека к движению к совершенству, что логично в условиях линейного и проективного мышления. Воля человека синкретичной культуры направлена на реализацию циклического порядка природы. Поэтому было логичным возникновение в китайской культуре даосизма с его ориентацией на естественный порядок вещей, который нельзя нарушать. Мышление человека в тувинской культуре обращено к постижению циклического порядка природы, который не вписывается в антропоцентризм современной цивилизации.
Получается, что в синкретичной тувинской культуре есть пределы деятельности человека, формируемые естественным порядком природных вещей. Свобода в социально-философском понимании отсутствовала в традиционном обществе (Коломак, 2012), она проявлялась в духовном понимании в творчестве и созерцании. Наиболее могущественными тувинцы видят высшие силы природы. Их волей и определяется жизненный путь человека, который должен постичь необходимость и найти опору мировоззрения в принадлежности к ним. В этом же русле раскрывается понятие судьбы в тувинской культуре, в котором есть общее направление жизненного пути человека, содержащего диапазон выбора действий1. Свобода воли в аспекте традиционности тувинской культуры раскрывается в наличии коридора для автономии индивида. Здесь человек созерцает интенсивность развития жизни, взаимосвязь природных процессов. Поэтому тувинская культура стала примером великолепного развития горлового пения, декоративно-прикладного искусства, фольклора. Экстенсивный способ реализации воли, характерный для европейского субстанциализма, не присущ тувинской культуре, так как он требует антропологического поворота. Социальная и этическая эмансипация человека происходит в современном мире.
Исключительность воли состоит в способности достигать внутренние цели посредством субъективного самополагания. Даже в случае объективной воли есть диалектическая возможность достижения самореализации. Относительно природы воля раскрывается как естественный порядок, управляющий человеком (Иванова, Домотов, 2020). В результате концепция воли в традиционной культуре противоречит субстанциальной европейской концепции (Зима, 2018). Отсутствие метафизической воли определяет покорность человека природным процессам и основание мышления в естественном порядке. С точки зрения тувинцев, здесь нет каких-либо противоречий, так как богатство тувинской природы заключается в сосуществовании в ограниченном пространстве различных климатических зон и форм хозяйствования. В своем пространстве природа крайне богата на альтернативы действий, предельно изобретательна в адаптивности к условиям, ответственна перед всеми существами и создает возможность для процветания.
1 Мышлявцев Б.А. Путник и дорога: понятие судьбы в тувинской культуре [Электронный ресурс] // ARD. 2017. 6 апр. URL: https://asiarussia.ru/articles/15767/ (дата обращения: 05.07.2024).
Таким образом, мы обнаруживаем, что уникальное понимание человека, способов реализации познания, актуализации сознания, отсутствие субстанциального мышления, видение ответственности перед природой в синкретичной культуре формируют особую свободу воли. В таких условиях человек не становится брошенным на вечное скитание в космос, он органично встроен в систему природы, чувствует свое значение для нее и общества. В структуре традиционной культуры человек реализует свою судьбу, которая раскрывается ему в мудрости социальной системы. В синкретичной культуре человек оперирует картиной мира, сформированной в субъективности традиции. Он не выделяет свой индивидуальный субъект. Природа не становится объектом. Этический аспект деятельности выделяется из естественного порядка мироздания. Отсутствует необходимость аналитической рационализации мышления. Воля человека синкретично вплетена в многовековую культурную традицию.
В то же время в современной тувинской культуре закономерно возникновение персонологи-ческих характеристик человека, что проявляется в неологизмах, большом числе заимствований, противоречиях картины мира. С необходимостью происходит формирование релевантного понимания и интерпретации древних феноменов, паттернов. В этом многообразии культурного смешения синтезируется современная тувинская культура, создающая аутентичные концепты, в которых человек с благоговением относится к богатству природы, чтит традиции предков и интересуется достижениями цивилизации.
Анализ уникальной антропологии в традиционных и синкретичных культурах позволит глубже раскрыть трансформационные процессы в понимании человеком самого себя и общества, в котором происходит отрыв от антропоцентризма.
Список источников:
Арефьев М.А., Грызлова А.Ф. Культурантропологический подход о человеке как творце и продукте культуры // Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. 2021. Т. 10, № 6A. С. 213-227. https://doi.org/10.34670/AR.2021.89.73.025.
Бондаренко Т.А. О современных тенденциях изменения проблемного поля философии техники и технологий // Управление наукой и наукометрия. 2023. Т. 18, № 1. С. 10-28. https://doi.org/10.33873/2686-6706.2023.18-1.10-29.
Бондаренко Т.А., Яременко С.Н. Философские коннотации волевого начала человека // Вестник ГГНТУ. Гуманитарные и социально-экономические науки. 2022. Т. 18, № 3 (29). С. 33-41. https://doi.org/10.34708/GST0U.2022.88.75.004.
Волохова Е.В. Философский анализ динамики свободы в историко-культурном процессе // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2015. № 4 (83). С. 31-35.
Данчай-оол А.А. Диалектика становления феномена личности в тувинской культуре под воздействием модернизации и глобализации // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 73. С. 79-90. https://doi .org/10.17223/1998863X/73/8.
Данчай-оол А.А., Даваа Е.К. Антропологические проблемы традиционной культуры (на примере тувинской культуры) // Общество: философия, история, культура. 2022. № 3 (95). С. 51-57. https://doi.org/10.24158/fik.2022.3.8.
Завьялова Г.И. Становление категорий ответственности и свободы в античной философии // Вестник Оренбургского государственного университета. 2013. № 1 (150). С. 27-31.
Зима В.Н. Натуралистическая предпосылка и проблема онтологического статуса свободы воли // Вестник Московского государственного областного университета. Сер.: Философские науки. 2018. № 3. С. 8-23. https://doi.org/10.18384/2310-7227-2018-3-8-23.
Иванова Ч.Р., Домотов В.В. Мораль и отношение к окружающей среде // Академический вестник Якутской государственной сельскохозяйственной академии. 2020. № 8 (13). С. 73-77.
Келле В.Ж. Культура и свобода // Философский журнал. 2008. № 1. С. 44-53.
Коломак А.И. Антропологические и социальные основания исследования феномена свободы // Вестник Северо-Кавказского государственного технического университета. 2012. № 2 (31). С. 107-110.
Кухта М.С., Кужугет А.К., Пелевина Н.Е. Территория смысла традиционной культуры Тувы // Северные архивы и экспедиции. 2022. Т. 6, № 2. С. 87-93. https://doi.org/10.31806/2542-1158-2022-6-2-87-93.
Лукашов Г.А. Мышление как основа формирования знания и действия // Педагогический вестник. 2019. № 8. С. 47-50.
Платонов Р.С. Эпистемические основания этики Аристотеля // Этическая мысль. 2022. Т. 22, № 2. С. 48-61. https://doi.org/10.21146/2074-4870-2022-22-2-48-61.
Прокофьев А.А. Понятие «природа» в Древней Греции // Манускрипт. 2021. Т. 14, № 11. C. 2338-2342. https://doi.org/10.30853/mns210412.
Руткевич А.М. Теория институтов А. Гелена // Социологическое обозрение. 2001. Т. 1, № 2. С. 4-25.
Саврей В.Я. Метафизика в парадигме современного философского дискурса // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Сер.: Познание. 2021. № 11. С. 65-69. https://doi.org/10.37882/2500-3682.2021.11.12.
Флиер А.Я. Культура культурного человека // Культура культуры. 2019. № 4. С. 1-7.
Baumeister R.F., Monroe A.E. Recent research on free will: Conceptualizations, beliefs, and processes // Advances in Experimental Social Psychology. 2014. Vol. 50. P. 1-52. https://doi.org/10.1016/B978-0-12-800284-1.00001-1.
Gilbert B. The problem of anthropocentrism and the human kind of personhood // Philosophy & Social Criticism. 2022. Vol. 50, no. 9. https://doi.org/10.1177/01914537221110900.
Hutchinson B. Comparativism, or what we talk about when we talk about comparing // Journal of Foreign Languages and Cultures. 2022. Vol. 6, no. 1. P. 15-25. https://doi.org/10.53397/hunnu.jflc.202201002.
Is belief in free will a cultural universal? / H. Sarkissian, A. Chatterjee, F. de Brigard, J. Knobe, S. Nichols, S. Sirker // Mind & Language. 2010. Vol. 25, no. 3. P. 346-358. https://doi.org/10.1111/j.1468-0017.2010.01393.x.
St Quinton T., Trafimow D., Genschow O. The role of free will beliefs in social behavior: Priority areas for future research // Consciousness and Cognition. 2023. Vol. 115. P. 103586. https://doi.org/10.1016/j.concog.2023.103586.
References:
Arefev, M.A. & Gryzlova, A.F. (2021) Culture-anthropological approach about a person as a creator and a product of culture. Context and Reflection: Philosophy of the World and Human Being. 10 (6А), 213-227. Available from: doi:10.34670/AR.2021.89.73.025. (In Russian)
Baumeister, R.F. & Monroe, A.E. (2014) Recent research on free will: Conceptualizations, beliefs, and processes. Advances in Experimental Social Psychology. 50, 1-52. Available from: doi:10.1016/B978-0-12-800284-1.00001-1.
Bondarenko, T.A. & Yaremenko, S.N. (2022) Philosophical connotations of the human volitional principle. Herald of GSOTU. Humanitarian, Social and Economical Sciences. 18 (3), 33-41. Available from: doi:10.34708/GST0U.2022.88.75.004. (In Russian) Bondarenko, T.A. (2023) On current change trends in the problematic field of the philosophy of technology. Science Governance and Scientometrics. 18 (1), 10-29. Available from: doi:10.33873/2686-6706.2023.18-1.10-29. (In Russian)
Danchay-ool, A.A. (2023) Dialectics of the formation of the phenomenon of personality in Tuvan culture under the influence of modernization and globalization. Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. (73), 79-90. Available from: doi:10.17223/1998863X/73/8. (In Russian)
Danchay-ool, А.А. & Davaa, Е.К. (2022) Anthropological problems of traditional culture (The case of Tuvan culture). Society: Philosophy, History, Culture. (3), 51-57. Available from: doi:10.24158/fik.2022.3.8. (In Russian) Flier, A.Ya. (2019) Culture of a cultured person. Culture of Culture. (4), 1-7. (In Russian)
Gilbert, B. (2022) The problem of anthropocentrism and the human kind of personhood. Philosophy & Social Criticism. 50 (9). Available from: doi:10.1177/01914537221110900.
Hutchinson, B. (2022) Comparativism, or what we talk about when we talk about comparing. Journal of Foreign Languages and Cultures. 6 (1), 15-25. Available from: doi:10.53397/hunnu.jflc.202201002.
Ivanova, Ch.R. & Domotov, V.V. (2020) Moral attitude to nature - our human and constitutional duty. Academic Bulletin of YSAA. (8), 73-77. (In Russian)
Kelle, V.J. (2008) Culture and freedom. Philosophy Journal. (1), 44-53. (In Russian)
Kolomak, A.I. (2012) Anthropological and social foundations for studying the phenomenon of freedom. Newsletter of North-Caucasus Federal University. (2), 107-110. (In Russian)
Kukhta, M.S., Kuzhuget, A.K. & Pelevina, N.E. (2022) Spiritual space of the traditional culture of Tuva. Northern Archives and Expeditions. 6 (2), 87-93. Available from: doi:10.31806/2542-1158-2022-6-2-87-93. (In Russian)
Lukashov, G.A. (2019) Thinking as a basis of knowledge and action. Pedagogicheskii Vestnik. (8), 47-50. (In Russian) Platonov, R.S. (2022) Epistemic foundations of Aristotle's ethics. Ethical Thought. 22 (2), 48-61. Available from: doi:10.21146/2074-4870-2022-22-2-48-61. (In Russian)
Prokofiev, A.A. (2021) Notion of nature in Ancient Greece. Manuscript. 14 (11), 2338-2342. Available from: doi:10.30853/mns210412. (In Russian)
Rutkevich, A.M. (2001) Theory of institutions of Arnold Gehlen. Russian Sociological Review. 1 (2), 4-25. (In Russian) Sarkissian, H., Chatterjee, A., Brigard, F. de, Knobe, J., Nichols, S. & Sirker, S. (2010) Is belief in free will a cultural universal? Mind & Language. 25 (3), 346-358. Available from: doi:10.1111/j.1468-0017.2010.01393.x.
Savrey, V.Ya. (2021) Metaphysics in the paradigm of modern philosophical discourse. Modern Science: Actual Problems of Theory & Practice. Cognition. (11), 65-69. Available from: doi:10.37882/2500-3682.2021.11.12. (In Russian)
St Quinton, T., Trafimow, D. & Genschow, O. (2023) The role of free will beliefs in social behavior: Priority areas for future research. Consciousness and Cognition. 115, 103586. Available from: doi:10.1016/j.concog.2023.103586.
Volokhova, E.V. (2015) Philosophical analysis of the dynamics of freedom in the historical and cultural process. The Humanities and Social-Economic Sciences. (4), 31-35. (In Russian)
Zavyalova, G.I. (2013) Formation of the categories of responsibility and freedom in ancient philosophy. Vestnik of the Orenburg State University. (1), 27-31. (In Russian)
Zima, V.N. (2018) Naturalistic premise and the problem of the ontological status of free will. Bulletin of Moscow Region State University. Series: Philosophy. (3), 8-23. Available from: doi:10.18384/2310-7227-2018-3-8-23. (In Russian)
Информация об авторах А.А. Данчай-оол - кандидат философских наук, доцент, кафедра философии и социально-гуманитарных наук, Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого Министерства здравоохранения Российской Федерации, Красноярск, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=637197
Е.К. Даваа - кандидат исторических наук, доцент, кафедра философии, Тувинский государственный университет, Кызыл, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=788107
Конфликт интересов:
авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors A.A. Danchay-ool - PhD, Associate Professor, Philosophy and Social and Human sciences Department, Krasnoyarsk State Medical University, Krasnoyarsk, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=637197
E.K. Davaa - PhD in History, Associate Professor, Philosophy Department, Tuvan State University, Kyzyl, Russia.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=788107
Conflict of interests:
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 02.08.2024; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 30.08.2024; Принята к публикации / Accepted for publication 22.10.2024.
Авторами окончательный вариант рукописи одобрен.
