CC BY
24
4. Ритмические кинемы сопровождают речевой поток или мыслительный процесс с целью придания им определенного ритма и внутренней стройности, а также для концентрирования внимания самого адресанта и/или адресата: размахивание руками, круговые движения руками, отбивание ритма ребром ладони, различные жестовые ударения, выделяющие значимый фрагмент речи, и т.д., а также движения, «помогающие» мыслительному процессу и выражающие задумчивость, внимание, сосредоточенность, поиск нужного слова, и др.
Л.Р. ШАйМАРДАНОВА
Судья, ЦАРЬ и БОГ КАК ВЕРШИТЕЛИ ЗАКОНА В РУССКОЙ И ЛАТИНСКОЙ ЯЗЫКОВЫХ КАРТИНАХ МИРА
Настоящее исследование посвящено изучению концептосферы «Право - Закон - Суд - Наказание -Милосердие» в русской языковой картине мира на материале фразеологии. В ходе исследования была разработана разноаспектная коннотативно-тематическая классификация отобранной фразеологии. В данной статье рассмотрены такие тематические группы, как «Божий суд, закон. Божья правда», «Царь, правитель», «Суд, судья» и через представления о роли Бога, царя и судьи объясняется отношение русского народа к закону. На основе сравнения обозначенной концептосферы в русской и латинской языковых картинах мира, можно отметить некоторые особенности русской правовой культуры: 1) На протяжении всей российской истории в народе бытовало недоверие к органам правопорядка. Из-за недоверия к служителям закона русскому народу оставалось уповать только на Божий суд; 2) В России не было сильных правовых традиций. На протяжении всей российской истории правитель (царь или генсек) всегда стоял над законом, а законы просто служили инструментом правления, то есть судьбами народа вершил не закон, а правитель, стоящий во главе государства; 3) Во многих русских пословицах и поговорках прослеживается мысль о том, что сами законы не виноваты, а хорошими или плохими, справедливыми или несправедливыми их делают служители закона, а именно законодатели, судьи, юристы.
Настоящее исследование посвящено изучению концептосферы «Право - Закон - Суд - Наказание -Милосердие» в русской языковой картине мира на материале фразеологии. В ходе исследования была разработана разноаспектная коннотативно-тематическая классификация отобранной фразеологии. В данной статье мы рассмотрим такие тематические группы, как «Божий суд, закон. Божья правда», «Царь, правитель», «Суд, судья» и попытаемся объяснить через представления о роли Бога, царя и судьи отношение русского народа к закону.
Исходя из принципа диахронической последовательности, обратимся сначала к наиболее раннему явлению - Бог, существование которого связано с религиозной картиной мира и, более того, с мифологической, если принять во внимание языческих славянских богов. Представление о царе-государе как о самодержавном хозяине Земли Русской складывалось постепенно - параллельно с развитием народного самосознания. От призванных «володети и княжити» князей-дружинников, которым нередко приходилось слышать увековеченные летописью слова: «А мы тебе кланяемся, княже, а по твоему не хотим!», - оно выросло до представления о великом князе - «Божьем слуге», «страже Земли Русской от врагов иноплеменных и внутренних». Однако нужно было пройти векам, чтобы великий, старейший над князьями уделов, князь встал в глазах народа-пахаря на высоту царя - «государя всея Руси», каким является он в палатах Москвы Белокаменной на исходе XVI столетия [7: 84].
В рамках данного исследования представляется возможным сравнение обозначенной концептосферы в русской и латинской языковых картинах мира, так как именно сравнительный метод позволяет выявить и объяснить особенности каждой из них. Попутно заметим, что обращение к латинской фразеологии в нашей работе не является случайным. Латинская языковая картина мира представляет для нас интерес в связи с тем, что она служит образцом для сравнения с русской языковой картиной мира, так как Римское право, основанное на приоритете частной собственности и личных прав граждан, яв-
ляется главным достижением цивилизации Древнего Рима. Оно складывается в V-VI вв. до н.э. и лежит в основе государственного строя всех Западных цивилизаций, то есть римское право было признано (и до сих пор признается) этими цивилизациями как наиболее подходящее, лучшее. Несмотря на то, что современная Российская система права принадлежит к Романо-германской правовой семье [11: 15] и примыкает к системам континентально-европейского типа [6: 223], имеющим римское право одним из главных своих источников, она обладает своими особенностями и отличиями, обусловленными историческим развитием российской государственности.
На протяжении всей российской истории в народе бытовало недоверие к органам правопорядка. «Язва лихоимства» в судебном ведомстве разрасталась до таких размеров, что правосудие люди называли «кривосудием» [6: 221]. Из-за недоверия к служителям закона русскому народу оставалось уповать только на Божий суд. Так, в составе тематической группы «Суд, судья» нами была выделена подгруппа «Божий суд, закон. Божья правда», в которую вошла фразеология, репрезентирующая представление русского народа о Божьем суде как о суде Высшем, справедливом, о Высшей правде. В силу этого все фразеологизмы здесь только с положительной коннотацией: Мир один Бог судит, На суде Божьем право пойдет направо, а криво налево, Оправь Бог правого, выдай виноватого. Словосочетание Божий суд в данной фразеологии представлено в двух значениях: 1) по религиозным представлениям: возмездие от бога за совершенный грех, преступление; 2) (ист.) поединок или испытание огнем, водой и т.п. как способ разрешения спора в Древней Руси [10: 282].
По мнению Ю.А. Гвоздарева, поэтические корни русской фразеологии, где Божий суд употреблен во втором своем значении, восходят к далеким временам славянского язычества, когда существовала идея так называемого «божьего суда», при котором подозреваемых в поступках испытывали огнем и водой [2: 114, 118]. Английский этнограф Э. Тейлор писал: «...Одним из самых известных испытаний для ведьм было испытание плаванием. обвиняемую связывали по рукам и ногам и бросали в глубокую воду. Она должна была пойти ко дну, если невинна, или остаться на воде, если была виновна. В последнем случае она должна быть повешенной только за то, что не утонула» [2: 114]. Этот обычай существовал во всей Европе, в том числе и у славян. Так называемый «Божий суд» в Европе был запрещен уже в XI—XII веках. На Руси же он существовал еще долго. По свидетельству А.Н. Афанасьева, к божьему суду прибегали в деревнях еще в середине XIX века [2: 114]. Данный факт, возможно, позволяет частично объяснить то, что в тематической подгруппе «Божий суд, закон. Божья правда» больше русской фразеологии (18), чем латинской (4) (см. таблицу в конце статьи). Кроме того, такое соотношение в наполняемости фразеологией рассматриваемой тематической группы говорит о том, что римское право было независимо от религиозных представлений латинского народа.
К тематической подгруппе «Божий суд, закон. Божья правда» примыкают также пословицы о поле в значении: 1) в Древней Руси и Московском государстве поединок как способ разрешения судебной тяжбы; 2) место, где совершался поединок [9: 111]. Так, С.В. Максимов следующим образом описывает эти поединки. «Во времена младенчества народа, при разбирательстве споров и тяжб, для выяснения темного смысла исков, прибегали к первобытному способу по закону Кто сильнее, тот и правее. Противники хватали друг друга за волосы, и кто первым перетягивал, тот и признавался правым (отсюда и поговорка В поле две воли - кому Бог поможет). В Москве сохранилось место, а в предании указывается на берегу речки Неглинной (скрытой теперь в трубе), где соперники, при свидетелях (послухах) из добрых или лучших людей и под наблюдением судных мужей (вроде присяжных заседателей), решали спор проявлением физической силы в потасовке. Один становился на правом берегу узенькой речки, второй на левом. Наклонив головы, они хватались за волосы. При этом, по преданию, побежденный обязан был взять соперника на спину и на закорках перенести его через речку; этим и кончались всякие претензии и прямые взыскания. Противники должны были выходить на битву рано утром, натощак, как бы на присягу, надев на себя доспехи, то есть железные латы и шишаки. Они обязаны были сражаться одинаковым оружием: большею частью ослопами или дубинами. Людям слабым или неумелым в боях дозволялось приглашать наймитов или наемных бойцов, не разбирая того, что
боярину доводилось биться с каким-либо холопом или купцу с черносошным мужиком или скоморохом. Так и говорят пословицы В поле съезжаются, так родом не считаются (а дерутся), Коли у поля стал, так бей наповал, а судебный устав указывал: «а посудятся до поля (если нечем решить тяжбу, как Божьим судом, то пусть дерутся), да не став у поля помирятся» (то есть допускается и мировая). Так выражается и поговорка До поля воля, а в поле по неволе (то есть если вышел на место поединка, то уже и дерись, хотя бы только даже за святые волоса). Если кто был убит на поединке, то его противник получал лишь одни доспехи убитого и лишался всякого другого удовлетворения. Стало быть, в исках было прямое побуждение щадить жизнь своего противника, что доказывается и указанным выше старанием уравновесить силы соперников. Для соблюдения законных условий при поединках всегда обязаны были (по Судебнику Грозного) присутствовать: окольничий, дьяк и подьячий. В пользу их, как и в пользу казны, взималась пошлина.
Еще псковская Судная грамота доказывает стремление законодательства по возможности ограничить и смягчить судебные поединки. Поэтому более легкая форма, кажущаяся нам теперь забавною и едва вероятною и выразившаяся потасовками, имела основание удержаться в обычаях народа. Она сумела просуществовать даже до того времени, когда отменены были (в 1556 году) поединки, а дела ведено решать по обыскам» [8: 324-325].
Во многих отобранных нами пословицах наравне с Богом выступает и Царь: Правда Божья, а суд царев, Суди меня Бог да государь! Бог помилует, царь - пожалует! Все их (7) мы отнесли в тематическую группу «царь, правитель», так как, по нашему мнению, упоминание о Боге здесь используется намеренно для того, чтобы подчеркнуть величие и значимость царя в жизни русского народа. В то же время «русские цари всегда являли живой и яркий пример истинно-христианского благочестия. Ни одно важное дело не предпринималось ими без испрошения благословения Божия» [7: 89]. В разделе Домостроя «Как царя или князя чтить и во всем им повиноваться, и всякой власти покоряться, и правдой служить им во всем...» следующим образом выражаются идеи: «царь - наместник Бога на земле» и «вся власть от Бога»: «Бойся царя и служи ему верно, всегда о нем Бога моли. И лживо никогда не говори с ним, но с почтением правду ему отвечай, как самому Богу, во всем ему повинуясь. Если земному царю с правдою служишь и боишься его, научишься и небесного царя страшиться: этот - временен, а небесный вечен, он - судья нелицемерный, каждому воздаст по делам его. Также и князьям покоряйтесь, воздавая им должную почесть, ибо посланы Богом карать злодеев и награждать добродетельных. князя своего прими и власти свои, не помысли на них зла, ибо говорит апостол Павел: «Вся власть от Бога», - так что кто противится власти, тот божью повелению противится.» [5: 117]. из всего выше сказанного следует, что в сознании русского народа Бог и царь часто сближались и воплощали собой представление об их суде как о суде Высшем, справедливом, о Высшей правде. Такое представление связано с тем, что в России не было сильных правовых традиций. На протяжении всей российской истории правитель (царь или генсек) всегда стоял над законом, а законы просто служили инструментом правления, то есть судьбами народа вершил не закон, а правитель, стоящий во главе государства (см. об этом также в диссертации [1]).
отобранная нами русская фразеология, вошедшая в тематическую группу «царь, правитель», подтверждает, что «народная Русь исстари веков стояла на служении верой и правдой «батюшке-государю» и была связана со своим верховным вождем неразрывными узами верноподданической любви» [7: 84]. Русский человек видел в царе олицетворение справедливости (Где царь - тут и правда!), говорил о его самодержавии никем и ничем - кроме Бога - неограниченном (Правда Божья, а суд царев!). При этом смягчал свое представление о грозном царе, желая видеть его прежде всего царем ласковым, милостивым и великодушным - несмотря на всю нелицеприятную правду о реальном царе: Кто Богу не грешен, царю не виноват, Бог помилует, царь - пожалует! [7: 86]. Такое отношение народа позволяет нам отнести б0льшее количество русских пословиц и поговорок о царе в подгруппу с положительной коннотацией (8 из 13).
обратимся к латинской картине мира, которая, по известным причинам (см. выше), служит нам образцом для сравнения. Что касается латинских выражений: Novus rex, nova lex «новый царь - новый
закон», Quod principi placuit, legis habet «что угодно повелителю, то имеет силу закона», Regis voluntas suprema lex «воля монарха - высший закон» (их только 3), - то они относятся, по-видимому, к эпохе Империи в истории Римского государства (I - V вв. н.э.), когда вся власть, и административная, и законодательная, и судебная, сосредотачивалась в руках одного человека - императора, или же в руках его агентов. «В ту эпоху не существовало никаких законов, кроме тех, которые исходили от императора. Законом являлось то, что государь сказал, или что он написал, или же то, что он ответил на обращенный к нему запрос чиновника. Закон был ничто иное, как воля императора» [3: 444].
Мнение о том, что судьбами народа вершит не закон, а правитель, стоящий во главе государства, является не единственной особенностью русской правовой культуры. Во многих русских пословицах и поговорках прослеживается мысль о том, что сами законы не виноваты, а хорошими или плохими, справедливыми или несправедливыми их делают служители закона, а именно законодатели, судьи, юристы: Законы святы, да законники супостаты Так, 140 отобранных нами русских фразеологизмов, что составляет почти половину всей русской фразеологии, вошедшей в исследование концептос-феры «Право - Закон - Суд - Наказание - Милосердие», были отнесены в тематическую группу «Суд, судья». О недоверии русского народа к служителям закона говорит то, что количество фразеологизмов с отрицательной коннотацией (98) в четыре раза больше, фразеологизмов с положительной коннотацией (24) (не считая пословиц из подгруппы «Божий суд, закон. Божья правда»). Большое количество русской фразеологии с отрицательной коннотацией в тематической группе «Суд, судья» позволило нам, опираясь на мнение Е.И. Головановой [4: 25], выделить здесь несколько тематических подгрупп, среди которых: 1) «Судья - неправедный» (15): Не бойся суда, бойся судьи, Не всяк судит по праву, иной и по криву; 2) «Судья - мздоимец» (33): Пред Бога с правдой, а пред судью с деньгами, Утиного зоба не накормишь, судейского кармана не наполнишь; 3) «Подьячий без души, подьячий - пройдоха» (11): У подьячего светлая пуговка души заместо, Подьячий - породы собачей; приказный - народ пролазный. Кроме того, были выделены также подгруппы: «Суд - неправда» (26), «Суд - взятка» (13), где суд рассматривается как государственный институт судопроизводства. В этих тематических подгруппах многочисленны пословицы, в которых говорится о стяжательстве, лихоимстве тех, кто сам должен бороться с этим (46), и пословицы о «неправедности» судей (41). Сюда вошли также пословицы о дьяке и подьячем, так как слова подьячий и дьяк могли использоваться как при описании приказных, то есть собственно канцелярских служащих, так и при описании судебных чиновников [4: 25]. Конкретизируем, что стоит за каждым из этих наименований. Судья - должностное лицо, «занимающееся разбором мелких гражданских и уголовных дел» [4: 25]. Дьяк - писец, делопроизводитель князя в Древней Руси; с XIV в. до реформы Петра I - должностное лицо, занимавшее ответственные посты в государственных учреждениях [9: 46]. Подьячий (в Московском государстве) - низший чин приказной администрации; лицо в этом чине, выполнявшее под руководством дьяков основную делопроизводственную работу в центральных и местных учреждениях [9: 111].
Сравнивая русскую фразеологию с латинской в тематической группе «Суд, судья», можно отметить как количественную, так и качественную разницу. Во-первых, латинская фразеология, вошедшая в данную тематическую группу, составляет 24 единицы, и это почти в шесть раз меньше русской (140). Во-вторых, из 24 единиц латинской фразеологии 17 с положительной коннотацией, а 7 с отрицательной, в то время как среди русской фразеологии (это отмечалось уже выше) - количество фразеологизмов с отрицательной коннотацией (98) в четыре раза больше, фразеологизмов с положительной коннотацией (24) (не считая пословиц из подгруппы «Божий суд, закон. Божья правда»). Количественная разница подчеркивает остроту проблемы судопроизводства в русской правовой культуре. Качественная разница говорит о том, что для латинского народа Judex est lex loquens «судья - говорящий закон», Res judicta pro veritate habetur «судебное решение должно приниматься за истину» (Ульпиан), для русского же народа Судья - что плотник: что захочет, то и вырубит, а Порожними руками с судьей не сговоришь.
В настоящее время в Российской Федерации идет обновление системы законов, принятых при советской власти. однако в правовой культуре нашего общества и поныне бытует неприязнь и недо-
верие к судам, прокуратуре, милиции. Причины такого отношения мы усматриваем именно в исторически сложившейся правовой культуре современного русского человека, для которого, несмотря на прошедшие столетия, характерными чертами правовой культуры российского общества остаются неприязненное отношение к органам правопорядка, недоверие к суду, нежелание и боязнь «связываться» с юридическим делопроизводством [6: 221 - 222]. И вновь, спустя многие века, надеяться русскому человеку остается только на Высший справедливый Божий суд или на своего верховного вождя, с которым русский народ исстари связан неразрывными узами верноподданической любви [7: 84].
Таким образом, наше исследование показало, что для русского человека закон - это сила, над которой стоит правитель - что-то не всегда справедливое, оставляющее надежду только на Божий суд. Для римского народа - это сила, но сила справедливая, над которой ни человек, ни судья, ни царь, ни Бог не имеют власти: Dura lex, sed lex «закон суров, но это закон», Lex valet in omnes «закон властен над всеми», Pereat mundus, fiat justitia «пусть погибнет мир, но да свершится правосудие» (Фердинанд I). Наглядно результаты сравнительного рассмотрения фразеологических систем, относящихся к концептосфере «Право - Закон - Суд - Наказание - Милосердие», можно представить в виде таблицы (в таблицу вошли только тематические группы «Божий суд, закон. Божья правда» и «царь, правитель», большая по объему тематическая группа «Суд, судья» не включена в целях экономии места).
Литература
1. Галиева Д.А. Концептуальное поле «Право и Закон» как основа учебного идеографического профессионально ориентированного словаря: Aвтореф. дисс. ... канд. филол. наук. Уфа: БашГУ, 2000.
2. Гвоздарев Ю.А. Язык есть исповедь народа.: Кн. для учащихся / ЮА Гвоздарев. М.: Просвещение, 1993.
3. Гиро П. Быт и нравы древних римлян / П. Гиро. Смоленск: Русич, 2001.
4. Голованова Е.И. Поп, подьячий и судья в русском языковом сознании // Прагматика и семантика слова и текста: Сборник научных статей / Отв. ред. и сост. ЛА Савелова. Aрхангельск: Поморский университет, 2006. С. 22-26.
б. Домострой / Сост., вступ. ст., пер. и коммент. В.В. Колесова и М.В. Пименовой. М.: Сов. Россия, 1990.
6. Кармин А.С. Культурология / A.C Кармин. СПб.: Питер, 2004.
7. Коринфский А.А. Народная Русь / A.A. Коринфский. Самара: Самарский областной центр народного творчества, 1995.
5. Максимов С.В. Крылатые слова и выражения русского народа / С.В. Максимов. М.: Издательство ЭКСМО-Пресс, 2001.
9. Словарь русских историзмов: Учеб. пособие / Т.Г. Aркадьева, М.И. Васильева, В.П. Проничев и др. М.: Высшая школа, 2005.
10. Фразеологический словарь русского языка / Сост. A.4. Тихонов, AX. Ломов, ЛА Ломова. М.: Высшая школа, 2003.
11. Шипков К.А. Правовая картина мира в системе национальной языковой картины мира // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: Сборник научных трудов. Вып. 2 / Отв. ред., сост. Т.В. Симашко. Aрхангельск: Поморский университет, 2005. С. 13-16.
Сравнительная таблица представлений о Боге и Царе как вершителях закона в латинской и русской фразеологии
IV) со Ol
№ Тематическая группа Латинская с >разеология Русская фразеология
Положительная коннотация Отрицательная коннотация Положительная коннотация Отрицательная коннотация
1 2 3 4 5 6
1 Божий суд, закон. Божья правда 1. Dis aliter visum «боги судили иначе» 2. Reperit Deus nocentem «бог находит виновного» 3. Jure divino; jure humano «по Божеским законам; по человеческим законам» 4. Jus divinum «божеское право. Согласно религиозным законам» 1. Божий суд 2. На суде Божьем право пойдёт направо, а криво налево. 3. Страшный суд 4. Он посрамлен будет в день Страшного суда 5. Не нам попов судить, на то черти есть 6. Судный день и судный час 7. Мир никем не судится, одним богом. Мир судит один Бог 8. Мир один Бог судит 9. Кто повинился, того суди Бог 10. Бог вам (тебе, ему и т.д.) судья 11. Всё сказал, как перед Богом (как на исповеди или: как на страшном суде) 12. Неправого Бог попутает (или: покарает) 13. Правда суда не боится. Правда бессудна (или: несудима). На правду нет суда 14. На пословицу, на дурака да на правду - и суда нет 15. За правду не судись; скинь шапку, да поклонись! 16. Божеское право 17. Оправь Бог правого, выдай виноватого 18. В поле две воли - кому Бог поможет
ti >
IV) со
CT)
1 2 3 4 5 6
2 Царь, правитель 1. Nulla potentia supra leges debet esse «не царь является законом, а закон является царём» 2. Tu, Caesar, clvltatem dare potes hom-¡nlbus, verbo non potes «ты, Цезарь, можешь дать права гражданства людям, но не словам» 1. Novus rex, nova lex «новый царь - новый закон» 2. Quod principi placult, legl's habet «что угодно повелителю, то имеет силу закона» 3. Regis voluntas suprema lex «воля монарха - высший закон» 1. Суди меня Бог да государь! Суди Бог да великий государь! 2. Воля царя - закон. На всё святая воля царская 3. Царское осуждение бессудно (или: суду не подлежит) 4. Карать да миловать - Богу да царю 5. Не судима воля царская 6. Виноватого Бог простит, а правого царь пожалует 7. Бог помилует, царь - пожалует! 8. Где царь - тут и правда! 1. У них ни царя, ни закона (т.е. неурядица) 2. Воля Божья, а суд царев 3. Не Москва государю указ, государь Москве 4. Правда Божья, а суд царев. Суд царев, а правда Божья 5. До Бога высоко, до царя далеко!
о о
