CC BY
30
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 2
СУБРЕГИОНАЛЬНАЯ СИСТЕМА КАК ИНТЕГРИРОВАННЫЙ СУБЪЕКТ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
О.В. ТОРЧИНОВА,
к. э. н., доцент,
Северо-Кавказский горно-металлургический институт, 362021, Владикавказ, ул. Николаева, 44;
С.А. ЧЕРНЯВСКАЯ,
к. э. н., докторант, Адыгейский государственный университет, 385000, Майкоп, ул. Первомайская, 208
Условия развития интегрированных субъектов, существующих в пространстве современной России, определяют необходимость расширения состава применяемых стратегий и инструментов управления их эволюцией на субрегиональном уровне.
Ключевые слова: интегрированный субъект; развитие; субрегиональный
Коды классификатора JEL: R10
Понятие интегрированного субъекта относится к числу новых категориальных форм, постепенно утверждающихся в научном обороте экономического исследования. Его появление и разработка обусловлены потребностями адекватного отражения персонифицированных форм, складывающихся в интенсивно протекающем процессе интеграции экономических отношений.
Для данного понятия характерна сложная, разветвленная структурная организация, во многом обусловленная специфическими характеристиками интеграции отношений в экономической системе, трансформирующейся по сетевому принципу. В современной научной литературе исследуются такие формы интегрированных субъектов, как вертикально интегрированная корпорация, финансово-промышленная группа, система местного хозяйства, региональная экономическая система, система национальной экономики, международная экономическая организация и др. [1].
Вместе с тем, многие существенные аспекты данного понятия остаются не раскрытыми. Выделим в данном отношении следующие аспекты:
— отражение в понятии интегрированного субъекта устойчивой преемственной связи между возникающей субъектной формой и порождающим ее процессом интеграции экономических отношений, что имеет принципиальное значение для эффективности дальнейшего научного исследования. Если интеграционное взаимодействие «застывает» в определенном субъектном результате, то вновь возникшая персонифицированная форма отношений активно включается в развитие породившего ее процесса, выступая в качестве его активного, инициирующего начала;
— связь рассматриваемой субъектной формы с процессом обобществления экономических отношений, на различных этапах которого складываются и обретают устойчивость те или иные виды интеграционного взаимодействия;
— интенсивное формирование интегрированных субъектов, относящееся к современной стадии развития процесса обобществления экономических отношений, которую в научной литературе правомерно квалифицируют, как стадию глобальной интеграции. Только на этой стадии обобществления, интегрированные субъекты становятся доминирующими фигурами хозяйственного процесса, деятельность которых определяет вектор эволюционного процесса мировой экономики, характер социально-экономической политики, приоритетные задачи экономического исследования и др. [2]
Выделим следующие направления процесса формирования интегрированных субъектов экономических отношений, характерных для современной России:
— формирование корпоративных структур, инициированное рыночными преобразованиями и получившее мощный импульс дальнейшего развития вследствие интеграции национальной экономики в состав мирового хозяйства. Корпоратив-
© Торчинова О.В., Чернявская С.А., 2009
ный механизм интеграции экономических отношений, опирающийся на публичное привлечение инвестиций, обладает огромным потенциалом, благодаря чему зарегистрированные в центре страны холдинговые структуры за короткое время установили контроль над функционирующим капиталом и ресурсной базой практически всех регионов, создав финансовые сети;
— формирование региональных субъектов административного характера, представляющих собой территориальные «ответвления» вертикали государственной власти. Система государственной власти на современном этапе развития выступает как сложный многоуровневый субъект, в структуре которого, наряду с федеральным центром и региональными системами, складываются опосредствующие звенья — федеральные округа;
— формирование муниципальных субъектов, многообразие которых обусловлено как естественным процессом развития местного хозяйства, так и проводимой в России реформой местного самоуправления;
— формирование общественных структур «третьего сектора» — ассоциаций, союзов некоммерческих структур, способы интеграционного взаимодействия которых только начинают складываться.
Обобщение результатов анализа указанных выше направлений развития интегрированных субъектов экономических отношений позволяет раскрыть содержание данного понятия — целостная субъектная форма, воплощающая в себе устойчивые результаты процесса интеграции экономических отношений. Ей присущи следующие конституирующие признаки:
— потенциал саморазвития, благодаря которому любой интегральный субъект не только адаптируется к изменяющейся внешней среде существования, но и способен планомерно выстраивать с ней взаимодействие [3];
— разветвленная система отношений собственности, институционально упорядочивающая внутреннюю среду интегрированного субъекта и выступающая в качестве центра системной ответственности во взаимодействии данного субъекта с внешней средой;
— центр экономической власти, который осуществляет контроль за обеспечением потребностей, обобществленных в пределах интегрированного субъекта; при этом, чем выше уровень обобществления, тем больше концентрация финансовых полномочий и, соответственно, выше социальная ответственность такого центра экономической власти [4];
— комплекс функций, обеспечивающий основные потребности существования и развития интегрированного субъекта;
— устойчивые институциональные параметры, закрепляющие необходимые функции и обеспечивающие внешнее взаимодействие интегрированного субъекта в среде его существования.
Исследуя специфические характеристики современных российских интегрированных субъектов, необходимо учитывать их преемственность по отношению к масштабным субъектным формам экономических отношений советского этапа. Отметим, что было бы некорректно квалифицировать такие масштабные субъектные формы, как интегрированные, поскольку они строились на основе администрирования. Два десятилетия не вполне последовательных рыночных преобразований — слишком малый срок, чтобы преодолеть указанную преемственность.
В частности, для территориальных форм интегрированных субъектов экономических отношений современной России (местных хозяйств, региональных и макрорегиональных экономических систем и др.) характерно явное доминирование административной формы над экономическим содержанием.
В сфере социально-экономической политики такое доминирование оборачивается зависимостью данных интегрированных субъектов от федерального центра, копированием всех его решений на своих уровнях, отсутствием инициативы. В условиях глобального экономического кризиса практически все формы отечественных интегрированных субъектов не ищут свои способы и ресурсы антикризисной политики, а апеллируют к государству, обращаются за помощью, соревнуются, кто первым успеет обратиться за поддержкой и попасть в заветный перечень регионов и организаций.
В результате поиски выхода из кризиса подменяются поисками ресурсов для консервации той ситуации, которая вызвала кризис. Тем самым, доминирование административной формы интегрированного субъекта над его экономическим содержанием приводит к кризисной стагнации, при которой резервы тратятся на неэффективные проекты, а реальные проблемы остаются без внимания.
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 2
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 2
В данном отношении характерен пример с приобретением Сбербанком и компанией «Магна» контроля над европейским филиалом находящейся в преддверии банкротства корпорации «Дженерал Моторс». О. Дерипаска, интересы которого в данной сделке четко выражены, по ее завершении обратился в Законодательное собрание Краснодарского края с просьбой уменьшить региональную налоговую составляющую для контролируемых им коммерческих организаций, действующих на территории края. На языке экономической науки такая просьба означает переложение бремени собственных обязательств на плечи налогоплательщиков территории, а также на плечи региональной экономической системы как интегрированного субъекта.
В кризисной ситуации доминирование административной формы интегрированного субъекта над его экономическим содержанием приводит к бюрократической формализации, т. е., полной потере способности обеспечивать свое развитие, что находит следующие формы выражения:
— формирование множества совершенно нереальных «проектов», которые фактически отбирают у интегрированного субъекта последние ресурсы и усугубляют кризисную ситуацию. Г. Клейнер справедливо отмечает явление, характерное для бюрократизированной экономики — подмену реальных организаций (предприятий) фиктивными проектами [5];
— немотивированный отказ от ранее проводившегося стратегического курса — так, стратегия социально-экономического развития на период до 2020 года, длительное время разрабатывавшаяся регионами России, спустя полгода после вхождения в кризисную ситуацию была предана полному забвению, а на смену ей пришел «Антикризисный план действий», ориентированный на короткий срок (несколько месяцев текущего года).
Глобальная интеграция экономических отношений обусловливает последовательное развертывание всего потенциала саморазвития интегрированных субъектов [1]. Такое развертывание противоречиво, поскольку:
— доминирующая тенденция к интеграции экономических отношений дополняется тенденцией к их дифференциации;
— такое дополнение зачастую оборачивается дезинтеграцией прежних видов интегрированных субъектов.
Однако опасна не только дезинтеграция. Массовое формирование новых типов и разрушение прежних типов интегрированных субъектов, поскольку они переходят определенный «порог меры» устойчивости системы экономических отношений, создают масштабные угрозы безопасности, подрывают основы эффективного эволюционного процесса в рамках глобального хозяйственного пространства.
Если становление капитала сопровождалось появлением разнообразных форм организации производства в масштабах, позволяющих применять большие объемы капитальной стоимости, а также уничтожением массы прежних локальных форм организации ремесленного и мануфактурного производства, то процессы интеграции, свойственные становлению глобальной хозяйственной системы, сопровождаются появлением на всех уровнях хозяйствования качественно новых интеграционных образований, а также уничтожением старых индустриальных форм организации производства. Глобальный экономический кризис ускоряет уход с рынка множества интегрированных субъектов индустриального типа.
Утверждающаяся мировая хозяйственная система строится на принципах глобальной конкурентоспособности и интенсивной интеграции субъектов, относящихся к различным ее уровням. При этом особое значение приобретает способность к развитию. Развитие на основе применения новых знаний и формирования новых ключевых компетенций закономерно стало ключевым понятием современной экономической науки и императивом экономической политики. Соответственно, способность применять паллиативные инструменты приспособления к изменяющейся ситуации во внешней рыночной среде (вводить режимы экономии затрат, маневрировать альтернативными ресурсами, упрощать структуру управления и т.п.), отходит на второй план.
Поиск новых ключевых компетенций характерен и для развития территориальных интегрированных субъектов современной России. На второй план отходят административные слияния и объединения регионов-субъектов в составе федеральных округов в поисках наиболее эффективной схемы управления, в основании которой лежат старые принципы движения к унитарному государству под маской «развития федерализма», асимметрии между федеральным центром и регионами, региональной поляризации хозяйственного пространства страны.
Одной из перспективных новаций эволюционного процесса в территориальных интегрированных субъектах современной России может стать формирование субрегиональных систем, концентрирующих в своем пространстве имеющиеся ключевые компетенции и способных превратить их в реальные конкурентные преимущества. При этом нет необходимости искусственно насаждать такие элементы внутренней структуры экономической системы региона, поскольку процессы дифференциации и интеграции естественным образом обусловливают формирование в региональном пространстве различных субрегиональных систем, каждая из которых обладает собственными функциями по отношению к воспроизводственному процессу, социальным коммуникациям и взаимодействию системы управления территорией с вертикалью государственной власти.
Рассматриваемые субрегиональные системы должны отвечать требованиям современного этапа эволюционного процесса — обладать перспективной комбинацией факторов и ресурсов хозяйственного процесса, собственным механизмом развития, эффективными институтами и способностью внести существенный вклад в увеличение глобальной конкурентоспособности того территориального интегрированного субъекта, в структуре которого они локализуются [6].
В региональной политике России противоборствуют два противоположных подхода к ее формированию и реализации:
— либеральный подход, обусловленный продолжающимся процессом рыночных преобразований и доминирующими тенденциями в развитии мирового хозяйства;
— административный подход, обусловленный преемственностью пространственной системы современной России по отношению к советскому периоду, а также тенденцией к укреплению и развитию вертикали государственной власти.
Кризисная ситуация придает мнимые аргументы сторонникам административного подхода, рассчитывающим на всесилие государственного вмешательства в экономические процессы. Однако лишь формирование эффективных интегрированных субъектов в хозяйственном пространстве России, обладающих необходимой конкурентоспособностью (в том числе и субрегиональных систем, концентрирующих в себе ключевые компетенции), может обеспечить преодоление глубокой рецессии и инициировать создание территориальных плацдармов восстановительного роста и дальнейшего инвестиционного развития [7].
Правомерно рассматривать формирование субрегиональных интегрированных субъектов с позиций необходимой конкретизации мезо— уровня экономических отношений. Становление субрегиональных интегрированных субъектов следующим образом уточняет и развивает функциональное содержание данного уровня:
— применительно к воспроизводственной функции — формирует в хозяйственном пространстве региона новые области роста, обеспечивающие наращивание потенциала и повышение устойчивости территориального воспроизводства;
— применительно к инновационной функции — концентрирует факторы и ресурсы процесса инновационной модернизации региона;
— применительно к функции обеспечения социально-экономической безопасности — инициирует диверсификацию хозяйственного процесса и преодоление рентной ориентации развития региональных экономических систем современной России;
— применительно к интеграционной функции — предоставляет экономической системе региона качественно новые возможности интеграционного взаимодействия с субъектами различных уровней глобальной хозяйственной системы (вертикально интегрированными корпорациями, международными экономическими организациями, региональными системами России и других стран мира и т.п.) [8].
Процесс становления субрегиональных интегрированных субъектов формирует потребность в их институциональном упорядочивании и позиционировании в системе координат административной организации пространства современной России. В настоящее время наиболее локализованные и близкие к завершению своего становления — рекреационные субрегиональные системы Сочи, Кавказских Минеральных Вод, Анапы — обладают неадекватным по отношению к задачам их дальнейшего развития статусом муниципальных образований, который отчуждает эти системы от взаимодействия с крупными инвесторами, участия в формировании масштабных инвестиционных программ и др.
Субрегиональные интегрированные субъекты должны быть «прописаны» в правовом поле современной России. С учетом сложности и длительности решения такой задачи в качестве временной формы институциональной организации данных субъектов может быть использована форма особой экономической зоны.
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономический вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 2
ТЕ1^А ЕС01\ЮМ!С118 (Экономический вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 2
Субрегиональные интегрированные субъекты обладают различными потенциалами и векторами развития. Превращаясь в функциональные подсистемы, позиционированные в мета— системе региона, они придают ей ту или иную стратегическую ориентацию.
Выделим основные формы указанной стратегической ориентации:
— рентная сырьевая ориентация, характерная для субрегиональных экономических систем, концентрирующих в своем хозяйственном пространстве значительные запасы природных ископаемых (энергоресурсов, руд металлов и др.);
— рентная рекреационно-туристическая ориентация, характерная для субрегиональных экономических систем, обладающих монопольным контролем над уникальными природными ресурсами, на основе которых складываются курортные и развлекательные комплексы;
— традиционная индустриальная ориентация, характерная для субрегиональных систем, опирающихся на действующие промышленные комплексы, созданные в советский период (обработка металлов, машиностроение, химическая, легкая промышленность и др.);
— архаическая (этно— экономическая) ориентация, характерная для субрегиональных систем, локализованных в хозяйственном пространстве депрессивных регионов и опирающихся на факторы местных промыслов, ремесел, личное подсобное хозяйство и др.;
— ориентация в направлении «экономики, основанной на знаниях», характерная для субрегиональных систем, которые локализуют в своем хозяйственном пространстве человеческий капитал и перспективные нематериальные активы.
Учитывая острую потребность экономики России в осуществлении инновационной модернизации, необходимо отметить приоритетность для ее эволюционного процесса субрегиональных систем, обладающих стратегической ориентацией в направлении «экономики, основанной на знаниях».
В региональной системе Краснодарского края естественным образом локализуются несколько функциональных субрегиональных систем, обладающих различной стратегической ориентацией:
— продовольственная система, в основе которой наиболее перспективные для региона факторы и ресурсы прежнего АПК;
— транспортная (трансферная) система, опирающаяся на совокупность портов, трубопроводных терминалов и дорожную сеть региона;
— рекреационно-туристическая система, представленная потенциалом Сочи, Анапы, Геленджика и предгорной зоны региона.
Игнорировать сложившиеся и возникающие функциональные подсистемы в процессе развития, разработки и реализации эффективной региональной социально-экономической политики — значит ограничиваться абстрактной конструкцией данной политики и отказываться от ее конкретного проектирования и реализации.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ахполова В.Б. Механизм интеграционного взаимодействия региональных социальноэкономических систем в пространстве макрорегиона. — Ростов-на-Дону: СКНЦ ЮФУ, 2007.
2. Гринберг Р.С., Рубинштейн А.Я. Экономическая социодинамика. М.: ИСЭПРЕСС, 2000.
3. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. — Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 2001.
4. Самойленко В.П. Формирование социальной ответственности субъектов власти и собственности в условиях глобализации экономических отношений. — Ростов-на-Дону: СКНЦ ВШ, 2005.
5. Клейнер Г.Б. Системная парадигма и теория предприятия // Вопросы экономики. — 2002. — № 10.
6. Овчинников В.Н., Колесников Ю.С. Силуэты региональной экономической политики на Юге России. — Ростов-на-Дону: ЮФУ, 2008.
7. Мамедов О.Ю. Экономическая тайна финансового кризиса — 2008 // Экономический вестник Ростовского государственного университета. — 2009. — Т. 7. — № 1.
8. Эстрик Н.В. Факторы и инструменты развития региональной лизинговой подсистемы Краснодарского края / Автореф. дис. на соискание ученой степени канд. экон. наук. — Майкоп, 2009.
