CC BY
65
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2014. № 3
И.В. Павловский
СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ РЕГИОНОВЕДЕНИЕ
КАК ГУМАНИТАРНАЯ СПЕЦИАЛЬНОСТЬ*
Сегодня количество гуманитарных специальностей только увеличивается. Полезно ли это для глубины современного антропологического исследования? Какие преимущества дает социокультурное регионоведение и каковы его основные направления?
Ключевые слова: гуманитарные науки, антропология, социокультурное регионоведение, культура, национальный характер.
The number of humanities disciplines today is ever-increasing. Is it useful for the depth of anthropological research? Which advantages does it give to socio cultural area studies and what are its main tendencies?
Key words: humanities, anthropology, socio cultural area studies, culture, national character.
Какие же возможности дает данное направление гуманитарных исследований?
Кто, кроме социокультурного регионоведения, может ясно и адекватно оценить соотношение тенденций глобализации и роста местной региональной самобытности?
Правды ради стоит заметить, что глобализация чисто исторически не является чем-то принципиально абсолютно новым явлением, с которым человечеству еще не приходилось сталкиваться. Все местные региональные культуры всегда и во все периоды развития человечества так или иначе старались приобщиться к ценностям общечеловеческим. Речь идет даже не о том, что многие ныне существующие или ранее существовавшие региональные культуры имеют одни истоки, и не о том, что человек по своей природе весьма однообразен. Мало того, что люди чисто физически устроены весьма похоже: одна голова, как правило, две руки и две ноги, но и потребности у них весьма схожи. Речь идет о том, что, разойдясь по региональным квартирам, человечество не потеряло интереса к жильцам из соседних квартир. И конечно, невозможно себе представить ситуацию, когда соседний народ, с которым постоянные торгово-политические контакты у нас были ежедневно, мы назвали
Павловский Игорь Владимирович — докт. ист. наук, проф. кафедры региональных исследований факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова; e-mail: [email protected]
* Продолжение. Начало см.: Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2014. № 2. С. 102—109.
бы немцами якобы за то, что тот, говоря на незнакомом языке, представлялся нам глупым, немым.
Кажется удивительным, что почти в каждой уважающей себя господской помещичьей усадьбе XVIII в. в России можно было найти томик Вольтера или Руссо. Но куда более удивительно то, что во II тысячелетии до н.э. афганский лазурит как основа для женских украшений можно было найти по всей территории Евразии! Что в позднем палеолите на огромных просторах Евразии можно при археологических раскопках обнаружить слоящийся кремний на серпах и наконечниках стрел, а этот слоящийся кремний добывается только в одной шахте в Англии! Что дядя Иисуса Христа Иосиф Аримафейский регулярно покупал олово в Корнуолле Западной Англии!
Миссионеры, торговцы, мода, способы ведения хозяйства, способы ведения торговли, способы ведения войны, украшения, вооружение во все времена осуществляли то, что мы сегодня называем глобализацией. Распространение военного косого строя фиванца Эпаминонда по всему свету, боевых колесниц Митанни по всему Ближнему Востоку и потом далее, железного оружия вместо бронзового, собственности на землю и преобразования общества вследствие этого — все эти явления не равны ли по воздействию навязчивой рекламе в массмедиа и распространению Интернета сегодня?
Но каков же результат этих заимствований? Исчезновение региональной самобытности? Воссоздание единого языка и единого наречия? Нет, результат прямо противоположный — углубление региональной самобытности и все более глубокое расхождение еще недавно близкородственных языков в своей непохожести друг на друга. Некрещеная Русь была частью Византийско-Европейского культурного пространства. Крещеная сделалась самостоятельным независимым государством. Культура крещеной Руси начинает стремительно усугублять свою домотканость и посконность. Но Крещением мы не ограничились. Не упоминая всех примеров заимствований, укажем только на реформы Петра I, которые, по замыслу их инициатора, должны были приблизить Русь к Европе. Как бы мы ни относились к П.Я. Чаадаеву, он ведь был прав, говоря в своих философических письмах, что царь Петр "накинул на нас мантию европейского образования". Дело вовсе не в том, что, как пишет А.С. Грибоедов, знание нами иностранного языка представляло собой "смесь французского с нижегородским", это он ради красного словца своего писательского так сказал. По свидетельству баронессы фон Сталь, в начале XIX в. французский наши дворяне знали отменно. Но именно баронесса в своих воспоминаниях не оставила никакой надежды на то, что русские дворяне, как бы хорошо они ни знали французский, когда-либо станут французами.
Оказывается, дело было в региональных особенностях культуры нашей страны и в невозможности приближения ее к европейским идеалам.
Ясно, что имел в виду И. Дройзен, создавший концепцию "эллинизма". Он имел в виду распространение и влияние греческой культуры в результате походов Александра Македонского на районы Персидской империи. Но при внимательном рассмотрении Персидской державы до эпохи эллинизма и после становится ясно, что в результате походов македонского царя Персия и все прилегающие регионы стали более далекими от Греции, более азиатскими, чем во времена, например, греко-персидских войн. Персидский мир воспринял эллинистическую культуру как строительный материал для возведения здания своей персидско-парфянской самобытности. Вспоминается фильм "Пятый элемент", где возникшую на окраинах звезду смерти пытаются бомбардировать сверхмощными ракетами, отчего звезда становится все больше и все сильнее, используя энергию ракетных взрывов как энергию для увеличения своей мощи. И. Дройзен не знал, что такое регионоведение, он не смог понять, что региональной культуре внешняя культура только временная помеха.
Разумеется, классический пример с идеологией Просвещения, которая, преодолев просторы Европы, поселилась в умах российских политиков и породила "второе издание крепостничества", также подтверждает мысль: что хорошо для немца, для русского — смерть. Просвещение в Англии и во Франции никогда не будет похоже на Просвещение в России. Даже социал-демократические политические доктрины, вылившиеся в Германии в парламентский социализм, в России неизбежно и органично переродились в советскую власть "сверху донизу по всей стране".
Только понятие "культура региона" может помочь исследователям адекватно и по достоинству оценить все результаты воздействия на местную культуру культур иных. Физически невозможно перенести культуру одного региона на территорию региона другого. Всякая попытка это сделать будет не только напрасной тратой сил, но и напрасной жертвой. Можно написать в 1918 г. Конституцию РСФСР, которая на то время будет самой демократической в Европе и написана будет по всем мировым демократическим нормам и стандартам. Но можно ли в 1918 г. в РСФСР реализовать самые демократические принципы? А в 1936 г.? А что может вызвать в жизни несоответствие конституционных норм и норм реальной политической практики? Ничего положительного как-то на ум не приходит.
Регионоведение и по отношению к цивилизационным учениям Данилевского—Тойнби—Шпенглера—Ясперса всегда будет иметь явное преимущество. Цивилизации рождаются, созревают, дости-
гают пика своего развития, затем хиреют и умирают. Некоторые живут дольше, некоторые живут меньше, но цивилизации смертны, как уверяют нас все творцы цивилизационного подхода. Цивилизации смертны, а регион вечен. Регион при всех цивилизациях сохраняет свою посконность и свою домотканость.
Горы Загрос Северного Ирана демонстрируют хаотическую демократичность местных воинственных племен во времена Древнего Шумера и Аккада. И в более поздние времена возвышения и величия Вавилона они также регулярно доставляют своим месопотам-ским соседям много хлопот. Затем на этой территории образуется древнеперсидская держава. Сильно ли изменился в регионе характер взаимоотношения власти и населения? А характер семейных отношений? А отношение к религиозным проблемам? Практически не изменились. Не случайно зороастризм, возникнув на берегах Волги1, не смог реализовать там свое дуалистическое мировидение, но смог в древнеперсидской державе. Именно в Древнем Иране впоследствии получает огромное распространение учение манихейства, так же как и зороастризм, видевшее мир в черно-белом цвете добра и зла, как почти равных субъектов мировой истории.
В вопросах соотношения языка и культуры регионоведение также помогает увидеть доселе скрытые от исследователей стороны. Язык как зеркало культуры плавно перетекает в культуру как зеркало языка2. Неизбежно приходит на ум аналогия с курицей и яйцом: поди разберись, кто на что влияет больше. Больше влияния имеет регион распространения языка. Некогда единый славянский язык имел несколько иную форму, чем, скажем, современный русский язык. Нас в данной ситуации интересует больше вопрос: что именно появилось в русском языке по сравнению с той частью славянского, который остался за пределами границ нашего региона? А что в нем исчезло?
Конечно, все славянские языки оказали жесткое сопротивление системе европейских артиклей по своей природе созерцательного мировосприятия. Но кое-какие изменения все-таки произошли с перемещенным на Русь славянским языком. Исчезла разветвленная градация прошлого времени, которая еще была в церковнославянском языке, агрессивная форма "я имею...", появилась деликатная форма "у меня есть.", также появился где-то в XIV в. совершенный и несовершенный вид глагола.
Есть и другие отличительные черты русского от славянских, оставшихся в ареале Западно-Европейского региона. Но все они
1 См.: Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. М., 1988. С. 3.
2 См.: Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. Ч. I. Язык как зеркало культуры. М., 2000.
больше или меньше касаются нюансов соотношения формы и содержания, времени и пространства, цели и средства достижения цели. Западный архетип языка диктует преобладание формы над содержанием, цели над средством и времени над пространством. Оставшиеся в Западном регионе славянские языки оказывают посильное сопротивление в своих грамматических формах этому давлению, но только русский язык, согласно требованию доминанты нашего региона, реализует прямо противоположные установки. Не случайно в XIV в. на требование Литвы к Византийскому патриарху дать им собственного митрополита, так как общаться с Московским Алексием им становилось все сложнее, патриарх и император Византии ответили отказом. Чем руководствовались два руководящих мужа Византийской империи, какими соображениями? Тем, что, по их мнению, Литва не удержится в православии и все равно отойдет в католичество. Что это означает с точки зрения культуры региона? То, что православие в Литве оказалось на территории Западного региона с преобладанием формы над содержанием, цели над средством и т.д. и что отпадение от православия — вопрос времени.
Культ времени Западно-Европейского региона выражается не только в том, что сказки этого региона начинались с временной привязки "onesupponatime", в отличие от нашего "в некотором царстве, в неком государстве", не только в том, что у них такое значение придается формам прошедшего времени, где Past Perfect играет какую-то магическую роль в культуре мировосприятия, а у нас эта форма прошлого вообще отсутствует за ненадобностью. Культ времени выражается также и в том, что расстояния в Западной Европе часто измеряются не в метрах, километрах и милях, а в минутах. Это, с одной стороны, совершенно не точно и не конкретно, потому что передвигаться можно с разной скоростью, а с другой — очень неудобно, ты как бы оказываешься в положении человека, который должен успеть за неизвестным, задавшим тебе этот темп передвижения. Культ времени выражается и в том, что человек оказывается во временном потоке, где движение вперед, к прогрессу — все, а содержание этого движения — ничто. Об этом можно прочитать у К. Ясперса в работе "Смысл и назначение истории". Только у Ясперса этот странный нюанс европейской принудительной погоняющей вперед стороны культуры оценивается весьма положительно.
Грамматика языка оказывается под мощнейшим воздействием магии региона и всегда уступает свои основные позиции. Это лишь вопрос времени. Так или иначе культура региона остается в победителях, оставляя привнесенному языку только знаменовать собой колорит и своеобразие новой культуры. И здесь очень важно всегда помнить о том, что в каждой этнической и языковой культуре есть
свои до поры до времени не реализованные потенции, которые могут реализоваться при изменении условий их существования. Это может случиться при перемещении языка и культуры из региона в регион или при изменении ситуации внутри региона. Может ли момент реализации потенций, заложенных в культуре, наступить дважды? Другими словами, может ли снова наступить золотой век русской литературы, движение викингов в Скандинавии или Британия вновь возьмется за создание мировой империи?
Все создатели учений о цивилизации уверяют нас, что это невозможно. Вспоминается неудачная попытка художника П. Корина создать полотно наподобие М. Нестерова "Русь уходящая". Корин настолько выложился весь в написании совершенных эскизов к полотну, что на полотно у него уже не хватило сил. Момент реализации его замысла состоялся при работе с эскизами. Древние данаи до перемещения на Балканы имели в своей культуре мощный потенциал творчества. Он реализовался в создании Великой и совершенной древнегреческой культуры. Можно ли ожидать от современных греков творческого отношения к реалиям жизни? Вполне, они этим выделяются среди многих других. Но ожидать после совершенства реализации этого творческого потенциала в древнегреческое время такой же реализации, как в эпоху Древней Греции, сегодня трудно. Хотя примеры повторной творческой активности в истории встречаются.
Примером может служить государственно-политическое устройство в древней Ассирийской державе. В VIII в. до н.э., когда Ассирийская держава стала клониться к упадку и казалось, что время ассирийской цивилизации подошло к концу, новый ее царь, Ти-глатпаласар III, своими реформами вдохнул новые силы в Ассирию и создал, по сути, первую мировую империю. Такие случаи бывали и с литературой и с музыкой. Но для того, чтобы угасающую культуру пробудить к более активной деятельности, все-таки нужно, чтобы предыдущий всплеск творчества не был реализацией совершенства. После взлета Ассирийской мировой державы в VIII—VII вв., который продемонстрировал абсолютное совершенство государственных форм управления, невозможно уже было ожидать нового подъема. Момент реализации Ассирии состоялся, возврату не подлежал.
Русская культура с этой точки зрения — неисчерпаемый кладезь нереализованности. Как писал И. Кант о России, "Россия еще не то, что нужно для определенного понятия о природных задатках, готовых к развитию, а Польша уже не то.. ,"3. Можно сколько угодно
3 Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Соч.: В 6 т. Т. 6. М., 1966. С. 564.
обижаться на эту характеристику, но она отражает некую суровую реальность. Россия представляет собой определенную субстанцию нереализованной, молодой культуры, несмотря на свой весьма почтенный возраст. А Польша реализовала в своем региональном контексте все потенции заложенной в ней культуры, и, так и не став до конца Европой, она уже не сможет быть и культурой, готовой к развитию в каком-то ином направлении. Момент реализации ее культуры уже пройден.
Что касается молодости нашей культуры, отпадут всякие сомнения, когда мы посмотрим на русские самохарактеристики современников принятия православия. Русь — молодое христианское государство. Россия эпохи Петра Первого, совершившего поворот к западной культуре, — Россия молодая. Молодая Советская республика. Молодое демократическое государство 1991 г. Мы все время, как птица феникс, молодые, только что появившиеся на свет. Прошлое для нас всегда имеет меньшее значение, чем будущее, о чем уже шла речь. Момент реализации нашей культуры еще только впереди, если он вообще когда-нибудь настанет. Пока мы только можем все, но особенно ничего не хотим. И это в равной степени относится ко всем этносам, живущим на территории нашего региона, ко всем языкам и религиям. Это в равной мере относится ко всему нашему региону.
Еще несколько слов о "дырчатости" культур. В лингвистике этот термин, как правило, называется "лакунностью" языка. Но однажды И.Г. Милославский назвал это "дырчатостью" языка, а в наших исследованиях это было развито до понятия "дырчатости" культур. Лакунность языка — вещь вполне простая, хотя с точки зрения логики создателей языка эсперанто непонятная. В каждом языке отсутствуют свои определенные формы словообразования. В русском языке нельзя создать форму родительного падежа множественного числа от слов "мечта", "кочерга" и т.д. Причем ни в одном языке лакуны не повторяются. Как разные дырки на перфокарте, при совмещении они дают сплошное заполненное поле. Это как узелки на обратной стороне вышивки, в языке каким-то образом вещь причудливо необходимая, чтобы язык был живой, а не эсперанто.
Но и в культуре то же самое. В русской культуре категорически отсутствовали такие естественные для феодальной Западной Европы понятия, как "рыцарь", "рыцарская честь". Правило "вассал моего вассала не мой вассал" работало далеко не всегда, большей частью не работало, а право первой ночи сеньора категорически не могло быть сформулировано на уровне нормы права. Можно продолжать список.
Удивительнее всего дело обстояло с купцами на Руси. Можно сколько угодно говорить о евангельских заповедях и проповедях нестяжательства, об особой религиозности русского народа, но почему-то ругали за стяжание только одних купцов. "Московское купечество, изломанный аршин, какой ты сын отечества, ты просто сукин сын" пели цыгане в ресторане "Яр", и купцы танцевали под эту песню и отлично веселились. А на критику купечества, на наш взгляд, весьма художественную и не очень жизненную, в пьесах А.Н. Островского они реагировали положительно и приходили к нему с благодарностями. Про остальные классы и говорить нечего. Достаточно прочитать слова городничего из "Ревизора" Н.В. Гоголя. Но весь парадокс культурной ситуации заключался в том, что на Руси во все времена торговлей занимались все слои населения, включая стрельцов, которые теоретически как бы не должны были отвлекаться от несения военной службы. Крестьяне, мещане, дворяне, бояре... поголовно все. А критиковали только купцов. Объяснить логически этот парадокс отечественной культуры очень трудно. Но он реальность нашей региональной культуры. Отношение к купцам как к строителям экономики, как к гражданам своей отчизны, как к нормальным в нравственном отношении людям отсутствовало. На этом месте в культуре нашего региона зияет огромная и бездонная "дырка".
В этой "дырчатости" культуры есть один очень интересный момент. Англичане не знали серьезных и хороших композиторов, кроме разве Перселла. Но наступает эпоха рок-музыки, и английские рок-музыканты оказываются впереди планеты всей. Двое из них даже удостаиваются английским правительством титула "сэр". Сэр Пол Маккартни и сэр Элтон Джон. Прошла эпоха рока в музыке, настала эпоха поп-музыки, англичане больше не представляют ведущей силы на музыкальном поприще.
Петрарка, Боккаччо, Данте начали век европейской средневековой литературы, далее роль итальянской культуры в этой области резко обрывается. Наступает эпоха французской литературы, английской. Это темпоральная "дырчатость" культуры в определенном ее направлении. Вопрос о том, сможет ли итальянская культура при возникновении определенных условий вновь стать ведущей литературной европейской силой, остается открытым. Если здесь работает принцип момента реализации, то, видимо, уже нет. Однако есть шанс, что нереализованные культуры, т.е. такие, которые не исчерпали себя созданием совершенных форм, еще могут сказать миру новое литературное слово. На наш взгляд, главную роль здесь играет региональная предрасположенность к данному виду искусства.
Для регионоведения очень важным был и остается вопрос о границах региона. Социокультурное регионоведение, как мы его создавали, изначально не понимало под термином "регион" какую-то часть определенной страны, как это делают американцы и французы. Например, характерное название исследования для них "Регионы современной Франции". В этом случае имеются в виду Прованс, Нормандия, Бургундия и т.д. Для нас регионом изначально была область, которая характеризовалась определенным набором только ей присущих социокультурных характеристик. С этой точки зрения регионом может считаться и вся Западная Европа, у которой есть только ей одной присущие социокультурные особенности, которых нет у нас или у стран Северной Америки. Согласно этой точке зрения, регионом может быть Франция или Италия, которые в свою очередь обладают своим набором исключительных культурных качеств.
Прованс же или Нормандия нами будет рассматриваться скорее как субрегион, т.е. такое подразделение в регионе, которое благодаря распределению ролей между частями региона выполняет какую-то свою функцию, направленную на поддержание культуры региона в целом. Так, франкоязычный Квебек в Канаде всегда для Канады будет тем магическим кристаллом, который формирует непохожесть ее на соседние США. Шотландия для Англии будет таким же будирующим элементов британской культуры. Восточная Пруссия была для Германии кузницей офицерских кадров, а весь регион Прибалтики — кузницей германских националистических идей. В России Тула и соседние районы — место рождения литературных талантов, а Кремона для Италии — место изготовления лучших скрипок мира.
Совпадают ли границы государства с границами социокультурного региона? И да и нет. После завоевания Римской империей Балкан и стран Ближнего Востока эти регионы на все времена остались в составе империи местом особой культуры или особой духовности. Так, если вы хотели в Древнем Риме получить классическое ораторское образование, вы должны были ехать учиться в Грецию. Император Марк Аврелий написал философский труд на древнегреческом языке, потому что латынь — язык юристов и военных. После крушения Византийской империи под ударами турок эти области все равно долго остаются местом более высокой культуры или духовности в Османской империи, чем все остальные. Иначе говоря, можно считать, что свои особенности регион сохраняет, несмотря на перемещения государственных границ. Однако приходится констатировать также и тот факт, что поддержание и воспроизведение культуры региона легче всего происходит внутри одной линии государственных границ. При отделении
Украины от РФ у нее, безусловно, начался процесс культивации тех региональных свойств, на которые еще в XVII в. обращал внимание Ордын-Нащокин, отговаривая царя Алексея Михайловича от планов воссоединения России и Украины. Но эти региональные особенности Червоной и Малой Руси все равно никогда не позволят ей стать регионом Западной Европы, и границы здесь совершенно ни при чем.
Есть еще много вопросов, которые регионоведение как гуманитарная специальность способно разрешить с наибольшей адекватностью и ответственностью, чем иные уже веками отточенные гуманитарные науки. О них мы будем говорить в следующих номерах журнала.
Список литературы
Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. М., 1988. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Соч.: В 6 т. Т. 6. М., 1966.
Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. Ч. I. Язык как зеркало культуры. М., 2000.
