CC BY
41
ступников, которые составляли около 1 % всех ссыльных Сибири.
Якутская область, в отличие от других губерний и областей Западной и Восточной Сибири, занимала особое положение как место ссылки по судебным приговорам на поселение (как непосредственно, так и после отбывания сроков каторжных работ). Сюда ссылали государственных преступников и членов различных религиозных сект, проживание которых имело свои специфические особенности.
Библиографический список
1. Ядринцев, Н. М.Сибирь как колония. К юбилею трехсотлетия. Современное положение Сибири [Текст] / Н. М. Ядринцев. — СПб. : Тип. Стасюлевича, 1881. — 472 с.
2. Восточное обозрение [Текст] : литературная и политическая / Ред. И. И. Попов. — 1890, август. — № 1.
3. Устав о ссыльных (т. XIV. Св. зак. по изд. 1890 г.) [Текст]. — Иркутск : Тип. Марколле, 1909. — 137 с.
4. Восточное обозрение [Текст] : литературная и политическая / Ред. Н. М. Ядринцев. — 1886, ноябрь. — № 1.
5. Восточное обозрение [Текст]: литературная и политическая / Ред. И. И. Попов. — 1890, апрель. — № 1.
6. Восточное обозрение [Текст]: литературная и политическая / Ред. И. И. Попов. — 1900, 27 апреля. — № 1.
7. Ссылка в Сибирь: Очерк ее истории и современного положения [Текст] / Ред. А. П. Саломон. — СПб. : Тип. С.-П. тюрьмы, 1900. — 339 с.
8. Сибирь [Текст]: социально-политическая / Ред. М. В. Загоскин. — 1888, апрель. — № 1.
9. Восточное обозрение [Текст] : литературная и политическая / ред. И. И .Попов. — 1899, январь. — №1.
10. Из истории политической ссылки в Якутскую областью : сборник материалов и воспоминаний [Текст] / Ред. М. Брагинский. — М. : Главлит, 1927. — 202 с.
САЛЬНИКОВА Елена Сергеевна, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории.
Адрес для переписки: e-mail: E.S.185б@mail.ru
Статья поступила в редакцию 26.04.2010 г.
© Е. С. Сальникова
уДК эзо о. В ЧУДАКОВ
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
СОСТАВЛЕНИЕ
РАСХОДНОЙ ЧАСТИ БЮДЖЕТА ОРГАНАМИ ГОРОДСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В СИБИРИ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
(1914-ФЕВРАЛЬ 1917 гг.)__________________
Рассматриваются основные направления в формировании расходной части бюджетов органов городского самоуправления в Сибири в годы Первой мировой войны (1914 — февраль 1917 гг.).
Ключевые слова Первая мировая война городское самоуправление бюджетная политика расходы.
В условиях военного времени органы городского самоуправления вынуждены были внести определенные коррективы в свою финансово-бюджетную политику. Начавшаяся Первая мировая война потребовала привлечения в городские бюджеты дополнительных финансовых средств. Несмотря на то, что доходные статьи бюджетов сибирских городов за период с 1913 г. по 1917 г. значительно выросли (в Омске — в 2 раза, в Кургане — в 2,5 раза, в Тобольске — в 1,8 раза, в Новониколаевске — в 2,2 раза, в Барнауле — в 2,2 раза, в Бийске — в 1,6 раза, в Илимске — в 1,6 раза, в Нижнеудинске — в 2,2 раза, в Бодайбо — в 1,8 раза), а в среднем доходная часть городских бюджетов Сибири увеличилась за этот период приблизительно в 2 раза [1], городские общественные управления стали чаще прибегать к разного рода налоговым мероприятиям, одним из которых являлось повышение процента обложения городской недвижимости.
Например, Тобольская городская дума по докладу Особой комиссии о результате произведенной переоценке недвижимых имуществ приняла за норму обложения при исчислении городского оценочного сбора с недвижимых имуществ 7 %, оцененных по чисто приносимой доходности, и 1 % обложения для имуществ, оцененных по стоимости [2].
Бюджетная комиссия Тюменской городской управы высказалась за то, чтобы к 1916 г. была произведена общая переоценка недвижимых имуществ, что должно было послужить увеличению поступлений оценочного сбора, а также устранению тех неравномерностей обложения, которые наблюдались по отношению к некоторым имуществам [3]. В этой связи 30 декабря 1915 г. Тюменская городская дума постановила увеличить существующий размер городского оценочного сбора с недвижимых имуществ на 50 %, освободив от него имущества, стоимостью
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011
менее 300 руб. [4]. В Новониколаевске, ввиду чрезвычайных расходов, вызванных войной, городская дума на заседании 16 октября 1914 г. вынесла постановление повысить в 1915 г. процент обложения оценочным сбором недвижимых имуществ с 0,75 % до 1 % [5]. Также и на заседании Барнаульской городской думы 2 ноября 1916 г. было решено на предстоящее трехлетие 1917—1919 гг. установить оценочный сбор в размере 10 % с чистой доходности имущества [6].
9 ноября 1916 г. в Министерстве финансов было принято решение о передаче городам государственного квартирного налога [7]. Значительно были повышены налоги для промышленности и торговли, было введено обложение увеселительных зрелищ, на 50 % увеличен квартирный налог. Словом, вся совокупность налоговых мероприятий, которые уже были проведены и которые еще только предстояло провести, должна была служить наполнению городских бюджетов.
Городовое положение 1892 г. сохранило распределение городских расходов на «обязательные» и «необязательные». В годы войны «обязательные» расходы (содержание правительственных учреждений, полиции, общественного управления, городских сооружений и предприятий и т.д.) увеличились довольно значительно, они отнимали свыше половины всех городских расходов: в Омске — 61,4 % бюджета, в Тобольске — 88,2 %, в Кургане — 64,1 %, в Тюмени — 57,2 %, в Томске — 58,2 %, в Барнауле — 70,4 %, в Бийске — 56,1 %, в Новониколаевске — 80,6 % [1, с. 157], в Иркутске — 59,4 % [8], в Илимске — 87,4 % [9], в Нижнеудинске — 65,5 % [10], в Балаган-ске — 78,8 % [11]. «Необязательные» же, а по сути, главные муниципальные расходы (благоустройство города, народное образование, медицинское обслуживание и др.) производились в силу возможностей каждого города. Тем не менее во многих сибирских городах, за исключением Тобольска, Новоникола-евска, Илимска и Балаганска, на эту группу расходов выделялась значительная часть бюджетных средств: в 1915 г. в Омске, Тюмени, Кургане, Томске, Барнауле, Бийске, Иркутске, Нижнеудинске и Киренске они составляли от 30 % до 46 %.
Особенно тяжело на бюджете городов сказывались выплаты процентов по долгам, которые городские власти брали как у юридических, так и частных лиц. В Томске, например, на уплату долгов с процентами в смету 1915 г. была внесена сумма, составлявшая четверть всего бюджета; в Тобольске удельный вес указанных расходов за период с 1913 г. по 1917 г. составлял 15—17 % годового бюджета; в Кургане основная сумма выплат по долгам выпала на 1916 и 1917 гг., составляя соответственно 23 % и 27,7 % всего городского бюджета; в Новониколаевске 10 — 20 % бюджета; в Барнауле и Минусинске эта цифра была в пределах 12—13 %; в Омске и Тюмени удельный вес выплат по долгам составлял 6 — 8 % от размера бюджета [1]; в Иркутске 2,5-3 %; в Балаганске и Нижнеудинске 1 — 1,7 %; а в Бийске, Илимске и Киренске по этой статье расходов вообще отсутствовали какие-либо выплаты [12]. В дальнейшем сумма выплат, в связи с новыми займами, только увеличивалась.
Кроме того, все расходы можно разделить на планируемые, то есть заложенные в расходную смету города, и чрезвычайные, или непредвиденные, вызванные условиями военного времени: на оборудование помещений для войск и снабжение их продовольствием, пособия солдаткам, содержание военноплен-
ных и беженцев, издание военных сводок и т.д. Эти расходы далеко не в полной мере и не своевременно возмещались из казны. Городские власти были вынуждены обращаться за денежной помощью к коммерческим банкам и частным лицам. В связи с этим, общая задолженность сибирских городов по займам приближалась к сумме их годовых бюджетов, что негативно сказывалось на городском хозяйстве, так как приходилось отказываться от многих намеченных мероприятий. Например, долг Барнаула на 1 декабря 1915 г. составлял 1 694 494 руб., Новоникола-евска на 1 января 1916 г. — 1 486 978 руб. [13]. Общая задолженность городского самоуправления Омска к середине 1916 г. составляла 2 млн руб. В эту сумму не входили ссуды, полученные на народное образование и продовольственные заготовки [14]. У Тюменского городского самоуправления эта сумма составляла свыше 600 тыс. руб. [4, л. 32].
Задолженность Курганского городского общественного управления по займам на 1 января 1916 г. достигала 882 127 руб. Только для погашения процентов ему требовалось ежегодно 75 392 руб., что составляло 1/7 всего бюджета. Хотя краткосрочные займы для городского бюджета были крайне обременительны против долгосрочных, имевших в этом смысле безусловное преимущество, тем не менее городское самоуправление Кургана вынуждено было заключать в основном краткосрочные займы. По ним город ежегодно выплачивал — 34 939 руб., по долгосрочным — 40 453 руб. [15]. Принимая во внимание, что все краткосрочные займы заключались исключительно на расходы, вызванные обстоятельствами военного времени, городское управление могло выйти из затруднительного положения только в том случае, если расходы эти возмещались бы за счет государственного казначейства.
В Енисейске по данным финансовой комиссии городской бюджет на 1916 г. имел дефицит средств на сумму около 14 тыс. руб. Кроме того, городская казна должна была приблизительно 66 тыс. руб., из которых долг государственной казне за содержание канцелярии полицейского управления составлял 24 тыс. руб. Как отмечали гласные «тут не до здоровья горожан и благоустройства города, только бы обязательные расходы и повинности оплатить, да и на них не хватает» [16].
В самом начале войны Министерство внутренних дел выпустило циркуляр от 31 июля 1914 г. «Об исключении из городских смет, ввиду чрезвычайных обстоятельств военного времени, расходов, не являющихся особо настоятельными и о принятии некоторых других, обуславливаемых войною мер». В связи с этим Курганская городская дума на чрезвычайном заседании 4 сентября 1914 г. заслушала телеграмму тобольского губернатора, в которой говорилось о необходимости «...исключения из городских смет за 1914 и 1915 года всех тех расходов, без которых возможно было бы обойтись, не причиняя особого ущерба делу удовлетворения местных насущных потребностей» [17]. Городская управа, в свою очередь, отметила, что для сбалансирования бюджета уже приняты все меры по сокращению городских расходов, причем вследствие непредвиденных обстоятельств, следует ожидать значительных недоборов предположенных к поступлению доходов. Было также заявлено, что не представляется возможным рассчитывать на какое-либо изыскание свободных средств для предоставления на военные нужды от сокращения сметы расходов 1915 года, так как увеличение доходов также не предвидится [17, л. 239 — 240].
Смета города Томска на 1915 г. также была сокращена по максимуму. Пришлось отложить организацию статистического бюро, крайне необходимого в городском хозяйстве, приглашение лесовода, второго врача для инфекционной больницы и второго ветеринарного врача, прекратить или значительно сократить выдачу пособий разным учебным и просветительным учреждениям [18]. В частности, для сбалансирования сметы Красноярская городская дума исключила статью «На устройство электроосветительной сети в Николаевской слободе» на 18 тыс. руб. [19]. Гласные Енисейской городской думы приняли решение в вопросе сокращения сметы убрать из нее такие расходы, как пособие казне на содержание полицейских учреждений империи — 4 600 руб., содержание городской полиции и жандармерии — 4 816 руб. 70 коп., воинской квартирной повинности — 942 руб., всего, вместе с пеней (2 894 руб.) за недоимки казне по содержанию канцелярии полицейского управления — 13 253 руб., т.е. более 20 % всех расходов города [19]. Иркутская городская дума еще на заседании 12 сентября 1914 г. приняла решение сократить расходы в общей сумме на 11 138 руб. (на содержание городской скотобойни, ревизионной комиссии, архитектурного отдела и др.) [20].
В связи с обстоятельствами военного времени городские общественные управления стали чаще практиковать составление дополнительной сметы, наряду с основной. Например, Тюменская городская управа составила дополнительную смету на 1915 г. в сумме 195 334 руб. [3, л. 72]. Она включала в себя, с одной стороны, расходы по расквартированию воинских частей и военнопленных, расходы на лечение воинских чинов и ратников ополчения, а с другой — возмещение расходов со стороны правительства по расквартированию войск и военнопленных, поступления пожертвований для семей нижних чинов и поступления от займа, заключенного городом на мобилизационные расходы. Но эти исчисления в дополнительной смете являлись только предположениями, так как во время войны невозможно было с точностью сказать о тех расходах, которые могли выпасть на город в связи с военными обстоятельствами, поэтому она никакого влияния на основную смету не оказывала.
По дополнительной смете г. Кургана на 1916 г. было исчислено на разного рода расходы по случаю военного времени 386 517 руб. Из этой суммы городское управление надеялось покрыть из своих средств только 157 940 руб., остальную же часть — 228 577 руб. — оно предполагало взять у правительства в виде пособия. Но министерство внутренних дел, по соглашению с Министерством финансов, признало это ходатайство не подлежащим удовлетворению, так как «...средства государственного казначейства находятся ныне, вследствие военных событий, в крайне напряженном состоянии» [21].
Иркутское городское управление решило принять дополнительную смету на 1914 г. в размере 63 503 руб. 99 коп., основная часть которых должна была расходоваться на квартирную воинскую повинность — 13 тыс. руб., содержание городского театра — 6 тыс. руб., на призрение семейств служащих городского общественного управления, ушедших на войну, — 10 тыс. руб., на выдачу пособий семьям нижних чинов, ушедших на фронт, — 10 тыс. руб. и др. [22].
Несмотря на значительные отклонения действительных расходов от сметных ассигнований, городские управы использовали различные способы, чтобы
свести сметы без дефицита. Причинами дефицитов были несоответствующее возрастанию городских доходов увеличение некоторых расходов, слишком неравномерное распределение сборов с недвижимости в пользу города и казны, а главным образом — недостаточность предоставленных городам финансовых прав. Как следствие, итоги расходных смет копейка в копейку совпадали с итогами доходных, а многие росписи даже сводились с превышением доходов над расходами. Для этого применялся прием сбалансирования двух росписей. Это делалось двумя способами: 1) одни городские управления заводили в своих росписях очень крупную статью «на экстраординарные расходы»; 2) если такая статья неодобрительно встречалась губернатором, городские управления использовали «вздутие» сметы, то есть вели дело к систематическому увеличению всех сметных назначений против действительной надобности, для того, чтобы получить, таким образом, возможно большую сумму свободных остатков, распоряжение которыми по Городовому положению зависело исключительно от городских дум.
До войны финансовое положение сибирских городов было вполне благополучным. В течение пяти лет, с 1909 г. по 1914 г., почти каждый год заканчивался в большей или меньшей степени, но превышением итога поступивших доходов над суммой произведенных расходов. Но война нанесла удар по финансовому благополучию городов. И хотя первый год войны — 1914-й — закончился для некоторых городов еще без дефицита, то уже с 1915 г. появляется дефицит, который превышал иногда 100 тыс. руб. Например, годовой дефицит Тюмени на 1917 г. выразился в сумме 187 578 руб. 59 коп. [23]. Конечно, в образовании столь значительного дефицита городского самоуправления в Тюмени главную роль играли непосильные для финансовых средств города расходы по платежу недоимок и на пособия по содержанию реального училища. По этому поводу 29 декабря 1916 г. городской думой было возбуждено ходатайство о сложении с города платежей по недоимкам и об освобождении от пособия по содержанию реального училища. Вторым фактором, влияющим на размер дефицита, служил не возмещаемый городу расход в сумме 50 тыс. руб. на выдачу квартирного пособия семействам запасных нижних чинов [23, л. 593].
В Иркутске дефицит городского бюджета уже в смете 1914 г. выразился в сумме 80995 руб. 61 коп., что было вызвано, с одной стороны, увеличением чистой прибыли от эксплуатации городской электрической станции, а с другой — уменьшением расходов по смете на содержание городской полиции. Надо сказать, что в предыдущие годы дефицит составлял приблизительно 250 — 300 тыс. руб. [20, л. 189].
Следует отметить, что дефицит являлся результатом не беспорядочного или неосторожного ведения городского хозяйства, а был следствием необходимости решения тех обширных задач, которые городское управление не могло игнорировать, а должно было выполнять, руководствуясь теми налоговыми источниками, которые предоставлялись городу законом.
Одной из главных проблем городских самоуправлений в 1914 — начале 1917 гг. являлась ограниченность финансовой базы. Городовое положение 1892 г. предопределило ее узость, предельность обложения, что не давало возможности к установлению новых налогов или сборов, помимо тех, которые уже имелись, а все источники существующих налогов ис-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011
пользовались с каждым годом во все более полной мере и увеличивать их бесконечно не представлялось возможным. Расширять же муниципальные предприятия во время войны городским властям было затруднительно, а сократить расходы по ведению городского хозяйства, без явного его расстройства, являлось недопустимым. Под влиянием войны отрицательное воздействие этих факторов на бюджеты городских самоуправлений усилилось. Городские думы, в связи с обострением финансового кризиса, стали прибегать к новому нажиму на доходность городских предприятий, что выражалось в повышении таксы на воду, ассенизационные обозы, электрическую энергию, в заключении разного рода займов, ссуд и т.п. В свою очередь, государство, в мирные дни централизовавшее в своих руках доходы страны и оставлявшее муниципалитетам небольшую их часть, в трудную минуту оказалось лишенным твердой поддержки местных самоуправлений, требовавших со своей стороны финансовой помощи от государственного казначейства. С другой стороны, городское население требовало широкой материальной помощи для получения дешевого жилья и продовольствия, доступного для всех льготного кредита, предоставления возможности заработка и улучшения условий труда.
Таким образом, переобременение городских бюджетов «обязательными» расходами и невозможность расширить рамки Городового положения 1892 г. в направлении усиления финансовой мощи городов уже давно сковывали городское самоуправление в вопросах улучшения городского хозяйства. Отсутствие средств замедляло сооружение муниципальных предприятий, которые могли дать солидные суммы доходов. В то же время значительные финансовые средства городских бюджетов шли на покрытие общеадминистративных расходов и расходов на народное образование и здравоохранение, требовавших пособий со стороны государства за недостаточностью ассигнований городскими бюджетами. В итоге все многообразие местной жизни можно было теперь рассматривать только через призму войны. Даже те вопросы, которые всегда являлись повседневными задачами обычной, мирной жизни и, по существу, нисколько не были связаны с войной, даже они приобрели совершенно особый военный колорит и подчас чрезвычайную остроту. И хотя органы городского самоуправления не были подго-
товлены к такой работе, которая выпала на их долю вследствие войны, им все же пришлось взяться за ее выполнение.
Библиографический список
1. Городское самоуправление в Западной Сибири в дореволюционный период: становление и развитие : монография / А. П. Толочко [и др.]. — Омск : Омск. гос. ун-т, 2003. — С. 156.
2. ТФ ГАТюмО. ф. И-152. Оп. 35. Д. 1354. Л. 371.
3. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1277. Л. 79.
4. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1393. Л. 33.
5. ГАНО. Ф. Д-97. Оп. 1. Д. 163. Л. 150.
6. ГААК. Ф. 51. Оп. 1. Д. 18. Л. 90.
7. Известия Петроградской городской думы. — 1917. — № 2-3. - С. 93.
8. ОГУ ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Оп. 4. Д. 418. Лл. 115 об. -167 об.
9. ОГУ ГАИО. Ф. 25. Оп. 9. V ДП. Д. 2587. Лл. 7-32.
10. ОГУ ГАИО. Ф. 25. Оп. 10. V ДП. Д. 2807. Лл. 11- 77.
11. ОГУ ГАИО. Ф. 25. Оп. 9. V ДП. Д. 3523. Лл. 4-7.
12. Вестник Иркутского городского общественного управления. - 1914. - № 8. - С. 41-43.
13. Чудаков, О. В. Городское самоуправление в Западной Сибири в годы Первой мировой войны (июль 1914 - февраль 1917 гг.) : автореф. дис. ... канд. ист. наук / О. В. Чудаков. -Омск, 2002. - С. 20.
14. ГАОО. Ф. 30. Оп. 1. Д. 28. Л. 246.
15. Наши финансы // Известия Курганского городского общественного управления. - 1916. - № 1-2. - С. 6.
16. Сибирская жизнь. - 1916. - 26 авг.
17. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1166. Л. 239.
18. Известия Томского городского общественного управления. - 1915. - № 9. - С. 95.
19. Вестник Иркутского городского общественного управления. - 1914. - № 6-7. - С. 62.
20. ОГУ ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 5886. Л. 234.
21. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1295. Л. 23.
22. ОГУ ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 5887. Л. 3-7.
23. РГИА. Ф. 1288. Оп. 7. Д. 170. Л. 588.
ЧУДАКОВ Олег Валерьевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры дореволюционной отечественной истории и документоведения.
Адрес для переписки: e-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 14.01.2011 г.
© О. В. Чудаков
Книжная полка
Костин, А. Л. Смерть Сталина. При чем здесь Брежнев? / А. Л. Костин. — М. : Эксмо Алгоритм, 2011. - 304 с. - ISBN 978-5-699-52852-3.
Кто только не писал, с легкой руки А. Авторханова, о насильственной смерти В. И. Сталина! Интерес к теме убийства (отравления) вождя не утихал в «эпоху Хрущева», вновь возник в середине 70-х годов, в «эпоху Брежнева», но особенно вспыхнул в последние 20 лет, когда историкам и писателям стали доступны сохранившиеся документы и материалы из истории болезни Сталина, в том числе рукописный журнал медицинских наблюдений и назначений, который вели врачи во время трехсуточной агонии вождя. Опираясь на труды различных исследователей, автор книги, известный историк А. Л. Костин, последовательно разрушает сложившиеся многочисленные версии насильственной смерти Сталина, основное отличие которых друг от друга заключается в том, что в одних версиях в качестве убийцы «выводится» Л. П. Берия, а в других — Н. С. Хрущев, который и сам не всегда отказывался от этой роли. Тогда откуда исходят представления о насильственной смерти Сталина? А. Костин предлагает собственную, увлекательную, почти детективную версию о существовании неких загадочных обстоятельств, сопровождавших внезапную болезнь и смерть Сталина, которые и послужили источником рождения феномена о его насильственной смерти.
