CC BY
167
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО
И. А. Годдард*
Содержание и признаки трансграничного договора строительного подряда
Аннотация. В статье рассматриваются проблемы нормативно-правового регулирования отношений, возникающих в силу трансграничного договора строительного подряда. Автор обосновывает наличие у трансграничного договора строительного подряда характерных признаков, отличающих его от смежных договоров частноправового характера, в результате исследований юридической доктрины и арбитражной практики выделяет ряд новых признаков. Наиболее важные аспекты, раскрытые автором в статье, касаются теоретических и практических аспектов определения содержания признаков трансграничного договора строительного подряда, отличающих его от других договоров частноправового характера. В заключение автор делает вывод о формировании новых конститутивных признаков трансграничного договора строительного подряда и возможности отнесения трансграничного договора строительного подряда к отдельному, самостоятельному виду договоров sui generis.
Ключевые слова: источники международного частного права, международное частное право; трансграничный типовой договор, международные ассоциации, союзы и организации, правовое регулирование, типовые договоры; контракт, строительный подряд; lex mercatoria; регулирование строительной деятельности.
DOI: 10.17803/1994-1471.2019.98.1.163-172
В условиях современного мира расширение трансграничного строительства повлекло за собой активное развитие трансграничных договоров строительного подряда, при этом весьма актуальной для правоприменительных органов является проблема определения характерных признаков, отграничивающих данный договор от иных частноправовых трансграничных договоров.
В юридической доктрине до сих пор отсутствует четкое нормативное определение того, что же представляет собой трансграничный договор строительного подряда. В связи с этим представляется необходимым исследовать предмет регулирования, содержание и характерные признаки рассматриваемого вида договора.
В отношении предмета договора строительного подряда существует множество точек зре-
© Годдард И. А., 2019
* Годдард Инна Алиевна, директор по качеству управления проектами АО «Группа компаний Инжглобал» (г. Москва), аспирант Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
innagoddard@gmail.com
125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
ния. Такие исследователи, как М. Я. Черняк1,
A. А. Каравайкин2, Е. Л. Абрамцова3, рассматривают в качестве предмета договора строительного подряда законченный и готовый к сдаче объект капитального строительства. Такая позиция является спорной. О. Г. Ершов указывает, что ограничение предмета договора строительного подряда только конечным результатом работ, без учета самого процесса выполнения работ подрядчиком, нивелирует его отличия от договора купли-продажи, в связи с чем регулирования требует не только передача заказчику готового объекта капитального строительства, но и сам процесс строительных и иных работ подрядчика4. В. В. Витрянский отмечает, что признание предметом договора результата работ в конкретной овеществленной форме не соответствует общему понятию предмета договорного обязательства5. Н. В. Черная указывает на важность ежедневного контроля за ходом строительных работ со стороны заказчика, в связи с чем и аспекты самого производства работ требуют строгого регулирования6.
Некоторые исследователи, среди которых
B. Ф. Чигир7, М. И. Брагинский8, О. В. Макаров9, напротив, рассматривают в качестве предмета договора строительного подряда сам процесс выполнения работ подрядчиком и сдачу завершенного строительством объекта заказчику,
с чем тоже трудно согласиться. Н. В. Черная, аргументируя свое несогласие с указанной позицией, отмечает необходимость наличия овеществленного результата исполнения договора строительного подряда. Отсутствие такого результата сближает рассматриваемый договор с договором возмездного оказания услуг. О. Г. Ершов указывает, что такая позиция фактически приравнивает договор строительного подряда к договору возмездного оказания услуг, в котором предмет не включает материального результата.
Результатом трансграничного договора строительного подряда является здание или сооружение, объект капитального строительства, построенный в процессе выполнения ряда строго последовательных работ и оказания сопутствующих услуг на основании результатов изысканий, проектной документации с участием иностранного элемента. В большинстве случаев на подрядчика возлагаются обязанности обеспечения изысканий и проектирования, поставки материалов и оборудования, обеспечение нормативно-правового соответствия проектирования строительства обязательным техническим нормам, а также императивным нормам публичного права государства ведения работ. Учитывая комплексный характер, в российском праве такой договор относится к числу сложных и непоименованных.
1 Черняк М. Я. Новое в правовом регулировании строительства // Советское государство и право. 1962. № 4. С. 60.
2 Каравайкин А. А. Правовые вопросы капитального строительства // Вопросы советского гражданского права. М., 1960. С. 231-236.
3 Абрамцова Е. Л. Договор подряда в гражданском праве России : дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2005. С. 11.
4 Ершов О. Г. О предмете договора строительного подряда // Бюллетень нотариальной практики. 2008. № 4.С. 27.
5 Витрянский В. В. Договор строительного подряда и иные договоры в сфере строительства // Хозяйство и право. 2005. № 7. С. 3—17.
6 Черная Н. В. Объект незавершенного строительства как предмет договора строительного подряда // Юридический мир. 2010. № 11. С. 26—44.
7 Чигир В. Ф. Договор подряда по капитальному строительству. Минск : БГУ, 1958. С. 82.
8 Брагинский М. И. Совершенствование законодательства о капитальном строительстве. М. : Стройиздат, 1982. С. 97.
9 Макаров О. В. К вопросу о понятии, сущности и существенных условиях договора строительного подряда // Правовые вопросы строительства. 2009. № 2. С. 24—36.
Таким образом, наиболее справедливой в определении предмета договора строительного подряда, применимой также к соответствующему трансграничному договору будет концепция предмета, состоящего из двух равноценных элементов: самого процесса работы подрядчика и его результата — объекта капитального строительства. А. М. Эрделевский в качестве предмета договора строительного подряда указывает выполнение подрядчиком определенной работы, целью которой является овеществленный результат10. Данной концепции придерживается также и В. Р. Файзулин, который характеризует предмет договора строительного подряда как последовательное единство строительных и иных работ, выполняемых подрядчиком, и передачи построенного объекта заказчику11.
Предметом регулирования трансграничного договора строительного подряда является не только его результат, но и отношения, возникающие в процессе достижения результата, в виде совокупности указанных элементов.
Содержание рассматриваемого договора значительно шире, чем содержание договора строительного подряда в российском гражданском праве: оно отражает сложные трансграничные обязательственные правоотношения, возникающие между сторонами и определяется условиями договора, принятыми сторонами. В трансграничном договоре строительного подряда стороны стремятся урегулировать все частноправовые отношения, возникающие в процессе исполнения: объем работ и услуг, в том числе по обеспечению изысканий, проектированию и строительству, прохождению обязательных государственных проверок и т.п., правила и порядок ведения документооборота, финансовые обязательства, детальный график работ, привлечение персонала и субподрядчиков, организация поставок, порядок проведения тендеров и пр.
Исходя из предмета регулирования, условий трансграничного договора строительного подряда и его содержания возможно опреде-
лить трансграничный договор строительного подряда как возмездный трансграничный коммерческий договор, регулирующий отношения частноправового характера в области трансграничного строительства, по которому одна сторона (подрядчик) обязуется по заданию другой стороны (заказчика) выполнить комплекс работ, оказать комплекс услуг и передать результат выполнения этих работ, оказания услуг заказчику, а заказчик обязуется принять результаты и оплатить их.
В качестве признаков трансграничного договора строительного подряда могут быть выделены: особый невластный субъект нормотворчества — профессиональные инженерно-строительные объединения, союзы, ассоциации; установленный типовой объем подрядных работ по каждому виду договора; ограниченная возможность внесения изменений в типовые условия; совместимость с другими договорами на смежные виды работ, разработанные этой же организацией или объединением, а также ряд других признаков.
1. Важным конститутивным признаком является трансграничный характер договора, что сразу указывает на возможность выбора применимого права. Трансграничный характер влечет за собой особенный способ регулирования, отличный от регулирования договоров строительного подряда в пределах одного государства. Материально-правовое регулирование может осуществляться посредством материально-правовых норм международных договоров или норм национального права, применимого в соответствии с коллизионной привязкой. В том случае, если российский суд квалифицирует договор в качестве трансграничной сделки, применимое право будет определяться в соответствии с разд. VI ч. III ГК РФ. В соответствии со ст. 1186 ГК РФ суд должен установить, применимы ли к договору унифицированные материальные нормы международных договоров, после чего определить применимое право на основании коллизионных принципов.
10 Эрделевский А. М. Общие положения о подряде // Система «КонсультантПлюс», 2001.
11 Файзулин В. Р. Договор строительного подряда по российскому гражданскому праву : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 7.
2. Вторым конститутивным признаком является предпринимательский характер отношений сторон трансграничного договора строительного подряда, то есть заключение его с целью извлечения прибыли. Этот аспект акцентируется в различных международных договорах, унифицирующих материальные и коллизионные нормы, путем противопоставления договоров указанного вида сделкам, заключенным в личных, семейных и домашних целях. С предпринимательским характером сделки неразрывно связано понятие риска, распределению которого в большинстве типовых трансграничных договоров строительного подряда уделяется повышенное внимание. В. А. Ойгензихт рассматривает риск как «субъективную категорию, которая существует параллельно с виной, но может существовать и совместно с ней как психическое отношение субъектов к результату собственных действий и действий других лиц, а также к результату объективно случайных либо случайно невозможных действий субъектов (событий), выражающееся в осознанном допущении отрицательных, в том числе невозместимых, последствий»12. В. П. Грибанов полагает, что риск состоит в возможности наступления невыгодных последствий13. В сфере предпринимательской деятельности, которой является строительство, риск может вообще не зависеть от действия или бездействия участников строительства либо третьих лиц и быть следствием обстоятельств, не зависящих от воли лиц. В большинстве типовых трансграничных договоров строительного подряда за пределы риска подрядчика выносится вина заказчика, то есть последствия, наступившие по причине его умышленных или неосторожных действий или бездействия. К рискам, подлежащим регулированию в типовых договорах трансграничного строительного подряда, как правило, относится риск повреждения или случайной гибели результатов работ (данный риск ложится на подрядчика), риск случайной гибели или повреждения материалов, оборудования и механизмов (несет собственник). В этой
связи требуется определить момент, когда материалы, являющиеся собственностью заказчика, превращаются в результат работ.
3. Третьим характерным признаком является особый негосударственный субъект нормотворчества, непосредственно создающий трансграничный договор строительного подряда — частные лица, организации, профессиональные ассоциации и объединения, члены международного бизнес-сообщества, не наделенные государственно-властными правотворческими полномочиями. Не обладая средствами государственного принуждения, указанный субъект в то же время обладает достаточным авторитетом, обеспечивающим исполнение создаваемых им нормативных регуляторов, высокой степенью саморегуляции и самоуправления, выраженных прежде всего в создании норм и добровольном следовании им без какого-либо государственного принуждения. Как отмечает Г. В. Мальцев, «объективная норма выражает внутреннюю принужденность отношения между людьми, жизненно заинтересованными в продолжении и успехе взаимодействия. Люди прекрасно ощущают силу и власть нормы, которую они исполняют добровольно в рамках саморегулирующихся социальных процессов. Но власть нормы здесь не представляет собой ничего другого, кроме власти над человеком его собственных объективных интересов»14. Г. В. Мальцев выделяет три составных элемента самоуправления: 1) самодеятельность (предполагает, что ее субъект осуществляет независимую социальную деятельность, принимает на себя возможные положительные и отрицательные последствия коллективных акций); 2) самоорганизацию (под которой понимается процесс внутренней структуризации группы на основе связующей силы власти, объединяющей в целое отдельные части группы, отдельных индивидов; и 3) саморегулирование, предполагающее нормативное самообеспечение группы, формирование норм, правил поведения для укрепления порядка в группе и разрешения конфликтов. Указанные
12 Ойгензихт В. А. Проблема риска в гражданском праве. Душанбе, 1972. С. 77.
13 Грибанов В. П. Договор купли-продажи по советскому гражданскому праву. М. : МГУ, 1956. С. 33.
14 Мальцев Г. В. Понимание права. Подходы и проблемы. М., 1999. С. 372—373.
элементы характеризуют участников трансграничного делового оборота в области строительства. Профессиональные международные ассоциации, объединения и союзы строителей, консультантов, инженеров представляют собой хорошо организованные, целостные, слаженно функционирующие системы, имеющие четкую внутреннюю структуру, взаимосвязанные и взаимозависимые составные части, каждая из которых наделена своей, присущей исключительно ей функцией (члены объединений, администрация, нормотворческий состав, группа взаимодействия с общественностью и пр.), существующие по установленным ими же самими нормам, регламентам членства, участия, под угрозой применения самостоятельно разработанных внутренних санкций (исключение из организации, лишение права представлять ее во взаимодействиях с внешним миром, лишение права использования логотипа организации и пр.). Например, членство в Международной федерации инженеров-консультантов ФИДИК предполагает наличие определенных прав, в том числе права использовать надпись Affiliate Member of FIDIC и логотип федерации; получать электронную рассылку новостей FIDIC News, размещать свою рекламу в этой рассылке, получать по электронной почте отчеты о встречах и совещаниях, размещать информацию о компании в публикациях ФИДИК, участвовать в сервисе рекомендаций, контактировать с другими членами ФИДИК, участвовать в заседаниях комитетов и форумов ФИДИК, предлагать темы и выступления. В случае нарушения норм и правил, установленных организацией, ее члены — участники строительного бизнес-сообщества могут быть лишены одной или нескольких предоставляемых привилегий.
Таким образом, указанные союзы, объединения, ассоциации могут рассматриваться в качестве самопорождаемой, самоорганизующейся, саморегулируемой, самоуправляемой и самоконтролируемой системы, создающей свои внутренние нормативные регуляторы, не связанные с внешним миром и не зависимые от воли государства или согласованной воли группы
государств. Такие системы, как и создаваемые ими нормативные регуляторы, имеют автономную природу и невластный, негосударственный характер происхождения. Вместе с тем в случае длительности использования, общепризнанности профессиональным сообществом, общеизвестности создаваемых норм, они признаются официальными властями в качестве обычаев делового оборота без необходимости их санкционирования на государственном уровне.
4. Четвертым характерным признаком является совпадение субъекта нормотворчества с субъектом нормоприменения. Специфические субъекты нормотворчества выступают и субъектами нормоприменения, создавая нормы для своего сообщества и добровольно следуя им.
5. Следующим признаком являются особые негосударственные механизмы обеспечения исполнения договора, например деловая репутация, а также механизмы разрешения споров: медиация, международный коммерческий арбитраж. Е. А. Щекина отмечает: «Известно, что хорошая деловая репутация является одним из основных условий успешного бизнеса. Не выполняя требований обычаев сообщества, предприниматель наносит ущерб своей деловой репутации. Очень скоро он может оказаться в ситуации, когда другие участники будут считать его недобросовестным и избегать вступать с ним в договорные связи»15. Кроме того, надежным механизмом обеспечения исполнения договоров трансграничного строительного подряда является и арбитраж. Согласно условиям большинства типовых трансграничных договоров строительного подряда, разрешение споров, в случае недостижения согласия посредством переговоров или медиации, предполагается посредством обращения в международный коммерческий арбитраж.
Как указывает Н. Ю. Ерпылева, «международный коммерческий арбитраж — это третейский суд, постоянно действующий или специально созданный в каждом конкретном случае, основной целью которого является рассмотрение и разрешение по существу между-
15 Щекина Е. А. Правовой обычай международной торговли как источник международного частного права : монография. Х. : МП «Крок», 2007. С. 34.
народного коммерческого спора в определенной процессуальной форме путем вынесения обязательного для спорящих сторон решения»16. Арбитраж не является национальным государственным судом, стороны вправе сами выбирать арбитров, процедуру разрешения спора, в процессе рассмотрения спора следовать выбранному регламенту. Вместе с тем деятельность международного коммерческого арбитража регулируется нормами международного права и национально-правовыми нормами. Среди международно-правовых норм — Конвенция ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (Нью-Йорк, 10 июня 1958 г.)17, по состоянию на 1 марта 2017 г. объединяющая 156 участников (Нью-Йоркская конвенция); Европейская Конвенция о внешнеторговом арбитраже, заключенная в Женеве 21.04.196118; Конвенция о разрешении арбитражным путем гражданско-правовых споров, вытекающих из отношений экономического и научно-технического сотрудничества, заключенная в Москве 26.05.1972 (Московская конвенция) и ряд других конвенций. На уровне национального права во многих государствах, в том числе в Российской Федерации, действуют национальные нормы, принятые на основе Типового закона ЮНСИТРАЛ 1985 г. с изменениями, принятыми в 2006 г. В России действует Закон РФ от 7 июля 1993 г. № 5338-1 «О международном коммер-
ческом арбитраже» (с изменениями и дополнениями от 29.12.2015)19.
Разрешение споров, вытекающих из типовых трансграничных договоров строительного подряда, может осуществляться посредством переговоров, процедуры медиации или с использованием арбитражных средств согласно условиям самого договора.
Возникает феномен, описанный немецким исследователем Понтером Тойбнером в работе «Глобальная Буковина»: трансграничный договор строительного подряда как бы подчиняется сам себе, а не национальному или международному праву20. Термин «Глобальная Буковина» был введен Понтером Тойбнером в 1997 г. под впечатлением от работ Ойгена Эрлиха. Тойбнер считает, что «право в книгах» отличается от «права в жизни» и эти различия со временем будут неизбежно усиливаться. Тойбнер говорит о феномене «глобального права», действие которого, в отличие от национального права, не ограничивается территорией отдельных государств. Пределы действия «глобального права» выходят за государственные границы и определяются самоорганизующимися профессиональными сообществами, корпорациями, рынками. В этой связи Тойбнер пишет о существовании договоров без права (contrats sans loi). Традиционные концепции теории права не принимают возможность существования договоров без права в связи с от-
16 Ерпылева Н. Ю. Международный коммерческий арбитраж: правовые основы функционирования // Международное право. 2013. № 1. С. 16.
17 Конвенция Организации Объединенных Наций о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (заключена в г. Нью-Йорке в 1958 г.) (вместе со Статусом Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (Нью-Йорк, 10 июня 1958 г.) // Сборник нормативных документов и справочных материалов Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. М., 2007.
18 Европейская Конвенция о внешнеторговом арбитраже (заключена в г. Женеве 21.04.1961) (вместе со Статусом Европейской Конвенции о внешнеторговом арбитраже (Женева, 21 апреля 1961 г.) // Сборник нормативных документов и справочных материалов Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. М., 2006.
19 Закон РФ от 7 июля 1993 г. № 5338-I «О международном коммерческом арбитраже» (с изменениями и дополнениями от 29.12.2015) // Ведомости СНД ВС РФ. 1993. № 32. Ст. 1240.
20 TeubnerG. Global Bukowina: Legal Pluralism in the World Society // G. Teubner (ed.) Global Law Without a State. Brookfield : Dartmouth, 1997. Р. 14.
сутствием определенной основы, ориентиров и исходных норм, определяющих действительность договора. Тойбнер допускает существование контракта, который опирается сам на себя, называя это явление «парадокс ссылающегося на себя контракта» (self-reference paradox). Согласно концепции Тойбнера, для этого контракт разделяется на две части, содержащие первичные и вторичные правила. Существует мнение, что именно эта концепция Тойбнера легла в основу договоров ФИДИК, состоящих из двух частей: «Общие условия», которые используются в качестве основы договора, и «Условия для особого применения», применимые к конкретным правоотношениям. В концепции Тойбнера, напротив, первичные правила используются для определения прав и обязанностей сторон конкретного отношения, а вторичные выполняют роль основы, системы ориентиров для первичных правил и содержат всю необходимую информацию для толкования условий первой части и разрешения споров. Таким образом, во-первых, происходит разделение условий по иерархическому принципу — на уровне правил и метаправил. Во-вторых, парадокс ссылающегося на себя контракта разделяется во времени: действие контракта распространяется как на прошлое и настоящее (установление норм и стандартов), так и на будущее (для разрешения споров). Таким образом, контракт регулирует себя сам и не привязан ни к какому конкретному национальному правопорядку. В-третьих, разрешение споров осуществляется вне сферы действия самого контракта, «извне», посредством самосозданных явлений, например арбитража. Действительность и правомочность арбитража определяется договором. В то же время арбитраж оценивает действительность самого договора. Таким образом, формируется замкнутый круг двух явлений — договора и арбитража. Однако подчинение договора внешним факторам не ограничивается арбитражем. Кроме обращения к квазисудам, присутствует подчинение и квазизаконодательству, вырабатываемому международными ассоциациями профессиональной
21 Teubner G. Op. cit. Р. 16.
направленности: Международной торговой палатой, Международной федерацией инженеров-консультантов, Лондонской ассоциацией международного права и т.д. Таким образом, Тойбнер говорит о созданном международной договорной практикой институциональном треугольнике, вершинами которого являются договор, правоприменение и законодательство. По мнению Тойбнера, такой процесс снимает парадокс и обеспечивает динамику взаимоотношений между «официальным» и «неофициальным» правопорядками: арбитражные органы и частное нормотворчество меняют суть самого трансграничного договора. Порядок разрешения спора и применения стандартных форм основывается на договоре, при этом исследователь полагает, что они трансформируют права и обязанности, установленные договором, в «неофициальное право»21.
6. В качестве еще одного признака можно выделить расширяющееся создание различных актов неофициальной кодификации типовых трансграничных договоров строительного подряда, типовой контрактной документации, а также иных типовых письменных документов — так называемых проформ, инструкций, руководств по применению типовых договоров строительного подряда. Своему широкому развитию в условиях современного трансграничного строительства соответствующие договоры обязаны в значительной мере нарастающим процессам глобализации и развитию глобального права, активному трансграничному частноправовому сотрудничеству.
7. Типовой трансграничный договор строительного подряда имеет и другие квалифицирующие признаки: например, специфический механизм взаимодействия между заказчиком и подрядчиком по формированию и оформлению задания на объем работ, процедуре исполнения договора и сдачи результатов работ. Такой договор предполагает выполнение работ и оказание услуг подрядчиком в соответствии с заданием, полученным от заказчика, которое формируется уже на этапе тендера, и в соответствии с которым потенциальные подряд-
чики направляют заказчику свои предложения. Задание заказчика по каждому объекту будет комплексным, включающим множество работ и услуг, вместе с тем индивидуально-определенным, специфичным именно для этого объекта капитального строительства, именно в этой стране и местности, в особенных геологических и климатических условиях, так что его невозможно повторить. Характерной чертой является обязанность подрядчика выполнить работы, оказать услуги по договору, которой корреспондирует обязанность заказчика принять и оплатить выполненные работы и оказанные услуги.
8. Предмет трансграничного договора строительного подряда всегда имеет индивидуализированный характер, обусловленный объективными особенностями топографических, геологических, гидрологических условий места строительства, применимыми строительными
нормами и правилами, техническими ограничениями, проектной документацией, а также специфическими государственными, региональными нормами публичного права, регулирующими строительную деятельность в конкретном государстве.
Таким образом, на основании проведенного анализа в составе признаков трансграничного договора строительного подряда был выделен ряд новых признаков, обусловленных объективной реальностью современного трансграничного строительства и активным развитием частноправовых трансграничных отношений в указанной сфере, определяющих природу рассматриваемого договора и отграничивающих его от иных частноправовых трансграничных договоров. Особые конститутивные признаки трансграничного договора строительного подряда позволяют характеризовать его как договор sui generis.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Абрамцова Е. Л. Договор подряда в гражданском праве России : дис. ... канд. юрид. наук. — Волгоград, 2005. — 214 с.
2. Брагинский М. И. Совершенствование законодательства о капитальном строительстве. — М. : Строй-издат, 1982.— 472 с.
3. Витрянский В. В. Договор строительного подряда и иные договоры в сфере строительства // Хозяйство и право. — 2005. — № 7. — C. 3—17.
4. Грибанов В. П. Договор купли-продажи по советскому гражданскому праву. — М. : МГУ, 1956. — 256 с.
5. Ерпылева Н. Ю. Международный коммерческий арбитраж: правовые основы функционирования // Международное право. — 2013. — № 1. — С. 42—57.
6. Ершов О. Г. О предмете договора строительного подряда // Бюллетень нотариальной практики. — 2008. — № 4. — С. 26—39.
7. Каравайкин А. А. Правовые вопросы капитального строительства // Вопросы советского гражданского права. — М., 1960. — 369 с.
8. Макаров О. В. К вопросу о понятии, сущности и существенных условиях договора строительного подряда // Правовые вопросы строительства. — 2009. — № 2. — C. 24—36.
9. Мальцев Г. В. Понимание права. Подходы и проблемы. — М., 1999. — 396 с.
10. Ойгензихт В. А. Проблема риска в гражданском праве. — Душанбе, 1972. — 377 с.
11. Файзулин В. Р. Договор строительного подряда по российскому гражданскому праву : дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2005. — 211 с.
12. Черная Н. В. Объект незавершенного строительства как предмет договора строительного подряда // Юридический мир. — 2010. — № 11. — C. 26—44.
13. Черняк М. Я. Новое в правовом регулировании строительства // Советское государство и право. — 1962. — № 4.
14. Чигир В. Ф. Договор подряда по капитальному строительству. — Минск : БГУ, 1958. — 327 с.
15. Щекина Е. А. Правовой обычай международной торговли как источник международного частного права : монография. — Х. : МП «Крок», 2007. — 452 с.
16. Эрделевский А. М. Общие положения о подряде // СПС «КонсультантПлюс», 2001.
17. Teubner G. Global Bukowina: Legal Pluralism in the World Society // Teubner G. (ed.) Global Law Without a State. — Brookfield : Dartmouth, 1997. — 56 р.
Материал поступил в редакцию 16 марта 2018 г.
CONTENT AND CHARACTERISTICS OF A CROSS-BORDER CONSTRUCTION CONTRACT
GODDARD Inna Alievna, Director for Quality of Project Management at "Inzhglobal Group of Companies, JSC ( Moscow), Postgraduate of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL) innagoddard@gmail.com
125993, Russia, Moscow, ul. Sadovaya-Kudrinskaya, d. 9
Abstract. The paper deals with the problems of legal regulation of relations arising due to a cross-border construction contract. The author substantiates the presence of the characteristics distinguishing a cross-border construction contract from the related private law agreements. Based on the results of the legal doctrine and arbitration practice study the author identifies a number of new features.
The most important aspects disclosed by the author in the paper concern the theoretical and practical aspects of determining the content of the characteristics of a cross-border construction contract, distinguishing it from other private law contracts.
The author makes a conclusion on the formation of new constitutive features of a cross-border construction contract and the possibility of assigning a cross-border construction contract to a separate, independent type of sui generis contracts.
Keywords: sources of private international law, international private law, cross-border model agreement, international associations, unions and organizations, legal regulation, model agreements, contract, construction contract, lex mercatoria, regulation of construction activities.
REFERENCES (TRANSLITERATION)
1. Abramtsova E. L. Dogovor podryada v grazhdanskom prave Rossii : dis. ... kand. yurid. nauk. — Volgograd, 2005. — 214 c.
2. Braginskiy M. I. Sovershenstvovanie zakonodatel'stva o kapital'nom stroitel'stve. — M. : Stroyizdat, 1982.— 472 c.
3. Vitryanskiy V. V. Dogovor stroitel'nogo podryada i inye dogovory v sfere stroitel'stva // Khozyaystvo i pravo. — 2005. — № 7. — C. 3—17.
4. Gribanov V. P. Dogovor kupli-prodazhi po sovetskomu grazhdanskomu pravu. — M. : MGU, 1956. — 256 c.
5. Erpyleva N. Yu. Mezhdunarodniy kommercheskiy arbitrazh: pravovye osnovy funktsionirovaniya // Mezhdunarodnoe pravo. — 2013. — № 1. — S. 42—57.
6. Ershov O. G. O predmete dogovora stroitel'nogo podryada // Byulleten' notarial'noy praktiki. — 2008. — № 4. — S. 26—39.
7. Karavaykin A. A. Pravovye voprosy kapital'nogo stroitel'stva // Voprosy sovetskogo grazhdanskogo prava. — M., 1960. — 369 c.
8. Makarov O. V. K voprosu o ponyatii, sushchnosti i sushchestvennykh usloviyakh dogovora stroitel'nogo podryada // Pravovye voprosy stroitel'stva. — 2009. — № 2. — C. 24—36.
9. Mal'tsev G. V. Ponimanie prava. Podkhody i problemy. — M., 1999. — 396 c.
10. Oygenzikht V. A. Problema riska v grazhdanskom prave. — Dushanbe, 1972. — 377 c.
11. Fayzulin V. R. Dogovor stroitel'nogo podryada po rossiyskomu grazhdanskomu pravu : dis. ... kand. yurid. nauk. — M., 2005. — 211 s.
12. Chernaya N. V. Ob"ekt nezavershennogo stroitel'stva kak predmet dogovora stroitel'nogo podryada // Yuridicheskiy mir. — 2010. — № 11. — C. 26—44.
13. Chernyak M. Ya. Novoe v pravovom regulirovanii stroitel'stva // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. — 1962. — № 4.
14. Chigir V. F. Dogovor podryada po kapital'nomu stroitel'stvu. — Minsk : BGU, 1958. — 327 c.
15. Shchekina E. A. Pravovoy obychay mezhdunarodnoy torgovli kak istochnik mezhdunarodnogo chastnogo prava : monografiya. — Kh. : MP «Krok», 2007. — 452 c.
16. ErdelevskiyA. M. Obshchie polozheniya o podryade // Sistema «Konsul'tantPlyus», 2001.
