CC BY
169
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (66) 2008
УДК 22.00.05
Т. О. ЯЦЕНКО
Сибирский государственный технологический университет, г. Красноярск
СОБОРНАЯ (СИМФОНИЧЕСКАЯ) ЛИЧНОСТЬ___________________________________
Рассматриваются тождественные понятия соборная и симфоническая личности в истории философской мысли. Приводится анализ данных категорий, характеризуются их особенности и рассматриваются воззрения различных философов. Названные категории широко использовались с XIX — середины XX века философами Серебряного века и были связаны с различными взглядами на природу человеческого существования и совершенствованием общественных отношений.
В настоящее время в российской социальной жизни все большее внимание уделяется понятию «соборная личность». Понятие «соборная личность» тождественно соприкасается с понятием «симфоническая личность». Необходимость понятия соборная (симфоническая) личность бала вызвана тем, что многие философы и ученые исследовали особенности российского общества, представленного различными социальными институтами.
Понятие соборная (симфоническая) личность раскрывается в работах различных философов: А. Л. Анисина, Е. А. Гончарова, Л. П. Карсавина, Н. Н. Савицкого, В. С. Соловьева, Н. Ф. Федорова, А. С. Хомякова, Н. М. Чуринова.
По мнению А. Л. Анисина, «соборность» подразумевает отсутствие противоположности между коллективностью и индивидуальностью, а точнее говоря, отменяет собою эти понятия [1]. То есть соборность не выходит из конфликта противоположных начал, ликвидируя их противоречие его воспроизведением на новом уровне, она является скорее исходной точкой, некоторой изначальной данностью.
Как пишет Н. М. Чуринов, понятие соборность, разработанное в качестве «одного из важнейших теоретических соображений... древнерусской философией», понимается «как характеристика всеобщей связи социальных явлений. Она расшифровывает человеческий мир как некую мозаику...» [10, с. 274], кусочками которой являются индивидуумы, общности и социальные явления. Только взятые вместе — причем не в механическом смешении элементов, но в определенном порядке — «эти явления составляют мозаичное панно, раскрывающее творческое совершенство Творца» [10, с. 274].
Словом «соборный» церковнославянский Символ Веры передает греческое слово «кафолический», «каШоИков». «Соборный», или «каШоИков», — значит «единый по всему и во всем», единый в целом и во всех частях [7].
Идеи соборности русским философским сознанием заложили основы дальнейшего существования этого понятия в рамках русской философии. В первой половине XIX века А. С. Хомяков создает религиознофилософское учение, основой которого становится понятие соборности.
Учение Хомякова направлено на то, чтобы философски осмыслить принципы соборного единства. Опираясь на точку зрения А.С. Хомякова, соборность как термин русского православного богословия противопоставляется коллективизму и индивидуализму
в западном репрезентативном значении и означает, что в Церкви осуществляется добровольное соединение верующих на основе любви к Богу и друг другу, водимое Духом Святым [9].
В плане социальной философии тему соборности систематически разрабатывал С. Л. Франк. Он взглянул на соборность иначе, чем его предшественник. Он приравнивает ее к церкви как идеалу социального и духовного единства людей и к Бого-человечеству как идеалу становления человека в космосе [8].
Подлинный гуманизм обретается в осознании того, что, относясь к человеку, мы на самом деле обращены к Богу. Принцип соборного основания личности можно выразить формулой: «Горе имеем сердца! — Имамы ко Господу!», — имение сердец в согласной обращенности к «миру горнему» как раз и дает возможность употреблять форму «мы» для выражения личной духовной сосредоточенности [1].
Таким образом, в XIX веке понятие соборности и соборной личности было скорее религиозным, так как сама соборность непосредственно связывалась с церковью. В XX в. эти представления несколько изменились: появилось понятие «симфоническая личность», тождественное соборной личности, но являлось светским отражением действительности. Философы стали искать способ предопределения исторических разногласий между интеллигенцией и народом. Принцип соборности показался им путем к предопределению противоречий. Тогда, в начале века, все чувствовали неизбежное приближение чего-то нового, необходимость переоценки ценностей. Теперь при определении соборности философы исходят из идеи всеединства, одним из компонентов которого она является. Это в первую очередь относится к В. Соловьеву, создателю философии всеединства и одному из родоначальников экуменического движения. Его деятели выступали за сближение и соединение всех направлений христианства и других вероисповеданий. В трудах Соловьева речь идет о том, чтобы увидеть мир как осмысленное целое, то есть в его всеединстве. В результате такого подхода мир делается не только прозрачным для нашего ума, но и проницаемым для нашей воли. Соловьев подразумевает, что, усвоив себе «мировой смысл», мы сможем и слиться с ним.
Характеризуя соборную (симфоническую) личность как личность единения, целостности и духовности, затронем концепцию симфонической (соборной) личности в понимании направления социальной философии, известным под именем «евразийства». Это течение сложилось в эмиграции в 20-30-е годы
XX века. Затем идеология евразийства концептуально разрабатывалась Л. Н. Гумилевым (именовавшим себя «последним евразийцем») и развивается сегодня так называемыми «неоевразийцами», наиболее ярким представителем которых является лидер партии «Евразия».
В качестве предпосылки полного понимания истинной идеологии, то есть идеологии, представляющей собой теоретический образ действительности, авторы манифеста «Евразийство: Опыт систематического изложения» предлагают учение о личности (просопология). Полноценной личностью здесь признается не индивидуум, но живое и органическое единство многообразия: «Личность — единство множества и множество единства. Она — все единство, внутри которого нет места механическим и причинным связям, понятие которых уместно и удобно лишь в применении к познанию материального бытия» [4, с. 356].
Основные аспекты программы «Евразийства», касающиеся симфонической (соборной) личности, содержатся в работах Л. П. Карсавина, к текстам которого мы преимущественно и обратимся.
Концепция симфонической (соборной) личности противопоставляется евразийцами либеральной концепции личности — самодостаточного и суверенного индивидуума. Множество симфонической личности не есть множество стремлений, состояний и так далее, но множество индивидуумов, «...или — для высших симфонических личностей (народ, человечество) — множество личностей симфонических» [4, с. 357], характеризующееся органическими (или личными) связями. Действительно, человек есть существо общественное; вне общества он ничего не значит. Следовательно, и индивидуум не есть полноценная, самодостаточная личность, он лишь часть социума.
В симфонической личности не все ее моменты достигают полноты личного бытия: некоторые обладают зачаточным (животные) или потенциальным (не-одушивленные вещ) личным бытием. Единый мир, осуществляющий свое личное бытие в человечестве, предстает, таким образом, как иерархическое единство симфонических личностей: каждая совокупность людей выступает некоей новой симфонической (или «соборной») личностью. Соборную (симфоническую) личность, реализующую себя только в актуально-личном бытии (в человеческих личностях), Л. П. Карсавин называет «социальной личностью» [9], которые подразделяются на «периодические» социальные личности (учебное общество, партийный съезд и т.д.) и «постоянные» социальные личности (скамья, правительство, нация и т.д.). У всякой социальной личности есть основное задание, основная функция, от многообразия и полноты которой зависит и полнота самой социально-личной жизни.
Евразийцы считали, что смысл существования симфонической личности — этноса — определяется теми культурными ценностями, которые он, как субъект развития, хранит и многообразно видоизменяет. Этот комплекс нормативных ценностей, собственно, и составляет некоторое органическое единство, именуемое культурой.
Л. П. Карсавин пишет: «Индивидуум реагирует на внешние события единично-индивидуально. Как единично-индивидуальные осознает он свои цели, осуществляя их путем единично-индивидуальных же актов. Именно в меру этого он — индивидуум. Всякий акт и всякая реакция соборной личности как таковые не индивидуальны, но являются согласованием множества индивидуальных актов, из которых каждый
специфичен и единично-индивидуален, но тем не менее объединяется с другими в целое... С другой стороны, всякая реакция и всякий акт соборной личности должны быть в некотором смысле и единичными. Иначе невозможны ни взаимодействие соборных личностей, ни осознание соборных актов индивидуумами, ни сознание последними своей укорененности в соборной личности» [6, с. 128].
Из высказывания Л. П. Карсавина следует, что единство симфонической личности сказывается в согласованности или соборном единстве составляющих ее симфонических же и индивидуальных личностей, единство индивидуальности своих элементов она не уничтожает, но ее обнаруживает и раскрывает. В качестве такого сложного организма субъект культуры переживает определенные стадии своего развития в кругу законченного культурного цикла.
В евразийской иерархии симфонических личностей Церковь занимает главенствующее положение как особая и высшая соборная личность, «...которая предстает как соборное единство ряда церквей-культур», развивающаяся в «дифференциации и индивидуализации... Среди ее симфонических личностей первенствует сначала церковь греческая, потом и доныне русская» [4, с. 370 — 371].
Столь типичное для евразийцев — в контексте отечественной традиции — восприятие мира как Единой Церкви, мира в его целостности и многообразии заметно контрастирует с традиционным для западного, католического мировосприятия четким разграничением церковного и нецерковного. Для католика Церковь резко отграничена от повседневного мира; в нее можно перейти путем формального акта, но у нее нет органической связи, интимной и таинственной, со всем видимо нецерковным. Католичеству внутренне непонятен образ Церкви как закваски, окрашивающей весь мир, непонятна связь прорастающего зерна с питающей его почвой [2, с. 36].
Необходимо еще раз подчеркнуть, что в основе православной доктрины лежит диалектическая традиция, разработанная и утвержденная многими поколениями византийских, славянских и иных философов. Логическая стройность и непротиворечивость ее удачно сочетается с институциональной оформлен-ностью, что заметно отличает учение православной церкви от столь модных в XX веке протестантских культов. Церковью накоплен огромный социальных опыт в сфере идеологического служения, который невозможно проигнорировать. Именно ей принадлежит идея «симфонии властей», представляющая воплощение — в конкретно-политической практике — императива совершенства. Поэтому русские евразийцы в основу своей идеологии кладут именно учение Церкви. Однако вера выступает здесь как своеобразный источник и движущая сила в процессе формирования и самоутверждения культуры и социума.
Таким образом, соборная личность в многообразных своих аспектах обязательно находится во взаимодействии с различными субъектами, что приводит к определенным общественным отношениям между людьми, отношениям между государством и личность.
Хотя соборность является исконно церковным понятием, оно не потеряло актуальности и в настоящее время, так как не только церковь может выступать в качестве социального института как соборной личности, но и государство. Также социальными институтами признаются собственность, политические партии, семья, трудовые организации, учреждения образования и воспитания, наука, средства массовой информации. Следовательно, все социальные инсти-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (66) 2008 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (66) 2008
туты в государстве являются соборными личностями, поэтому понятие соборная (симфоническая) личность мы главным образом используем в светском варианте.
Все институты, как части единой общественной системы, подчиняются согласованности элементов всякой данной группы общественных явлений между собою, и потому нарушения в одном институте отражаются на функционировании других.
В социальной философии социальные институты соотносятся не только со сферой права, но и с другими областями социальной жизни, общественными отношениями, которые участвуют в процессе оформления общества.
Понятие «социальный институт» философами используется как характеристика оформлений социальности общества, к числу важнейших функций которой относят: регулирование деятельности членов общества в рамках социального взаимодействия; создание возможностей для удовлетворения потребностей в материальной и духовной сферах жизни общества; обеспечение социальной интеграции, прогрессу или устойчивости общественной жизни; проявление свободы в своих убеждениях и признание такое же право за другими (проявление толерантности в общественных отношениях); социализация личности и социальных групп в систему общественных связей и отношений.
Данные функции тождественны функциям соборного государства как социального института. Соборная личность же, выступающая в качестве социального института, исходя из принципов социальных институтов, не может состояться без толерантности и совершенствования общественных отношений.
Человечество начинает осознавать важность равноправного сотрудничества составляющих его общностей. В связи с этим встает проблема необходимости и возможности ментальной совместимости человеческих сообществ, что обусловливает потребность в развитии толерантности.
Реформирование российского общества протекает на фоне разрушения исторически сложившихся традиционных ценностей и прежних социокультурных оснований. Складываются новые ценности, порой чуждые культурным сообществам. Важно подчеркнуть, что в обществе, переживающем кризис нравственности и морали, потребность в толерантности исключительно велика.
Опыт России, модернизирующихся стран и всего мирового сообщества свидетельствует о том, что толерантность выступает в качестве неотъемлемого компонента социальных институтов.
Толерантность (лат. tolerantia) означает терпимость. Такое понимание закреплено и в Декларации принципов толерантности, провозглашенной и подписанной ЮНЕСКО 16 ноября 1995 г. (В том же году перевод Декларации с английского «Declaration of principles on tolerance» на русский язык был зарегистрирован как «Декларация принципов терпимости».) В ст. 1 говорится, что «толерантность — это уважение, принятие и понимание богатого многообразия культур человечества, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности; добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира; не уступка, снисхождение или потворство; это активное отношение, формируемое на основе признания универсальных прав и основных свобод человека; отказ от догматизма, от абсолютизации истины и утверждения норм, установленных в
международных правовых актах в области прав человека» [3, с. 262 — 263].
Такое определение помогает раскрыть сущность толерантности в социальном аспекте, ее онтологический, гносеологический и аксиологический аспекты.
Социальные аспекты осмысления и понимания феномена толерантности должны базироваться на следующих положениях:
— общество — сложная самоорганизующаяся система, устойчивость которой обусловливается устойчивыми социальными институтами с межличностными, межэтническими и иными различными связями; толерантность составляет одну из фундаментальных основ достижения со-циального согласия в обществе и в государстве, в частности в соборном государстве;
— общим методологическим принципом изучения феномена толерантности должен выступать принцип гуманизма, т.е. ни при каких обстоятельствах толерантность не приемлет зло, насилие, жестокость, социальную несправедливость, посягательство на свободу, что является также одним из принципов соборного государства;
— на базе культуры, а точнее, социокультурного опыта того или иного народа формируется толерантность, в связи с чем она проявляется в различных формах с учетом этого опыта;
— культура выступает в качестве аксиологического основания толерантного сознания.
Таким образом, проявление толерантности, которое созвучно уважению прав человека, не означает терпимого отношения к социальной несправедливости, отказа от своих или уступки чужим убеждениям. Оно означает, что каждый свободен придерживаться своих убеждений и признает такое же право за другими. Оно означает признание того, что люди по своей природе различаются по внешнему виду, положению, речи, поведению и ценностям и обладают правом жить в мире и сохранять свою индивидуальность.
Опыт ряда стран показывает, что, копируя европейскую (западную) модель модернизации, Россия не может добиться позитивных результатов. Социокультурная импликация западного опыта вызывает напряженность и отторжение.
Соборные начала в русской общественной жизни реализуются, во-первых, на раннем этапе — в ориентации на принцип «симфонии властей», который предполагает четкое разграничение областей ведения и полномочий светской и духовной властей при гармоничном и любовном взаимодействии между ними. При этом существует немалая опасность приписать государству религиозный смысл и значение, а церкви — несвойственных ей и внутренне ее разлагающих государственных функций и задач. Во-вторых, общественная соборность, будучи в какой-то мере перенесением норм церковной жизни на мирские отношения, выражает себя в сословном строении общества, точнее — в осмыслении этого сословного строения, в основе которого лежит общественное служение всех при различии мест и ролей каждого в этом служении.
В соборном государстве, в обществе коллективистского типа не допускается его разделенности, отсутствия сплоченности, порицания национального единства, провозглашения, многопартийности, плюрализма и т. п. Соборное государство имеет следующие особенности:
— является непременным компонентом всеединства, так как понимание и восприятие соборности всегда связывалось с церковью или христианством, преимущественно православием;
— отражает черты русского национального характера и специфику социальности русского народа и, следовательно, проявляется в национальных обрядах и традициях;
— служит для сохранения культуры общества, поскольку делает возможным накопление и передачу внутреннего соборного опыта русского народа посредством соборной памяти;
— невозможно без личной свободы и добровольного подчинения;
— предполагает не только единство всех со всеми, но и ответственность всех за все.
Общество в соборном государстве, прежде всего, должно быть обществом граждан, в котором статус и права каждого определяются степенью выполнения им своих гражданских и социальных (общественных) обязанностей. Следить за тем, чтобы одно соответствовало другому, поднимая свой голос против любых антиобщественных проявлений — как со стороны отдельных личностей, так и со стороны социальных групп, организаций, государственных и предпринимательских структур — вот главная задача реального соборного государства.
Как пишет Н. М. Чуринов, «соборность это жизнеутверждающее качество коллективистского славянского общества, это закон его жизнеутверждения [10]. Следовательно, следуя данному определению, совершенствование общественных отношений осуществляется в коллективистском обществе, а также естественной оказывается проблема государства как социального института и проблема разработки теории соборной личности как социального института.
Отметим, что в настоящее время теоретически наиболее разработанной, практически апробированной, но тем не менее не ставшей более приемлемой для России, является идея правового государства, определяющая приоритетное положение в обществе государства и права. Эта идея в своей истинности подтверждена многовековой практикой общественной жизни Запада. Россия же с ее коллективистским типом общества, с коллективистским способом производства, общественной жизни и т. д., должна предложить иную идею государства, например естественную для России идею соборного государства, способного реализовать соборную власть.
Характерно, что Восток предложил также идею исламского государства, в своей истинности подтвержденную многовековой практикой исламского общества. Однако идея исламского государства применительно к современным политическим реалиям
пока, на мой взгляд, теоретически менее разработана по сравнению с идеей правового государства. Теоретики, часто не утруждая себя стремлением понять суть идеи, цинично описывают исламское государство. И духовные институты, работающие вместе с государством, рассматриваются ими предвзято как пережитки средневековья.
На необходимость развертывания подобных институтов и бережного отношения к ним указывают не только древние славянские Учители, которые не были заражены западничеством, но и горестный византийский урок, показывающий, почему Византия исчезла с лица Земли.
Таким образом, русская действительность обнаруживает богатый жизненный материал для плодотворной философской мысли в русле соборных идей.
Библиографический список
1. Анисин, А.Л. К соборной онтологии личности / А. Л. Анисин [Электрон. ресурс]:http://www.шssned.ш/stats/43.
2. Гончаров, Е.А. Симфоническая (соборная) личность [Текст] / Е.А. Гончаров // Теория и история. — Красноярск, 2005. — № 1. — С. 34-41.
3. Декларация принципов толерантности [Текст] // Бетти Э. Риэдон. Толерантность — дорога к миру. — М., 2001.
4. Евразийство. Опыт систематического изложения [Текст] // Пути Евразии: Сб. / Под ред. И. А. Исаева. — М., 1992.
5. Ильин И.А. О России [Текст] / И.А. Ильин. — М.: Студия ТРИТЭ, 1991.
6. Карсавин, Л. П. Церковь, личность и государство [Текст] / Л. П. Карсавин // Сочинения. —М.: Раритет, 1993. — 496 с.
7. Савицкий П. Н. О различии православия и Православной Русской церкви, православия и «церковно-православного» / П.Н. Савицкий // Журнальные публикации за рубежом [Электрон. ресурс]: /http://www.evгazia.oгg/modules.php?name = News&file =aгticle&sid = 791.
8. Франк С.Л. Духовные основы общества[Текст] / С.Л. Франк. — М.: Республика, 1992. — 512 с.
9. Хомяков А. С. Сочинения богословские [Текст] / А.С. Хомяков. — СПБ, 1995. — 315 с.
10. Чуринов, Н. М. Идеология, теоретическая строгость и «европейское умственное иго» [Текст] / Н. М. Чуринов // Теория и история, 2005. — № 1. — С. 5-16.
ЯЦЕНКО Татьяна Олеговна, аспирант кафедры социальной работы и социологии.
Статья поступила в редакцию 23.11.07 г.
© Т. О. Яценко
Книжная полка
Философия в вопросах и ответах [Текст]: учеб. пособие / Е. В. Зорина [и др.] ; под ред. А. П. Алексеева, Л. Е. Яковлевой ; МГУ им. М. В. Ломоносова. — М. : Проспект, 2007. — 336 с. — ISBN 5-48201409-6.
Материал основного курса философии представлен в виде вопросов и ответов. Авторы, имеющие многолетний опыт преподавания философии — прежде всего в МГУ им. М. В. Ломоносова, — включили в данное пособие именно те вопросы, которые обычно задают студентам на экзамене для проверки адекватности и глубины усвоения курса. Приведенные формулировки вопросов являются модификациями вопросов экзаменационных билетов.
Для студентов и аспирантов нефилософских специальностей, а также всех, кто начинает изучать философию или просто интересуется ею.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (66) 2008 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
