CC BY
81
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 34 (249).
История. Вып. 48. С. 141-144.
К. Н. Тарасов
ОБОСНОВАНИЕ ТОЖДЕСТВА ГОСУДАРСТВА, ОБЩЕСТВА И ЦЕРКВИ ЧЕРЕЗ ПОНЯТИЕ ‘СИМФОНИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ’
В СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЕ ЕВРАЗИЙСТВА
Статья представляет собой анализ роли концепта ‘симфонической личности’ в социально-политической доктрине евразийства. Автор доказывает, что с помощью этого понятия евразийские авторы стремились отождествить государство, общество и церковь, а также выявить цивилизационные особенности российского социума. Работа содержит утверждение, что данное положение евразийской идеологии является свидетельством принадлежности евразийства консервативному направлению отечественной общественной мысли.
Ключевые слова: евразийство, ‘симфоническая личность’, идеократия, консерватизм, власть и общество, российская цивилизация.
В современных условиях поиска оптимальных путей модернизации России обращение к наследию отечественной общественной мысли представляется особенно актуальным. В работах евразийцев 1920—
1930-х гг. (Н. С. Трубецкого, П. Н. Савицкого, Л. П. Карсавина, А. А. Алексеева), на наш взгляд, содержится синтез важнейших достижений идейных поисков выдающихся русских мыслителей, искавших ответ на вопрос о специфике исторически сложившегося в России типа социума и возможных вариантов его модернизации. По нашему убеждению, своеобразие российской социально-политической модели евразийские авторы наиболее полно отразили в своей концепции «симфонической личности». Главная её особенность - это попытка отождествить государство, общество и церковь, представить их как своеобразные ипостаси единого социума.
По общему мнению исследователей творчества евразийцев, центральным в их социально-политическом наследии является понятие ‘симфоническая личность’1. Этот термин генетически восходит к славянофильскому понятию ‘соборность’, обозначающему единство верующих в лоне православной церкви.
При всём многообразии трактовок «симфонической личности» в работах отдельных представителей евразийского движения можно всё же сформулировать его главное определение.
В более широком смысле «симфоническая личность» представляет собой неразделимое единство личности, общества, государства и церковной организации как различных ипостасей единого целого - «исторического бытия России-Евразии»2. Применительно к
многонациональной России понятие ‘симфоническая личность’ означает также не только согласованность всех социальных групп и индивидов в обществе, но единство всех народов России-Евразии, независимо от их расовой, языковой и конфессиональной принадлежности.
Евразийское учение о «симфонической личности» соответствует традиционалистскому пониманию проблемы отношений «человек-общество» и предполагает иное (чем в либеральной доктрине) понимание свободы и индивидуальности человека. Так, по утверждению именитого философа-евра-зийца Л. П. Карсавина, человек может быть индивидуален только при условии своей принадлежности целому. Индивидуальность не предполагает ограниченности и замкнутости человека на самого себя. Замкнутость и от-делённость от людей, подчёркивал Карсавин, как раз лишает человека индивидуальности. Личность индивидуальна только тогда, когда она «по своему, по особенному, выражает и осуществляет целое, то есть высшее, сверхин-дивидуальное сознание и волю»3. Таким образом, по мысли евразийцев, личность может быть индивидуальна только в своём стремлении к состоянию «симфоничности», то есть к слиянию людей между собой и с бытием в акте духовного познания абсолюта. Тем самым, снимается противоречие между интересами личности и общества. Однако важно отметить, что, по словам самих евразийцев, это противоречие снимается метафизически (как вечное стремление к духовному совершенству), но недостижимо эмпирически, в социальной реальности4. Содержанием обще-
ственного развития должно стать движение общества к состоянию «симфонической личности». Недостижимость идеала, по убеждению евразийцев, не отменяет необходимости стремления к нему.
По утверждению евразийцев, согласованное единство людей и народов России-Евра-зии должно основываться на совокупности исторически сложившихся национальных ценностей и смыслов, понимаемых как средоточие общенациональной идеи. В её осуществлении заключается цель исторического развития «евразийско-русского мира»5.
Являясь сторонниками многих историко-философских и социально-политических принципов российского дореволюционного консерватизма, краеугольным камнем национальной идеи евразийцы называли православие. Православие воспринималось ими как единственно верная и совершенная конфессия христианства. Идеал православия, по словам евразийцев, состоит в «симфоническом и органическом, в соборном единстве многих исповеданий»6. Другими словами, православие - это лоно, в котором должны саморас-крываться другие религии, при этом постепенно идейно и организационно отождествляясь с ним. По утверждению Н. С. Трубецкого, в многонациональной и многоконфессиональной России только православие с его идеалами соборности, свободного принятия веры, универсализма способно на 1/6 части суши объединить в гармоничном единстве десятки народов различных конфессий, языков и даже рас7.
Люди в обществе как «симфонической личности» объединены православным мировоззрением. Объединением верующих является церковь. В идеале, если бы социальная действительность соответствовала состоянию «симфонической личности», то в этом случае общество и церковь должны были совпасть. Церковь понимается евразийцами в традиции русской консервативной мысли не просто как социальный институт, а как эталон, прообраз общины верующих8. Церковь выступает в данной системе смысловых координат как цель развития общества и государства, хотя на земле полностью и не достижимая. Но стремление к эталону церкви (духовному единению людей) представляет собой смысл развития культуры, государства, общества и каждой отдельной личности. Тесная связь православия и русского обществен-
ного идеала выражается в данном контексте ещё и в том, что стремление к общественной гармонии в русском менталитете было сформировано именно православной антропологией и этикой9. Это воплотилось в характерном для отечественной духовной традиции идеале «Святой Руси» как справедливого общества, в основу которого положено евангельское Откровение.
Итак, социальный строй в форме «симфонической личности» предполагает единение людей, социальных групп, народов и конфессий. Идейной основой единения выступает православная этика и антропология. Общество, составные части которого (люди и социальные группы) объединены стремлением к осуществлению евангельских заповедей (как национальной идеи), тем самым сливается с церковью. Таким образом, общество и церковь в консервативном учении евразийцев отождествляются через приверженность их православному мировоззрению. Противоречия между людьми и классами в таком обществе отсутствуют, ведь в данном контексте они являются членами одной большой семьи - православной церковной общины.
Однако обоснование единства общества и церкви (конечно же, как идеальной цели, а не факта социальной реальности) не является конечной точкой развития социально-политического учения евразийцев. Идеологи этого движения идут гораздо дальше и формулируют идею тождества «общества-церкви» и государства. Тезис о «всепоглощающей государственности» является характерной чертой политической программы евразийства.
Так, Л. П. Карсавин под термином ‘политическое’ понимал общество в целом, во всём многообразии его проявлений. В данном вопросе ведущий философ евразийства придерживался аристотелевской трактовки термина ‘политика’. Мыслитель указывал, что при объединении всех сфер общественной жизни понятием ‘политика’ снимается противоречие между обществом и государством, получившее, по верному замечанию философа, «гипертрофированное значение» в XIX - начале XX в.10
Государственность Карсавин определяет как «живое и духовно личное единство культуры». «Культура» в данном контексте является синонимом социо-культурного и общественно-политического измерений социума. По убеждению Карсавина, политическая сфе-
Обоснование тождества государства, общества и церкви.
143
ра общества обладает первенствующим значением перед остальными, потому что в ней выражается «содержание народа» как особого рода исторической социальной организации с присущими ему особенностями общественной структуры, отношений собственности, характерными чертами государственности, национальной идеи, менталитета. Карсавин писал, что «благодаря политической организации получают выражение и оформление сознание и воля симфонического субъекта [т. е. нации. - К. Т.], а сам он приобретает действительное личное бытие»11. Однако евразийский идеолог указывал, что государство не должно поглощать общество и пытаться стать тотальной контролирующей силой. Ведь государство существует не для себя, его цель - осуществлять национальный идеал на практике через контроль и управление.
С отмеченными выше идеями Л. П. Карсавина согласуется тезис видного государство-веда-евразийца Н. Н. Алексеева о «гарантийном государстве»12. «Гарантийным» это государство Алексеев называет в противовес западному «договорному государству», в значительной степени, по мнению евразийца, не интересующемуся нуждами широких слоёв населения. «Гарантийным» в работах Алексеева государство названо потому, что оно гарантирует каждому своему гражданину необходимый для жизни и нормального развития минимум материальных благ. В обязанности «гарантийного государства» входит также развитие производительных сил, развитие культуры, отвечающей духовным запросам различных социальных групп, а также обеспечение принципа «демотии» (народовластия) через вовлечение в политическую и общественную жизнь страны максимально возможного количества граждан13. Учение Н. Н. Алексеева о «гарантийном государстве» представляет собой ещё одно выражение «государствоцентризма» социальнополитической доктрины евразийства. Таким образом, государство во взглядах евразийцев представляет собой системообразующий фактор российского общества.
Итак, общество трактуется евразийцами как «симфоническая личность», то есть гармоничное единство людей, сословий, народов, конфессий в рамках единого государства России-Евразии. Это общество поступательно и согласованно развивается благодаря прочным внутренним духовным связям и
верности национальной идее. Краеугольным камнем национальной идеи является православие, которое представляет собой основу русской духовности и идейно-мировоззренческую платформу объединения людей в общество и евразийских народов в единое государство. Общество, единство которого определяется общим (религиозным в своей основе) мировоззрением, тем самым отождествляется с церковью как общиной верующих. Общество как «симфоническая личность», отождествлённое с церковной организацией, составляет и неразрывное единство с государственностью. Ведь государство призвано осуществлять ту же самую православную национальную идею, которая соединяет людей в общество. Задача реализации «многонародной нацией» этой идеи определяет специфику социально-политических институтов и ментально-культурных особенностей нации, складывающихся в процессе исторического развития. Государство как совокупность особых социальных институтов власти и управления есть результат освоения обществом -«симфонической личностью» природной материальной реальности. Государство выступает в данном случае как воплощение социума в практической сфере управления. Таким образом, государство в учении евразийцев отождествляется с обществом. Государство как ядро политической системы является как бы продолжением общества в сфере власти, контроля и управления.
Представленная оценка социально-политических выводов евразийцев указывает на их принадлежность консервативному направлению отечественной общественной мысли. Государство в идеологии российского консерватизма не противопоставляется обществу (как в либеральной традиции), а трактуется как политическая ипостась общества, как важнейшее из проявлений социума.
Подводя итог исследованию проблемы соотношения государства и общества в социально-политической программе евразийства, необходимо отметить, что предложенные евразийцами меры по созданию эффективной политической системы в России, в целом, весьма продуманны, а главное, учитывают важные цивилизационные особенности российского социума. Так, понятие ‘симфонической личности’ опирается на традиционный для русского православия взгляд на общество как становящуюся Церковь. Попытка пред-
ставить социум как союз людей, объединённых общими национальными задачами (общество как народ) и религиозными смыслами (общество как церковная община верующих), соотносится со средневековой концепцией «Москва - третий Рим», обосновавшей вселенскую миссию России мирно объединить человечество в лоне православия. Всевластие «идеи-правительницы» находит основания в «тоталитарности» (доходящей до фанатизма) мышления русских, привыкших оценивать многообразие жизни сквозь призму одной (как правило, религиозной) идеи. Провозглашение государства и политической элиты системообразующим фактором социума находит многочисленные подтверждения в национальном историческом опыте, показывающем роль государства как главной движущей силы модернизации и исторического развития нации. Попытка соединить власть и общество через широкое народное представительство призвана изживать недоверчивое отношение народных масс к власти, восприятие государства в сознании людей как постороннего, чуждого общинному миру, но необходимого института. Организация представительных органов «снизу» - от сельских сходов, рабочих коллективов и т. п. соответствует общинному типу социальной организации и коллективистскому менталитету русских.
Евразийцы были, пожалуй, единственным (не считая склонного к апологетике большевизма сменовеховства), движением пореволюционной эмиграции, которое преодолев «эдипов комплекс евроцентризма»14, стремилось к поиску оптимальных путей модернизации России в новых исторических условиях.
Примечания
1 См.: Алеврас, Н. Н. Г. В. Вернадский : евразийство в контексте творческой судьбы / Н. Алеврас, И. Серебрякова // Вестн. Че-
ляб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2003. № 1. С. 7-31; Кржева, В. С. Социально-политическая концепция евразийства и проблема поиска надежных основ интеграции общества // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2005. № 3. С. 76-111; Палкин, А. Г. Принцип иерархии и концепция обязанности в классическом и современном евразийстве : на примере трудов Н. Н. Алексеева и А. Г. Дугина) // Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2003. № 1. С. 111-125; Пащенко, В. Я. Социальная философия евразийства. М. : Альфа-М, 2003. 367 с.; Сухов, А. Д. Социально-философские воззрения евразийцев // Философия и общество. 1998. № 1. С.173-190.
2 Евразийство : опыт систематического изложения // Савицкий, П. Н. Континент Евразия / сост. А. Г. Дугин. М. : Аграф, 1999. С. 20.
3 Карсавин, Л. П. Основы политики // Мир России - Евразия : антология / сост. Л. Новикова, Н. Сиземская. М. : Наука, 2004. С. 110.
4 Там же. С. 113.
5 Там же. С. 111.
6 Евразийство : опыт систематического изложения. С. 28.
7 Трубецкой, Н. С. Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока // Трубецкой, Н. С. Наследие Чингисхана. М. : Эксмо, 2007. С. 325.
8 Там же. С. 336-338.
9 Бердяев, Н. А. Судьба России. М. : АСТ, 2007. С. 4-5.
10 Карсавин, Л. П. Основы политики. С. 110.
11 Там же. С. 127.
12 Алексеев, Н. Н. О гарантийном государстве // Алексеев, Н. Н. Русский народ и государство. М. : Аграф, 2003. С. 373-376.
13 Там же. С. 374-375.
14 Кара-Мурза, С. Г. Евроцентризм - эдипов комплекс интеллигенции. М. : Эксмо, 2001. С. 5-7.
