CC BY
18
УДК 343.14 ББК 67.410
© 2017 г. Н. С. Костенко,
доцент кафедры уголовного процесса учебно-научного комплекса по предварительному следствию в органах внутренних дел Волгоградской академии МВД России кандидат юридических наук. E-mail: sns8383@mail.ru
СОБЛЮДЕНИЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ОСНОВ ПРИ ПРИМЕНЕНИИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ КОМПРОМИССНЫХ СПОСОБОВ РАЗРЕШЕНИЯ ПРАВОВЫХ КОНФЛИКТОВ
Статья посвящена проблеме соотношения конституционных принципов при осуществлении предварительного расследования с применением согласительных процедур уголовного судопроизводства. Рассмотрены вопросы соблюдения конституционных прав обвиняемого (подозреваемого) в сочетании с его обязанностями исходя из условий указанных процедур.
Ключевые слова: презумпция невиновности, право на защиту, досудебное соглашение о сотрудничестве, признание вины, предварительное расследование.
N. S. Kostenko- Assistant Professor, Department of Criminal proceedings of educational and scientific complex of preliminary investigation in the internal affairs, Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, PhD in Law.
COMPLIANCE WITH THE CONSTITUTIONAL FOUNDATIONS OFTHE USE IN CRIMINAL PROCEEDINGS COMPROMISE WAYS TO RESOLVE LEGAL DISPUTES
The article deals with the relation of constitutional principles in the implementation of the preliminary investigation with the use ofconciliation criminal justice procedures. The questions of observance of the constitutional rights of the accused (.suspect) in the context of his duties on the basis of the terms of these procedures.
Key words: the presumption of innocence, the right to defense, pre-trial agreement on cooperation, guilty plea, the preliminary investigation.
Применение в российском уголовном судопроизводстве компромиссных или, иными словами, согласительных процедур (согласие с предъявленным обвинением, досудебное соглашение о сотрудничестве, прекращение уголовного дела или уголовного преследования с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа или в связи с примирением сторон) при разрешении правовых конфликтов, как правило, связано с признанием лицом, совершившим преступление, своей вины. Иногда это становится причиной поверхностного производства предварительного расследования по уголовным делам, приводит к необоснованному рассмотрению дела в особом порядке судопроизводства либо к прекращению уголовного преследования или уголовного дела и едва ли не снимает со стороны обвинения бремя доказывания, что в итоге нередко влечет за собой нарушение охраняемых законом прав и свобод человека и гражданина. Кроме того, по мнению некоторых ученых, упрощенные процессуальные и судебные производства ограничивают применение принципов уго-
ловного судопроизводства и, в первую очередь, конституционных принципов [1, с. 15; 8, с. 63-67].
В данном случае необходимо обратить внимание на нормы, содержащиеся в Конституции Российской Федерации: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» (ч. 1 ст. 49).
Соблюдение данных предписаний четко отражает требование к высказанному обвиняемым признанию своей вины: оно может быть положено в основу обвинения лишь в совокупности с доказательствами, имеющимися по уголовному делу (ч. 2 ст. 77 УПК РФ), и подлежит оценке с точки зрения относи-мости, достоверности, допустимости, а все вместе - с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела и принятия по нему законного, обоснованного и справедливого решения (ч. 1 ст. 88 УПК РФ). Никакие доказательства не имеют заранее установлен-
ной силы (ч. 1-2 ст. 17 УПК РФ), особенно самоизобличающие показания обвиняемого (подозреваемого), то есть признанная им вина в совершении преступления.
При этом сторона обвинения, получая в установленном законом порядке от обвиняемого (подозреваемого) относящиеся к уголовному делу любые сведения, обязана тщательно и внимательно их проверить и подвергнуть оценке, после чего, при признании их достоверными, они могут наряду с другими доказательствами быть основанием того или иного процессуального решения. Данное положение находит свое отражение и в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.1996 № 1 «О судебном приговоре» [2], согласно которому «признание подсудимым своей вины, если оно не подтверждено совокупностью других собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств, не может служить основанием для постановления обвинительного приговора».
Также стоит обратить внимание на то обстоятельство, что как подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность (ч. 2 ст. 49 Конституции РФ), так он не обязан и доказывать свою вину, даже в случае чистосердечного признания. Бремя доказывания полностью возлагается на лиц, осуществляющих уголовное преследование, а перенесение обязанности доказывания оказывается несовместимым с презумпцией невиновности и неизбежно приводит к противоположному принципу - презумпции виновности. Это, прежде всего, связано с тем, что сознавшийся в преступлении обвиняемый (подозреваемый) может занять позицию абсолютного неучастия в своем обвинении, и никто не вправе его в этом упрекнуть, поскольку принуждение такого участника уголовного процесса к даче показаний путем шантажа, применения угроз или иных незаконных действий со стороны лиц, производящих предварительное расследование, само по себе является уголовно наказуемым деянием и противоречит конституционным нормам и принципам (ч. 2 ст. 21 Конституции РФ).
Верховный Суд РФ неоднократно указывал на то, что переложение на обвиняемого (подозреваемого) обязанности доказывания является грубой судебной ошибкой, и в таких случаях приговоры подлежат отмене. Кроме того, в обзоре судебной практики «О некото-
рых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» Верховный Суд РФ вновь акцентировал внимание судов на необходимости соблюдения при рассмотрении уголовных дел закрепленного в ст. 49 Конституции РФ принципа презумпции невиновности и недопустимости возложения на обвиняемого (подсудимого) доказывания своей невиновности [3]. В этом контексте можно рассматривать и недопустимость возложения на раскаявшегося обвиняемого бремени доказывания своей вины. При этом сами участники процесса могут активно доказывать свою вину и невиновность, но это их право, а не обязанность.
Таким образом, недопустимость переложения бремени доказывания на обвиняемого была выявлена еще в теории советского уголовного процесса и в настоящее время четко установлена в законе. Необходимо лишь, чтобы это положение одновременно соблюдалось в следственной и судебной практике. Значение правил о недопустимости переложения обязанности доказывания на обвиняемого состоит в том, что подобным образом элиминируется зависимость выводов следствия и суда от высказанных обвиняемым признаний вины, а также желания и возможности их подтверждения. Рассматриваемое конституционное положение является важным гарантом права обвиняемого на защиту от необоснованного обвинения и впоследствии - осуждения, что особенно важно учитывать при использовании в уголовном судопроизводстве согласительных процедур. По мнению Ю. Е. Кайга-родовой и А. А. Суворовой, подозреваемый или обвиняемый, соглашаясь на упрощенное судопроизводство, не просто признает вину, а сообщает обстоятельства совершенного преступления, превращая свои показания в доказательства по уголовному делу, и тем самым нарушает презумпцию невиновности и другие конституционные принципы [4, с. 70].
Также хотелось бы обратить внимание на одно положение Конституции РФ, которое так или иначе связано с признанием вины и неоднозначно в сочетании с ним воспринимается правоохранительными органами. Так, согласно Конституции РФ «никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом» (ст. 51).
По сути, само признание вины, активное способствование раскрытию и расследова-
нию преступления, изобличение других лиц, совершивших преступление, подразумевают под собой в некоторой степени дачу показаний против себя самого, своих соучастников, которыми могут являться в том числе супруг(а) и близкие родственники. Из смысла нормы закона следует однозначное толкование - «не обязаны», а именно - вправе. В таких случаях применение согласительных процедур становится нецелесообразным, поскольку, как правило, вышеперечисленные действия обвиняемого (подозреваемого) являются основными условиями. Казалось бы, лицо, совершившее преступление, признает свою вину и готово оказать содействие в раскрытии и расследовании преступления, однако форма такого содействия четко не определена, что позволяет неоднозначно трактовать обязательства обвиняемого (подозреваемого) в сочетании с предоставленными ему Конституцией РФ правами. Другими словами, сознавшееся в преступлении лицо готово сотрудничать со следствием, но при этом пользуется нормой ст. 51 Конституции РФ. В итоге получается замкнутый круг. При этом, как правильно отмечает С. В. Эсаулов, «молчание подозреваемого, обвиняемого и его устранение от защиты нельзя подразумевать как признание вины или обстоятельство, подтверждающее подозрение или обвинение» [5, с. 6].
Конституционный суд РФ подчеркивает, что по смыслу ст. 51 Конституции РФ и конкретизирующих ее применительно к уголовному судопроизводству положений п. 40 ст. 5, ст. 56 и ч. 8 ст. 234 УПК РФ освобождение обвиняемого (подозреваемого) от обязанности давать показания относительно обстоятельств дела и, соответственно, запрет обязывать его давать такие показания не исключают права данного лица представить известные ему сведения, имеющие значение для раскрытия и расследования преступления, в случае, если оно на это согласно [6; 7; 8; 9; 10], а принятие им в рамках согласительных процедур на себя обязательств, предполагающих дачу полных и достоверных показаний по делу, не может расцениваться как противоречащее конституционному праву не свидетельствовать против себя самого и нарушающее презумпцию невиновности [11].
В контексте анализируемых нами аспектов сюда можно отнести еще одно важнейшее право, предоставленное Конституцией РФ лицу, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, - на защиту. Целый ряд уголовно-процессуальных норм выступа-
ет в качестве гарантий осуществления данного конституционного права: право на отказ от дачи показаний и право возражать против обвинения; право обвиняемого иметь возможность подготовки к защите; в целях обеспечения эффективной защиты наличие процессуальных прав, обеспечивающих возможность обвиняемого знать, в чем он обвиняется, принимать активное участие в доказывании, иметь возможность ознакомления с материалами уголовного дела; право пользоваться помощью защитника(ов), в том числе и бесплатно, иметь свидания с защитником(ами) наедине и конфиденциально, без ограничения их числа и продолжительности; защищаться любыми средствами и способами, не запрещенными уголовно-процессуальным законом, и др.
В данном случае одной из важных гарантий обеспечения права на защиту является то, что за отказ от дачи показаний или за дачу заведомо ложных показаний обвиняемый (подозреваемый) не несет никакой ответственности. Поэтому такое лицо по основному уголовному делу в отношении других соучастников преступления не предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и отказ от дачи показаний при допросе, в том числе в судебном заседании.
Так, заключая досудебное соглашение о сотрудничестве, обвиняемый с целью смягчения наказания либо с целью намеренного и необоснованного затягивания сроков предварительного расследования может оговорить кого угодно. При этом установление данных фактов никак не отражается на ходе уголовного судопроизводства, на принимаемых в нем процессуальных решениях и на самом обвиняемом.
Выходом из указанных ситуаций может служить закрепление в нормах, касающихся применения согласительных процедур, четкой формулировки условий их применения с определением конкретных действий лиц, в отношении которых осуществлялось уголовное преследование, с обязательным и подробным разъяснением их лицам, желающим воспользоваться предоставленными им правами на применение тех или иных согласительных процедур. К примеру, в п. 2 ст. 317.1 УПК РФ необходимо определить степень активности лица по содействию в раскрытии и расследовании преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления, розыску добытого в результате преступления имущества, а также в других действиях, способствующих выявлению и
раскрытию иных преступлений и установлению всех лиц, их совершивших. Сюда можно отнести такие условия, как обязательное согласие лица с предъявляемым ему обвинением, дача показаний по всем вопросам, составляющим содержание этого обвинения, а также об иных обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, и об имеющихся в нем доказательствах, добровольное участие во всех необходимых следственных действиях, возмещение причиненного преступлением ущерба (в том случае, если это является обязательным условием применяемой процедуры уголовного судопроизводства) и другие активные действия, направленные на отыскание доказательств и установление всех обстоятельств противоправного деяния.
В этом случае нежелание лица исполнять взятые на себя обязательства влечет за собой невозможность применения согласительных процедур независимо от признания им своей вины и высказанного желания содействовать в выявлении, раскрытии и расследовании преступления со ссылкой на соблюдение его конституционных прав.
Это положение, а также степень активности лица, желающего заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, еще на стадии
Литература
1. Безруков С. С. Принцип презумпции невиновности в условиях реформирования уголовно-процессуального законодательства // Бюл. Междунар. ассоциации содействия правосудию. 2011. № 1.
2. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. № 7.
3. О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: постановление Пленума Верховного Суда Рос. Федерации от 31.10.1995 № 8. П. 15 // Бюл. Верховного Суда Рос. Федерации. 1996. № 2.
4. Суворова А. А., Кайгародова Ю. Е. Реализация принципа презумпции невиновности при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестн. Омск. юрид. акад. 2014. № 3 (24).
5. Эсаулов С. В. Реализация принципа презумпции невиновности в доказывании на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013.
6. Постановление Конституционного Суда
рассмотрения ходатайства должны быть разъяснены ему с указанием на то, что в ходе судебного заседания и постановления приговора судья в обязательном порядке выясняет отношение лица к предъявленному ему обвинению и результаты его сотрудничества со следствием (характер, пределы и значение содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления).
Вместе с тем даже в том случае, если обвиняемый (подозреваемый) соглашается принять на себя все перечисленные выше обязательства, ограничить его в возможности воспользоваться в любой момент уголовного судопроизводства своими конституционными правами никто не правомочен, несмотря на достигнутые ранее договоренности. При этом уже выполненные им обязательства могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, а степень, характер и объем исполненных условий может в некоторых случаях, по усмотрению компетентных лиц, выступать основанием для применения согласительных процедур.
Bibliography
1. Bezrukov S. S. Principle of presumption of innocence in terms of reforming the criminal procedural law // Bulletin of the International Association for the advancement of justice. 2011. № 1.
2. Bulletin of the Supreme Court Of The Russian Federation. 1996. № 7.
3. About some questions of application by courts of the Russian Federation Constitution in the administration ofjustice: resolution of the Plenum of the Supreme court of the Russian Federation of 31.10.1995 № 8. P. 15 // Bulletin of the Supreme Court Of The Russian Federation. 1996. № 2.
4. Suvorova A. A., Kaygorodova Yu. E. The implementation of the principle of the presumption of innocence at the conclusion of the pre-trial agreement on cooperation // Vestnik of Omsk Law Academy. 2014. № 3 (24).
5. Esaulov S. V. Implementation of the principle of the presumption of innocence of proof at the pre-trial stages of criminal procuding: dis. ... PhD in Law. Moscow, 2013.
6. The decision of the constitutional Court of the Russian Federation on 20.02.1996 № 5-P. URL: http://consultant.ru
Российской Федерации от 20.02.1996 № 5-П. URL: http://consultant.ru
7. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 29.06.2004 № 13-П. URL:http://consultant.ru
8. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 01.03.2012 № 274-О-О. URL: http://consultant.ru
9. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24.09.2012 № 818-О. URL: http://consultant.ru
10. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 04.04.2013 № 661-О. URL: http://consultant.ru
11. По делу о проверке конституционности положений частей второй и восьмой статьи 56, части второй статьи 278 и главы 40.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Д. В. Усенко: постановление Конституционного Суда Рос. Федерации от 20.07.2016 № 17-П, г. Санкт-Петербург // Рос. газ. 2016. № 7039 (171).
12. Григорьев В. Н. Свежая порция отступлений в УПК от Конституции Российской Федерации // Права и свободы человека в контексте развития современного государства: матер. Всерос. науч.-практ. конф., 9 дек. 2016 г. Краснодар, 2017.
7. The decision of the constitutional Court of the Russian Federation dated 29.06.2004 № 13-P. URL:http://consultant.ru
8. The definition of the constitutional Court of the Russian Federation dated 01.03.2012 № 274-O-O. URL: http://consultant.ru
9. The definition of the constitutional Court of the Russian Federation dated 24.09.2012 № 1818-O. URL: http://consultant.ru
10. The definition of the constitutional Court of the Russian Federation from 04.04.2013 № 661 -O. URL: http://consultant.ru
11. In the case of check of constitutionality of provisions of parts two and eighth article 56, section 278 and Chapter 40.1 of the Criminal procedure code of the Russian Federation in connection with the complaint of the citizen D. V. Usenko: decision of the constitutional Court of the Russian Federation from 20.07.2016 № 17-P, St. Petersburg // Russian newspaper. 2016. № 7039 (171).
12. Grigoriev V. N. Fresh portion of derogation in the code of criminal procedure the Constitution of the Russian Federation // Law and human freedom in the context of the development of the modern state: materials of all-Russian scientific-practical conference, 9 December 2016. Krasnodar, 2017.
