CC BY
102
СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНО-МОТИВАЦИОННЫЙ АНАЛИЗ НАЗВАНИЙ ЛЕКАРСТВЕННЫХ ТРАВЯНИСТЫХ РАСТЕНИЙ В КАЗАХСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
Ж.М. Омашева
Карагандинский государственный медицинский университет ул. Гоголя, 40, Караганда, Казахстан, 100008
В статье исследуется группа названий лекарственных травянистых растений с точки зрения словообразовательной производности, позволяющей учитывать общность лексемы и общность форманта; анализируются различные взгляды ученых относительно понятия «словообразовательная мотивация», «словообразовательная производность». Путем сопоставительно-мо-тивационного анализа выявляются и моделируются формантное мотивационное поле и лексемное мотивационное поле, свидетельствующие о непрерывности структурного и семантического пространства языков. Анализ по формантным мотивационным полям позволил выявить количество наименований лекарственных трав, относящихся к морфологическому виду мотивированности, синтаксическому виду и семантическому видам мотивированности в казахском и русском языках. С точки зрения продуктивности определены формантные части в казахском и русском языках. Структура формантного мотивационного поля и лексемного мотивационного поля одинакова, однако количество мотиваторов в каждом из представленных лексемных полей не совпадает. В казахском языке количество мотиваторов составило 8 единиц, а в русском — 4. Количество мотивировочных признаков в обоих языках составило 18. В сложных наименованиях обоих языков отмечены коннотации.
Ключевые слова: названия лекарственных травянистых растений, словообразовательная производность, мотивационный анализ, мотивационное значение, формантное мотивационное поле, лексемное мотивационное поле
Введение
Исследование специфики мотивации названий лекарственных травянистых растений (НЛТР) связаны с принципом номинации, способом номинации и средствами номинации. Д. Сетаров считает, что «наименование чаще всего происходит путем абстрагирования наиболее характерных отличительных признаков и свойств объекта. Признак, по которому назван предмет, является мотивирующим, и он выполняет гносеологическую функцию, так как в мотивирующих признаках закреплены результаты познавательной деятельности человека» [5. С. 4].
Понятие мотивации тесным образом связано со словообразованием, а точнее, с существующими в языке двумя уровнями членения слов — структурно-семантическим и структурно-функциональным. Ж.С. Бейсенова относит единицы мотивации к структурно-функциональному уровню, а морфемы выступают по отношению к ним как единицы структурно-семантического плана. В словообразовании исследователь рассматривает мотиват «справа — налево», исходя из форманта, а мотивация — это компонент словообразовательного процесса (динамическое словообразование) или переменный компонент статистической модели» [1. С. 24]. Анализируя модель производства новых слов, она показывает, что необходимым звеном доязыкового этапа признается выбор мотивационного признака, а затем подбор мотивировочного признака.
Специфическим понятием словообразовательной системы является понятие словообразовательной мотивации (СМ), т.е. семантической обусловленности значения деривата значением мотивирующего слова. Надо заметить, что понятия«мотивированность» и «производность» рассматриваются в науке неоднозначно. К примеру, И.А. Ширшов в работе «Множественность словообразовательной мотивации в современном русском языке» (1981) предлагает закрепить за термином «мотивированность» значение «семантическая выводимость», считая, что понятие «семантическая выводимость» шире понятия производности, семантика слова обладает способностью к изменениям, мотивированность обладает своей системой измерения и своей типологией. Е.А. Земская термины «мотивированность» и «производность» использует в качестве синонимов [3. С. 136—137]. По Л.К. Жаналиной, разграничение понятий СМ и производности связано с противопоставлением диахронии и синхронии: «В синхронном словообразовании диахронически производное слово включается в систему, приоб-ретаея признак статичности. Оно уже не производится, а только мотивируется другим словом. На смену динамическим отношениям производности приходят отношения словообразовательной мотивированности. Она связывает слова, одно из которых мотивирует, т.е. является мотивирующим, а другое мотивируется, т.е. является мотивированным» [2. С. 93]. Тем не менее следует отметить, что СМ и производность обнаруживают универсальность отношений. Когда СМ совпадает с производностью и полностью определяется последней, то речь идет об онтологической СМ, в случае «несовпадения СМ и производности по направлению или по участникам — антропометрическая СМ» [2. С. 94].
Производное слово носит двусторонний, формально-семантический характер. Для указания на обусловленность структуры и семантики деривата производящей базой в современной дериватологии используются соотносительные понятия: словообразовательная мотивированность (мотивация) и словообразовательная производность. Словообразовательная производность (СП) — синхроническая структурная и семантическая выводимость деривата из отсылочной части (производящей базы) и формантной части (словообразовательных средств).
Производящая база (отсылочная часть деривата) представляет собой основу слова, слово, сочетание основ или слов, используемых для образования деривата, отсылающих способом сохранения содержащихся в них полнозначных единиц в структуре производного слова. Формантная часть деривата состоит из словообразовательных средств, которые служат для выражения нового значения у деривата по сравнению с мотивирующим словом или словами.
В исследовании комплекса НЛТР мы придерживаемся термина «словообразовательная производность», позволяющего учитывать общность лексемы и общность форманта.Описание словообразовательной производности НЛТР обоих языков основывается на их типологических характеристиках, проявляющихся в морфемном устройстве словесного знака.
Целью нашей работы является исследование НЛТР в аспекте словообразовательной мотивации, для описания которой нами выбрана классификационная единица — мотивационное поле. «Мотивационное поле — это двусторонняя единица, одна сторона поля обращена к форме языкового знака (форманты, сложное слово или словосочетание), а вторая связана со значением (мотивационное зна-
чение) как особым способом концептуализации знаний об окружающем мире, способе отражения национальной (языковой) картины мира, воплощенной в его мотивации» [4. С. 62]. Поле выступает не только единицей структурирования, но и удобной формой исследования словарного состава и структурно-семантических отношений языковых единиц — НЛТР. Мотивационное поле становится основой сопоставительного исследования НЛТР, поэтому в аспекте СП актуальными являются следующие этапы: 1) выделение формантного мотивационного поля (ФМП) и лексемного мотивационного поля (ЛМП) в казахском и русском языках; 2) контрастивный анализ по ФМП и ЛМП.
Изучение специфики НЛТР двух разносистемных языков путем мотивационного анализа предполагает уточнение содержания терминов, необходимых в исследовании: мотивационный анализ и мотивологический анализ. И.Ф. Исенова считает, что «мотивационный анализ» несколько уже понятия «мотивологический анализ», так как «его целью является изучение типов мотивации, деривационных отношений в функциональном аспекте. Мотивологический анализ направлен на выявление внутренней формы слова, его мотивационного значения, мотивировочных признаков и др.» [4. С. 60].
В рамках мотивационного анализа актуальными становятся понятия «мотивированное слово» (мотиват), «мотивирующие слово» (мотиватор), «мотивирующий формант». Мотивированное слово (мотиват) — слово, содержащее корневую морфему мотивирующего слова и мотивировочный формант. Мотивирующее слово (мотиватор) выступает мотивирующей базой по отношению к мотивированному слову. Например, с помощью мотивирующего слова бидай (пшеница) образовалось мотивированное слово бидайыц — трава, похожая на пшеницу (пырей). Мотивировочный формант — часть мотивированного слова, относящее к определенному словообразовательному типу со своим словообразовательным значением. Мотивирующая база (МБ) — часть мотивированного слова, совпадающая с мотивированным словом. Мотивирующая синтагма — «единица более высокого порядка (словосочетание или предложение), являющаяся носителем мотивирующей единицы» [4. С. 61]. Например, ЖYпаргYЛ — мотиваторы «ж^пар», «гул», репрезентирующие значение «цветок с душистым запахом»; зимолюбка — мотиваторы «зима», «любить» — «трава, которая сохраняет свои свойства зимой».
Исследование указанной группы фитонимов в казахском и русском языках с позиции словообразовательной производности предполагает учет как формальной (формант, способ образования), так и содержательной стороны (мотивационное значение, мотивационный признак). Мотивированность слов основывается на мотивационных отношениях лексических единиц. Мотивационные отношения в НЛТР выявляются на уровне определения характера взаимоотношений между мотиватором и мотиватом, а также в определении мотивированного форманта как словообразовательного средства. Мотиват является показателем мотиваци-онного значения, представленного в виде суждения о свойствах, признаках растений, актуализируемых в процессе номинации. Например, цымыздыц (трава со вкусом кумыса), очанка (трава, применяемая для лечения глаз). Мотивационное значение в отличие от лексического отличает большая степень обобщенности: (ср. дурман — «ядовитое растение, оказывающее одуряющее действие» и «однолетнее травянистое растение высотой до 1 метра»). Указанные компоненты об-
разуют структуру мотивированного слова, представленную в виде мотивационной формы и мотивационного значения. Мотивационная форма — «значимые сегменты звуковой оболочки слова, обусловленные его мотивированностью» [2. С. 19]. Таким образом, мотивационное значение выявляется на основе отношений семантической и структурной мотиваций: значение корневой морфемы определяется на базе отношений семантической мотивации, значение формата — на базе отношения структурной мотивации. Например, в казахском языке в слове жатыр/шеп формантной части «-шеп» (трава) соответствует словообразовательное значение «та, которая»; мотивационное значение — «та, которая лечит матку». В русском языке формант «-уш-ник» в термине желт/уш-ник имеет словообразовательное значение «тот, у которого», мотивационное значение — «тот, у которого цветки желтого цвета».
Носителем мотивационного значения в мотивационной структуре НЛТР выступает мотиватор. Выбор мотиватора в номинации определяется признаком самой реалии, предмета. Надо заметить, что выбор признака достаточно произволен и в целом субъективен.
Анализ мотивационных отношений в НЛТР позволил выделить мотивированный формант, равный по форме аффиксу, суффиксу, слову.
Распределение мотивированных НЛТР в формантное или лексемное поля осуществляется путем введения понятия лексемного мотивационного поля и фор-мантного мотивационного поля. Под лексемным мотивационным полем вслед за Ф.К. Исеновой мы понимаем совокупность НЛТР, имеющих одну лексему-мотиватор. Так, ЛМП «цвет», «место произрастания», «лечебное воздействие» в казахском языке представлены сложными НЛТР: алатшен (расторопша), цырмызъ^л (ноготки), сияквк (льнянка), царатамыр (чернокорень), тасшYйгiн (патриния средняя), субеде (вахта), CYйелшвп (чистотел), цайызгацшвп (чистец) и др.
Под формантным мотивационным полем понимается совокупность НЛТР с одинаковой формантной частью и их соответствий в русском языке, в аспекте мотивированности — структурно-мотивированные НЛТР. Например, ФМП — шеп: цандалашвп (клоповник), цуртшвп (азинеума), алмуртшвп (грушанка) и др. В состав мотивационного поля входит несколько микрополей, в которых ФМП характеризуется разными мотивировочными признаками, а ЛМП — наличием мотиваторов. Для ФМП каждого из языков характерна определенная закономерность, т.е. каждый мотивировочный признак закреплен за определенной лексемой — мотиватором.
Например, в казахском языке формант «-шеп», организующий ФМП «-шеп», включает разные ЛМП:
— «лечебное воздействие» (мотиваторы «жары;», «жетел», «кайызгак;», «суйел», «толгак», «к^сы;», «^йкы»);
— «сходство с частями тела животных, птиц, насекомоядных и рыб, растениями, различными предметами» (мотиваторы «к^рт», «к^ндыз», «алм^рт», «;ияр», «балдыр», «таспа», «т^мар», «баркыт»);
— «в качестве фуража животных» (мотиваторы «кшк», «к^тан», «кекек», «бедене»);
— «использование в быту, хозяйстве» (мотиваторы «сабын», «сандала», «бояу», «кенеп»);
— «вкус, запах» (мотиваторы «ж^пар», «кермек», «сасыр», «этiр», «сасык»);
— «качественные признаки растения» (мотиваторы «кыр», «ШYЙriн», «кдогак»);
— «место произрастания» (мотиватор «щдет»);
— «время цветения» (мотиватор «кыс»).
В ЛМП с указанными мотивировочными признаками входят сложные наименования.
В русском языке наиболеее продуктивный формант «-ник» реализуется в ЛМП:
— «качественные признаки растения» (мотиваторы «красивый», «лапчатый», «жгучий», «колючий лист», «парный лист», «синяя голова»);
— «сходство растений или его частей с различными предметами, животными, птицами и др. растениями» (мотиваторы «шлем», «аист», «канат», «сталь»);
— «место произрастания» (мотиваторы «дорога», «пустырь», «могила»);
— «связь с лечебным воздействием» (мотиваторы «грыжа», «икота», «сердце», «селезенка», «язва»).
Итак, структура ФМП и ЛМП одинакова, однако количество мотиваторов в каждом из представленных ЛМП не совпадает. В казахском языке количество мотиваторов составило 8 единиц, а в русском языке — 4. Структура ФМП и ЛМП в казахском и русском языках показана на рис. 1, 2.
1ЛМП
Курт
7ЛМП <
8ЛМП
6ЛМП
4ЛМП
2ЛМП
>. ЗЛМП
тум
алмурт
5ЛМП
балдыр
Рис. 1. Структура ФМП и ЛМП в казахском языке
1ЛМП
шлем
4ЛМП
4ЛМП
канат
Рис. 2. Структура ФМП и ЛМП в русском языке
Отношения между ФМП и ЛМП представлены семантически, формально и продиктованы особенностями фитонимической лексики двух языков. Семантическое пересечение возникает в результате использования одних и тех же мотиваторов: «кек-» (квкшешек, квкбас) в ЛМП«цвет» и в ФМП «-шешек, -бас»; «чистый» (чистяк, чистец) в ЛМП «лечебное воздействие» и в ФМП «-як», «-ец». Структурное пересечение наблюдается в случаях использования одинаковых формантных частей: самал-дыц, таушымыл-дыц, красав-к-а, кровохлеб-к-а.
Таким образом, формальное единство поля не всегда означает его семантическое единство, поэтому НЛТР рассматриваются в рамках микрополя, реализующего один и тот же мотивационный признак, определяемый наличием общей семы в словах-носителях мотивировочных признаков. Например, номинации толгацшвп (золототысячник), цайызгацшвп (чистец), CYйелшвп (чистотел), жатыршвп (ромашка), включенные в ФМП «-шеп», реализуют в своем мотива-ционном значении «трава, помогающая при родовых схватках»; «трава от перхоти»; «трава от бородавок»; «трава, лечащая матку»мотивационный признак — «целебные свойства», так как в мотиваторах «толга;» (родовые схватки), «кайызгак;» (перхоть), «^йел» (бородавка), «жатыр» (матка), выступающих в качестве мотивировочных признаков, выделяется общая сема «названия болезней и недугов».
В ходе мотивационного анализа нами было выявлено 18 мотивировочных признаков (МП) в казахском языке и 18 мотивировочных признаков в русском языке.
1. МП «цветовой признак, образованный от прямого значения слова»: кырмызыгул («ярко-красный цветок» — ноготки), кекшешек (кек «синий» + шешек «бутон» — синяк), каратамыр (чернокорень), куренот («^рец» темно-рыжий + от «трава»-кипрей); аккурай (а; «белый» + курай «бурьян» — псоралея), саргалда; (сар/сары «желтый» + галда; «цветок» — лютик), кеггвдр «синеватый» — дымянка), кызылбояу (;ызыл «красный» + бояу «краска» — подмаренник, бозткен (боз «беловато-серый» + пкен «колючка» — колючелистник), (ала «пестрый» + ткен «колючка» — расторопша), шеиргрт (шеир «серый» + гул «цветок» — фиалка), кер-жусан (кер «мухортый» + жусан «полынь» — лебеда татарская) и др.;
МП «цветовой признак, образованный от переносного значения слова»: алтын-тамыр (букв. золотой корень — в значении «желтый корень» — родиола), сиякек (букв. сия «чернила» + кек «синий» в значении синяя, как «чернила» — льнянка) и т.д.
2. МП «сходство с частями тела животных, птиц, насекомоядных и рыб, растениями, различными предметами»: (наименования, образованные от переносного значения слова): ат^^ла; («ухо лошади» — щавель конский), арыстанв^йры; («хвост льва» — пустырник), ;ас;ыртабан («волчья лапа» — герань лесная), ;оянерш («заячья губа» — зайцегуб), есек;^ла; («ослиный хвост» — окопник), TYЙетабан («лапа верблюда» — парнолистник), ;азтабан («гусиная лапка» — лапчатка), шаянмойын («раковая шейка» — горец змейный), в^ртшеп («червовидная трава» — азинеума), жыланбас (змееголовник), алм^ртшеп («алм^рт» + шеп — грушанка), эрiпдэрi («эр1п» — буква + дэрi «лекарство» — буквица), ;алтагрт (;алта «карман» + гул «цветок» — калужница); тырна;гул (тырна; «ноготь» + гул «цветок» — ноготки); шы;шеп (шы; «роса» + шеп «трава» — росянка), ;оцыраубас (колокольчик) и т.д.
3. МП «место произрастания»: таушымылдык (тау «гора» + шымылдык «занавес» — пион уклоняющийся), тасшYЙгiн (тас «каменистая местность» + ШYЙгiн «обильная растительность» — патриния средняя), CYбеде (су «вода» + беде «клевер» — вахта), сайсагыз (сай «высохшее русло реки» + сагыз «каучуконос» — иссоп), сорац (сор «солончак» + ац афф. прич. — солянка жолжелкен (жол «дорога» + желкен «парус» — подорожник) и т.д.
4. МП «особенности произрастания»: шртамыр («извилистый корень» — аир), шырмауык (вьюнок) и т.д.
5. МП «качественные признаки растения»: эйбэтмия («красивая солодка» — сфе-рофиза), кырлышеп («граненая трава» — купена), семiзот (семiз «тучный» + от «трава» — родиола розовая), ШYЙгiншеп (шYЙгiн «сочный» + шеп «трава» — валериана), котырот (котыр «корявый» + от «трава» — скабиоза) и т.д.
6. МП «размер, величина»: TYЙежапырак (ттйе «верблюд» + жапырак «лист» — лопух большой), TYЙеб¥Pшак («верблюжий горох» — фасоль), тайт^як (тай «годовалый жеребенок» + туяк «копыто» — копытень), сиырк¥Йрык (сиыр «корова» + к¥йрык «хвост» — коровяк джунгарский) и т.д.
7. МП «количественные признаки»: кырыкбуын («сорок узлов» — хвощ), мыцжапырак (тысячелистник), кырыкаяк (многоножка) и т.д.
8. МП «вкус, запах», образованный от прямого значения слова: тэтитамыр (тэги «сладкий» + тамыр «корень» — солодка голая), сасыршеп (горичник), сасыр (ферула); ж^паргул (душистый цветок — душица), этршеп (душистая трава — любка) и т.д.;
МП «вкус, запах», образованный от переносного значения слова: саумалдык (саумал «молодой кумыс» + дык, «афф. сущ.» — кислица), кымыздык (кымыз «кумыс» + дык «афф.сущ. — щавель»), балшытыр (бал «мед» + шытыр «лептале-ум» — медуница) и т.д.
9. МП «сфера применения»: употребление в пище — арпа (ячмень), акжелкен (петрушка обыкновенная), аскабак (тыква), кияр (огурец) и т.д.;
в качестве фуража для животных: маралтамыр («маралий корень» — левзея сафлоровидная), ешклмия («козлиная солодка» — смолевка), кшкшеп («сайгачья трава» — душица), TYЙежоцышка (туйе «верблюд» + жоцышка «люцерна»-донник), сиыржоцышка (сиыр «корова» + жоцышка «люцерна» — горошек мышиный) и т.д.;
в качестве корма для птиц: казтабан («гусинная лапка» — лапчатка), беденешеп («перепелиная трава» — вероника), к^ск^ык (птичья гречиха) — горец птичий, казжуа (гусиный лук) и т.д.
10. МП «названия растений, связанные с лечебным воздействием»: жарыкдэрi («лекарство от грыжы» — грыжник), CYЙелшеп («трава от бородавок» — чистотел), жарашеп («трава от раны» — язвенник), жетелшеп («трава от кашля» — буквица), толгакшеп («трава, рекомендуемая при родовых схватках» — золототысячник), к¥сыкшеп («рвотная трава» — «копытень»), кайызгакшеп («трава от перхоти» — чистец), жатыршеп («маточная трава» — ромашка), талакшеп («селезеночная трава» — селезеночник), CYЙелшеп («трава от бородавок» — чистотел т.д.
11. МП «названия растений, связанные с использованием в быту, хозяйстве»: кандалашеп («трава против клопов» — клопогон), сабыншеп («мыльная трава» — мыльнянка), бояу риян (марена красильная), бояушеп (бояу «краска» + шеп «трава» — ясменник), кызылбояушеп (кызыл «красный» + бояу «краска» + шеп «тра-
ва» — подмаренник), томарбояу (томар «толстое полено» + бояу «краска» — кер-мек Гмелина) и т.д.
12. МП «свойства растений»: сугиген (молочай), желмсаба; (желт «клей» + саба; «стебель» — дрема), майтамыр («масляный корень» — окопник), сутиген (букв. сут «молоко» + афф.прилаг. в значении «имеющий» + «афф.прич.» — молочай), утамыр (у «яд» + тамыр — «корень» — вех ядовитый), у;ала;ай (у «яд» + ;ала;ай «крапива» — яснотка белая), ;ас;ыртамыр («волчий корень» — борец), усаргалда; (у «ядовитый» + сар/сары «желтый» + галда; «цветок» — чистотел большой) и т.д.
13. МП «характерное действие»: ^нбагыс (букв.«пасущий, ожидающий» солнце — подсолнечник), сиырбYЛдiрген («испорченый бараном» — земляника), шашырат;ы (шашырату «разбрызгивать» + ;ы. «афф.» отгл. Основы — цикорий), CYЙелжазар («вылечивающий бородавку» — гелиотроп) и т.д.
14. МП «время цветения растения»: ;ысшылшеп (;ысшыл «любящий зиму» + шеп «трава» — зимолюбка), ;ысшеп (;ыс «зима» + шеп «трава — морозник»), наурызгул (наурыз «март» + гул «цветок» — первоцвет и т.д.
15. МП «этонимы»: моцгол шайы.
16. МП «фитоантропонимы»: иваншэй (Иван-чай), жупаргул (душистый цветок — душица), меруертгул (меруерт «жемчуг» + гул «цветок» — ландыш), мэриягул (марьянник) и т.д.
17. МП «народные поверья, верования»: шайтанкелмес (шайтан «черт» + келмес «не придет» — синеголовник), тэуiпдэрi (тэуш «знахарь» + дэрi «лекарство» — подорожник большой), ;ус;онбас («ус «птица» + ;онбас «не сядет» — колючелист-ник) и т.д.
18. МП «половые и другие характеристики человека, связь с человеческими отношениями»: егейшеп (мать и мачеха), еркек усасыр (щитовник мужской), адам-тамыр (адам «человек» + тамыр «корень» — жень-шень), еркек (пырей) и т.д.
1. МП «цветовой признак, образованный от прямого значения слова»: синяк, синюха, белоцвет, белокопытник, чернокорень, синеголовник и т.д.;
МП «цветовой признак, образованный от переносного значения слова»: золототысячник, золотарник, золотой корень и т.д.
2. МП «сходство растения или его частей с различными предметами, животными, птицами и другие растениями»: грушанка, льнянка, шлемник, якорцы, змееголовник, ноготки, крестовник, ключики.
3. МП «место произрастания»: подорожник, пустырник, лядвенец, могильник, солянка и т.д.
4. МП «особенности произрастания»: вьюнок, ползучка, перекати-поле и т.д.
5. МП «качественные признаки растения»: бессмертник, колючелистник, красавка, дурнишник, сушеница, вздутоплодники т.д.
6. МП «размер, величина»: коровяк, горошек и т.д.
7. МП «количественные признаки, образованные от прямого значения слова»:
первоцвет, трилистник, парнолистник и т.д.;
МП «количественные признаки, образованные от переносного значения слова»:
тысячелистник, девясил и т.д.
8. МП «вкус, запах, образованный от прямого значения слова»: кислица, щавель, горчица, душица и т.д.
9. МП «сфера применения»: употребление в пище — гречиха, подсолнечник и т.д.; в качестве фуража для животных — маралья трава (левзея), гусиная трава (горец птичий), оленья трава (пастернак посевной), бычачья трава (стальник), гусиный лук и т.д.; в качестве корма для птиц — пчелиная трава (мелисса), ласточкина трава (чистотел), совья трава (кровохлебка) и т.д.
10. МП «название растений, свзанные с лечебным воздействием»: грыжник, язвенник, икотник, маточная трава (ромашка), селезеночник, чистяк, чистотел и т.д.
11. МП «использование в быту, хозяйстве»: лен, мыльнянка, клопогон, крысо-гон (чернокорень), мышатник и т.д.
12. МП «свойства растений»: молочай, смолевка, медуница, росянка, волчья ягода и т.д.
13. МП «характерное действие»: жгучка (крапива), зверобой, волкобой (борец), заразиха, сон-трава (прострел) и т.д.
14. МП «время цветения, появления растения»: морозник, зимолюбка, безвременник и т.д.
15. МП «этнонимы»: татарник, монгольский чай и т.д.
16. МП «фитоантропонимы»: иван-да-марья, василек и т.д.
17. МП «народные поверья, верования»: богова слезка (манжетка обыкновенная), золото Марии (календула лекарственная), Андреев крест (вероника лекарственная), татарское зелье (аир болотный), чертополох (бодяк полевой), приво-ротень (пижма обыкновенная) и т.д.
18. МП «половые и другие характеристики человека, связь с человеческими отношениями»: мать-и-мачеха, дедовник и т.д.
Итак, МП, используемые при номинации растений в казахском и русском языках, на протяжении веков практически не изменились. Это связано с тем, что выбор МП ограничен и зависит от объективных свойств обозначаемых реалий. Анализ позволяет сделать вывод о том, что МП, выбираемых при номинации растений, одинаковы в казахском и русском языках.
Лексическое значение производных и непроизводных НЛТР связаны с мотивированностью производного слова. Структура производного слова состоит из лексического, грамматического и словообразовательного значений. Словобра-зовательное значение фитонимов может быть выражено посредством той части толкования, которая непосредственно указывает на тот или иной оттенок значения, процессуальность, признаковость, предметность и т.п.
Заключение
Итак, как показало исследование, НЛТР в казахском и русском языках неоднородны с точки зрения словообразовательной мотивированности, в них выявлены фитонимы, соответствующие морфологическому, синтаксическому и семантическому видам мотивированности. Анализ по формантным мотиваци-онным полям показывает, что к морфологическому виду мотивированности относятся 11,5% фитонимов казахского языка и 75,5% фитонимов русского языка: кегщщр (дымянка, ФМП -янк-), самалдык (горец, ФМП -ец), шырмауык (вьюнок,
ФМП -ок), шытырша (икотник, ФМП -ник), к синтаксическому виду мотивированности (двух- и трехкомпонентные сложные фитонимы) относятся в казахском языке — 65,6%, в русском — 18%, к семантическому виду в казахском языке — 13%, в русском — 10%. С точки зрения продуктивности следующие фор-мантные части в казахском языке отнесены ксреднепродуктивным: -ды;/-дж, -ты;/-пк, -а;/-ек/-ы;, -а;/-лек, -;а;/-кек, -па;/-пек, -ша/-ше, -шак/-шек;к малопродуктивным:-ай=ей/=й, ан/=ец/=ц, -;ан/-кен, -ган/-ген, -дыр/^р, -да;/-дек, -у-ы;/-у-к;, -ы;/-к;, -ыр/-iр, -;ы/-к1, -Fы/-гi, -ма;/-мек, -ма/-ме. Что касается высокопродуктивных формантных частей, то они представлены синтаксическим видом мотивированности: -шеп, -тамыр, -ГYЛ, -т1кен, -дэрi, -;ула;, -шай, -жапыра;, -табан, -от, -вурай, -кек, -бас, -;уйры;, -жоцышка, -жидек, ^алда;, -шешек, -мия.
Мотивированные НЛТР объединяются в 18 формантных мотивационных полей в русском языке, организованных следующими формантными частями высокой продуктивности: -ник, -к (а), -ец, -иц (а); средней продуктивности: -як, -ов(ник) и малой продуктивности: -иха/-юха, -чик, -ок, -ек, -ик, -анк(а)/-янк(а), -уш-ник, -уш-к(а), -иш-ник, -цы. Синтаксический вид мотивированности в русском языке как и в казахском также репрезентируется формантными частями, представляющими собой сложные слова: -бой, -гон, лист(ник), цвет, голов(ник).
НЛТР казахского языка, созданные по модели «слово + слово», в зависимости от сферы использования (научная или народная) имеют две разновидности. В научной номенклатуре они представлены бинарной конструкцией (указание отличительного признака и указание родовой принадлежности). В народных НЛТР чаще используются описательные конструкции: шайтанкелмес (синеголовник плосколистный), ;айь^акшеп (чистец болотный) и др.
В сложных НЛТР обоих языков отмечены коннотации, что является неотъемлемым свойством мотивированных фитонимов. Анализ мотиваторов «размер, величина», «сходство с частями тела животных, птиц, насекомоядных и рыб, растениями, различными предметами», «количественные признаки», «сфера применения», «народные поверья, верования» в казахском языке свидетельствуют о том, что коннотативной семантикой обладает слово целиком (ал;а «паслен», TYЙеб¥ршак «фасоль», ;ыры;буын «хвощ», ;ымызды; «щавель», жупаргул «душица», ;оянерш «зайцегуб», а в русском языке — коннотатированной выступает формантная часть (белокопытник, синеголовник) либо также целое слово (тысячелистник, копеечник). Формантные и лексемные мотивационные поля НЛТР, выявляющие различные виды структурно-семантических взаимоотношений, свидетельствуют о непрерывности структурного и семантического пространства языков.
ЛИТЕРАТУРА
[1] БейсеноваЖ.С. Отраслевая терминология: проблемы мотивированности термина каклек-сической единицы // Вестник КазНУ. Сер. филологическая. 2008. № 113. С. 129—132.
[2] ЖаналинаЛ.Н. Сопоставительное словообразование русского и казахского языков. Алматы, 1998. 154 с.
[3] Земская А.Е. Современный русский язык. М., 1981.
[4] Исенова Ф.К. Зоонимы русского и казахского языков: мотивационная параметризация: дисс. ... канд. филол. наук. Караганда, 2005. 157 с.
[5] СетаровД.С. Номинация, мотивация и этимология слова (на материале названий животных). Вильнюс, 1984. 67 с.
Для цитирования: Омашева Ж.М. Словобразовательно-мотивационный анализ названий в казахском и русском языках // Вестник РУДН. Серия: Вопросы образования: языки и специальность. 2016. № 3. С. 40—50.
WORD FORMATIVE AND MOTIVATIONAL ANALYSIS OF MEDICINAL HERBS NAMES IN THE KAZAKH AND RUSSIAN LANGUAGES
Zh.M. Omasheva
Karaganda State Medical University Gogol str., 40, Karaganda, Kazakhstan, 100008
The article is devoted to the studying of medicinal herbal names in terms of word formative derivative. By using the comparative and motivational analysis there have been identified and analyzed formant motivational field and lexemic motivational field, showing the continuity of structural and semantic space. By comparative-motivational analysis there have been identified and modeled a formant and lexical motivational field, showing the continuity of the structural and semantic language space. The analysis of formant motivational fields revealed a number of herbal names related to morphological motivation mind syntactic form and semantic types of motivation in the Kazakh and Russian languages. In terms of productivity a formant part in the Kazakh and Russian languages have been defined. Formant structure of the motivational field (FMP) and lexical motivational field (LMP) is the same, but the number of motivators in each of the LMP does not match. The Kazakh language motivators number was 8 units, and in the Russian language — 4. The number of motivational signs in both languages was 18. In complex herbal names in both languages marked connotations.
Key words: derivational derivative, motivational analysis, motivational significance, formant motivational field, lexeme motivational field
REFERENCES
[ 1] Beisenova J. S. Otraslevaya terminologiya:problemy motivirovannosti termina kakleksicheskoj edinicy [Trade terminology: the problem of the term motivation as a lexical unit]. Vestnik KazNU. Philological section. 2008. № 113. P. 129—132.
[2] Zhanalina L.N. Sopostavitel'noe slovoobrazovanie russkogo i kazahskogo yazykov [Comparative derivation of the Russian and Kazakh languages]. Almaty, 1998. 154 p.
[3] Zemskaya A.E. Sovremennyjrusskijyazyk [Modern Russian language]. M., 1981. P. 136—137.
[4] Isenova F K. Zoonimy russkogo i kazahskogo yazykov: motivacionnayaparametrizaciya: Dissertaciya kand. filol. nauk [Zoonyms of the Russian and Kazakh languages: motivational parameterization: Diss. candidate of philological science]. Karaganda, 2005. 157 p.
[ 5] Setar D.S. Nominaciya, motivaciya i ehtimologiya slova (na materiale nazvanijzhivotnyh) [Nomination, motivation and etymology of the word (based on animal names)]. Vilnius, 1984. 67 p.
For citation: Omasheva Zh. M. Slovobrazovatel'no-motivacionnyj analiz nazvanij v kazahskom i russkom jazykah [Word formative and motivational analysis of medicinal herbs names in the Kazakh and Russian languages]. Bulletin of the Peoples' Friendship University of Russia. Education Issues Series: Languages and Specialty. 2016, no. 3, pp. 40—50. (In Russian)
