CC BY
36
«Magister Dixit» - научно-педагогический журнал Восточной Сибири _№1 (17). Апрель 2015 (http://md.islu.ru/)
УДК 81'1 ББК 81.003
Л. О. Трушкова СИНТАГМАТИЧЕСКИЕ СВЯЗИ ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ, ВЕРБАЛИЗУЮЩИХ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ КОНЦЕПТ SADNESS
В данной статье автор исследует синтагматические связи языковых единиц, вербализующих эмоциональный концепт SADNESS. Анализ фактического материала показывает, что в современном английском языке прилагательные, номинирующие эмоциональное состояние печали, в разных контекстах приобретают экспрессивное или каузативное значение. Исследование сочетаемости лексем, объективирующих эмоциональный концепт SADNESS, помогает выявить содержательные признаки концепта и определить способы концептуализации данного явления.
Ключевые слова: концептуализация; эмоциональный концепт; эмоциональное состояние; синтагматические связи.
L. O. Trushkova
SYNTAGMATIC LINKS OF LINGUISTIC UNITS VERBALIZING THE EMOTIVE CONCEPT SADNESS
The author of the article explores the syntagmatic links of linguistic units verbalizing the emotive concept SADNESS. The analysis of examples from fiction shows that the adjectives nominating emotional state of sadness acquire expressive or causative meanings in different contexts in modern English language. The research of compatibility of lexical units objectifying the emotive concept SADNESS helps to reveal intentional features of the concept and define its methods of conceptualization.
Key words: conceptualization; emotive concept; emotional state; syntagmatic links.
Интерес современных ученых фокусируется на разработке проблем языкового моделирования внутреннего мира человека, который представляет собой совокупность ментальных феноменов - эмоций, чувств, мыслей, внутренних состояний. Актуальным является исследование проблем соотношения языковых форм со структурами сознания, а также изучение фрагментов картины мира че-
© Трушкова Л. О., 2015
рез их языковые репрезентации. Данные факторы определяют значимость изучения синтагматического аспекта эмоционального концепта SADNESS.
Анализ сочетаемости лексем, объективирующих концепт в языке, дает возможность выявить некоторые дополнительные содержательные признаки концепта и определить способы концептуализации данного явления. Именно благодаря изучению лексической сочетаемости ключевого слова можно выявить большее число признаков концепта по сравнению с лексикографической обработкой словарей [8, с. 104]. Сочетаемостные характеристики не существуют сами по себе: они (по крайней мере, большинство из них) мотивированы содержательными, то есть семантическими свойствами [9, с. 9]. При анализе концептуальных признаков «важна та область, относительно которой уточняется признак существительного в определенной схеме вещей» [22, p. 9-10]. В реальном употреблении слова фокусируются отдельные его значения, отдельные его концепты, и, в определенном смысле, слово выступает в речи не в виде «готовой» и предшествующей речи лексической единицы, а открывает дорогу когнитивному объяснению того, какая часть слова (или какой компонент его содержательной структуры) и по какой причине оказывается в активной зоне говорящего (то есть активизированной в акте речи). Попадая в речи в различные синтагматические последовательности, производное слово испытывает на себе влияние окружающих его партнеров [6, с. 450-453]. Поэтому для того чтобы проанализировать сложные случаи интерпретации сочетаний прилагательных с существительными, необходимо установить стоящие за ними когнитивные структуры [5, с. 152].
Для прилагательных характерны атрибутивные и предикативные конструкции, которые различаются синтаксически и морфологически. На материале английских прилагательных в препозиции и постпозиции Д. Болинджер показал, что в атрибутивной конструкции (препозиции) выступают обычно постоянные признаки, в то время как в предикативной конструкции (постпозиции) - временные. В атрибутивной конструкции прилагательное семантически модифицирует значение существительного, а в предикативной - приписывает ему не-
который новый признак. Атрибутивные сочетания семантически предполагают согласование прилагательного с существительным, а предикативные приписывают ему некоторый внешний признак. Первичность атрибутивной конструкции по сравнению с предикативной может служить примером иконичности языка [13]. Взяв за основу идею Е. С. Кубряковой о том, что лексическая сочетаемость единиц, объединяемых в рамках на первый взгляд одинаковых конструкций, может приводить к разным семантическим значениям, Н. В. Юдина выстраивает сочетания прилагательных с существительными на шкале композиционной семантики. В данном исследовании интерес представляют не прилагательные как таковые, а свойства предметных имен, которые прилагательные так или иначе проявляют. Когнитивный анализ сочетаний прилагательных с существительными позволил установить степень свободы/несвободы этих конструкций на лингвистическом и когнитивном уровне и продемонстрировать богатые семантические возможности анализируемых комбинаций [12].
Эмоциональные состояния представляют собой закрытые от наблюдения феномены. С одной стороны, эмоции относятся к внутреннему миру человека, недоступному восприятию, но, с другой стороны, эмоциональные состояния проявляются вовне - в поступках, мимике, голосе человека. Двойственность эмоциональных состояний в обыденном сознании наводит на мысль о двойственности представления эмоциональных состояний в языке.
Так, например, при изучении прилагательных, значение которых связано с внутренними состояниями человека, А. А. Зализняк отмечает, что состояние, описываемое такого рода прилагательным, всегда испытывает человек, а соответствующий признак может приписываться как самому человеку, так и другим объектам действительности: грустным (triste) может быть как человек, так и известие, взгляд, пейзаж и т.д., скучным (ennuyeux) может быть спектакль, роман, разговор, собеседник и т.д. Определяемым именем в конструкциях с обсуждаемыми прилагательными может быть как субъект, так и объект исходного предиката, а также имена различных предметов и ситуаций, не являющихся актантами. Различие состоит в том, что прилагательные, характеризующие субъ-
ект, могут обозначать как свойство, так и состояние, в то время как прилагательные, относящиеся к объекту, обозначают только свойства. Кроме того, прилагательные со значением эмоциональных состояний, ориентированные на субъект, часто содержат в своем значении дополнительные семы, например, характеристики поведения, внешнего вида и других форм проявления эмоций. Прилагательные, ориентированные на объект, этих сем не имеют [8, с. 457-458]. Описание данного аспекта семантики прилагательных эмоционально -ментальной сферы на основе анализа актантной структуры предикатов внутреннего состояния, к которым они восходят, рассматривается как пример их регулярной многозначности: «имеющий свойство S - каузирующий свойство S» [1-3]. По мнению Г. И. Кустовой, слова, обозначающие эмоциональное состояние лица, кроме основного, «личного» контекста употребляются также и во вторичных контекстах - каузативном и экспрессивном (хотя их значение не всегда определяется контекстом). В роли каузативного контекста выступают названия ситуации-каузатора: событие, происшествие, случай, поступок, сообщение, известие, рассказ, история и т.п. В роли экспрессивного контекста выступают слова, обозначающие вид и голос, которые являются естественными и основными выразителями внутренних состояний человека, и по которым об этих состояниях могут судить другие люди: лицо, глаза, взгляд, улыбка, интонации и т.п. [7, с. 312-313].
В своей работе [11] мы применяем подход Т. И. Семеновой, который позволяет рассматривать репрезентацию эмоционального состояния печали через Я-модусную рамку («изнутри», с точки зрения чувствующего субъекта) и не-Я модусную рамку («извне», с позиции стороннего наблюдателя). Это означает, что внутренние состояния в языковой картине мира могут быть представлены двояко - как чувство, переживание, и как суждение о том, что индивид испытывает определенное чувство [10, с. 114].
Согласно данным словарей английского языка, концепт SADNESS вербализуется:
1) адъективными номинациями со значением каузируемого состояния «переживающий печаль»: sad, bad, blue, brokenhearted, crestfallen, dejected, depressed, despondent, disconsolate, doleful, downcast, downhearted, droopy, forlorn, gloomy, glum, heartbroken, heartsick, heartsore, inconsolable, joyless, low, low-spirited, melancholy, miserable, mournful, saddened, sorrowful, sorry, unhappy, woebegone, woeful, wretched, aggrieved, distressed, troubled; despairing, hopeless, disappointed, discouraged, disheartened, dispirited, suicidal, dolorous, lugubrious, plaintive, tearful, regretful, rueful, grieving, wailing, weeping, black, bleak, cheerless, comfortless, dark, desolate, dismal, drear, dreary, funereal, morbid, morose, murky, saturnine, somber, sullen etc;
2) адъективными номинациями с каузативным значением «вызывающий чувство печали»: sad, depressing, dismal, drear, dreary, heartbreaking, heartrending, melancholy, pathetic, saddening, sorry, tearful, teary, discomforting, discomposing, disquieting, distressing, disturbing, perturbing, affecting, moving, poignant, touching, discouraging, disheartening, dispiriting etc.
Как показал анализ эмпирического материала, прилагательные sad, melancholy, gloomy, sorrowful, mournful, miserable, rueful etc, номинирующие эмоциональное состояние печали субъекта, служат также определением к именам, обозначающим объект данного эмоционального состояния. Таким образом, можно говорить о том, что в разных контекстах рассматриваемые прилагательные приобретают экспрессивное или каузативное значение.
В роли экспрессивного контекста выступают имена, обозначающие естественные и основные выразители внутреннего состояния печали человека, по которым об этом состоянии могут судить другие люди:
1) глаза: sad eyes, sad look in one's eyes, sorrowful eyes, miserable eyes, mournful eyes, melancholy look;
2) улыбка: sad smile, rueful smile;
3) лицо, выражение лица: sad face, miserable face, distraught face, melancholy face, sad countenance, sorrowful countenance, unhappy expression on one's face, sad look on one's face, mournful look;
4) голос (плач, крик): sad voice, sad tremor in one's voice, melancholy wail, sad wail;
5) человек в целом: sad mother, unhappy father, sad man, gloomy monk.
Сочетаемость прилагательных sad, melancholy, gloomy, sorrowful, mournful,
miserable, rueful etc с существительными eyes, face, voice, man актуализируют такой признак эмоционального концепта SADNESS как «внешнее проявление». Проявления эмоций носят, как правило, непроизвольный характер и фиксируются внешним наблюдателем, который не является субъектом описываемого эмоционального состояния, а интерпретирует видимые симптомы как состояние печали. Выделяемый признак актуализируется в следующих высказываниях, ср.: 'Well, Dorian,' he said at length, with a sad smile, 'I won't speak to you again about this horrible thing, after today' [23, с. 140]; Because of the uncertainty expressed by her, his eyes were now seeking, frightened, sad [15, с. 453].
В роли каузативного контекста выступают имена, обозначающие:
1) мероприятия, события: glum lunch, grim Chrismas, painful Christmas, painful parting, sad occasion, sad ceremony;
2) время и место: sad childhood, sad life, grim neighborhood;
3) абстрактные понятия: sad state of affairs, sad way, sad blow, sad privacy, sad details, sad truth, melancholy idea, painful things, painful recollection, painful memories, gloomy piece of news;
4) конкретные понятия: sad letter, sad house.
Лексическая сочетаемость прилагательных sad, melancholy, gloomy, sorrowful, mournful, miserable, rueful etc с именами, обозначающими абстрактные понятия (положение дел, уединение, подробности, идеи, воспоминания) и конкретные понятия (письмо, дом), а также их сочетаемость с именами, обозначающими время и место (обед, случай, детство, жизнь, соседство) подтверждают наличие у исследуемого концепта содержательного признака «причинность». Различные события, абстрактные и конкретные вещи становятся причиной возникновения печали у субъекта. Актуализация данного признака прослеживается в следующих высказываниях, ср.: The Man of Faith will play the
cup-bearers at this lifelong bacchanal, filling and ever filling again with the warm liquor that the Intelligences, in sad and sober privacy behind the scenes, will brew for the intoxication of their subjects [16, с. 131]; 'My dear children,' pursued the black marble clergyman, with pathos, 'this is a sad, a melancholy occasion; for it becomes my duty to warn you, that this girl, who might be one of God's own lambs, is a litt le castaway: not a member of the true flock, but evidently an interloper and an alien' [14, с. 90]; It was a grim neighborhood near the Bowery [20, с. 65].
Анализ лексической сочетаемости прилагательных sad, vexed, saddened, melancholy, depressed/depressing, overwrought, upset/upsetting, heartbroken, agonized/agonizing, overwhelmed, frustrated, cast down, unfortunate, dispirited, cast-down, grim, mournful, morbid, distraught, shattered, wistful, gloomy, miserable etc с глаголами be и feel выявляет дополнительный концептуальный признак «внутреннее переживание». Актуализация данного признака отражается в следующем высказывании, ср.: She said he had been very sad in the past two years, and he would be happy now with God [21, с. 25]. Сочетаемость тех же прилагательных с глаголами look, seem, appear, sound высвечивает ранее выделенный концептуальный признак «внешнее проявление». Реализацией данного признака служит следующее высказывание, ср.: For a moment he looked almost sad, but she was shaking her head with a look of chagrin [18, с. 257]; She appeared nervous and depressed [15, с. 118]; He sounded bitter and sad [19, с. 102].
Таким образом, прилагательные, номинирующие эмоциональное состояние печали в разных контекстах приобретают экспрессивное или каузативное значение. В роли экспрессивного контекста выступают имена, обозначающие естественные и основные выразители внутреннего состояния печали человека, такие как глаза, улыбка, лицо, голос, человек в целом. В роли каузативного контекста выступают имена, обозначающие события (обед, церемония), время (детство), место (окрестности), абстрактные (уединение, правда, идея) и конкретные (письмо, дом) понятия.
Анализ лексической сочетаемости слов-репрезентантов концепта SADNESS позволил выделить такие содержательные признаки исследуемого феномена,
как «внешнее проявление», «причинность», «внешнее проявление» и «внутреннее переживание». В коммуникативной ситуации, в зависимости от дискурсивной цели высказывания, реализуется тот или иной признак эмоционального концепта SADNESS.
Библиографический список:
1. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. - М. : Наука, 1974. - 368 с.
2. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. - М. : Наука, 1976. - 383 с.
3. Вольф Е. М. Варьирование в оценочных структурах. Семантическое и формальное варьирование. - М. : Наука, 1979. - С. 273-295.
4. Зализняк А. А. Многозначность в языке и способы ее представления. - М. : Языки славянских культур, 2006. - 672 с.
5. Кубрякова Е. С. О нетривиальной семантике сочетаемости прилагательных с существительными // Сокровенные смыслы. Слово. Текст. Культура. - М. : Языки славянской культуры, 2004а. - С. 148-153.
6. Кубрякова Е. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. - М. : Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.
7. Кустова Г. И. Типы производственных значений и механизмы языкового расширения. - М.: Языки славянской культуры, 2004. - 472 с.
8. Попова З. Д. Из истории когнитивного анализа в лингвистике // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж : Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2001. - С. 7-17.
9. Рахилина Е. В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. -М. : Русские словари, 2000. - 416 с.
10. Семенова Т. И. Лингвистический феномен кажимости: монография. - Иркутск : ИГЛУ, 2007. - 237 с.
11. Трушкова Л. О. Эмоциональный концепт Sadness: когнитивно-дискурсивный анализ: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04. - Иркутск, 2010. - 170 с.
12. Юдина Н. В. Сочетания «прилагательное + существительное» в лингвокультурном аспекте: монография. - М.: Ин-т языкознания РАН. - Владимир : ВГПУ, 2006. - 427 с.
13. Bolinger D. J. Adjectives in English // Language. - 1967. - P. 18.
14. Bronte C. Jane Eyre. - Moscow: Foreign Languages Publishing House, 1954. - 571 p.
15. Dreiser T. An American Tragedy. - M.: Foreign Languages Publishing House, 1951. -Vol. I. - 606 p.
16. Huxley A. Crome Yellow. - London: Penguin Books, 1964. - 174 p.
17. Innes - Innes M. A Connoisseur's Case. - London: Penguin Books, 1966. - 189 p.
18. Steel1 D. Loving. - London: Sphere Books, 1981. - 307 p.
19. Steel2 D. Malice. - New York: Bantam Doubleday Dell Publishing Group, 1996. - 406 p.
20. Steel3 D. Going Home. - London: Sphere Books, 1981. - 316 p.
21. Steel4 D. Lone Eagle. - Sydney, Australia: A Gorgi Book, 2002. - 645 p.
22. Taylor J. Linguistic Categorization: Prototypes in Linguistic Theory. - Oxford: Clarendon Press, 1985. - 309 p.
23. Wilde O. The Picture of Dorian Gray. - Новосибирск: Изд-во Сиб. ун-та, 2007. - 281 с.
