CC BY
127
20. Стасов, В. Русский народный орнамент. Шитье, ткани, кружева / В. Стасов // Издательство поощрения художников. С объяснительным текстом. - СПб., 1872.
- Вып. 1.
21. Фалеева, В. А. Женский персонаж в русской народной вышивке / В. А. Фалеева // Фольклор и этнография русского севера. - Л., 1973.
С. М. Давлетшина СЕМИОТИКА ПОСЕССИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Посессивный знак является двусторонней единицей, обладающей планом содержания и набором языковых средств, служащих для его выражения. Означаемое знака имеет достаточно сложную структуру: в роли денотата выступает представление о наличии определённой связи между посессором и обладаемым; десигнат специфицирует тип связи обладателя с объектом. Всякий язык располагает набором средств выражения посессивных отношений, которые взаимодополняются.
Категория посессивности обозначает типовую экстралингвистическую ситуацию обладание / принадлежность. Получая языковое оформление, ситуация обретает форму сложного языкового знака, асимметричного в плане выражения и содержания. Референтом является отношение между двумя объектами экстралингвистической действительности, означающим - набор языковых средств, пронизывающих практически все уровни языка. Как утверждает Г. В. Колшанский, «язык только тогда становится средством общения, когда он обретает знаковую форму, то есть имеет систему средств языкового выражения для отражения внеязыкового содержания, закреплённого за каждой из значимых единиц»1.
Знакообразование, как отмечает В. Г. Гак, является процессом, при котором «языковые элементы соотносятся с обозначаемыми ими объектами»2. Р. Г. Пиотровский с позиций логико-математического подхода развивает учение о лингвистическом знаке, основы которого были заложены Ф. де Соссюром. Для передачи информации об объектах внешнего мира (референтов) человек использует материальные, чувственно воспринимаемые сигналы. Для того чтобы один предмет внешнего мира мог использоваться для описания другого, в мозгу у человека должна установиться определённая связь. Средством, реализующим эту связь, является лингвистический знак. Р. Г. Пиотровский трактует процесс знакообразования (семиозиса) как «объединение двух психических образов означаемого и означающего, причём возникший в результате этого объединения знак становится посредником между двумя изначально не связанными между собой объектами внешнего мира»3. Лингвистический знак состоит из двух компонентов: означающее представляет план выражения (форму), а означаемое распадается на конституанты - денотат представляет собой целостное отражение референта («гештальт» в терминологии Р. Г. Пиотровского); десигнат характеризует сущность референта через совокупность признаков; коннотат объединяет в себе все дополнительные значения, эмоционально-оценочные нюансы, отражая собой опыт носителей языка по созданию новых смысловых для уже существующих знаков.
Посессивный знак, несомненно, обладает всеми этими характеристиками. Он является двусторонней единицей, обладающей планом содержания и набором
языковых средств, служащих для его выражения. Посессивное отношение между двумя объектами внеязыковой действительности (связь обладаемого с посессором) выступает в качестве референта посессивного знака. Означаемое знака имеет сложную структуру: в роли денотата выступает представление о наличии определённой связи между посессором и обладаемым; десигнат специфицирует связь обладателя с объектом обладания либо как отношения обладания, либо как отношения принадлежности.
Анализ посессивных отношений показывает, что структура этой категории весьма неоднородна. В зависимости от семантики имени посессора, наличия в нём признаков личности / неличности, одушевлённости / неодушевлённости, конкретности / абстрактности, а также в зависимости от семантики имени объекта обладания, которому может быть свойственна большая или меньшая степень отторжимости, отношение посессивности может рассматриваться по-разному. Так, исследователи категории притяжательности выделяют внутри неё такие оппозиции как свой / чужой4; включённый / невключённый в сферу коммуникантов и в сферу посессивности5; отторжимая / неотторжимая
6 / 7 ,
посессивность ; внутренняя / внешняя посессивность ; временная / постоянная посессивность; реальная / виртуальная принадлежность8; абсолютная / относительная принадлежностью.
Для реализации основной своей функции - номинации предмета или лица через его отношение к другому предмету / лицу - посессивный знак располагает широким набором маркеров (показателей, средств выражения). В зависимости от маркера, его валентности, авто- или синсемантичности, посессивные знаки могут быть простыми, - посессивные глаголы donner ‘дать’ prendre ‘взять’,
отсубстантивные посессивные глаголы armer ‘вооружать’, сложные голубоглазый и простые посессивные прилагательные muscle ‘мускулистый’.
В качестве усложнённых посессивных знаков выступают структуры со скрытым предикатом, находящиеся на периферии средств выражения посессивных отношений, - сочетания с притяжательными детерминативами / местоимениями: ma villa ‘моя дача’; именные сочетания с предлогом de во французском языке и их эквивалент - именные сочетания с посессивным генитивом и притяжательными прилагательными в русском: la villa d’Olga ‘дача Ольги’, ‘Ольгина дача’. Сложные синтаксические знаки представляют собой высказывания, содержащие в своей структуре «иметь» или «быть»: Olga a une villa ‘У Ольги есть дача’; la villa est a Olga ‘дача принадлежит Ольге’.
Набор основных средств передачи семантики посессивности для каждого языка индивидуален и ограничивается четырьмя уровнями: лексико-
грамматическим, синтаксическим, морфологическим и словообразовательным. Категория посессивности в любом языке выражается комплексно, и все средства её передачи взаимодополняются.
Следовательно, посессивными предлагается считать синтаксические построения, включающие в себя средства различных языковых уровней (лексического, грамматического, словообразовательного, морфологического), главным компонентом семантики которых является идея некой сопричастности двух объектов экстралингвистической действительности, при которой один из них включается в сферу бытия другого.
Посессивность, по мнению Аристотеля, является проявлением некоторой деятельности9. Свойством предиката является указание на признак предмета, его состояние и отношение к другим предметам. В связи с этим посессивность представляется структурой с чётко выраженным предикативным ядром.
Предикативные конструкции характеризуются либо статичностью, либо динамичностью. Статика посессивных отношений подразумевает состояние обладания / принадлежности, которое носит стабильный, неразвивающийся характер. Действие в отличие от состояния требует активных усилий по включению объекта обладания в свою личную сферу. Подобная деятельность представляет динамику посессивных отношений.
В языке и речи посессивность реализуется при помощи предикативных конструкций, содержащих посессивные маркеры - показатели притяжательных отношений. Посессивные маркеры могут носить либо аналитический, либо синтетический характер. Как правило, маркеры посессивных отношений настолько полисемантичны (предлог de, глагол avoir), что лишены собственной семантики и могут служить показателями любых отношений. Особую важность приобретает фон - контекст функционирования посессивных маркеров, который позволяет отграничить посессивные отношения от других типов отношений. Такие посессивные маркеры противопоставляются показателям, обладающим сильной семантикой - глаголам со значением обладания / принадлежности (posseder ‘обладать’, appartenir ‘принадлежать’), каузации / автокаузации обладания (fournir ‘снабжать’, armer ‘вооружать’, acquerir ‘приобретать’), аффиксы принадлежности (ien во французском языке, -ин в русском).
Посессивные предикаты эксплицитно или имплицитно присутствуют в любых посессивных структурах, выражая семантику притяжательности. В зависимости от этого выделяются посессивные конструкции с латентным (скрытым) предикатом и конструкции с эксплицитным предикатом. Тип предиката, широта или узость его семантики обусловливают понимание практически любых отношений между предметами как посессивных, и наоборот толкование посессивности как отношений владения / собственности.
Е. М. Вольф подчёркивает, что «из всех видов структур с эксплицитными предикатами именно придаточные относительные ближе всего к именным группам с посессивами»10. Однако нельзя утверждать, что посессивными являются конструкции, содержащие в качестве предиката только глаголы avoir и etre а. Хотя конструкции с такими предикатами выражают посессивные отношения, тем не менее существуют имена релятивной семантики, изначально содержащие в себе значение отношения одного элемента к другому. Предикация в подобных сочетаниях часто отсутствует: ta main ‘твоя рука’ *tu as une main ‘у тебя есть рука’ *tu possedes une main ‘ты обладаешь рукой’. К таким терминам относятся, как правило, имена родства, названия частей целого, объекты, находящиеся в неотторжимой принадлежности посессору. Кроме того, существуют именные сочетания, семантика которых несводима к сумме значений элементов конструкции, соединённых при помощи avoir и etre а. Так, сочетания son ecole ‘его школа’, l’ecole de Pierre ‘школа Петра’, ‘Петина школа’ имеет целый ряд возможных предикативных трансформов l’ecole ou il (Pierre) va ‘школа, в которую он (Пётр) ходит’; l’ecole ou il (Pierre) fait ses etudes ‘школа, в которой он (Пётр) учится’; l’ecole qu’il (Pierre) construit ‘школа, которую он (Пётр) строит’; l’ecole dont il (Pierre) parle toujours ‘школа, о которой он (Пётр) постоянно говорит’; l’ecole ou il (Pierre) travaille ‘школа, в которой он (Пётр) работает’; l’ecole devant laquelle il (Pierre) passe chaque jour ‘школа, мимо которой он проходит каждый день’ и даже il (Pierre) a une ecole (il est son proprietaire) ‘у него (Петра) есть школа (он её владелец)’. Следовательно, посессивные сочетания типа son ecole или l’ecole de Pierre содержат в себе свёрнутую информацию об отношениях посессора и объекта обладания. Выступая своего рода посессивными
«свёртками», подобные конструкции открывают гамму контекстов, которые соотносят один объект экстралингвистической действительности с личной сферой (притяжательным пространством) другого объекта, выделяя степень их связанности, включённости одного в сферу бытия другого.
Существует два семантических типа посессивных конструкций: конструкции, несущие в себе сему «принадлежность», и конструкции со значением «обладание». В сочетаниях первого типа грамматической доминантой является имя объекта обладания, который определяется указанием на посессора (ma maison ‘мой дом’, la maison du pere ‘дом отца’, la maison paternelle ‘отчий дом’). Во втором случае посессор определяется указанием на объект обладания, тогда имя посессора является грамматически управляющим членом конструкции. В подобных конструкциях, кроме посессивного значения обладания, возможно наличие семы квалификативности или квантитативности: une femme au visage pale ‘женщина с бледным лицом’. К этому типу можно отнести конструкции с глаголом avoir во французском языке и глаголом быть в русском языке: Ils ont une maison ‘У них есть дом’.
Вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что как план выражения, так и план содержания посессивного знака, имеют нечёткие границы, когда речь идёт об идентификации знака в речи, в структуре высказывания. Содержательный аспект посессивных отношений обладает определённой размытостью, благодаря способности посессивного знака совмещать притяжательное значение с локативным, либо экзистенциальным. План выражения так же аморфен по причине того, что посессивные маркеры используются для передачи других типов отношений. Однако это лишь подтверждает знаковость посессивных отношений.
Примечания
1 Колшанский, Г. В. Некоторые вопросы семантики языка в гносеологическом аспекте / Г. В. Колшанский // Принципы и методы семантических исследований. -М. : Наука, 1976. - С. 5-31.
2 Гак, В. Г. К типологии лингвистических номинаций / В. Г. Гак // Языковая номинация : общие вопросы. - М. : Наука, 1977. - С. 259-343.
3 Пиотровский, Р. Г. Лингвистический автомат и его речемыслительное обоснование : учеб. пособие / Р. Г. Пиотровский. - Минск : МГЛУ, 1999. - 196 с.
4 См.: Цивьян, Т. В. О некоторых способах отражения в языке оппозиции внутренний / внешний / Т. В. Цивьян // Структурно-типологические исследования в области грамматики славянских языков. - М. : Наука, 1973. - С. 242-251.
5 См.: Бирюкович, Р. М. К семантическому обоснованию категории
принадлежности в тюркских языках (на материале чулымско-тюркского языка) / Р. М. Бирюкович // Вопр. языкознания. - 1980. - № 3. - С. 95-106.
6 См.: Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. -М. : Изд-во иностр. лит., 1955. - 416 с.; Bally, Ch. L’expression des idees de sphere personnelle et de solidarite dans les langues indo-europeennes / Ch. Bally // Festschrift Louis Gauchat, Paris, 1926; Frei H. Sylvie est jolie des yeux // Melanges de linguistique offerts a Ch.Bally / Н. Frei. - Geneve, 1939.
7 См.: Pottier, B. Theorie et analyse en linguistique / В. Pottier. - Paris : Hachette, 1987.
- 224 p.
8 См.: Guillaume, G. Le probleme de l’article et sa solution dans la langue fran9aise / Пю Guillaume. - Paris, 1919.
9 См.: Аристотель. Сочинения : в 4 т. Т. 1 / ред. В. Ф. Асмус. - М. : Мысль, 1976. -550 с.
10 См.: Вольф, Е. М. Грамматика и семантика местоимений / Е. М. Вольф. - М. : Наука, 1974. - 223 с.; Вольф, Е. М. Некоторые особенности местоименных посессивных конструкций (иберо-романские языки) // Категории бытия и обладания в языке / Е. М. Вольф. - М. : Наука, 1977. - С. 144-193.
