CC BY
70
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2014 ♦ 1 (57) январь-февраль ^
4. Лосев А. Ф. Комментарии // Платон. Собр. соч. : в 4 т. Москва, 1994. Т. 4.
5. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. Москва, 1976.
6. Платон. Апология Сократа// Собр. соч. :в4т. Москва, 1994. Т. 1.
7. Платон.. Государство // Собр. соч. :в4т. Москва, 1994. Т. 3.
8. Платон. Послезаконие // Собр. соч. :в4т. Москва, 1994. Т. 4.
9. Платон. Федр// Собр. соч. :в4т. Москва, 1994. Т. 2.
10. Розин В. М. Введение в схемологию. Схемы в философии, культуре, науке, проектировании. Москва, 2012.
11. Розин В. М. Семиотические исследования. Москва, 2001. References
1. Aristotle. Metafizika [Metaphysics]. Moscow, Leningrad, 1934.
2. Akhutin A. V. Otkrytie soznaniya [Opening consciousness]. Chelovek i kultura [Man and Culture]. Moscow, 1990.
3. Ivanov V. Dionis i pradionisiystvo [Dionysus and pradionisiystvo]. St. Petersburg, 1994.
4. Losev A. F. Kommentarii [Comments]. In: Platon. Sobranie sochineniy [Works]. Moscow, 1994. Vol. 4.
5. Meletinskiy E. M. Poetika mifa [Poetics of myth]. Moscow, 1976.
6. Platon. Apologiya Sokrata [Apology of Socrates]. Sobranie sochineniy [Works]. Moscow, 1994. Vol. 1.
7. Platon. Gosudarstvo [State]. Sobranie sochineniy [Works]. Moscow, 1994. Vol. 3.
8. Platon. Poslezakonie [After the law]. Sobranie sochineniy [Works]. Moscow, 1994. Vol. 4
9. Platon. Fedr [Phaedrus]. Sobranie sochineniy [Works]. Moscow, 1994. Vol. 2.
10. Rozin V. M. Vvedenie v skhemologiyu. Skhemy v filosofii, kul'ture, nauke, proektirovanii [Introduction to skhemologiyu. Schemes in philosophy, culture, science and engineering]. Moscow, 2012.
11. Rozin V. M. Semioticheskie issledovaniya [Semiotic research]. Moscow, 2001.
$ $
Р
ИЗОМИЗАЦИЯ КУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА КАК ПО КА ЗАТЕЛЬ ПО НИЖЕ НИЯ ЕГО СВЯЗ НОСТИ
И КОММУНИКАТИВНОСТИ
УДК 008:1-027.21 М. Я. Сараф
Московский государственный университет культуры и искусств
Автор рассматривает факторы, отражающие глубокие противоречия современного культурного процесса, такие как сокращение настоящего и ризомизация. Первый фактор обуславливает ситуацию, когда процессы усвоения социокультурного опыта не только затрудняются, но даже прерываются. При этом эффект сокращения настоящего позволяет объяснить интенциональные причины постоянно возникающего тяготения к воссозданию целостности жизненного пространства культуры, осуществляемого посредством произвольного выделения подходящих элементов в прошлых эпохах и столь же произвольной их интерпретации для включения в современность, что выражается в доминирующем сегодня эклектизме. Также автор отмечает, что вследствие эффекта сокращения настоящего все более сложными и все менее надёжными становятся предвидение и планирование, если понимать их как способы синхронизации предстоящих действий участвующих субъектов. Вследствие этого выявляется ещё один важный аспект в развёртывании современного социокультурного процесса — ризомизация. По мнению автора, ризомность как образ культурного процесса выражает, что культурное пространство, сохраняя относительную плотность, становится все менее связным, ослабляет свою структурность, а значит, и воспроизводственную
бо САРАФ МИХАИЛ ЯКОВЛЕВИЧ — доктор философских наук, профессор кафедры теории культу-
ры, этики и эстетики Московского государственного университета культуры и искусств
SARAF MIKHAIL YAKOVLEVICH — Full Doctor of Philosophy, Professor of Department of Theory of culture, ethics and aesthetics, Moscow State University of Culture and Arts
ssaraf@yandex.ru © Сараф М. Я., 2014
Ф-
^ Теория и история культуры
функциональность. При этом особенность динамики современной культуры состоит в том, что отклонение утверждает свою равновеликость и даже преимущественность, что характерно для постмодернизма, утверждающего равнозначность целого и части, смысла и его отсутствия. В результате утрачивается представление об историчности культурного процесса, об объективных законах социального развития, а основная функция культуры — воспроизводство человека и целостной системы социальных отношений, фрагментизируется как собственная задача каждого из ответвлений и направлена на подавление (в лучшем случае сосуществование) других. Автор делает вывод, что ризомизация — это симптом распада социального субстрата, кризиса общенационального интереса, разрушения системы национальной идентификации.
Ключевые слова: культурное пространство, социокультурный процесс, сокращение настоящего, ризомизация, противоречия, эклектизм, постмодернизм, функции культуры.
M. Ya. Saraf
Moscow State University of Culture and Arts, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, Khimki city, Moscow region, Russian Federation, 141406
RHIZOMISATION OF CULTURAL SPACE AS A MEASURE TO REDUCE ITS CONNECTIVITY AND COMMUNICATION
The author examines the factors that reflect the profound contradictions of contemporary cultural process — and this «reducing the present» and rhizomisation of cultural space.
The phenomenon of «reducing the present» difficult assimilation sociocultural experience, creates the effect of ageism, causes an arbitrary interpretation of the cultural elements of past eras. The second factor — rhizomisation of cultural space author, as the French scientists, considers as a symptom of social disintegration substrate, the crisis of the national interest, the destruction of national identity. This term
helps to understand the current state of culture, its complexities and contradictions. Q)-
Keywords: cultural space, socio-cultural process, reducing the present, rhizomisation of cultural space, contradictions, eclecticism, postmodernism, culture functions.
Немецкий культуролог Г. Люббе назвал социокультурное состояние современности «сокращением настоящего». Это понятие у него выражает то, что с возрастанием количества инноваций в единицу времени уменьшается хронологическое расстояние до того прошлого, которое во многих жизненных отношениях уже устарело, в котором мы не можем уже распознать привычной структуры сегодняшнего жизненного мира и которое поэтому представляется нам чуждым и далее непонятным [3].
Имеющиеся теории культуры как-то мало внимания обратили на этот представляющийся мне очень важным аспект динамики современной культуры, особенно в части идущих в ней инновационных процессов. Так, давно попавший в поле исследователь-
ского интереса феномен эйджизма (противоречия поколений, демовозрастных противоречий) в значительной мере может быть объяснён как раз тем, что культурный опыт стар ших ста но вит ся уже непо нят ным и даже чу ж дым их млад шим совре мен ни кам. Тот совокуп ный социо культур ный жиз нен-ный опыт, который всегда имел значение выс шей цен ности, назывался мудро стью и нёс в себе гарантии выживания потомков, практически утратил это своё качество. Старость перестаёт быть мудрой и оказывается малоспособной чему-то наставить, поскольку её время и время, непосредственно за ним сле дующее, организуются ед ва ли не противоположными принципами. Процессы усвоения социокультурного опыта не только затрудняются, они рвутся.
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2014 ♦ 1 (57) январь-февраль ^
Ф
Эффект сокращения настоящего позволяет не только понять механизмы разрыва и распада культурной идентификации, но и объяснить интенциональные причины постоянно возникающего тяготения к воссозданию целостности жизненного пространства культуры. Ведь в условиях интенсивной инновационности, а зачастую и псевдоин-новационности, в жизни современного общества многие новации устаревают прежде, чем успевают стать частью культурного опыта сколько-нибудь значительного социального контингента. Множество фактов культуры, будучи вполне современными, по сути уже остаются за пределами современности.
Возникает крайне неоднородное, глубоко противоречивое состояние культуры. Но это по преимуществу механическая противоречивость, из которой могут следовать лишь механические комбинации, где главной определяющей является случайность свя зей и субъ ек тив ная про извольность выбора. Такое состояние можно назвать если не хаотичным, то, во всяком случае, фрагментарным. Поэтому доминирующим стилевым направлением становится откровенный и даже воинствующий эклектизм. А поскольку в самом себе он не находит прочных оснований, то, естественно, обращается к поиску их в прошлом культурном опыте, с которым производится та же самая операция — произвольное выделение под ходя щих эле мен тов и столь же про из-вольная их ин тер пре та ция для вклю че ния в со вре мен ность.
Г. Люббе рассматривает не только изменение отношения к прошлому, возникающее под воз дейст ви ем эф фек та сокра ще ния настоя щего, но и те последст вия, ко торые он оказывает на будущее. Эти последствия Люббе видит в возникновении пределов пла ни руе мо сти буду ще го, ко торое стало значи тельным элемен том современ ной культуры. Согласно его концепции, вместе с уплотнением инновационных процессов нарастает степень неясности условий,
на которые следует ориентироваться. Неясность ста новит ся тем большей, что, во-первых, когнитивные инновации принципи-аль но непредска зуе мы, а во-вторых, про из-вольность выбора и оценок инновационных фак тов и ос но ван ная на этом дея тель ность бесконечно вариативны. Поэтому все более слож ны ми и все ме нее на дёж ны ми становятся предвидение и планирование, если понимать их как способы синхронизации предстоя щих дейст вий участ вующих субъ-ек тов.
Концепт «сокращение настоящего» позволяет выявить ещё один важный аспект в развёртывании современного социокультурного процесса (как в мировом, так и в региональном планах) — его ризомизацию.
Ризостома в биологической классификации есть название отряда корнеротых, медуз, из-под купола которых выходит пучок сро щен ных и впо след ст вии раз де лён-ных щупалец. Коннотативно термин можно употребить для обозначения образования, подобного кустистому корневищу.
В гуманитарное знание понятие ризомы ввели Ж. Делез и Ф. Гватери в работе «Ри-зома. Введение» (1976) для характеристики современной постмодернистской эстетики. Оно, в противоположность традиционному классическому представлению о древообразной разветвлённости процессов, выражает воплощение нового типа эстетических свя зей: не ли ней ных, бес структур ных, ан ти-иерархичных, запутанных [2, с. 387].
Этот образ, на мой взгляд, весьма подходит для пони ма ния и опи са ния слож но стей и противоречий современной культуры. Во-первых, он показывает разнонаправлен-ность её процессов, стремящихся сформи-ро вать ся как бы в отдельные са мо стоя тельные образования. Во-вторых, он показывает тенденцию все большего ослабления системных связей между ответвлениями. Такой процесс я и называю ризомизацией культуры. Дру ги ми сло ва ми, ри зом ность как образ культурного процесса выражает, что культур ное про стран ст во, сохра няя от но-
Ф
^ Теория и история культуры
Ф
сительную плотность, становится все менее связным, ослабляет свою структурность, а значит, и воспроизводственную функциональность.
Европейская культура, возникшая и сформировавшаяся на основе греко-римской античности, при всем своём многообразии и противоречиях имела, тем не менее, довольно ясно различимую общую направленность к образу потребного будущего, составляющими которого были успешность, рациональность, гуманизм. Движение в этом направлении и стало определять содержание понятия прогресса. На этой основе сложился довольно устойчивый ментальный стереотип об общей цели и общей судьбе всего человечества. В одних случаях он имел религиозно-консервативное содержание, в других либералистское — от умеренных до самых крайних левых форм выражения.
Однако социально-культурные процессы, начиная примерно с 70—90-х годов прошлого столетия, стали обнаруживать все более яв ст вен ную тен ден цию к плю ра ли за ции, а са мое су ще ст вен ное — к отде ле нию и к отчуждению своих ответвлений друг от друга и далее к негативному их противопостав-ле нию.
Одним из наиболее показательных примеров нарастания характеристик ризомно-сти (или ризомообразности) культуры является, на мой взгляд, неуспех так называемой мультикультурности, которая несколько десяти ле тий назад представ ля лась как оптимальный социальный проект. Это, однако, вовсе не означает того, что культурно-региональные, культурно-этнические или культурно-конфессиональные автономии долж ны вы зы вать ос торож ные или негативные оценки. Все дело в том, насколько они интегрированы в национальное культурное пространст во, насколько су щест-вен на их роль в обес пе че нии его це ло ст но-сти.
Ризомность всегда присутствовала в сис-те мах культу ры, но ча ще всего име ла со-
пут ст вую щий и мар ги нальный харак тер и чаще всего выражалась формами эскапизма. Осо бен ность ди на ми ки совре мен ной культуры состоит в том, что отклонение утверждает свою равновеликость и далее преимущественность. Это явление хорошо представлено и описано в постмодернизме, утверждающем равнозначность целого и части, смысла и его отсутствия. Утрачивается представление об историчности культурного процесса, об объективных законах социального развития.
Основной лее порок ризомизации культурного пространст ва состоит в том, что ос нов ная функ ция культу ры — вос про из-водство человека и целостной системы социальных отношений, фрагментизируется как собственная задача каждого из ответвлений и направлена на подавление (в лучшем случае сосуществование) других. Я бы далее предложил модель пузырчатой ризомности, в которой плюрализация культурных процессов подобна возникновению соприкасающихся пузырей. Пространство каждого из них определяется внутренним давлением и сопротивлением сопредельных.
Определённый парадокс состоит в том, что сгущение настоящего и ризомизация значительно уплотняют культурное про-стран ст во, но од но времен но ос лаб ля ют его связность, культуротворческую коммуникативность. Если прав М.М. Бахтин, заметивший, что вся культура сосре до точена на границах [1], нетрудно видеть, как в условиях усиления ризомности нарастает общая напря жён ность культурного пространст ва.
Характеристика «плотность культурного пространства» в моем понимании выражает соотношение культурных центров и культурной периферии. «Связность», или рас пре делённость, культурного про стран-ства молено представить соотношением социального объёма нации и степенью развитости сис тем ком му никаций на за ни маемой ею территории. Высокая степень связности будет выражаться однотипностью и синхронностью культурных процессов и более
Ф
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2014 ♦ 1 (57) январь-февраль ^
Ф
или ме нее рав номер ным рас про стра не нием и усвоением сопряжённых с ними культурных инноваций.
Обычно плотность и связность культурного про странст ва сопря жены пря мой пропорциональностью. Чем больше на национальной территории образуется центров культурных ин но ва ций и культурного притяжения, чем более развиты между ними ком му ни ка ци он ные се ти, чем бо лее вос требован ным и дос туп ным ока зы вает ся продукт культурного творчества, тем выше плотность культурного пространства. Нарастание же ризомности делает эту пропорциональную зависимость обратной.
Ризомизация — это симптом распада социального субстрата, кризиса общенационального интереса, разрушения системы национальной идентификации. До определённых пре делов она не представляет осо бой опас но сти для сис те мы культу ры, но вопрос в том, каковы эти пределы и какова интенсивность этого процесса. Ну, разумеется, есть вопро сы об ин тере сах и си лах, дви жу-щих данный процесс, однако это несколько дру гая и спе ци аль ная об ласть. Прав да, только ответив на такие вопросы, можно говорить о соотношении свободы и культуры с исторической конкретностью: свобода для кого? свобода от чего? свобода для чего? свобода какими способами и в каких формах? Ответы определят и разработку соот-
ветственных социокультурных технологии.
Вся трудность состоит в том, чтобы найти, выявить, определить ту социальную общ ность, ин тере сы и дви же ние ко торой в дан ный период совпада ют с объективны ми закономерностями культурно-исторического процесса и вследствие этого делают её под лин ным субъ ек том культу ры.
Итак, сгущение настоящего и ризомиза-ция — два фак тора, вы ра жаю щие наи бо лее ост рые и глу бо кие про ти воре чия совре мен-ного культур ного процес са.
В условиях неопределённости, неразли-чи мо сти и да же от сут ст вия в обще ст вен ном сознании положительного потребного образа будущего и выдвижения авангардного (или, может быть, пас сио нар ного) субъ ек та исторического процесса — ризомность есть выражение стихийности. Такой образ всегда вырабатывали философия и искусство. В настоящее время они эту функцию не выполняют, в чем и состоит причина их кризисного состоя ния.
Опи сан ные схе мы, ра зу ме ет ся, не более чем схемы, и они характерны, главным образом, для евроамериканских культурных процессов, хотя тоже не во всем их объёме. Но развертывающаяся глобализация все более и более вне дря ет по доб ные схе мы и в традиционные региональные и локальные культуры, которые не всегда способны выстоять перед этим напором.
Ф
Примечания
1. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. Москва, 1980.
2. Лексикон нонклассики. Художественная культура XX века. Москва : Российская политическая энциклопедия, 2003.
3. Люббе Г. В ногу со временем. Историческая идентичность //Вопросы философии. 1994. № 4.
References
1. Bakhtin M. M. Estetika slovesnogo tvorchestva [Aesthetics of verbal creativity]. Moscow, 1980.
2. Leksikon nonklassiki. Khudozhestvennaya kultura XX veka [Lexicon nonklassiki. Artistic culture of the XX century]. Moscow, Russian Political Encyclopedia Publ., 2003.
3. Lubbe G. In step with the times. Historical identity. Problems of Philosophy, 1994, № 4. (in Russian).
Ф
