CC BY
84метрии», предполагающем равное внимание к различным заинтересованным участникам взаимодействия -людям, техническим устройствам, материальным объектам и т.п. С одной стороны, эта методологическая установка отвечает так называемому материальному повороту в социальных науках. С другой стороны, обсуждение ответственности за инновацию предполагает внимание к агентам и их намерениям в качестве краеугольного камня анализа, то есть асимметричное отношение к людям и материальным объектам [Лиса-нюк, Перов, 2014, с. 89]. Следует ли отбросить одну из этих сторон, для того, чтобы обеспечить непротиворечивое исследование вопроса о субъекте ответственности в современной ситуации после научно-технической революции? Можно ли трансформировать основания этих установок для их согласования? Возможные ответ на эти вопросы, представленные в докладе, имеют не только теоретическое значение, но и могут оказаться основанием практических решений.
Литература
1. Воронков, 2014 - Воронков Ю.С. Концепция НТР: место в истории XX века / Ю.С. Воронков // Типы управляемого взаимодействия науки и техники в XX веке. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://mipt.ru/education/chair/philosophy/publications/works/projects/grant-rgnf-14-03-00687/Voronkov.pdf (дата обращения 5.09.2018)
2. Лисанюк, Перов, 2014 - Философия ответственности. Ред. Е.Н. Лисанюк В.Ю. Перов. СПб.: Наука, 2014. 255 с.
3. Cohen, 1987 - Cohen I. B. Revolution in Science. Harvard University Press, Cambridge MA, 1987. 732 p.
4. Grunwald, 2011 - Grunwald A. Responsible innovation: Bringing together technology assessment, applied ethics, and STS research // Enterprise and Work Innovation Studies. 2011. Vol. 7. P. 9-31.
5. Law, 2017 - Law J. STS as Method. // Handbook on Science and Technology Studies. Eds. U. Felt, R. Fouché, C.A. Miller, L. Smith-Doerr. 2017. MIT Press. P. 31-57.
6. Spiegal-Rosing, Price, 1977 - Science, Technology and Society: A Cross-Disciplinary Perspective. Eds. I. Spiegel-Rosing & D. de S. Price. London and Beverly Hills: Sage Publications, 1977. 607 p.
7. Teich, 2008 - Teich M. J. D. Bernal the Historian and the Scientific-Technical Revolution // Interdisciplinary Science Reviews. 2008. Vol. 33. No. 2. P. 135-139.
УДК 167; 81
РЕВОЛЮЦИИ И ЭВОЛЮЦИИ В ИСТОРИИ НАУКИ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛИНГВИСТИКИ)
Владимир Михайлович Алпатов
Академик РАН, доктор филологических наук, профессор Институт языкознания РАН
История науки - не поступательное движение: это непрерывный процесс чередования периодов эволюционного развития и революционных скачков. Многие отвергнутые идеи могут возрождаться на более высоком уровне. Скорость научного развития может быть различной. Лингвистика - один из примеров. Изменения лингвистических парадигм связаны с различными подходами к нескольким ключевым проблемам. Язык может изучаться вместе с говорящими людьми или в отвлечении от них. Язык изучается как система правил или как деятельность. Периоды синхронных подходов сменяются эпохами историзма и наоборот. Европейская традиция основывалась на неосознанных психолингвистических представлениях (лингвистической интуиции). Такой антропоцентричный подход сохранялся в европейской научной лингвистике до начала ХХ в. Однако структурная лингвистика ХХ в. поставила задачу описания по образцу естественных наук в отвлечении от говорящего человека. В наше время лингвистика возвращается к антропоцентричному подходу. Обычный способ описания языков - установление систем правил. Однако В. фон Гумбольдт считал, что язык - не множество мертвых правил, а человеческая деятельность; эта точка зрения была возрождена во второй половине ХХ в. Н. Хомским. Первоначально лингвистическая традиция была синхронной и считала язык неизменным. Исторический метод в лингвистике появился в XVIII в., и лингвистика XIX в. была исторической. Однако Ф. де Соссюр сформулировал возращение к синхронному подходу.
Ключевые слова: история науки, развитие науки, эволюция, революция, лингвистика, система правил, деятельность, синхронный подход, исторический подход.
REVOLUTIONS AND EVOLUTIONS IN THE HISTORY OF SCIENCE (ON THE MATERIAL OF LINGUISTICS)
Vladimir Mikhailovich Alpatov
Corresponding Member of the RAS, DSc in Philology, Professor Institute of Linguistics Russian Academy of Sciences
The history of sciences is not a progressive movement: it is the continuous process of interchange of periods of the evolutional development and revolutionary leaps. Many discarded ideas can revive at the higher level. The speed of the scientific development can be different. Linguistics is one of such examples. The changes of linguistic paradigms are associated with the different approaches to a number of key problems. One might investigate languages together with speakers or abstracting from them. Language is studied as a system of rules or as an activity. Periods of synchronous approaches change into epochs of historical ones and vice versa. The European tradition based on the implicit psycholinguistic notions (linguistic intuition) of speakers. Such anthropocentric approach preserved in the European scientific linguistics up to the beginning of the XX century. However the structural linguistics of the XX century put the task of the description on the pattern of natural sciences in the distraction from speakers. Nowadays the functional linguistic is returning to the anthropocen-tric approach. The most common method of linguistic description is to establish some systems of rules. In contrast to it, W. von Humboldt viewed language not as a set of dead rules but rather a human activity, and that viewpoint was revived by N. Chomsky in the second half of the XX century. Originally, the linguistic tradition was synchronous and considered language immutable. The historical method in linguistics appeared in the XVIII century and the linguistics of the XX century was historical. However F. de Saussure formulated the return to the synchronic approach.
Keywords: history of science, development of science, revolution, evolution, linguistics, system of rules, activity, synchronous approach, historical approach.
Процесс развития мировой науки - не поступательное движение. Известный образ спирали оказывается очень подходящим. Казалось бы, отвергнутые идеи и представления могут возрождаться на более высоком уровне, обогатившись выработанными к этому времени методами, которые могли появиться в связи с совсем иными теоретическими принципами. Развитие может идти с разной скоростью, и периоды накопления знаний в рамках сложившихся научных парадигм чередуются с полной или частичной сменой парадигм и приоритетов. Развитие науки происходит как противоборство хаоса и его упорядочение: открытие новых фактов увеличивает хаос, создание новых теорий позволяет его преодолевать.
Я рассмотрю эти процессы на материале языкознания (лингвистики); о некоторых из них я уже писал [Алпатов, 1999]. Закономерности его развития в целом соответствуют закономерностям развития других эмпирических наук, однако есть и особенности. Лингвистика изучает процессы, в конечном итоге происходящие в мозгу человека, в том числе исследователя. Один из вечных споров в истории языкознания - в том, как описывать научный объект: «извне», по образцу естественных наук, или «изнутри», с учетом существования меня самого; два подхода иногда называют соответственно системоцентричным и антропоцентрич-ным [Рахилина, 1989]. С этим спором связан другой: изучать ли свой объект как систему правил или как деятельность. Третий вечный спор: должны ли мы считать обязательным в исследовании фактор времени, исходить из принципа историзма, или мы вправе отвлекаться от этого.
Я буду рассматривать лишь основную линию развития науки о языке, начавшуюся в античности и продолжившуюся в мировой лингвистике, хотя свои лингвистические традиции были и у некоторых других народов (об этом см. [Алпатов, 1990]).
Античная традиция окончательно сложилась в Александрии в III-II вв. до н.э. на материале древнегреческого языка. Затем в Риме она была приспособлена к латинскому языку. Традиция создавалась с практическими целями: требовалось научить этим языкам население царства Птолемеев, а затем Римской империи. Единственным достойным объектом изучения считался язык «своей» культуры: древнегреческий или латинский; эти два языка не сопоставлялись друг с другом. «Варварские» языки полноценными языками не считались и не изучались. Правильный язык считался неизменным, а те исторические изменения, которые замечались, расценивались как «порча» языка. Подход был неосознанно антропоцентричным.
Традиция после своего формирования более тысячелетия шла по эволюционному пути. Она продолжала развиваться до VI в. (итоговая латинская грамматика Присциана). Затем до XIII в. она лишь сохраняла то, что было достигнуто раньше. Последующее развитие традиции, в конечном итоге обусловившее ее превращение в науку о языке, было связано с тремя революционными скачками, происходившими в XIII-XIV, XV-XVII и XVIII вв. Первый из них связан со школой модистов, распространившейся в Европе в позднее Средневековье. Они впервые отделили науку о языке от практических нужд, поставив задачу философского обоснования фактов латинского языка. Недостатком их подхода было представление о латыни как единственном полноценном человеческом языке, поэтому каждому ее факту стремились дать философское обоснование. Второй скачок был связан с изменением политической и культурной ситуации в Европе при переходе к Новому времени. Складывались национальные государства, одним из атрибутов которых станови-
лись национальные языки; их роль возрастала за счет латыни, появились их описания. Вновь познакомились с забытым древнегреческим языком, обратили внимание на древнееврейский язык. Начало колониальной экспансии привело к знакомству с рядом языков вне Европы, появились миссионерские грамматики. Всё это в совокупности разрушило представления о единственном языке человечества - латыни. Отсюда выработалась идея сопоставления языков, поначалу синхронного; начали разграничивать единую логическую основу человеческого языка и «поверхностные» особенности отдельных языков. Это отразилось в «Грамматике Пор-Рояля» (Франция, 1660). Третий скачок был связан с появлением в XVIII в. идеи историзма. Появляются разные концепции развития языка, поначалу чисто умозрительные. Одновременно шло накопление фактов, описывалось всё большее число языков, но теоретические и конкретные исследования мало соприкасались друг с другом.
Новым скачком в развитии науки о языке считается доклад британского путешественника У. Джонса в Калькутте в 1786 г. Он показал не замеченное предшественниками большое материальное сходство санскрита с языками Европы, особенно древними. Уже через 30 лет Ф. Бопп опубликовал первую сравнительную грамматику индоевропейских языков. В течение первой половины XIX в. сформировался первый строгий лингвистический метод языкознания - сравнительно-исторический (компаративный), позволявший на основе сопоставления родственных языков реконструировать звуковой облик корней и аффиксов языков до-письменного периода. Теоретические основы подхода были сформулированы в середине века А. Шлейхе-ром, который под влиянием дарвинизма объявил лингвистику естественной наукой. Считалось, что без обращения к истории можно лишь регистрировать факты, а их объяснение должно быть историческим. В лингвистике второй половины XIX в. и начала XX в. шла шлифовка метода, это были периоды эволюционного развития.
Наука о языке в XIX в. не сводилась к компаративистике, мало занимавшейся теорией языка; основателем философского направления в первой половине века стал В. фон Гумбольдт. Он отверг господствовавшие представления о языке как системе правил и выдвинул идею о языке как деятельности человека. Гум-больдтианское направление было менее популярно, чем компаративистика.
К концу XIX в. стал наблюдаться кризис компаративистики. Окончательно идеи о правомерности синхронного подхода к языку сформулировал в изданной посмертно в 1916 г. книге Ф. де Соссюр; ее выход ознаменовал новый революционный скачок. В центре внимания стала синхрония, был провозглашен подход к языку с системоцентричных позиций «извне». Это была программа структурализма, который определял мировое развитие лингвистики до 1960-х гг. Структуралисты с разной степенью последовательности изгоняли человека из исследования.
В рамках структурализма затем в целом шли эволюционные процессы, а в середине века и здесь обозначился кризис. Позже Н. Хомский писал об американской лингвистике 1950-х гг.: «(...) как казалось, основные проблемы в избранной области были разрешены и единственное, что оставалось, это оттачивать и совершенствовать достаточно ясные технические приемы лингвистического анализа и применять их к более широкому языковому материалу. В послевоенные годы такое настроение преобладало в большинстве крупных исследовательских центров» [Хомский, 1968/1972Ь, с. 13].
Сам Хомский в 1957 г. выдвинул новые идеи, и его последователи любят говорить о «хомскианской революции». Он указывал, что основанная им генеративная (порождающая) парадигма «занимается обнаружением психической реальности, лежащей в основе реального поведения» [Хомский, 1965/1972a, с. 10]. Новая парадигма опиралась на антропоцентризм, связанный с разъяснением языковой интуиции, однако он дополнялся формальным, заимствованным из математики аппаратом, позволяющим выявить строгие синтаксические правила.
Во второй половине века сложилась и иная, так называемая функциональная, парадигма. Она также исходит из антропоцентризма и на первый план выводит функционирование языка, когнитивные и коммуникативные процессы. У. Чейф выделяет области науки о языке, связанные с данной парадигмой: когнитивная лингвистика, антропологическая лингвистика, социолингвистика, психолингвистика, прагматика, дискурсивные исследования, корпусная лингвистика, документирование языков [Чейф, 2015, с. 60-61].
Итак, революционные и эволюционные этапы в развитии лингвистики чередуются, и такова закономерность научного развития.
Литература
1. Алпатов, 1990 - Алпатов В.М. О сопоставительном изучении лингвистических традиций (к постановке проблемы) // Вопросы языкознания. 1990. №2. С.13-25.
2. Алпатов, 1999 - Алпатов В.М. Некоторые заметки по истории лингвистики // Типология и теория языка. От описания к объяснению. К 60-летию Александра Евгеньевича Кибрика. М.: Языки славянской культуры, 1999. С. 19-25.
3. Рахилина, 1989 - Рахилина Е.В. О концептуальном анализе в лексикографии А. Вежбицкой // Язык и когнитивная деятельность. М.: Институт языкознания, 1989. С. 46-51.
4. Хомский, 1972a - Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса / пер. с англ. под ред. В.А. Звегинцева. М.: МГУ, 1972. 129 с.
5. Хомский, 1972Ь - Хомский Н. Язык и мышление. М.: МГУ, 1972. 126 с.
6. Чейф, 2015 - Чейф У. На пути к лингвистике, основанной на мышлении // Язык и мысль. Современная когнитивная лингвистика. М.: Языки славянских культур, 2015. С. 60-88.
УДК 168
ИДЕЯ УНИВЕРСАЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ И КОНВЕРГЕНТНЫЕ ПРОЦЕССЫ
В СОВРЕМЕННОЙ НАУКЕ
Ирина Васильевна Черникова
Доктор философских наук, профессор Национальный исследовательский Томский государственный университет
В статье рассматриваются этапы развития эволюционного учения от классического эволюционизма до концепции универсальной эволюции. Анализируются понятия «эволюция», «революция», «развитие», «движение», «прогресс», «сложность». Понятие «эволюция» лежит в основе эволюционного учения и наполнялось новыми смыслами на разных этапах его развития. Переход от трансформизма к эволюционизму связан c именем Ж.-Б. Ламарка, второй этап развития эволюционного учения представлен дарвиновской теорией эволюции, третий этап -синтетической теорией эволюции, четвертый связан с концепцией глобального эволюционизма, основанной на понимании эволюции как коэволюции. Идея глобального эволюционизма отличается от классического понимания эволюции прежде всего тем, что основывается на двух аксиомах: аксиоме изменчивости и аксиоме системности. Изменчивость не противопоставляется покою, а напротив: наличие устойчивых структур, сформировавшихся в ходе эволюции, является алгоритмом формирования сложных структур. На современном этапе развития науки, который характеризуется постнеклассической парадигмой научности, происходит конвергенция естественных и гуманитарных наук, выделяются трансдисциплинарные исследования, что стало возможным, когда объектом научного познания становятся сложные саморазвивающиеся системы, включающие человека, и формируется единая научная картина мира, основа которой - идея глобального (универсального) эволюционизма.
Ключевые слова: эволюция, революция, универсальный эволюционизм, развитие, сложность.
THE IDEA OF THE UNIVERSAL EVOLUTION AND CONVERGING PROCESSES
IN CONTEMPORARY SCIENCE
Irina Vasilievna Chernikova
DSc in Philosophy, Professor National Research Tomsk State University
The paper examines development stages of the evolutionary theory from classical evolutionism to the concept of universal evolution. The concepts of "evolution", "revolution", "development", "movement", "progress" and "complexity" are analyzed. The concept of "evolution" underlies the evolutionary theory and was filled with new meanings at different stages of its development. The transition from transformism to evolutionism is connected to the name of J.-B. Lamarck, the second stage of evolutionary theory is presented by the Darwinian theory of evolution, the third stage is a synthetic theory of evolution, the fourth - is related to the concept of global evolutionism, based on the understanding of evolution as co-evolution. The idea of global evolutionism differs from the classical understanding of evolution primarily by being based on two axioms: the axiom of variability and the axiom of systemacity. Variability is not opposed to quiescence, but, on the contrary, the presence of stable structures formed in the course of evolution is an algorithm for the formation of complex structures. At the present stage of science development, which is characterized by the post-non-classical paradigm of science, natural sciences and humanities are converging, transdisciplinary studies are deployed. It became possible when complex self-developing systems with humans as integral element are studied as an object of scientific knowledge, and a single scientific worldview is formed with an idea of the global (universal) evolutionism at the core of it.
Keywords: evolution, revolution, universal evolutionism, development, complexity.
Важной особенностью современного этапа развития науки является конвергенция естественнонаучного и гуманитарного знаний, проявляющаяся в отказе от жесткого разделения на науки о природе и науки о культуре, науки номотетические и науки идеографические и в выявлении общих методов познания, в универсализации понятий. Например, метод интерпретации стал применяться не только в гуманитарных, но и в естественных науках, а синергетический подход, зародившийся в естествознании, используется для описа-
