CC BY
209
УДК 811.512'373
Г. С. ХАЗИЕВА
«РЕВИЗСКИЕ СКАЗКИ» КАК ИСТОЧНИК СВЕДЕНИЙ О ЛИЧНЫХ ИМЕНАХ ТАТАР XVIII ВЕКА (по материалам «ревизских сказок» 1762-1763 гг.)
Ключевые слова: «ревизская сказка», имена татар конца XVIII в., антропонимиче-ская система, историческая антропонимика.
«Ревизская сказка» - первоисточник в изучении развития татарской антропоними-ческой системы. Важность изучения имен в этих исторических документах заключается в том, что они дают информацию не только об именах определенного периода, в них зафиксированы имена семьи, по которым можно судить о традициях именования. Рассмотрены имена конца XVIII в.
G.S. KHAZIYEVA
«REVIZSKY’S TALES» AS SOURSE OF INFORMATION OF PERSONAL NAMES BY TATAR OF XVIIIth CENTURE (on materials of «revizsky’s tales» 1762-1763 yy.)
Key words: «Revzsky’s tale», names of the XVIIIth century, antroponimic system, historical antroponimics.
«Revzsky’s tale» is a primary source for the study of the development of the Tatar antroponimic system. The importance of the study of the names in these historical documents lies that they give information not only about the names of the definite period and as well they reflect fixed names of the family showing traditions of the designation. In this article names of the end XVIIIth century on materials of the «Revzsky’s tale» are considered.
В изучении исторической антропонимики немаловажную роль представляет исторический документ - «ревизские сказки», задачей которого была подушная перепись населения, проводившаяся периодически каждые 18-20 лет, начиная с правления Петра I. Из ревизии были исключены некоторые народности: в первую и вторую ревизии не вошли астраханские и уфимские татары, башкиры [3, с. 320].
«Ревизские сказки» были исследованы еще в XVIII в. географом и статистом И.К. Кирилловым, который составил первое статистическое описание России [3, с. 311]. Попытки привлечь «ревизские сказки» как исторический источник связаны с изучением местной краевой истории. В основном «ревизские сказки» подвергаются изучению в историческом аспекте. В лингвистическом аспекте изучение материалов сказок, а именно антропонимов татар, не были подвергнуты специальному исследованию.
Вторая половина XVIII в. характеризуется духовным возрождением татарского народа. Это духовное возрождение началось с построения мечетей, открытия при них мектебов, медресе, что способствовало укреплению мусульманской религии среди разных слоев населения. Как утверждают татарские языковеды и историки, духовное возрождение народа «было подготовлено всем ходом развития общества, но при этом было несколько предпосылок, которые способствовали пробуждению татарского общества к духовной жизни» [2, с. 472-474]. Таким образом, в последней четверти XVI11 в. татарский народ, укрепившись в религии, целеустремленно прогрессировал на ее базе. Личные имена данного периода значительно отличаются от имен конца XVII в., в которых ядром антропонимической системы являются тюркские имена, а периферию составляют мусульманские имена.
Целью данного исследования является изучение личных имен татар XVIII в. по материалам «ревизских сказок» [4, 5, 6, 7]. Источником послужили «ревизская сказка» о числах душ третьей ревизии Арской дороги Бакиловой, Тимофеева, Шариповой, Кульметьевой, Аптыковой, Абдулькаримова, Тимкиной, Бикеевой и прочих сотен 1762 г., а также «ревизская сказка» Малмыжского мещанского помещенства 1763 г. В процессе работы проанализированы имена 2367
человек - 1852 мужчин, 515 женщин. Мужские имена встречаются значительно чаще женских, так как они употребляются в качестве фамилий.
По материалам ревизских сказок установлено, что имена арабо-персидского происхождения составляют большую часть. Имена тюркского происхождения в «ревизских сказках» употребляются значительно реже, чем в исторических источниках конца XVII в.: Батыр тат. «смелый», Тимер тат. «железо», Тимербэк < тат. тимер «железо» + тат. бэк «бек, князь», Биктимер < тат. бик~ бэк «бек, князь» + тат. тимер «железо», Минлебай < тат. минле «с родимым пятном» + тат. бай «богатый», Минтимер < тат. мин «родинка» + тат. тимер «железо», Абзай < тат. абыз «глава племени; опытный» + -ай уменьш. ласкательное окончание, Исэнкилде < исэн «живой» килде «досл. пришел; родился», Исэнбирде <тат. исэн «живой» + тат. бирде «дал», Исэнгол < тат. исэн «живой» + тат. гол~ кол «раб», Юлдаш < тат. «спутник», Яшьалды < тат. яшь «молодой» + тат. алды «взял», Яшьбулды < тат. яшь «молодой» + тат. булды «был», Ишкэй < тат. иш «пара, спутник» + -кэй уменьш. ласкательное окончание, Юзи < тат. юз~ йвз ~ йвзле перен. «счастливый» + -и уменьш. ласкательное окончание и др. В именах тюркского происхождения часто встречаются антропокомпоненты и антропоформанты (далее АК и АФ. - Г.Х) иш, мин, минле, исэн, булды, килде, ту-ды, яшь и др. АК и АФ тюркского происхождения встречаются в составе личных имен Калмэт < кал тат. «останься» + араб. мэт< мвхэммэт., Тимербулат < тат. тимер «железо» + перс. булат «сталь», Котлыяр < тат. котлы «счастливый» + перс. яр «сторона, половинка», Ишморат < тат. иш «пара, спутник» + перс. морат «цель». Рассмотрим наиболее частотные АК и АФ, употребляющиеся в татарских личных именах XVIII в.: АК солтан: Назсолтан (ж.), Яшьсолтан (м.), Биксолтан (м.), Солтанай (м.), Солтанбэк (м.), Солтан (м.), Солтанби (м.), Хэлилсолтан (м.) и др.; АК тимер: Тимери, Тимеркэй, Минтимер, Биктимер, Тимербулат, Тимергази и др.; АФ иш: Ишбирде, Ишбулды, Ишкенэ, Ишмамэт, Иш-морза, Иштуган и др.; АФ бай: Байтимер, Акбай, Байбахты, Байбулат и др. Вместе с первоначальным значением АФ бай «богатый», придает имени оттенок уважения, а также является признаком мужских имен; АФ яшь: Яшьсолтан, Яшьбулды, Яшькилде и др.; АФ ян / ^ан: Янбатыр, Янбирде, Щанибэк, Щанбатыр и др.; АФ гел: Гвлсолтан, Гвлбакты, Гвлгыйзар, Гвлбагар, Гвлбар и др.
Отглагольные АФ встречаются и в ауслауте Алдыбай, Килдебай и инлауте Байбахты, Гвлбакты. Выделяем частотность употребления таких отглагольных АФ как бакты «посмотрел», килде «пришел», бирде «дал», которые семантически восходят к слову «родился». Например, Исэнкилде исэн «живой» + килде «пришел», т.е. родился живым-здоровым; Гвлбакты гел «цветок» +бакты «посмотрел», т.е. цветок родился; Тангелди тач «рассвет» + гелди ~ келди килде «пришел», т.е. родился на рассвете и т.п.
В отглагольных АФ зафиксировано использование в единичных случаях архаичных форм глагола огузского типа: Свендек, Туктамыш и др., где -дык, -мыш являются формами причастия прошедшего времени.
В «ревизских сказках» встречаются имена, АК которых являются глаголы Yл-мэс «не умрет», Yтэгэн «сделал», Бакты «посмотрел» и др. Женское имя Yлмэс всречается довольно часто. Это мотивировано предотвращением детской смертности. Связь имени с судьбой ребенка тесно переплетается в каждом имени.
Апеллятивные основы мужских антропонимов в татарском языке связаны с символами храбрости, энергичности, отваги, мужества, стойкости и др. В свою очередь, женские имена символизируют красоту, величие, горделивость, доброту, нежность и т.д. В отношении особенности мужских и женских имен среди тюркологов-ономастов существенных расхождний нет, наоборот, мнения одних дополняют другие.
В структурно-словообразовательном отношении к активным суффиксам именного образования можно отнести суффиксы тюркского происхождения с уменьшительно-ласкательной семантикой -кай/-кэй: Ишкэй, Нуркай; -ай/-эй: Карманай, Солтанай, Ибрай, Сабай, Иманай, Юанай, Балтай и др.; -юк: Аб-дюк, Нурюк и др. «Такие “архаичные суффиксы” поддерживаются и в современном антропонимиконе нижегородских татар-мишарей и фиксируются документально за счет проникновения в графику диалектных образований, которые по-прежнему имеют широкую активность в обиходной речи» [1, с. 204].
В «ревизских сказках» отмечено употребление вместе с личным именем патронимов: Карабаш Гали, Сабай Ишкенэ и т.д. В данном именовании Кара-баш, Сабай выступают как патронимы.
В «ревизских сказсках» татарские личные имена сильно искажены и адаптированы на фонетико-грамматический лад русского языка. В транслитерации имен произошли следующие фонетико-грамматические погрешности. В ауслауте звук [и]транслитерирован суффиксом -ей: Гали- Галей, Тимери - Тимерей. Во многих именах характерно добавление патронимического суффикса -ко: Юзейко (Юзи), Амирко (Эмир), Назирко (Назыйр), Булатко (Булат) и др. «В XVIII в. нормой официального стиля становится именование лиц полными именами независимо от сословий. Тогда же происходит низведение форм типа Ивашка, Петрушка в неофицильную сферу общения и соответствующая переоценка их эмоциональных возможностей» [8, с. 316]. Как известно, во второй четверти XVIII в. имена с патронимическим суффиксом -ко/-ка в представлении русского человека имели уничижительный оттенок, что было подробнейшим образом описано в произведениях писателей и поэтов.
Итоги об изменениях численности и составе населения, о движении подводились только по мужскому населению, между тем как сказки XVIII в., начиная с третьей ревизии, содержат соответствующие данные о женском населении [3, с. 321]. Особое внимание привлекает подробное описание социального происхождения женщин. Для формулы именования женщин характерно сопровождение имени мужа, имя женщины, имени отца женщины, информация о возрасте, месте прежнего жительства, национальности. Например, Монасипа жена Салиха Хасанова 35 летов взята Казанского уезда издеревни Тонсар Татаринов дочь; Габделхаяра жена Салима Романчева 30 летов взята издеревни Морят Кряшинов дочь*. Также в формулах именования в «ревизских сказках» дается информация о социльном положении женщины: Зубая жена Заяра Юсупова 30 летъ взята издеревни Терячи крестьяников дочь.
Замужество женщины фиксировалось следующим образом: дочь Галия 15 лет выдана взаимство Казанского уезда заясачного Татарина.
Именной состав женского населения характеризуется арабо-персидскими именами: Гвлгыйзар, Ясмия, Халисэ, Фатыйма, Сэхибэ, Хэмидэ, Гвлбия, Мвслимэ, Мэдинэ, Гамбэр и др. Отмечено частое употребление женских имен Сандугач «соловей», Yлмэс «не умрет».
Антропонимическая система татар XVIII в. претерпевает переломный момент. Тюркские традиции и обычаи в имянаречении сменяются мусульманским обычаям и традициям. Это в первую очередь обусловлено с культурноисторическими предпосылками татарского народа, где единственным стержнем культурного возрождения остается религия. Это способствовало вытеснению имен тюркского происхождения на имена арабо-персидского происхождения, которые составляют 98% всего реестра имен.
* В статье примеры соответствуют оригиналу источника.
«Ревизские сказки» как живой источник для материала исторической антропонимики отражают систему именослова татар, в них содержится именной состав населения и зафиксировано историческое развитие формулы именования.
Литература и источники
1. Вагапова Ф. Аффиксальный морфологический способ образования в именах нижегородских татар-мишарей ХХ в. / Ф. Вагапова // Проблемы словообразования в тюркских языках. Казан: Фикер, 2002. С. 200-2061.
2. История татарского литературного языка (XIII - первая четверть XX в.). Казань: Фикер, 2003. 656 с.
3. Подъяпольская Е.П. Ревизские сказки как исторический источник / Е.П. Подъяпольская // Академику Б.Д. Грекову ко дню семидесятилетия. Сб. ст. М.: Наука, 1952. С. 311-322.
4. «Ревизская сказка» о числах душ третьей ревизии Арской дороги Бакиловой, Тимофеева, Шариповой, Кульметьевой, Аптыковой, Абдулькаримова, Тимкиной, Бикеевой и прочих сотен 1762 г. Ф. 3. Оп. 2. Д. № 434.
5. «Ревизская сказка» Малмыжского мещанского помещенства 1763 г. Ф. 3. Оп. 2. Д. № 438.
6. «Ревизские сказки» на 1762 г. Ф. 3. Оп. 2. Д. № 432.
7. «Ревизские сказки» на 1762 г. Ф. 3. Оп. 2. Д. № 427.
8. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного / А.В. Суперанская. М.: ЛКИ, 2007. 368 с.
ХДЗИЕВА ГУЗАЛИЯ САЙФУЛЛОВНА - кандидат филологических наук, научный сотрудник, Институт языка, литературы и искусств имени Г. Ибрагимова, Академия наук Республики Татарстан, Россия, Казань (guzhaz@mail.ru).
KHAZIYEVA GUZALIYA SAYFULLOVNA - candidate of philological sciences, scientific
worker, Institute of Language, Literature and Arts named after G. Ibragimov, Academy of Science
of the Republic Tatarstan, Russia, Kazan.
