CC BY
106
И.А. Антонов*
Развитие нравственных начал осуществления правосудия по уголовным делам в Российской Федерации
В условиях продолжающейся сегодня в Российской Федерации судебно-правовой реформы, пытаясь создать действительно правовое государство, следуя в обозначенном направлении гуманизации общественных отношений, складывающихся в сфере правоохранительной деятельности, важно уделять большее внимание вопросам нравственного совершенствования нормотворчества и правоприменения в области отправления правосудия.
Прочная, современная, демократическая судебная система - одна из главных составляющих развития страны, один из основных рычагов демократического развития нашего государства в среднесрочной и очень дальней перспективе. Это историческая перспектива России... Суть судебной системы - это вершина всего правосудия: там принимаются решения по делам, от которых зависит в итоге не только судьба каждого конкретного человека, как в уголовном процессе, но и самочувствие государства и экономики в административном и арбитражном процессе. Поэтому мы должны утвердить принцип независимости суда в нашем государстве. Этот важнейший принцип все годы реформ был, что называется, во главе угла, не потерял он своей значимости и актуальности и сегодня. Независимость судебной власти - это не почетная привилегия, а необходимое условие выполнения ею своей конституционной функции в системе разделения властей1.
Независимость и беспристрастность правосудия являются важнейшими составляющими такого государства, которое гарантирует защиту прав и основных свобод человека и гражданина и чьи институты базируются на нормах закона. Именно это положение закреплено в ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая является основополагающим юридическим документом по приведению национального законодательства, регламентирующего отправление правосудия по уголовным делам, в соответствие с международными стандартами охраны прав личности: «Каждый человек имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.»
Для обеспечения судьям основных гарантий защиты не только принципов независимости и беспристрастности, но и нормальных условий труда, безопасности и профессиональной подготовки наше государство ведет работу по совершенствованию своей судебной системы. В целях реализации этих положений в рамках судебной реформы в 2001 г. значительные усилия были направлены на совершенствование Федерального закона «О статусе судей в Российской Федерации», Федерального Конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» и Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации».
В организационно-правовом аспекте независимость судей проявляется в сложной процедуре их назначения; продолжительности службы в этом качестве; существовании гарантий, препятствующих оказанию давления на них (в частности, уголовно-правовых). В Российской Федерациис означенных позиций , как представляется, созданы условия для институциональной независимости суда, а также беспристрастности судей, о чем свидетельствуют и конституционные нормы, и положения иного федерального законодательства, регламентирующего деятельность суда. Можно лишь процитировать ст. 9 Федерального закона «О статусе судей в Российской Федерации», определяющую, что независимость судьи обеспечивается:
- предусмотренной законом процедурой осуществления правосудия; запретом, под угрозой ответственности, чьего бы то ни было вмешательства в деятельность по осуществлению правосудия;
- установленным порядком приостановления и прекращения полномочий судьи;
- правом судьи на отставку;
- неприкосновенностью судьи;
- системой органов судейского сообщества;
- предоставлением судье за счет государства материального и социального обеспечения, соответствующего его высокому статусу.
Однако уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие независимость судей, нуждаются в дополнительном совершенствовании. Важно изучить законодательство на предмет его соответствия нравственно-правовым критериям уголовно-процессуальной деятельности, гарантированности статуса судей при рассмотрении и разрешении уголовных дел по существу, наделения суда надлежащими полномочиями по обеспечению прав и законных интересов лиц, вовлекаемых в сферу уголовного судопроизводства.
* Докторант кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент, майор милиции.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (28) 2005
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (28) 2005
Уголовное и уголовно-исполнительное право, уголовный процесс
Кроме того, важно определить пути нравственного совершенствования самой деятельности судей. Конечно, судья должен быть независимым, но он должен также подчиняться двум основным правилам: соблюдению закона и соблюдению требований, вытекающих из его статуса. Одним из этих основных требований является соблюдение самим судьей высоких деонтологических правил, требований судейской этики.
В этой связи огромное значение с нравственно-правовых позиций приобретает принцип свободы оценки доказательств (ст. 17 УПК РФ), свободы внутреннего убеждения при рассмотрении и разрешении уголовных дел по существу, в котором находят яркое отражение и независимость и беспристрастность судей. Суд - это орган государства. И государство смотрит на суд как на средство наиболее правильно исполнить свою задачу охраны правового порядка, охраны закона и обеспечения справедливости. Поэтому оно ждет от судьи обдуманного приговора, а не мимолетного мнения, внушенного порывом чувства или предвзятым взглядом.
Профессия судьи предполагает сочетание в деятельности установленной законом процедуры и творческого начала. Именно это начало и определяет в значительной мере характер принимаемых решений, что означает постоянное участие нравственного механизма в формировании судейского усмотрения. Усмотрение предполагает использование в принятии решений этических воззрений судьи, его представлений о добре и зле, справедливости и несправедливости, совести и долге. Поэтому настоящее обращение к проблемам использования судьей при рассмотрении и разрешении уголовных дел по существу нравственных категорий является не только своевременным, но и необходимым. Кроме того, не все отношения, в которые правоохранительные органы вынуждены вступать при отправлении своих обязанностей, урегулированы правом. Нравственная регуляция дополняет действие правовых норм там, где и по отношению к чему эти нормы не определены. Как бы ни был детализирован закон, он всегда оставляет простор для действий и требований нравственности. Не случайно в юридической литературе последних лет все чаще внимание акцентируется на использовании судьей правовых оснований для решения дела по аналогии, в соответствии с правовыми и нравственными принципами, упоминается о судейском правотворчестве, не посягающем на полномочия законодателя2.
Уникальность ситуаций, в которых приходится действовать работникам правоохранительной системы, требует высокого сознания нравственной ответственности, принципиального определения нравственных позиций, своего отношения к людям или духовным ценностям, оказывающимся в орбите профессиональных интересов. Подлинный профессионализм судьи неизбежно включает в себя известную нравственную доминанту, реализующуюся в глубоком понимании специалистом своего профессионального долга, в самом щепетильном отношении к вопросам профессиональной чести, в высокой мере профессиональной ответственности.
Не менее важным нравственно-правовым принципом уголовного судопроизводства, гарантирующего независимость судебной власти, является принцип осуществления правосудия только судом. Согласно ст. 8 УПК Российской Федерации, никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом. Подсудимый не может быть лишен права на рассмотрение его уголовного дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Тем не менее следует отметить, что нормы, его раскрывающие, а именно, процессуальные нормы, определяющие состав суда (ст. 30 УПК РФ), нуждаются в корректировке. В современных условиях развития российского общества и государства нельзя согласиться с мнением ученых, поддерживающих введение суда присяжных и порицающих отмену института народных заседателей. В частности, сегодня, основываясь на уже имеющемся опыте, следует признать, что суд присяжных отнюдь не является судом «общественной совести и общественной нравственности», как указывал А.Ф. Кони. Суд присяжных дискредитировал себя в нашей стране и подтвердил отношение к нему в США: суд присяжных лишь способствует осуждению невиновных и помогает уйти от ответственности закоренелым преступникам. Помимо этого, нельзя согласиться с мнением Н.В. Радутной о том, что отказ от коллегиального рассмотрения уголовных дел с участием народных заседателей, вносящих в правосудие нравственные начала и выполняющих функцию социального контроля общества над органами правосудия, снижает уровень нравственного потенциала судопроизводства в целом3.
Представляется, что рассмотрением и разрешением уголовных дел по существу, так же как и раскрытием и расследованием преступлений, должны заниматься юристы-профессионалы - люди, которые прошли жесткий всесторонний отбор, профессиональную подготовку и дали присягу.
При этом необходимо отметить, что расширение сферы единоличного рассмотрения уголовных дел, действительно, создает нравственные проблемы в отправлении правосудия. Так, Закон «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 29 мая 2002 г. усугубил сложившуюся ситуацию, отнеся к единоличному рассмотрению судьи федерального суда общей юрисдикции уголовные дела и о тяжких и особо тяжких преступлениях, т.е. преступлениях, за которые предусмотрено наказание свыше десяти лет лишения свободы или более строгое. И такие решения должен будет принимать один человек?!
В этом отношении стремление законодателя к повышению эффективности правосудия, рационализации деятельности судьи по осуществлению правосудия, поиски средств процессуальной экономии превращаются в свою противоположность. Чтобы укрепить нравственные начала в деятельности судьи, необходимо и нравственное совершенствование уголовно-процессуального законодательства. В частности, следует восстановить первоначальную редакцию п. 1 ч. 2 с. 30 УПК Российской Федерации, в которой говорилось о единоличном рассмотрении судьей федерального суда общей юрисдикции уголовных дел лишь о тяжких преступлениях.
Немаловажную роль в становлении независимости и беспристрастности правосудия играет развитие состязательных начал уголовного судопроизводства, когда функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (ст. 15 УПК РФ). Нравственный характер этих норм раскрывается в предоставлении сторонам обвинения и защиты равных прав перед объективным судом. В этой связи особого внимания заслуживает проблема наделения суда контрольными полномочиями в ходе досудебного производства по уголовным делам.
В целом в состязательном уголовном процессе, каковой пытается создать российский законодатель, единственная функция, которую может выполнять судья, - это функция юстиции (разрешения дела по существу). Однако в ходе досудебного производства она приобретает весьма специфическую форму, связанную с подготовительным характером стадии предварительного расследования. Судья дает разрешение на производство процессуальных действий, связанных с вторжением в сферу конституционных прав и свобод личности, носящих отчетливо выраженный принудительный характер. Тем не менее представляется, что указанная функция должна оставаться чисто судебной деятельностью, обеспечивая, гарантируя реализацию назначения уголовного судопроизводства - защиту личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования, обвинения и ограничения ее прав и свобод.
Судебный контроль за органами предварительного расследования имеет, согласно УПК Российской Федерации, две формы:
а) во-первых, перспективный (предварительный) судебный контроль, когда суд в ходе досудебного производства:
- принимает решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста;
- о продлении срока содержания под стражей;
- о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства медицинской или судебно-психиатрической экспертизы;
- о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц;
- о производстве обыска, выемки в жилище, а также применении ряда других мер процессуального принуждения и проведении следственных действий, ограничивающих конституционные права граждан (ст. 29, 165 и др. УПК РФ);
б) во-вторых, ретроспективный (последующий) судебный контроль, который в ходе досудебного производства выражается:
- в судебном порядке рассмотрения жалоб участников процесса, а также иных лиц на решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию (ст.125 УПК РФ);
- в проверке законности произведенных неотложных следственных действий, а также решении вопроса о недопустимости полученных с процессуальным нарушением доказательств (ч. 5 ст. 165 УПК РФ).
Благодаря широкому судебному контролю российское предварительное расследование начинает в некоторой степени напоминать современный германский тип уголовного судопроизводства: судебный орган в лице одного из своих судей разрешает определенные вопросы, возникающие на стадии предварительной подготовки, не принимая дело к своему производству. Однако представляется, что в целях развития состязательных начал в ходе досудебного производства по уголовным делам необходимо, чтобы судебный контроль осуществлялся и за легализацией судом доказательств, предоставленных сторонами на предварительном расследовании, и за процессом предъявления первоначального обвинения.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает два порядка обвинения: смешанный и судебный. При предварительном расследовании в форме следствия обвинение складывается из двух актов:
а) вынесение постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого и предъявление этого постановления обвиняемому, что является так называемым предварительным (следственным) обвинением;
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (28) 2005
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (28) 2005
Уголовное и уголовно-исполнительное право, уголовный процесс
б) составление обвинительного заключения после окончания расследования, когда следователь на основании своего внутреннего убеждения и имеющихся в деле доказательств придет к достоверному выводу о причастности обвиняемого лица к совершению преступления; обвинительное заключение утверждается прокурором и направляется в суд. При дознании обвинением является обвинительный акт, представляемый органом уголовного преследования через прокурора в суд.
Именно обвинительное заключение (обвинительный акт) с теоретических позиций следует рассматривать как обвинение в собственном смысле, поскольку это утверждение о совершении определенным лицом преступного деяния адресовано суду. Следственное же обвинение не является сегодня в российском уголовном процессе предметом судебного контроля. Оно лежит в сфере прокурорского надзора. Постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого, как вытекает из процессуальных норм, не может быть обжаловано стороной защиты в суд. Все это позволяет рассматривать порядок предъявления обвинения на предварительном следствии отступлением от принципа состязательности, которое важно ликвидировать в целях обеспечения должной реализации современного высоконравственного правозащитного назначения уголовного судопроизводства -защиты личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования и обвинения. При этом на предварительных стадиях и выводы суда относительно качества обвинения должны иметь предварительный характер; они имеют целью разрешение вопроса не об уголовной ответственности, а лишь о целесообразности продолжения процесса и ограничения гражданских прав обвиняемого лица. Суд занимается лишь проверкой наличия у органов уголовного преследования определенной совокупности допустимых доказательств, позволяющей сделать вывод о достаточной вероятности того, что обвиняемый причастен к совершению преступления. Это и служит основанием для продолжения производства по уголовному делу.
Кроме того, говоря о нравственно-правовых гарантиях защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения и ограничения ее прав и свобод, следует отметить, что в целях создания действительно состязательного уголовного процесса и действенности названных гарантий следует установить судебный контроль еще и за принятием по ходатайству стороны обвинения итогового решения об окончании предварительной подготовки материалов уголовного дела и направлении производства в следующую (судебную) стадию.
Принятие судьей данного решения будет также способствовать разрешению возникшего сегодня вопроса (проблемы) о направлении уголовного дела для производства дополнительного расследования. В связи с ликвидацией названного уголовно-процессуального института при неполноте расследования лицо, совершившее преступление, вполне может избежать законного наказания, что влечет за собой недостижение цели уголовного судопроизводства - защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. При судебном же контроле на этапе окончания предварительного расследования и направления уголовного дела в суд для рассмотрения и разрешения его по существу имеющиеся недостатки будут своевременно выявлены. Кроме того, имеется реальная возможность их устранить. Таким образом, назначение уголовного судопроизводства будет достигаться системно - и в направлении защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения и ограничения ее прав и свобод (судья может указать на необоснованность обвинения сразу, не дожидаясь судебного разбирательства, и прекратить ограничение гражданских прав и свобод обвиняемого лица), и в направлении защиты лиц, потерпевших от преступлений.
Конечно, можно возразить, что при этом возникает проблема независимости последующего судебного рассмотрения уголовного дела и разрешения его по существу, когда самим судом в ходе досудебного производства давалось разрешение в отношении конкретного лица на его заключение под стражу, производство в его жилище обыска и т.п., когда суд уже признавал обоснованными доводы органов предварительного расследования о причастности лица к совершению преступления. Подобная ситуация возникает и при рассмотрении судом жалоб на действия (бездействие) органов предварительного расследования в порядке ст. 125 УПК Российской Федерации, когда суду уже в ходе досудебного производства приходится оценивать доказательства.
Тем не менее, несмотря на указанные положения, на первый взгляд ограничивающие независимость судьи при рассмотрении и разрешении уголовного дела по существу, он вполне способен, да, несомненно, и должен - и с правовой и с нравственной точек зрения - оставаться объективным и беспристрастным при принятии решений: ведь никто не отменял свободу оценки доказательств, свободу внутреннего убеждения судьи. Нельзя забывать и о непосредственности и устности судебного разбирательства, о состязательности и равноправии сторон.
И все же, следуя международным стандартам отправления правосудия по уголовным делам (Европейский Суд по правам человека в ряде прецедентов, касающихся вопроса беспристрастности суда, усмотрел нарушение, поскольку судья, председательствующий в судебном заседании, ранее выносил судебное решение о применении к заявителю предварительного заключения. Это носило особый характер, т.к., девять раз вынося решение о продлении срока содержания под стражей, судья ссылался на особо сильное подозрение относительно вины заявителя. Суд счел, что различие между вынесением решения по существу дела и решением о назначении предварительного заключения было слишком тонким и что опасения заявителя были объективно оправданны4), в уголовнопроцессуальном законе Российской Федерации необходимо предусмотреть в качестве основания
для отвода судьи его предварительное участие в ходе досудебного производства по уголовному делу в принятии решения не только о применении в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, но и о применении иных мер уголовно-процессуального принуждения. Соответственно, ст. 63 УПК Российской Федерации следует дополнить частью четвертой следующего содержания:
«4. Судья, принимавший участие в рассмотрении материалов уголовного дела в ходе досудебного производства о применении мер уголовно-процессуального принуждения, не может участвовать в рассмотрении данного уголовного дела в первой, второй инстанции или в порядке надзора».
Подобное нововведение и обеспечит беспристрастное рассмотрение судьей уголовных дел, и повысит нравственное содержание уголовно-процессуальной деятельности в целом.
Этому будет способствовать и приведение национального уголовно-процессуального законодательства в соответствие с положением Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод о гарантированности каждому человеку судебного разбирательства дела в разумный срок (ст. 6). Так, сегодня в российском уголовно-процессуальном законе отсутствуют какие-либо сроки, ограничивающие судебное рассмотрение и разрешение уголовных дел по существу. В связи с этим следует перенести в УПК Российской Федерации общую международную норму, регламентирующую необходимость судебного разбирательства дела в разумные сроки, а также конкретизировать эти сроки по разным категориям дел.
Таким образом, необходимо дальнейшее научное исследование нравственных начал уголовного судопроизводства, приведение уголовно-процессуального законодательства и регламентируемой им деятельности в соответствие с нравственными принципами, с требованиями справедливости и гуманизма, охраны свободы, чести и человеческого достоинства. При этом изучать с означенных позиций следует не только деятельность государственных органов и должностных лиц, осуществляющих и направляющих производство по уголовным делам, но и деятельность иных участников, вовлекаемых в том или ином качестве в сферу уголовно-процессуальных правоотношений.
1 См.: Путин В. Судебная система будет постоянно находиться в поле зрения руководства страны (Выступление Президента России на 6-м Всероссийском съезде судей) // Судья. 2005. № 1. С. 3-5.
2 См., напр.: Баглай М.В. Вступительная статья // Барак А. Судейское усмотрение. М., 1999. С. 8-9; Лебедев В.М. Становление и развитие судебной власти в Российской Федерации. М., 2000. С. 16-18.
3 См.: Радутная Н.В. Этика судьи (от автора) // Этика судьи: Пособие для судей. М., 2002. С. 9.
4 См.: Судебное решение по делу Хаусхильд против Дании от 24 мая 1989 г. Series A, No 154.
А.Г. Гурбанов, Ф.Н. Аббасов**, З.Л. Шхагапсоев***
Сравнительно-правовая характеристика структуры УПК России и Азербайджана
УПК РФ 2001 г. имеет сложную структуру и состоит из шести частей, девятнадцати разделов, пятидесяти семи глав и четырехсот ста семидесяти шести статей (по нумерации их четыреста семьдесят семь, две статьи утратили силу и введена одна дополнительная статья). Напомним, что УПК РСФСР с последними изменениями и дополнениями на части не делился, состоял из двенадцати разделов, сорока двух глав и более чем пятисот статей.
Часть первая называется «Общие положения» и состоит из шести разделов.
В раздел I «Основные положения» входят четыре главы: «Уголовное законодательство», «Принципы уголовного судопроизводства», «Уголовное преследование», «Основания отказа в возбуждении уголовного дела, прекращения уголовного дела и уголовного преследования». Всего в первом разделе УПК РФ двадцать восемь статей. В части первой УПК РФ впервые в российским законодательстве выделены в отдельную главу принципы уголовного судопроизводства, введен новый институт уголовного преследования. Основания отказа в возбуждении уголовного дела ранее были предусмотрены в одной статье (ст. 5 УПК РСФСР), а в УПК РФ им посвящена целая глава.
Раздел II называется «Участники уголовного судопроизводства». В УПК РФ участники уголовного судопроизводства четко разделяются на четыре группы: суд, участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения и со стороны защиты и иные участники уголовного судопроизводства. Четыре первые главы данного раздела (с 5-й по 8-ю) соответственно посвящены
* Соискатель по кафедре уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России.
** Кандидат юридических наук, доцент, полковник милиции.
*** Кандидат юридических наук, доцент.
14З
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России М 4 (28) 2005
