CC BY
157
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
СООТНОШЕНИЕ ФУНКЦИЙ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ И РАЗРЕШЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУДА
Е.Е. КОРОБКОВА, кандидат юридических наук, докторант адъюнктуры (докторантуры) Омской академии МВД России 12.00.09 - уголовный процесс 12.00.11 - судебная деятельность, прокурорская деятельность, правозащитная и правоохранительная деятельность
Аннотация. Основываясь на расширительном толковании категории «правосудие» и признании основных направлений процессуальной деятельности суда на досудебном производстве и в судебных стадиях формами осуществления правосудия, автором предлагается анализ функционального содержания деятельности суда в российском уголовном процессе. Сформулированы этапы уголовно-процессуальной деятельности суда, рассмотрены формы судебного контроля за досудебным производством в российском уголовном процессе, проблема рассмотрения судьями уголовных дел по существу, если они принимали какие-либо решения на досудебных стадиях и другие вопросы.
Ключевые слова: функции суда, уголовные дела, судебный контроль, разрешение уголовного дела, правосудие.
RATIO OF FUNCTIONS OF JUDICIAL CONTROL AND PERMISSION OF CRIMINAL CASE IN COURT ACTIVITY
E.E. KOROBKOVA, candidate of jurisprudence, competitor of a scientific degree of the doctor of science of the Omsk academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia
Annotation. Being based on broad interpretation of the category "justice" and recognition of the main directions of procedural activity of court on pre-judicial production and in judicial stages forms of implementation of justice, the author offers the analysis of the functional content of activity of court in the Russian criminal trial. Stages of criminal and procedural activity of court are formulated, forms of judicial control of pre-judicial production in the Russian criminal trial, a problem of consideration by judges of criminal cases in essence if they made any decisions at pre-judicial stages and other questions are considered.
Keywords: court functions, criminal cases, judicial control, permission of criminal case, justice.
В России продолжает осуществляться судебная реформа, одним из главных направлений которой по сей день остается определение места и роли суда в уголовном судопроизводстве. Пересмотр процессуального положения данного участника уголовного судопроизводства, наделение его функцией независимого, беспристрастного арбитра в споре между двумя противоборствующими сторонами, исключение обвинительного уклона в его деятельности, введение в отечественное уголовное судопроизводство полномасштабного института судебного контроля поспособствовали превращению законодателем суда в главную фигуру уголовного процесса (в том числе и на досудебном производстве), что повлекло за собой основательное изменение функциональной модели
деятельности всех участников. Кроме того, осуществленное законодателем преобразование полномочий суда явилось весомой гарантией охраны прав личности, вовлеченной в уголовный процесс, и обеспечило надежный и эффективный механизм защиты предоставленных прав и свобод и их действительное реальное осуществление.
Традиционно признается, что основной функцией суда является отправление правосудия. Вместе с тем, ни в одном современном законодательном акте не приводится определение понятия «правосудие» и не выделяются его характерные черты. Анализ формулировок термина «правосудие», имеющихся в юридической литературе, позволяет говорить об узком и расширительном толковании рассматриваемой
дефиниции. В узком смысле правосудие есть не что иное как судебная деятельность по рассмотрению и разрешению уголовных дел1. Понимание правосудия в широком смысле охватывает как досудебную, так и судебную процессуальную деятельность суда, включая исполнение судебных решений2. Верховный Суд Российской Федерации также разъясняет, что и рассмотрение судами жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, и разрешение вопросов, связанных с исполнением приговора — это формы осуществления правосудия3.
Наша позиция сводится к расширительному толкованию рассматриваемой категории и признанию основных направлений процессуальной деятельности суда на досудебном производстве и в судебных стадиях формами осуществления правосудия, что в свою очередь дает нам возможность представить действительное функциональное содержание деятельности суда в российском уголовном процессе.
Уголовно-процессуальная деятельность суда в функциональном отношении сегодня, на наш взгляд, представлена двумя этапами: 1) реализацией судебного контроля на досудебном производстве и 2) осуществлением функций разрешения уголов-
1 Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса: в 2 т. М., 1968. Т. 1. С. 14; Савюк Л.К Правоохранительные и судебные органы: учебник. М., 2005. С. 54; Конституция Российской Федерации: комментарий / под общ. Ред. Б.Н. Топорнина, Ю.М. Батурина, Р.Г. Орехова. М., 1994. С. 499500; Семенов В.М. Судебная власть. Правоохранительные органы Российской Федерации: учебное пособие. Екатеринбург, 2002. С. 16; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под общ. ред.
B.В. Мозякова. М., 2002. С. 46-47.
2 Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс: учебник. СПб., 2004. С. 102-103; Лебедев В.М. Судебная защита свободы и личной неприкосновенности граждан на предварительном следствии: учебное пособие. М. 2001.
C.8; Гуськова А.П. К вопросу об эффективности правосудия / Вестник Омского университета. Сер. Право. 2008. № 1. С. 38; Солодилов А.В. Судебный контроль в системе уголовного процесса России. Томск, 2000. С. 43-50; Жеребятьев И., Шамардин А. Некоторые вопросы реализации правосудия в уголовном судопроизводстве // Уголовное право . 2004. № 3. С. 83; Дикарев И.С. Правосудие и судебный контроль в уголовном процессе: соотношение понятий // Гос-во и право. 2008. № 2. С. 51; Мядзелец О.А. Судебный контроль за прекращением уголовного дела и уголовного преследования: монография. Омск, 2008. С. 27; Чепурнова Н.М. Судебный контроль в Российской Федерации: проблемы методологии, теории и государственно-правовой практики. — Ростов-н/Дону, 1999. С. 61-62; Лазарева В.А. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. Самара, 2000. С 37-58; Гуськова А.П., Муратова Н.Г. Судебное право: история и современность судебной власти в сфере уголовного судопроизводства. М.,2005. С. 73.
3 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2011г. № 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора»; Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009г. № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».
ного дела и судебного контроля в судебных стадиях российского уголовного процесса. Вместе с тем, вопрос соотношения функций разрешения уголовного дела и судебного контроля на досудебном производстве главного участника уголовного процесса остается открытым.
Функция разрешения уголовного дела, представляющая собой деятельность суда по проверке и оценке собранных по делу доказательств и принятию решения по вопросу о виновности и ответственности лица4, предполагает независимость и беспристрастность. Вынести справедливое, основанное на законе решение, руководствуясь внутренним убеждением о виновности или невиновности лица, совершившего преступление, и назначить справедливое наказание или принять меры к реабилитации невиновного, суд может только будучи независимым и беспристрастным.
Одновременно с этим суд сегодня участвует в досудебном производстве для того, чтобы обеспечить конституционные права участников процесса, защитить их от необоснованных действий и решений внесудебных органов и незамедлительно восстановить нарушенные права и свободы. Данное направление деятельности суда именуется судебным контролем и уже не вызывает практически ни у кого сомнений в том, что это самостоятельная функция, однако ее реализация, как представляется, не вполне согласуется с независимостью и беспристрастностью суда при вынесении им приговора.
Судебный контроль за досудебным производством в российском уголовном процессе осуществляется в нескольких формах (направлениях):
принятие судом решений, связанных с ограничением свободы лица (п.п. 1-3 ч. 2 ст. 29 УПК РФ);
принятие судом решений о производстве отдельных следственных действий (п.п. 4-12 ч. 2 ст. 29 УПК РФ);
обжалование действий и решений органов предварительного расследования и прокурора (ч. 3 ст. 29 УПК РФ).
В теории уголовного процесса учеными выделяются и другие направления, в частности:
производство в отношении отдельных категорий лиц (ст. 448-450 УПК РФ);
проверка законности и обоснованности решения о выдаче лица при осуществлении международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства (ст. 463 УПК РФ)5.
4 Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1958. С. 110.
5 Колоколов Н.А. Судебный контроль в стадии предварительного расследования: Учеб. Пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности 021100 «Юриспруденция» / Н.А. Колоколов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2004. С.127-129; Муратова Н.Г. Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве: вопросы теории, законодательного регулирования и практики: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004. С. 25 и др.
Относительно первого направления (принятие судом решений, связанных с ограничением свободы лица) отметим, что проблема введения судебного контроля за применением мер пресечения осуждалась еще в советское время. А.А. Чувилев, рассмотрев различные варианты реализации такого контроля полагал, что он невозможен, так как «для того, чтобы решить вопрос, правильно ли применена мера пресечения, суд должен будет дать оценку достаточности данных, изобличающих обвиняемого в совершении преступления... при решении вопроса об аресте обвиняемого они неизбежно должны дать оценку доказательствам, имеющимся в деле»1, что, безусловно, свяжет суд принятым решением при рассмотрении дела по существу.
Большинство современных авторитетных исследователей также уверены, что включенность судьи в оценку доказательств, собранных стороной обвинения, представляет серьезную опасность, ставящую под сомнение беспристрастность рассмотрения и разрешения им уголовного дела2, так как судья, устанавливающий основания для ареста подозреваемого, обвиняемого не может не предрешать вопроса о его виновности.
Верховный Суд Российской Федерации предпринял попытку разъяснить данную ситуацию и в Постановлении от 29 октября 2009 г. № 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» определил, что суд проверяет и дает оценку обоснованности подозрения, при этом суд «не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица в инкриминируемом преступлении». Вместе с тем, ответа на вопрос о порядке исследования оснований избрания заключения под стражу и иных мер пресечения, там нет. Представляется, что исследование этих оснований должно проводиться в судебном заседании с соблюдением соответствующей процедуры, т.е. путем непосредственного исследования представленных доказательств.
Таким образом, осуществляя судебный контроль, путем принятия решений, связанных с ограничением свободы лица, судья неизбежно формирует свое убеждение в вопросе виновности (невиновности) последнего. «Судья должен удовлетворять ходатай-
1 Чувилев А.А. Актуальные проблемы совершенствования уголовно-процессуального законодательства // Конституция СССР и дальнейшее укрепление законности и правопорядка: мат-лы Всесоюзной научно-координационной конф. М., 1979. С. 167.
2 Ларин А.М., Савицкий В.М. Каким быть следственному
аппарату // Гос-во и право. 1991. № 1 . С. 37; Михайлов-
ская И.Б. Цели, функции и принципы российского уголов-
ного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма).
М., 2003. С. 105; Кальницкий В.В. УПК РФ не обеспечивает процессуальную независимость суда. С. 43; Ковтун Н.Н.
Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России: монография. Н. Новгород, 2002. С. 164, Смирнов АВ. Модели уголовного процесса. СПб., 2000. С. 52-53 и др.
ство об аресте или продление срока содержания под стражей только при твердом убеждении в виновности подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. Это убеждение должно базироваться на достаточных доказательствах его виновности в представленных органом предварительного следствия материалах», — утверждает практикующий судья3. Единственное, что не вправе делать суд, так это излагать свои суждения по этому поводу устно или письменно (т.е. «входить в обсуждение» данного вопроса)4. Вместе с тем, не решив для себя этот важный вопрос, судья не сможет объективно оценить законность и обоснованность состоявшегося (как и предстоящего) решения об избрании данной меры пресечения5.
Вместе с тем, представители судейского корпуса утверждают, что проблема совместимости судебного контроля в досудебном производстве с независимостью, беспристрастностью судей в последующих стадиях уголовного процесса носит теоретический характер, является гипотетической и реально не представляет серьезной «угрозы» для уголовного пра-восудия6. Суд оценивает представленные ему доказательства через призму их достаточности для ответа на вопросы: 1) имело ли место преступление; 2) имеются ли в материалах уголовного дела доказательства, подтверждающие факт, что оно совершено лицом, о необходимости ареста которого говорится в ходатайстве. Заключение подозреваемого, обвиняемого под стражу не является основанием для высказывания суждений об их виновности в совершении конкретного преступления7.
Однако, представляется, что проблема столь некритичного отношения со стороны судей к совместимости контрольных полномочий суда и разрешения им дела в дальнейшем кроется в том, что непосредственного исследования материалов уголовного дела и иных представленных сторонами сведений для установления причастности лица к преступлению, как правило, не происходит. Непосредственного, как то свойственно судебному процессу, об этом свидетельствует изучение материалов судебных производств, осуществленных в порядке ст. 108 УПК РФ. «Нередко процедура контроля укладывается в 20-30 минут, за которые
3 Богдановский А. Избрание и продление срока заключения под стражу // Законность. 2005. № 2. С. 30-31.
4 Азаров В.А. Феномен судебного контроля: заметки на полях трех диссертаций // Уголовное судопроизводство. 2008. № 2.
5 Кальницкий В.В. Судебное заседание в досудебном производстве по уголовным делам: учебное пособие. Омск, 2009.
6 Мядзелец О.А. Судебный контроль за прекращением уголовного дела и уголовного преследования: монография. Омск, 2008. С. 55.
7 Практика применения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации / под ред. В.М. Лебедева. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт, 2011. С. 88.
судьи успевают реализовать не только комплекс всех необходимых решений и действий, составляющих процессуальную форму проверки, но и, судя по протоколам, непосредственно «исследовать» до 150 представленных в суд документов1. Но как суд может принять столь судьбоносное решение, не исследовав доказательств?
Наше глубокое убеждение, что доказательства должны быть исследованы судом, а не восприняты и при этом суд не может дистанцироваться от проверки обоснованности не только подозрения, о чем говорится в вышеупомянутом Постановлении Пленума Верховного Суда от 29.10.2009 г. № 22, но и обвинения. Суд, как орган власти, должен быть наделен безусловным полномочием входить в проверку и оценку представленных (инициатором ходатайства) обвинительных доказательств, оценивать их на предмет относимости, допустимости и достаточности для разрешения спора сторон по существу. Только на этой объективной основе судья вправе формировать вывод о наличии (отсутствии) юридических и фактических оснований для удовлетворения того или иного ходатайства, внесенного в суд, о признании законным и обоснованным обжалованного сторонами действия или решения органов уголовного преследования2. В связи с чем, представляется предпочтительной в этом вопросе специализация судебных мест, предполагающая разграничение функций разрешения уголовного дела и судебного контроля. Требования размежевания процессуальных функций в публичном процессе, как совершенно справедливо отмечает А.В. Смирнов, сверхактуальны, поэтому судебный контроль не может быть непосредственно продолжен правосудием, ибо он превращает состязательность в розыск. Судей как минимум должно быть двое: один для предварительного следствия и предания суду, другой — для правосудия3. С обоснованием идеи введения должности следственного судьи уже несколько лет выступают авторитетные ученые-процессуалисты (В. А. Азаров, А.С. Барабаш, Н. А. Власова, Ю. В. Деришев, В. В. Кальницкий, Н.Н. Ковтун, Н.А. Лукичев, А. И. Макаркин, Н. Г. Муратова, О.А. Мядзелец, О. В. Рябкова, А. С. Сбоев, А. В. Смирнов, И. Ю. Таричко и др.). При этом наряду с введением должности следственного судьи для осуществления судебного контроля по данному направлению деятельности суда, в чем на
1 Ковтун Н.Н. Оперативные судебно-контрольные производства, реализуемые по правилам статьи 165 УПК РФ // Уголовный процесс. 2010. № 1(61). С. 8-16.
2 Ковтун Н.Н. Судебный следователь и следственный судья — разные субъекты правовых отношений: Сборник материалов международной научной конференции «Уголовная юстиция: связь времен» (6-8 октября 2010г., Санкт-Петербург).
3 Смирнов А.В. Модели уголовного процесса. СПб., 2000. С. 50-52.
сегодняшний день возникла действительно объективная потребность, необходимо обязательное усовершенствование процедуры проведения судебных заседаний, которые в настоящее время представляют собой три самостоятельных порядка (ст. ст. 108, 125, 165 УПК РФ). Однако, как совершенно справедливо отмечает О.А. Мядзелец, для фактической реализации данной идеи нет соответствующих условий, в частности, проект учреждения института следственных судей не получил детальной проработки не теоретическом и практическом уровнях, не апробирован в среде судейского сообщества, не проверен экспериментальным путем4. Более того, введение фигуры следственного судьи должно быть связано именно с реальным реформированием всей системы взаимоотношений, с одной стороны, между властью и судом; с другой, между органами предварительного расследования, следственными судьями и судами общей юрисдикции, призванными к разрешению дела по существу5.
Что касается принятия судом решений о производстве следственных действий, то, по мнению отдельных ученых-процессуалистов, чью позицию мы полностью разделяем, «не следует втягивать суд туда, где выводы делаются на вероятностном уровне, где суду надо проявлять несвойственную ему инициативу в решении частных вопросов, утопая в мелочах и участвуя косвенно в уголовном преследовании и, более того, «быть лишним звеном в этом механизме»6. На наш взгляд, законность и обоснованность следственных действий необходимо проверять через институт обжалования, а санкционирование отдельных следственных действий целесообразно восстановить в деятельности прокурора.
Право обжалования решений и действий (бездействий) должностных лиц в досудебном производстве — есть безусловная гарантия судебной защиты прав и свобод граждан в уголовном судопроизводстве, тем более, что институт обжалования показал достаточно высокую свою эффективность. Несмотря на то, что Пленум Верховного Суда в Постановлении от 10 февраля 2009 г. № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» в очередной раз указал на то, что при проверке законности и обоснованности решений и действий (бездействий) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора судья не
4 Мядзелец О.А. Судебный контроль за прекращением уголовного дела и уголовного преследования: монография. Омск, 2008. С. 55-57, 60.
5 Подробнее см.: Ковтун Н.Н. Специализированный следственный судья: за и против // Российская юстиция. 2010. № 9.
6 Кальницкий В.В. Судебное заседание в досудебном производстве по уголовным делам: учебное пособие. Омск, 2009. С. 89, 91.
предрешает вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела, не делает выводов о фактических обстоятельствах дела, об оценке доказательств и квалификации деяния, мы выступаем за отделение функции судебного контроля, включая данное его направление, от функции разрешения уголовного дела через специализацию судебных мест.
Проверка законности и обоснованности решения о выдаче лица при осуществлении международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства представляет собой, по сути, институт обжалования, необходимость функционирования которого очевидна. Одновременно с этим суд решает вопрос о мере пресечения, избранной в отношении лица, подавшего жалобу (ч. 8 ст. 463 УПК РФ), входя при этом в обсуждение вопроса виновности лица, что было нами выше обосновано.
При производстве в отношении отдельных категорий лиц, а именно в ходе дачи судом согласия на возбуждение уголовного дела и привлечение лица к уголовной ответственности говорить о независимости и беспристрастности суда при вынесении приговора, наверное, излишне.
Для российского уголовного судопроизводства длительный период времени было характерно, что суд контролировал результаты предварительного расследования исключительно на судебных стадиях, где речь шла о констатации уже допущенных нарушениях закона, но никак не об их предупреждении на досудебном производстве и говорить о несовместимости направлений деятельности суда на досудебном производстве и судебных стадиях не приходилось. Можно было лишь поднимать вопрос о конкуренции функций судебного контроля и разрешения уголовного дела в судебных стадиях, но это никак не сопоставлялось с независимостью и беспристрастностью суда при реализации им своего основного предназначения — осуществления правосудия.
Однако законодатель посчитал, что отсроченная проверка обжалуемых или иных действий и решений может иметь необратимые последствия и реанимировал институт судебного контроля, не беря во внимание то, что суд, осуществляя контроль за деятельностью органов предварительного расследования по тому же уголовному делу в рамках досудебного производства, оказывается связанным принятыми им ранее решениями, от участия в обсуждении которых он должен быть свободен.
В ходе осуществления судебной реформы предлагалось установить прямой судебный контроль за законностью и обоснованностью реально осуществляемых действий и решений органов предварительного расследования, создающих возмож-
ность ограничения прав и свобод граждан, но при этом Концепция судебной реформы разграничивала полномочия судов. В частности, предполагалось, что контрольные функции там, где под угрозу ставятся свободы и права человека, возьмут на себя специализированные мировые суды, во всех остальных случаях правосудие будет осуществляться в «чистом виде»1. Законодатель несколько отошел от данной идеи и на суд оказалась возложена реализация во многом дисгармонирующих между собой уголовно-процессуальных функций — судебного контроля на досудебном производстве и разрешения уголовного дела в судебных стадиях процесса.
Вместе с тем, необходимо отметить, что законодатель изначально указал правоприменителю на невозможность принятия судом диаметрально противоположных, порой даже взаимоисключающих, несовместимых решений в рамках двух основных производств. В ст. 63 УПК РФ присутствовал прямой запрет судье рассматривать дело по существу при условии, что он принимал решение в порядке контрольной деятельности на досудебном производстве. Впоследствии же данный запрет (2002 г.) был снят. Что заставило законодателя отказаться от совершенно справедливого нормативного закрепления положения об устранении суда от участия в рассмотрении дела, независимо от характера и объема действий, которые совершались, вполне понятно. Одна из причин этого — существование в России так называемых одно-, и двухсоставных судов, в которых работают по 1-2 судьи (в стране более 1/3 таких судов) и они будут парализованы в случае восстановления данной нормы, тогда как необходимость ее присутствия среди норм УПК РФ очевидна. В сложившейся ситуации председатели судов общей юрисдикции вынуждены организовывать работу судей таким образом, чтобы ограничить рассмотрение одними и теми же судьями вопросов в порядке ст. ст. 108-109, 125, 165 УПК РФ и уголовных дел по существу2.
Практика Европейского Суда относительно возможности судей рассматривать уголовные дела по существу, если они принимали какие-либо решения на досудебных стадиях, показывает, что устранение судьи от дела зависит от двух обстоятельств: 1) степени участия судьи в досудебном производстве и 2) доверии в этих случаях к суду сторон. Главным критерием оценки выступает то, насколько его (суда) предыдущие действия и решения могут повлиять на объективность и беспристрастность при разрешении уголовного дела по существу. Л.Б. Алексеева в данной
1 Концепция судебной реформы в Российской Федерации / Сост. С.А. Пашин. М., 1992.
2 Деришев Ю.В. Концепция уголовного досудебного производства в правовой доктрине современной России. Омск, 2003. С. 285.
ситуации предлагает пойти путем Австрии, которая учитывает в этих случаях позицию сторон, т.е. в зависимости от того, будет или не будет заявлен отвод после того, как стороны будут проинформированы о том, какое участие принимал судья на досудебных стадиях процесса1. Вместе с тем, полагаем, что заимствование данного положительного опыта для российского уголовного судопроизводства не разрешит сложившейся ситуации, а наоборот, способно будет создать новые трудности.
Наша позиция в разрешении данной ситуации сводится к следующему:
Санкционирование следственных действий целесообразно восстановить в деятельности прокурора.
Законность и обоснованность решений, действий (бездействий) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и
1 Алексеева Л.Б. Практика применения ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека. Право на справедливое правосудие и доступ к механизмам судебной защиты. М.: Издательство «Рудомино», 2000. 158 стр. / Интернет ресурс.
свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, проверять через институт обжалования.
В перспективе ввести должность следственного судьи для реализации функции судебного контроля по таким направлениям, как:
♦ принятие решений, связанных с ограничением свободы лица;
♦ обжалование действий и решений органов предварительного расследования и прокурора;
♦ производство в отношении отдельных категорий лиц.
Таким образом, осуществление функции судебного контроля за досудебным производством следственным судьей путем обеспечения конституционных прав и свобод участников процесса, защиты их от необоснованных действий и решений внесудебных органов, незамедлительного восстановления нарушенных прав и свобод, а также придания юридической силы правомерным решениям и действиям органов уголовного преследования создаст условия для беспрепятственного и беспристрастного разрешения уголовного дела судом.
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КОРРУПЦИОННЫМ ПРОЯЛЕНИЯМ В ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНАХ
С.С. МАИЛЯН,
профессор кафедры теории государства и права Московского университета МВД России;
Е.Н. ХАЗОВ,
доктор юридических наук, профессор;
А.В. БОГДАНОВ, кандидат юридических наук, доцент 12.00.09 - уголовный процесс evg.hazow@yandex.ru
Аннотация. Исключительную опасность для общества представляют коррупционные процессы в правоохранительных органах, представители которых сами должны противостоять преступности и коррупции. Коррупция в правоохранительных органах подрывает веру населения в способность государства защитить права и свободы своих граждан.
Ключевые слова: коррупция, противодействие коррупции, уведомление, проверка, сроки проведения проверки, результаты проверки, окончание проверки
COUNTERACTION TO THE CORRUPTION DISPLAYS IS IN THE LAW
ENFORCEMENT AUTHORITIES
S. S. MAILYAN,
professor of chair of the Theory of the state and right, Ministry of Internal Affairs Moscow university of Russia
E.N.HAZOV, doctor of jurisprudence, professor A.V.BOGDANOV, candidate of jurisprudence, assistant professor
