Раннедревнеболгарский пласт в Ростовской служебной минее xiii века (РНБ, f. П. I 37) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Раннедревнеболгарский пласт в ростовской служебной минее XIII века

(РНБ, F. п. I 37)

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the

13th c. (RNL, F. p. I 37)

Роман Николаевич Кривко Roman N. Krivko

Институт русского языка Vinogradov Institute for Rus-

им. В. В. Виноградова РАН, sian Language of the Russian

Институт славяноведения РАН, Academy of Sciences,

Москва Institute for Slavic Studies of the

Russian Academy of Sciences, Moscow

Abstract

The article is dedicated to the linguistic and textual pecularities of the Festal Menaion F. p. I 37 preserved in Russian National Library (S.-Petersburg) and dated to the beginning of the 13th c. Numerous linguistic features of the manuscript testify to Old West Bulgarian (Old Macedionan) literary usage of the end of the 9th — beginning of the 10th c., on the basis of which the earliest Slavonic hym-nographical translations were performed. Despite of such an archaic linguistic and textual layers observed in the manuscript, its calendar, structure and content were influenced by the monastic rite based on the Typicon of Patriarch Alexius the Studite which had been translated and introduced in Kievan Rus' at the second half of the 11th c. The linguistic features of the text version as attested by F. p. 137 have been compared to the manuscripts testifying to the Alexius the Studite text

2012 №1 Slovene

146 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

version. It has been affirmed that adaptation of the Old Bulgarian hymnographic heritage in Kievan Rus' followed the unstable trend to neglect the most remarkable South (and South West) Slavonic lingustic features and aimed at establishing "neutral" over dialectal Church Slavonic literary usage.

The significant part of the article contains the edition of the earliest Slavonic, i. e. Old Bulgarian, translation of the Greek kanon Тафш парОсуобохш dedicated to the Dormition of the Theotokos. The earliest Slavonic translation of this kanon has been preserved in the unique available manuscript, that is F. p. 137. The publication of the Slavonic translation is supplied with the first critical edition of the Greek source performed on the basis of twelve manuscripts, the linguistic commentary of the Slavonic text, and remarks concerning some metric pecularities of the original Greek version.

Key words

Old Church Slavonic, Old Bulgarian language, history of Slavonic languages, Church Slavonic written sources, Slavonic hymnography, early Slavonic liturgical traditions, literary relations of Medieval Slavs, translation technique, Byzantine hymnography

1. Вступительные замечания: проблема

текстологической однородности древнерусского студийско-алексиевского гимнографического корпуса

В середине одиннадцатого века в Древней Руси произошла литургическая реформа, в ходе которой древнерусское богослужение, основанное на выполненных в Первом Болгарском царстве переводах и, в меньшей степени, оригинальных текстах, было перестроено в соответствии с требованиями Устава патриарха Алексия Студита (1025-1043), сохранившегося только в славянской традиции благодаря выполненному на Руси переводу.1 Появившиеся в Первом Болгарском царстве богослужебные книги, в частности, Триоди и служебные минеи, были заново сверены на Руси c греческими оригиналами [Момина 1992; Пентков-ский 2001: 158].1 2

1 Основное исследование и публикация: [Пентковский 2001].

2 См. наиболее точное, на наш взгляд, и взвешенное описание этого процесса: “<В> данном случае речь идет не о совершенно новых переводах, а об особого рода книжной справе, в которой использовались уже существовавшие славянские переводы богослужебных книг, выполненные в X веке в юго-западной части I Болгарского царства. При создании новой редакции какой-либо богослужебной книги в новый текст включались переведенные ранее тексты, либо с правкой

по греческому тексту, если в последнем имелись разночтения по отношению к имевшемуся переводу, или же без правки, если эти разночтения отсутствовали. Полностью переводились только те тексты, которые отсутствовали в имевшихся богослужебных книгах” [Пентковский 2001: 158]. Такие тексты, однако, до сих пор не выявлены ни литургистами, ни филологами, за исключением службы свв.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 147

По сообщению Повести временных лет, от Успенского КиевоПечерского монастыря Устав патриарха Алексия Студита “переяша вси манастыръве” (1051 г.) [Лавр.лет. 160],* 3 однако истинные масштабы студийско-алексиевской реформы остаются неясными. В частности, плохо понятно, в какой мере осуществлялось языковое редактирование древнеболгарских текстов и какие разночтения и переводы впервые появились на древнерусской почве. Нужно, однако, признать, что в силу отсутствия сведений о лексических русизмах в богослужебных рукописях решение последней задачи с применением хорошо известного “лексического критерия” представляется на сегодняшний день невозможным, и для этого используются другие сравнительные методы.4

Обращает на себя внимание скорость распространения древнерусской “студийско-алексиевской” реформы.5 Источники не сообщают нам ничего о её поддержке со стороны княжеских властей, в связи с чем обратим ещё раз внимание на характерное упоминание именно монастырей в соответствующей погодной записи (1051 г.) Повести временных лет [Лавр. лет. 160]. Не позднее середины семидесятых годов одиннадцатого века Студийско-алексиевский устав был переведён в Киево-Печерском монастыре [Пентковский 2001: 164-165], а уже в 1095-1097 годах в Новгороде были написаны древнейшие служебные минеи (сентябрь, октябрь, ноябрь), отредактированные согласно этому Уставу [Серпй I: 208] и иногда называемые по имени основателя славянской “минейной филологии” “Ягичевыми Минеями” [изд.: Ягичъ 1886]. От рубежа XI-XII веков сохранилось ещё два написанных в Новгороде комплекта служебных миней студийско-алексиевской редакции, литургическая принадлежность которых была установлена ещё архиеп. Сергием (Спасским) на основе преимущественно календарных данных [Серпй I: 208-209].

О том, что эти данные были изучены и поняты недостаточно, свидетельствуют следующие факты.

В Студийско-Алексиевском уставе память мч. Мины положена одиннадцатого ноября [Пентковский 2001: 293], тогда как в “ягичевой минее” (1097 г.) этот праздник отмечается десятого ноября [Ягичъ

Борису и Глебу, древнерусское происхождение которой не требует доказательств.

3 Две разных версии того, как был введён Устав, сохранились в Житии прп. Феодосия Печерского и в Повести временных лет, см. их сравнение в: [Пентковский 2001: 155-164].

4 См., напр., статью [Кривко 2011а]; там же более подробное изложение проблемы.

5 Устав патриарха Алексия Студита — один из многочисленных “студийских” уставов, точнее, уставов студийской группы [Пентковский 2001], в связи с чем называть древнерусскую редакцию богослужебных книг родовым определением “студийский” некорректно.

2012 №1 Slovene

148 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

1886: 334],6 в согласии с другими древнерусскими минеями XI-XII вв. [Серий II: 351] и в противоречие Уставу. Судя по материалам архиеп. Сергия (Спасского) и Я. Кулича,7 Студийско-Алексиевский устав следует магистральной исторической линии византийских календарей, тогда как древнерусские минеи имеют в этом отношении уникальную параллель лишь в одной, гроттаферратской, рукописи семнадцатого века (!) Crypt. gr. А а XXXIII [Kulič 1992: 38-39; Серий II: 351]. Перемещение празднования памяти мч. Мины с одиннадцатого на десятое ноября объяснимо: так составители миней пытались “освободить” празднование памяти прп. Феодора Студита (11 ноября) от менее значимых для студийской традиции дат. Не столь очевидным является региональный характер такой перестановки, противоречащей переведённому на Руси Студийско-Алексиевскому уставу. Допустимо полагать, что древнерусские служебные минеи воспроизводят здесь более раннюю, редкую и утраченную древнеболгарскую традицию служебных миней, не сохранившуюся на славянском юге,8 либо отражают особенности также несохранившихся византийских оригиналов древнерусской редакции, не во всём соответствовавших студийско-алексиевской практике. Возможно, однако, что мы здесь имеем дело не вообще с древнерусской, а с узкорегиональной традицией, соблюдавшейся в некоторых монастырях древнего Новгорода (все студийско-алексиевские минеи, о которых здесь идёт речь, новгородского происхождения).

Несмотря на возможные расхождения с календарём Студийско-Алексиевского устава, едва ли во всём правильным является видение Д. Штерна [2004: 76], согласно которому в Древней Руси “составители Миней не ориентировались на церковные уставы, но составили славянские минейные рукописи по тем греческим рукописям, которые попали им под руку. <...> Между прочим, составить минейные собрания при помощи устава было бы невозможным предприятием, потому что в славянских уставах не содержалось подробных указаний”. Последним доводом можно пренебречь: в древних уставах, и не только славянских, действительно не указываются памяти на каждый день месяца, однако это значит, что празднования в эти дни не были важны для данной литургической традиции и поэтому могли допускать варьирование как в конкретных датах, так и в составе служб. Единственно важными

6 Благодарю за это замечание Искру Христову-Шомову.

7 Я. Кулич составил сводный календарь нескольких десятков греческих служебных миней десятого — девятнадцатого веков, не зная или по каким-то другим причинам не используя труд архиеп. Сергия, который не упомянут

в библиографии к справочнику [Kulič 1992: V-XII].

8 Ср. данные южнославянских месяцеловов относительно инетересующих нас здесь дат: [Дограмаджиева 2010: 99-100].

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 149

для историко-литургической классификации минеи на основе её календаря являются только те даты, которые упомянуты в уставах и тем самым оказываются значимыми для данной традиции и одновременно характеризуют эту и только эту традицию. Так, например, не играет роли для историко-литургической классификации источника празднование Преображения Господня шестого августа, поскольку оно отмечается в этот день согласно уставам разных традиций и не является средством локализации месяцеслова минеи, Евангелия или Апостола внутри византийского литургического ареала. Для установления связи литургического источника с той или иной частной, “диалектной”, богослужебной традицией важны только те даты, которые представляют собой отступление от общей, “наддиалектной”, литургической нормы и являются исключительной особенностью этой традиции. Сравнение древнерусских миней с уставом патриарха Алексия Студита доказывает, что те же самые комплекты служебных миней, в которых отмечается отступление от календарных указаний этого устава, на материале других месяцев содержат бесспорные свидетельства его влияния. Отсутствие таких свидетельств в каждом из двенадцати месяцев не является доказательством того, что древнерусский комплект служебных миней на каком-либо фрагменте годового цикла составлялся без учёта требований Студийско-Алексиевского устава: специфических “студийско-алексиевских” дат в большинстве месяцев может просто не быть.

На сознательную редакторскую правку древнерусских служебных миней по Студийско-Алексиевскому уставу указывает то, что “в августовской нотированной служебной минее XII века, входящей в комплект новгородских миней, среди стихир на 14 августа (предпразднство Успения) находятся три стихиры обновлению храма. Эти же самые стихиры обновлению находятся под 14 августа и в нотированном минейном стихираре XII века. Стихиры обновлению храма относятся к празднованию обновления Успенского храма в константинопольском монастыре патриарха Алексия, что подтверждают соответствующие рубрики, находящиеся в САУ под 14 августа. О зависимости рассматриваемой редакции древнерусских миней от комплекса богослужебных книг из монастыря патриарха Алексия Студита <...> свидетельствует и последование 7 декабря из декабрьской нотированной служебной минеи XII века, входящей в состав уже упомянутого новгородского комплекта миней, которое представляет собой соединение попразднства святителю Николаю Мирликийскому со службой святителю Амвросию Меди-оланскому. <Именно — Р. К.> в монастыре патриарха Алексия Студита соединялись служба попразднству святителя Николая Мирликийско-го со службой святителю Амвросию Медиоланскому” [Пентковский

2012 №1 Slovene

150 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

2001: 160]. Со студийской традицией связано также предпразднство Усекновения главы Иоанна Предтечи 28 августа, совмещённое с памятью прп. Моисея Мюрина (Та, л. 96-103), поскольку главный храм Студийского монастыря был посвящён Иоанну Предтече. Такое положение было вовсе не типичным: песнопения предпразднства Усекнования главы отсутствуют в Са, а в Та, единственной рукописи, в которой эти песнопения есть, предпразднство всё же не указано в заглавии службы. (Заметим, что это является ещё одним свидетельством влияния иной, неустановленной, традиции на древнерусский студийско-алексиевский гимнографический корпус.) Византийские служебные минеи на август, содержащие 28 августа предпразднство Усекновения главы Иоанна Предтечи, неизвестны.9 Наконец, празднование памяти Семи отроков Эфесских седьмого августа, предписываемое в этот день Студийско-Алексиевским уставом [Пентковский 2001: 359], является характерной особенностью именно этого Устава и составленных на его основе Са и Та, тогда как во всех многочисленных византийских служебных минеях, доступных автору этой статьи, память Семи отроков Эфесским помещена либо на четвёртое, либо на второе августа [Кривко 2008: 82].

Всё это, в целом, соответствует месяцесловам древних славянских евангелий, в которых редкое студийско-алексиевское предпразднство Усекновения главы Иоанна Предтечи отсутствует,10 11 а такая же “локальная” память Отроков Эфесских седьмого августа засвидетельствована только месяцесловом древнерусского (галицко-волынского) Добрило-ва евангелия 1164 г.11 Ср.: “Успение семи отроков в Эфесе (1-я пол. V). Празднуется 7 августа по Студийскому уставу, 2 — по УВЦ <Уставу Великой Церкви. — Р. К.>, 4 августа — по Иерусалимскому” [Лосева 2001: 402]. Судя по исключительности празднования памяти Отроков Эфесских 7 августа, которое из всего изобилия византийских и славянских миней и месяцесловов засвидетельствовано только двумя древнерусскими служебными минеями студийско-алексиевской редакции и одним, тоже древнерусским, евангелием, а также самим Студийско-Алексиевским уставом, эта дата является не “общестудийской”, а студийско-алексиевской, что объясняет её региональный восточнославянский характер: константинопольская студийско-алексиевская традиция засвидетельствована только древнерусскими источниками.

9 [KuLic 1992: 204; Кривко 2008: 86]. Источниковые базы обоих исследований дополняют друг друга.

10 [Лосева 2001: 417; Дограмаджиева 2010: 313]. См. красноречивое молчание источников, известных архиеп. Серпю [II: 263].

11 [Лосева 2001: 402; Дограмаджиева 2010: 308]. Архиеп. Серг1й [II: 239] в своём сводном Месяцеслове указывает в этой связи только Са и Та и сам Студийско-Алексиевский устав.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 151

В сопоставлении студийско-алексиевского гимнографического корпуса со Студийско-Алексиевским уставом необходимо также принимать во внимание сложность текстологической традиции этого устава, в рамках которой насчитывается девять редакций, что приблизительно равно количеству рукописей, содержащих Устав [Пент-ковский 2001: 181-195].

Наконец, для оценки неоднородности древнерусского гимнографического корпуса особое значение имеют ранние следы палестинских календарных традиций, появление которых предшествует эпохе распространения Иерусалимского устава на христианском Востоке. В многочисленных современных исследованиях по славянской гимнографии осталась незамеченной статья [Штерн 2004], в которой выявлены календарные особенности иерусалимского, точнее, “новосавваитского” (термин Р. Тафта), типа в древнерусской служебной минее на май двенадцатого века из собрания РНБ, Соф. 199: “<И>ерусалимский характер Софийской минеи проявляется скорее опосредованным образом, а именно, отсутствием явных студийских черт. <...> Но есть и прямое доказательство иерусалимского влияния на софийскую минею, а именно, память св. Артемона 13-го апреля, которая празднуется в этот день по Иерусалимскому уставу <...>, и память св. Симеона, еп. Персидского, 17 апреля, которая празднуется в этот день тоже исключительно по Иерусалимскому уставу12 <...>. Отзвук студийской традиции в софийской минее представляет только <. > празднование памяти св. Аристарха, Пуда и Трофима на 14-ое апреля. <...> <Б>росается в глаза одна особенность синодальной рукописи,13 а именно наличие <памяти> святого Георгия Малейского: во-первых, на 4-ое апреля по иерусалимской традиции, и, во-вторых, на 15-ое по студийской традиции. Значит, синодальная рукопись является смешанной студийской минеей с иерусалимским элементом” [Штерн 2004: 76; ссылки на: Лосева 2001: 316, 319]. Автор приходит к заключению, что “апрельская софийская минея является единственным свидетельством раннего иерусалимского влияния на Руси” [Штерн 2004: 79] и справедливо задаётся вопросом, “как может это сочетаться с общепринятым представлением о том, что иерусалимская традиция была принята у славян только в XIV в. <...>?” [Штерн 2004: 77]. Необходимо, однако, задать и следующий вопрос: как это

12 Здесь исследователь ошибся: празднование памяти свт. Симеона, еп.

Персидского, семнадцатого апреля предписывается также Евергетидским уставом второй половины одиннадцатого века, сохранившимся в рукописи двенадцатого столетия [см.: Дмитршвскш I: 448]. Евергетидский устав, созданный для одного из константинопольских монастырей, отражает влияние палестинских традиций на студийские [Taft 1988: 190].

13 Имеется в виду рукопись конца двенадцатого века ГИМ, Син. 165.

2012 №1 Slovene

152 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

соотносится с нашими знаниями о распространении новосавваитского богослужения вообще в византийском обряде?

Влияние иерусалимских богослужебных обычаев в Константинополе прослеживается с середины одиннадцатого века. В это время был создан Евергетидский устав, который принадлежал к уставам студийской группы, имел свои непосредственные корни в Малой Азии [Пент-ковский 2004] и при этом включал элементы палестинской литургической практики [Taft 1988: 190]. Показательно, что одна из памятей, которую Д. Штерн ошибочно считает “исключительно Иерусалимской”, имеет соответствие именно в Евергетидском уставе.14 Источник проникновения “иерусалимских” памятей в славянские служебные минеи остаётся неясным: как полагает Д. Штерн [2004: 77], “славянские переводы литургических книг <...> подвергались проверке и пополнению с помощью <...> доступных греческих рукописей”, и далее [там же] утверждается как некий доказанный “факт, что славянские книги не только переводились, но и переписывались в византийской среде, т. е. на Афоне или в Царьграде”. Даже если это так и мы бы знали об этом достоверно по отношению к обсуждаемой здесь древнейшей эпохе, нельзя забывать, что Иерусалимский устав занял господствующее положение в Никейской империи только к середине тринадцатого века, а на Афоне он был принят лишь во второй половине того же столетия [Пентковский 2004: 158 (литература)]. Очевидно, “иерусалимские” праздники новгородской служебной минеи на апрель Соф. 199 являются либо свидетелем утраченного звена византийской традиции, свидетельствующего о проникновении палестинских обычаев в Малую Азию и, возможно, Константинополь в двенадцатом столетии, либо отражают какие-то прямые контакты Древней Руси и Палестины, например, через паломников или славянскую общину на Синае.

За год до выхода в свет работы Д. Штерна [2004] была опубликована не учтённая им статья О. В. Лосевой [2003], в которой также затрагивается проблема ранних русско-палестинских литургических контактов, однако на материале месяцесловов древнерусских Евангелий и Апостолов. Если Д. Штерн [2004] установил влияние на календарь древнерусских миней двенадцатого века палестинской монастырской традиции, связанной с богослужением Лавры св. Саввы, то О. В. Лосева [2003] выявила в календаре Остромирова евангелия (1057 г.), Мстиславова апракоса (до 1117 г.) и некоторых других восточнославянских рукописях уникальные праздники, отражающие практику Святогробского Типикона, использовавшегося в иерусалимском храме Воскресения Господня. За исключением единственного греческого фрагмента палестинского

14 См. примеч. 12.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 153

происхождения, эта богослужебная традиция полнее всего сохранилась в древнегрузинских и армянских источниках, что придаёт особое значение древнерусским, точнее, древненовгородским данным15 для изучения богослужебных традиций христианского Востока. Пути их заимствования на восточнославянский северо-запад остаются неизвестными.

Культурный и географический диапазон возможных источников раннего заимствования палестинских памятей в календарную традицию Древней Руси настораживает, давая понять, насколько сложным и неоднородным может оказаться при внимательном рассмотрении восточнославянский литургический ландшафт. Обратим в связи с этим внимание и на то, что, кроме так называемых “ягичевых миней” и миней “типографского” и “синодального” комплектов, другие свидетели древнерусской студийско-алексиевской редакции служебных миней par excellence достоверно не описаны, да и эти рукописи не являются абсолютно точным воспроизведением его требований, а основополагающая статья М. А. Моминой [1992], — при всей репрезентативности рукописного материала, убедительности и доказательности главных выводов, — основана, помимо календарных и структурных данных, на единичных примерах текстового совпадения между минеями и триодями, с одной стороны, и певческими сборниками Ирмологием, Стихирарем и Кон-дакарём, с другой.16 Единичность примеров в статье М. А. Моминой [1992] обусловлена исключительно рамками жанра, а не количеством реально имеющихся параллелей и не объёмом изученного автором материала, однако это не избавляет нас от необходимости более сложных сопоставлений на основе более активного лингвистического анализа. Впрочем, судя по критическому аппарату к изданиям синодального студийско-алексиевского комплекта служебных миней конца двенадцатого века [MA I-III; MD I-IV; MF I-III], который учитывает древнерусские рукописи не младше тринадцатого столетия, текстологическое

15 См. литературу в статье О. В. Лосевой [2003: 135], согласно которой

к святогробским праздникам в раннедревнерусской традиции относятся освящение храма Богородицы в Гефсиманском саду 22 октября, память вмч. Пантелеимона 31 октября (а не 27 июля), память свт. Григория Нисского 8 января, память свт. Александра Александрийского 18 января, память сщмч. Поликарпа Смирнского 26 января, память Положения главы Иоанна Предтечи 27 октября, а также Воскрешение праведного Лазаря 17 марта. Из всех этих праздников только Воскрешение праведного Лазаря известно в нескольких южнославянских евангелиях двенадцатого — четырнадцатого веков, хранящихся в библиотеке Зографского монастыря [Дограм аджиева 2010: 152].

16 М. А. МоминА [1992] исходит из общепринятого факта, что певческие сборники Стихирарь, Ирмологий и Кондакарь были созданы на Руси, хотя и при использовании древнеболгарских переводов; следовательно, текстологические параллели между этими сборниками и минеями свидетельствуют о древнерусском происхождении тех миней, которые содержат общие тексты со стихирарями, ирмологиями и кондакарями.

2012 №1 Slovene

154 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

и языковое единство восточнославянского гимнографического корпуса было довольно высоким: подавляющую массу критического аппарата составляют графико-орфографические, фонетические и текстологически малозначимые паронимические разночтения.

Предполагается, вслед за В. Ягичем, что отличительным признаком древнерусских студийско-алексиевских служебных миней являются по-жанровое расположение гимнов, при котором малые жанры (отпусти-тельный тропарь, седальны, кондак с икосом и стихиры) предшествуют канону,17 а также календарные особенности, впервые описанные архиеп. Сергием Спасским [Серий I: 208-211] на обширном, но всё же, как мы увидели выше, ограниченном материале. Отсюда вывод: “Въ XII-XIII въкахъ и первой половинъ XIV въка въ Россш были употребляемы минеи единственно студшсюя” [Серий I: 209], то есть, ещё раз уточним, — студийско-алексиевские.

Представления архиеп. Сергия о высокой содержательной и календарной однородности древнерусского гимнографического корпуса связаны в значительной степени с отсутствием общепринятой историко-типологической классификации византийских служебных миней, которая должна стать необходимой базой для соответствующих построений на славянской почве. Византийская типология неизбежно осложняется на славянском материале языковыми и текстологическими особенностями, связанными с различными способами перевода и редактирования одних и тех же греческих текстов уже внутри славянской традиции. Особую проблему представляет атрибуция греческих оригиналов, которые также влияют на место определённой рукописи в рамках славянской традиции (см. об этом далее).

Известно не так много древнерусских гимнографических памятников, которые выглядят исключением на кажущемся однородным “студийско-алексиевском” фоне. К ним прежде всего относятся Путятина Минея одиннадцатого века [Мурьянов 1998-2000; Щеголева 2001; Баранов, Марков 2003] и Ильина книга XI-XII вв. [Крысько 2005; Верещагин 2006], которые представляют стадии развития славянской гимнографии, предшествующие введению на Руси Студийско-Алексиевского устава. Эти рукописи являются важнейшими свидетелями древнеболгарской гимнографии конца девятого — десятого веков.18

17 [Ягичъ 1886: LXVII-LXVIII; Мурьянов 1981; Верещагин 2001: 259], ср. “традиционное деление миней на иерусалимские и студийские” [Нечунаева 2000: 31]; но см. затем предостережение В. Томеллери [2007: 116]:

“Такая классификация состава не соответствует сложной исторической действительности”.

18 Поскольку статья посвящена древнерусскому гимнографическому корпусу и его архаическим пластам, мы не рассматриваем здесь южнославянские источники,

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 155

С Путятиной Минеей сопоставима Триодь Моисея Киянина двенадцатого века (РГАДА, ф. 381 (Тип.), № 137) [продолжающееся издание: Momina, Trunte I, II], также отражающая “достудийско-алексиевский” этап истории славянской гимнографии. Заметный архаический пласт содержится в так называемом “Кодексе Ганкенштейна” тринадцатого века (ÖNB, cod. Vind. slav. 37), который содержит наиболее исправный текст общих служб Климента Охридского.19 Значительное количество оригинальных древнеболгарских гимнографических сочинений выявлено в древнерусских праздничных минеях и в меньшей степени — в повседневных,20 однако остаётся неясным, как соотносится с наличием в рукописи редких оригинальных гимнов переводной материал, в частности, какие имеются в рукописях разночтения со студийско-алексиевскими новгородскими комплектами и какие в связи с этим наблюдаются языковые явления. Ответы на эти вопросы позволили бы выявить древние, не отредактированные древнеболгарские переводы или их фрагменты в восточнославянских рукописях и тем самым получить более ясное представление о масштабах редактирования древнеболгарского гимнографического наследия в процессе студийско-алексиевской реформы. Надёжное решение данной проблемы возможно только при сплошной каталогизации и атрибуции греческих оригиналов древнерусских гимнографических сборников и при сопоставлении имеющихся в рукописи песнопений с полным текстом самого Студийско-Алексиевского устава. Объём материала и трудоёмкость исследований не позволяет надеяться на скорое осуществление подобного проекта, поэтому ограничимся в рамках данной статьи ещё одним примером архаического свидетельства в древнерусской традиции.

2. Языковые особенности праздничной минеи особого состава F п. I 37

2а. Предварительные замечания

Рукопись F. п. I 37 представляет собой минею праздничную особого состава первой трети тринадцатого века. “Почерк рукописи идентичен почерку 3-го писца (л. 68а-124г) Апостола 1220 г., написанного в Ростове” [Каталог 2002: 622, № д35]. В числе некоторых других рукописей Минея принадлежит к продукции ростовского владычного скриптория тринадцатого века [Турилов 2009: 239]. Эта рукопись (F. п. 137),

которые являются свидетелями более ранних традиций, чем восточнославянские.

19 Новейшее издание общих служб: [Kamp 2010 (литература)].

20 Основные работы: [Йовчева 2002; Турилов 2006].

2012 №1 Slovene

156 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

“по-видимому, была создана в дополнение к праздничной минее (тут только предпразднства великих праздников, а самих праздников нет)” [Каталог 2002: 622]. Данная минея не отражена в обширном критическом аппарате к изданию Ильиной книги [Крысько 2005], поскольку обе рукописи попросту не содержат общих текстов. По другим, неизвестным, причинам F. п. I 37 не нашла отражения в критических изданиях синодального комплекта [MA I-III; MD I-IV; MF I-III], из-за чего она фактически выпала из кругозора исследователей переводной славянской гимнографии. Это особенно досадно потому, что “Минея F. п. I 37 (в сущности, представляющая собой сборник дополнений к Минее праздничной в собственном смысле этого слова <...>) являет собой редчайший (без преувеличения, уникальный) пример древнего (до конца XIV в.) гимнографического сборника этого типа, не связанный происхождением с Новгородом или Псковом” [Турилов 2009: 239].

Единственной работой о переводной славянской гимнографии, в которой использованы данные F. п. 137, является обстоятельная статья М. Йовчевой [2006: 96-98], посвящённая службе свт. Афанасию в славянской традиции. Автор убедительно доказала, что версия этой службы, содержащаяся в рукописях F. п. 137 и РНБ, Соф. 203, представляет “изолированную”, в терминологии автора, традицию, отличающуюся как от архаичной древнеболгарской, представленной среднеболгарскими рукописями, так и от древнерусской студийско-алексиевской.

Поскольку рукопись F. п. 137 включает в себя службы значимым событиям церковного года, праздники, в ней содержащиеся, восходят к глубокой древности, и поэтому их даты в славянской средневековой традиции, в целом, устойчивы и не могут повлиять на историкотипологическую классификации рукописи.21 Обратим внимание лишь на память ап. Варфоломея 24-го августа, что соответствует Студийско-Алексиевскому уставу [Пентковский 2001: 365] и двум новгородским служебным минеям (Са, Та), отредактированными по этому уставу — в большинстве византийских служебных миней, доступных автору этих строк, эта память празднуется 25-го августа [Кривко 2008: 85]. Кроме того, обращает на себя внимание, что календарный цикл в F. п. 137 начинается с января, а не с сентября, в соответствии с началом церковного года, и заканчивается, соответственно, декабрём, а не августом.

21 В связи с календарными особенностями рассматриваемой минеи обратим внимание, что в день 9 августа празднуется память апостола не Матфея, как указано в каталоге [Каталог 2002: 622], а Матфия из числа семидесяти (см. Деян. 1:23-26). Неточность вызвана написанием самой рукописи, где на месте имени ап. Матфия читается только Матфеи или Матфеи (в соответствующих грамматических формах) (F. п. I 37, лл. 136об., 137, 137об., 139, 139об., 140об., 141).

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 157

Кроме календарных данных, место F. п. I 37 в русле славянской традиции определяется на основе жанрового состава и расположения песнопений: “Порядок песнопений в службе: седальны, кондаки, стихиры, каноны (два канона пишутся раздельно). <...> М. А. Момина считает, что этот тип минеи аналогичен древнему типу Триоди («Гимовский тип»22 по ее классификации, см. Момина 1983. С. 31, 36); он содержит особую редакцию текста” [Каталог 2002: 623], что соответствует, в свою очередь, составу и расположению песнопений студийско-алексиевской редакции служебных миней. Вторых песней в рукописи нет, в согласии с византийской практикой тринадцатого столетия. Что касается содержания песнопений, то здесь обращает на себя внимание “канон Евфи-мию Великому Климента Охридского, без нач., с акростихом в 3, 4 и 9-й песнях: «...ПОуСТИН... КЛИМ»” [Каталог 2002: 622]. Возникает вопрос, имеются ли в языке перевода и в содержании других последований архаизмы, соотносимые с тем же древнеболгарским периодом, к которому относится канон прп. Евфимию Великому свт. Климента Охридского. Положительный ответ будет означать, что в рамках славянской традиции древние по происхождению тексты (оригинальные сочинения, переводы или их редакции) могли использоваться согласно более новым литургическим правилам, а древнерусская литургическая реформа не означает с необходимостью языковую и текстологическую правку.

2б. Лексические особенности минеи F п. I 37 Обращающих на себя внимание орфографических и морфологических особенностей в рукописи нет (исключения описаны далее), в этом отношении памятник следует позднедревнерусскому церковнославянскому языковому узусу. Прежде всего обращает на себя внимание лексика памятника.

2б-1. Слова, не отмеченные в лексикографии

На первых тридцати листах минеи замечены несколько слов, отсутствующие в славянских исторических словарях. Далее при цитировании рукописи F. п. I 37 указывается только лист; отсутствие шифра или сиглы при цитате означает, что пример заимствован из F. п. 137. Великодарьць, м. Тот, кто даёт великие дары. Къ вел!/комоу предътечи своемоу • о/ великодарьче ги • грАдеши (Л рхуаАобшрЕ MR III 68) 29об. Мюроносьчьскыи, прил. Передача греч. несогласованного определения, выраженного субстантивированным прилагательным двух окончаний

22 Этот тип сформировался в процессе обсуждаемой в данной статье студийско-алексиевской реформы и поэтому может быть назван также “студийско-алексиевским”.

2012 №1 Slovene

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov 158 | Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

рирофород ‘мироносица’, относящегося к словоизменительной парадигме мужского рода. Сладость веселига ху ву мю/роносьчьскыга сльзы преложТ/въшемоу на радость феодосиге/потоци сльзъ твоихъ искапаш / (twv рирофорогч MR III 209) 43об. ‘о Феодосий, потоки твоих слёз источили сладость веселия Христу Богу, претворившему в радость слёзы мироносиц’.23 Форма мю/роносьчьскыга (мюрьносьчьскыи) с суффиксом -ьц-(и с последующим морфонологически обусловленным переходом ц в ч перед ь в позиции первой палатализации) позволяет теоретически предполагать только одно производящее существительное — *мюроносьць ‘тот, кто несёт миро’. Это свидетельствует о непонимании контекста: в видении переводчика, мю/роносьчьскыга сльзы — это слёзы неких мироносцев, несущих или носящих миро (?!), а не слёзы мироносиц (räv рирофорогч).24

Плодьствовати. Совершать приношение (чего-л., подобного плодам). Плодьствоуимъ хви • житиге что (карпофорг|о'шргч MR III 68) 29. Предъпраздьньствьныи, прил. Относящийся к предпразднству — дню перед особо почитаемым церковным праздником. Предъпраздьньствьныга п^ Увлгочтавьно провъзгласи/мъ (проеортю MR III 25) 1об.

Принашьствовати. Прийти, снизойти. Се агньць въземлгаи прегрЩ/шенига • члвчьства принашьствова (pA0ev, £пебг|рг|сте ‘пришёл, явился’25 MR III 55) 24. Присвоиствовати. Сделать кого-л. родным или близким себе.26 Слово виге ущедривъ/члвкъ (им.п. ед.ч. — а^0ршпод) гависА и крьщениге/мь водательнымь того пр|/своиствугеть вол^пьно (оСкею! MR III 50) 22.

23 Ср. Мф. 28:1-10; Мк. 16:1-13; Лк. 23:23-55; Ин. 20:1-18.

24 В лексикографии засвидетельствован адъективный дериват

от существительного мироносица: мироносицкий (1688 г.) ‘относящийся к памяти жен-мироносиц’ [СлРЯ XI-XVII вв. 9: 174]. Эта форма отражает утрату еря и последующую ассимиляцию аффрикаты в новой консонантной группе, раннедревнерусская форма этого прилагательного — *миро- или *мюроносиуьскыи, ср. мюрьносьчьскыи.

25 В этой цитате одно славянское слово, о котором идёт речь, переводит два греческих, указанных в качестве параллели. О богословской семантике греческого глагола Ёпс&прЕо, обозначающего разные проявления божества в человеческом мире (напр., сошествие Св. Духа, в том числе при крещении, пришествие или явление Христа и т. д.) см.: [Lampe 1982: 520-521, s. v.; ср. затем Em&npta, 521-522].

26 Толкование основано на значении греческой параллели оСкеюо ‘make a person а kinsman <...> make a person one’s friend <...> make or claim as one’s own, appropriate’ [LSJ 1202]; ‘claim as a friend <...> make one’s friend <...> make one’s ally’ [Lampe 1982: 938]. Славянская структурная калька присвоиствовати отражает семантику производящей основы оСкес-од, значение которой учебный древнегреческорусский словарь описывает в тех же понятиях, что и древнеболгарский переводчик: ‘родственный, родной; собственный, свой’ [Вейсман 1899:

867]. В своём стремлении воспроизвести структуру греческого слова и его словообразовательную мотивацию переводчик учёл семантический сдвиг в словообразовательной цепочке о1код ‘дом’ ^ оСкеюд ‘свой’.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 159

2б-2. Характерные словообразовательные модели

Перечисленные выше “новые”, то есть хорошо забытые, слова представляют собой структурные кальки с греческого и дуративы с суффиксом -ова- (-ева-), что типично для славянской гимнографии [Пичхадзе 2008: 164 (литература); Пичхадзе 2009: 304-305; Йовчева 2009]. Относительно малое количество неизвестных лексикографии слов в F. п. I 37, нарушающее тенденцию “одна лексема на лист”,27 связано, очевидно, с тем, что эта рукопись, как теперь становится ясным, использовалась А. Х. Востоковым в качестве источника его словаря [Востоковъ I-II]. Об этом свидетельствует, в частности, словарная статья съпъ, в которой цитируется рукопись F. п. 137 [Востоковъ II: 212]. Цитата и толкование “насыпь, холм” без изменений воспроизведены со ссылкой на А. Х. Востокова в словарях Ф. Миклошича [Miklos-ICH 1862-1865: 950], И. И. Срезневского [III: 810] и, с ошибочными “уточнениями”, в СлРЯ XI-XVII вв. [26: 154 (слово растолковано в составе мнимого устойчивого сочетания “сопъ каменный — гора, утес”)]: ^ко степень и л^сткица ■ на къ/с^одъ нВсьнъ ■ каменьныи со/пъ слакьне ■ ти выша 125об. (о побиении камнями првмч. Стефана; см. Деян. 7:57-59). У этой стихиры имеется разночтение в студийско-алексиевской минее: њко степень и л^сткица • на къс^одъ невесь/ныи • каменьно сыпаниге слакьне ти вы/ша Са 10об. (aL xd>v Äl0«v v^^eg ooi yeyovaoxv MR VI 296). Слово съпъ, таким образом, обозначает здесь не ‘насыпь’, а ‘сыпание, засыпание’.

Отсутствие координации между подлежащим сопъ или сыпаниге, в соответствии с которым ожидалось бы *высть, и сказуемым выша вызвано передачей греч. им.п. мн.ч. v^^eg ‘снегопад’ формой ед.ч., причём метафора каменный снегопад была устранена из перевода и заменена невыразительным засыпание камнями или сыпание камней. Причина замены безафиксного отглагольного деривата со значением nomen actionis неочевидна: слово сопъ, обозначающее разные насыпи (‘насыпной холм, курган; могила; земляная плотина’), засвидетельствовано и в восточнославянских летописях, и в современных русских диалектах [СлРЯ 11-17 вв. 26: 154; Даль IV: 396; СРНГ 39: 327], а значит, было хорошо понятно древнерусским книжникам. Возможно, однако, что как раз в распространённости слова съпъ (^ сопъ) в некнижной речи и состоит причина замены съпъ на сыпаниге, которая была подсказана А. Вайаном: “Особый способ словопроизводства представляет образование от глаголов имен существительных мужского рода

27 Ср. словоуказатель к лингвистическому изданию Ильиной книги, в котором подчёркнуты отсутствующие в словарях лексемы [Крысько 2005]; ср. затем статью, написанную на материале древнейших славянских августовских служебных миней, Са и Та: [Кривко 2005].

2012 №1 Slovene

160 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

на -ъ или женского рода на -а, которые получают глагольную основу без какого-нибудь расширения ее с помощью суффиксов <...> Эти образования были весьма живыми в народном языке и в изобилии засвидетельствованы старославянским языком. Однако письменный язык предпочитает им более книжные суффиксальные образования” [Вайан 1952: 228]. Едва ли случайно, что у слова сопъ на восточнославянской почве зафиксировано абстрактное значение имени действия, а конкретное, обозначающее результат этого действия. Замена безаф-фиксного деривата сопъ (от сути) на суффиксальный сыпание (от сы-пати) отражает, вероятно, попытку распределения обеих моделей в истории языкового узуса: за безаффиксной в данном случае сохраняется конкретное значение, за суффиксальной — абстрактное.

Частотность безаффиксных nomina actionis именно в древней славянской гимнографии была отмечена А. А. Пичхадзе [2009: 301] среди языковых признаков этой группы текстов. Направление замены сопъ ^ сыпанжге свидетельствует, что распространённость безаффиксной модели при образовании имени или результата действия в восточнославянских служебных минеях отражает более ранний, древнеболгарский языковой пласт, сохранившийся на восточнославянской почве. Наш пример отражает общую тенденцию замены в древнерусской традиции безаффиксных отглагольных дериватов на суффиксальные.28

В связи с заменой более архаичной для книжного языка формы сопъ (съпъ) на сыпанжге вызывают интерес и некоторые другие разночтения рукописи F. п. I 37 со студийско-алексиевскими рукописями Са и Та. Приведём ещё несколько примеров из службы првмч. Стефану.

Известно, насколько продуктивна в гимнографических текстах книжная глагольная словообразовательная модель при образовании дуративных глаголов на -ова-/-ева-.29 Как следует из сравнения студийско-алексиевских миней с архаичной Ильиной книгой, в восточнославянской традиции просматривается тенденция заменять эти лексемы на более употребительные однокоренные глаголы с производящей основой без суффиксов -ова-/-ева-, независимо от их видовых характеристик и способа глагольного действия [Йовчева 2009: 220-224].30 Дополнительным свидетелем этого явления является также рассматриваемая рукопись F. п. I 37. В каноне првмч. Стефану содержатся три дуратива на -ова-/-ева-, которым в студийско-

28 См. об этом: [Пичхадзе 2009: 301]; там же примеры из других памятников помимо гимнографии.

29 Основная работа: [Йовчева 2009 (литература)]; см. также: [Пичхадзе 2008: 164 (литература); Пичхадзе 2009: 304-305]

30 Известны и обратные примеры, однако их в несколько раз меньше (см. числовые данные: [Йовчева 2009: 220-221]).

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 161

алексиевской минее Са соответствуют формы, образованные по более продуктивным моделям: превъзгрь /мова 128об. (ср. реликт того же архаического чтения в этом же тексте согласно версии древнесербской служебной минеи: прТвьзгрьмТвь Д32 63) — провъзгрьмТва (так!) Са 13об. (KaTEppovT^CTE MR VI 299);31 вТнчева/сА 130об. (сповисе Д32 64) — вТньчас^ Са 15 (сттЕфат>0Е1р прич. аор. страд. м.р. ед.ч. им.п. Cl 18об.); омрачева/ноу 139 — омраченоу Та 14об. (в Са то же, в Д32 этого чтения нет) (t^V ECKOTICT^EV^V MR VI 366).

2б-3. Заимствования стадии и ликъ.

Ещё одной текстологической приметой F. п. I 37 является употребление лексических грецизмов в соответствии со славянскими лексемами в студийско-алексиевской редакции. Один пример наблюдается в службе првмч. Стефану.

Стадии оцьмъ зачало выть. и // привьршиге моученьнаго пъ/лка 126-126об., то же в Д32, 61об.

Ыа соудищи текоущиимъ начатъкъ выкъ и старТишиньство • моученичьскаго пъ/лка Са 11об.

Етабюброртч änapxp YEvopEvop [MR VI 297].

Чтение стадии оцьмъ в соответствии с греческим сттабюбророр ‘букв.: тот, кто бежит по стадиону’ [LSJ 1631]32 объясняется как искажённое *стадиотечьцемъ (дат. мн.ч. от не засвидетельствованной в словарях и базах данных лексемы *стадиотечьць), где течьць — nomen agentis от тещи в соответствии со второй частью греческого композита бророр ‘бег’. В ходе паронимической аттракции предполагаемого *стадиотечьць с формой отьцемъ был пропущен слог чь, а после корня стади- добавлена буква и, что привело к искажению *стадиотечьцемъ в стадии отьцемъ (в неразрывной записи различие менее заметно: стадииотьцемъ). Как доказывает

31 Разночтения превъзгрьмова 128об. — прТвьзгрьмТвь Д32 63 — провъзгрьмТва (так!)

Са 13об. представляют интересный материал для истории текста службы првмч. Стефану, откуда заимствован пример. “Сербское” чтение прТвьзгрьмТвь (Д32 63) (от прТвьзгрьмТти), представленное в рукописи XIV в., кажется контаминацией двух “древнерусских”: превъзгрьмова, откуда заимствована приставка, и провъзгрьмТва, откуда заимствована огласовка глагольной основы с Т. Такие соответствия указывают на древнеболгарское происхождение “студийско-алексиевского” варианта провъзгрьмТва, а следовательно, на два древнеболгарских этапа истории текста.

32 Слово привершие отсутствует в славянских исторических словарях и базах данных. Ср., однако, “Приверхъ, привершье <...> верхнш конецъ острова, по теченью <...> Привершить, привершать горенку къ избњ, настроить, поставить верхъ, теремокъ” [Даль III: 1049]. Греческое апархц — ‘первая, лучшая часть от плодов, лучшая часть приношения’, что позволяет видеть в книжном гапаксе привершие 'букв:, то, что находится наверху, у вершины’ попытку интерпретирующего перевода, как и в его студийско-алексиевском варианте старТишиньство.

2012 №1 Slovene

162 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

материал Д32, искажение это — древнее, возникшее ещё на древнеболгарской почве, поэтому нельзя быть хоть сколько-нибудь уверенным, что слово *стадиотечьць существовало в каких-то несохранившихся древнерусских источниках службы првмч. Стефану.

В реконструированном гапаксе *стадиотечьць представляет интерес заимствование первой части сложного слова сттабю-. В исторической лексикографии передача греческого сттабюу ‘стадион’ заимствованием стадии засвидетельствована всего несколькими примерами,33 два раза — в гомилетической части Супрасльской рукописи, более древней, чем агиографическая, и один раз — в Апостоле (1 Кор. 9:24, в рукописях разных редакций) [SJS IV 157; СлРЯ 11-17 вв. 27: 189], а также, по одному разу, в служебных минеях на декабрь [Christians 2001: 191] и сентябрь [Ягичъ 1886: 0194].34 Более привычным способом перевода греческого сттабюу в гимнографии является слово сждище, которое употреблялось также в соответствии с ßppa ‘зд.: седалище судьи’ [Крысь-ко 2005: 838].35 На фоне нескольких примеров употребления слова стадии сравним десятки примеров с сждище (с графико-орфографическими вариациями) в гимнографических текстах в базе данных manuscripts. ru. Сам по себе контекстный перевод греческого ctto^lov славянским сждище представляет собой ещё один пример устранения из текста метафоры, в данном случае — спортивной,36 что отчасти объясняется отсутствием в славянской культуре соответствующих реалий (сравним два других возможных способа передачи греческого сттабюу: позорище и течение) [Речник 2003: 423]. Направление правки от грецизированной кальки к описательному переводу *стадиотечьцьмъ ^ (стадии оцьмъ? ^) на соудищи текоущиимъ свидетельствует о стремлении редактора к более нейтральному, общеупотребительному узусу.

33 Гораздо более употребительно слово стадии в значении мера длины [СлРЯ 11-17 вв. 27: 188-189].

34 Пришьдъше въ стадш страю etc. [Ягичъ 1886: 0194] — бпг|А0£т£ то oxa&tov то тгц;

(см. указание на зачало греческой стихиры и другие источники в: [Stern II: 617]). Автором указателя [Stern II: 617] грецизм стадии не распознан, хотя писец сентябрьской Минеи едва ли случайно употребил здесь букву i, а не и в позиции середины строки не в конце колона, что было нетипично для этой графемы в одиннадцатом веке; очевидно, писец пытался таким образом имитировать графический облик греческого слова, используя для обозначения одной из фонем i в этом слове грецизированную графему (более точным копированием графического облика греческого написания было бы *стадои).

В указателе вместо правильного стадии (вин.п. ед.ч.) ошибочно указана форма стады (тв.п. мн.ч. от стадо?!).

35 В славянском переводе могла появляться метонимия, что отмечается в указателе: про рцратор ‘перед седалищем (судии)’ — на <...> ждищи [Крысько 2005: 838].

36 Метафорический характер употребления слова otA&lov ‘место мученичества’ особенно заметен в цитируемом гимне првмч. Стефану, который был убит не на стадионе.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 163

Замена грецизмов славянскими словами — характерная особенность поздней, древнеболгарской, справы древнейшего перевода Священного Писания, впервые отмеченная ещё В. Ягичем [Jagić 1913: 299]. Использование этой особенности в сравнительных текстологических исследованиях позволило Е. М. Верещагину убедительно соотнести с древней кирилло-мефодиевской языковой традицией текст Ильиной книги, последовательно сохраняющей грецизмы там, где в студийско-алексиевских минеях находится славянская лексика [Верещагин 2001: 272-278].37

В связи с тенденцией к замене грецизмов славянской лексикой едва ли случайным является пример замены германизма ликъ славянским съворъ в соответствии с греческим тощ бгцаощ [MR VI 298]:

Стословьць сщно • и Бословьць/га.висА сьгемлга.сА съ игерТи/скыми38 ликы 126об. — 127.

СвАтословьць свАщенъи вогословьць ави//са • съкмласа съ геврТискы съворы Са 37.

2б-4. Лексемы с ограниченным узусом: зачало, изАщьныи

В рассмотренной выше фразе наблюдается замена характерного для архаического пласта книжной лексики слова зачало на начатъкъ: Стадии оцьмъ зачало выть 126-126об., то же в Д32 61об. — Ыа соудищи текоущиимъ начатъкъ вывъ Са 11об. (апархЛ), ср.: “В Евангелии, Апостоле и Псалтири лишь изредка отмечается существительное зачАло, которое в позднейших списках заменяется на начАло (SJS I: 664); зачАло продолжает активно использоваться только в качестве литургического термина, обозначающего начало перикопы” [Пичхадзе 2009: 299, см. также 302].

Характерная лексическая примета древнего славянского гимнографического узуса — распространённое в западнославянских и юго-западнославянских памятниках слово изАщьныи и родственные ему лексемы [Пич хадзе 2008: 161],39 которое в отношении семантического сдвига ‘избранный’ ^ ‘доблестный (“изящный”)’ сравнивают с латинским elegans, “первонач. «избранный»” [Фасмер, Трубачёв II: 124]. Как показывает замена этого и родственных ему слов на синонимы с корнем довл- в студийско-алексиевской минее Са,40 лексема изАщьныи характеризует не древнерусский по происхождению

37 Речь идёт именно о традиции, то есть о переводах учеников свв. Кирилла и Мефодия или круга этих учеников, а не о самих первоучителях.

38 Чтение игер^и/скыми — очевидно, искажённое *гевр^искыми, ср. чтение Са.

39 В Супрасльской рукописи соответствующее родственное слово отмечено лишь один раз в форме издштъничъска (род.п. ед.ч.) в цитате из Лк. 19:2 [Meyer 1935: 92], где в оригинале читается архгтЕЛшчщ; ‘старший сборщик налогов’.

40 При наличии единственного примера на употребление лексемы издштъничъскъ [Meyer 1935: 92], слово довльно отмечено в Супрасльской рукописи один раз, довльство — четыре раза [Meyer 1935: 65].

2012 №1 Slovene

164 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

гимнографический узус, а древний западноболгарский и сербский,41 который на восточнославянской почве или ранее, уже в Болгарии, подвергался непоследовательному редактированию: стефаие моуче/ииче изАщие 126об. — 127 — стефаие моучеииче кьседовлии Са 12 (navapiore MR VI 298). Та же замена наблюдается в службе мч. Евсигнию: Воииикъ иепоБ^димыи позиа/сА еусигиик <...> изащикъса пр^ск^ть/ло 13242 — довлекакъ Са 27об. (арютхистар MR VI 319).

2б-5. Лексические разночтения, отражающие влияние особого греческого оригинала

Неудивительно, что при различиях в языке F. п. 137 отражает другой греческий оригинал, чем тот, который лежит в основе студийско-алексиевской редакции. Приведём один пример, показательный тем, что объясняется он паронимическим смешением в русле греческой традиции: Закоиъ сии (так!) скрокище ■ влгости 126об. — гёдииъ сыи съкрокище Благости Са 11об. Разночтение отражает смешение греческих паронимов |a6vop ‘один’ (так в: [MR VI 298]) и v6|aop ‘закон’ (в доступных источниках чтение не найдено).

2 в. Переход ъ в о в ауслаутном сочетании -ъ/ь

Ещё раз обратимся к рассмотренной выше фразе:

Стослокьць сщно • и вослокьць/гакисА съкмлга.сА съ икр^и/скыми ликы 126об. — 127.

СкАтослокьць скАщенъи вогослокьць аки//са • съкмласа съ ккр^искы съворы Са 37 iepöp Kai 0£оЛ6уод стирпЛЕкбргчод £ßpaio>v Tolp 5r|poiy [MR VI 298].

В этом фрагменте, в версии F. п. 137, отмечена рефлексация напряжённого ъ в виде о перед j в составе переосмысленной членной формы на -ь: сщио • и.43 Древнерусский книжник не распознал написание протографа, которое следовало прочитать как *сщиои и (или *скАщеиои и), и понял прилагательное с вокализованным ъ как наречие на -о. После этого о, понятого как адвербиальный суффикс, появилась внутристрочная

41 Ср. указание на “сербск.-цслав. излштьнъ” и его структурную параллель (возможный источник калькирования?) Ё^агрЕтор, а также “чеш. vzacny «редкий; дорогой», слвц. vzacny”, выразительные на фоне отсутствия болгарских соответствий [Фасмер, Трубачёв II: 124]; об употреблении церковнославянизмов изАщьныи и издщитисд в древнерусской переводной литературе см. [Пичхадзе 2011а: 59, 61, 75].

42 Эта цитата воспроизведена в “Материалах” И. И. Срезневского [I:1086] по Словарю А. Х. Востокова, без указания места хранения и шифра рукописи, листа и греческой параллели, а затем, почти в том же виде, в Сл.РЯ XI-XVII вв. [6:220], в последнем — со знаком вопроса вместо толкования; значение глагола изящитися — “проявить особую доблесть, мужество”.

43 Искренне благодарю за это наблюдение А. А. Пичхадзе.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 165

точка: сщио • и вословьць (Leqo^ Kai веоЛоуос;), — которая разрушила синтаксические связи внутри словосочетания, осложнив его неоправданной инверсией. Очевидно, новообразованное наречие сщио следует понимать как признак действия, выраженного глаголом гсжиса. Благодаря раннему переосмыслению контекста в рукописи тринадцатого века сохранилось, хотя и в искажённой форме, древнее сочетание свАщеиои, которое заслуживает особого рассмотрения.

Рефлексация ъ в виде о передj рассматривается А. А. Пичхадзе [2009: 306] как одна из особенностей славянского языкового узуса, на основе которого сформировалась древнейшая гимнография: “В Путятиной минее, наряду с формой причастия възиесъисА, один раз отмечена форма възиесоисА (Баранов/Марков 2003: 313) с прояснением напряженного ъ в о — такие формы иногда встречаются в Мариинском евангелии, Синайской псалтири и Синайском требнике (Wijk 1957: 174)”. Это наблюдения заслуживает самого серьёзного к себе внимания и дальнейшего развития.

Из древнерусских книжных памятников Ф. П. Филин [1972: 239] упоминает аналогичные написания в “Ягичевых Минеях” — “Нестере чюдьной (Новгородская минея 1096 г.)”, “вольной животъ (Новгородская минея 1097 г.)” — и Евгеньевской псалтири (‘деньсудьной ”) (точнее, въ дьиь сждвиои44). В издании В. Ягича [1886: 190], однако, засвидетельствовано “Нстере чюдьныи”, правда, с подстрочным комментарием: “0аи|ааст1Е <...> въ наш. подл. въ словЬ чюдьныи было написано о или е, которое той же рукою исправлено в ы”.45 Исправление показательно: очевидно, что для новгородского писца форма с о была непривычна, и он меняет её на нейтральный церковнославянский вариант с ы, который, впрочем, с тринадцатого века наблюдается также в берестяных грамотах.46

Второй пример из “Новгородской минеи 1097 г.” подан Ф. П. Филиным корректно, ср.: животъ иасл^дивъше в^чьиои [Ягич ъ 1886: 279], — хотя одна из цитируемых В. Ягичем [1886: 279] рукописей содержит разночтение в соответствии с более распространённым церковнославянским узусом: в^чьиыи.47 Примеры из “Ягичевых миней” дополнены

44 Сверено по электронному изданию на сайте manuscripts.ru.

45 В книге Ф. П. Филина [1972: 239] пример приведён без указания страницы издания или листа рукописи, а также без каких-либо комментариев.

46 [Зализняк 2004: 119]; там же см. более ранний пример адъективной формы им.п. ед.ч. м.р., в котором мы встречаем написание -еи; других случаев употребления членных форм прилагательных в им.п. ед.ч. м.р. в берестяных грамотах старше тринадцатого века нет.

47 Поиск осуществлён при помощи базы данных manuscripts.ru, где нужные словоформы представлены в соответствии с основным текстом в издании

В. Ягича [1886: 190] без учёта исправлений и разночтений (электронный набор рукописи и сверка с печатным изданием осуществлены Е. В. Рябовой). Нужно также добавить, что Ф. П. Филин [1972: 239] не различал написания -ъи и -ои

2012 №1 Slovene

166 |

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

В. В. Колесовым [1980: 125], который указал на форму “тълообразнои видъ в М96”.48 В новейшей монографии [Кузнецов, Иорданиди, Крысь-ко 2006: 92], кроме упомянутых выше примеров из Евгеньевской псалтири (“сждьнои ПсЕ XI, 13а”) и Путятиной Минеи (“ВъзнесоисА на крь(с) МинП XI, 16 об.”), приведены ещё несколько аналогичных написаний: “сильнои 19г; нечьстивои 20а; блгои чл"колюбче Мин ок. 1095, 87 об.; возможно, сюда же относится пример: <...> тихо оче <...> Мин 1096, 83 <...> Ср. формы действительных причастий: <...> съраспиноисл Ил XI/XII, 138”. Таким образом, из десяти известных на сей день в древнерусской церковнославянской книжности случаев вокализации ъ в о в сочетании -ъ/ь девять отмечены в служебных минеях. Судя по хронологии примеров, эти написания исчезают в двенадцатом и тринадцатом веках, за исключением рассматриваемой здесь формы из F. п. I 37, которая, впрочем, представляет собой переосмысление раннего контекста. Это несомненно свидетельствует о формах на -ои как о результате влияния южнославянских протографов древнерусского гимнографического корпуса, из которого в процессе графико-орфографической русификации в течение двенадцатого — начала тринадцатого веков устранялись аномальные для раннего восточнославянского книжного узуса написания. Динамика членных форм на -ои обратна тому, как распространялись формы с меной ъ на о в других позициях, где количество написаний о вместо ъ, напротив, увеличивалось в течение древнерусского периода на фоне падения еров.

Формы ни с -ыи, ни с -ои были невозможны в древненовгородском диалекте в конце одиннадцатого века,49 где ещё в двенадцатом столетии наблюдается исконное окончание твёрдой именной основы на -е, см. “надпись на новгородской иконе XII в. (“Спас нерукотворный” и “Поклонение кресту”, ГТГ): моногъоцитеи с[ъ]равимъ (указано А. А. Гип-

в членных прилагательных, приписывая им одинаковое содержание, и вслед за Б. М. Ляпуновым, а также вопреки грамматикам старославянского языка (см. далее), ошибочно относил их в Зографском евангелии и Синайской псалтири “за счет аналогии (влияние именных форм прилагательных на местоименные”. Неясно, каким образом в членных формах прилагательных им.п. м.р. ед.ч. на -ои проявляется аналогия с именными формами на -ъ.

48 См. [Ягичъ 1886: 78]; согласно СлРЯ 11-17 вв. [29: 281], тълообразныи — гапакс, отмеченный в единственном тексте (служба 11 ноября, память Седьмого Вселенского собора), хотя и сохранившемся в ряде списков; единственная цитата в Словаре сопровождается характерной пометой в цитате рядом с формой заголовочного слова: “вар. XII в.: тълообразныи” [СлРЯ 11-17 вв. 29: 281].

49 “По данным диалектологии, в вост.-новг. говорах сочетание ъ/ь давало ой;

в зап.-новг. ареале представлено (по говорам) несколько вариантов развития ъ/ь: ый, эй, ой <...>. Как показывают берестяные грамоты и другие источники, в собственно новгородских документах отражаются рефлексы как первого, так и второго рода” [Зализняк 2004: 66-67]. Окончания -ои и -ыи документированы в берестяных грамотах с тринадцатого века.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 167

пиусом)” [Зализняк 2004: 119]. Представляется проблематичным объяснение книжных форм на -ои через известное явление мены ъ на о, хорошо засвидетельствованное в книжной и особенно бытовой письменности и связанное с книжным произношением:50 в исследовании Н. Н. Дурново [1924/2000: 439-450], где приводится богатый фактический материал относительно написаний с о вместо ъ (и с е вместо ь), примеров вокализации ъ перед ауслаутным -jb нет, как нет их и среди многочисленных случаев мены ъ на о (и ь на е), рассматриваемых в связи с теорией книжного произношения [Успенский 1988/1997:151-158]. Эта позиция вообще оказывается не затронутой книжный произношением ъ = о; решающим доказательством этому являются данные древнерусских кондакарей, значимость которых для исторической фонетики древнерусского языка и истории книжного произношения хорошо известна [Успенский 1973/1997]. Так, именно в нотированных текстах Типографского устава, который содержит песнопения в двух вариантах записи, нотированной и ненотированной,51 отмечается “довольно регулярное изменение и в ь <...> в определенной позиции” (ь перед j) [Успенский 1973/1997: 214, см. далее: 214-216], тогда как случаев графической мены ъ на о Типографском уставе нет ни в нотированных, ни в обычных текстах [Успенский 1973/1997]. Что же касается напряжённого гласного перед ауслаутным -jb в членных формах им. и вин.п. ед.ч. м.р. прилагательных и причастий, то просмотр словоуказателя к изданию Типографского устава [Тип.уст. II] даёт следующие результаты (учитываются членные формы прилагательных и причастий им. и вин.п. ед.ч. м.р. и причастий им.п. ед.ч. м.р.; не учитываются примеры из той части рукописи, которая содержит особую редакцию Студийско-алексиевского устава, где нотации по понятным причинам нет и где во всех случаях в соответствующей позиции употребляется ы; не учитываются также формы местоимений кыи, кыижьдо, таковыи, где также везде употребляется -ы):

50 См. основные работы, восходящие к взглядам А. А. Шахматова и Н. Н. Дурново, и литературу: [Успенский 1988/1997; Зализняк 2002]. Очевидно, что масштаб распространения книжного произношения, или мены ъ на о (и ь на е),

в древнерусской письменности не зависит от рукописной традиции отражающих это явление текстов; количество написаний с о вм. ъ и е вм. ь в каком-либо памятнике определяется его языковым регистром, а не рукописной традицией. Напротив, уникальность ранних восточнославянских примеров с -ои из -ъи (-ыи) доказывает, что перед нами восходящее к архетипу явление истории конкретных текстов, почти исключительно служебных миней, а не одного из регистров древнерусского языка.

51 Кроме самого наличия нотных знаков, йотированная запись этих песнопений отличается тем, что буквы гласных в них могут быть написаны несколько раз

в соответствии с модуляциями музыкальной фразы, и над каждой такой буквой находится свой нотный знак.

2012 №1 Slovene

168 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

везоумьныи 86.22; весплътьныи 63.15-16, 97об.10; весъмьртьныи 87об.1; вещисльныи 47об.22; влагооуханьныи 119об.23; влагыи 88об.2, 100об.11-12, 106об.3; влаженыи 66.19, 66об.6; вогласьныи 38об.1-2 (в нотированной записи: вого-нось/ьььныи <так!>); вгодьрзыи 92.19-20; вгомоудрыи 68.12-13; вожьствьныи 37.3, 47об.2-3, 47об.11, 68.15-16, 118.22-23, вжьствьныи 53.21, 54об.8, 54об.18, 68.17, 68об.3, 82.16-17; келикоимеиитыи 72об.3 (в нотированной записи зв.п.: келикоимеиите); великыи 30.1, 32об.8, 40.23, 42об.13, 48об.10, 56об.6, 68об.4-5; възлювленыи 34.4, 48об.22-49.1; к^зиесыисА 27.12 (в нотированной записи: БъзнесыиииисАаа), 34об.10, 39.12,

3906.9, 57об.18, 64.16, 64об.14, 70об.15, 86.8, 88.11, 125об.20; въси!авыи 68об.12; всемогыи 94об.7; в^рьныи 42об.17 (в нотированной записи: к^рььььььт1и 43.7); гр^ховьиыи 99.4-5; грАдыи 84об.13 (в нотированной записи: грАаадыиииииииихииКи 85.3-4) давыи 35.10 (то же в нотированной записи); дикьиыи 30.8, 43об.2, 69об.15-16; доврыи 75об.11; дроугыи 87.11; дшевьныи 71.4; дшег^вьиыи 67.10; едииыи 94об.1; живоносьныи 27.6; животьиыи 72.14; живыи 38.9, 114.18; земльиыи 120об.2-3; идольскыи 67.9; изворьныи 92.19; извьраиыи 68.16-17; крилатыи 32об.-8; льстивыи 86об.16-17; моудрыи 69об. 15; мчичьскыи 56об.6; многоплачьныи 59.1; миогочьстьвыи 39об.10; мольвьиыи 72.8-9; нагровьиыи 80об.5; иевесьныи 119об.3-4, 120об.2, нвсьиыи

3206.9 весьиыи <так!> 122об.11; иевъм^стимыи 56.13; иедвижимыи 64.1; иедостоиныи 38.14, 58об.7-8; иепокол^влемыи 48об.5; иеправьдьныи 25об.3; неприкосиовеныи 49.14 (в нотированной записи: неприкооосновеееКееныи 49об.2-3); нетьл^ньныи 36об.6, 42об.9, 51об.15, 85об.12; иеоугасимыи 50об.10; иовыи 36об.23; огнеиосьныи 79.18; огиьиыи 60об.23, 30.20 (в нотированной записи: огньиыииии 30об.5); окаиьиыи 89.4-5; пищьиыи 59.23; плътьскыи 120.2; пов^дьиыи 28.14; прев^чьиыи 46.18; пр^в^чьиыи 46.1, 46.10-11, 67.22-23, 67об.8-9; прекрасьиыи 32об.6; пр^св^тьлыи 88об.22-23, 89.9; пресвАтыи 124.3; престыи 43об.5; пр^свАтыи 91.7, 106об.12; пр^стыи 90об.20 (в нотированной записи: пр^свАаа^тыииКлиииКии), 91.17; пр^славьиыи 68.15, 81.11-12, 82об.9 (в нотированной записи: пр^еслааавьиъъъ); пречистыи 42об.8-9; приимыи

7306.10 (в нотированной записи: приимъ); п^стыиьиыи 51.12; пьрвозъдаиыи 95об.2; пьрвыи 52.16, 55.10, 75.6 bis (в нотированной записи: пьрвыиииии, пьКьрвыиКии); пАтьчислъиыи 44.8; раз^мьиыи 97об.10; рекыи 80об.3-4; родьиыи 81.18; свщеиыи 53.8, 67об.14; сщеиыи 30.8, 31об.20, 43об.8, 92.19; св^тоиосьиыи 45.15; св^тьлыи 44.2; сватыи 117об.16, 118.21, 125.10 bis, стыи 42.11 (в нотированной записи: свАааауты^ихи^иихихиии), 63.6, 63.11, 72.17; стыи <так!> 40.7; сильиыи 113.15; славьиыи 65.13; страиьиыи 77об.4; страстьиыи

40.9, 55.10, 80.12; съвьравыи 88об.15-16; съв^дыи 70.7 (в нотированной записи: съъв^№^дыиихихии 70-70об.), съм^реиыи 120.3; твьрдыи 56об.7, 68об.8; теплыи 42об.18, 43.10 (в нотированной записи: тееееееплыи 43.10); цьркъвьиыи 122.3; ц^ломоудрыи 59об.8; члов^чьскыи 119об.16, 121.8; чьстьиыи

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 169

30об.12, 63об.21, 119.13; чюдьныи 30.8; щедрый 44.21 (в нотированной записи: щеедрыиии 44об.10-11); 1адыи 114.7.

Как мы видим, ни одного случая перехода напряжённого гласного непереднего ряда в о перед ауслаутным -jb в Типографском уставе нет. Нельзя сказать, что эта рукопись вообще не отражает синтагматического изменения гласной фонемы перед -jb, сравним: овлиставъ њко 42об.15 (ненотированная запись) — оовлииКистаавы • њко 43.1 (нотированная запись) (здесь, как и выше, лист и строка указаны по наборному изданию Тип.уст. II). Кроме того, нотированная запись членных форм на -ujb имеет в Типографском уставе ту особенность, что буква ы в ней никогда не “тянется”, или не повторяется, что, возможно, также указывает на фонетическую особенность рассматриваемых форм в произношении: после неё пишется сразу либо внутристрочная точка, либо буква и, отсутствующая в ненотированной записи, либо буква следующей фонемы или следующего звука: ^азыииика ‘языка’ Тип.уст. II, 53об.; змарагды • 53об., раз^-Кх^х^Кмы ‘разумы’ 54, ре-еееетиии-хиКи-иивыии иыи-иКиии ‘ретивы NBi (вин.п. мн.ч. м.р.)’ 54, Твьрдыииии^аа • и вогоглаааасьныиии^ ‘твердыя и богогласныя’, влаагы^ъ, тр^ды^и^ии^иии ‘труды’ 70 и т. д.52 Это значит, что нотированная запись форм на -ъ/ь в Типографском уставе предполагает фонетические вариации по сравнению с записью ненотирован-ной, однако буква о в интересующих нас формах не встречается ни в но-тированной, ни в обычной записи.

Однако не является ли причиной отсутствия о в членных формах на -ъ/ь то, что графическая мена ъ на о вообще отсутствует в Типографском уставе? В этом смысле показательны данные более поздних Лаврского и Благовещенского кондакарей, конца двенадцатого — начала тринадцатого веков, в которых фонетически необусловленная мена ъ на о отмечена [Успенский 1973/1997: 149], однако сочетание -ыи в рассматриваемых формах им.п. ед.ч. м.р. остаётся без изменений. В Лаврском кондакаре наблюдается та же картина, что и в Типографском уставе, где напряжённый гласный в сочетании -ъ/ь обозначается только с помощью -ы- (цитируются примеры, собранные благодаря сплошной выписке из всего памятника):

възиеееесыиииисАаа (‘възиесыисА’) ЛАВР.КОНД., 5об.; огньныиии (‘огивныи’) 8об.; прекрааасьььКььныи (‘прекрасьиыи’) 11; давыии 17; пьрвыи 19об.;

нетьл^ньььныииии 20об.-21; истиньныиии 24; свлаафеее^е^еныи 27об.; вооожее-

52 См. объяснение этому явлению в: [Успенский 1973/1997: 211].

В Благовещенском кондакаре, однако, написания с растянутым ы встречаются часто: д^^^^моонььскыыыыыхъхъхъъъ- Благ.конд., 15а; въсхыыыьтлъХъ-ъъхъхъъ 17; л^^ниииивыыыыыыыыыыхъ 19об.; выыыыы-въъ-шееее 26 и др. Есть такие написания в Успенском и Синодальном кондакарях [Успенский 1973/1997: 236, примеч. 5].

2012 №1 Slovene

170 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

есткьныи иии53 29, вожесткььныКихииКии 35об. (‘вожесткьныи’, NB вокализацию е в последних двух примерах); прек^чьььныКиииКиии (‘прек^чьныи’) 35; съък^-№дыиихии (‘сък^дыи’) 39; пьркыи, пьКьркыиКии 48об.; Съшьды-иии 51; щедрыКииии (‘щедрыи’) 67об.; преееск^тьььлыи 70об.; съък^дыии 74об.; щедрыии 79; тридььнеКеееекьхьхьььныии (‘тридьнекьныи’) 82; человек ^^Х^Х^К^КехееК^К^чььььскыи (‘челок^чьскыи’, NB вокализацию ь после ч и мену ^ на е в соответствии с книжным произношением) 88; члок^К^чьььььскыи (‘члок^чьскыи’, NB утрату ь после ч в слабой позиции) 98; къчелокечижыи//сАааа 99-99об. (‘къчелокечикыисА’, NB вокализацию ь после первого ч); грАааадыииии^ииКи (‘грАдыи’) 100об.; чььтыии (‘чьтыи’) 103об.; неееежъъъм^^^стихихимыи (‘некъм^стимыи’) 104-104об.; скАКаа-тыииКи (‘скатыи’) 107.

Такая же картина наблюдается в Благовещенском кондакаре, в котором также отмечены многочисленные случаи книжного произношения, а сами членные формы на -ъ/ь открыты для фонетических альтернаций: как видно из приведённых ниже примеров, в них отмечается стяжение -ыи в ы и написания ъ вм. ы. Членных форм на -ои в Благовещенском кондакаре тоже нет:

ВъзнееесвииииичАаа (‘къзнесыисА’) БЛАГ.КОНД., 4; пов^дььныКихииКии

(‘пов^дьныи’) 4об. 5; пре^влажее^еееетм (‘превлаженыи’) 7; к>гнь-ныиии (‘к>гньныи’) 8; прекра-аа-сьььКьь-ныи v i (‘прекрасьныи’) 10об.; дакыи 14об.; еККдьььКььныи 19об.; воото^носьжььтм 20; мъ-нооо-го-чь-ььь-стььь-ныии 22; скАа-а-аааа-тыи-и 22об., скА-тыи- 25об., скатыи 39; прее-хк-ааа-льььь-ныыы-и-23об.; щее-дыиии-и (вм.: щедрыи) 28; во-оо-ооо-жьь-сткььь-ны-ы-ыыы-ы-ыы •гнаа-аа-аКаа-тии (‘вожьсткьны гнатии’, так, вм.: вожьсткьны игнатии) 32; слааакььььььььныи (‘слакьныи’) 39; влаа-же-ее-ее-ны-ыы-ыхи (‘влаженыи’) 41; превла-же-ныыыы 43 (им.п. ед.ч. м.р. — |дакар1£ зв.п.;54 NB е вм. ^ в соответствии с книжным произношением и фонетически закономерное стяжение -ыи в -ы); вожь-сткььь-ныы- 43 (им.п. ед.ч. м.р. — 0£ю^; NB фонетически закономерное стяжение -ыи в -ы); пр^к^-чь-ьь •ныК|ии-иКиш-их1Х1и- (‘пр^к^чьныи’) 45; ск^№тоо-^а-клеее-ныыы- 45-45об. (ск^то^клены им.п. ед.ч. м.р. — о ф^тофауг^; NB стяжение -ыи в -ы); вожьсткь-ныКихшКии (‘вожьсткьныи’) 46об.; кгелиикыыыыи (‘кгеликыи’) 46; съъ-к^-№^ды-ыы-ихии- (‘сък^дыи’) 48об.; гооооо-спо-оо-дьь-ь-ьььь-скыи-

(‘господьскыи’) 58; заключикъъъиих!хи- (‘заключикъи’; NB нейтрализацию ы и ъ перед j) 65; ще-дрыКиии (‘щедрыи’) 68; преее-ск^№тьь-ьь-ьКьь-лыи

53 Перед тремя последними в этом примере буквами и в рукописи находится широкий пробел.

54 Здесь и далее лексические параллели к кондакарю цитируются по сводному изданию древнерусских кондаков: [K III-VII].

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 171

(‘преск^тьлыи’) 69об.; прескА-аа-тыыыКи-ии-ии-иКии (‘прескАтыи’) 71об.;

пьркыыыы (‘пьркыи’; NB стяжение -ыи в -ы) 86об.; и-зкоо-ли-кы-ыы- (‘изколикы’; NB стяжение -ыи в -ы) 92; уе-ееехеХеХеее'Лок^'^^'Чьь-ьььь-скыи (‘челок^чьскыи’) 92-92об.; къчлок^чикыысААА (‘къчлок^чикысА’; NB стяжение -ыи в -ы) 93об.; грАААА-А-АКА-АА-ААА-дыыыы-и-их!ии (‘грАдыи’) 97; скААаа-тыыыы-

кр^-№пкыыыыыыыыыыыы- скАА-тьиы-ыыыы-ыы (скаты кр^пкы скаты, NB стяжение -ыи в -ы) 104, то же, с другими нотными знаками и другим количеством “растянутых” гласных: 104об.

Сравнение Типографского устава XI-XII вв. с более поздними Лаврским и Благовещенским кондакарями показывает, что книжное произношение еров распространяется в древнерусском языке на фоне их вокализации: если в самом раннем кондакаре случаев произношения ъ в виде о нет, то в более поздних певческих рукописях они уже есть. Очевидно, что “экспансия” книжного произношения еров по западноболгарской (македонской) модели, в том числе в певческих рукописях, развивается благодаря вокализации гласных ъ и ь в древнерусском языке по такой же модели (ъ ^ о, ь ^ е), хотя это и несколько противоречит показаниям других восточнославянских книжных памятников, в которых мена ъ на о представлена уже с конца одиннадцатого века.55 Древнерусская фонологическая инновация служит таким образом “катализатором” книжного произношения еров, которое при этом не охватывает позицию напряжённого ъ перед/ь. Оно распространяется только на те позиции ъ, в которых эта фонема выступает в своей основной разновидности (независимо от правила Гавлика), и не касается позиции нейтрализации ъ = ы передj. Причиной этому является “особый исторический путь” восточнославянских напряжённых гласных, которые до XIII в. не изменяются в о и е,56 а значит, в этой позиции не было необходимых сопутствующих условий для развития книжного произношения еров, которое, как уже сказано, развивалось благодаря совпадению в других позициях западноболгарской (македонской) и древнерусской моделей их вокализации. Более того, засвидетельствованный источниками лишь с тринадцатого века восточнославянский переход -ъ/ь в -ой отражает лишь магистральную линию развития этого сочетания в русском языке, тогда как реальное многообразие восточнославянских рефлексов -ъ/ь (-ой, -ый, -эй, -ий, в том числе с утратой конечного й) в исторической перспективе57 доказывает, что надёжной основы диалектной

55 См. примеры и литературу в: [Успенский 1988/1997: 145-150, 154-158].

56 [Филин 1972: 240; Issatschenko 1980: 169; Колесов 1980: 124-125].

57 [Пшеничнова 1995: 24-27 (литература); Калнынь 1993; Зализняк 2004: 66-67]; см. также примеч. 39.

2012 №1 Slovene

172 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

основы для утверждения книжных членных форм на -ой не было.58 Поэтому в современном русском языке произносительные варианты прилагательных с ударением на -ой противопоставлены вариантам с ударением на основу (орфографически передаваемом с помощью кодифицированного “церковнославянского” написания на -ый/-ий) как русизмы церковнославянизмам.

Итак, членные прилагательные с -ои в форме им.п. ед.ч. м.р. в раннедревнерусских книжных памятниках не связаны ни с книжным произношением, ни с древнерусской исторической фонологией: хотя Ф. П. Филин [1972: 239] и полагал, что таких “случаев в древнерусской письменности XI-XII вв. довольно много”, он сумел привести лишь три примера с -ои, — из них один, как выяснилось, был исправлен на -ыи, — а дальнейшие исследования увеличили его список до десяти случаев только за счёт гимнографических рукописей. К этому же ряду примеров относится и написание сщню • и (из *сщнюи и — Leqo^ кол) F. п. 137, 126об., сохранившееся в позднедревнерусской рукописи тринадцатого века благодаря раннему переосмыслению контекста.

Редкость членных форм на -ои в древнейших книжных памятниках определяет их значимость для истории текста служебных миней. Аномальный характер таких примеров является их главным отличием от многочисленных написаний с ъ вместо о в остальных позициях по древнезападноболгарской (македонской) модели и отражающих книжное произношение еров, распространявшееся на фоне их вокализации в древнерусском языке. Основными способами обозначения на письме напряжённого ъ перед -jb в ауслауте в древнерусской орфографии являются формы на -ыи и, реже, на -ъи, которые отражают нейтрализацию ы и ъ в этой позиции, а также стяжённые формы на -ы. Та же картина наблюдается и в старославянском языке, где примеров с -ои в членных формах прилагательных крайне мало (см. ниже). Видимо, поэтому в некоторых грамматиках старославянского языка и в сравнительных грамматиках славянских языков на древнем славянском материале рассматриваются только варианты -ыи, -ъи, -ы, а формы на -ои и их соответствия вне восточнославянского ареала вообще не упоминаются.59 Именно в силу своей исключительности в рамках

58 Особо нужно рассматривать написания с о: вм. ы типа тьмо: (вм.: тьмы) [см. примеры: Успенский 1988/1997: 154-155; Кузнецов, Иорданиди, Крысько 2006: 93], где явно отражаются не фонетические особенности соответствующих словоформ, а своего рода “графическая инерция”, обусловленная книжным чтением ъ как [о], которая влияла на замену буквы ъ также в составе диграфа.

59 См., например: [Бернштейн 2005: 256-257; Leskien 1969: 27-32; Lunt 2001:

32, 35]. Ср. мнение В. Вондрака, который объяснял появление членных форм типа добръи из добрый аналогическим воздействием со стороны именных форм на -ъ, с возможным последующим переходом -ъи в -ои, без уточнения, в каких

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 173

древнего славянского книжного узуса членные формы на -ои, не обусловленные древнерусским языковым употреблением, имеют доказательную силу при определении той части древнеболгарской традиции, особенности которой отражает источник. Напротив, в силу своей частотности в рамках древнезападноболгарского и древневосточнославянского письменного узуса (в данном случае неважно, книжного или бытового) написания о вместо ъ в других позициях не могут приниматься во внимание в качестве текстологической приметы при изучении истории текста служебных миней.

Как известно, среди старославянских рукописей вокализация ъ в о в сильной позиции не переду отмечается “во всех глаголических памятниках, кроме Киевского Миссала” [Вайан 1952: 45; то же: Diels 1932: 101], или Киевских листков, где вообще сохраняются все “редуцированные”.* 60 Напротив, всего лишь три таких примера (с о из ъ в сильной позиции не перед у) отмечены в восточноболгарских кириллических Супрасль-ской рукописи и Саввиной книге,61 и это отражает “различие между древнемакедонским языком, вокализующим ъ в о, и древнеболгарским, сохраняющим ъ” [Вайан 1952: 47; см. о том же: Селищев 1951: 293]. Именно по этой причине Н. Н. Дурново [1924-1927/2000: 439-450] впервые обосновал раннедревнерусскую книжную мену ъ на о как результат западноболгарского (древнемакедонского) влияния на восточнославянскую книжность, справедливо не упоминая при этом позицию ъ перед ауслаутным -у'ь, в которой наблюдается особая картина.

В отличие от “обычных” и многочисленных случаев древнезападноболгарской вокализации еров, не представляющих интерес с точки зрения текстологической (а не языковой) преемственности

источниках, языках или диалектах наблюдается это явление: “Die Formen mit modifiziertem Halbvokal wurden aber häufig von anderen beeinflußt, in welchen die Halbvokale in normaler Geltung vorkamen. So ist z. B. im Aksl. aus dobmjh nach dobrb auch wieder ein dobrbjh geworden. Dieses konnte zu dobrojb führen” [Vondrak 1924: 169] (“формы с модифицированным полугласным <т. е. с напряжённым ы. — Р. К.> часто, однако, подвергались влиянию со стороны других форм, в которых полугласные выступали в нормальном значении. Так, напр., в ст.-сл. из добрыуь в соответствии с добръ также снова возникало добруь. Это могло приводить к появлению доброуь”). Сходным образом объяснял старославянские формы на -ои А. Мейе, видевший в них аналогию с именными формами на -ъ и последующее прояснение в -о [Мейе 1951: 92-93]. Данных о древнем диалектном распространении форм на -ои и примеров из рукописей у А. Мейе нет.

60 См. подробно: [Schaeken 1987: 93-94] (“Die fast tadellose Behandlung der reduzierten Vokale in den KB lässt sich wohl als ein nicht-südslavisches Sprachmerkmal qualifizieren” = “почти безупречное употребление редуцированных гласных в КЛ позволяет рассматривать его как не-южнославянскую языковую особенность”).

61 “Auch diese können aus der Vorlage stammen <...> offenbar aus der Vorlage stammend” [Diels 1933: 101] (“также и они восходят к оригиналу <...> очевидно восходящие к оригиналу”). Ср. несколько иное объяснение написаний кр^покъ, лювовъныи, смоковьнааго в Супрасльской рукописи у А. М. Селищева [1951: 292].

2012 №1 Slovene

174 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

южно- и восточнославянских традиций, единичные членные формы прилагательных м.р. им. и вин.п. ед.ч. на -ои (типа скатом) отмечаются только в четырёх глаголических рукописях: Мариинском и Зограф-ском евангелиях, в Синайском евхологии и “etwas häufiger” [Diels 1932: 194] (“несколько чаще”) в Синайской псалтири.62 За исключением Зо-графского евангелия, в котором плохо засвидетельствован переход ъ в о в сильной позиции, отсутствовавший в древневосточноболгарском ареале,63 эти памятники происходят из западной и северо-западной части древнего южнославянского языкового ареала и одновременно отражают моравско-паннонское влияние в языке или в составе текстов.64

62 См. [Diels 1932: 194]; см. там же список немногочисленных известных примеров и комментарий к данным Синайской псалтири, где такие написания особенно многочисленны : “СВАТОИ lc. 1, 72 Mar. Zo. Euch. 17a, 14, НАРИЦАЕМОИ io.

21, 2 Mar., ПРИСНОИ Euch. 5, § 3 <...> die Fälle in Ps. sind wohl zu häufig, als daß man sie aus der sonst vorkommenden Verwechselung von Ы und OI erklären könnte” (“примеры из Синайской псалтири всё же слишком многочисленны, чтобы можно было их объяснить из встречающейся, помимо этого, мены Ы на OI”); см. список форм на -ои в Синайской псалтири и сравнительные числовые данные по всем трём почеркам этого памятника: [Arnim 1930: 122-123]. Ср. затем кратко о таких написаниях: [Вайан 1952: 54 (не упомянуты Синайский евхологий

и Зографское евангелие); Селищев 1951: 297-298]. С. Младенов приводит формы “свжтои, пркмждрои, изведои u. ä.” [Mladenov 1929: 106], не указывая, однако, ни лист рукописи, ни сам источник, в котором им были найдены эти “и подобные” написания, ни их современные диалектные соответствия в болгарско-македонском языковом ареале, истории которого посвящено его исследование. Такая форма подачи материала может создать впечатление, что явление было широко распространено в истории болгарского языка, которую описывает С. Младенов. Однако, судя по исследованию Б. фон Арнима, специально посвящённому Синайской псалтири, все примеры С. Младенова заимствованы из этого памятника; см. [Arnim 1930: 122-123]. Очевидно, оттуда же заимствован ряд примеров “скатом, пр'Ёмждрои, нарицаемои, изведои”, также цитируемых без указания на источник в: [Иванова-Мирчева, Харлампиев 1999: 58]; по мнению авторов этого исследования, переход “ы > о може да се види в няколко лични имена, напр.: Благой, Радой, Драгой от клагыи, радыи, драгыи” [Иванова-Мирчева, Харлампиев 1999: 58].

63 Переход ъ в о в сильной позиции наблюдается в Зографском евангелии только в ауслаутной позиции перед энклитикой и в финали субстантивной основы на *-п: “Die Vertretung von ъ durch о ist noch seltener: einige Male bei enklitisch nachstehendem тъ, сь, z. B. народо-сь = народъ сь, рако-тъ = ракъ тъ; dazu einige vereinzelte Fälle wie цръковь люковь = -ъвь” [Leskien 1969: 29] (“Замена

ъ на о является ещё более редкой: единичные случаи при постпозитивных энклитических тъ, сь, напр., народо-сь = народъ сь, рако-тъ = ракъ тъ; сюда же отдельные примеры типа цръковь люковь = -ъвь”).

64 См. обзор основных языковых особенностей этих памятников, на которых основана такая локализация, и соответствующую литературу: [Schaeken, Birnbaum 1999: 95, 97-98, 105, 107]. Ср. там же замечание к истории Синайского евхология: “Einige aus dem Althochdeutschen und Lateinischen übersetzte Abschnitte <...> deuten auf einen zumindest teilweisen Ursprung des Textes aus

der zweiten Heimat des Altkirchenslavischen” (“некоторые части, переведённые с древневерхнемецкого языка и латыни, свидетельствуют о по меньшей мере частичном происхождении текста со второй родины старославянского языка”; в терминологии авторов цитаты вторая родина ст.-слав. языка — Моравия

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 175

Что же касается современных диалектных данных о рефлексации ъ в о в позиции -* *ъ/ъ вне восточнославянского ареала, то “единствено во некой локални говори во Солунско се забележани форми на ог (што значи со замена ъ > о). Сп. ги во материјалите на Верковик членуваните форми: голојут, среднојут, малкојут и сл., кои се употребуваат непосредно со формите како богатиот, царскиут, новијут и сл.” [Конески 1981: 37].

Географический диапазон древнейших письменных и современых славянских данных относительно развития ъ в о перед ауслаутным -jb доказывает, что перед нами — диалектное явление, первоначально свойственное некоторым говорам древнего западноболгарского (македонского) ареала. Уже в древнейшую эпоху оно сосуществовало с основными, наддиалектными, старославянскими типами рефлексации -уь в виде -ыи, реже -ъи, отражающими нейтрализацию ы и ъ перед j, а также со стяжёнными формами на -ы (из -ыи). Редкие формы на -ои, наблюдаемые в раннедревнерусских письменных памятниках, не связаны ни с восточнославянским бытовым, ни с книжным языковым узусом и должны рассматриваться отдельно от написаний с о на месте сильного ъ, которые отражают книжное произношение, являются особенностью бытовой системы письма и таким образом не могут привлекаться в качестве свидетелей истории конкретных текстов. “Аномальные” написания с -ои в ранних восточнославянских служебных минеях, напротив, нарушают и книжный, и бытовой древнерусский письменный узус и тем самым непосредственно отражают языковые особенности их древнезападноболгарских (македонских) оригиналов. Диалектная ограниченность рассматриваемого явления стала причиной того, что формы на -ojb (из -ъ/ь) не оказали влияния на древнерусский книжный узус и были редки в самих старославянских памятниках. Эти окказиональные отклонения, отражающие языковые особенности периферийных древнезападноболгарских

и Паннония). См. затем о Мариинском евангелии: “Einige Sprachmerkmale (darunter etwa oy statt ж, ж, wohl auch и für ы) <...> sind wohl als Serbismen zu werten und deuten vielleicht auf eine nördliche Herkunft innerhalb des westbulgarischen Sprachraums” [Schaeken, Birnbaum 1999: 98] (“некоторые языковые особенности (среди которых отдельные случаи употребления у вместо ж, ж, а также и вместо ы) рассматриваются как сербизмы и указывают на северное происхождение внутри западноболгарского языкового ареала”); см. об этом же с большей убедительностью и дополнительным фактическим материалом: [Младеновић 2003]. Кроме текстологических особенностей Мариинского евангелия и Синайской псалтири, о моравско-паннонском влиянии в Мариинском евангелии и Синайской псалтири на уровне протографа свидетельствуют написания, отражающие западнославянский рефлекс сочетаний

*dj, * j: “РОЗЬСТВА usw. mt. 14, 6 Mar. Cloz. 877. 879 <...> Ähnlich in НЕВЪЗЕСТВА Ps. 24, 7 <...> und in der Mischform ВИЗЖЬ ‘sieh’ io. 20, 27 Mar <...> Ähnlich findet man sich das westslav. c statt aksl. št ausnahmsweise in ОСВАЦЕ Ps. 29, 1” [Diels 1932: 131].

2012 №1 Slovene

176 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

диалектов, являются важным лингвистическим, а точнее, орфографическим критерием локализации перевода. Редкость рассмотренных древних славянских форм на -ои повышает значимость древнерусских данных для древнейшего этапа истории старославянского языка,65 усиливая её фактографическую базу.

2г Genitivus verso dativus partitivus

Вызывают интерес два разночтения, в которых формам genitivus partitivus архаической редакции соответствует дат. п. мн.ч. в студийско-алексиевских минеях. Это заставляет внимательнее отнестись к распространённому представлению, что формы дательного падежа в “ге-нитивных” значениях заведомо древнее, чем формы родительного.66 В обоих случаях, на которые здесь обращается внимание, славянский родительный падеж употреблён в соответствии с греческим родительным, что позволяет рассматривать разночтения как пример славянизации синтаксиса в младшей версии текста; упомянутая выше замена грецизмов на славянские лексемы отражает, очевидно, ту же “стратегию” языковой “славянизации”:

Пьрвомчнка диакона же/пьрваго 127 Пьрвомоученика хрьстова дьшеонъмь пь/рвааго Са 12 Tov пршторартира Xqiotoü ка1 5taKÖvo>v tov np^xov ‘первомученика Христова и первого из диаконов’.

65 Показательно, что написание сщнои в младшей редакции рассматриваемого здесь гимнографического текста было заменено в списке, отражающем более позднюю версию текста, на форму без вокализации ъ: свдщенъи.

66 Ср., однако: “<F>ast vollständige Funktionsäquivalenz mit dem adnominalen Gen. im Aksl. erweist ihn jedoch als eine im allgemein slavischen Rahmen territorial begrenzte (“mundartliche”) Erscheinung. Sie hängt mit der kategorialen Verschmelzung von Gen. und Dat. zusammen, die einer der ersten Schritte zum Untergang der Deklination im Bg. und Maked. gewesen sein dürfte. Der Ausgangspunkt des Prozesses lag im Osten des südslav. Sprachgebiets, was sich in der erhöhten Frequenz des adnominalen Dat.

in den kyrillischen, aus dem Osten des Balkanslavischen stammenden Handschriften (S und Su) spiegelt” [Vecerka 1993: 197-198] (“почти полное функциональное тождество <дательного приимённого. — Р. К.> с приимённым родительным в старославянском свидетельствует о нём, однако, как о территориально ограниченном (“диалектном”) явлении. Оно связано с категориальным объединением родительного и дательного, которое, возможно, является одним из первых шагов к утрате склонения в болгарском и македонском языках. Отправная точка этого процесса находится на востоке южнославянского языкового ареала, что отражается в повышенной частотности дательного приимённого в кириллических рукописях, происходящих с балкано-славянского востока”). К сожалению, это наблюдение не подтверждено никакими фактами и сопровождается лишь упоминанием Супрасльской рукописи и Саввиной книги. Однако, если эта ничем не доказанная гипотеза верна, то замена родительного выделительного на дательный свидетельствует о влиянии на редакцию студийско-алексиевских миней восточноболгарского узуса.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 177

В цитате из F. п. I 37 форма вин.п. = род.п. ед.ч. ди^коиа, возможно, является результатом переосмысления первоначальной *ди^коиъ (род.п. мн.ч.), которая была ошибочно понята позднейшими переписчиками как одушевлённая форма вин.п. ед.ч. и заменена на одушевлённую. Поэтому допустимо предполагать следующий первоначальный облик фразы: *Пьрвомжченика, диакоиъ же пьрваго. Не исключено, однако, что написание ди^коиа объясняется гораздо проще: оно может отражать смешение ы “омеги” и о “о-микрон” в греческом источнике древнейший версии перевода, обусловленное утратой этимологических долгот. Такое предположение тем более вероятно, что б1акоуыу ‘(из) диаконов’ является единственной формой родительного падежа в ряду аккузативных форм, и её фонетически обусловленная замена паронимом бюкоуоу не нарушает синтаксические связи, хотя и противоречит принципу гомотонии (единообразного расположения ударных слогов) — одному из основных принципов византийской гимнографической метрики. Таким образом, источником древнейшей славянской версии могла быть фраза *tov прыто|дартира Хрютои ка! б1ако\ю\' tov uqwtov ‘первомученика Христова и первого диакона’.

Во втором примере значения падежных форм славянского текста также неочевидны без привлечения греческого оригинала: пьрвыи мчнкъ • дисконт, пь/рвыи извьранъ 127

пьрвыи моу/уеникъ • дь^конъмь (так, вм.: дь^кономъ?) пьрвыи извьраныи Са 12 о tov papTupwv прттод ка! бlакöva>v о прокртго^

‘первый из мучеников и первоизбранный среди диаконов’.

3. Канон Успению Богородицы Тафф тсарв^обохф (Ко гробу девоприимну)67

3a. Вступительные замечания

При языковых отличиях F. п. I 37 от студийско-алексиевских миней предсказуемы отличия состава песнопений этой рукописи от основного восточнославянского корпуса. Далее предлагаются материалы для критического издания одного из многочисленных византийских канонов Успению, Тафф парв^обохф (Ко гробу девоприимну), и его древнеболгарского перевода, сохранившегося в единственном известном древнерусском списке F. п. I 37. В славистике на этот текст впервые обратил внимание Г. Попов [1995: 9], заметив наличие его славянского перевода в среднеболгарской служебной минее на август XIV в. Пр23 (л. 60об. —

67 Третья часть статьи представляет собой исправленную и дополненную версию более ранней публикации [Кривко 2011].

2012 №1 Slovene

178 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

64об.).68 Как показывает выполненное атором этих строк сопоставление Пр23 с другими минеями, отредактированными согласно Иерусалимскому уставу (Хл148, ТСЛ588), упомянутая Г. Поповым минея Пр23, как и славянские минеи “новосавваитского” типа, содержит более поздний перевод канона Таф^> пар0£Аобох0, чем тот, который находится в рукописи F. п. 137. Греческий оригинал канона, установленный о. П. Планком и К. Луцкой [Plank, Lutzka III: 1048-1051], некритически издан лишь однажды [Follieri IV: 36] в составе одной из гимнографических антологий, или праздничных миней, XVIII в. [Anth III: роф — рп']. По этому же изданию приведены зачала греческих тропарей, указанные в качестве параллелей к славянскому переводу в указателе [Plank, Lutzka III: 1048-1051] и даже на уровне инципитов далеко не всегда совпадающие с церковнославянскими переводами. Из византийских рукописных источников до сих пор был известен лишь один, древнейший, Sn631, упомянутый в описании служебных миней монастыря св. Екатерины [0ЕМЕЛНЕ 1931: 559]. Между тем канон Таф^> пар0£Аобох0 широко распространён в византийских служебных минеях XI-XVI вв., с которыми удалось познакомиться автору этой статьи. Во всех источниках, привлечённых далее для издания, канон помещён в день предпразднства Успения, 14 августа, что нашло продолжение в славянской традиции. Благодаря активному литургическому употреблению в византийской гимнографии новый, вероятно, афонско-тырновский, перевод канона конца тринадцатого или начала четырнадцатого веков получил распространение в славянских служебных минеях и даже вошёл в состав новоцерковнославянских печатных миней [Plank, Lutzka III: 1048-1051], хотя ни в каких иных, кроме Anth (III роф — рп'), изданиях греческих литургических книг он не отмечен [Follieri IV: 36]. Очевидно, греческий текст канона по каким-то причинам не был включён в первые издания служебных миней и поэтому исчез из употребления.

На фоне богатой источниками византийской традиции гимна и его распространения в “новосавваитской” славянской переводной гимнографии удивляет уникальность единственной славянской рукописи — свидетеля его древнейшего перевода, — F. п. 137. Этот перевод отсутствует не только в древнерусских служебных минеях на август студийско-алексиевской редакции Та и Са, но и в доступных автору этих строк древнесербских и среднеболгарских праздничных и повседневных служебных минеях ранних, “доафонско-тырновского”, изводов, содержащих гимнографию Успения Богородицы (см. список источников в конце статьи). Таким образом, интерес публикуемого ниже древнего

68 См. о рукописи: [Станчев 1981: 92-93]; там же см. литературу и ссылки на более ранние описания.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 179

славянского перевода определяется его уникальностью в сопоставлении с многочисленными византийскими и более поздними церковнославянскими источниками. Лингвистических данных относительно датировки и локализации славянского текста нет, однако, судя по источниковедческим данным, перевод датируется древнеболгарским, а не древнерусским, периодом, в пользу чего свидетельствуют также языковые особенности F. п. I 37, упомянутые выше. Восточнославянское происхождение перевода было бы возможно только в рамках студийско-алексиевской традиции, однако именно в студийско-алексиевских минеях Та и Са этот текст отсутствует. Согласно Студийско-Алексиевскому уставу, на утрене в день предпразднства Успения Богородицы положены другие каноны [Пентковский 2001: 361]. Следовательно, в древнерусском списке начала тринадцатого века содержится уникальный фрагмент древнеболгарской переводной гимнографии Успению эпохи Первого царства, не включённый в более поздний отредактированный студийско-алексиевский гимнографический корпус, опиравшийся на иные византийские источники.

3b. Древний славянский перевод канона и его греческий оригинал

Далее приводится текст канона, древнейший славянский перевод которого публикуется по единственному известному списку F. п. I 37. Новый перевод цитируется по рукописям Хил148 (л. 161-163) и ТСЛ588 (л. 115-120об.).

Основной греческий текст канона издаётся по древнейшей рукописи Sn631 (f. 37v-39) италогреческого происхождения (см. о датировке, локализации и истории рукописей в каталогах, ссылки на которые сопровождают сиглы источников в конце статьи). Разночтения приводятся по рукописям Cl (f. 85v-87r), Cr12 (f. 68v-70v), Cr23 (f. 188v- 189r; в тексте лакуна после третьего тропаря третьей песни до начала девятой; напротив заглавия текста на поле лигатура, сообщающая сведения об авторе: ©еофауои^ [genetivus auctoris, т. е. “Феофана Начертанного”, или “Грапта”]; другие атрибуции неизвестны), Mtr (f. 184r-186), Sb71 (f. 132r- 134r), Sb208 (f. 125r-126r), Ox (91v- 93r), Sf (f. 44v-46), Vt787 (f. 195v- 197r). В критический аппарат к греческому тексту внесены чтения первого и второго славянского переводов (с сиглами, соответственно, slav1 и slav2, при этом slav2 цитируется по списку ТСЛ588), которые приводятся в тех случаях, 1) когда хотя бы один из переводов не соответствует чтению основного греческого списка или 2) когда хотя бы один перевод отражает гипотетическое индивидуальное чтение, не засвидетельствованное в привлечённых для издания рукописях. Отсутствие

2012 №1 Slovene

180 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

чтений slavl и slav2 в критическом аппарате означает, что оба славянских перевода восходят к чтению основного греческого списка.

F. п. 137,143об. -

Ка гла -е- П^ -а- |рмо • kona и •:•

I 1

Къ гровоу двопри^тьному/прид^мъ в^рний • влгоу/xaNHfö. вжтвьнаго прига/ти тъщащесА въ томь во по/ложисА • мюроу вълагали/ще дыша влгооуханига. дХ/ши овонАЮфи v/

Sn631, f. 37v-39

KavA>v npo£opTiop Tfp kol^^cte«^ Tfp navayiap ©eotokou, ф£ротч äKpoCTTLXLÖa тг^бг Tfp ©eotokou69 Kollow £^абш A£y^v.70

фб^ a', ^уоф nAayiop a' innov Kai dva^aT^v

1 Тафф naQ0evo5ox^ * 2 npooL^pev ol пютор * 3 EÜotöiap £v0£ou * 4 peTaAaßelv onouöaCovTE^, * 5 £v тоитф yäp T£0r|Tai * 6 pupo0r|Kr|, nveuouoa 7 * EÜotöiav, фих«р pupiCouoa.

5 T£0rTai = slavl положисА: Cl=Cr23=Mtr=Sf=Sb71=Sb208=üx=Vt787 k£xu-Tai = slav2 излТасАЈ

I 2

Възатъса w горы сиона • сионЪ/ дшевьныи и почи въ град^/гефсимани га.ко везъдшьнъ / ва весмьртьна приимъшТ /въ гадр^ъ прчты^ъ почТт71:/

1 ’'Hp0r| £io>v ££, opoup * 2 EiA>v ^ e^yuxop72, * 3 Kai KaTenauorv noA£i *

69 В акростихе во всех источниках читается “©eutokou”. “Die offensichtliche Fehlschreibung “0£ütokou” nach Ausweis der Troparia, die in Anth III poZ' beibehalten wird, erfährt in MV XII 67 Anm. die nötige Verbesserung, ohne daß dort der vollständige Kanon ediert ist (vgl. Follieri IV 120-121). Das fragliche Incipit des 2. Troparions der 3. üde TnTiav bietet keinen Anlaß zur Korrektur, zumal оптюр auch in Bezug auf Christus im Grabe verwendet wird (TR 724: YnTiov öpwoa)” [Plank, Lutzka III 20-21, Anm. 20] (“очевидная ошибочная форма “0£ütokou”, как она засвидетельствована зачалами тропарей в Anth III poZ', была в MV XII 67 (примеч.) должным образом улучшена, без того, чтобы в этом же источнике текст был полностью издан (ср. Follieri IV 120-121). Спорное зачало второго тропаря третьей песни Tndav не даёт никаких оснований для конъектуры, особенно

в связи с тем, что оптюр употребляется также при описании погребенного Христа (TR 724: YnTiov opwoo)”).

70 В Sb71, f. 132, вм. Acywv ошибочно и вопреки акростиху Аоуш.

71 Сокращённое *почити; см. греч.

72 Колон нарушает метрическую схему соответствующего колона ирмоса dp 0dAao-

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 181

4 Г£0от|ра^ ыс apuxoc * 5 ©£ov ^ ä0avaTov * 6 &£^ap£vr|, KoAnoip £v * 7 äK^paxoLC топ ävanaüoaCT0aL.

2 Eid>v ^ Sb71 Eid>v ыс] 3 noA£i conj, ms. noAi, cf. Sf noA£i Mtr noAic Cr23 nuA^ Sb71=Ox noAiv] 4 apuxoc = slavl везъдшьнъ: Mtr=Sf=Sb71 Eppuxoc Ox Eppuxov =slav2 «»дшевлень] 5 ^ Ox=Vt787 tov] ä0avaTOV Mtr äodpa-Tov] 7 ävanauCTaCT0ai Sf=Ox ävanaü£o0ai

I 3

^ко троува гласАфи • вонось/ны^ъ моужь • въскликн^/те велми • апльскаю. оуста • сТ/лы възм^те врата приим^/те црцю въ превыспрьню.^ ■■.■/

f. 38

1 EaAniyy£C Ev^xobaai * 2 tov 0£o4>opn>v* 73 ävüp^v, * 3 ävaKpaCaoT£ p£ya * 4 tov änooTOArnv OTopaTa, * 5 5uvap£ic, £napaT£ nuATOvap74, * 6 5£^ao0£ BaoiAlba * 7 dp та £n£K£iva.

1 aaAniyy£C Evrixowai = slav2 ТрХвы въшХм^в'ше: slavl ^ко троува гласАщи (<- *ZaAniy£, ыс Evrixoüoa?) Vt787 oaAmyyi tov üoypaTOv] 3 ävaKpaCa0T£: Cl=Cr12=Cr23=Mtr=Sb71=Vt787 ävaKpaZaT£] 5 £napaT£ nuATOvap Cr12 £nap0r|T£ nuATOv£p Mtr=Sb208 £nap0r|T£ nuATOvai Sb71 £nap0r|T£ nuATOvrnv] 6 5£^ao0£ Sb71 5£^aCT0ai] BaoiAlba Ox BaoiAdav

I 4

Смрть како прию. • животъ пр|/сносоуфныи • ю.в^ рожьши (ю.75) • // паче юстьства непорочна^/ къ покою нвсномоу • нъ се • съ/твори влдка преставити та •:■/

1 ©avaTov тор ипштрс, * 2 C^pv ätüiov76 * * * 3 р oa^i^c T£TOKuIa * 4 ил^фтос, navapa>p£; * 5 npop A^^iv oüpaviov * 6 äAAa toüto Ebpaorv * 7 o A£anoTnc toü p£Ta0T^aaL a£.

2 ätöiov: Cr12=Mtr=Sb71 äidviov] 6 toüto Sb71 toütov

aav ’Epu0pdv [Hannick 2006: 155, E a'1], в соответствии с которым в конце колона должен находиться oxytonon, а не proparoxytonon; количество слогов на один меньше требуемого ирмосом. Благодаря этому, однако, антонимы ё^ри-xoc во втором колоне и apuxoc в четвёртом оказываются противопоставлены не только благодаря семантике и почти полному созвучию, но и в силу тождественной метрической позиции в колонах (финальный proparoxytonon).

73 В соответствии с заданной ирмосом метрической моделью на месте формы 0£-opopwv ожидался бы трёхсложный proparoxytonon; ср. Ер 0aAaaaav Epu0päv [Hannick 2006: 155, E a'1].

74 Ср. Пс23:7,9.

75 Буква затёрта.

76 Второй колон снова короче метрической модели (ер 0aAaaaav ’Epu0päv)

на один, последний ударный, слог. Форма äl&iov нарушает гомотонию метрической модели ирмоса, согласно которой все слоги в занимаемых словоформой äl&iov позициях должны быть безударными.

2012 №1 Slovene

182 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

П^ ■г |рмо • оутвьржии •:•/

III 1

П^ми гровьными • нын^ въ/съл^мъ чтую зижителга. / ва родителницю • и с ъ веспло/тными вои • одръ живоноснЪ|/и • овиступимъ славАще • ю/ко престолъ ви-и стыи ■ f1

фб^ у'

о £гс’ ouб£VÖg t^v y^v

1 ’Ev upvoL^ £ттир|3юр vüv ävupv^awpev * 2 Tpv oyvpv toü Ktlcttou * 3 0£оп AoxEUTpiav * 4 ка1 aUv äo^ora^ отратюпр * 5 огарпоба Co^popov * 6 neQLCTTOLXLCT^pev, Y£QaipovT£g * 1 0povov 6p tov 0£lov ка1 aYLov18.

1 vüv ävupvr|owp£v Cr12=Mtr vüv проп£рфшр£0а Sb11 vüv б£ проп£рфшргч Cr23=Sf=Ox vüv ävan£^y«p£v = slav1 въ/съл^мъ, slav2 въ/спосли Vt181 0uvavan£py«p£v] 4 äowpaTOig Sb11 äa^paT^v Cr23 oüpaviaig] 5 Co^popov Cr23 Сорфора] 6 П£р1ото1х1ошргч Mtr=Sf n£pi-T£Lxia«p£v] 1 tov Cr12 то Ox нет

III 2

Простьръту и умьршю ви/дАще очима ■ и см^жышусА/живота приителницю вже/ствьны-и19 приснотекоущии/источникъ придете в^рны/ми срдци сльзы истачающе ■/прикосн^мъсА тои прчтомХ/телеси ■■.■/

1 TnTiav Kai T£0app£vr|v ßA£novT£g, оррата * 2 Kai к£каристргчг^, Tpv C^onapoxov * 3 0£^av rai ä£vvaоv npYpv, * 4 б£Т£, лютой; карб(ак; * 5 бaкрuрооüvт£д/ £фафшр£0а * 6 ташрд ä^parou toü ошратор.

1 т£0арр£чгрч Cr12=Sb11 T£0ppp£vpv] |3A£novT£; оррата Cr12=Mtr=Sb11 оррата |3A£novT£; Vt181 |3A£novT£; ошрат1] 2 rai к£-кариоргчг^ Vt181 £v K£кaAup£vpv] 5 бaкрuрооüvт£д conj., ms. бакри-oüvT£p, cf. Sf=Sb11=Sb208=Ox=Vt181 бaкрuрoоüvт£;] 6 ташр; Vt181 тaüтpv]

III 3

Бик влгочьстьнок вик жилТ/ще вефилъ въ истину ■ и гра/де дшевныи вс^ъ ЦрА въ и/стину ■ подажь пре//гр^шеникмъ нашимъ ■ въ/памА твою йпущеник вс^/мъ w в^дъ спси •:■/

1 То 0£lov rai £ÜaY£p 0£oü о!кртррюу, * 2 р B£0pA80 р övto; rai * 80

11 См. библейские аллюзии в примечаниях к греч. тексту.

18 Ср. Ис6:1-2; Песн3:1.

19 Гаплография из вожьствьныи и, ср. греч. 0Е1ач ка£

80 Ср. Быт28:19.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 183

noAi^ ерфихор * 3 той пар|Заст1Лест>р аЛг|бтр • * 4 ßpapewov tov nxaio^axwv * 5 ^plv тг| pv^p^ стои t^v афестеч * 6 navTwv, ка! Kivbuvwv öiaa^CTOv.

1 еиауер = slavl влгочьстьною: Sf eüyeve^ = slav2 влгородное] 2 ^ ВебђЛ ^ = slavl Вефилъ: Sb71 ^ vефеЛr| Sf ^ кабебра = slav2 седалище Vt787 Bry бЛеер ^] ка! поЛ1? Vt787 поЛ1? ^] 3 аЛг|бтр Cr12=Mtr=Sb71 оüраvтv] 4 ßpaßeuCTOv Sb71 |3ра|3еист^] 5 тг| pv^p^ стои conj., ms.: t^v pvr|pr|v стои, cf. Cl=Cr12=Mtr=Sf=Ox тг| pv^p^ стои = slav1 въ/памА твою, slav2 памАтТю твоею] 6 navTOv ка1 Cr12 navTOv те

п^ -д- |рмо • Биге разоуо/

IV 1

Ивснањ множьства възвесели/тесА • уготовите вию чтоую/мтрь придти • црцю вс^ми зь/дании влгочтавыми овла/дающи о/

фб^ б'

t^v бе(оу емо^ста? стои кеу^ст^

1 OüpavLOL öl бг|ро1, еифра^естбе, * 2 парасткестастб^те ©еоп * 3 ayv^v рг|тера е1стбё^астба1, * 4 t^v Васт1Л1ба t^v navTOV81 * 5 кистрАтст^ еиаутч кир1еиоистач.

1 öl Sf нет Vt787 vüv] еифраечестбе = slav1 възвеселитесд: Sf еüфра^vоvтаl = slav2 веселАтсА] 3 е1стбе^астба1 Sf екбе^астба1] 4 t^v почтой Sb71 tov navTwv Ox ка! почтой]

IV 2

Да трепещють въздоушнии дси •/да оустоупить же и тъ самъ •/миродьржитель во низъложТ/сА • посрамлюнъ вида • w землА/ възимлемоу вию мтрь о/

1 ^ovefo^CT) ёvaерLa яvеuрата * 2 ипохст>ре1тст> бе аит^р * 3 о 81

81 В четвёртых колонах каждого тропаря четвёртой песни с заданной ирмосом моделью не совпадает ни одно ударение, а количество слогов (8) на четыре меньше, чем в соответствующем фрагменте ирмоса ё^Лбе; у“р ££? стштг]р1ач Лаой стои (12) [Hannick 2006: 159, E б'1]. Это отступление от схемы не является ни порчей текста, ни “творческой неудачей” автора. Все четвёртые колоны каждого из тропарей этой песни построены по одинаковой метрической модели и, хотя и отступают от требуемого ирмосом метра, однако согласуются между собой: каждый четвёртый колон состоит из восьми слогов с обязательным ударением на четвёртом и седьмом слогах. Ударения приходятся на значимые (не служебные) лексемы и, за единственным исключением, являются острыми. Тупое ударение формы п£рют:£ра (ЕоЛорочтод) в последнем, четвёртом, тропаре (см. далее) обусловлено позицией окситональной словоформы внутри фразы не перед клитикой. Регулярность и оправданное ожидание такой “силлаботонической” модели в каждом из четвёртых колонов четвёртой песни доказывает, что отступления от метрической схемы ирмоса были сделаны сознательно.

2012 №1 Slovene

184 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

кострократшр катаптштас * 4 Kaxaiaxu^evo^ yäp ßAenwv * 5 ek y^p enaipopev^v t^v 0шрг|тшра82.

2 аитЁ^ Sb71=Sb208=Sf=Ox аито^ = slavl тъ самъ = slav2 самы Vt787 айта] 3-4 катаптштас кaтalo'xupEvop yäp ßA£na>v Cl катаптш-top ка! аюх^оргуор ßA£na>v Sf катёптштас кaтalo'xuvöp£vop ßA£no>v Mtr=Sb71 катаптштор ка! а1ох^ёст0ш npoßAen^v slav2 да падаеть/посрамленъ вида *катап!пт^83 кaтalo■xup£vop ßA£no>v?)

Ox катёптштас yäp кaтalo'xuvöp£vop ßA£no>v = slav1 во низъложТ/сА • посрамлгенъ вида (^ *кат£птшта1/кат£птш0г| yäp кaтalo■xup£vop

ßA£no>v) Sb208 катап£рп£тас....0xuvop£vop ßA£no>v Vt787

катаптштас ка! a!o'xuvop£vop ßA£n£i] 5 ek y^p Sf =Vt787 om] 0£-орђтшра Mtr ävaстстav Ox äxpavтov]

IV 3

Оуже не овразно въ гадании84 • w/жрьць кивотъ • зав^тьныи но/ситьсА • аплы же въ истину •/ ва нашего мти носитьсА ■■.■/

1 Oüketl типскшр ev атураогч * 2 иф’ L£pEO>v Kiß^TÖp * 3 T^p бса0г|кг|Р ßaсттäC£тaL * 4 ип’ änoaToA^v б£ ovto>p * 5 0£ой ^ M^T^p £пavaф£p£тaL.

1 атураогч Vt787 Мурате] 5 0£ой p Ox той Лоуои 0£oü slav1 add. нашего (<- *0£ой ^p^v p)] £пavaф£p£тal Mtr ßaсттäC£тaL = slav1 носитьсА, slav2 но/сима есть Sb71 £пavaп£пauтal

IV 4

Оусну-въ85 вжтвьна^ и преиде/и упочи въ животьны^ъ/храмина^ъ неиздреченьныДъ • голувица соломо//нга. • нарицагетьсА • и всекрась/на^ и всечистањ

1 Тгсчшстаста dp 0£^av катёпаиогч * 2 ка! äv£пaйстaтo C^pp * 3 ev то!р тар£соср dp dA^Kra * 4 n£piCTT£pä E^AopovTop * 5 raAp т£ ка! А^аса ка! näva£pvop.86 82 83 84 85 86

82 В этом тропаре не только четвёртый, но и пятый колоны нарушают и гомотонию, и изосиллабизм соответствующих колонов ирмоса: ££,f|A0£p yäp dp стwтr]p^av Aaoй стои * той стшот той xpioroOp стои £ArAu0ap [Hannick 2006: 159, E б'1].

В пятом колоне количество слогов на два больше требуемого моделью, однако разночтения Sf, Vt787, Mtr, Ox могут не только отражать попытки восстановить изосиллабизм и отчасти гомотонию за счёт устранения двух лексем (ek yf|p) или замены более длинных словоформ более короткими, но и быть свидетелями первоначальных чтений.

83 Форма конъюнктива наст.вр. не засвидетельствована ни одним греч. источником; ср., однако, конъюнктивный аор. катаптшта1 (от ка0ттарар.

84 В греч. мн.ч.; въ гадании из *въ гадании^ъ?

85 Очевидно, гаплография из *уснувъ въ; см. греч.

86 Ср. Песн. 5:2, 6:9.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 185

1 KaxEnauCTEv slavl и преиде *Kai еЛиба^ или *Kai ЕЛи0Ед (аор.

инд. акт. 2 л. ед. ч. от Epxopai)?] 1-2 KaxEnauCTEv Kai ävEnaüoaxo Sf Kaxanauoiv Sb71=Sb208=Mtr=Vt787 Kaxanauoiv Kai ävEnaüoaxo = slav2 (ОуснХв'ши въ вже/ствен^мь) покоищи • и почи Cr12=Ox Kaxanauoiv EnavEnaüoaxo] 2 C^pg Mtr=Sb71=Vt787 Co>pv] 3 äЛpкxa Vt787 аАЛрт-KTOv] 5 navCTEpvog Mtr=Sb71 navxpuoog87 Cr12 navxppoxog

V 1

П^ -e- |рмо • Од^^исА св^-:-/

YTore д^овьною • вжТвьноге селе/нию • престаго на сион^ гор^ •/вывши испусти д^ъ • и всю / тварь паче юстьства просвет!' ■■.■/

фб^ e'

о dvaßaЛЛopEVog ф£>д wg ipaxiov

1 Ka0apov xoü nvEÜpaxog 0Eiov то OKpvo>pa * 2 xoü navayiou Eiä>v тф opEi * 3 yEyovwg E^envEuOEv * 4 Kai näoav xpv KXLCTiv * 5 ОПЕрфиТд ЕфбтЮ^.

1 xoü nvEÜpaxog 0elov то OKpvo>pa Ox то OKpvo>pa 0elov xoü nvEÜpaxog] 0elov то orcpvwpa Cr12 0elov xe OKpvo>pa Sf то 0elov OKpvo>pa Sb208 0elov OKpvo>pa]

V 2

Всего вжтва селюнию • т^мь вжь/ство та • всю мтрь всдко преста/ви w землю, вце на нвса взимаю ./

1 ОЛрд xpg 0Eoxpxog EyEvou oiKppa * 2 бю 0Eoxpg оЕ 6Лpv MpxEpa88 * 3 оЛжтд pExeoxpoEv * 4 Ek ypg, ©eoxoke, * 5 прод oüpaviov pExapoiov89.

1 оЛрд Mtr оЛг|] oiKppa Vt787 oKpv^pa] 2 MpxEpa Ox Kopp] 4 ©eoxoke Mtr ©Eoppxrnp] 5 прод oüpaviov pExapoiov Sb71 oüv xp фихр то o^pa ctou 87 88 89

87 Ср. Пс. 67:14.

88 Колон на один слог превышает метрическую схему, требуемую соответствующим колоном ирмоса: ^од стЕ 6p0pipu Kai ooi KpauyaZw [Hannick 2006: 159, E e'1]; благодаря разночтению Kopn (vs. MpxEpa) Ox изосиллабизм восстанавливается.

89 Последний колон нарушает гомотонию и изосиллабизм соответствующего колона ирмоса XpiCTxE wg povog EuстпЛaYXvog [Hannick 2006: 159, E e'1]; соответствие восстанавливается благодаря имеющей место в единственном источнике замене исконного колона (lectio difficilior) на заимствованный из следующего тропаря колон oüv xp puxp то CTwpa ctou Sb71.

2012 №1 Slovene

186 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

V 3

Гсъ превжтвьный • славы гь • w/твогењ оутровы • рожьсА млть/Ki • тъ же та и престави • w землА/ вий мти съ дшею й т^лъмь •:■/

f. 38v

1 1г|СТоПр ОП£р0£ор * 2 Tfp б0^Г|Р КирЮр * 3 О CTfP Vr|ÖUO^ T£X0£L? öl’ oIktOV * 4 О аОТОр р£Т£СТТГ|СТГЧ £К yfp, ©Шр^ор, * 5 CTUV Тр фихр ТО

сттра стои.

1 1г|стопр Ox add о] 2 Кирюр Sb71 om\ 3 о стрр Ox о £к Tfp стрр Vt787 шр £ср (d>p £lp?)] 5 то сттра стои Sf кас стшратс = slavl и т^лъмь, slav2 и т^ломь Ox тф стшратс]

П^ -а- |рмо • ВълнАщегесА •:•/

VI 1

Съ англы тьц^мъ • ар^англы/ и съ властьми • й началы и пре/столы • и силами • въ сионъ ве/ликое чюдо видАще •:■/

фбр СТТ

рагуор£у^ kAuöwvl фихоф00рр>

1 М£т’ dyy£Ao>v браршргч * 2 архауу£Аосч кас £^оистстч * 3 кас äpx^v кас 0pov«v кас 6uvdp£o>v * 4 £v тр Lcd>v * 5 то р£уа 0апра оф0ргчос.

5 оф0ргчос = slav1 видАще: Mtr=Sf=Vt787 офшр£0а = slav2 Хзри/ : Ox 0£астаст0ас]

VI 2

Живу родителнице • како прий •/съмьрть тлй оув^жавъши вь/сАкой • нъ йко въ истину тво//й • паче гестьства чтай дво •/таиньства •:■/

1 И C^fp киртрса * 2 птр ипштрр 0dvатоv/ p0opdv * 3 п£ф£иуи!а пастач; аАА’ 6р 6vTO>p стоп * 4 ип£рфиф * 5 dyvp пар0гч£, ристтррса.

1 Сстфр киртрса Cr12=Mtr pa>pv кирстаста] 2 0dvатоv Sf 0аvdтоu] 3 ф0оpdv Mtr ф0орар] 4 пар0гч£ Cr12 та 0£са] 5 ристтррса Ox рuсттрpcоv]

VI 3

СионитАне гелико же • свой/св^ща • въжьгъше св^тъ •/приимъшюю придете усъ/рАщ^мъ • въ гефсиманию •/и ту п^ми предъпосл^мъ •:■/

1 Есосчстас остос т£ * 2 тар Аарпабар dфаvт£p то фтр * 3 б£б£ургчгу, б£пт£, uпаvтрстшр£v * 4 Г£0стr|раvp, * 5 кас таитгу uрvоcр проп£рфа>ргч.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 187

1 oooi те Cl=Sb71=Mtr=Sb208=Vt787 octlol] 2 a^avxe^ = slavl въжьгъше: Sf a^>aT£ = slav2 въжежете] то фт? Cr12 тг| фтф] 3 b£&£Yp£vr|V conj., ms.: 5£&£Yp£voL90, cf. Vt787 5£&£Yp£vr| Cl=Sf=Ox 5£&£Yp£vr|v = slavl приимъшюю91] 5 TauT^v Vt787 TabTai] пропффшргу Ox проопффшргу

VII 1

П^ -з- Трмо • превозносим-:-/

Сщникъ множьство людии / же съставг • отроковиц^ же вь/си • двц^ ликующе • въспои/те двче преставление вжтвь/ное

фб^ z

О UTCEQU'Z’OUp.EVOg TWV naT£QWV

1 'l£p£in>v bfpoi те * 2 Kai Aa^v ouoT^paTa, * 3 v£avi&£^ anaom, * 4 nap0£voi, xop£UCTaT£, * 5 upv^aaTE nap0£vou * 6 t^v pETaoTaoiv t^v 0£iav.

1-2 bfpoL те Cr12 bfpoz (= slavl множьство) те Kai Mtr bfpoL те Kai] Kai conj., cf. Cr12, Mtr, ms. Kai om.] 4 xop£UoaT£ = slav2 лику/ите: Cl xop£UOU-om = slavl ликующе] 5 upv^oaTE Cr12 p£AnovT£^ Tf?] nap0£vou Mtr рг|т£роф

VII 2

Закону и влгдти • ви/ia мтре • успение лучьши/и • подвалите поюще • съглась/но поюще • ве влГнъ •:■/

1 Nopou Kai Tf? xapiTo? * 2 Tf? 0шрг|тороф90 91 92 * 3 t^v kol^^ctiv npoKpi/roi * 4 aLv£oaT£, p£AnovT£g * 5 оирф^ш? f3£An>5obvT£z • * 6 <o ©ео^, EÜAoYnTÖ^ £L>93.

5 ^EA^bobvTE^ Cr12 Kai [Зотуте?]

90 Правильность конъектуры подтверждается местоимением Tamr]v в пятом колоне. При отсутствии в тексте формы (то фш?) б£б£Yp£vnv ‘приявшую (свет) ’ остаётся неясным, на кого (TaÜTrjv ‘эту; её’) указывает местоимение.

91 К чтению б£б£Yp£vr]v Sf=Ox восходит также новый перевод св-Кто иГвло/женую ТСЛ588 118, в котором вин.п. прямого объекта был понят как винительный отношения и, соответственно, передан тв.п. При этом был калькирован медио-пассивный залог причастия от глагола бёхорт ‘принимать; получать’.

В результате выражение то фт; б£б£Yp£vr]v ‘Свет приявшую (т. е. зачавшую Христа) ’ было понято как ‘охваченную светом’. (Возможно, оправданием такого прочтения является свет, сошедший, согласно агиографическому преданию,

на Богородицу перед её смертью.)

92 Колон на один слог короче требуемого метрической схемой; ср. twv пятёрют Kupio? [Hannick 2006: 163, E Z'1].

93 На месте фразы в скобках в рукописи сокращение о 0£Ög и лигатура £ÜAoyr]Toi;. Ср. о 0£Ög EÖAoYnTÖ? £l Cr23 = Mtr.

2012 №1 Slovene

188 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

VII 3

Отъ сиона прЧтаи възатъса/ днь • ст^ъ стаи • гора стаиТ • и ве/лии гемоуже въпигемъ • ве вл*/

1 ’Ек Eid>v p ndvayvop * 2 рет^ре oppepov94, * 3 dyia>v eip dyia * 4 то opop то dyiov * 5 Kai p£ya, ф ßo^pev • * 6 <о ©еор, еиЛоуртор el>.

1 Ек conj., ms. Ev = slav2 въ, cf. Crl2 = Mtr ek = slavl Отъ] 5 Kai p£ya Crl2 Kupiou] в Vt787 тропарь отсутствует

VII 4

в Страньно и неиздреченьно • тво/гего успении;4 • и твогего пре/ставлении таиньство пре//чистаи • гегоже чтоуще въ/пигемъ • ве влгнъ гес*/

1 S£vov Kai äv£^paoTOv * 2 то трр орр Ku£oeo>p * 3 Kai трр peTaoTdoe-шр * 4 puoтppюv, ndvayve, * 5 ф o£[ЗovтEp [Зотргч * 6 <о ©еор, еиЛо-уртор eI>.

2 то Mtr=Ox=Vt787 om] 3 Kai Mtr то] 4 ndvayve Ox Лxpavт£] в Sf тропарь отсутствует = slav2] в Sb71 другой богородичен (см. VII 4a)

VII 4a

Sb71, f. 133v (textus unicus)

1 S£vp oou p Koippoip * 2 Kai p pEтdoтaolp, * 3 nap0£ve navdpo>pe, *

4 ©eov yap Ey£vvpoap * 5 ф лdvтEp p£Лшбoüp£v * 6 о ©еор еиЛоуртор <eI>.

п^ -и- |рмо • Теве всед^тели */

VIII 1

Црце вс^хъ женъ двце • млтвы /принеси хви за чьтущи^ъ / лювъвию памАть твою • и/превъзносАщи-^-а95*/

фб^ ц

oou тф Пavтoupyф * ev тр Kaplvw

1 Ävaooa nao^v * 2 tov yuvaiK^v, nap0£ve, * 3 öepoeip npoodyaye * 4 Xpio^ тр pvppp oou * 5 unep tov тauтpv ev по0у £KтEЛouvтшv * 6 Kai ünepu^ouvTOv eip яdvтap тоир ai^vap.

2 yuvaiK^v Cr12=Mtr=Sb71 ävaoo^v] 5 тauтpv Ev по0у Sb71 тauтp 94 95

94 Колон на один слог короче требуемого метрической схемой; ср. тшч na^p^Y KÜpiop [Hannick 2006: 163, E Z'1]. По этому признаку данный колон имеет сходство со вторым колоном предыдущего тропаря, также нарушающего метрическую схему; сходство обоих колонов между собой и метрической схемой состоит в том, что все они завершаются пропарокситональной словоформой.

95 Гаплография от *превъзносАщихъ хрьста.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 189

nap0£V£ Ox xaux^v ек по0ои] 6 unEpu^owrov Cr12 добавлено Xqlcttov = slavl ха

VIII 2

Придете сионьскы^ дъщери /вс^ дш^ д^вьствоующЛ • ли/къ съставльше • о преставле/нии мтре воприатьныа •/поите оусп^шьно тои • въ /в^кы вса о

1 Аепте тр Eio>v * 2 aL 0uyax£p£p näoai * 3 ^uyai nap0£V£uouom * 4 xopov npoonA£^aom * 5 тр pETaoTaori pr|T£pop T^p 0£обохои96 * 6 p£A^ax£ npo0upn>p aüx^v £lp тоир ai^vap.

1 тр ElA>v Cr12=Sb71=Ox=Vt787 xf|p ElA>v = slavl сионьскы^] 4 xopov npoonA£^aoai Cr12 XpiOT^ npoob££aa0£ Mtr=Sb71 xop^ npoo5O^ao0£ Vt787 xopov npoonA£^aT£] 6 aÖT^v Vt787 om.] Sf тропарь отсутствует = slav2

VIII 3

^ко св^тоОбразно • осщно довро/тоЮ~ вжтвьною • лице твою не/порочьнаю. • славою сиающе/вжтвьнаго двьства • преоукр/шеныю. въ в^кы о/

1 Dp фштоабер * 2 ■pyiao'prvov kAAAel * 3 0£от^тор npoownov * 4 то oov, navapo>p£, * 5 бо^ £KAapnn>v тг|р 0dap nap0£viap * 6 тг|р A>paiop£vr|p £lp navTap тои ai^vap.

1 Dp Sb71 Тф] 2 ■pyiao'prvov Ox ^yiaop£vr|v] kAAAel Sb71 KaAAop Vt787 Kopn] 5 бо^ Sf=Sb71 бо^г^

VIII 4

Глати не могоу • недооум^а/трепещю • и всь оудивлаюсА/твоимъ довротамъ • нъ лю/въвь двце видАще • вжтвь//ными въздажь • влгдтьми/веспрестани о/

1 Л£у£оу Ао0гут * 2 LAiyyiö бе Tp£pov * 3 Kai 6An>p ouoT£AAopaL * 4 та oä un£poyKa * 5 AAAä tov nO0ov, nap0£v£, ^op^oa * 6 0elolp // f. 39r AvTap£i|3n> xapiopaoiv AnauoTOp.

2 LAiyyiÄ: slavl недооумШ97 *LAAiyyi^v?)] бе Tp£pov Cr12=Mtr бе Tpopy> Sf=Sb71=Sb208 бе Tp£pn> ® slavl трепещю Ox Kai фpLттa> = slav2 и тре/пещХ (^ *Kai Tp£pn>?)] 3 6An>p: slav1 всь, slav2 весь (^ *6Aop?)] 4 un£po-yKa Cr12=Mtr puoT^pia] 5 ^op^oa Sb71 Aфopтстa Ox ^mp^oou] 96 97

96 Колон на один слог превышает метрическую схему, гомотония в последней словоформе нарушена, ср.: пАутя та £pya tov KÜpiov O^veite [Hannick 2006: 165, E n'1].

97 Написание может быть результатом паронимической аттракции недоумка

и * недоумию и таким образом отражать засвидетельствованное чтение греческого текста, однако нельзя исключать и того, что чтение древнерусского списка является результатом позднедревнеболгарской мены юсов.

2012 №1 Slovene

190 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

ävTapEi|3o> Sf ävTapEi|3o>v Vt787 ävTapEißou = slavl въздажь] Cl тропарь отсутствует

п^ •£• |рмо • Исаига ликоу*/

IX, 2-й ирмос98 99 100

Жьзлъ прозАвъшии w двдьска/го корене • вце преп^тага • цв^/тъ красный намъ въсига/ла йси • пьрваго влжньства/ходатага • т^мь та вси п^/ми непрестаньно величай * /

фб^ 0'

'Рарбо^ рЛастт^стаста ба01Т1К^^ ек piCpp, ©eotöke navüpvrpE, av0op «paLÖTaxov pplv äveTE^ap трр äpxaiap npö^Evov paKapiöTrpop • б10 ndvTEp cte üpvoip äKaTanauCTT^p pEyaЛüvоpEv.99 npö^Evov Ox npö^Evop] бю ndvTEp СТЕ üpvoip äKaTanauCTT^p: Cr12 б10 CTE ndvTEp üpvoip Ox бю cte ndvTEp ev üpvoip äKaTanauCTT^p]

IX 1

Блго же влго же гев^100 (!) • украше/нањ нев^сто ва нашего • ма/ти дво • товою во пополъзеш/й исправисА адамово • и йвь/жино прельщений пагувь/ной • т^мь та вси п^ми не/престаньно величаймъ */

EuyE, EuyE сти, ä>paiCTpevr| vüpфr|, топ ©eoü Mr|Tpondp0EvE, Ev сто! ydp öЛ^ст0r|pa Enavop060r| Абар Kai тгр Eüap rpTppa 6Лe0pюv • б10 ndvTEp cte üpvoip äKaTanauCTT^p pEyaЛüvоpEv.

сти Sb71 ctol] ©eoü Cr12=Mtr XpiCTTOü] ydp Cr12=Mtr add. tö] ndvTEp cte Cr12=Sf=Sb71=Sb208 cte ndvTEp ev] äKaTanaÜCTTOp Cr12=Mtr=Sb71 om.] äKaTanaÜCTT^p pEyaЛüvоpEv Cr23 афо... paKapiCopEv] тропарь отсутствует в Ox, на его месте находится другой (см. IX 1a)

IX 1a

Ox, f. 92v (textus unicus; тропарь в основном повторяет ирмос, за исключением зачала, благодаря чему сохраняется акростих)

’Ек piCpp, ©eotöke navüpv^TE, av0op 6paiÖTaTOv pplv äveTE^ap тгр äpxaiap npö^Evov paKapLÖT^Top • б10 cte ndvTEp ev üpvoip aKaTa-naÜCTT^p pEyaЛüvоpEv.

98 См. комментарии ниже.

99 Во всех рукописях только этот ирмос написан полностью; см. комментарии.

100 Буква г внизу подтерта; следует читать *тев^.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 191

IX 2

YbOTb достойною ти • въ пода/ють • ш<о влдка твои прЧта/ia • мы же что принесемъ ти/х^дии • нъ приими тъкмо / юдино Изволению • й не презь/ри лювъве • теве лювАщи^ъ о // пренепорочьнага. ■■.■/

Гера^ end^LOV сто! о ©Еор npoovepei шр Дестя0тг|р стой, ndvayvE, ррЕТр TL npOCTOLOWpEV OL EUTEÄECTTaTOL; dAAd &EXOU p6vr|V T^V про-aLpECTLV ка! pp пар!б^р Tpv ctxectlv tov стЕ no0oüVT«V, navdprnpE. сто! о ©Е0р Cr12 сто! шр ©eöv Sb71 сто! шр Тюр Cr23 e! о ©Е0р Mtr сто! Шр ©EÖp] Шр Cr12=Sb71 о] стои ndvayvE = slavl твои прчта/њ: Sf стои nap0£VE] ррЕТр Sf add. б£] ЛpOCTOLCTn>pEV Cr12 лpостбLстn>pEv] pövpv Vt787 pövp] pp лapLбpp Tpv oxEorv tov стЕ по0опчтпгч, navdprnpE Sf тоир стЕ п00ф Tip^VTap шр ©EOтöкоv бLaфuAaттE] Tpv oxEorv = slav2 оусердТе = slavl лювъве ^ *лö0оv?] по0опчтпгч Mtr add. й] navdprnpE Sb71=Sb208 й ~] в Cl тропарь отсутствует]

IX 3

^коже вышнии съшьдъ • изи/де изъ оутровы твоюга. прчта/га. • насъ посети ис теве (!) вонев^/стьнага. • оуподовАщюсА семХ •/призри w нвныхъ черТогъ •/на поющихъ памА твою •./

'ОстпЕр ифюяор стuyкaтa[3dp яpоf|A0EV Ек vpбuоp стои, ndvayvE, ^pdp EпECTK£фaтO Ек стоп, ©EÖVUpфE, р1роир£Чр TOÜTOV CTUVEПLCTKEфaL Е£, оüpavLШV 0aAdpn>v тоир upv^Tdp трр 0ELap pvr|pr|P стои. ифюяор Cr12=Sf=Sb71 о ~] ndvayvE Sf nap0£vE] 0EÖvupфE Mtr=Sb71 0EOvupфEuтE] toutov Cr23 add. vuv Sb71 add. б£] стuvEПLCTKEфaL Sb71 ЕпLCTKEфaL] upvpтdp Vt787 upvойvтEp] трр 0ELap pvpppp стои Mtr тоир стоир navupvETE Cl=Sf=Sb71=Sb208 тоир стоир тр pvppp стой Vt787 сте, navdxpavTE]

IX 4

Поводу црви нашему дажь •/ заложению имущю • чьстьны/га. ризы погревенига. ти • на/утвьржению присно • и чтХ/щю паче памАть твою • цркы / вига. мти • врагы вса покарА/юща *

№кгу тф dvaKTL тф ррЕтЕрф б!бои то Еv£XUpоv, exovtl oxnTd стой evтdфla е!р dстфdAELav кa! Tip^VTi pdAiona Tpv pvpppv стой paor-А1ктр, ©Еорртшр, тоир бuстpEVELp кa0uлотdстстоuстa.

dстфdAELav Mtr dстфdAELav dEL Sb71 dстфdALV dEL Sf dстфaAELap] в Vt787 тропарь отсутствует

а праникХ •ка^ пи на конци кни./

2012 №1 Slovene

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov 192 | Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

3c. Комментарии I 1

Словообразовательная калька двопри^тьиомоу (д^вопри^тьиыи), как и её греч. оригинал парбеуобох^ (тсарвеуобохос;), не зафиксированы ни в словарях, ни в базах данных [Словник; TLG] славянских и греческого языков. Ср. описательный перевод (Гровоу) двж приемшК Хил148 161 (с беспредложным, в соответствии с греческим оригиналом, дательным направления Гровоу, ср. первый перевод: Къ гровоу двопри^тьиомоу прид^мъ в^риии). Древнейшему описательному переводу мюроу вълагали-ще соответствует структурная калька мюроположиица (|аировг]Кп) ‘сосуд для хранения мира; перен. о Богородице как сосуде, в котором явился миро-Христос’ (см. примеры соответствующих контекстов в сочинениях свт. Иоанна Злаотоуста, св. Романа Сладкопевца и др. в TLG, sub verbo |аировг|Кп): вь сем bw излисж мироположиица • ды^ажщи влговоиие Хил148 161; в сем во излТа/сА мироположиици (так!) ды^ающеи (так!) вла/говоше ТСЛ588 115.

I 2

Бъзатъса w горы сиоиа • сиоиЪ дшевьиыи (Нрвп Eid>v ЕЕ, ÖQOUg * Eid>v ^ ффихос;): NB изменение по сравнению с оригиналом порядка слов в древнейшем переводе и морфологическую адаптацию несклоняемого гебраизма Eiwv. Во втором переводе порядок слов калькирует оригинал, гебраизм морфологически не адаптирован, предлог ек ‘от; из’ передан в соответствии со вторым значением, а не с первым, как того требует контекст: /Възатса d'wNb из горы • с'^жь/одшевлеиыи Хил148161 ( /Взатса ćiWm из горы • иФиъ Ф/дшевлеииыи ТСЛ588 115). Калькированная постпозиция предлога по отношению к приложению и морфологически неадаптированная форма (Възатса) oiwNb создают контекстную омонимию с формой им.п.: “Был взят Сион из горы (т. е. изнутри?! — ср. более точное w в древнем переводе; кроме того, из такого перевода неочевидно, из какой горы был взят Сион), Сион одушевленный”. Из такого, ошибочного, прочтения следует, что дважды использованное в этом фрагменте слово Сион называет Богородицу, тогда как на самом деле это значение имеет только второе употребление. В первом переводе, в отличие от второго, ясно выражена содержащаяся в оригинале контекстная антонимия: (неодушевлённая) гора Сион — Сион одушевленный (Богородица). Благодаря более активному, по сравнению со вторым переводом, использованию ресурсов церковнославянской грамматики, проявившемуся в некалькированном порядке слов, морфологической адаптации гебраизма и выбору правильного в данном контексте значения предлога, первый

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 193

перевод оказывается грамматически более ясным и риторически более выразительным, чем второй.

Написание почит:/ — графически сокращённая форма инфинитива почити ‘зд.: чтобы почить’ в соответствии с греч. инфинитивной целевой конструкцией той ävanauaaa0ai (аор. инф. мед.). Форма совершенного вида свидетельствует, что оригиналом славянского почити, представленного в обоих переводах (Хил148 161; ТСЛ588 115), скорее было чтение большинства списков ävanauoao^ai (инф. аор.), а не засвидетельствованное двумя источниками Sf и Ox avanavea0ai (инф. наст.вр.).

I 3

Сочетания въ превыспрьн^ (древний перевод) и въ лК/чшаа Хил148 161, въ лКчшаа ТСЛ588 115об. (новый перевод) — два разных способа передачи субстантивированной конструкции dg та EnEKEiva, где EnEKEiva — наречие ‘высоко, выше; вне’. Перевод та EUEKEiva (мн.ч. ср.р.) ‘то, что высоко’ субстантивированным прилагательным лучший сравним со словообразовательной мотивацией совр. русск. превосходный и его типологических параллелей (ср. фр. superieur и др.), в которых положительное качество выражено с помощью понятия высоты.

I 4

прињ — аор. 2 л. ед.ч., ср. греч. аор. инд. акт. 2 л. ед.ч. ипЕсттг^; ср. форму с аугментом -тъ во втором переводе: подъ/жтъ Хил148 161; поатъ ТСЛ588 115об. Употребление -тъ вызвано тем, что форма аориста 2-3 л. ед.ч. глагола подъдти не имела автономного ударения “и приращение использовалось для того, чтобы придать ей самостоятельный ударный статус. Формы с приращением употребляются довольно последовательно в древнейших канонических старославянских памятниках и ряде среднеболгарских и древнесербских текстов” [Пичхадзе 2006: 129 — литература: Ван-Вейк 1957: 314-315; Дыбо 2000: 304-308; ср.: Граматика 1991: 293-294]. Конъектура рожьши (d) и восстановление затёртой буквы опирается на греч. оригинал, где субстантивированная форма прич. перф. ед.ч. ж.р. им.п. q TETOKula выступает в функции обращения. Эта форма сохраняется во втором переводе: рождьшиа Хил148 161 (роЖьшиА ТСЛ588 115об.).

къ покою NBCNOMoy — обстоятельство к пр^ставити. Содержание тропаря: Владыка сотворил се, тойто ‘это’, а именно, чтобы Богородица, зачавшая Жизнь вечную, т. е. Христа, умерла (“прияла смерть”), и благодаря этому была преставлена к небесному покою.

III 1

Словосочетание Ev uqvoig Eraxu|jßioig — П1ми гровьиыми (древнейший перевод) — передано в новом переводе как Въ п^сие^ь тимваискы^ь Хил148 161 (Въ

2012 №1 Slovene

194 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

пФсие^ь тим'ваньскыи ТСЛ588 115об.). В переводе отражено паронимическое сближение производящей основы прилагательного £raxu|aßiog ‘надгробный’ (от xu|jßog ‘гробница; могила; склеп; гроб’) с названием ударного музыкального инструмента xu|anavov, чему способствовала среднегреческая прогрессивная ассимиляция по звучности џп ^ [iß. Ошибка перевода, обусловленная паронимическим смешением созвучных греческих слов, или, в соответствии с терминологией Ф. Томсона, “false etymology” [Thomson 1988: 366] (“ошибочная этимология”), в данном случае неочевидна. Возможно, что перед нами особый приём перевода, когда для передачи греческого слова использовано созвучное с ним древнее заимствование т^мъпаиъ, уже имеющееся в языке. Подобные случаи межъязыковой паронимии не описаны в типологии ошибок перевода [Thomson 1988], слово тимпанский (тимбанский и др.) неизвестно в славянской исторической лексикографии и в базах данных.101 В пользу такого объяснения свидетельствует, во-первых, ещё один аналогичный пример в том же втором переводе рассматриваемого канона (см. комментарий к тропарю IV 2), во-вторых, отсутствие в этом втором переводе ошибок.

III 2

Простьрътоу И оумьршю кидАще очима • и смФжьшоусА: согласно переводу, очима — обстоятельство при кидАще, тогда как в греч. ö^^axa — винительный отношения при медио-пассивном перфектном причастии K£Ka|auCT|a£vr]v (от Kaxa^um или виз. Ka|a|aum ‘закрывать глаза’?), ср. новый пере-вод:/Лежжщж и прострътж кидА/ще • к>чи смФжжщж Хил148 161об. (ЛежащК и простертК/кидАще. очи смФжащК ТСЛ588 116). Судя по переводу оумьршю (древнейшая версия), переводчик неточно определил начальную форму прич. перф. x£0a|a|a£vr|, смешав 0dnxm ‘совершать погребальный обряд; хоронить, погребать’, от которого образовано причастие x£0a|a|a£vr], с 0vf]CTKm ‘умирать’.102 Не исключено, однако, что и здесь перед нами

101 Эпитет тимпанский оказывается в данном контексте особенно уместным, если принять во внимание следующий пассаж из “Второго похвального слова на всечестное Успение Пресвятой Богородицы” (параграф 16) прп. Иоанна Дамаскина: “Я теряю сознание от страха, трепеща от того, о чем говорю.

С пророчицей Мариам, о, юные души, выйдем с тимпанами (Исх. 15:20), умертвив земные члены (Кол. 3:5), ибо это [т. е. земное тело. — Р. К.] и есть таинственный тимпан” [Иоанн Дамаскин, Творения 1997: 288]. Правда, славянский перевод этого текста неизвестен (см. перечень известных славянских переводов византийских гомилетических и апокрифических текстов на тему Успения Пресв. Богородицы: [Ivanova 2008: 607-618]).

102 Другой вероятной исконной, хотя и в целом редкой формой является не T£0a^£vr]v, а T£0r)^£vr]v (см. разночтения), которая отмечена в TLG лишь однажды без указания на инфинитив; в TLG цитируется пример из словаря Фотия, в котором форма прич. перф. им.п. ср.р. T£0r)^£vov толкуется как ‘auYK£xu^£vov* т£тuфAш^£vov’ (TLG) ‘смятенное; ослеплённое’.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 195

проявление “творческой свободы” переводчика, поскольку причастие T£0a|j|j£vr] ‘та, над которой совершили погребальный обряд, приготовленная для погребения’ (но при этом ещё не погребли, иначе видеть её было бы невозможно) в данном контексте невозможно передать одним словом, как того требует техника пословного перевода. Соблюсти принцип пословности и не нарушить при этом смысл всего контекста оказалось возможным, только выбрав для перевода синоним к причастию погребенный — умерший. Аналогичные сложности, как кажется, возникли и при создании второго перевода, в котором обращает на себя внимание передача одного слова ünxiav ‘откинутый назад, на спину’ с помощью двух форм лежащК и простертК, тогда как для T£0a|a|a£vr] ‘та, над которой совершили погребальный обряд, приготовленная для погребения’ очевидной лексической параллели нет (если не считать таковой форму прострътж).

Написание присютекоущи — либо стяжённая форма от присютекоущии (вин.п. ед.ч. м.р.), либо результат графической ассимиляции из *присютекоущь перед следующим и (источиикъ), или же прояснения напряжённого гласного перед тем же и в приставке ис- (*- jz); формы вин.п. вжествьБы-и присБотекоущи источиикъ (0aav Kai ä£vvaov n^y^v) входят в ряд однородных прямых дополнений при видАще.

III 3

NB вин.п. ед.ч. с предлогом в функции обстоятельства образа действия: въ пама твою — т^ |avr]|a^ стой ‘памятованием твоим (о молящихся)’, ср. пама/тиа твоеж Хил148 161об. (паматТю твоею ТСЛ588 116). Ак-кузативная конструкция въ + nomen abstractum является своеобразной “чертой ЗСЛ <Закона судного людем. — Р. К.> (как и других моравских памятников) <...> Употребление предлога въ с вин. п. абстрактных существительных в значении наречия образа действия Й. Вашица считал синтаксическим моравизмом. Даже если не принимать это утверждение на веру, все же бесспорно, что данная конструкция выглядит весьма архаичной. Обычно в древнеславянских текстах в этой функции выступает беспредложный (инструментальный) творительный падеж или предлог по с дат. п. существительного <...> Отдаленными русскими аналогами древней конструкции можно считать русские обороты в лад, впору, возможно, также вволю (замечание В. Б. Крысько). Эти <...> примеры не препятствуют считать данную конструкцию в книжном языке моравизмом, поскольку термин моравизм образует оппозицию с термином болгаризм и нейтрален по отношению к термину русизм” [Максимович 2004: 115-116 (литература, примеры)]. Конструкция въ + вин.п. со значением образа действия отмечена в Ефремовской кормчей,

2012 №1 Slovene

196 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

для которой не предполагается моравского происхождения, однако в этом памятнике данное сочетание является несомненным архаизмом, который связан с западным или юго-западным языковым узусом: моравизм р^сюта, отмеченный в Ефремовской кормчей трижды, все три раза использован в вин.п. ед.ч. в сочетании с предлогом въ для передачи греческого наречия kuqlw^, как можно судить по словоуказателю [Maksimovič 2010: XV, 271].

Неясно, позволяет ли пример въ памА твою — тц цуГ]ЦЦ стой ‘памятованием твоим’ уточнить расположение древней изоглоссы, описывающей распространение аккузативной конструкции въ + nomen abstractum в значении обстоятельства образа действия. Возможно, что в раннюю эпоху она охватывала также западную или, по крайней мере, северозападную часть южнославянского ареала. Не исключено, однако, что перед нами не диалектное, а книжное явление, которое состоит во влиянии древнего, и в силу своей древности близкого к моравскому, синтаксического узуса на язык ранней славянской гимнографии. Ещё одна аналогичная — синтаксическая — параллель между архаическим (“моравским”) и “гимнографическим” языковым употреблением была отмечена ранее на материале адвербиализованной формы Instrumentalis qualitatis103 д^во^ (конструкции типа мати девою ‘девственная мать’), дважды засвидетельствованной в Законе судном людям свт. Мефодия Солунского [Максимович 2004: 114, 123-124], трижды — в переводной и оригинальной гимнографии [Кривко 2007: 243-244]. По одному разу форма девою в этом значении отмечена в Синайском патерике и в Словах Григория Богослова [Кузнецов, Иордани-ди, Крысько 2006: 41, примеч. 41], оба памятника представляют собой древнеболгарские переводы, сохранившиеся в древнерусских списках, их связь с восточноболгарской преславской традицией не доказана. В старославянском каноне формы instrumental qualitatis крайне редки: они отмечены по два раза в Мариинском и Зографском евангелии в одних и тех же контекстах [Večerka 1993: 189].104

IV 1

Род.п. мн.ч. EÜayrnv (от eüayr^ ‘чистый, непорочный’) передан во втором переводе как прПовио Хил148161об. (прПвио ТСЛ588 117), что, очевидно, отражает написание греч. источника *£Üayov, которое переводчик некритически прочитал как адвербиализованную адъективную форму вин.п.

103 Термин Р. Вечерки [Večerka 1993: 119-120, 189]. К. А. Максимович [2004: 114, 123-124] предложил термин творительный состояния.

104 Ср. также примеры в Супрасльскойрукописи, приведённые в монографии Р. Вечерки [Večerka 1993: 189], и их критику: [Кривко 2007: 244-246].

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 197

ед.ч. Форма (црцю...) овла/дающи (KupiEuoucav вин.п.) в древнейшем переводе отражает утрату падежного согласования полупредикативной формой, находящейся в дистантной постпозиции к определяемому слову.

IV 2

В этом тропаре обращает на себя внимание перевод имп. наст.вр. ед.ч. мед.-пасс. kAovelct0« ‘да вострепещет’105 семантически далёким от оригинала, но паронимически созвучным славянским Да Кклоиатса Хил148 161об. (Да оуклоыАтсА ТСЛ588 117; ср. Да трепещють в древнейшем переводе, что соответствует значению греческого глагола). Ошибка перевода в данном случае крайне маловероятна: выбор славянского слова является настолько же семантически уместным и поэтически выразительным, насколько разительно звуковое сходство форм kAovelct0« и (да) Кклоыатса. Перед нами, в таком случае, второй пример межъязыковой паронимии как приёма перевода, если с этой же точки зрения рассматривать упомянутую выше передачу греческого (Ev u|xvoic) Eraxu|xßioc ‘(в гимнах) надгробных’ славянским (въ п^ж^ь) тимваискы^ь в том же самом новом переводе. Межъязыковая паронимия — редкий, но не уникальный приём перевода. Так, А. А. Пичхадзе [2011а: 86], отмечая единичный случай передачи греческого Aapva^ ‘ящик; гроб, урна’ славянским ларьць, считает возможным, что “звуковое сходство с греческим словом побудило переводчика употребить регионализм ларьць”. Сказанное позволяет обратить особое внимание на ещё одно явление, также отмеченное А. А. Пичхадзе [2011]: “В Синайском патерике одиночное етеръ <...> фиксируется <...> по одному разу при греч. Exalpoc 79 об.1 и aßßäc 79 об. 5: Азъ и етеръ (о Exalpoc;) софроиии. в але^аидрии соуща. идо^ов^ одииою. къ деодосии^ цркви... гла же ми етеръ (о aßßäc;) софроиии. Поскольку перевод в этом месте (начало л. 79 об.) не следует точно имеющемуся греческому тексту, можно усомниться в том, что местоимение етеръ соответствует греч. Exalpoc ‘товарищ, друг’ (как оно не является соответствием греч. äßßäc) и предположить, что в 79 об.1 оно имеет значение ‘некто, один’. Однако его появление пятью строками ниже трудно объяснить таким образом. Возможно, что етеръ здесь все-таки передает Exalpoc, т. е. является грецизмом, который затем повторяется уже без соответствия оригиналу”. Продолжим это рассуждение: возможно, что етеръ в соответствии с Exalpoc ‘товарищ, друг’, не отмеченный в этом значении и с такой параллелью в славянских исторических словарях, представляет собой ещё один случай межъязыковой парони-

105 Единственное число в данном случае соответствует правилам грамматики древнегреческого языка, согласно которым в сочетании с существительным среднего рода множественного числа глагол употребляется в единственном числе.

2012 №1 Slovene

198 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

мии как приёма намеренной грецизации славянского перевода,106 которая и приводит к неразличению равно возможных в рассматриваемом контексте значений ‘товарищ, друг’ и ‘некто, один’. Наконец, пароними-ческое сближение двух слов разных языков отражается в передаче греческого литургического термина öp0pog ‘утреня’ специализированным неологизмом оутросъ [Пентковская 2005] представляет собой контаминацию славянского утро и исходной греческой лексемы.

Перечисленные примеры усиливают объяснение греко-славянских соответствий KÄOV£LCT0&> — КкЛОИАТСА и £TCLTU|jßlOC; — THMBANCKM^b как сознательного приёма межъязыковой паронимии — одного из способов грецизации перевода, тем более, что для перевода Кклоиатса (käov£lct0w) другого объяснения попросту не существует.

Вернёмся ко второму тропарю четвёртой песни канона.

В греч. нет соответствия слав. союзу (же) и (тъ самъ) в древнейшем переводе; во втором переводе и нет. Возможно, и было перенесено из след. колона (ср. разночтения, согласно которым коа действительно представлено в некоторых рукописях), однако ни один из греч. источников не содержит в этом колоне обе лексемы, коа и уар, чьи слав. параллели представлены в древнейшем переводе. NB закономерную позицию энклитики в древнейшем слав. переводе, из-за чего порядок слов отличается от оригинала (во втором переводе частица отсутствует в соответствии с показаниями большинства свидетелей греч. текста, в которых уар нет): миродьржитель во низъложТ/сА • посрамлгенъ — о костаократыр катёптытоа ydp KaTaicxuv6|a£Vog Ox. NB слав. аор. низъложТ/сА в соответствии с греч. перф. инд. мед.-пасс. катЕтстытоа; возможным соответствием слав. аористу является менее вероятная по метрическим соображениям и не засвидетельствованная источниками форма аор. инд. пасс. *кат£пты0^.

Огласовка корня страд.прич. наст.вр. къзимлемоу (EnaipoaEvriv) отражает аналогическое воздействие со стороны основы инфинитива къзимати (ср. наст.вр. къземлю).

IV 3

w жрьць — калька предложно-именной конструкции иф’ i£p£tt>v, ср. беспредложный тв.п. мн.ч. сщениикы Хил148 161об. (сщииикы ТСЛ58 8117). Дальнейшие грамматические различия между двумя переводами: 1) перевод греч. род.п. ед.ч. в атрибутивной функции т^ бш;0г]кг]5 прилагательным зак^тьими в древнейшем переводе и сущ. заката (Хил148 161об.; ТСЛ588 117) во втором; 2) двукратный перевод личной медио-пассивной

106 В данном случае правомерно говорить о межъязыковой омонимии основ етаьр- и етеръ.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 199

формы наст.вр. расттаСета1 личной возвратной формой иоситьсА в древнейшем и аналитической пассивной конструкцией иосимь (носима) есть Хил148161об. (то же ТСЛ588 117) во втором переводах.

IV 4

NB перевод атрибутивного род.п. ед.ч. в препозиции предлогу Ctt>^g Ev TOlg та^ею^ прилагательными в постпозиции предлогу въ жикотьныхъ/храмииахъ (древний перевод), вь жизньиы скрови/щИ Хил148 161об., или въ жи/зньиыи скровищи ТСЛ588 117 (второй перевод). (О различиях в передаче греческого приимённого родительного в древнем и новом переводах будет сказано далее.) Адвербиализованная конструкция в функции обстоятельства dg аЛг|кта ‘навеки (букв. ‘на бесконечные’; в оригинале — предлог + прил. вин.п. мн.ч. ср.р. от аЛг|кто^ ‘бесконечный; непреходящий’)’ передана как согласованное определение к ralg Ta|adoig: немииКжщи Хил148 161об. (неминоующихъ./ТСЛ588 117) (второй перевод). В словосочетании въ животьим^ъ / храмииа^ъ иеиздреченьны/хъ в древнем переводе форма аЛг|кта смешана переводчиком с аЛекта (вин.п. мн.ч. ср.р. от ^ECTog ‘невыразимый, неописуемый’), если такое смешение не имело места в византийских источниках, не учтённых в данной работе.

В древнем переводе — ошибка: выражение (перютера Еы-Лo^övтog) каЛг] те ка! <. .> ‘ (голубица Соломона,) прекрасная же и <...>’ из-за монофтонгизации древних дифтонгов el , ai и их совпадения с n (l), е было прочитано как каЛепт ка! иарицагетьсА • и; орфографическая ошибка могла иметь место в греческой рукописи, с которой делался славянский перевод, ср. написание каЛЛг|та1 ка! ... Sb71, f. 133. См. затем правильное довра же и Хил148 161об. (довра же и/ТСЛ588 117) во втором переводе.

V 1

Родительный атрибутивный той Пvеu|Jaтog передан в древнейшем переводе с помощью прилагательного, во втором — с помощью дательного приименного Чисто д^оу пр^стомК <...>/село Хил148 161об. (Что д^оу престмоу <...> село ТСЛ588 117об.) NB перифрастический перевод наречия иперфи^ в обоих слав. переводах: паче гестьства. Напротив, в отличие от древнего перевода, в котором для передачи e^etcveuoev использована парафраза испусти д^ъ, в новом переводе употреблён глагол/дь^ж Хил148162об. (~ноу/ТСЛ588 117об.).

V 2

В единственном списке — свидетеле древнего перевода утрачено сказуемое, соответствующее греч. EyEvou, ср. во втором переводе высть Хил148 162 (вЫ ТСЛ588 117об.). Причастие взимав в древнем переводе

2012 №1 Slovene

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov 200 | Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

(ср. засвидетельстованное во всех списках субстантивированное прил. ед.ч. м.р. или ср.р. ^ExdQCTiov ‘поднятый на воздух’,107 которому скорее соответствует второй перевод пр^однж Хил148 162, ~Ш/ТСЛ588 117об.) восходит, возможно, к нарушающему метрическую схему незасвидетельствованному варианту *^£xaiQ«v (прич. наст.вр. м.р. ед.ч. им.п. от того же |X£xaiQW ‘поднимать, переносить; удаляться, уходить’).

V 3

Форма та в древнем переводе — объект к простаки, греч. соответствия этому местоимению нет. Слав. т^ломь, представленное в обоих переводах (см. Хил148 162; ТСЛ588 117об.), отражает разночтение тф od>|xaxi Sf, Ox. Из-за такого чтения из греческой фразы в версиях Sf и Ox исчез объект, который и был компенсирован в древнем славянском переводе с помощью вставки та, указывающей на Богородицу. Во втором переводе местоимение та отсутствует в согласии с греческим текстом. Из-за этого в слав. тексте, так же, как и в версиях Sf и Ox, исчез объект, если таковым не является форма вгомти Хил148 162 (= ТСЛ588 117об.), в греч. зв.п. 0£O|x^xoq, которая в среднеболгарский период могла быть переосмыслена не как зв.п., а как инновационная форма вин.п., омонимичная именительному.

VI 1

Ср. несоответствие в греч. и обоих слав. переводах: вин.п. направления къ сионъ (если ъ не является результатом графического смешения с ^: *къ сион^Р — ср., однако, кь сТюнь/Хил148 162) при тьц^мъ и дат. п. ev т^ Eid>v в функции обстоятельства места при öyö|X£voi: ev т^ Eid>v (то |хеуа 0aü|xa öyö|X£voi) ‘(видя великое чудо) в Сионе’. Такое несоответствие — результат употребления морфологически неадаптированной формы Сионъ в обоих переводах по образцу греческого оригинала, в котором, однако, значение обстоятельства места при причастии öyö|X£voi ‘ви-дящии; зд.: видя’ выражено у неизменяемой формы Eid>v (здесь дат. п.) с помощью предшествующего артикля тф

VI 2

Жикоу (родительнице) в древнем переводе: в соответствии с греч. ^ KUT|TQia восстанавливаем *жикотоу (родительнице), ср. во втором перево-де/^же жикк>тК родителница/Хил148162 (в др.-р. списке — порча: ^ко жикотК родителница ТСЛ588 118).

107 От ^£та(рш ‘поднимать, переносить’, в абсолютном употреблении — ‘удаляться, уходить’ (^£та + algw ‘поднимать, переносить; удалять’).

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 201

VI 3

СиоиитАие клико же • ско^/ск^ща и т. д. — в новом переводе/СТкж^ие елици • ск^щА кьже/^^те Хил148 162 (СиоиАие елици./ск^щоу108 къжежете ТСЛ588 118 (в совр. ц.-слав. версии Ci'wNANe [Plank, Lutzka III: 1050]), греч. Eiwvlxai öoroi * xag Ла^паба^ * a^avxeg. Редкое слово Ei^vix^g ‘живущий на Сионе’ засвидетельствовано базой данных TLG четырьмя примерами, из них два — в специализированных лексикографических сочинениях: 1) orwvixaig • xolg T^v Eid>v oLkoüotv, 2) Eiwvlxai • oL anö x^g Eid>v поЛеыg (цит. по TLG, s. v.). В одном из ямбических канонов Пятидесятнице этим словом называются апостолы, которые, однако, не были жителями Иерусалима (пример вошёл в TLG в составе комментариев на этот канон, составленными гимнографом десятого века Григорием Пардой):

’Oqektöv ä^LO>pa xolg алоохоЛо^

Eia>vixaig pipvouox стоп napouoxav,

yv^QLCTpa, nveüpa, naxpoyevv^Tou Лöyou и т. д. (цит. по TLG, sub

verbo).

СиоиитАие канона — ‘“сиониты”, живущие или пребывающие на Сионе; зд.: присутствующие при смерти Богородицы на Сионе апостолы или вообще все, участвовавшие в её погребальной процессии от Сиона к Гефсимании. Частица же — не релятивизатор в сочетании с местоименным наречием, а перевод энклитики те.

Примечательно риторическое обращение придете к свидетелям смерти Богородицы и участникам погребальной процессии от Сиона к Геф-симании и дальнейшие формы первого лица оусърАщ^мъ, пр^дъпосл^мъ: имеется в виду совместное, символическое, участие аудитории гимна и апостолов в воспоминаемых событиях. Символическому пониманию этой совместности не препятствует упоминание конкретных географических объектов (Сион, Гефсимания), в которых происходит ежегодно повторяющееся в рамках литургического цикла Успение и погребение Богородицы.

Согласно древнему славянскому переводу (къжьгъше ск^тъ •/приимъшюю придете оусъ/рАЩ'кмт» • къ гефсимаиию) форма re0on|xav^ (в рукописях везде без подписной йоты и иногда со слабым графическим различием между тупым и облечённым ударением) была прочитана как обстоятельство (r£0oT]|xavr]), выражающее направление движения при бепте, а не место события при unavxr]ow|X£v, если чтение единственного известного списка (къ гефсимаиию) действительно восходит к архетипу,

108 В соответствии с греч. rag Лa^пä&ag и ю.-слав. ск’ёща (вин.п. мн.ч.) форма ск’Ёщоу объясняется как результат смешения юсов ск’ёща ^ ск’Ёщж и дальнейшей транслитерации написания ск’Ёщж на вост.-слав. почве как ск’Ёщоу.

2012 №1 Slovene

202 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

а не отражает позднейшее переосмысление исконного *въ гефсимани (как во втором переводе, см. ниже) или *въ гефсимании. Неясно, как было понято r£0oT]HavT вторым переводчиком, так как гебраизм в данном контексте морфологически не адаптирован: вь гефси/мани Хил148 162 (/въ гед'Симаии ТСЛ588 117об.).

VII 1

NB закономерную с точки зрения славянской просодии и отличающуюся от оригинала позицию энклитики же (те) в соединительной функции на втором месте в тактовой группе людии же. Причастие ликоующе отражает утрату согласования по роду с определяемым словом двц^ (если буква е в окончании причастия не отражает мену ять в допустимом *ликоующ^ на е). Ср. два разных способа перевода несогласованного определения nap0£vou: с помощью притяжательного прилагательного двче (преставление) в древнем переводе и с помощью архаического реликтового субстантивированного членного прилагательного двыж Хил148162об. в форме родительного падежа.

VII 3

В словосочетании ст^ъ стањ пропущен предлог, должно быть *ст^ъ въ стањ, ср. äyiwv elg dyia. Средний род местоимения емоуже, коррелята к формам ж. р. гора прчтањ, гора стагсГ- и ве/ лињ, обусловлен калькированием местоименной формы среднего рода ф, которая относится к то öpog (ср. р.) ‘гора’. В новом переводе ошибка исправлена: еиже вь/пиемь Хил148 162об. (еиже вопиемь ТСЛ588 119).

VII 4

егоже чтоуще въ/пиемъ: ф o£ßovT£g ßod>|aev; объект в слав. переводе относится к чтоуще, в оригинале — к ßod>|aev ‘вопием’.

VIII 1

NB изменение синтаксических связей и порядка слов во фразе млтвы / принеси хви за чьтоущихъ/лювъвию памжть твою — б£Г]0£1^ npoodyaye Хрютф т^ |avr||a^ оои uueq räv TauT^v ev по0^> ekteäoüvtov ‘молитвы принеси Христу памятию твоей за всех, её (т. е. память) любовью совершающих’.

VIII 2

NB передачу род.п. в атрибутивной функции T^g Eid>v слав. прилагательным сионьскы^. (дш^... ли/къ) в древнем переводе (в новом переводе тропарь отсутствует). Форма съставльше — очередной случай утраты согласования полупредикативной причастной формой.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 203

VIII 3

Ещё раз обратим внимание на передачу род.п. в атрибутивной функции (несогласованного определения) т^ ве6тг]то^ слав. прилагательным (согласованным определением) вжткьною; ср. в новом переводе: вжтка Хил148 162об. = ТСЛ588 119об.

Судя по двум рассматриваемым здесь славянским переводам одного греческого канона, при наличии разночтений между ними в передаче греческого родительного приимённого в древнем переводе находится прилагательное, тогда как во втором — существительное в форме родительного или дательного падажей (см. выше комментарии к тропарю IV 3, где т^ б1авг|кг]5 передано прилагательным зак^твими в древнейшем переводе и существительным заката в новом; к тропарю V 1, где той Пуеи^ато^ передано в древнейшем переводе с помощью прилагательного дхоквнюге, во втором — с помощью дательного приименного дхоу; к тропарю VII 1, где napećvou передано с помощью притяжательного прилагательного дкче в древнем переводе и с помощью реликтовой субстантивированной формы в род.п. дкыж во втором переводе). Тенденция не носит характер правила: ср. выше в тропаре IV 4 передачу формы прилагательными

жикотвиыхъ (первый перевод) и жизнвиЫ (второй перевод).

Причастие преоукр/шенж1њ в словосочетании (вжтквиаго дквстка •) преоукр/шенж1њ должно быть согласованным определением к дквстка и поэтому выступать в форме ср.р.; славянская форма ж.р. — результат калькирования греч. (т^ eelag napeevlac;) т^ &QaiCT|j£vnp ‘божественного девства, украшенного’, где napeevla и, соответственно, согласованное определение &QaiCT|j£vr] стоят в форме ж.р.; ср. корректный перевод в новой версии: пр^Ккра /шеиаго Хил148162об. (пр^оукрашеиаго ТСЛ588 119об.).

VIII 4

Форма кидАще отражает утрату согласования по роду между причастием, относящимся к Богородице, и обращением дкце.

IX 1-й и 2-й ирмос

Древняя славянская версия в качестве ирмоса девятой песни содержит отсутствующий в известных греческих источниках канона ирмос Исайе, ликуй, или ИсаИњ ликоу-:-/; см. греч. 'HaaTa, хореие * ^ napećvog eo^ev £v уасттр! — ИсаиА ликоуи • д^каА во им^ къ чрек^ [HANNICK 2006: 167, E 0'1]. Этот же ирмос представлен в древнерусском источнике нового перевода: 1саиА ликКи дкаА: i ТСЛ588 120. Однако в древней славянской версии в качестве первого тропаря девятой песни приводится полный текст другого ирмоса. Его греческий оригинал представлен во всех известных визан-

2012 №1 Slovene

204 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

тийских источниках, в большинстве из которых он выписан полностью. “Правильный” ирмос девятой песни, ставший в древней славянской версии её первым тропарём, — Жьзлъ прозАвъшии (Рарбо^ рЛастт^стаста). Перевод этого ирмоса отсутствует в древнерусских Ирмологиях [Hannick 2006] и является на сегодняшний день textus unicus в славянской традиции. В Хил148 163 указано только зачало этого ирмоса на правильной позиции (Жезль про^Авшии), следов ирмоса Исайе, ликуй в Хил148 нет. Судя по указателю Э. Фоллиери [Follieri III: 392], в византийской традиции ирмос Жезл прозябший отмечен один раз в некритическом издании публикуемого здесь канона Таф^> парвсАоббхй1. Редкость текста подтверждают комментаторы греческих источников современных церковнославянских служебных миней: “Einzige nachgewiesene Stelle für den Gebrauch dieses Heirmos (Follieri III 392), dem die Troparia folgen; die slavische Version setzt irrtümlich den Heirmos Наша xoqeue (EE 131, Nr. 182) voraus” [Plank, Lutzka II: 1051, Anm. 21] (“Единственная позиция, засвидетельствованная для использования этого ирмоса, которому следуют <в метрическом отношении. — Р. К> тропари; славянская версия <имеется в виду современная церковнославянская версия канона. — Р. К.> ошибочно предлагает ирмос Исайя, ликуй”). Причина замены на славянской почве ирмоса Жьзлъ прозАвъшии (Рарбо^ рЛасттрстаста) на более распространённый Исайе, ликуй состоит именно в уникальности ирмоса Жезл прозябший в византийской, а следовательно, и славянской гимнографии. Все предыдущие ирмосы канона Таф^> парбсАобох^ заимствованы из воскресного канона пятого гласа, приписываемого прп. Иоанну Дамаскину. Редактор, заменивший уникальное Жьзлъ прозАвъшии (рарбо^ рЛасттрстаста), завершил это композиционное единство: ирмос Исайе, ликуй был заимствован из того же воскресного канона пятого гласа прп. Иоанна Дама-скина. Неясно, была ли произведена замена уже на древнеболгарской почве или вставка ирмоса Исайе, ликуй — редактирование древнерусских книжников. Во всяком случае, ирмос Исайе, ликуй в данном каноне засвидетельствован пока только в древнерусской и новейшей русской церковнославянской традиции.

2-й ирмос.

NB позицию предлога в словосочетании w двдьска/го кореие (баитакр^ ск piCn^), которая соответствует славянской грамматике, а не инверсивному порядку слов оригинала.

IX 1

Блго же (два раза) — в соответствии с греческим сиус, словообразовательной калькой которого является славянское сочетание, правомер-

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 205

ным было бы и такое словоделение: Блгоже влгоже, ср.: “влагоже interj. imitatio interiectionis graecae <...> еиуе ” [SJS I: 91, s. v. “влаго adv.”].

IX 3

ОуПОДОВАЩЮСА — оПИСКа из *0уП0Д0ВАЩМСА (^l^OU^EVn им.п. ед.ч. ж.р.). призри <...> иа поющи^ъ памА твою — CTuveniCTKE^ai <...> xoüg u^v^xag x^g 0dag |avr||ar]g стои ‘сопризри на певцов твоей божественной памяти’ или, в другом варианте (см. разночтения), cuvmicK^ai <...> xoüg u|avr|xdg xoüg CToüg х^ |xvr||ar] стой ‘сопризри на певцов твоих памятованием Твоим’. Грамматические отличия слав. перевода от оригинала вызваны свободной передачей существительного ü|avr|xdg субстантивированным причастием поющи^ъ и соответствующим этой глагольной форме синтаксическим управлением.

NB перевод Evxd^ia (ev ‘в, на’ + хафо^ ‘гроб’, ‘букв.: то, что относится к погребению’) с помощью описательного выражения ризы погревеиигсГ, который раскрывает знакомство переводчика с реалиями, о которых идёт речь в последнем тропаре канона.

4. Выводы

Одновременно с древнерусским студийско-алексиевским гимнографическим корпусом, который сформировался не позднее конца одиннадцатого века, на Руси находились в литургическом употреблении рукописи, либо полностью, либо во многом не соответствующие требованиям Устава патриарха Алексия Студита. К числу таких рукописей относится праздничная минея особого состава F. п. I 37, написанная в начале тринадцатого века в ростовском владычном скриптории. Календарные особенности этой минеи, а также состав и расположение жанров отражают студийско-алексиевскую богослужебную практику. Из-за этого, вероятно, рукопись не привлекала к себе должного внимания с точки зрения истории переводных гимнографических текстов, хотя исследователями было замечено значимое содержательное исключение из “древнерусской” студийско-алексиевской традиции — канон свт. Климента Охридского Евфимию Великому. В отличие от известной своей архаичностью Ильиной книги, в рукописи F. п. I 37 отсутствуют древние графико-орфографические и морфологические формы. С одной стороны, это естественно для древнерусской рукописи тринадцатого века, с другой — графико-орфографическая, фонологическая и морфологическая русификация памятника свидетельствует о длительном бытовании текста на восточнославянской почве. Учитывая зарубежные

2012 №1 Slovene

206 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

связи ростовского владычного скриптория, где была написана минея F. п. I 37 [Турилов 2009: 239-248], этот факт имеет особое значение: изученные в статье текстологические и языковые явления являются не результатом разового позднедревнерусского заимствования со славянского юга, а восходят к начальной эпохе усвоения на Руси древнеболгарского литургического наследия. Как стало известно благодаря данному исследованию, памятник использовался А. Х. Востоковым в качестве одного из источников его Словаря (без корректных указаний на шифр, место хранения рукописи и лист), благодаря чему лексика минеи F. п. 137 нашла отражение в словаре Ф. Миклошича, “Материалах” И. И. Срезневского и Сл.РЯ 11-17 вв., в которых были использованы данные А. Х. Востокова (со всеми их недостатками). Новое прочтение источника автором этих строк позволило, однако, не только уточнить некоторые старые толкования, но и найти и описать ещё несколько лексем, отсутствующих в словарях.

Главной особенностью минеи F. п. I 37 являются языковые особенности некоторых фрагментов её текста, отражающие более архаичную редакцию, чем студийско-алексиевские минеи Са и Та, а также песнопения, отсутствующие в древнерусской студийско-алексиевской традиции.

К числу языковых особенностей относится 1) использование без-аффиксных отглагольных дериватов — nomina actionis в соответствии c абстрактными суффиксальными существительными в студийско-алексиевской традиции; 2) использование дуративов и вторичных им-перфективов на -ова-/-ева- в соответствии с более продуктивными образованиями без этих суффиксов в студийско-алексиевских минеях; 3) использование грецизмов в соответствии со славянскими лексемами в студийско-алексиевских минеях; сюда относится заимствование корневой морфемы в составе реконструированного композита *стадиотечьць (сттабюбро^о^), который сам по себе отражает несоответствие традиционному способу передачи греческого сттабюу в метафорическом значении ‘место пыток и казни мучеников’ славянским сждище; 4) использование регионализма изАщьиыи и родственных ему слов, характерных для югозападнославянского языкового узуса, в соответствии с лексемами с корнем добл- в студийско-алексиевских минеях; 5) особого внимания заслуживают случаи употребления в F. п. 137 форм родительного падежа мн.ч. для передачи греческого genitivus separationis в соответствии с дательным падежом в студийско-алексиевских минеях, что, возможно, является элементом грецизации синтаксиса в архаичной редакции текста и, напротив, славянизации в более поздней версии; это согласуется с аналогичной тенденцией в отношении лексических

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 207

грецизмов. Языковые особенности, отмеченные в пунктах 1) и 4) (употребление отглагольных именных безаффиксных дериватов и лексем, родственных изящный), были ранее хорошо описаны на материале служебных студийско-алексиевского гимнографического корпуса и архаической Ильиной книги, то есть безотносительно к истории текста славянских служебных миней. На замену вторичных имперфективов и дуративов с суффиксами -ова-/-ева-, представленных в Ильиной книге, нейтральными образованиями в студийско-алексиевской традиции уже обращалось внимание.

Материал F. п. I 37 доказывает, что языковые особенности этой рукописи не являются специфической особенностью восточнославянской редакции. Напротив, язык изученной рукописи наследует черты более древней западноболгарской книжной традиции, на региональную принадлежность которой указывают, в частности, диалектные членные формы прилагательных и причастий на -ои. Особенностью же древнерусской редакции служебных миней является как раз непоследовательное устранение описанных здесь языковых черт ^м. пункты 1-4) в сторону нейтрального, “общеславянского”, употребления.

На фоне языковых архаизмов особенно выразительным является редчайший древний славянский перевод канона Предпразднству Успения пресв. Богородицы Ко гробу девоприятному, который сохранился в единственном списке F. п. 137. Все прочие свидетели славянской традиции этого канона отражают более поздний перевод, выполненный в ходе новосавваитской (“иерусалимской”) литургической реформы. Комментированное издание древнего перевода и его греческого оригинала позволило выявить не только ещё один ранее неизвестный фрагмент древнеболгарской гимнографической традиции, но и описать ряд явлений, характеризующих технику перевода славянской гимнографии. К ним относятся, во-первых, межъязыковая паронимия как приём перевода, при котором для передачи греческого слова используется созвучное греческому славянское слово, отличающееся от оригинала по значению, во-вторых, изменение порядка слов в древнем переводе, в особенности связанные с расположением энклитик в соответствии с законами славянской просодии (нет полной уверенности, что это является особенностью именно перевода, а не изменения в процессе его позднейшего бытования), в-третьих, тенденция к структурному калькированию на словообразовательном уровне, в соответствии со случаями описательного перевода в позднем переводе, в-четвёртых, употребление в древнем переводе прилагательного для передачи греческого родительного приимённого в соответствии с родительным или дательным падежами в новосавваитской версии.

2012 №1 Slovene

208 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

Сопоставление двух переводов одного и того же греческого канона, сделанных в разной культурно-исторической ситуации, позволяет сделать вывод, что “грецизация” и “славянизация” свойственны обоим переводам, однако на разных языковых уровнях.

Выявление древнеболгарского “достудийско-алексиевского” языкового и текстологического наследия среди древнерусских гимнографических рукописей важно не только потому, что для источниковедения средневековой литературы в принципе важен всякий новый памятник с “лица необщим выраженьем”. В данной статье речь идёт о языковой мере “литургического плюрализма” (термин А. В. Мусина) в гимнографии Киевской Руси. Как можно видеть, в F. п. I 37 древнеболгарский, “достудийско-алексиевский”, языковой и текстовый пласт расположен в соответствии с требованиями Устава Алексия Студита, на основе которого составлен календарь минеи и определён состав и расположение жанров. Следовательно, языковые и текстологические вопросы не играли заметной роли для литургического использования рукописи F. п. 137, созданной в ростовском владычном скриптории в условиях существования на Руси Студийско-Алексиевского устава.

Сокращённые названия библиотек и древлехранилищ

ГИМ

ГТГ

Дечани

НБКМ

НБС

ОДНБ

РГАДА

РГБ

РНБ

Хил

BAV

BL

BNE

BNF

Grottaferrata

ÖNB

Sinai

ВП

Государственный исторический музей (Москва) Государственная Третьяковская галерея (Москва)

Собрание монастыря “Високи Дечани”

(Рашко-Призненская епархия Сербской Православной церкви) Народна библиотека “Свв. Кирил и Методий” (София)

Народна библиотека Србије (Београд)

Одеська державна наукова бiблiотека (Одеса)

Российский государственный архив древних актов (Москва) Российская государственная библиотека (Москва)

Российская национальная библиотека (С.-Петербург) Библиотека монастыря Хиландарь (Афон)

Bibliotheca Apostolica Vaticana (Citta del Vaticano)

Bodleian Library (Oxford)

Biblioteca Nacional d’Espana (Madrid)

Bibliotheque Nationale de France (Paris)

Biblioteca della badia greca di Grottaferrata (regione Roma) Österreichische Nationalbibliothek (Wien)

Библиотека монастыря св. Екатерины на горе Синай ('IeqA povq ка! арх^итокоп^ Eiva)

ВфАю0г]кг] топ Патр1арх£1ои (Иерусалим)

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 209

Источники

Базы данных

Словник

Осокина Е. А., Электронный сводный словник древнерусских памятников (http:// eslovnik.ru/slovnik/web/login. jsp).

manuscripts.ru

“Манускрипта”: Славянское письменное наследие = Slavonic written heritage (http:// manuscripts.ru/; http://manuscripts.ru/index_en.html).

TLG

Thesaurus linguaegraecae (http://www.tlg.uci.edu/).

Славянские

Рукописи

БМ

“Браткова Минея”. НБС, Рс 647. Служебная минея на сентябрь — ноябрь, праздничные минеи декабрь — февраль, февраль — август, древнесербский извод. Конволют, соответственно, 1234-1243 гг., вторая чтв. XIII в., прв. пол. XIV в. [Штављанин-Ђорђевић и др. 1986: 340-345 (№163)].

Д32

Дечани, Деч. № 32. Служебная минея на июль — август, древнесербский извод, конец XIII — начало XIV в. [Богдановић 1982: 56; Гроздановић-Пајић, Станковић 1995: 12].

НБКМ113

НБКМ, № 113. Служебная минея со службами с 29 июня по 31 августа, среднеболгарский извод, XIV в. [Цоневъ 1910: 83-85].

Пр23

BNF, Par. slav. 23. Служебная минея на август, среднеболгарский (тырновский) извод, втор. четв. или сер. XIV в. [Станчев 1981: 92-93].

Пт72

РНБ, F. п. I 72, праздничная минея на весь год, среднеболгарский извод, нач. XIV в. [Каталог 2009: 63-65].

Са

ГИМ, Син. 168. Служебная минея на август, древнерусский древненовгородский извод, XII в. [Каталог 1984: 128-129].

С895

ГИМ, Син. 895. Праздничная минея на февральскую половину года, древнерусский извод, 1260 г. [Каталог 1984: 198-199].

Та

РГАДА, ф. 381 (Тип.), № 125. Служебная минея на август, древнерусский древненовгородский извод, XI-XII вв. [Каталог 1984: 83-84].

2012 №1 Slovene

210 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

ТСЛ588

РГБ, ф. 304/I (ТСЛ109), № 588. Служебная минея на август, старорусский извод, XVI в.; электронное издание фотокопий на сайте Свято-Троицкой Сергиевой Лавры: http://stsl. ru/manuscripts / index. php.

Хил148

Хиландарь, Хил. 148. Служебная минея на июль — август, среднеболгарский (западноболгарский) извод, 1335-1345 гг. [Турилов, Мошкова 1999: 173, № 425; Станковић 2007: 46, 290].

Хл156

ГИМ, Хл. 156. Служебная минея на март — август, древнесербский извод, XIV в. [Поповъ 1872: 311].

Хл160

ГИМ, Хл. 160. Служебная минея на июнь — август, древнесербский извод (со следами первого восточнославянского влияния), XIV в. [Поповъ 1872: 314].

Хл164

ГИМ, Хл. 164. Праздничная минея на весь год, древнесербский извод, XIV в. [Поповъ 1872: 345-347].

Хл165

ГИМ, Хл. 165. Праздничная минея на весь год (начало утрачено), среднеболгарский извод, XIV в. [Поповъ 1872: 347].

Хл166

ГИМ, Хл. 166. Праздничная минея на весь год (начало и конец утрачены), древнесербский извод [Поповъ 1872: 348].

Издания

Благ.конд.

“Благовещенский, или Нижегородский, Кондакарь”, кон. XII — нач. XIII вв., РНБ, Q. п. I 32, ОДНБ, Григ. № 1/93 (1 л.); по изд.: A. Dostal, H. Rothe (Hrsg.), Der Altrussische Kondakar’. Auf der Grundlage des Blagoveščenskj Nižegorodskij Kondakar’, 2: Blagoveščenskj Kondakar’ (Facsimile) (= H.-B. Harder, H. Rothe (Hrsg.), Bausteine zur Geschichte der Literatur bei den Slawen, Editionen, 3/8,2), Giessen, 1976.

Ильина книга

Праздничная минея на сентябрьскую половину года с добавлениями, древнерусский (древненовгородский извод), XI-XII вв., РГАДА, ф. 381 (Тип.), № 131; по изд.: [Крысько 2005; Верещагин 2006].

Лавр.конд.

“Лаврский Кондакарь”, древнерусский (древненовгородский) извод, кон. XII в., РГБ, ТСЛ, ф. 304/I, № 23; цит. по электронной публикации рукописи в виде фотокопий на сайте Свято-Троицкой Сергиевой лавры (Сергиев Посад, Россия): http://stsl.ru/ manuscripts/book.php?col=1&manuscript=023.

Лавр.ЛЕТ.

“Лаврентьевская летопись”, в: Полное собрание русских летописей, I, 2-е изд., Москва, 1997.

109 Собрание Троице-Сергиевой лавры.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 211

Путятина Минея

Служебная минея на май, древнерусский древненовгородский извод, XI в., РНБ, Соф. 202, по изд.: [Мурьянов 1998-2000; Щёголева 2001; Баранов, Марков 2003].

Тип.уст. I-III

“Типографский устав”, богослужебный сборник, включающий особую редакцию Студийско-алексиевского устава, кондаки и другие песнопения малых жанров, ГТГ, К-5349, древнерусский (древненовгородский) извод, XI-XII вв., по изд.: Успенский Б. А. (ред.), Типографский Устав: Устав с кондакарем конца XI — начала XII века, I-III, Москва, 2006.

K III-VII

A. Dostal, H. Rothe (Hrsg.), Der altrussische Kondakar’. Auf der Grundlage des Blagoveščenskj Nižegorodskij Kondakar’, 3: September bis November; 4: Dezember bis März; 5: April bis August;

6: Triodion, Pentekostarion, Giessen, 1976, 1977, 1979, 1980; Köln, Шетаг, Wien, 1990; 2004 (= H.-B. Harder, H. Rothe (Hrsg.), Bausteine zur Geschichte der Literatur bei den Slawen, 8,3-6; P. Thiergen (Hrsg.), Vorträge und Abhandlungen zur Slavistik, 19).

MA I-II

Служебная минея на апрель, древнерусский древненовгородский извод, третья треть XII в., ГИМ, Син. 165, по изд.: D. Christians, H. Rothe (Hrsg.), Gottesdienstmenäum für den Monat April: auf der Grundlage der Handschrift Sin. 165 des Staatlichen Historischen Museums Moskau (GIM). Historisch-kritische Edition, besorgt und kommentiert von D. Christians et al.; 1: 1. bis 9. April; 2: 10. bis 19. April, Paderborn, München, Wien, Zürich, 2010, 2011 (= Abhandlungen der Nordrhein-Westfälischen Akademie der Wissenschaften, 124, 127;

H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 19, 21).

MD I-V

Служебная минея на декабрь, древнерусский древненовгородский извод, третья треть XII в., ГИМ, Син. 162, по изд.: H. Rothe, E. M. Verešcagin (Hrsg.), Gottesdienstmenäum für den Monat Dezember: auf der Grundlage der Handschrift Sin. 162 des Staatlichen Historischen Museums Moskau. Historisch-kritische Edition, nach den slavischen handschriften derRus’ des 12. und 13. Jh., besorgt und kommentiert von D. Christians et al.; 1: 1. bis 8. Dezember; 2: 9. bis 19. Dezember; Teil 3: 20. bis 24. Dezember einschließlich der Sonntage vor Christi Geburt; 4: 25. bis 31. Dezember einschließlich des Sonntags nach Christi Geburt, mit einem Nachtraggriechiescher Vorlagen für Hymnen aus den Bänden 1-3, zusamenngestellt von D. Christians, Opladen, 1996, 1997, 1999, 2000; Paderborn, München, Wien, Zürich, 2006 (=Abhandlungen der Nordrhein-Westfälischen Akademie der Wissenschaften, 98, 99, 105, 106, 114; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 2, 3, 6, 7, 14).

MF I-III

Служебная минея на февраль, древнерусский древненовгородский извод, третья треть XII в., ГИМ, Син. 164, по изд.: D. Christians, H. Rothe (Hrsg.), Gottesdienstmenäum für den Monat Februar: auf der Grundlage der Handschrift Sin. 164 des Staatlichen Historischen Museums Moskau (GIM). Historisch-kritische Edition, besorgt und kommentiert von D. Christians u. a; 1: 1. bis 9. Februar; 2: 10. bis 19. Februar; 3: 20. bis 29. Februar, Paderborn, München, Wien, Zürich, 2003, 2006, 2009, 2010 (= Abhandlungen der Nordrhein-Westfälischen Akademie der Wissenschaften, 109, 113, 120, 122; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 10, 13, 17, 18).

Греческие

Рукописи

Cl

BNF, Coisl. gr. 218. Служебная минея на август. XI в. [Devreesse 1945: 199-200].

Cr12

Grottaferrata, Crypt.A.a.XII. Служебная минея на август. XI в. [Rocchi 1883: 310-312].

2012 №1 Slovene

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov 212 | Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

Cr23

Grottaferrata, Crypt.A.a.XXIII. Служебная минея на июль — август. XI в. [RoccHi 1883: 323-325].

Mtr

BNE, Matrit.gr.4694. Служебная минея на июнь — август. XII-XIII вв. [Andres 1987: 256].

Ox

BL, Bodl.gr. Auct.E.5.2. (S. C.5778). Служебная минея на июнь — сентябрь. XIII в.

[Wilson, Stefanović 1963: 7-8].

Sb71

ВП, Sab.71. Служебная минея на июнь — август. XI в. [Плплаопотлое-керлмете 1894: 128-129; Clark 1953: 11].

Sb208

ВП, Sab.208. Служебная минея на март — август. XI в. [Плплаопотлое-керлмете 1894: 320-322; Clark 1953: 11].

Sn631

Sinai, Sin.gr.631. Служебная минея на август. Кон. X — нач. XI в. [HarlAnger 1983: 26-28; ср.: Gardthausen 1886: 146; Clark 1952: 9].

Sn632

Sinai, Sin.gr.632. Служебная минея на август. X-XI или XII в. [ср.: Gardthausen 1886: 146; Clark 1952: 9].

Sf

НБКМ, Греч. 22. Служебная минея на август. XII-XIII вв. [Стоянов 1973: 38].

Vt787

BAV, Vat.gr. 787. Служебная минея на май — август. XIV в. [Devreesse 1950: 304-305].

Издания

Anth

AvSoAoyiov, I—Ill, £v 'Pthpr], 1738.

EE

Епсттратаабг]? E., EtQpoAoyiov (= Ауюрелк^ ВфЛю0г]кг], 9), Chenevieres-sur-Marne, 1932.

MR I-VI

Mr]vata топ oAou £vi.auTOL>, I-VI, ev 'Pffipr], 1888-1901.

Исследования и словари, издания с исследованиями и комментариями

Баранов, Марков 2003

Баранов В. А., Марков В. М. (изд.), Новгородская служебная минея на май (Путятина минея), XI век: Текст. Исследования. Указатели, Ижевск (http:// manuscripts. ru/mns /portal.main?p1=19&p_lid=2&p_sid=1)

Бернштейн 2005

Бернштейн С. Б., Сравнительная грамматика славянских языков, 2-е изд., Москва. Богдановић 1982

Боедановић Д., Инвентар ћирилскихрукописау Jугославиjи (X-XVII века) (= Српска академија наука и уметности. Зборник за историју, језик и књижевност српског народа, 1/31), Београд.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 213

Вайан1952

Вайан А., Руководство по старославянскому языку, пер. с фр. В. В. Бородич, под ред. и с предисл. В. Н. Сидорова, Москва (репринт: Москва, 2002).

Вейсман 1899

Вейсман А. Д., Греческо-русскш словарь, С.-Петербургъ (репринт: Москва, 1991). Верещагин 2001

Верещагин Е. М., Церковнославянская книжность на Руси. Лингвотекстологические разыскания, Москва.

Верещагин 2006

Е. М. Верещагин, Ильина книга. Древнейший славянский богослужебный сборник. Факсимильное воспроизведение рукописи, билинеарно-спатическое издание источника с филолого-богословским комментарием, Москва.

Востоковъ I-II

А. Х. Востоковъ, Словарь церковно-славянскагоязыка, I-II (= И. И. Срезневскш (ред.), Матер1алы для сравнительнаго и объяснительнаго словаря и грамматики, издаше Втораго отдЬлешя Императорской Академш наукъ, 4, 6), Санктпетербургъ, 1858-1861.

Граматика 1991

И. Дуриданов (ред.), Граматика на старобългарския език. Фонетика, морфология, синтаксис, София.

Даль I-IV

Даль В. И., Словарь живого великорусскаго языка, 4-е изд. подъ ред. И. А. Бодуэна-де-Куртенэ, С.-Петербургъ, Москва, 1912-1914, I-IV (репринт: Москва, 1998).

Дмитршвскш I, III

Дмитр1ЕВСК1Й А., Описателитургическихърукописей, хранящихся въ библ1отекахъ православнаго Востока, I, III: Тигака, Юевъ, 1895; Петроградъ, 1917 (reprographischer Nachdruck: Hildesheim, 1965).

Дограмаджиева 2010

Дограмаджиева Е., Месецословните четива в славянскитеръкописни Евангелия (X-XVII в.) (= Cyrillo-Methodian Studies/Кирило-Методиевски студии, 19), София.

Дурново 1924-1927/2000

Дурново Н. Н., “Русские рукописи XI и XII вв. как памятники старославянского языка”, в: Дурново Н. Н., Избранные работы по истории русского языка, Москва, 2000, 644-682.

Дыбо 2000

Дыбо В. А., Морфологизованные парадигматические акцентные системы: Типология и генезис, 1, Москва.

Зализняк 2002

Зализняк А. А., “Древнерусская графика со смешением ъ — о и ь — е”, в: Зализняк А. А., “Русское именное словоизменение” с приложением избранных работ по современному русскому языку и общему языкознанию, Москва, 577-612.

Зализняк 2004

Зализняк А. А., Древненовгородский диалект, Москва.

Иванова-Мирчева, Харлампиев 1999

Иванова-Мирчева Д., Харлампиев И., История на българския език, Велико Търново.

Иоанн Дамаскин, Творения 1997

Свящ. М. Козлов, Д. Е. Афиногенов (перев., коммент.), Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Христологические и полемические трактаты. Слова на богородичные праздники (= А. И. Сидоров (ред.), Святоотеческое наследие, 3), Москва.

2012 №1 Slovene

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov 214 | Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

Йовчева 2002

Йовчева М., “Гимнографическое наследие кирилло-мефодиевских учеников в русской книжности”, Древняя Русь: Вопросы медиевистики, 8/2, 100-112.

ЙОВЧЕВА 2006

Йовчева М., “Январская служба св. Афанасию Александрийскому в ранней славянской книжности”, в: L. Taseva, R. Marti, M. Yovcheva, T. Pentkovskaja (Hrsg.), Mehrfachübersetzungen im südslavischen Mittelalter. Beiträge einer internationalen Konferenz Sofia, 7.-9.Juli2005, Sofia, 91-110.

Йовчева 2009

Йовчева М., “Об одной словообразовательной модели в ранних гимнографических текстах (глаголы с суффиксами -ова-/-ева-)”, in: D. Christians, D. Stern, V. S. Tomelleri (Hrsg.), Bibel, Liturgie und Frömmigkeit in der Slavia Byzantina. Festgabe für Hans Rothe zum 80. Geburtstag (Ch. Voss (Hrsg.), Studies on Language and Culture in Central and Eastern Europe, 3), München, 209-228.

Калнынь 1993

Калнынь Л. Э., “К вопросу о рефлексации редуцированных во флексии им. ед. м.р. местоименных прилагательных (по данным ОЛА)”, в: В. В. Иванов (отв. ред.), Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1988-1990, Москва.

Каталог 1984

Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. XI-XIII вв., Москва.

Каталог 2002

Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в России, странах СНГ и Балтии. XIV век, 1: Апокалипсис — Летопись Лаврентьевская, Москва.

Каталог 2009

Б. Христова, В. Загребин, Г. Енин, Е. Шварц (съст.), Славянские рукописи болгарского происхождения в Российской национальной библиотеке — Санкт-Петербург/Славянски ръкописи от български произход в Руската национална библиотека — Санкт Петербург, София.

Колесов 1980

Колесов В. В., Историческая фонетика русского языка, Москва.

Конески 1981

Конески Б., Исторща на македонскиот Јазик (= Конески Б., Избрани дела во седум книги, 2 доп. изд., кн. 7), Скопје.

Кривко 2005

Кривко Р. Н., “Новые данные по древней церковнославянской лексикографии (на материале служебных миней за август)”, WienerSlavistischesJahrbuch, 51, 131-164.

Кривко 2007

Кривко Р. Н., “Язык и текст древнейших славянских служебных миней за август”, in:

H. Rothe, D. Christians (Hrsg.), Liturgische Hymnen nach byzantinischem Ritus bei den Slaven in ältester Zeit. Beiträge einer internationalen Tagung Bonn, 7. -10. Juni 2005 (= Abhandlungen der Nordrheinwestfälischen Akademie der Wissenschaften, 117; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 15), Paderborn, München, Wien, Zürich, 236-270.

Кривко 2008

Кривко Р. Н., “Византийские источники славянских служебных миней”, в:

А. М. Молдован, Л. И. Сазонова (отв. ред.), Письменность, литература и фольклор

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 215

славянских народов. XIVМеждународный съезд славистов. Охрид, 10-16 сентября 2008 г. Доклады российской делегации, Москва, 76-101.

Кривко 2011

Кривко Р. Н., “Канон Успению Богородицы Тафш падвсуобох<у> (Къ гров^ дЂвоприатвн^м^) в византийской и славянской гимнографии”, в: Погребението и смъртта в юдео-христианската литературна традиция (= А. Милтенова (ред.), Studia mediaevalia Slavica et Byzantina, 1), София, 191-220.

Кривко 2011а

Кривко Р. Н., “Древнерусская версия кондака вмч. Димитрию Солунскому и её южнославянские параллели”, в: А. М. Молдован, Е. А. Мишина (ред.), Лингвистическое источниковедение и история русского языка 2010-2011, Москва, 290-335.

Крысько 2005

В. Б. Крысько (изд., подг. греч. текста, коммент., словоуказатели), Ильина книга. Рукопись РГАДА, Тип. 131, Москва.

Кузнецов, Иорданиди, Крысько 2006

Кузнецов А. М., Иорданиди С. И., Крысько В. Б., Прилагательные (= В. Б. Крысько (ред.), Историческая грамматика древнерусского языка, 3), Москва.

Лосева 2001

Лосева О. В., Русские месяцесловы XI-XIV веков, Москва.

Лосева 2003

Лосева О. В., “Праздники Святогробского Типикона в русских календарях XI—XII веков”, Православный палестинский сборник, 100, 132—141.

Максимович 2004

Максимович К. А., ЗАКОЫЪ СОУДЫНЫИ ЛЮДЬМЪ. Источниковедческие и лингвистические аспекты исследования славянского юридического памятника, Москва.

МеЙе 1951

Мейе А., Общеславянский язык, пер. с фр. изд., просмотренного и дополненного в сотрудничестве с А. Вайаном, П. С. Кузнецова, под ред. С. Б. Бернштейна, Москва.

МладеновиЋ 2003

МладеновиЋ А., “Прилог објашњењу неких особина језика Мариинског четвороеванђеља”, Археографски прилози, 25, 11-32.

Момина 1992

Момина М. А., “Проблема правки славянских богослужебных гимнографических книг на Руси в XI в.”, Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский дом) Российской академии наук, 45, 200-219.

Мурьянов 1981

М. Ф. Мурьянов, “Из наблюдений над структурой служебных миней”, in: В. П. Гриеорьев (отв. ред.), Проблемы структурной лингвистики 1979, Москва, 263-278.

Мурьянов 1998-2000

М. Ф. Мурьянов (изд.), “Путятина Минея на май (1-9 мая)”, Palaeoslavica, 6, 114-208; “Путятина Минея на май (10-17 мая)”, Palaeoslavica, 7, 136-217; “Путятина Минея на май (18-31 мая)”, Palaeoslavica, 8, 123-221.

Нечунаева 2000

Нечунаева Н. А., Минея как тип славяно-греческого средневекового текста (= Tallinna pedagogikaülikooli humanitaarteaduste dissertatsioonid/Таллиннский педагогический университет, диссертации по гуманитарным наукам, 3), Tallinn.

2012 №1 Slovene

216 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

Пентковская 2005

Пентковская Т. В., “Оутросъ и одрос в славянских литургических текстах”, in: P. Petkov,

I. Hristova, M. Dimitrova (eds.), Acta Slavistica, 2, София, 157-160.

Пентковский 2001

Пентковский А. М., Типикон патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси,

Москва.

Пентковский 2004

Пентковский А. М., “Иерусалимский Устав и его славянские переводы в XIV в. столетии”, в: Л. Тасева, М. Йовчева, К. Фос, Т. Пентковская (ред.), Преводите през XIV столетие на Балканите. Доклади от международната конференция София, 26-28 юни 2003, София, 153-172.

Пичхадзе 2008

Пичхадзе А. А., “Южнославянские традиции в древнерусской письменности (лексика и грамматика)”, в: А. М. Молдован (отв. ред.), Письменность, литература и фольклор славянских народов, XIV Международный съезд славистов. (Охрид, 10-16 сентября 2008 г.). Доклады российской делегации, Москва, 152-172.

Пичхадзе 2009

А. А. Пичхадзе, “О языковых особенностях славянских служебных миней”, в:

D. Christians, D. Stern, V. S. Tomelleri (Hrsg.), Bibel, Liturgie und Frömmigkeit in der Slavia Byzantina. Festgabe für Hans Rothe zum 80. Geburtstag. (Ch. Voss (Hrsg.), Studies on Language and Culture in Central and Eastern Europe, 3), München, 297-308.

Пичхадзе 2011

Пичхадзе А. А., “Слав. етеръ: к вопросу о группировке древнеславянских памятников”, in: B. Lourie, R. Krivko, A. Orlov (eds.), Ars Christiana: In memoriam MichailF. Murjanov (21. XI1928-6. VI1995) (= Scrinium, 7-8/2), Piscataway, NJ, (in press).

Пичхадзе 2011а

Пичхадзе А. А., Переводческая деятельность в домонгольской Руси: лингвистический аспект, Москва.

Попов 1995

Попов Г., “Из химнографското наследие от Константин Преславски: (Новооткрит трипеснец за предпразднество на Успение Богородично)”, Palaeobulgarica = Старобългаристика, 19/3,3-31.

Поповъ1872

Попове А., Описатерукописей и каталогъ книгъ церковной печати библютеки А. И. Хлудова, Москва.

Пшеничнова 1964

Пшеничнова Н. Н., К истории редуцированных у и i в восточнославянских языках, дисс. ... канд. филологич. наук, Москва.

Пшеничнова 1995

Пшеничнова Н. Н., “Гласные на месте редуцированных *Г, *у ”, в: Т. В. Попова (отв. ред.), Восточнославянские изоглоссы. 1995, Москва, 20-32.

Речник 2003

М. Ареировски (ред.), Речник на грчко-црковнословенски лексички паралели, Скопје. Селищев 1951

Селищев А. М., Старославянский язык, 1: Введение. Фонетика, Москва (репринт: Москва, 2001)

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 217

СЕРГ1Й I-III

Серпй (Спасск1Й), apxien., Полныймесяцеловъ Востока, I-III, Владимиръ, 1901 (репринт: Москва, 1997).

Сл.РЯ 11-17 вв.

Словарь русского языка 11-17 вв., вып. 1-29 — , Москва, 1975-2011 — .

Срезневскш I-III

И. И. Срезневскш, Матергалы для словаря древне-русскаго языка по письменнымъ памятникамъ, I-III, Санктпетербургъ, 1893-1912 (репринт: Москва, 1989).

СРНГ

Словарь русских народных говоров, вып. 1-42 —, Ленинград, Санкт-Петербург,

1965-2008 —.

Станковић 2007

Станковић Р., Водени знаки хиландарских српскихрукописа XIV-XV века (= Народна библиотека Србије. Опис јужнословенских ћирилских рукописа, VII), Београд.

Станчев 1981

Станчев К., “Неизвестные и малоизвестные болгарские рукописи в Париже”, Palaeobulgarica = Старобългаристика, 5/3, 85-91.

Стоянов 1973

Стоянов М., Опис на гръцките и други чуждоезичниръкописи в Народна библиотека Кирил и Методий, София.

Томеллери 2007

Tomelleri V. S., “О рукописной традиции восточнославянской декабрьской минеи”, in:

H. Rothe, D. Christians (Hrsg.), Liturgische Hymnen nach byzantinischem Ritus bei den Slaven in ältester Zeit, Beiträge einer internationalen Tagung Bonn, 7. -10. Juni 2005 (= Abahandlungen der Nordrhein-Westfälischen Akademie der Wissenschaften, 117; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 15), Paderborn, München, Wien, Zürich, 116-134.

Турилов 2006

Турилов А. А., “К уточнению объема и состава древнейшего славянского оригинального гимнографического корпуса в древнерусской рукописной традици (На материале минейных служб)”, Старобългарскалитература, 35-36, 22-37.

Турилов 2009

Турилов А. А., “К истории ростовского владычного скриптория XIII в.: старые факты и новые данные”, in: E. Dobrynina (ed.), Chrysograph, 3: Medieval book centres: Local traditions and their inter-regional connections, Proceedings of the International Symposium Moscow, 5-7 September 2005, Moscow.

Турилов, Мошкова 1999

А. А. Турилов, Л. В. Мошкова (сост.), А.-Э. Н. Тахиаос (ред.), Славянские рукописи афонских обителей, Фессалоники.

Ус пенский 1973/1997

Ус пенский Б. А., “Древнерусские кондакари как фонетический источник”, в: Успенский Б. А., Избранные труды, III: Общее и славянское языкознание, Москва,

1997, 209-245.

Ус пенский 1988/1997

Ус пенский Б. А., “Русское книжное произношение XI-XII вв. и его связь с южнославянской традией”, в: Успенский Б. А., Избранные труды, III: Общее и славянское языкознание, Москва, 143-208.

2012 №1 Slovene

218 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

Фасмер/Трубачёв I-IV

Фас мер М., Этимологический словарь русского языка, 3-е русское изд., перев. с нем. и доп. О. Н. Трубачева, I-IV, С.-Петербург, 1996.

Филин 1972

Филин Ф. П., Происхождение русского, украинского и белорусского языков, Ленинград. Цоневъ 1910

Цоневъ Б., Описъ на ржкописитъ и старопечатнитъ книги на Народната Библиотека въ София, София.

Штављанин-Ђорђевић и др. 1986

Штављанин-Ђорђевић Љ., Гроздановић-Пајић М., Цернић Л., Опис ћирилских рукописа народне библиотеке СрбиЈе, 1 (= Народна Библиотека Србије. Опис јужнословенских рукописа, II), Београд.

Штерн 2004

Штерн Д., “Новгородские апрельские минеи: Чем апрель отличается от других месяцев?”, в: P. Žico, Е. Matejko (ed.), BraSlav2. Zborntkz medzinarodnej slavistickej konferencie, konanej na Filozofickejfakulte Univerzity Komenskeho v Bratislave dna 13. a 14. novembra 2003, Bratislava, 73-92.

Щеголева 2001

Щёголева Л. И., Путятина Минея (XI век) в круге текстов и истолкования, 1-10мая, Москва.

Ягичъ 1886

В. Ягичъ, Menaea septembris, octobris, novembris, adfidem vetustissimorum codicum (= Памятники древнерусскаго языка, I), Petropoli.

Andres 1987

Andres G. de, Catdlogo de los codicesgriegos de la Biblioteca Nacional, Madrid.

Arnim 1930

Arnim B. von, Studien zum altbulgarischen Psalterium Sinaiticum (= M. Vasmer (Hrsg.), Veröffentlichungen des slavischen Instituts an der Friedrich-Wilhelms-Universität Berlin, 3), Leipzig.

Christians 2001

Christians D., Wörterbuch zum Gottesdienstmenäum für den Monat Dezember slavisch — griechisch — deutsch nach ostslavischen Handschriften des 12. und 13. Jahrhunderts. Mit einem Glossar griechisch — slavisch (= Abhandlungen der Nordrheinwestfälischen Akademie der Wissenschaften, 107; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 8), Wiesbaden.

Clark 1952

Checklist of Manuscripts in St. Catherine’s Monastery, Mount Sinai, microfilmedfor the Library of Congress, 1950, prepared under the direction of K. W. Clark, Washington, D.C.

Clark 1953

Clark K. W., Checklist of Manuscripts in the Library of the Greek and Armenian Patriarchates in Jerusalem, microfilmedfor the Library of Congress, 1949-1950, Washington, D.C.

Devreesse1945

Devreesse R., Bibliotheque Nationale. Departement des Manuscrits. Catalogue des manuscrits grecs, II: Le Fonds Coislin, Paris.

Devreesse1950

Devreesse R., Codices Vaticani Graeci, III: cod. 604-866, Vatican.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 219

Diels 1932

Diels P., Altkirchenslavische Grammatik, mit einer Auswahl von Texten und einem 'Wörterbuch, 1: Grammatik (= A. Leskien, E. Berneker (Hrsg.), Sammlung slavischer Lehr- und Handbücher, I. Reihe: Grammatiken, 6: Altkirchenslavische Grammatik), Heidelberg.

Follieri I-V (1/2)

Follieri H., Initia hymnorum Ecclesiae Gracae, I-V (1/2), Citta del Vaticano, 1960-1966. Gardthausen 1886

Gardthaüsen V., Catalogus codicum graecorum sinaiticorum, Oxonii.

Hannick 2006

Hannick Ch., Das altslavische Hirmologion. Edition und Kommentar (= E. Weiher (ed.), Monumenta linguae slavicae dialecti veteris, 50), Freiburg i. Br.

HARLfiNGER ET AL. 1983

HarlAnger D., Reinsch D. R., Sonderkamp J. A. M., Prato G., Specimina Sinaitica. Die datierten griechischen Handschriften des Katharinen-Klosters auf dem Berge Sinai. 9. bis 12. Jahrhundert, Berlin.

Jagić 1913

Jagić V., Entstehungsgeschichte der kirchenslavischen Sprache, Berlin.

Issatschenko 1980

Issatschenko A., Geschicte der russischen Sprache, 1: Von den Anfängen bis zum Ende des 17. Jahrhunderts, Heidelberg.

Ivanova 2008

Ivanova Kl., Bibliotheca Hagiographica Balcano-Slavica, Sofia.

Kamp 2010

Kamp A., Kliment von Ohrid (Klemens von Achrida) — Kanones für das Commune Sanctorum. Studie und Text, Materialen (= Münstersche Texte zur Slavistik, 5), Berlin.

Kulič 1992

Kulič J., Ricerca sulle commemorazioni giornaliere bizantine nei menei, Roma.

Lampe 1982

Lampe G. W. H., A Patristic Greek Lexicon, Oxford.

Leskien 1969

Leskien A., Handbuch der altbulgaischen (altkirchenslavischen) Sprache. Grammatik — Texte — Glossar, 9. Aufl., Heidelberg.

lsj

A Greek-English Lexicon, comp. by H. G. Liddell, R. Scott, rev. and augm. throughout by Sr. H. S. Jones.., with a revised supplement, Oxford, 1996.

Lünt 2001

Lünt H. G., Old Church Slavonic Grammar, 7th rev. ed., Berlin, New York.

Maksimovič 2010

L.Bürgmann (Hrsg.), Das byzantinische Syntagma im 14 Titeln ohne Kommentare in altbulgarischer Übersetzung: Slavisch-griechisches, griechisch-slavisches und rückläufiges (slavisches) Wortregister, I, zusammengestellt von K. A. Maksimovič (= O. Behrends (Hrsg.), Forschungen zur byzantinischen Rechtsgeschichte, 27: Das byzantinische Syntagma in 14 Titeln), Frankfurt a. Main.

Meyer 1935

Meyer K. H., Altkirchenslavisch-griechisches Wörterbuch des Codex Suprasliensis, Glückstadt, Hamburg.

2012 №1 Slovene

220 I

Early Old Bulgarian Layer in the Office Menaion of Rostov Provenance of the 13th c. (RNL, F. p. I 37)

MiKLOSiCH 1862-1865

MiKLOSiCH F., Lexiconpalaeoslovenico-graeco-latinum, emendatum auctum, Wien.

MLADENOV 1929

Mladenov S., Geschichte der bulgarischen Sprache, Berlin, Leipzig.

Momina, Trünte I, II

Momina M. A., Trünte N. (Hrsg.), Triodion undPentekostarion nach slavischen Handschriften des 11.-14. Jahrhunderts, I, II (= Abhandlungen der Nordrheinwestfälischen Akademie der Wissenschaften, 110, 125; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 11, 20), Paderborn, München, Wien, Zürich, 2004.

Plank, Lützka I-III

Ch. Hannick (Hrsg.), Das byzantinische Eigengut der neuzeitlichen slavischen Menäen und seine griechischen Originale, I-III, erarb. von P. Plank, C. Lützka (= Abhandlungen der Nordrheinwestfälischen Akademie der Wissenschaften, 112; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 12), Paderborn, 2006.

Rocchi1883

Codices Cryptenses seu abbatiae Cryptae Ferratae in Tusculano digesti et illustrati cura et studio D. Antonii Rocci, Tusculani.

SCHAEKEN 1987

Schaeken J., Die Kiever Blätter (= A. A. Barentsen, B. M. Groen, R. Sprenger (eds.), Studies in Slavic and General Linguistics, 9), Amsterdam.

Schaeken, Birnbaum 1999

Schaeken J., Birnbaum H., Altkirchenslavische Studien, II: Die altkirchenslavische Schriftkultur. Geschichte — Laute und Schriftzeichen — Sprachdenkmäler (mit Textproben, Glossar und Flexionmustern) (= P. Rehder (Hrsg.), Slavistische Beiträge, 382), München.

SJS I-IV

Slovnik jazyka staroslovenskeho, I-IV, Praha, 1966-1997 (репринт: С.-Петербург, 2006).

Stern I-III

H. Rothe (Hrsg.), Incipitarium liturgischer Hymnen in ostslavischen Handschriften des 11. bis 13. Jahrhunderts, I-III, besorgt von D. Stern (= Abhandlungen der Nordrhein-Westfälischen Akademie der Wissenschaften, 118/1-3; H. Rothe (Hrsg.), Patristica Slavica, 16/1-3), Paderborn, München, Wien, Zürich, 2008.

Taft 1988

Taft R., “Mount Athos: A Late Chapter in the History of the Byzantine Rite”, Dumbarton Oaks Papers, 42, 179-194.

Thomson 1988

Thomson F., “Towards a Typology of Errors in Slavonic Translations”, in: E. Farrügia, R. Taft, G. Piovesana (eds.), Christianity among the Slavs: The Heritage of St. Cyrill and Methodius, Acts of the International Congress held on the Eleventh Century of the Death of St. Methodius, Rome, October 8-11,1985 (= Orientalia Christiana Analecta, 231), Roma, 351-380.

Vecerka 1993

Vecerka R., Altkirchenslavische (altbulgarische) Syntax, II: Die innere Satzstruktur (=

R. Aitzetmüller, L. Sadnik, E. Weyher (eds.), Monumenta linguae Slavicae dialecti veteris, t. 34/27,2), Freiburg i. Br.

Vondrak1924

Vondrak W., Vergleichende slavische Grammatik, I: Lautlehre und Stammbildungslehre, 2. stark vermehrte und verbesserte Aufl., Göttingen.

Slovene 2012 №1

Roman N. Krivko

I 221

WILSON, STEFANOVIĆ 1963

Wilson N. G., Stefanović D. I., Manuscripts of Byzantine Chant in Oxford, Oxford.

©ЕМЕЛНЕ 1931

0EM'EAHE X., “Ta M^vata äno топ IA' ^exql too 1Г' alwvoc”, 'ЕккАцошотжо^ Фаро^ (’Ev AAE^avSpsia), 30, 287-312, 348-387, 520-566.

ПАПААОПОГЛОЕ-KEPAME'TE 1894

ПАПАА'ОПОТЛОЕ-KEPAME'TE А., кероооАорпжц ВфАювцке, ^tol КатаАоуо^ rav ev %a~iQ ВфАювцкак too ауштатоо апоотоАжоо те км кавоАжоо dpdoöökov Патршрхжоо Qpövov rav 'lepoooAvpav кш паощ ПаАаютжщ anoKeipevwv eAApviKwv kmöikmv, II, sine loco.

Роман Николаевич Кривко, к.ф.н.

Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН 119019 Москва, Волхонка 18/2, Россия roman.krivko@gmail.com rkrivko@yandex.ru