CC BY
139
УДК 111 + 1(091)
Иеромонах Роман Модин (Р.В.Модин)
ПРОБЛЕМАТИКА ДИАЛЕКТИКИ ЕДИНОГО В ФИЛОСОФСКОЙ ТЕОЛОГИИ А.Ф.ЛОСЕВА (В МОНАШЕСТВЕ АНДРОНИКА)
Статья посвящена проблематике единства, одного из ключевых понятий русской религиозной философии 19-20 столетий, и значению понятия единого в философской теологии А.Ф. Лосева. Философская теология Лосева, пронизанная святоотеческим богословием, имяславием и исихазмом, невообразимы без личного мистического опыта. Философский и богословский синкретизм, реализованный в его духовной жизни внутри Церкви и в монашестве, породил диалектику Единого, и стал итогом русского религиозного и философского синтеза.
Ключевые слова: Алексей Лосев, Единое, богомыслие, персонализм, экзистенция, богомыслие, молитва, исповедник, личностность, апофатическая теология.
HIEROMONK ROMAN MODIN (R.V.MODIN) THE PROBLEMATICS OF DIALECTICS OF UNITY IN THE PHILOSOPHICAL THEOLOGY OF AlEKSEI LOSEV (IN SCHEME- ANDRONIK)
The article is dedicated to the problematic of unity, one of the key notion of the 19th-20th century Russian religious philosophy and the meaning of the notion of united in the philosophical theology of Alexei Losev. LoseV s philosophical theology is full of patristic theological thoughts, imiaslavie (onomatodoxy) and hesychasm would not be possible without his existential mystical experience. The combination of philosophical and theological syncretism in LoseVs works, realized in his spiritual practice within the church and monastic living, gave birth to the dialectics of unity and became the summit of the Russian religious and philosophical synthesis.
Key words: Aleksei Losev, unity, God Thought (theonoesis), personalism, existence, knowledge of God, meditation, confessor, personality, apophatic theology
Алексей Федорович Лосев, в монашестве - Андроник, в столь противоречивый и опасный для подлинной культуры и веры XX век стал незримым контрапунктом всей философской культуры в России. После краткой диалектической проповеди А.Ф.Лосева в 1920-х годах о торжестве Единого, наступило и ожидаемое гонение, а затем и забвение, которое отзывается эхом и сейчас в недостаточном, на наш взгляд, внимании к наследию Алексея Федоровича академического богословия и философии.
С.С.Хоружий пишет, что Вл. Соловьев «родоначальник русской религиозно-философской традиции, мыслитель, впервые создавший в России крупную и самостоятельную философскую систему. Алексей Лосев - философ, ставший последним представителем этой традиции» [1, с.232], или «аръергардный боец», как называет его С.С. Хоружий в другом месте [2, с.167], размышляя над «Диалектикой мифа» Лосева.
Логизм философствования Лосева, для исследовательского духа которого ничего не было само собой разумеющегося, позволяет сегодня подвергнуть ревизии ушедший век, как время, в котором мыслил Лосев. Один из его последователей отмечает, что «теперь уже имя Лосева символически присутствует в нашей культуре. Присутствует его Символ неразрывного развития русской философской мысли - несмотря ни на что - на Западе и на Востоке» [3, с.48].
Лосев находит способ мыслить в рамках диалектической троичности, и мыслить о разделении, но не об отрицании. В рамках самого абсолютного «Да» находится у Лосева присутствие «Нет», и утверждение божественного Единства проходит здесь через стадию отрицания. Алексей Федорович повторяет, вслед за Плотином, утверждение своеобразного божественного меона.
Одну из своих книг Лосев называет «Самое само», т.е. неизреченное, апофатическое, или Свет, где изображается обратный диалектический процесс, в котором мысль проходит от непостижимого, т.е. интуитивно ощущаемого Сверх-единства, которое выше даже сущего, к бытию.
Весь пафос русской религиозной философии состоит именно в том, чтобы от сущего пробиться к сверхсущему. Но именно Лосеву удается легко, даже непринужденно, как-то между прочим, воспроизвести то, что достигли Соловьев, Франк, Карсавин, все их лучшие достижения. Он сам иногда удивляется мощности этот диалектического процесса. Лосев сам запускает диалектический процесс, а затем оказывается, что не он запустил этот механизм, а сам Смысл, который действует через мышление, пронизывает его, превращая философию в предмет личной заинтересованности, в трагедию.
Несмотря на то, что сам Лосев постоянно находился в стихии становления, его философствование представляет один из диалектических элементов Единого и твердо стоит на почве Логоса. Он пишет, связывая себя с традицией, что «русская философская мысль, развившаяся на основе греко-православных представлений, в свою очередь во многом заимствованных у античности, кладет в основание всего Логос. Ratio есть человеческое свойство и особенность; Логос метафизичен и божествен» [4, с.76].
Диалектика позволяет философу богословствовать, оставаясь в границах логики. Вспомним здесь знаменитый спор начала прошлого века братьев Трубецких и о. Павла Флоренского о сохранении логики в реальности Нового Иерусалима. Именно диалектика доставляет христианству торжество разума на его личностной основе.
«По широте охвата действительности и виртуозности использования диалектического метода, - пишет В.Троицкий, - лосевская попытка соизмерима, видимо, только с «космографией» Прокла. «Русский диалектик» (так однажды определил творческий лик А.Ф.Лосева знаменитый филолог и философ Роман Якобсон) объективно, можно сказать, предстаёт «русским Проклом» [5, с.24].
И хотя философствование А.Ф. Лосева и ставило главной своей целью понятийное выражение первооснов бытия, Единого, тем не менее, синтез философии и богословия, их включенность друг в друга, вполне органические для его опыта мышления, не всегда понятны чтению, в котором чисто богословские основания Единого выведены за скобки.
Единство в христианском понимании, которое мы называем Богом, творческое Одно, благодаря которому все, что есть, собственно есть, составляет нечто единичное, нечто сущее как Одно. Это мистическое ощущение участия высшего, единого во всем, а всего в Высшем Едином, по-видимому, довольно рано стало свойственно А.Ф.Лосеву, и все его творчество, необычайно разностороннее, интенсивное и крайне изобильное, - все оно проистекало из этой одной основной интуиции.
В системе А.Ф.Лосева противоречия, свойственные системам его предшественников, разрабатывавших проблематику Всеединства, С.Л.Франка и Л.П.Карсавина, снимаются посредством перевода всей системы аргументации в диалектический платонистический план. Но платонизма не дуалистического, которым была заражена вся западная философия, как отчасти и русская, а истинного платонизма, который был свойствен Платону в его зрелых диалогах и был подхвачен неоплатониками.
Самым же опасным врагом для религиозного мышления является натурализм, который представляет из себя вечное предметное понимание невечных сущностей, или личностей. Потому что личность, по А.Ф. Лосеву, это последняя ступень бытия. Абсолютное, Первоединое явлено в эйдосе, эйдос явлен - в символе, символ явлен - в мифе, а миф явлен - в личности, как отмечает Алексей Федорович в «Дополнениях к диалектике мифа». Это - ненатуралистическая иерархия Единого. Иерархии здесь вообще никакой нет, а натурализм всегда связан с иерархией, в которой есть высшая сущность, затем более низшая, еще низшая и так далее.
Такая иерархия опасна тем, что, с одной стороны, устанавливается категорический дуализм между высшими и низшими сущностями, а, с другой стороны, так как они все - сущности, возникает опасность пантеизма. Таким образом, многое упирается в проблему платонизма.
А.Ф.Лосев ставит задачу вывести все мироустройство из системы Единого, на котором были сосредоточены и неоплатоники. Эта интуиция была и раньше свойственна всей мировой философии, но Лосев замечает, что западная философия удалилась от Единого в сторону раздробления, в первую очередь, раздробления субъекта и объекта. Но ценность диалектики, по Лосеву, состоит именно в том, что она может представить субъект как объект, и объект как субъект. Лосев проводит это сопоставление таким образом, что противоречия оказываются творческими, то есть из сопоставления несовместимых начал возникает третье начало - синтез.
Все существующее есть некий синтез бытия и небытия. Бытие как таковое есть Бог, все остальное, все сущее является смесью бытия и небытия. Смесью не физической, а смесью в смысле некоторой проникнутости, то есть несения на себе отпечатка Единства. Бог не присутствует, не сливается с миром, а определяет бытие мира как Единое, как Одно. Бог - это потенциальность всего сущего, Которая не включена в само сущее, иначе возникала бы опасность пантеизма.
До Лосева все диалектики, к сожалению, были пантеистами, которые работали в системе сопоставления категорий. Так возникала сплошность Единого и Другого. Мы берем Единое и приводим его в соприкосновение с Иным, если есть Одно, то есть и Другое. Значит, Другое по
отношению к Единому, к бытию является не-бытием. Возникает некоторая последовательность снижений.
В системе Плотина и неоплатоников, а особенно в новоевропейской философии из диалектического метода всегда каким-то образом следовал пантеизм, особенно это ярко проявилось у Гегеля. Лосев же показывает, что неоплатонизм содержит возможность построения непантеистической системы диалектики. Вот основная заслуга Лосева, он проводит неоплатоническую диалектику таким образом, что оказывается способным построить систему сверх-мирной божественной троичности, и всю систему внутри-мирового бытия как опрокидывание троичной структуры на не-бытие, на меон.
Лосев, с одной стороны, усложняет систему Плотина, с другой - делает ее доступной, вводя два меона. Его открытие здесь в том, что есть сфера, область чистого Смысла, где полностью проводится диалектика. Причем, меон, который участвует в области чистого смысла, порождается самим же Смыслом. Поэтому диалектика Троицы замкнута сама в себе и не соприкасается с миром сущностным образом. Таким образом, мир зависит от Смысла, а Смысл от мира не зависит. Это и есть на теологической доске идея творения, или картина творения как созданность смыслов. Лосев высказывает мысль о том, что в мире нет ничего, кроме смысла, то есть все, что мы видим вокруг себя, предметы, вещи, явления - это меонизированные смыслы, факты.
В «Философии имени» А.Ф.Лосев говорит, что есть речь, но все ее виды - это именно меонизированные факты, а настоящее слово - невидимо, неизреченно. И структура словесности проводится с самого верха до низа бытия, от торжества смысла, как в ангельском пении, до почти полного преобладания меона, как в мычании животных. Вся символика и есть результат этого соприкосновения смысла и меона.
Есть только апофатическое Одно, и если есть мыслимое, значит есть и Сверхмыслимое, что близко к интуиции С.Л.Франка и М.Хайдеггера. Лосев продолжает: «Значит, в чистом мышлении мыслящее вечно и полагает себя, как мыслимое и потому тоже как вечное» [6,с.673]. Он объясняет свою диалектику и сверху - из Одного, и снизу - из плоскости меонизации. В его системе мышление онтологично насквозь.
Построение всеединства предполагает диалектическую схему, в которой мыслятся эйдосы, которые есть смысловые лики вещей. Лосев предлагает просто внимательнее вглядеться в контуры эйдоса, как бытия основанного на самом себе: «Надо его (эйдос) увидеть, - пишет он, - и это будет единственным доказательством его истинности» [7, с.71]. Это начало обоснования личностного бытия как такого уровня Единого, без которого мгновенно лосевско-парменидовская «круглость, сферичность Единого» [8, с.82], как говорил М.Мамардашвили, начнет редуцировать до иерархии. При этом на уровне действительности видятся не вещи целиком, а их эйдетические скелеты, их логические и категориальные скрепы.
Лосев показывает, что в поисках Все-смысла построение подобной диалектики Единого возможно только как построение диалектики Святой Троицы, на основе православного платонизма, в котором и осуществима искомая диалектическое описание категории Единого.
Литература
1.Хоружий С.С. Арьергардный бой [Текст] /С.С.Хоружий// После перерыва: Пути русской философии. СПб., 1994. С. 232.
2.Хоружий С.С. Идея Всеединства от Гераклита до Бахтина [Текст] /С.С.Хоружий/ После перерыва. Пути русской философии. Спб., 1994. С.167
3.Лазарев В.Я. Идеи и труды А.Ф. Лосева как импульс для возникновения новой платоновской академии [Текст]/В.Я.Лазарев// Ойкумена мысли: феномен А.Ф. Лосева. Уфа, 1996. С.48.
4.Лосев А.Ф. Русская философия/ Страсть к диалектике: Литературные размышления философа [Текст] /А.Ф.Лосев. - М.: Советский писатель, 1990. С.76.
5.Троицкий В.П. Русский Прокл [Текст] /В.П.Троицкий// Ойкумена мысли: феномен А.Ф. Лосева. С.24.
1. Horuzhij S.S. Ar'ergardnyj boj [Tekst] /S.S.Horuzhij// Posle pereryva: Puti russkoj filosofii. SPb., 1994. S. 232.
2. Horuzhij S.S. Ideja Vseedinstva ot Geraklita do Bahtina [Tekst] /S.S.Horuzhij/ Posle pereryva. Puti russkoj filosofii. Spb., 1994. S.167
3. Lazarev V.Ja. Idei i trudy A.F. Loseva kak impul's dlja vozniknovenija novoj platonovskoj akademii [Tekst]/V.Ja.Lazarev// Ojkumena mysli: fenomen A.F. Loseva. Ufa, 1996. S.48.
4. Losev A.F. Russkaja filosofija/ Strast' k dialektike: Literaturnye razmyshlenija filosofa [Tekst] /A.F.Losev. - M.: Sovetskij pisatel', 1990. S.76.
5. Troickij V.P. Russkij Prokl [Tekst] /V.P.Troickij// Ojkumena mysli: fenomen A.F. Loseva. S.24.
6.Лосев А.Ф. Философия имени[Текст] / АФ.Лосев / / Бытие. Имя. Космос. С.673
7.Лосев А.Ф. Античный космос и современная наука [Текст] /АФ.Лосев/ Бытие. Имя. Космос. - М.: Мысль, 1993. - С.71.
8.Мамардашвили М. К. Лекции по истории античной философии [Текст] /М.К.Мамардашвили . -М.: Аграф, С.82.
6. Losev A.F. Filosofija imeni[Tekst] / A.F.Losev // Bytie. Imja. Kosmos. S.673
7. Losev A.F. Antichnyj kosmos i sovremennaja nauka [Tekst] /A.F.Losev/ Bytie. Imja. Kosmos. - M.: Mysl', 1993. - S.71.
8. Mamardashvili M. K. Lekcii po istorii antichnoj filosofii [Tekst] /M.K.Mamardashvili . - M.: Agraf, S.82.
