CC BY
39
ДУХОВНЫЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ОСНОВАНИЯ ПРАВА
УДК 340.114.5 ББК 67.0
А. И. Литвиненко
ПРАВОВАЯ КУЛЬТУРА КАЗАЧЕСТВА КАК САМОБЫТНЫЙ ФЕНОМЕН РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
В статье рассматривается место и роль правовой культуры казаков в системе организации государственной службы Российской Федерации. Анализируются актуальные проблемы ее прохождения. Исследуются научные понятия и определения, а также структура правовой культуры российского казачества. Изучается система ценностей, выступающая в качестве источника правовой культуры современного российского общества. Исследуются особенности группового характера правовой культуры казаков. Анализируются условия и способы ее коррекции.
Ключевые слова: правовая культура казаков, правовое сознание, структура правовой культуры, ценности правовой культуры, коррекция правовой культуры, групповая правовая культура.
THE LEGAL CULTURE OF THE COSSACKS AS AN ORIGINAL PHENOMENON
OF THE RUSSIAN STATE
The article discusses the place and role of legal culture of the Cossacks in the system of state service of the Russian Federation. Analyzes current issues of its passage. Explores scientific concepts and definitions, as well as the structure of legal culture in the context of legal culture of Russian Cossacks. We study the system of values, serving as a source of legal culture of the modern Russian society, and in particular the Cossacks. Examines the features of the group nature of the legal culture of the Cossacks. Analyzes the conditions, methods of its correction.
Key words: legal culture of the Cossacks, legal consciousness, the structure culture, values as a source of legal culture, the correction of legal culture, group legal culture.
Начало XXI века является для Российского государства периодом испытаний, в рамках которого осуществляется адекватная реакция на возникающие глобальные и региональные кризисы, причем, как это не раз бывало, именно Россию обвиняют в агрессивных действиях, мифических угрозах общечеловеческим ценностям и мировой безопасности. В этой связи Президент Российской Федерации В. В. Путин в интервью итальянской газете «Коррера де ла Серра» отметил: «Что касается опасений каких-то стран по поводу возможных агрессивных действий России - думаю, что только нездоровый человек, и то во сне, может себе представить, что Россия вдруг нападет на НАТО. В некоторых странах просто, мне кажется, спекулируют на страхах в отношении России» [15].
Владимир Путин верно указывает на то, что в целом ряде государств постсоветского пространства конъюнктурный истеблишмент заинтересован в том, чтобы сделать из России образ
врага и, следуя этой логике, доказать, что они находятся в предвоенном положении, а в связи с этим необходимо систематически предоставлять им финансовую помощь. Мир вновь меняется и данная ситуация требует фундаментального научного анализа и мобилизации российского общества, которое имеет исторический потенциал в обеспечении национальной безопасности. В этой связи следует обратиться к отечественной самобытной юридической практике, частью которой выступает казачество.
Казачество традиционно является одним из элементов формирования системы защиты национальных интересов России, способной эффективно нести государственную службу, качество которой прямо пропорционально уровню их групповой правовой культуры. Поэтому научные исследования правовой культуры российского казачества обладают прикладной значимостью, например, в порядке реализации положений Федерального закона от 05.12.2005 №9 154-ФЗ
«О государственной службе российского казачества» (ред. от 24.11.2014) и нормативных правовых актов, образующих правовой институт регулирования общественных отношений в сфере государственной службы казачества и различных форм его социально значимой деятельности. Так, например, п. 3 ч. 1 ст. 4 вышеуказанного Федерального закона выделяет профессионализм и компетентность государственных служащих в качестве одного из основных принципов несения государственной службы [14].
Между тем проблематичность научных исследований в области правовой культуры заключается в том, что в юридической науке имеются различные подходы к пониманию, определению структуры и ее ценности как феномена духовной правовой сферы человека. Так, например, под правовой культурой понимается качественное состояние правовой жизни, и эта оценочно-правовая характеристика рассматривает функционирование сформированных в данном обществе социальных, духовных, политических и экономических сфер в контексте субъективного уровня развития правоотношений. Кроме того, к структуре правовой культуры относят степень развития юридической техники, юридических актов, правосознания и правового мышления как в целом, так и на уровне правового развития субъекта, различных групп, всего населения, а также степени гарантирован-ности государством и гражданским обществом прав и свобод человека [12, с. 213].
По нашему мнению, данное представление о правовой культуре формулируется путем анализа основных сфер человеческой жизнедеятельности сквозь призму правовой системы, юридической действительности (жизни) общества, при этом учитывается его многоукладность. Реальным индикатором правовой культуры выступают различные общественные проявления, воспроизводимые через содержание поведения субъектов и восприятие правовой реальности в рамках определенной социальной группы. Причем многоукладность характерна для российского общества, исторически сложившегося в качестве многонационального и даже многоконфессионального, но с превалированием православного элемента в государственно-правовом строительстве [8, с. 44-48]. Поэтому к структурно-качественным характеристикам правовой культуры также добавляется признак многообразия этнических правовых архетипов, зачастую существенно различающихся.
Между тем еще в Российской империи удалось построить такую правовую систему, которая позволила консолидировать представителей
различных этнических, религиозных, социокультурных групп. При этом в Центральной и Восточной Европе даже при условии принципиальной культурной однородности этнических групп, напротив, создать «славянскую империю» не получилось. Не позволили это сделать внешние причины, например, германская экспансия и последующая ассимиляция западных и южнобалтийских славянских племен в XII столетии.
Одним из первых и наиболее цитируемых определений правовой культуры в отечественной науке выступает концепция, разработанная В. И. Каминской и А. Р. Ратиновым, которые рассматривали ее как систему общественных материальных и идеальных элементов, относящихся к сфере действия права, и их отражения в сознании и поведении людей [4, с. 43]. Однако это достаточно емкое понятие, по нашему мнению, не отражает специфических особенностей правовой культуры как особого феномена духовной правовой сферы человека и социальных групп, в данном случае казачества. Для того чтобы раскрыть сущностные аспекты культуры А. Р. Ратинов предлагает достаточно сложную структуру (право, правоотношения, государственные органы и организации, обеспечивающие реализацию права, правосознание, правовое поведение), воспроизводящую систему практической деятельности людей по применению права [11, с. 203]. Впрочем, структуру правовой культуры составляют следующие элементы: уровни правосознания, законность, совершенство законодательства, юридическая практика [1, с. 179-180].
Между тем рассмотренные варианты понимания правовой культуры как элемента духовной правовой сферы социальных групп и ее структуры коррелируют (находятся в причинно-следственной взаимосвязи) друг с другом, но, обращаясь к правовой культуре казачества, следует отметить, что существенное влияние исторически на нее оказывали два элемента: 1 ) уникальный юридический быт, возникший на основе автохтонных правовых обычаев, обусловленных особыми зонами проживания в Российском государстве [6, с. 318-343]; 2) православие как главный источник духовной сферы и мировоззренческий регулятор общественных отношений, тесно переплетающийся с юридическим бытом [9].
Однако православие явилось фундаментом духовных ценностей, составлявших аксиологическую систему (в том числе правовую) и комплекс факторов мотивации, которые во многом согласовывались с центром российской идеологией и обеспечивали надлежащую степень социальной интеграции, а также правовой и полити-
ческой коммуникативности через однородную нормативно-правовую ментальность. Кроме того, социально-правовой быт казаков во многом соответствовал принципам и диспозициям законов Российского государства [13], что можно увидеть и в Судебниках 1497 и 1550 годов, и в Стоглаве 1551 года, и в Соборном уложении 1649 года, и в имперском законодательстве Петра и Екатерины Великой, а также их августейших последователей. Таким образом, российская правовая культура и правовая культура казаков (групповой сегмент) генерировались из тождественных источников.
В этой связи следует согласиться с мнением Е. Ю. Калининой, которая понимает правовую культуру как подсистему общей культуры, отличающуюся от правосознания тем, что включает в себя способ действия в соответствии с усвоенными ценностями и результатами осмысления правовой действительности. Причем цивилизованная правовая культура включает в себя развитые образцы правового поведения, заложенные на ценностях правосознания [3, с. 29-30]. Отметим, что в настоящее время продолжается модернизация российской правовой культуры, основанная на традиционных идеологических ценностях. При этом, видимо, необходимо искать компромисс между ценностями коллективизма, возникшими еще в догосударственный период, существовавшими на всех стадиях формирования и развития Российского государства вплоть до развала СССР, и ценностями индивидуализма на западноевропейский манер, прописанными в действующей Конституции Российской Федерации. Такой подход позволит эксплицировать традиционные исторические ценности казачества в современную постиндустриальную действительность в регионах компактного проживания потомков соответствующей социальной группы.
В то же время, обращаясь к системе современных социально-нормативных ценностей российского общества, которая является прямым источником правовой культуры, следует отметить, что в характеристике аксиологического подхода к проблемам правовой культуры и права в целом необходимо обратить внимание на некоторые особенности их восприятия и понимания. Во-первых, в современной российской правовой реальности в контексте рыночных отношений и в условиях правового нигилизма право рассматривается в качестве нормативного регулятора финансово-экономической сферы. При таком понимании происходит нивелирование традиционной ценности права как основания справедливого уклада жизни традиционного общества.
Во-вторых, роль законодательства в системе
общественных отношений зачастую связывается с возможностью извлечь материальные выгоды, в том числе необоснованно обогатиться через манипулирование правом, что приводит к деформации правосознания на всех его уровнях и прямо нивелирует правовую культуру. Можно также предположить, что деформация правосознания обусловливает низкий уровень правовой культуры, причем даже при высоком уровне самосознания. Следовательно, носитель правосознания высокого уровня, профессионального или даже научного, воспринимая право только как способ удовлетворения потребностей, коррелятивно снижает уровень своей правовой культуры, но парадоксом выступает тот факт, что описанные процессы возможны в капиталистическом обществе и при высоком уровне общей культуры, например, в рамках коррупционной деятельности.
В-третьих, утвердившаяся на заре российского либерализма неверно скопированная западная правовая тенденция сводить сущность права только к системности, нормативности и отождествлению его с законодательством в юридической науке начинает преодолеваться. Все большее внимание ученых привлекают вопросы национальной безопасности, межэтнической и межрелигиозной интеграции, возрождения самобытной правовой культуры, а также преодоления правового нигилизма российского общества, не обошедшего стороной казачество.
В-четвертых, в настоящее время в отечественной правовой науке формируется мнение, что не все правовые явления представляют собой социальную ценность в России. На это умозаключение наталкивает состояние правовой реальности в контексте обоснованной критики существующей правотворческой и правоприменительной практики, которая зачастую далека от «духа» действующего законодательства. Данные особенности восприятия современным российским обществом права как ценности могут и должны быть нивелированы через существенное повышение уровня правовой культуры и качества правосознания отдельных социальных групп, причем с использованием традиционных правокуль-турных начал, заложенных в российской истории.
Обращаясь непосредственно к традиционной правовой культуре российского казачества, отметим, что в ее рамках право понимается как способ достижения справедливости и защиты православных ценностей [9, с. 43-47]. Несмотря на антиномию российского менталитета и законодательства, в отечественной правовой культуре не наблюдается тотального социального хаоса и анархии. Данное положительное явление связа-
но с устойчивыми и действенными, воспитанными тысячелетней традицией духовно-нравственными ценностями правосознания: терпением, добром, упованием на высшие духовные ценности, справедливостью, милосердием, состраданием, жертвенностью, нестяжательством [2, с. 33-34]. К вышеуказанным идеалам следует добавить ценность семьи [10, с. 43-44] и соборность, то есть организацию жизни на основе принципов общин-ности и коллективизма.
Исходя из того, что любой человек принадлежит к определенной группе, его идентификация происходит по нескольким направлениям: осознание себя как части общества и части определенной группы. Причем второе может быть многоступенчатым, так как в обществе существует огромное количество разнообразных групп, к которым в процессе социальной жизни примыкает индивид, выполняя те или иные социальные функции и роли [3, с. 29-30]. Соответственно, казак как часть группы (социокультурного сообщества) является индивидуальным носителем групповой разновидности правовой культуры, в рамках которой принципы организации группы, режим сосуществования, цель и задачи функционирования, способы регулирования общественных отношений, сложившиеся на протяжении столетий, выступают ментальной ценностью и занимают соответствующее место в контексте правовой культуры.
Российское казачество - это особая социальная группа, которая в досоветский период обладала собственной правовой культурой, имела статус сословия, основанного на специфической традиции службы отечеству, защиты его рубежей, противодействия внутригосударственным угрозам, что нашло свое отражение в обычном праве казаков [7, с. 98-101]. Причем эта социальная группа сформировала особую ментальность, заключающуюся в собственном представлении о добре, зле и способе подавления второго первым [5, с. 374].
Следует отметить, что правовая культура казаков во многом сформирована на основе эмоциональных и ценностных архетипичных представлений об окружающем мире, справедливости и несправедливости, жизненном предназначении и долге, которые автоматически транслируются на существующую систему права и государства и с ней коррелируются. В этих условиях исторически важной является особенность, в соответствии с которой правовая культура казаков, как коллективная, так и индивидуальная, имеет особые режимы восприятия правовой идеологии. Данный фактор сыграл губительную для казачества роль с приходом советской вла-
сти, так как большевики понимали, что менталь-ность казаков адаптировать к коммунистической идеологии невозможно.
Тем не менее очевидно, что правовая культура казачества, как и всего российского общества, постоянно изменяется. Она может подвергаться коррекции, например, за счет новелл правового мышления через восприятие постулируемых правовой идеологией ценностей и принципов построения общественного порядка. Поэтому правосознание, в отличие от правовой культуры, более мобильно и подвижно в части усвоения принципов, формирующих правовую идеологию, однако инертно и трудно трансформируется с точки зрения правовой психологии [3, с. 31]. Современное российское казачество культивирует свои традиционные исторически сложившиеся ценности, существуя в условиях либерально-демократической правовой системы и рыночной экономики.
Однако, по нашему мнению, эффективность коррекции зависит от соотношения двух факторов «объективного», то есть сложившейся системы основ общественного, политического и государственного строя, и «субъективного» - системы ценностей и жизненных установок казачества, обладающих обособленными признаками культуры, в том числе и правовой. В этом смысле на сохранение групповой правовой культуры и правосознания казачества оказывает влияние национальный характер (русский), что в данном случае конкретизируется в форме особого служивого сословия как значимой части государственной системы.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что правовая культура казаков является разновидностью традиционной правовой культуры российского общества, в которой на основе исторического формирования и развития возникает синкретизм христианских ценностей со святостью службы Российскому государству. Этот способ восприятия мира выступает духовно-нравственным обоснованием государственной и муниципальной службы казачества, и с течением времени должен произойти отбор именно тех лиц, для которых «государева служба» является сама по себе ценностью. Для этого в регионах компактного проживания представителей казачества необходимо развивать систему правового воспитания на основе традиционных ценностей правовой культуры казаков, а также в соответствии с законодательным регламентом, разработанным с учетом исторически сложившихся казачьих обычаев. Очевидно, что правовая культура казаков, представляющая самобытный феномен Российского государства, играет важную роль в укреплении национальной безопасности.
Под правовой культурой казаков следует понимать обусловленное особым служилым предназначением российского казачества состояние восприятия и реализации правовой реальности в контексте режима воплощения в жизнь системы общественных и правовых ценностей. Структура правовой культуры российского казачества включает в себя: общественные, религиозные и правовые ценности в качестве основного ее источника; законность как категорию, воспринимаемую через поведение, не допускающее греха; партикулярное обычное право и основанный на традициях юридический быт казаков; самобытную практику наказаний за правонарушения; духовно-нравственные категории, определяющие ценность и смысл государственной службы.
Литература
Источником (формой) правовой культуры российского казачества выступают следующие правовые ценности: служба отечеству через жертвенность и подвиг; ценность семьи; соборность, то есть организация жизни на основе принципов общинности; добро, справедливость, милосердие, сострадание, нестяжательство. Выявленные в ходе анализа характеристики правовой культуры казаков позволяют утверждать, что она представляет собой самобытный феномен Российского государства, составляющий неотъемлемую часть российской правовой реальности, исторически сформировавшийся в качестве одной из основ отечественного государственного и общественного строя.
Bibliography
1. Алексеев С. С. Проблемы теории государства и права. Свердловск, 1974. Т. 1.
2. Васильев А. А. Правовая культура России в свете отечественного консерватизма // Культура: управление, экономика, право. 2012. № 3.
3. Калинина Е. Ю. Ментальность и правосознание // Вестник Пермского университета. 2012. № 3.
4. Каминская В. И., Ратинов А. Р. Правосознание как элемент правовой культуры // Правовая культура и вопросы правового воспитания. М., 1974.
5. Лурье С. В. Историческая этнология. М., 1997.
6. Небратенко Г. Г. Обычно-правовая система традиционного общества: дис. ... д-ра юрид. наук. Ростов н/Д, 2011.
7. Небратенко Г. Г. Правонарушение и деликт-ные отношения в обычном праве донских казаков // Философия права. 2015. № 1.
8. Небратенко О. О. Правовая регламентация статуса национальных меньшинств и коренных малочисленных народов // Северо-Кавказский юридический вестник. 2014. № 4.
9. Овчинников А. И., Федоренко С. П. История религиозной культуры и государственности России: учебное пособие. Ростов н/Д, 2014.
10. Овчинников А. И., Федоренко С. П. Политические и правовые проблемы демографической безопасности современной России и юридические механизмы ее обеспечения // Философия права. 2014. № 1.
11. Ратинов А. Р. Структура правосознания и некоторые методы его исследования // Методология и методы социальной психологии. М., 1977.
12. Теория государства и права / отв. ред. В. Д. Перевалов. 3-е изд., перераб. и дополнен. М., 2004.
1. Alekseev S. S. Problems of the theory of state and law. Sverdlovsk, 1974. T. 1.
2. Vasiliev A. A. Legal culture in the light of Russian domestic conservatism // Culture: management, economics, law. 2012. № 3.
3. Kalinin E. Y. The mentality and the sense of justice // Bulletin of Perm state university. 2012. № 3.
4. Kaminska V. I., Ratinov A. R. Sense of justice as an element of the legal cultours // Legal culture and legal education issues. Moscow, 1974.
5. Lurie S. V. Historical Ethnology. Moscow, 1997.
6. Nebratenko G. G. Normally, the legal system of traditional society: dis. ... Doctor of law. Rostov-on-Don, 2011.
7. Nebratenko G. G. Offense and tort relations in customary law of the Don Cossacks // Philosophy of law. 2015. № 1.
8. Nebratenko O. O. Legal regulation of the status of national-Men norities and indigenous peoples of the North Caucasus // Legal Gazette. 2014. № 4.
9. Ovchinnikov A. I., Fedorenko S. P. History of religious culture and state udarstvennosti Russia. Rostov-on-Don, 2014.
10. Ovchinnikov A. I., Fedorenko S. P. Political and legal problems of demographic security of modern Russia and legal mechanisms of its ME-security // Philosophy of law. 2014. № 1.
11. Ratinov A. R. Structure of justice and some of the techniques his researchestion // Methodology and methods of social psychology. Moscow, 1977.
12. Theory of state and law / ed. by V. D. Pere-valov. 3rd ed. Moscow, 2004.
13. Falaleeva I. N. Problems of management in Astrakhan Kalmyks Huber-Britain and the earth of
13. Фалалеева И. Н. Проблемы управления калмыками Астраханской губернии и Земли войска Донского в сравнительном отношении // Политика и общество. 2014. № 11.
14. Федеральный закон от 05.12.2005 № 154-ФЗ «О государственной службе российского казачества» (ред. от 24.11.2014) //Собрание законодательства РФ. 2005. № 50. Ст. 5245.
15. URL: http://www. 1 tv.ru/news/polit/285351
the Don Cossacks in comparative terms // Politics and society. 2014. № 11.
14. Federal law of05.12.2005 № 154-FZ «On state service of the Russian Cossacks» (24.11.2014) // Collection of the legislation of the Russian Federation. 2005. № 50. Art. 5245.
15. URL: http://www. 1 tv.ru/news/polit/285351
УДК 316.6 ББК 60.5
О. Ю. Ангел
ДЕЛОВОЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ ИМИДЖ - ФИКТИВНЫЙ АТРИБУТ УСПЕШНОЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КАРЬЕРЫ
В статье выявляются закономерности и основные факторы, влияющие на имидж делового человека в процессе построения его профессиональной карьеры. Автор приходит к выводу, что для достижения делового успеха необходимо не только обладать определенными профессиональными навыками, но и тщательно продумывать собственный имидж.
Ключевые слова: карьера, успех, профессия, статус, образ, имиджмейкер, стереотипы, деловая репутация.
BUSINESS AND SOCIAL IMAGE - FICTITIOUS ATTRIBUTE OF SUCCESSFUL
PROFESSIONAL CAREER
The article seeks to identify patterns and key factors that affect the relationship of the image of a business person and a professional career. In the analysis the author comes to the conclusion to build a successful professional career, not only do you need to possess certain skills, but also need to think carefully about the image.
Keywords: career, success, career, status, image, image-maker, stereotypes, business reputation.
Развитие конкуренции во всех областях жизни, рыночные отношения привели к актуализации понятия «имидж» - преднамеренного создания образа в сознании людей как эффекта личной презентации. В мире постоянно растет роль информации, поэтому имидж неизбежно будет привлекать все большее внимание и теоретиков, и практиков. Работа по созданию имиджа позитивно отражается на личностной и профессиональной характеристике делового человека, появляется желание сотрудничать с ним и с фирмой, которую он представляет. В 60-х годах XX века в деловой оборот понятие «имидж» ввел американский экономист Болдуинг и обосновал его полезность для делового человека. Затем имидж как специфический феномен был взят на вооружение политологами, которые увидели в нем важное направление своей работы. Кроме того, в трудах Н. Макиавелли «Государь» и Г. Лебона «Психология социализма» дано на-
учно-прикладное обоснование практической ценности этого феномена. Н. Макиавелли убедительно показал, какое значение для государственного лица имеет обладание соответствующей «личиной» (маской), а Г. Лебон интерпретировал «имиджирование» как средство достижения политического успеха благодаря эффекту «личного обаяния».
Слово «имидж» в России стало звучать с экранов телевизоров в эпоху перестройки, которая впервые за историю Советского Союза широко открыла двери частному предпринимательству. Если в 90-х годах прошлого столетия характеристика политика непременно включала в себя не менее звучное слово «харизма», то, когда речь шла об уважаемом бизнесмене, упоминание о деловом имидже было признаком хорошего журналистского тона. Стоит заметить, что в развитых странах этому понятию не придают такого большого смысла, как в России, так как все ду-
