CC BY
95
ОТЗЫВ
официального оппонента о диссертации Плотникова Александра Ивановича на тему «Объективное и субъективное в преступлении», представленной в диссертационный совет Д 212.123.01 по присуждению докторских и кандидатских диссертаций при Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина на соискание ученой степени доктора юридических наук по специальности 12.00.08 -право и криминология; уголовно-исполнительное право
Проблема объективного и субъективного в преступлении уже многие годы (если не столетия) привлекает внимание философов, психологов, социологов, криминологов, а также исследователей в сфере уголовного права. В этой сфере, безусловно, имеются определенные достижения, однако следственная и судебная практика встречаются с определенными формами общественно опасного поведения людей, которые вновь и вновь порождают потребность в теоретическом осмыслении объективного и субъективного в преступлении в целях обоснования оснований и пределов уголовной ответственности правонарушителя либо отсутствия на то правовых оснований.
Наибольшее число работ по проблеме объективного и субъективного в поведении человека принадлежат философам, психологам, социологам и другим специалистам в сфере гуманитарных наук, в которых проблема криминального поведения людей, хотя иногда и затрагивается, однако поскольку целью и задачами таких исследований не является познание объективного и субъективного в противоправном (в частности, в криминальном) поведении, названная проблематика исследуется, как правило, попутно и лишь в пределах решения задач исследования либо остается без изучения и освещения.
Поэтому в диссертации Плотникова А.И. снова обращается внимание на то, что в работах философов, психологов, социологов и других специалистов, интересующихся поведением и деятельностью людей, не подлежащих правовой оценке с точки зрения дозволенного или запрещенного законом, как правило, не отражаются особенности объективного и субъективного в преступном поведении.
С этой точки зрения научно-квалификационная работа Плотникова А.И., направленная на углубление имеющихся и получение новых научных знаний по проблеме
объективного и субъективного в преступном поведении человека заслуживает одобрения и может быть признана актуальной в теоретическом и прикладном аспектах.
Вряд ли можно согласиться с утверждением соискателя о том, что в теории уголовного права объективные и субъективные признаки преступления исследованы недостаточно (С.9 дис., С.7 автореф.). Эти вопросы, как мне представляется, весьма разносторонне исследованы в работах С.В. Векленко, Н.Д. Дурманова, ВН. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, А.А. Пионтков-ского, А.И. Рарога, В.А. Якушина и других криминалистов.
Вместе с тем следует согласиться с соискателем в том, что сфера единства, взаимного влияния объективного и субъективного, их перехода одного в другое на различных уровнях познания комплексно в акте преступления практически не исследована. Поэтому заслуживает поддержки то, что в рецензируемой диссертации объективное и субъективное в преступлении исследуются не только со стороны их различия, но и в диалектическом единстве.
Научная новизна диссертации Плотникова А.И. заключается в том, что в ней впервые в отечественной уголовно-правовой теории преступление рассматривается с точки зрения науки философии как обобщение первого (наивысшего) уровня, в котором объективные и субъективные элементы укрупнены и отражают взаимосвязь с социальной средой (свойства), представляя не просто логические, но и социально-правовые смыслы (виновность, противоправность, наказуемость). В отличие от понятия состава преступления понятие преступления в диссертации рассматривается не как его отдельные элементы, а как акт преступного поведения в целом с точки зрения социального значения, социально-юридической сущности. В познавательном плане соискатель преступление рассматривает как объек-
тивное явление (логическую структуру) во всех его мыслимых элементах и свойствах.
На уровне общего понятия, по утверждению соискателя, преступление включает субъективное второго порядка (подчиненную, второстепенную, с точки зрения познания, субъективность), охватывая сознание субъекта преступления и иных лиц, задействованных в нем. В общем понятии преступления выражено и субъективное третьего порядка, поскольку оно производ-но от сознания и воли законодателя, и субъективное четвертого порядка (правоприменительная интерпретация преступления).
Новым в теории уголовного права, по моему мнению, является и трактовка состава преступления как понятия, выражающего обобщение второго уровня и отражающее индивидуальные акты общественно опасного поведения в обобщенном виде, но одновременно и рассеченным на основные структурные элементы (модель, чертеж, схему). В познавательном плане субъективное в составе преступления (в первом порядке) исчерпывается психической деятельностью лица, совершающего (по законодательной характеристике) общественно опасное деяние. Все остальные элементы противостоят ей как объективные. Вместе с тем объективное (во втором порядке) в нем может включать (поглощать) и субъективное - сознание иных лиц, задействованных в преступлении (потерпевших, соучастников и др.).
Таким образом, объективное первого порядка в составе преступления включает субъективное второго порядка как второстепенную субъективность (с точки зрения распознания преступления). В свою очередь, субъективное первого порядка в составе -сознание лица, совершающего общественно опасное деяние, во втором порядке содержит объективное - отражение объективных элементов преступления.
Разделение объективного и субъективного на уровне индивидуального поведения рассматривается в качестве третьего уровня познания. В диссертации указывается на то, что объективные и субъективные компоненты индивидуального поступка специфичны и рассматриваются в двух ракурсах: по элементарной структуре (для установления соответствия составу) и в целостности (для обнаружения сущности). Поэтому объек-
тивное и субъективное в отдельном преступлении соответствует как уровню состава преступления, так и уровню преступления в целом.
В работе Плотникова А.И., с точки зрения учения об объективном и субъективном в преступлении, рассматривается соотношение понятий состава преступления и преступления, их служебное назначение.
Как логические конструкции, эти понятия в диссертации рассматриваются как различные. Однако в них имеет место один и тот же предмет - преступление, но в разных ракурсах (элементов и сущности). На основании этих суждений автор заключает, что для вывода о наличии преступления необходимо установление соответствия деяния как составу преступления, так и понятию преступления.
В главе первой диссертации «Методологические основы установления объективных и субъективных признаков преступления», состоящей из шести параграфов (С.27-92), исследуются философские, психологические и лингвистические аспекты учения об объективном и субъективном в преступлении, а также и в поведении человека, не подпадающем под действие уголовного закона или иных правовых запретов. В работе Плотникова А.И. на основе новых философских взглядов на проблему соотношения и взаимодействия необходимости и случайности раскрываются причины появления учения о «синергетике», подвергается критике ущербность взглядов марксистско-ленинской философии и теории уголовного права советского и постсоветского времени по этим вопросам.
В диссертации высказывается несогласие с пониманием квалификации преступления как установления сходства или тождества совершенного деяния и признаков состава преступления, поскольку такой подход будто бы ведет к пониманию квалификации преступления как механического процесса наложения одного на другое. Плотниковым А.И. формулируется теоретическое положение о том, что квалификация преступления есть творческий акт сличения деяния и законодательной модели преступления, а этот процесс несет отпечаток личности и правосознания правоприменителя.
Названные выше соображения соискате-
ля представляются убедительными и не вызывают возражений.
Во второй главе диссертации «Объективная сторона преступления», состоящей из двух параграфов (§ 2-ой подразделен на три подпараграфа) (С.92-185), исследуются признаки объективной стороны, показывается субъективное в признаках объективной стороны преступления.
Новым в этой главе представляется теоретическое положение о том, что деяние в уголовно-правовом смысле не совпадает полностью с деянием в психофизиологическом значении, что предопределяет недостаточность оценки его как психофизиологического акт, что при рассмотрении деяния как элемента объективной стороны состава преступления неправомерно характеризовать его через субъективные свойства. В этой главе диссертации теория необходимого причинения, получившая наибольшее признание в теории российского уголовного права, рассматривается как теоретически недостаточно обоснованная и практически неприемлемая; утверждается, что причинная связь в уголовном праве на уровне индивидуального акта поведения содержательно (онтологически) является частично субъективной, а частично объективной.
В диссертации утверждается, что попытка установить причинную связь при помощи категории необходимости и ее отграничения от случайности не учитывает укорененность случайности в самом основании природных и социальных процессов, ее слитность и нераздельность с необходимостью; с неразличением абстрактно-теоретического и предметно-практического уровня познания.
Эти разработанные в диссертации теоретические положения приемлемы с точки зрения науки философии, ее различных школ и направлений, однако с прикладной точки зрения в уголовном праве, особенно с точки зрения потребностей следственно-прокурорской и судебной практики, по моему мнению, ущербны, поскольку лишают правоприменителя более или менее четких (конкретных) критериев определения наличия или отсутствия причинной связи между общественно опасным действием (бездействием) правонарушителя и наступившим общественно опасным последствием.
Научная новизна научно-квалификационной работы Плотникова А.И. определяется также содержащимися в ней выводами о необходимости учета в уголовно-правовом исследовании и оценке преступления относительности объективных и субъективных элементов и признаков преступления, в разработке им критериев и условий переходов одного в другое и разграничении их путем установления различных уровней обобщения и взаимосвязи, т.е. формировании концепции иерархичности объективного и субъективного в преступлении, уровней и приоритетов в его познании (С.12).
В главе третьей диссертации «Субъективная сторона преступления», состоящей из трех параграфов (С.186-305), раскрывается понятие и структура субъективной стороны преступления, и в частности, вины как центрального элемента субъективной стороны. Соискатель подвергает критике суждения отдельных криминалистов, усматривающих в вине лишь психологическое содержание без учета значения объективного в ее содержании.
Соискатель не соглашается с преобладающей в теории российского уголовного права трактовкой вины как признака преступления, поскольку это якобы не согласуется с законодательным статусом вины как принципа уголовной ответственности, который должен проявляться и в характеристике всего преступления, и отражать его влияние на общественные отношения.
С учетом сказанного соискатель предлагает рассматривать содержание вины как нарушение социальной нормы - сложившимся в обществе представлениям о границах поведения человека, а сущность вины - в невыполнении долга, основанного на чувстве совести (С.19-20).
Такая трактовка вины в науке уголовного права является новой, имеет право на использование в теории в качестве оригинальной научной идеи.
Однако, по моему мнению, наиболее удачной и понятной практикам является точка зрения, согласно которой виной признается отрицательно оцениваемое с точки зрения общественной нравственности и уголовного закона психическое отношение лица к совершению запрещенного уголовным законом деяния и его возможным либо на-
ступившим последствиям, а сущность вины усматривается в отрицательном отношении лица к установленному уголовным законом запрету определенного поведения и возможным либо наступившим общественно опасным последствиям такого поведения.
А.И. Плотниковым подвергается критике сформулированное в ст.8 УК РФ понятие основания уголовной ответственности как совершения деяния, содержащего все признаки состава преступления, поскольку якобы в такой редакции ст.8 УК акцент делается на формальных основаниях уголовной ответственности, что противоречит ч.2 ст.14 УК РФ.
Соискатель приходит к выводу, что основание ответственности (ст.8 УК РФ) должно характеризоваться не только как совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, но как виновное совершение общественно опасного деяния, содержащего все признаки состава преступления (С. 21, 303, 366).
Предложенная соискателем идея относительно улучшения законодательной характеристики основания уголовной ответственности, содержащейся ст.8 УК РФ, как теоретическое положение, конечно, не может нанести вреда правоприменительной практике и поэтому может использоваться в научном обороте, однако ничего не добавляет с прикладной точки зрения. В теории российского уголовного права уже многие десятилетия успешно используется ныне закрепленное в уголовном законе определение понятия основания уголовной ответственности, не вызывает разночтений в теории уголовного права, а также в следственной и судебной практике.
Заслуживает одобрения, разработанное в диссертации Плотникова А.И. теоретическое положение о том, что вина является морально-этическим оправданием уголовной ответственности как регулятора общественных отношений посредством объявления социально опасных деяний преступлениями и проявляется в единстве как субъективных, так и объективных признаков преступления. Первая часть этого теоретического положения (вина является морально-этическим оправданием уголовной ответственности) заслуживает поддержки и широкой пропаганды в обществе, посколь-
ку четкое понимание населением этой идеи может иметь существенное воспитательно-предупредительное значение.
Названную идею следует использовать при преподавании курса Общей и Особенной части уголовного права России.
Однако, по моему мнению, уголовную ответственность нельзя все же рассматривать в качестве регулятора общественных отношений.
Регулятором общественных отношений посредством объявления социально опасных деяний преступлениями является федеральный уголовный закон (предусмотренные в нем нормы права).
В главе третьей диссертации «Объективное и субъективное в отдельных юридических формах преступления», состоящей из трех параграфов (С.306-363), исследуются объективные и субъективные признаки соучастия, выявляются недостатки в правовом регулировании этого правового института, предлагаются рекомендации о преобразовании института соучастия по действующему УК РФ в институт стечения в одном преступлении нескольких лиц.
Соискателем предлагается градация типов взаимодействия нескольких лиц при совершении одного преступления по степени слитности (спайки) объективных и субъективных элементов в единое действующее начало с реорганизацией совместной деятельности в более широкий институт стечения преступников, в котором, наряду с соучастием, предусматриваются иные степени сочетания объективных и субъективных элементов: сопричинение преступления, причастность к преступлению и прикосновенность к преступлению. Плотниковым А.И. рекомендуется реформировать институт соучастия по действующему УК РФ в институт стечения в одном преступлении нескольких лиц. В ходе исследования объективных и субъективных признаков соучастия он пришел к выводу, что в случаях одностороннего воздействия или содействия (при подстрекательстве, пособничестве и организующем воздействии) нет совместной умышленной деятельности в субъективном смысле, но есть участие одних лиц в деятельности других, т.к. совместность деятельности предполагает обмен информацией и взаимодействие (С.342). Выход
из сложившейся противоречивой ситуации соискатель видит в преобразовании института соучастия в институт стечения в одном преступлении нескольких лиц. На примере некоторых зарубежных стран соискатель показывает, что указанные формы воздействия (содействия) рассматриваются как самостоятельные составы преступлений.
В диссертации Плотникова А.И. стадии совершения преступления характеризуются как развертывание субъективных элементов в объективные (объективацию субъективного). По его мнению, при полной объективации субъективных преставлений лица, совершающего деяние, в формально установленных юридических границах, преступление завершается. До данного момента возможен добровольный отказ от доведения преступления до конца. Однако при такой трактовке указанного вопроса остается нерешенным вопрос о добровольном отказе в случаях совершения окоченного преступления, при котором развитие причинной связи к преступному последствию характеризуется определенным периодом времени, в развитие которого виновный может вмешаться и предотвратить наступление преступного последствия.
Автор предлагает категорию вынужденного отказа от доведения начатого преступления до конца с приданием ему уголовно-правового значения основания уголовной ответственности.
Разработанные в диссертации Плотникова А.И. теоретические положения и рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства достаточно полно отражены в автореферате работы, изданном в 2012 г. тиражом 200 экземпляров (45 страниц текста вместе со списком литературы).
Положения, разработанные в рецензируемой диссертации, апробированы в 52 публикациях, в том числе в трех монографиях и в двенадцати статьях в изданиях, рекомендованных ВАКом. Эти положения докладывались и обсуждались на научных и научно-практических конференциях всероссийского и регионального уровня. Разработки соискателя используются в научно-исследовательской деятельности и учебном процессе в МГЮА им. О.Е. Ку-тафина, в Оренбургском аграрном университете и Оренбургском государственном университете.
Содержание диссертации Плотникова А.И., несмотря на широкое присутствие в ней положений из науки философии, психологии, логики и даже лингвистки, соответствует номенклатуре научных специальностей по юридическим наукам, в частности, научной специальности 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право.
В целом диссертация Плотникова Александра Ивановича может быть оценена как научно-квалификационная работа, в которой на основе выполненных автором исследований разработаны теоретические положения, совокупность которых можно квалифицировать как научное достижение в науке российского уголовного права, т.е. она соответствует требованиям абзаца первого пункта 7-го Положения о порядке присуждения ученых степеней от 30 января 2002 года (в ред. постановления Правительства РФ от 20 июня 2011 г. № 475).
Вместе с тем в диссертации Плотникова А.И. имеются теоретические положения, вызывающие сомнение с точки зрения уголовно-правового воздействия на те или иные формы поведения людей, некорректные утверждения, недостатки технического характера, на которые считаю необходимым обратить внимание соискателя, членов диссертационного совета и присутствующих на защите в целях стимулирования дискуссии на заседании диссертационного совета.
1. В диссертации Плотникова А.И. содержатся научные положения, которые можно оценить либо как сформулированные небрежно или являющиеся противоречивыми. Так, в статьях 32 и 33 предлагаемой в диссертации главы 7 УК РФ под наименованием «стечение преступников в одном преступлении» имеются расхождения по содержанию. В ст.32 устанавливается, что «стечением преступников признается совершение (исполнение) преступления несколькими лицами, содействие совершению преступления до его начала либо оказание помощи лицу, совершившему его, после окончания преступления» (С.22). Из смысла ст.32 вытекает, что соискателем имеются в виду три формы стечения преступников в одном преступлении. Однако в предлагаемой ст.33 под заголовком «Формы стечения преступников» устанавливается, что
формами стечения преступников являются сопричинение преступления, причастность к преступлению, соучастие в преступлении и прикосновенность к преступлению, т.е. четыре формы стечения преступников. (С.23, 344). Такое расхождение в предлагаемых статьях УК нежелательно.
Новым в диссертации Плотникова А.И. является его предложение о введении в УК понятия «специального умысла» (С.21). Определение понятия специального умысла дается в рекомендуемой ст.25.1 УК в следующей формулировке: «В специально предусмотренных законом случаях деяние может быть совершенным умышленно и подлежащим ответственности только при указанных мотиве, цели, эмоции или их определенном сочетании.
Ответственность за неоконченное преступление со специальном умыслом наступает при наличии в деянии его специальных признаков» (курсив мой - В.М.).
Редакция ст.251 УК представляется сформулированной небрежно. Деяние не может быть подлежащим ответственности, а уголовной ответственности может подлежать лицо, совершившее преступление со специальным умыслом.
2. Я не разделяю суждения соискателя о том, что косвенный умысел не имеет в социально-психологическом смысле какого-либо качественного своеобразия в сравнении с прямым умыслом и не может интерпретироваться как нежелание наступления последствий. Уже многие годы теория российского уголовного права и судебная практика отличают покушение на преступление и приготовление к преступлению по прямому умыслу. Поэтому отказ от понятия косвенного умысла может повлечь сложности при разрешении названных вопросов.
Поэтому мне представляется спорным предлагаемое соискателем определение понятия «совершения преступления умышленно» (С.21). Соискатель предлагает законодательно установить, что « преступление признается совершенным умышленно, если лицо сознательно вызывает обстоятельства, образующие в соответствии с законом элементы преступления.
Сознательно вызванными являются такие обстоятельства, наступление которых лицо предвидело и не рассчитывало на их
предотвращение».
3. По моему мнению, не нуждается в пересмотре правовое регулирование соучастия в преступлении по действующему УК РФ и преобразование его в общий институт стечения преступников в одном преступлении (С. 22-23, 340-341).
Устранение из предлагаемого института признака умышленного поведения лица, введение в институт стечения нескольких преступников в одном преступлении, в числе других и так называемого «сопричи-нения в преступлении», повлечет за собой расширение оснований уголовной ответственности, а следовательно, и расширение уголовно-правового принуждения в стране, что не может быть поддержано по теоретическим и практическим соображениям.
4. В работе Плотникова А.И. имеются, по моему мнению, некорректные, а иногда и ошибочные утверждения.
Так, на с.54 диссертации критикуется распространенное в уголовно-правовой литературе утверждение (по мнению соискателя, «нашедшее,... и законодательное воплощение - ч.2 ст. 3 УК РФ) [курсив мой - В.М.], что при квалификации преступления устанавливается тождество между признаками состава преступления и квалифицируемым деянием. Последнее утверждение не вызывает возражений, а то, что это нашло отражение в ч.2 ст.3 УК РФ - является своего рода натяжкой. В ч.2 ст. 3 УК РФ устанавливается «Применение уголовного закона по аналогии не допускается»». Разве из такой формулировки закона вытекает, что при квалификации содеянного устанавливается тождество содеянного и состава преступления.
Критикуя учение о причинности и причине в марксистско-ленинской философии и советском уголовном праве, соискатель на с.75 диссертации пишет, что «большое распространение в советской философии, особенно в праве получили теории, связыва-ющне причинно-следственные отношения с необходимостью. Случайности отказано в праве, что либо вызывать и производить» [курсив мой - В.М ]. При использовании положений из науки философии в научно-исследовательской деятельности (а я, как специалист в области науки уголовного права, уголовного процесса и уголовно-ис-
полнительного права, сформировался в советское время и в условиях доминирования марксистско-ленинской философии ), мне не приходилось встречаться с публикациями, в которых бы утверждалось, что случайность (случайное) не может что-либо вызывать или производить.
Наоборот, считалось, что случайность (случайное) может (способно) вызывать и производить, однако лицо не может нести уголовную ответственность за случайные последствия своего поведения, поскольку случайное никому не дано предвидеть и предотвратить.
В диссертации В.Е. Жеребкин неоднократно причисляется к криминалистам (С.52, 90). Однако у названного автора нет ни одной публикации по уголовному праву, он является специалистом в области общей теории права.
5. Впечатляет эмпирическая база диссертационного исследования. В диссертации утверждается, что при работе над ней соискателем использованы материалы более 1000 уголовных дел на 1400 осужденных, рассматривавшихся Ленинским, Дзержинским, Промышленным и Центральным судами г. Оренбурга, в том числе 100 уголовных дел на 133 осужденных, рассмотренных Оренбургским областным судом; опубликованная судебная практика за последние 20 лет; результаты анкетирования 200 судебных и следственных работников; полученные другими исследователями данные (С.12).
Однако, насколько эта информация соответствует действительности, по материалам рецензируемой работы установить не удалось, к диссертации не приложена анкета, на основании которой производилось анкетирование соответствующих респондентов, нельзя понять, кого соискатель имеет в виду в качестве судебных работников (федеральных судей областного суда, судей районных судов, помощников судей федеральных судов, мировых судей, иных работников судов (администраторов, секретарей судебных заседаний и т.п.).
6. С нарушением установленных стандартов (небрежно) оформлен соискателем библиографический список, указываемые в нем законодательные акты и большинство литературных источников не содержат указаний на дату, место и год издания или принятия
, на количество страниц. Имеются и другие погрешности при оформлении этого списка.
7. В рецензируемой работе имеются описки (ошибки) орфографического и синтаксического характера (С.5, 6, 7, 24, 91, 99, 102, 135, 282 и др.).
Моя критика отдельных теоретических положений, а также рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства, разработанных Плотниковым А.И., в целом нестандартной и интересной диссертации, не умаляют положительной оценки содержательной части его научно-квалификационной работы.
Оппонируемая диссертация Плотникова Александра Ивановича свидетельствует о достаточно высокой его теоретической (в том числе философской и психологической) подготовке.
Поэтому я прихожу к выводу, что диссертация Плотникова А.И. является научно-квалификационной работой, в которой на основе выполненных соискателем исследований разработаны теоретические положения, совокупность которых можно квалифицировать как научное достижение в науке российского уголовного права, т.е. эта работа соответствует требованиям абзаца первого пункта 7-го Положения о порядке присуждения ученых степеней от 30 января 2002 года (в ред. Постановления Правительства РФ от 20 июня 2011 г. № 475).
Содержание данной диссертации соответствует номенклатуре научных специальностей в области юридических наук 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право.
Автор диссертации, Плотников Александр Иванович, заслуживает присуждения ученой степени доктора юридических наук по специальности 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право.
В.П. Малков
доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации и Татарской АССР
