CC BY
394
нистии издавались в целях примирения с политическими противниками, примирения с народом, хозяйственной целесообразности, оказания социальных предпочтений, проявления торжества власти и др.1.
Не только социальные основания, но и правовые последствия применения амнистии не имеют адекватных уголовно-правовых форм. Они наступают исключительно в специально предусмотренном порядке по специальному распоряжению власти (акту о порядке применения амнистии) и реализуются специально уполномоченными властью субъектами.
Эта характеристика применима и к помилованию, с той лишь разницей, которая обусловлена его индивидуальным характером.
Не имеет уголовно-правовой природы, обусловленной содержанием политико-правовых отношений между личностью и государством, и то снисхождение, которое допускается в отношении лица, совершившего преступление в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств либо по мотиву сострадания (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК РФ). Реализуемый при этом интерес не связан с интересами других субъектов уголовно-правовых отношений, а также субъектов уголовного права.
Клебанов М. И.,
аспирант отдела уголовного права Российской академии правосудия
при ВС РФ и ВАС РФ (г. Москва)
К ВОПРОСУ О ВОЗМОЖНОСТИ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИЯХ С ДВУМЯ ФОРМАМИ ВИНЫ
С точки зрения уголовно-правовой квалификации складывается непонятная ситуация, когда в преступлении, совершенном в соучастии, уголовно наказуемы и деяние, и последствия, наступившие по неосторожности. Речь идет о преступлениях с двумя формами вины: умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное в соучастии, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего; похищение человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего; захват заложника, повлекший по неосторожности те же последствия, и др.
Возникает вопрос, как квалифицировать действия соучастников в рамках легально закрепленной возможности соучастия лишь в умышленных преступлениях? В приведенных примерах составов преступлений с двумя
1 См.: Там же. С. 30-46.
формами вины последствия в виде смерти потерпевшего рассматриваются в отрыве от квалификации действий других участников преступления.
Об отсутствии соучастия в преступлениях с двумя формами вины говорят большинство ученых1. Однако, на наш взгляд, недостаточно вменять соучастникам совершение преступления в соучастии до момента наступления указанных последствий, ибо последствия находятся в прямой причинной связи с деянием. Последствия наступили в результате совместных действий нескольких лиц, и оставлять эту «совместность» за рамками уголовно-правовой квалификации нельзя.
Если же квалифицировать действия лиц, например, умышленно причинивших тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности смерть, как преступление, совершенное в соучастии, то мы тем самым признаем возможность соучастия в преступлении с двумя формами вины. Второй вариант, на наш взгляд, представляется более верным по следующим основаниям.
Дело в том, что в преступлениях с двумя формами вины соучастие возможно даже в рамках существующей доктрины признания лишь умышленного участия двух и более лиц в умышленных преступлениях, поскольку по прямому указанию уголовного закона преступления с двумя формами вины признаются совершенными умышленно. Так, в ст. 27 Уголовного кодекса РФ предусмотрено, что если более тяжкие последствия в результате совершения умышленного преступления не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает в случае предвидения лицом возможности их наступления, но безосновательного самонадеянного расчета на их предотвращение, а также в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом данное преступление признается совершенным умышленно.
Таким образом, если преступление совершается одним лицом, то ему вменяется в вину наступление тяжких последствий, если это лицо относилось к ним неосторожно. С позиций справедливости и здравого смысла наступление тяжких последствий нужно вменять и соучастнику, который также как исполнитель должен был предвидеть возможность наступления указанных последствий, но безосновательно рассчитывал на их предотвращение, либо не предвидел, но должен был и мог предвидеть возможность наступления этих последствий. При существующем подходе соучастники находятся в неравном положении: исполнитель наказывается строже, поскольку действия других соучастников квалифицируются до момента наступления тяжких последствий. Если бы законодатель в подобной ситуации предусмотрел для исполнителя и иных соучастников одинаковое наказание,
1 См.: Российское уголовное право. Общая часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2003. С. 287.
ему пришлось бы признать, что в преступлениях с двумя формами вины соучастие наличествует.
Если признавать возможность соучастия в преступлениях с двумя формами вины, перед нами встает другой вопрос — в данном случае соучастие возможно только как соисполнительство или также с распределением ролей. Мы считаем, что возможно и соисполнительство, и распределение ролей.
Если соучастники действуют в составе группы лиц, на наш взгляд, к уголовной ответственности за наступление тяжких последствий в преступлениях с двумя формами вины должны привлекаться все соисполнители. Если же тяжкие последствия наступили в результате совершения преступления в составе группы лиц по предварительному сговору, их наступление должно учитываться при назначении наказания, поскольку сговор преступников в преступлении с двумя формами вины не мог охватывать наступление указанных последствий. В этой связи неправомерно говорить, что, например, причинение тяжкого вреда, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, совершено в составе группы лиц по предварительному сговору. Однако оставлять без уголовно-правовой оценки действия соучастников тоже нельзя, содеянное ими надлежит учесть при назначении наказания.
Когда соучастники распределили роли, проблем с квалификацией их действий, по нашему мнению, не возникает. Рассмотрим конкретный пример. Лицо содействовало причинению тяжкого вреда здоровью и могло предвидеть, что в результате действий исполнителя по неосторожности наступит смерть потерпевшего. Такое лицо следует признать пособником в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего.
При совершении преступлений с двумя формами вины в составе группы, группы лиц по предварительному сговору или же с распределением ролей присутствуют объективные и субъективные признаки соучастия: множественность субъектов преступления, функциональная связь поведения всех участвующих лиц, наступление единого для всех субъектов преступного последствия, предусмотренного конкретным составом, объективная связь между деянием каждого лица и преступным результатом и направленность умысла соучастников на совместное совершение преступного деяния.
На основании изложенных выше рассуждений, представляется, можно сделать два вывода: во-первых, преступления с двумя формами вины при умышленном отношении к деянию и неосторожном отношении к последствиям могут быть совершены в соучастии; во-вторых, в данном случае лица могут действовать не только как соисполнители, но и заранее распределив между собой роли.
Разрабатывая учение о соучастии, представители науки затрагивали вопрос неосторожного участия нескольких лиц в совершении одного преступления. В этой связи некоторые авторы предлагают дополнить Уголовный кодекс РФ нормами о неосторожном соучастии1. Другие ученые, занимающиеся данной проблематикой, ратуют за формирование такого самостоятельного института, как неосторожное сопричинение2.
Чтобы выделить неосторожное сопричинение в самостоятельный уголовно-правовой институт, необходимо прежде сформулировать и охарактеризовать признаки последнего, сравнив их затем с признаками соучастия. Признаки соучастия раскрывают его сущность, которую Н. С. Таганцев выразил следующим образом: «К соучастию относятся лишь те совершенно своеобразные случаи стечения преступников, в коих является солидарная ответственность всех за каждого и каждого за всех; в силу этого условия учение о соучастии получает значение самостоятельного института»3. Р. Р. Галиакбаров сформулировал следующие признаки неосторожного со-причинения:
1) единое преступление,
2) несколько субъектов ответственности,
3) взаимосвязанный или взаимообусловленный характер допреступного поведения участников посягательства,
4) угроза наступления или наступление единого для всех субъектов преступного последствия, предусмотренного конкретным составом,
5) причинная связь между допреступным поведением субъектов и наступившим преступным результатом,
6) совершение посягательства с неосторожной формой вины4.
Трудно согласиться с А. Н. Мондохоновым, который считает, что закрепление в Уголовном кодексе РФ возможности неосторожного соучастия необоснованно расширит рамки института соучастия. Автор вслед за учены-ми-предшественниками предлагает «принять концепцию неосторожного
1 См., напр., Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. С. 19-29.
2 Галиакбаров Р.Р. Групповое преступление. Свердловск, 1973. С. 93—94; Его же: Нетрадиционные аспекты множественности в уголовном праве // Уголовно-правовые средства борьбы с преступностью. Омск, 1983. С. 21-24; Уголовное право. Общая часть / под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Ю.М. Ткачевского, Г.И. Борзенкова. М., 1993. С. 190; Рарог А.И. Уголовная ответственность за неосторожное сопричинение // Уголовное право в XXI веке: материалы Международной научной конференции на юридическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова 31 мая — 1 июня 2001 г. М., 2002. С. 70.
3 Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. Т. 1. М., 1994. С. 329.
4 Галиакбаров Р.Р. Нетрадиционные аспекты множественности в уголовном праве // Уголовно-правовые средства борьбы с преступностью. Омск, 1983. С. 24.
сопричинения». По мнению А. Н. Мондохонова, данная концепция станет «симбиозом соучастия и неосторожной совместной деятельности»1.
На наш взгляд, следует согласиться с А. П. Козловым, который заметил, что в понятии «неосторожное сопричинение» отсутствует новизна, поскольку оно содержит признаки соучастия (единое преступление, участие нескольких субъектов преступления, единый для всех результат, причинная связь между деянием и результатом) и особенности неосторожности в совместной деятельности (допреступное поведение, неосторожная форма вины)2. Названные признаки, считает автор, присущи неосторожному соучастию.
На основании изложенного понятие «соучастие», по нашему мнению, целесообразно сформулировать следующим образом:
«Статья 32. Понятие соучастия в преступлении
Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления, а равно причинение по неосторожности в преступлениях с двумя формами вины в результате совместного участия двух или более лиц тяжких последствий, предусмотренных нормами Особенной части настоящего Кодекса в качестве отягчающих или особо отягчающих обстоятельств умышленного преступления».
В свете предложенного нами определения соучастия встает вопрос о возможности применения института эксцесса исполнителя в случаях совершения преступления с двумя формами вины. Эксцессом исполнителя согласно ст. 36 УК РФ признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. Чтобы уяснить соотношение норм, посвященных, с одной стороны, эксцессу исполнителя, а с другой — соучастию в преступлении с двумя формами вины, воспользуемся выводами, которые мы сделали ранее.
По действующему Уголовному кодексу РФ соучастие возможно лишь в умышленных преступлениях (ст. 32). Закон, как уже говорилось, прямо предусматривает, что преступления с двумя формами вины признаются совершенными умышленно (ст. 27). Систематическое толкование данных норм позволяет прийти к выводу, что такие преступления могут быть совершены в соучастии. При этом в преступлениях с двумя формами вины более тяжкие последствия, причиненные исполнителем, никогда не охватываются умыслом других соучастников и его собственным.
Регламентируя ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины, уголовный закон предусматривает, что, если в результате совершения умышленного преступления наступают более тяжкие последс-
1 Мондохонов А.Н. Формы соучастия в преступной деятельности: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 61-62.
2 Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. Красноярск, 2000. С. 15.
твия, которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия должна наступать в случае предвидения им возможности наступления таких последствий, но безосновательного самонадеянного расчета на их предотвращение, а также в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. Данная правовая конструкция основывается на том, что более тяжкие последствия находятся в прямой причинной связи с преступным деянием.
На наш взгляд, аналогичным должен быть подход законодателя и к преступлению с двумя формами вины, совершенному в соучастии. При совершении подобных преступлений при причинении исполнителем более тяжких последствий уголовная ответственность других соучастников должна наступать в случае предвидения ими возможности наступления таких последствий, но безосновательного самонадеянного расчета на их предотвращение, а также в случае, если соучастники не предвидели, но должны были и могли предвидеть возможность наступления этих последствий.
Предложенный подход, по нашему мнению, наиболее логичен, поскольку, как было указано выше, строится на законодательном признании преступления с двумя формами вины преступлением, совершенным умышленно, а следовательно, на признании возможности его совершения в соучастии.
Спроецируем теперь на рассматриваемую ситуацию институт эксцесса исполнителя. Исходя из легального определения данного правового института, соучастники оказываются в неравном положении. Так, исполнитель, причинивший по неосторожности более тяжкий вред в преступлении с двумя формами вины, понесет ответственность за его причинение. Другой же соучастник в случае применения к нему института эксцесса исполнителя будет отвечать лишь за деяние, которое охватывалось его умыслом.
Такому соучастнику тоже нужно вменять квалифицирующий признак, ибо в целом преступление признается совершенным умышленно. Вместе с тем мы помним конструкцию ст. 27 УК РФ о неосторожном отношении лиц к тяжким последствиям умышленного преступного деяния. Значит, вменение квалифицирующего признака другим соучастникам преступления с двумя формами вины, помимо исполнителя, отрицает возможность применения категории «эксцесс исполнителя» в названных преступлениях: ведь умыслом других соучастников не охватывалось причинение исполнителем более тяжкого вреда.
Таким образом, эксцесс исполнителя, возможный лишь в случаях, когда соучастники умышленно относятся и к преступному деянию, и к его последствиям, не может иметь место при совершении преступлений с двумя формами вины.
В заключение хотелось бы отметить, что предложенное определение понятия «соучастие», очевидно, не являясь универсальным, тем не менее сформулировано в соответствии с последними научными исследованиями в уголовно-правовой сфере и с учетом необходимости правильной квалификации умышленных совместных действий лиц, повлекших по неосторожности более тяжкие последствия.
Турищева Н. Ю.,
заместитель начальника организационно-правового отдела избирательной
комиссии Краснодарского края
СОДЕРЖАНИЕ ВИНЫ В ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ПРОТИВ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ ПРАВ И ПРАВА НА УЧАСТИЕ В РЕФЕРЕНДУМЕ
В связи с тем, что большинство составов преступлений против избирательных прав сформулированы по типу формальных, особенно важным представляется рассмотрение вопроса содержания вины в преступлениях с формальным составом. Как в советский период, так и в настоящее время этот вопрос понимается неоднозначно. Ряд ученых считают, что преступлениям с формальным составом присущ лишь прямой умысел, другие допускают возможность наличия косвенного умысла.
По мнению В.А. Якушина, нельзя согласиться с утверждением, что «деление умысла на прямой и косвенный возможно лишь применительно к материальным составам, поскольку последствия формальных составов находятся за пределами интересов уголовного права, а отношение к деянию в формальных составах — всегда с прямым умыслом»1. Законодатель требует установления психического отношения не только к последствиям, но и к действию (ч. 1 ст. 5, ч. 2 ст. 9 УК РФ). Психическое отношение к действию в преступлениях с формальным составом характеризуется своей неоднородностью2. Эту же точку зрения разделяет И. Бикеев, полагающий, что умышленность преступлений раскрывается через отношение к последствиям, желание же выполнить вызывающие их действия (бездействие) при умысле подразумевается3.
1 Российское уголовное право. Общая часть / под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 185 (автор главы — В.А. Якушин).
2 Там же. С. 185.
3 Бикеев И. Актуальные проблемы учения о субъективной стороне преступления // Уголовное право. 2002. № 3. С. 9.
