CC BY
80
К 95-летию ТАМБОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
УДК 069(091)
ООБЕННОСТИ УЧЕБНО-ВОСПИТАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА В ТАМБОВСКОМ АЛЕКСАНДРИНСКОМ ИНСТИТУТЕ БЛАГОРОДНЫХ ДЕВИЦ В Х!Х в.
© Надежда Николаевна БУДЮКИНА
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат исторических наук, доцент кафедры российской истории, директор Музейно-выставочного комплекса ТГУ им. Г.Р. Державина, e-mail: [email protected] © Вера Дмитриевна ОРЛОВА Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры российской истории, e-mail: [email protected]
Рассматривается деятельность Тамбовского Александринского института благородных девиц на основе анализа разных типов источников: письменных, изобразительных и вещевых, хранящихся, в т. ч. в музее ТГУ им. Г.Р. Державина. В ходе исследования дается сравнение отдельных аспектов учебно-воспитательного процесса института благородных девиц и некоторых учебных заведений Тамбова рассматриваемого периода. Полученные результаты позволяют выявить особенности в организации учебной и воспитательной работы закрытого женского учебного заведения императорской России XIX в.
Ключевые слова: институт; источники; учебный процесс; программы; воспитание; обучение; учебные пособия; библиотека; нравственность; институтки; девицы; дворянки; повседневность; Тамбов.
Долгие годы научный интерес к закрытым учебным заведениям императорской России сводился к изучению судеб их выдающихся педагогов и выпускников. Особенности преподавания наук, воспитательные приемы учителей в советское время считались чуждыми и безнадежно устаревшими. В последнее десятилетие ситуация начинает меняться. К научным приоритетам добавился возникший общественный интерес к обучению и воспитанию дворянских дочерей в России.
Мы располагаем комплексом письменных источников и экспонатов музея Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина, относящихся к истории Тамбовского Александринского института благородных девиц, существовавшего с 1843 по 1918 г. Он входил в группу губернских учебных заведений этого типа, и его сравнения с Петербургским Смольным институтом
некорректны. Тамбовский был институтом второго разряда, чьи выпускницы должны были понимать ту ступень дворянской иерархии, на которой находились их отцы, и не претендовать на место при императорском дворе даже в мечтах. Предназначение провинциальных институток - замужество, материнство и воспитание детей. На случай их безбрачия, бездетности, бедности им давалась подготовка домашней учительницы.
Здание института, расположенное на улице Советской, 93, сохранилось как один из учебных корпусов ТГУ имени Г.Р. Державина. Имеющиеся в музее фото дают возможность оценить некоторые перемены в его облике. Он был менее строгим, чем сейчас. Всем видом и даже бытовой утварью он должен был поддержать сформировавшиеся у десятилетних первоклашек дворянские привычки. К каменному фасаду в стиле классицизма слева была пристроена, в русском
духе, открытая веранда для входа в квартиру начальницы института. Летом она была вся увита цветами, а перед ней располагалась круглая клумба. Цветы заполняли весь парадный двор до ажурной чугунной решетки. Сохранились и фото домовой церкви во имя мученицы Александры. Убранство уничтоженного в советское время храма было достаточно роскошным. На фото столовой для институток мы видим фаянсовую посуду. Аналогичные виды интерьеров Тамбовского епархиального женского училища демонстрируют более дешевые и демократичные оловянные и жестяные тарелки. Но девочкам духовного сословия дома доводилось есть и из глиняных, и деревянных мисок, а обучение в училище давало им социальный лифт. Для них профессия учительницы была дорогой вверх, а не страховкой на несчастный случай, как у дворянок.
Естественно, что облик учебного заведения имел значение, но все же главным был образовательный процесс. После создания института в нем учились шесть лет. Сначала были два класса с трехгодичным курсом обучения в каждом [1]. В 1862 г. сделали три класса с двухгодичным обучением в каждом. Были приготовительный, младший и старший классы. Преподавались закон Божий, русский, немецкий, французский языки с курсами краткой истории литературы каждого из языков, арифметика, естественная история, русская и всеобщая история, география русская и всеобщая, рисование, музыка, пение, танцы, рукоделие и домашнее хозяйство. При этом главное внимание обращалось на практическое изучение новых языков и преимущественно французского, а также на обучение музыке [2, с. 67].
В музее хранятся типологические предметы: ноты, метроном и скрипка. На скрипке обычно играл учитель музыки. Тогда это было общепринято. Девиц учили играть и аккомпанировать на фортепьяно - инструменте типичном для провинциального дворянского дома. В актовом зале был рояль, а в спальнях и некоторых классах - пианино. В жизнь института входили и технические аудиосредства. До нас дошла упаковка от воскового валика для фонографа. На сохранившейся крышке отпечатан перечень записанной классической музыки. Ее могли слушать, в т. ч. на уроках истории музыки.
Структура расписания уроков наглядно демонстрирует иерархию предметов. В 1843 г. педагогам в неделю полагалось по закону Божию 15 часов, по русскому языку 22,5 часа, по истории 16,5 часов, по географии 15 часов, по арифметике 15 часов. Больше всего времени было посвящено урокам французского языка, а именно 24 часа в неделю. Немецкому языку было выделено 22,5 часа. По естественной истории и физике всего 9 часов, по чистописанию 13,5 часов, по рисованию 15 часов, по музыке 15 часов, на уроки пения и рукоделия по 13,5 часов в неделю и на уроки танцев 15 часов в неделю. Таким образом, девочки получали сугубо гуманитарное образование.
В 1875 г. институт преобразовали в семиклассный. Это сблизило его с женскими гимназиями. В 1874 г. утвердили новую программу для институтов. Она была разгружена от излишних подробностей по каждому предмету. Уделялось внимание наглядности преподавания. Упрощались требования к экзаменам. Сильнее всего сократили программы по географии, истории и математике. По новой учебной программе полагалось знать: по закону Божию - в 7-5 классах молитвы, заповеди и символ веры, священную историю, в 4 классе богослужение, в 3-2 классах пространный катехизис и историю христианской православной церкви.
По русскому языку кроме этимологии и синтаксиса полагалось в трех старших классах пройти теорию словесности и краткую историю литературы с тщательным знакомством с образцами литературных произведений. При преподавании русского языка обращалось внимание на приучение воспитанниц к ясному и выразительному чтению, а также на декламацию и на умение воспитанниц выражать свои мысли устно и письменно. При преподавании иностранных языков педагоги старались как можно раньше научить девочек говорить на них.
При прохождении курса истории главное внимание обращалось на изучение отечественной истории. «Преподаватель истории в институте должен иметь цель не столько образовательную, сколько воспитательную, заключающуюся, главным образом, в развитии и укреплении в учащихся чувства любви к своему отечеству» [2, с. 85].
На уроках географии происходило ознакомление учениц с наиболее замечательными явлениями на земной поверхности и с людьми, ее населяющими, их обычаями и образом жизни, причем география России изучалась более подробно. По естествоведению сообщались краткие сведения о животных и растениях, физиологии человека, а в старших классах - физике и космографии.
Изучение математики ограничивалось преимущественно курсом арифметики и элементарной геометрии. Алгебраические же сведения преподавались лишь в том объеме, насколько это необходимо для уяснения курса геометрии.
В первом (выпускном) классе велась педагогика, при преподавании которой кроме изложения главных основ физического и умственного воспитания детей обращалось внимание на нравственное воспитание, в особенности на развитие и воспитание религиозного чувства.
При преподавании чистописания обращалось внимание на четкость и ясность письма воспитанниц. На преподавателя рисования возлагалась обязанность научить воспитанниц рисовать с натуры. Кроме того, они обучались музыке, пению светскому и церковному, танцам, гимнастике и рукоделию [2, с. 85-86].
Для учениц любого возраста недельная нагрузка сначала была одинаковая: 26 часов, не считая музыку и танцы. Позже уроки стали по одному часу, а у младшеклассниц недельную нагрузку уменьшили до 22 часов. С 1875 г. курс обучения стал семилетним.
В 1904 г. программы предметов были обновлены. Методика преподавания всех предметов постоянно опиралась на заучивание текстов. В основном использовались учебники и хрестоматии, предназначенные специально для женских учебных заведений.
Гуманитарные предметы были нужны в качестве материала для нравственного воспитания. Например, в преподавании истории полагалось указывать, что безнравственность ведет к разрушению, что провидение наказывает преступления, а история служит лучшим доказательством необходимости монархического правления. «Вместо пространных описаний войн и подробного изложения мирных договоров, история должна представить воспитанницам преимущественно постепенное
развитие нравов и обычаев, наук, искусств и промышленности, а равно указать на положение и деятельность женского пола, в особенности на те случаи, когда женщины представляли собою примеры добродетели, самоотвержения и патриотизма» [3, с. 144]. Как руководство для преподавания русской истории использовалось сочинение академика Н.Г. Устрялова. Учитель мог дополнять его примерами из летописей и сочинений
Н.М. Карамзина, Н.А. Полевого и А.И. Михайловского-Данилевского.
Естественные науки преподавались только для внушения девочкам правильных представлений о природе «ибо от них не ожидается в области естественных наук новых опытов и открытий... Так как девицы назначаются для жизни в тесном семейном кругу и для домашнего быта, то необходимо привить им привычку обращать внимание на окружающие их предметы и уметь находить в них пищу для соображения и разума» [3, с. 144]. Преподаватели этих наук жаловались на отсутствие у учениц интереса к природным явлениям. Но сами же и объясняли причину этой апатии полной изоляцией воспитанниц от окружающего мира.
Остановимся подробнее на учебных пособиях, которыми приходилось пользоваться учителям в процессе обучения воспитанниц. Членом учебного совета, директором училищ Тамбовской губернии З.И. Трояновским была составлена в 1843 г. программа учебных предметов с указанием книг, которыми нужно было пользоваться в процессе обучения. По институтской программе обучения закону Божию отводилось важное значение. По нему предполагалось пройти краткую священную историю Ветхого и Нового Заветов, богослужение по учебнику Дебольского и важнейшие главы из четырех Евангелий. Учебниками и пособиями по русскому языку были грамматика А.Х. Востокова и хрестоматия А.Д. Галахова. По русскому языку положено было пройти грамматику, синтаксис и словесность. География изучалась по учебникам К.И. Арсеньева, Н.И. Соколовского и А.Г. Ободовского, а история - по С. Смарагдову, И.К. Кайданову и Н.Г. Устрялову.
Библиотеки учебных заведений в России комплектовались учебными пособиями и книгами для чтения. Для чтения, прежде всего, предназначалась духовно-нравственная
литература: жития святых, толкование Священного Писания и т. п. Перечень рекомендуемых для чтения девочками художественных книг был иным, чем для мальчиков. Даже некоторые произведения русских классиков допускались только в отрывках. Например, из поэзии А.С. Пушкина брались описания природы. Институт строго оберегал младенческую непорочность своих воспитанниц. Она считалась основой высокой нравственности. Были специальные издания классической литературы для институтов благородных девиц с многоточиями вместо сцен страсти, объяснений в любви и т. п. Исходя из этих установок, роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин» считался сочинением, недопустимым для девичьего чтения.
Не рекомендовалась и ставшая популярной в конце XIX в. приключенческая зарубежная литература. Специально написанных для девичьего подросткового чтения книг было немного. Наиболее известной в начале XX в. писательницей подобных сентиментальных сочинений была Л.А. Чарская.
Считалось, что дворянка, прежде всего, должна свободно читать на иностранных языках. Поэтому в библиотеке Александрин-ского института были издания немецкой, английской и французской литературы на языке оригинала.
Приобреталась и новая для своего времени научная литература по предметам. Например, по русской истории институтки имели возможность ознакомиться с сочинением И.Е. Забелина «Домашний быт русских цариц». В библиотеке хранились и немногочисленные наглядные пособия, географические карты, физические приборы.
Учебно-материальная база постоянно развивалась. На фото педагогов в кабинете естествознания видны многочисленные приборы по физике и биологии, скелет собаки. В музее экспонируется шкаф для приборов, когда-то стоявший в Александринском институте. До нас дошли физические приборы для демонстрации свечения электричества в закрытом стеклянном сосуде. Они похожи на огромные электролампы, внутри которых вместо привычной нам спирали бабочка или цветок из белого электропроводного материала. При прохождении тока от электробатареи они светились голубым. Так что ученицы имели возможность оценить появляв-
шуюся тогда модную новинку - электроосвещение и учесть в своем бальном наряде создаваемый им цветовой эффект. Дело в том, что люстры со свечами давали теплый желтый, а не холодный мертвящий голубой оптический эффект. По программе 1904 г. в предвыпускном классе изучали «магнетизм, статическое и динамическое электричество, свет, теплоту, звук» [4].
Сохранился волшебный фонарь и много «картинок для волшебного фонаря» (стеклянных диапозитивов) по разным предметам, а также иллюстрации к художественным книгам. Различные увеличительные стекла и приборы с ними дополнялись комплектами образцов и препаратов для исследования. До нас дошли таблицы для комплексного изучения ботаники и зоологии. На одной из них изображены злаковые культуры и питающиеся ими птицы. Сохранились влажные препараты с законсервированными змеями и лягушками, скелет летучей мыши.
Музейная коллекция ТГУ имени Г.Р. Державина располагает подобными экспонатами, принадлежавшими и Тамбовскому Екатерининскому учительскому институту. Среди них есть даже чучело тропической птички колибри. Таким образом, наглядный метод преподавания дисциплин использовался широко, а экспонаты заказывались у одних и тех же изготовителей. Но особенность института благородных девиц заключалась в том, что ученицы оставались пассивными созерцательницами опытов, проводимых учителем и демонстрируемых им экспонатов. От них повторения его действий не требовали. Учительский институт обучал юношей педагогической профессии. Им предстояло отвечать на вопросы об устройстве не только механизмов, но и живых организмов, самим показывать опыты. Поэтому в их учебном заведении использовались разборные большие модели майского жука и кокосового ореха. О применении подобного типа пособий для институток нам неизвестно. Не нужны им были и объемные математические тела для уроков стереометрии и черчения, которые велись в учительском институте.
В 1849 г. библиотека института благородных девиц состояла только из девяти экземпляров книг, из которых было 5 на русском языке, 3 на французском и 1 на немецком. В 1851 г. в библиотеке института был
уже 61 экземпляр книг для чтения, из которых 57 было на русском. Это не считая примерно тысячи экземпляров учебных пособий, четырех экземпляров карт пяти частей света и двух глобусов.
Во время празднования в 1893 г. пятидесятилетия института благородных девиц отмечалась заслуга в расширении институтской библиотеки члена Совета по учебной части и инспектора классов действительного статского советника Дмитрия Александровича Байкова. В 1870 г. он обратил внимание на то, что она отнюдь не изобиловала не только книгами для чтения, но даже учебными пособиями. Его усилиями дело комплектования библиотеки быстро продвинулось вперед. Полезное начинание продолжил коллежский советник Константин Романович Вернандер, бывший инспектором института в 1871-1885 гг.
С 1880-х гг. библиотека института была значительно увеличена, причем стали выписываться периодические журналы. Ученическую библиотеку разделили на три отдела, соответствовавших возрастам учениц. Были созданы каталоги. Библиотекой заведовала одна из классных дам за вознаграждение 100 руб. в год.
В 1893 г. в библиотеке числилось всего 6476 экземпляров книг. Из них по каталогу фундаментальной библиотеки 1380 экземпляров, по каталогу ученической библиотеки 587 книг, учебников и руководств 4108 экземпляров, остальную часть составляли периодические издания. В библиотеке хранились географические карты, модели и эстампы для рисования, а также приборы для физического кабинета.
Но книги в библиотеке не обязательно означают наличие усвоенных из них сведений и мыслей в умах учениц. Начитанность институток не стоит преувеличивать. Оторванные от интересов современной им жизни институтские курсы русской и иностранной литератур не восполнялись полноценным внеклассным чтением, которое всячески ограничивалось и контролировалось, чтобы оградить институток от «вредных» идей и неблагопристойностей и сохранить в них детскую невинность ума и сердца. «Зачем им душу возвышающее [чтение], - говорила начальница одного из институтов благородных девиц классной даме, читавшей по вечерам воспитанницам Тургенева, Диккенса, Досто-
евского и Льва Толстого. - Это надо народ возвышать, а они и так из высшего класса. Им важно невинность воспитать» [5, с. 23]. Учителя словесности жаловались, что лишенные впечатлений обычной жизни, институтки не могут полноценно воспринимать произведения русских писателей. На них не производил впечатления «Ревизор» Н.В. Гоголя, потому что они не сталкивались с чиновниками. Их не привлекали красоты природы в поэзии, т. к. годами они видели только институтский сад.
По мнению некоторых мемуаристок, охота к чтению скоро бы опостылела, если бы она не поддерживалась гонением классных дам на чтение. Круг чтения девочек зачастую определялся по пословице: «запретный плод сладок». Среди тайно читаемых произведений чаще всего упоминаются «Капитанская дочка» и «Евгений Онегин» А.С. Пушкина, «Юрий Милославский» М.Н. Загоскина, «Два брата» Р.М. Зотова, поэмы А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Запрещенные для библиотек женских учебных заведений книги приносили посетители, а с появлением с 1860-х гг. приходящих учениц - одноклассницы.
Литературные вкусы институток проявлялись и в их альбомах. В них переписывали стихотворения известных поэтов. В избранном мирно уживались сентименталистская традиция с отголосками романтизма.
Проведенное исследование доказывает, что, несмотря на ставившиеся перед институтом благородных девиц узкие цели воспитания девушек-дворянок лишь для семейной жизни, педагоги-предметники видели перед собой задачи разнообразить методику уроков и стремиться к пробуждению интереса учениц к материалу. Программы, учебные и наглядные пособия обновлялись в соответствии с веяниями времени. Однако воспитание в условиях замкнутого девичьего коллектива, в довольно строгой изоляции от жизни родных семей накладывало определенный отпечаток на институток и отмечалось всеми современниками, заинтересованными судьбами девушек.
1. Положение о Тамбовском Александринском институте благородных девиц. Спб., 1843.
2. Верещагин П. Исторический очерк Тамбовского Александринского института благо-
родных девиц 1843-1893 г. II Известия Тамбовской ученой архивной комиссии. 1893. Вып. 38. Тамбов, 1893.
3. Лихачева Е. Материалы для истории женского образования в России (1828-1856). Спб., 1895.
4. Программы учебных предметов Тамбовского Александринского института благородных девиц. Тамбов, 1904.
5. Институтки: воспоминания воспитанниц институтов благородных девиц / сост., подг. текста и коммент. В.М. Боковой, Л.Г. Сахаровой, вступ. статья А.Ф. Белоусова. М., 2005.
Поступила в редакцию 1Q.1Q.2012 г.
UDC 069(091)
FEATURES OF EDUCATIONAL PROCESS IN TAMBOV ALEXANDRINES INSTITUTE FOR NOBLE MAIDENS IN 19th CENTURY
Nadezhda Nikolayevna BUDYUKINA, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of History, Associate Professor of Russian History Department, Director of Museum Exhibition Complex of TSU named after G.R. Derzhavin, e-mail: [email protected]
Vera Dmitriyevna ORLOVA, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of History, Associate Professor, Associate Professor of Russian History Department, e-mail: nadbudtam-bovl @rambler.ru
The article considers the activities of Tambov Alexandrines Institute of noble maidens from the analysis of different types of sources: written, visual and goods stored, including Museum of TSU named after G.R. Derzhavin. The study provides a comparison of selected aspects of the educational process of the Institute for Noble Maidens and some Tambov institutions of this period. The obtained results allow us to identify the features in the organization of educational and training of a private women's school in Imperial Russia in the nineteenth century.
Key words: institute; sources; learning process; programs; education; training; tutorials; library; moral; schoolgirls; maids; noblewomen; everyday life; Tambov.
