Образы современников в творчестве Тубхат Зургаловой (на примере жанра посвящения) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

56

• • •

Известия ДГПУ, №3, 2014

Nalchik, 1999. 5. Nikonov V. A. Ways of toponymic research // The principles of toponymy. M., 1964. 6. Saidov M. M. Salta (the history of the village and some of the home-villagers). Makhachkala, 2011. 7. Superanskaya A. V. The proper name structure. Phonology and morphology. M. : Nauka, 1969. 207 s. 8. Khanmagomedov Kh. L. Toponymy of Dagestan. Krasnoyarsk: 990. 244 p. 9. Tsagaeva A. Dz. The toponymy of Northern Ossetia in 2 volumes (Dictionary of geographical names). Vladikavkaz: "Ir". 1971/1975.

Literatura

1. Gabunia Z. M. K metodike onomasticheskih issledovanij P. K. Uslara. Mahachkala, 1997. 2. Zhuchkevich V.A .

Obshhaja toponimika. Izd. 3-e. Minsk: Vysshaja shkola, 1980. 288 s. 3. Karpenko Ju. A. O sinhronicheskoj toponimike. Principy onomastiki. M., 1964. C. 45-57. 4. Kokov Dzh. N. Aktual'nye problemy toponimiki i antroponimiki Severnogo Kavkaza. Nal'chik, 1999. 5. Nikonov V. A. Puti toponimicheskogo issledovanija // Principy toponimiki. M.,1964.

6. Saidov M. M. Salta (Istorija sela i nekotorye odnosel'chane). Mahachkala, 2011. 7. Superanskaja A. V. Struktura

imeni sobstvennogo. Fonologija i morfologija. M. : Nauka, 1969. 207 s. 8. Hanmagomedov H. L. Toponimija Dagesta-na. Krasnojarsk: 990. 244 s. 9. Cagaeva A. Dz. Toponimija Severnoj Osetii v 2-h tomah (Slovar' geograficheskih naz-vanij). Vladikavkaz: «Ir». 1971/1975.

Статья поступила в редакцию 22.05.2014 г.

УДК: 82 (470.67)

ОБРАЗЫ СОВРЕМЕННИКОВ В ТВОРЧЕСТВЕ ТУБХАТ ЗУРГАЛОВОЙ (на примере жанра посвящения)

THE CONTEMPORARIES’ IMAGES IN TUBKHAT

ZURGALOVA’S WORKS (on the example of the genre of dedication)

© 2014 Зурканаева М. М. Дагестанский государственный педагогический университет

© 2014 Zurkanaeva М. М. Dagestan State Pedagogical University

Резюме. В статье на материале стихов современных аварских поэтов Тубхат Зургаловой и Наби Исаева рассматривается метод создания образов современников, связанных с культурно-историческим наследием аварского народа.

Abstract. The author of the article on the material of Tubkhat Zurgalova’s and Nabi Isaev’s, the modern Avar poets’ poetry considers the method of creating the contemporaries’ images associated with the cultural and historical heritage of the Avar people.

Rezjume. V stat'e na materiale stihov sovremennyh avarskih pojetov Tubhat Zurgalovoj i Nabi Isaeva rassma-trivaetsja metod sozdanija obrazov sovremennikov, svjazannyh s kul'turno-istoricheskim naslediem avarskogo na-roda.

Ключевые слова: поэзия, стихотворение, образ, герой, смерть, история. Keywords: poetry, poem, image, hero, death, history.

Kljuchevye slova: pojezija, stihotvorenie, obraz, geroj, smert', istorija

В современной дагестанской литературе, в частности аварской, наиболее продуктивным является жанр посвящения. Стихи, посвященные исторической личности, выдающемуся современнику, простому труженику села, другу или родственнику, а также духовному наставнику нередки в творчестве Омар-Гаджи Шах-таманова, Сабигат Магомедовой, Айшат Мала-чиевой, Наби Исаева. Характерны они и поэзии Тубхат Зургаловой.

В сборнике стихов Т. Зургаловой «Ожерелье» цикл стихов-посвящений начинается со стихотворения «Нет пера, что достойно тебя воспевать» («Мун рехсезе к!олеб кьаламни

гьеч1о»), которое посвящено досточтимому Саиду-афанди из Чиркея. Саид-афанди - это выдающийся духовный лидер Дагестана, который был убит в собственном доме. Это был известный на всем Северном Кавказе исламский ученый, просветитель и духовный наставник многих почитателей верующих дагестанцев. Он также известен как автор многочисленных трудов по религиозным канонам. Многие его произведения написаны в поэтической форме доступным языком, который отличается вместе с тем образностью и выразительностью. Его книги, ставшие настольным руководством для верующих мусульман - последователей его

Общественные и гуманитарные науки

• ••

57

вероучения - были отредактированы и откорректированы поэтессой Т. Зургаловой. Чтение духовной литературы, как признается сама поэтесса в названном выше стихотворении, оставило глубокий след в ее душе.

Стихотворение состоит из шести частей, каждая из которых открывает читателю одну из сторон деятельности исламского шейха, показывает силу его вероучения и мощь его слова. Важность Саида-афанди автор подчеркивает следующим двустишием:

Дидани кколаан мун араб къоялъ Ракьулъе т1ерхьинин т1олго Дагъистан. -Мне казалось, что ввергнется в бездну Дагестан, в день, когда ты мир покинул [1.

С. 21-24].

Вторая часть стиха - это гимн величию его мудрости и полководческому дару:

Мун, устар гуревги, цевехъан вук1ун,

Цолъун рук1арал ниж бест1аллъараб куц!

Цо г1агараб, лъик1аб, лъилниги гьеч1еб Дур гьаракь камидал г1одор чШарал куц! -Не только учителем, полководцем ты был, Едины были мы, теперь осиротели!

Дорогой, добрый, ни на кого непохожий Голос твой потерявшие, как мы бессильны! - восклицает поэтесса.

Третья часть стихотворения повествует о влиянии шейха Саида-афанди на поэтессу, которая «ночи напролет проводила, склонившись над его книгами». «Ни днем, ни ночью покоя не ведавший устаз» был примером для нее. Значение духовного наставника для автора выражено в словах:

Т1ухьилъун курмузда бегараб дунял Бачахъизабуна цо дур къаламалъ. -

Свинцом на грудь налегший мир Прогнало лишь твое перо.

Четвертая часть посвящения - это воспоминания о тех религиозных деятелях, чья смерть свинцом легла на сердца достойных мусульман всего Дагестана. Убиты Курамагомед-хаджи, Максуд-хаджи, Магомедвакиль-хаджи, Яхъя-хаджи... Их список завершить автору тяжело, всех перечислить - это значит, вспоминать о ранах, которые нанесены болью утраты. И каждый раз поэтессу восхищает терпение и выдержка наставника, его слово - пример для достойного подражания. Но жестокая пуля не пощадила и его самого и потому плачут по нему все: его мюриды, и даже те, кто пришли к наставнику, оставив свою религию:

Дуде унелщинал т1ухьидул гулбуз Т1ут1ун рана чурхдул дур муридазул,

Жидерго динги тун духъе рач1араз Дагьабги гьарзаго т1уна духъ маг1у. -

Пули свинцовые, что летели в тебя, Разорвали тела твоих мюридов,

Те, кто оставив свою религию, к тебе пришли,

Щедро слезы льют, оплакивая тебя.

Пятая часть стихотворения - дань уважения к слову наставника. Его книги, написанные на родном аварском языке, «теперь заговорили и на других языках». В чей бы дом она не вошла -

«на стенах портрет учителя с его наставлениями». В час нужды его книги говорят с поэтессой, призывают ее к терпению:

Аск1овгоги вук1ун к1алъалев г1адин,

Раг1ула дур калам, гьезде къулидал.

Къваридаб маг1уялъ рахчаралгицин Шалъала дур мухъал: воре, сабруйин. -

Будто сам ты рядом со мной говоришь, Слышу голос твой, когда склоняюсь над ними.

Скрытые даже под слезами строки твои Говорят со мной, призывая к терпению. Последняя часть стихотворения, как и характерно жанру посвящения, это своеобразное обращение к наставнику с просьбой не покидать ее, «хотя бы в снах навещать ее». Саид-афанди - духовный наставник, поэтому стихотворение заканчивается просьбой о милости его за автора в ином мире - мире вечности:

Ч1ик1аса К1удияв - дир маг1ил горо, Макьабалъег1аги вачЫнарищ мун?!

Дур шапаг1атги щун, ахираталда Мун вихьулелъуе щвелародай дун?!

Кудияв из Чиркея - слезинка моя,

Не навестишь ли меня хоть во снах?! Одаренная милостью твоей в вечности,

Не буду ли достойна я увидеть тебя?! Религиозному деятелю, знатоку коранических канонов посвящено также стихотворение Наби Исаева «Курамагомеду-хаджи Рамазанову» («Къурамух1амадх1ажи Рамазановасде») [3.

С. 47-48], в котором для создания образа своего героя автор прибегает к перечислению деяний Курамагомеда-хаджи. Он «призывал народ к истинному пути», о возвышенности его наставлений узнали ваххабиты, привыкшие «вершить свои грязные дела исподтишка», немало людей, ставших «маяками для своего народа», сгубили враги истинной веры, под их прицел попал и Курамагомед-хаджи, чьи «полезные книги, словно золото, хранятся в каждом доме». Н. Исаев призывает людей не поддаваться страху, который пытаются вселить в сердца те, кто вынудил «положить в лоно земли лучшие умы ислама»: их знания «медом льются в сердца людские». Он уверяет народ, что «родятся сыновья, мужественнее убитых врагами», имена тех, кто «высоко держал в руках знамя ислама», потомки впишут крупными буквами в историю родной земли.

Аналогична структура и других стихотворений, посвященных известным личностям, оставившим след в истории Дагестана, судьбе народа. Призыв автора к историческим героям - это крик помощи современному больному обществу. Например, в стихотворении «Х1ажимурадил ахир, ахГун ц1алулеб ясин» («Смерть Хаджимурада, громкое чтение ясина» [1.С. 33-35]) Т. Зургалова описывает героизм и мужество мурида имама Шамиля, известного наиба, героя Кавказской войны Хаджимурада, ставшего прототипом героя повести знаменитого русского писателя-баталиста Льва Толстого «Хаджимурат».

58

• • •

Известия ДГПУ, №3, 2014

Обращение к образу народного героя является традиционным мотивом для фольклора народов мира, в том числе и Дагестана. Эпический герой, согласно преданиям и сказаниям о нартах или дэвах, бытующих в фольклоре народов Кавказа, придет на помощь лишь только народ постигнет беда. Эту традицию сохраняет Тубхат Зургалова в стихотворении «Смерть Хаджимурада, громкое чтение ясина». В начале посвящения поэтесса обращается к Хаджиму-раду, воздает ему хвалу: «Волк Аваристана - Я горжусь тобой!», - восклицает она. Далее следует описание причин гордости: «он никогда не стрелял дважды в одну и ту же цель», даже сам враг называл его меч «обоюдоострым», «от одного его имени враг дрожал».

Автор напоминает читателю трагическую историю народного героя, чья голова вот уже два века покоится отдельно от его тела:

К1шо г1асру сверулеб Буго, Аллагьас к1очон,

Аваразул багьадур Бет1ерги гьеч1ого тун!

Бо гьеч1ого хут1арав Бодул цевехъанасул Къаркъала урхъун бугеб Бет1ер т1адбуссинабе!.. -

Вот уже два века Проходит, забыв об Аллахе.

Аварского богатыря Оставили без головы!

Предводителя войска,

Что остался без войска,

Тело в тоске взывает,

Чтоб голову вернули! - восклицает автор. Здесь отражен исторический факт трагической гибели мужественного наиба Хаджимурада, обезглавленное тело которого похоронили на землях Грузии, а голову царские офицеры для забавы увезли в Россию. Пора вернуть голову назад, пришло время торжества справедливости, - так считает поэтесса.

Вероятно, что стихотворение написано под влиянием общественного движения, которое требует возврата головы героя Кавказской войны и ее захоронения вместе с останками на историческую родину. Как видим, поэтесса Зургалова и здесь остается вместе со своим народом, переживает ее боль и разделяет тревогу за судьбу мужественного героя Хаджимурада. Ведь и сам Расул Гамзатов «плакал навзрыд, услышав о кончине Хаджимурада с громким чтением ясина». Ясин - сура Корана, которую читают над умершим. Исторические факты свидетельствуют, что наиб Шамиля, истекающий кровью, сам себе читал эту суру.

Образ героя Кавказской войны Хаджимурада всплывает не раз в творчестве Т. Зургаловой. Он для нее - прототип современных героев. Об этом свидетельствует стихотворение «Авари-станалъ кьурав Атланталъул чемпион» («Сын Аваристана, чемпион Атланты» [1. С. 61-64]). В имени Олимпийского чемпиона поэтесса видит образ героя Кавказской войны, который «возвысил как горы весь Дагестан». От достойного предка герою Олимпиады в Атланте достались,

как считает автор, «достойная гордость», «печать возвышенности», «достоинство тухума». Ведь «адаты и характеры не меняются с веками», и Хаджимурад - нынешний герой - получил «уроки мужества» от настоящих горцев.

Стихотворения поэтессы посвящены и собратьям по перу, мастерам поэтического слова Расулу Гамзатову, Абдулмажиду Хачалову. Эпиграфом новой книги стихов Т. Зургаловой стали слова, посвященные ее поэтическому дару Расулом Гамзатовым:

Бац1ада музыка.,

Ц1ада раг1аби Раг1улел рук1ана Тубх1ат лъазег1ан.

Гьанже бац1адерил Руго раг1аби,

Раг1улареб кинха Ц1ада музыка?! -

Музыка бацадинская,

Слова цадинские Слышны были пока Не знал я Тубхат.

Теперь же

Слова - бацадинские,

Почему же не слышна Цадинская музыка?!

Такую высокую оценку стихам молодой поэтессы дал знаменитый певец из аула Цада Расул Гамзатов, называвший Тубхат Зургалову «министерством радости». Смерть любимого поэта ложится на плечи Тубхат тяжким грузом, невыносимой болью становится потеря творческого наставника и учителя. Ему посвящено стихотворение «Расулил сурат» («Портрет Расула» [1. С. 58-61]).

Стихотворение состоит из пяти частей, сквозной темой которых становятся воспоминания о великом современнике поэтессы. Воспоминания построены ретроспективой и обрамлены они картиной проводов мастера слова в последний путь, к вечному пристанищу. Грустная картина похорон поэта отягощена воспоминаниями, каждый штрих к портеру Расула Гамзатова пронизан глубокой печалью и скорбью автора. В первых двух строфах рефреном повторяющаяся строка: Уносят носилки Расула... Они выражают невос-полнимость потери, безысходность и невозможность противостоять жестокой судьбе.

Фотографии, снятые в последние годы жизни Расула, лишены улыбки, привычной радости, всегда веселый поэт становился грустным в минуты раздумья. Эти фразы осколками вонзаются в сердце героини-автора именно в момент прощания с поэтом. Грусть - это результат перемен в обществе, груз, который поэт вынужден был носить в последние годы жизни, тяжесть вынужденно произнесенной фразы «Нынешний Дагестан - это не мой Дагестан». Грусть поэта автор объясняет и тем, что Расул, как он сам признавался, был далек в свое время от религии, от Аллаха: Дун пашманго вуго как базе лъач1ев,

Дун къваридго вуго Къуръан ц1алич1ев» Дандерижи г1адин рагДлеб буго,

Расулие дунял бестТаллъун буго.

Общественные и гуманитарные науки

• ••

59

Я печален, не познавший молитв,

Я в горе потому, что не умел читать Коран» Словно эхо я слышу слова,

Осиротела земля для Расула.

Анализ стихов-посвящений позволяет сделать вывод о том, что каждое стихотворение этого цикла - это обращение к конкретной

личности, оставившей след в судьбе народа. В творческой лаборатории поэтессы Тубхат Зур-галовой могут встретиться герои давно минувших битв и современные вершители судеб. Их действия не противоречат ни друг другу, ни исторической реальности.

Литература

1. Зургалова Т. Ожерелье. Сборник стихов на аварском языке. Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 2013.

2. Исаев Н. Журчание жизни. Стихи и поэма. Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 2012. С. 47-48.

Literature

1. Zurgalova Т. Necklace. A collection of poems in the Avar language. Makhachkala: Dagestan book punlishing, 2013.

2. Isaev N. The murmur of life: verses and poem. Makhachkala: Dagestan book publushing, 2012. P. 47-48.

Literatura

1. Zurgalova T. Ozherel'e. Sbornik stihov na avarskom jazyke. Mahachkala: Dagestanskoe knizhnoe izda-tel'stvo, 2013.

2. Isaev N. Zhurchanie zhizni. Stihi i pojema. Mahachkala: Dagestanskoe knizhnoe izdatel'stvo, 2012. S. 47-48.

Статья поступила в редакцию 18.06.2014 г.

УДК 811.351.32

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПАДЕЖЕЙ СЕРИИ AD

«РЯДОМ С ОРИЕНТИРОМ» В ДИАЛЕКТАХ

РУТУЛЬСКОГО ЯЗЫКА

THE COMPARATIVE CHARACTERISTICS OF THE AD SERIES CASES “NEXT TO A REFERENCE-POINT" IN THE

RUTUL DIALECTS

© 2014 Ибрагимова М. О. Дагестанский государственный педагогический университет

© 2014 Ibragimova М. О. Dagestan State Pedagogical University

Резюме. Цель данного исследования заключается в выявлении и сравнительном описании особенностей оформления совмещенного адэссива/адлатива и адэлатива в пяти диалектах рутульского языка, что поможет выявить пути становления и спрогнозировать перспективы развития этих падежей в исследуемом языке.

Abstract. The aim of the study is identifying and comparative description of the designing features of the ades-sive/adlative and adelative cases in five Rutul dialects. It will help identify ways of formation and prognosticate the prospects of the development of these cases in the studied language.

Rezyume. Tsel' dannogo issledovaniya zaklyuchaetsya v vyyavlenii i sravnitel'nom opisanii osobennostey ofor-mleniya sovmeschennogo adessiva/adlativa i adelativa vpyati dialektah rutul'skogo yazyka, chto pomozhet vyyavit' puti stanovleniya i sprognozirovat'perspektivy razvitiya etih padezhey v issleduemom yazyke.

Ключевые слова: диалекты рутульского языка, система склонения в рутульском языке, серии местных падежей в диалектах рутульского языка, сравнительный анализ местных падежей в диалектах рутульского языка, структура адэссива/адлатива и адэлатива, функции адэссива/адлатива и адэлатива в диалектах рутульского языка.

Keywords: the Rutul dialects, declination system in the Rutul language, structure of the adessive/adlative and adelative cases, local cases series in the Rutul dialects, comparative analysis of local cases in the Rutul dialects, functions of the adessive/adlative and adelative cases in the Rutul dialects.

Klyuchevye slova: dialekty rutul'skogo yazyka, sistema skloneniya v rutul'skom yazyke, serii mestnyh padezhey v dialektah rutul'skogo yazyka, sravnitel'nyj analiz mestnyh padezhey v dialektah rutul'skogo yazyka, struktura adessiva./a.dlativa i adelativa, funktsii adessiva/adlativa i adelativa v dialektah rutul'skogo yazyka.