CC BY
53
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Но при этом необходимо учитывать, что выбор формы должен идти от сокращенного производства к более сложному, но никогда наоборот. К обязательным критериям выбора форм расследования следует отнести: тяжесть совершенного преступления; психическое или физическое состояние лица, когда возникает сомнение в его вменяемости. К факультативным критериям выбора формы расследования можно отнести: сложность в расследовании преступления, иные обстоятельства, обусловливающие необходимость дальнейшего расследования в стандартной форме.
Развитие и совершенствование форм досудебного производства вообще и форм предварительного расследования преступлений в частности должны идти в направлении их редукции. Редуцированные процессуальные формы делают более эффективным уголовное производство, поскольку они позволяют учитывать интересы уголовного судопроизводства и особенности определенных категорий дел.
1 Так, например, О.В. Деришев считает, что стадия возбуждения уголовного дела, дознание как самостоятельная форма расследования и протокольная форма досудебной подготовки материалов подлежат исключению из отечественного уголовного прогресса, будучи своеобразными «реликтами социалистической законности». Досудебное производство он рассматривает в виде единой (унитарной) фазы уголовного процесса, предшествующей судебному рассмотрению уголовного дела, а понятием «предварительное расследование», по его мнению, должно охватываться, во-первых, производство органами, осуществляющими уголовное преследование (прокурором и подчиненными ему органами дознания), неотложных или первоначальных следственных действий, и, во-вторых, - производимое следователем предварительное следствие // Деришев О.В. Оптимизация досудебных производств в уголовном процессе РФ: Дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 1998. С. 118.
2 Подробный анализ доводов «за» и «против» дифференциации (унификации) процессуальных форм дали сибирские процессуалисты Ю.К.Якимович, А.В.Ленский и ТВ. Трубникова в монографии «Дифференциация уголовного процесса» (Томск, 2001). Полностью присоединяясь к анализу и выводам авторов о допустимости дифференциации процессуальной формы, поскольку они соответствуют нашему собственному пониманию и видению этого вопроса, не видим необходимости в дополнительном их обосновании.
3 См., напр.: Пашкевич П.Ф. Процессуальный закон и эффективность уголовного судопроизводства. М., 1984.
4 См., напр.: Божьев В. Всесторонность, полнота и объективность исследования обстоятельств уголовного дела // Советская юстиция. 1991. № 19. С. 2-3.
5 См., напр.: Цыганенко С.С. Общий и дифференцированные порядки уголовного судопроизводства: Дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 2004; Великий Д.П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001; Власова Н.А. Проблемы совершенствования форм досудебного производства в уголовном процессе: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2002; и др.
6 Необходимость и успешность применения системно-структурного анализа к исследованию юридических явлений неоднократно имело место в науке. В частности, С.С. Алексеевым для исследования структуры права, АМ. Лариным для исследования структуры уголовно-процессуального права и структуры уголовно-процессуального законодательства, Ю.К. Якимовичем для исследования порядка уголовного судопроизводства.
7 Алексеев С.С. Структура советского права. М., 1975. С. 23.
8 Там же.
9 См.: Манова Н.С. Предварительное и судебное производство: дифференциация форм. М., 2004. С. 19.
10 Такие особые производства имеют место и в судебной деятельности: особый порядок судебного разбирательства, предусмотренной гл. 40 УПК РФ; особенности производства у мирового судьи; особенности производства в суде с участием присяжных заседателей.
11 Проблема совершенствования форм досудебного производства породила целый ряд научных подходов, которые позволили С.Л. Масленкову сгруппировать их в семь концепций: оптимизации, эффективности, рационализации, процессуальной экономии, ускорения, упрощения, концепция трех У См.: Масленков С.Л. Дознание в современном уголовном процессе: проблемы совершенствования: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 174.
12 См.: Томин В.Т. Эффективное уголовное судопроизводство: управленческие, социальные и правовые аспекты. Сыктывкар, 2003. С. 36.
13 См. там же. С. 16
14 Цыганенко С.С. Указ. соч. С. 208.
15 См.: Власова Н.А. Указ. соч. С. 64.
16 См.: Малышева О.А. Предварительное расследование по УПК России (процессуальные и организационно-правовые аспекты): Монография. Рязань, 2004. С. 38.
17 Трубникова Т.В. Упрощенные судебные производства в уголовном процессе России: Дис. ... канд. юрид. наук, Томск, 1997. С. 18.
18 Деришев О.В. Указ. соч. С. 114.
В.П. Сальников*
Образование в свете проблем глобализации, кризиса демократии, международного терроризма
Глобализация, о которой сейчас ведутся дискуссии на всех уровнях - от бульварной прессы до академических трибун - представляет собой объективный процесс интеграции государств, народов, культур, экономических и политических систем в единое мировое сообщество. Его объективность диктуется всем ходом исторического существования и развития человечества, хотя мы не стали бы утверждать «глобализованный мир» в качестве цели исторического процесса уже потому, что на настоящий момент ни наука, ни тем более повседневная жизнь не способны точно и однозначно дать ответ на вопрос о том, что же собой в действительности он представляет. К сожалению, мы можем лишь скромно констатировать в себе отсутствие той лучезарной мудрости, о которой с вдохновением толкуют философы, как способности, исходя из понимания сущности целого, определять истинную
* Начальник Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор, академик, заслуженный деятель науки Российской Федерации, генерал-лейтенант милиции.
ценность всякого момента этого целого. А раз так, нам остается мириться с данностью - наличием объективных процессов, сущность, а, значит, и конечная цель которых для нас остается сокрытой. Но это вовсе не означает нашей фундаментальной пассивности - напротив, нам вполне достает разума видеть и понимать свою роль в протекании этих объективных процессов. Значит, мы способны оценивать уже актуализованные моменты объективно протекающих процессов, прогнозировать их направленность хотя бы на ближайшую перспективу и тем самым успевать адекватно реагировать на их проявления, а в случае прогнозирования перспективы нежелательных последствий корректировать их направленность, интенсивность, масштабность и ряд других параметров.
Однако для этого необходима интенсивная, целенаправленная работа множества социальных институтов всего глобализирующегося мирового сообщества на всех уровнях. Как представляется, важнейшим из них является институт образования - в силу того, что именно в нем взращиваются члены будущего глобализованного мира. От того, какое понимание направленности объективного процесса глобализации будет им привито, зависит степень адаптированности к этому процессу общества в целом, а значит, и того места, которое будет занимать наше общество в системе глобализованного мира. В этой связи важнейшей задачей современного юридического образования является формирование в сознании обучаемых фундаментального позитивного образа права, умения и навыков его реализовать как в профессиональной деятельности, так и в повседневной жизни, привитии адекватной правовой культуры, мотивации его применять и пропагандировать.
Вместе с тем, действительность раскрывает нам крайне широкий спектр проявлений процесса глобализации, среди которых далеко не все мы можем и должны оценивать положительно. Более того, зачастую направленность глобализационного процесса в той или иной сфере нуждается в существенной корректировке, а то и в незамедлительном изменении вектора, искоренении порожденных негативных результатов, что, во-первых, нуждается в точности и ответственности экспертных оценок деструктивности данных явлений и процессов, а, во-вторых, при реализации оказывается крайне трудоемким, встречающим активное противодействие. Сказанное прежде всего касается профессиональной деятельности наших обучаемых - будущих сотрудников правоохранительных органов.
Это объясняет повышенную ответственность при формировании их правовой культуры всех участвующих в этом процессе сторон. Здесь видится несколько основных взаимозависимых, связанных с реалиями настоящего времени направлений: формирование позитивного образа права в ходе правовой социализации; формирование аутентичного реальности глобализирующегося мира гражданского сознания на базе позитивного образа права; формирование устойчивой гражданской позиции неприятия любых проявлений такой порожденной процессами глобализации проблемы, как международный терроризм.
Итак, что касается формирования позитивного образа права и на его основе аутентичного реальности гражданского сознания, представляется существенным отметить следующее. Рассматривая развитие государственности на современном этапе, мы видим, что в исторических рамках одного поколения россиян происходит постепенное увеличение объема прав граждан и углубление их содержания. Правовое положение личности изменяется в зависимости от преобразований, осуществляющихся в общественной и государственной жизни, что наглядно демонстрируется развитием законодательной основы прав и свобод, правового положения человека и гражданина в России. При этом в живой памяти нынешних поколений россиян находит отражение тот факт, что если первый «перестроечный» период реформ был ознаменован ярко выраженным ослаблением роли государственности при практически ничем не подкрепленном декларировании всех возможных демократических ценностей, прав и свобод, при «растворении» государственности в мировом океане глобализационных процессов, размывании в гражданском сознании самого понятия государственности, то сегодняшний «постперестроечный» период имеет направленность, связанную с усилением роли государственности, но не в ущерб демократическим ценностям, а наоборот, имея целью создание прочной основы их исполнения и укоренения. И безусловная ценность этого периода состоит в том, что для правосознания граждан становится очевидным значение государственного начала в процессе реализации демократических норм и принципов. В правосознании граждан все четче определяется взаимосвязь сильной государственности и возможности реализации демократических прав и свобод, вырисовывается истинное место нашего государства, которое оно должно по праву занимать в системе глобализирующегося мирового сообщества. Это свидетельствует о положительной динамике процесса институализации социальных связей, осознании населением важности и необходимости процесса построения развитого гражданского общества. Иными словами, мы постепенно начинаем осознавать себя гражданами, что в первую очередь вызывает потребность в праве, в формировании и реализации позитивного образа права.
Фундаментом осознанного социально-политического существования современного человека-гражданина является гражданское сознание. В целом гражданское сознание является конституирующим принципом сферы социального бытия: существуя на уровне индивидуального гражданского сознания, оно в онтологическом плане раскрывает единосущную природу общества, основания его единства. Правовая структура гражданского сознания состоит из многих разноуровневых элементов. К их числу следует отнести субъективные социально-политические ожидания - правовую ментальность и правовые установки, формирующие, в свою очередь, представления о государстве как форме организации общественной жизни, представления о должном
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
и желаемом, правосознание и правовую культуру, представление о характере взаимоотношений гражданина и государства. Формирование гражданского сознания связывается с осознанием обществом себя в качестве целостного субъекта.
В российском национальном правовом менталитете исторически складывается представление об отличии правды-справедливости и закона: жизненная правда всегда шире закона, неспособного уловить всех тонкостей частного случая. Жизненная правда, справедливость сплачивает общество, цементирует государство - в правовом менталитете присутствует интуиция правды-справедливости как непоколебимого знания, несмотря на его недифференцированное^ в сознании, на противоречивость и отсутствие представлений о том, каким образом эта идея должна быть воплощена в жизнь.
Правовое сознание на основе правовых установок интегрирует все психические процессы, свойства и состояния, которые проявляются в конкретном правовом поведении, в предрасположенности человека к восприятию содержания нормы права, ее оценке, готовность к совершению поступка, имеющего юридическое значение. Правовая установка личности может быть либо «созвучна», «симфонична» обществу, либо звучать диссонансом, т.е. ее направленность может быть как на правомерное, так и на неправомерное поведение. Здесь мы и сталкиваемся с проблемой мотивации правомерного поведения, единственно основательной из которых мы полагаем потребность соблюдения норм права, являющуюся первоначальным, глубинным фактором зарождения правовой установки. Здесь, и в теории и на практике раскрывается узловая проблема формирования гражданского сознания - формирование потребности в праве, потребности в правомерном поведении: интуиция правды должна дополняться потребностью в праве, потребностью в правомерном поведении.
Как было уже отмечено, мотивация правомерных поступков может быть разнообразной, связанной с различными конкретными случаями совпадения или несовпадения интересов человека с общественными, государственными и корпоративными интересами. Причем стоит иметь в виду, что мотивация, будучи процессом динамическим, взаимосвязана в т.ч. и обратными связями с самими действиями и их результатами. В итоге можно говорить о выработке двух основных типов правового сознания в связи с его мотивационным характером: законосообразном и законоотрицающем. Отсюда разрешение названной «узловой» проблемы сводится к формированию позитивного образа права.
Исконным внутренним образом права выступает идея справедливости, а воспитание «чувства справедливости» является основой правового образования. Однако в реальности мы всегда имеем налицо противоречие между справедливостью и тем, что отдельный человек считает справедливым, что образует в его сознании двойственность оценки своего поведения и поведения окружающих. Правовая норма, выступая в качестве одного из аспектов актуализации справедливости, зачастую представляется индивидом как действующая несправедливо в применении к данному конкретному случаю (особенно, если это касается действий самого индивида). Тем самым данная правовая норма, а при экстраполяции и право в целом, теряют в сознании этого индивида онтологический характер, перестают представлять собой один из аспектов реальности, становясь формальной схемой, к тому же «неудобной» для следования. Человек в лучшем случае следует норме права, опасаясь санкционного механизма, обеспечивающего исполнение этой нормы. В основании даже законосообразного с точки зрения мотивационного основания правосознания оказывается страх, и право начинает пониматься в негативном смысле - в смысле ограничения свободы. Тем самым и в случае законоотрицающего, нигилистического по своей установке правосознания, и в случае законосообразного, но основанного на страхе (законобоязни), а не на внутренней осознанной потребности правового сознания, формируется негативный образ права, способный, конечно, удерживать человека в рамках правового поведения, однако это удерживание в правовом поле носит формальный характер.
Именно в этом смысле мы понимаем «правовой нигилизм», о котором говорится в тексте Концепции национальной безопасности России - в параграфе, определяющем основные угрозы национальной безопасности: «Отсутствие эффективной системы социальной профилактики правонарушений, недостаточная правовая и материально-техническая обеспеченность деятельности по предупреждению терроризма и организованной преступности, правовой нигилизм, отток из органов обеспечения правопорядка квалифицированных кадров увеличивают степень воздействия этой (терроризм и организованная преступность) угрозы на личность, общество и государство».
Право в позитивном смысле, в смысле актуализации справедливости, невозможно без онтологизации образа справедливости. Онтологизация права-справедливости разворачивается в историческом процессе, в своем онтологическом, бытийственном значении раскрывает смысл исторического. В этом ключе история и есть путь осуществления справедливости. Оторвавшийся от почвы исторического человек, не имеющий представления о значении истории, не имеющий даже представления о том, что таковое значение есть, не способен самостоятельно сформировать позитивный образ права.
Однако нельзя забывать о том, что позитивный образ права не может быть сформирован сугубо теоретически: важнейшим аспектом его формирования и упрочения в сознании является сама непосредственная деятельность индивида. Если же речь идет о наших обучаемых - будущих или уже действующих сотрудниках правоохранительных органов - то первостепенную роль в данном процессе играет их профессиональная деятельность, начиная с понимания значения и функций этой деятельности в целом. Здесь необходимо отметить, что настоящее время характеризуется изменением в понимании
функций деятельности правоохранительных органов как социальной системы, созданной государством для осуществления определенных целей. Динамика этих изменений наглядно заметна в выявлении и реализации такой функции в их деятельности, как «обслуживание населения»1. В странах Западной Европы понимание этой функции связано с распространением «Концепции общественной полиции», основные положения которой состоят в том, что в полиции необходимо видеть не власть, а организацию, представляющую обществу определенные услуги. «Наши действия должны отражать общественные приоритеты», - говорится в «Заявлении о нашей цели и наших ценностях» полиции Лондона 2.
Правоохранительные органы должны, соответственно, представлять собой не только «силовую» структуру, но и функционировать как социальный институт, деятельность которого не должна ограничиваться только борьбой с правонарушениями и замыкаться на собственные задачи. Этот социальный институт должен существовать для граждан, развивая систему услуг населению, исходя из своего социального назначения, а именно, исполняя важную роль в обеспечении внутренней безопасности, снятии социального напряжения, быть доступным гражданам, учитывая в своей деятельности их права. В этом русле из числа новейших документов необходимо еще раз внимательнейшим образом изучить «Обращение Министра внутренних дел Российской Федерации к сотрудникам органов внутренних дел и военнослужащим внутренних войск МВД России» №1\5758 от 23 августа 2005 г. «В качестве основной, доминирующей задачи всех органов внутренних дел, частей и соединений внутренних войск определить непосредственную защиту жизни, здоровья, прав и свобод граждан, собственности, интересов общества и государства от преступных и иных противоправных посягательств. При этом недопустимо прибегать к любому противозаконному, жестокому или уничижающему человеческое достоинство обращению, независимо от достигаемых целей, обстоятельств и личности правонарушителя <... > установить, что повседневная деятельность органов внутренних дел является публичной, доступной для общественного контроля, понятной для граждан и необходимой для общества. Она должна основываться на строгом выполнении каждым сотрудником норм законности и морально-этических принципов, формируя в сознании отдельного гражданина и в обществе в целом положительный имидж служителя закона и воина правопорядка»3.
Деятельность органов внутренних дел и по форме, и по содержанию, и по методам должна соответствовать динамике изменения гражданского сознания общества. Потребность общества в праве как мотивационная основа правовой установки граждан должна поощряться, стимулироваться и культивироваться. Но не менее важно, чтобы эта потребность была и фундаментом правового сознания самих представителей органов внутренних дел - их гражданской позицией, единственно возможной и правильной. «Труд миллионного коллектива всякий раз может быть перечеркнут, если нет понимания высокой меры ответственности, которую берет на себя человек, надевающий форму сотрудника милиции и принимающий широкие властные полномочия. Это испытание на стойкость, верность долгу и возможность реализовать свои лучшие качества и потенциал на службе правопорядку»4.
Новые условия и новые требования к ОВД заставляют сделать вывод о первостепенной роли профессиональной и правовой подготовки кадров. Причем концептуальным направлением в процессе образования и переподготовки, как представляется, должна быть тенденция по выработке и усвоению единых международных стандартов деятельности ОВД. Их выработка связана с процессами глобализации и, как оборотная сторона этого объективного процесса, ростом транснациональной преступности, существенными различиями в национальных системах подготовки кадров, осложняющих международное сотрудничество в этой области, а также проблемой обеспечения прав человека в деятельности ОВД. Как представляется, в т.ч. и из опыта непосредственного сотрудничества, основания для выработки таких стандартов имеются, и весьма серьезные. Они, в частности, связаны с концепциями полицейской этики, ответственностью офицеров полиции перед населением и международным полицейским сотрудничеством. Причем международные стандарты подготовки полицейских кадров в области обеспечения прав человека уже нашли свое отражение во многих международных документах - таких как «Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка», «Основные принципы применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка», «Декларация о полиции», «Европейский Кодекс полицейской этики». По мнению К. Кьяромонте5, разработанные общие юридические принципы работы полиции в странах - членах Совета Европы станут неотъемлемой частью основополагающих программ подготовки полицейских кадров. Вместе с тем при разработке единых стандартов следует учитывать сложившиеся исторически традиции организации полицейских служб и системы подготовки полицейских кадров, особенности экономической и социальной ситуации в каждой стране. В противном случае существует опасность превращения стандартов в фиктивную декларацию, которая не сможет быть применена на практике. Стандарты должны быть созданы таким образом, чтобы они были применимы к любой национальной системе подготовки полицейских кадров и в то же время отвечали стандартам демократического государства, роли полиции в демократическом обществе, нормам защиты прав человека, закрепленным в международных соглашениях.
Хотелось бы отметить, что в русле названной тенденции осуществляется подготовка и переподготовка кадров в нашем Санкт-Петербургском университете МВД России. Так, обязательному изучению подлежит Европейский Кодекс полицейской этики, который как раз имеет целью создать свод
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
принципов и руководящих начал всей деятельности полиции в демократическом обществе и правовом государстве. Кодекс нацелен на определение требований к полиции для выполнения поставленных перед ней задач предупреждения преступности, борьбе с ее проявлениями, обеспечения законности и поддержания общественного порядка. В Кодексе уделено внимание вопросам квалификации, набора в полицию и прохождения службы, а также подготовке полицейских кадров. По мнению Комитета министров государств - членов Совета Европы, «Кодекс особенно важен для курсантов, которым необходимо знать ценности, которые будут ими управлять в их будущей работе. Создание кодексов особенно важно и для самого процесса подготовки полицейских кадров. <...> Без подобной объективной ссылки на признанные стандарты и ценности задача преподавателя становиться вдвойне сложной. <...> Следует заметить, что Кодекс полицейской этики может быть применен на всех уровнях обучения»6.
Теперь, что касается формирования устойчивой гражданской позиции неприятия любых проявлений, порожденного процессами глобализации международного терроризма. Действительно, борьба с терроризмом сегодня не может рассматриваться как одна из проблем общества и одна из задач правоохранительных органов. Дело в том, что это проблема ключевая, так сказать, структурообразующая для большого числа других, не менее тяжких по последствиям, например, незаконный оборот наркотиков и оружия, в т.ч. массового поражения, транснациональная уголовная и экономическая преступность. Как представляется, главная опасность международного терроризма кроется в его деструктивном воздействии на общественное сознание, прежде всего на такие его формы, как гражданское сознание, правовое сознание. Речь идет о том, что обесценивается сама идея государственности, правопорядка, и в свете глобализационных процессов начинает формироваться псевдоидеология экстремистских группировок и организаций, легитимирующая терроризм в своем круге приверженцев как единственно возможный и правильный метод реализации и отстаивания интересов. Но, как видно, это по своей сути возможно лишь постольку, поскольку речь идет о псевдоидеологии, а если точнее, ее отсутствии. Здесь как об идеологии можно говорить лишь о крайних формах анархизма, а точнее выражаясь, об «идеологии беспредела».
И речь идет не просто о группах деклассированных, маргинализированных элементов, не о былинных разбойниках или пиратах XXI века! При всей негативной эмоциональной окрашенности высказываний о феномене международного терроризма нельзя забывать о его социально-политической сущности в рамках современного глобализационного процесса. Его сущность состоит в том, что международный терроризм является как раз порождением глобализационного процесса, отражающим такое серьезное явление в рамках этого процесса, как кризис демократии. Выражаясь языком академической системы образования, международный терроризм - это вопрос (далеко не единственный) демократическому обществу на экзамене по глобализации мирового сообщества. Приведем высказывание двух современных исследователей: «Если ни по одной из жгучих проблем будущего правительства не могут предпринять ничего, кроме как ссылаться на непреодолимые ограничения международной экономики, то политика в целом становится спектаклем бессилия, а демократическое государство утрачивает свою легитимность. Глобализация оказывается западней для самой демократии»7.
Исторически демократические преобразования в европейских странах были вызваны осознанием необходимости укрепления роли национальных государств в эпоху формирования индустриального общества. Процессы глобализации, глобальное движение капитала, финансовые и информационные потоки выходят из-под контроля и ставят под вопрос государственный суверенитет. «Это создает вакуум гарантий демократии, которая сложилась в национально-государственных рамках. Встает вопрос о ее перемещении из плоскости национальных в плоскость глобальных параметров. Государства попадают в капкан неподвластных им транснациональных связей, зависимых от наднациональных центров власти, которые анонимны и не привязаны к определенной территории. В их политике преобладают не демократические, а авторитарные черты и намерения»8.
Таким же проблемным оказывается вопрос о сочетании глобализации с многообразием и самобытностью - плюрализмом, как на межгосударственном уровне, так и внутри государства. Несмотря на глобальный характер демократических процессов в мире, конкретные образующиеся национальные демократии отнюдь не унифицированы к западной либеральной модели, а стремление к унификации, по сути, оказывается антидемократичным. То же и на внутригосударственной арене -происходит плюрализация позиций, интересов и взглядов людей, общество атомизируется, прежние формы солидарности распадаются. Тем самым подрывается принцип народовластия, устанавливающий, что оно должно базироваться на общем интересе, по крайней мере, большинства, формирующем их общую волю. Наконец, речь может идти о, так называемом, «новом деспотизме»9
- манипулировании обществом посредством современных средств коммуникации и политических технологий. Микротехнологии власти навязывают гражданам гедонистские устремления, потребительский образ жизни, парализуют гражданскую активность. Демократия сменяется «цивилизованным» авторитаризмом.
Л. Зидентоп вообще считает10, что современная идея демократии опасна для Европы своей двойственностью, и опасность эта проистекает из неопределенности: демократические свободы и независимость личности предполагают масштабную социальную организацию; в то же время демократическое гражданство предполагает определенную привязанность граждан к своему
государству, поскольку это способствует участию граждан в политической жизни и воспитанию гражданских добродетелей.
Теории демократии пытаются адекватно реагировать на реалии процессов глобализции, создаются концепции, адаптирующие и корректирующие действие одного на другое. Среди них можно выделить концепцию «делиберативной» демократии, делающей акцент на обеспечении максимально широкого политического дискурса в обществе, результаты которого определяются не балансом сил, а силой аргументов. Теория «агонистической демократии», в которой демократия раскрывается как способ существования общества в условиях заложенной в его фундаменте неискоренимой конфликтности. Теория «гражданско-ассоциативной демократии», основная идея которой сводится к пониманию демократии как специфического сообщества граждан, которое не требует признания каких-либо общих целей или принципов и связано только принятыми всеми членами сообщества правилами гражданского поведения.
Из приведенного краткого анализа современных теорий демократии становится понятным предмет особой озабоченности ученых. Он определяется тем, что процессы глобализации, например, связанные с информационной глобализацией, на новом уровне укореняют социальное неравенство, связанное с возможностью доступа к информации - информационное неравенство, которое, скажем, для многих регионов России является, так сказать, «исторически сложившимся» и в ближайшей перспективе непреодолимым. Тем самым реальное осуществление властных полномочий при сохранении внешней формы демократии принадлежит подавляющему меньшинству «информированных» - элите. Анализ новейшей истории лишь укрепляет в нас в правильности вывода о диспропорциональном распределении сил, полномочий, средств и, что самое главное и болезненное, результатов деятельности между различными регионами глобализирующегося мира. Мы вынуждены признать, что это объективный, закономерный процесс, обусловленный множеством исторически сложившихся факторов. Тем самым мы также вынуждены признать, что процесс демократизации как глобальный политический процесс тем не менее не означает в действительности формирования мирового сообщества равноправных (в полном смысле слова) демократических государств по степени доступа к ресурсам и результатам. Значит ли это, что процесс глобализации мирового сообщества неминуемо ведет нас к построению общества «золотого миллиарда»? Тем самым инициируется вопрос о возможности и принципах теоретического и практического соединения элитизма и демократии.
Придерживаясь крайних взглядов элитаризма, с одной стороны, а, с другой, - теории демократии, синтеза этих подходов получить не удастся. Элитаризм исходит из принципиального неравенства людей, теория демократии утверждает, что все люди равны, демократия утверждает принцип народовластия, элитаризм исходит из полноправия правящего меньшинства. В теории демократии самым неприемлемым для элитаристов выступает принцип народовластия. Именно его и подвергают трансформации представители концепции демократического элитизма (И. Шумпетер, К. Маннгейм, П. Бахрах). Так, Шумпетер определяет демократию как правительство, одобряемое народом. Тем самым предлагается элитарная структура общества, но при том условии, что народ имеет право выбирать из конкурирующих элит. Сама же демократия становится механизмом рекрутирования политической элиты: «Демократия значит лишь то, что у народа есть возможность принять или не принять тех людей, которые должны им управлять»11. Анализ современных демократий показывает, что такой подход находится ближе всего к современной политической практике.
Сегодня сложно представить себе государство, в котором бы последовательно и полностью были реализованы все демократические принципы, в первую очередь принцип народовластия. Уровень политической культуры, степень и стремление участвовать в политической жизни, элементарная информированность основной массы не позволяют ей подняться до уровня возможности управления делами государства. Вместе с тем современная политическая практика большинства государств немыслима и в русле полного игнорирования демократических норм и ценностей. Тирания, автократия представляются политическими пережитками, которые не удовлетворяют по существу и современную политическую, и экономическую элиту. Закономерен и обоснован вывод о том, что в сегодняшней политической реальности, даже при следовании демократическим ценностям, политическая система не может обойтись без элиты. Однако и понимание элиты трансформируется. Так, М. Янг и Д. Белл вводят в описание современных элит принцип «мериткократии», или «принцип достижений», согласно которому элита рекрутируется соответственно личным достоинствам и достижениям членов общества. Основаниями для занятия элитных позиций в иерархии власти выступают: обладание знаниями, квалификация, высокие моральные качества. Принцип «достижений» является определенным выражением принципа социальной справедливости.
Процессы глобализации сказываются и на такой естественной для многих государств форме реализации демократического устройства, как федерализм. Прежде всего это связано с переносом центра тяжести политической жизни от национальных государственных политических систем в сторону геополитических систем12. В этой связи для определенного круга исследователей характерен подход политологов Уорикского университета (Великобритания): «В ней [концепции федерализма] есть три сомнительных положения. Во-первых, на практике федеральные системы функционируют в самых разнообразных условиях, что приводит к различным политическим результатам. Пока еще не существует ни одной истинно федеральной схемы отношений между центральной и региональными властными
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
структурами. <...> Во-вторых, теоретическая база федерации не проработана <...> Федерализм - это классический пример концептуальных натяжек. В-третьих, <.> им [сторонникам федерализма] никогда не удавалось присоединить к отличительным чертам федерализма и характерной для него децентрализации политические культуры, партийные системы, влияние чиновничества и внешние воздействия. В результате политическая наука не в состоянии серьезно поддержать “идею” федерализма»13.
Новейшие концепции федерализма связаны с именами таких ученых, как К.К. Уир, который, характеризуя систему федеративного устройства, акцентирует внимание на особой методике разделения полномочий. Согласно этой методике, и центральное, и региональные правительства, каждое в своей области, оставались бы полностью самостоятельными и независимыми. Д. Элазар считает, что федерализм - это тесный союз, предусматривающий распределение реальной власти между несколькими центрами, которые для достижения общих целей должны вырабатывать совместные соглашения. В. Острем утверждает в исследовании «Смысл американского федерализма», что федерализм - не просто форма государственного управления, а метод разрешения проблем, образ жизни. Среди отечественных авторов следует выделить подходы Р.Г. Абдулатипова и Л.Ф. Болтенковой.
Современный мировой политический процесс носит весьма противоречивый характер. С одной стороны, происходит сближение позиций многих государств по самым различным мировым проблемам, возникающие противоречия решаются путем переговоров и достижения консенсуса. С другой стороны, определенные политические силы стремятся решать возникающие проблемы путем насилия. Широкое распространение получили политический радикализм и экстремизм. К числу экстремальных форм политического противоборства относится и международный терроризм, особенно проявивший себя в XX столетии. Значительно возросла угроза национальным интересам и конституционному строю государств со стороны различных экстремистских групп и организаций. Несмотря на организационно-правовые и силовые меры противодействия всего мирового сообщества и отдельных государств, терроризм не только не идет на убыль, но получает все большее распространение и новые формы. Поэтому вопросы борьбы с международным терроризмом, имеющие, к сожалению, большую перспективу, являются одновременно и задачами для образовательных учреждений МВД России, готовящих будущих специалистов в данной сфере.
Эти задачи можно поделить на несколько уровней. Во-первых, уровень теоретический, в рамках которого обучаемые должны получить знания об истории, идеологии, методах и перспективах функционирования террористических организаций мира, а также об опыте и методах борьбы с ними. Здесь, в частности, важным аспектом является типологизация террористических организаций.
Центральное место в классификации терроризма14 принадлежит его делению на государственный, международный и внутренний терроризм. Государственный терроризм - это любое проявление насилия, осуществляемого специальными органами государства в отношении иностранных государств и внутренних противников. В узком смысле слова терроризм представляет собой целенаправленную систему использования государством, государственными органами (органами разведки, контрразведки, политической полиции, отчасти вооруженных сил) акций скрытого ослабления и подрыва своих внутренних и внешних политических противников посредством противоправного уничтожения или угрозы уничтожения их ведущих деятелей, активистов и сторонников (лидеров и функционеров оппозиционных партий, государственных и общественных деятелей иностранных государств, видных лидеров и участников национально-освободительного движения), деморализации и запугивания определенных слоев населения, этнических групп, дезорганизации вооруженных сил и системы государственного управления других стран. Нередко для сокрытия причастности к террористической деятельности стоящие у власти используют экстремистские организации любой идейно-политической направленности, оказывают им помощь, предоставляют территорию для создания баз и т.д.
Международный терроризм представляет собой разновидность терроризма широкого масштаба. Ему присущи как общие признаки этого явления, так и характерные особенности. Специфические особенности этого социально-политического явления состоят в том, оно создает потенциальную угрозу мировому правопорядку и безопасности. Его главным субъектом являются негосударственные террористические группы и организации, взаимодействие между которыми организовано в соответствии с их политической направленностью.
Внутренний терроризм возникает на основе внутренних, не находящих разрешения противоречий в стране, и проявляется как в деятельности внутренних экстремистски настроенных сил, организаций и отдельных личностей по отношению к существующей власти, так и в противоборстве находящихся у власти сил и организаций, использующих террористические методы.
По идейно-политическим платформам террористических организаций выделяют такие виды терроризма как «идеологический», «националистический», «религиозный» и др. Идеологический терроризм (социальный или политический) принято делить на «правый» и «левый». Правый терроризм в своей основе имеет концепции, отрицающие демократические ценности, институты политического либерализма, принципы правового государства. Левый экстремизм базируется на идеях псевдореволюционаризма и анархо-коммунизма. Он имеет своей целью насильственное изменение капиталистической системы.
В современной политической практике широкое распространение получил националистический терроризм, направленный на достижение политических целей: нарушение территориальной целостности страны, насильственное изменение конституционного строя и государственного устройства, правового статуса страны и административно-территориальных образований, против «засилья» выходцев из других стран и др.
Религиозный терроризм, хотя и осуществляется под прикрытием религиозных лозунгов и догм, имеет основной задачей достижение политических целей. Особую опасность представляет исламский фундаментализм, наиболее распространенный в мире, численность структур которого - более 150 организаций. Его особенностями являются бескомпромиссность, серьезная социальная база в странах традиционного ислама и в государствах со значительной исламской диаспорой, создающей легитимный фон террористической деятельности.
Характеризуя терроризм по его функциональному назначению в системе общественнополитических отношений, выделяют два противоположных направления: защитное и наступательное. В первом случае речь идет об использовании террористических форм и методов для защиты определенных политико-властных структур - власти, конституционного строя, политического режима. Во втором -террор служит целям разрушения, дезорганизации, ослабления функционирующих властных структур. Введение данной классификации способствует поиску выхода из тупиковых ситуаций, созданных политикой «двойного стандарта» при анализе и решении практических проблем противодействия терроризму.
По признакам субъекта выделяют уголовный терроризм, основными носителями которого являются структуры организованной преступности, которые все более и более политизируются. Политизация уголовного терроризма является результатом тенденции уголовных элементов к вхождению во власть на всех ее уровнях. Особого внимания заслуживает обострение уголовного терроризма со стороны структур организованной преступности. Он приобретает широкий и систематический характер и используется как средство борьбы с конкурентами или втягивания представителей частного бизнеса в криминальные связи. Эта преступная практика подрывает авторитет власти и правопорядок, ставит под угрозу важные национальные интересы страны, ее социально-политическую и экономическую безопасность.
Выявление специфики пространственных условий проявления терроризма позволяет выделить наземный, воздушный и морской терроризм.
Особенностями современного терроризма является качественное совершенствование сил и средств, используемых террористическими организациями, рост профессиональной подготовки террористов за счет оказания взаимной помощи, обмена опытом и организацией взаимодействия между террористическими структурами, создания лагерей по подготовке террористов, распространения практики наемничества.
О повышении опасности терроризма свидетельствует обращение террористов к нетрадиционным средствам силового воздействия на большие скопления людей - оружию массового поражения, ядам, а в перспективе и возможность использования террористами ядерных устройств. Анализ политико-экономических, социальных, криминальных, экологических и иных процессов, происходящих в странах мира, позволяет сделать вывод о том, что террор в ближайшие десятилетия не пойдет на убыль, а будет расширяться и принимать все новые формы.
Терроризм как главная угроза международной и внутренней безопасности государств поставил перед мировым сообществом и каждым государством проблему поиска путей и методов эффективной борьбы с этим злом. Для решения этой задачи предпринимаются усилия по созданию адекватной угрозе системы мер экономического, политического, правового воздействия, призванной минимизировать факторы, содействующие проявлению терроризма.
Мировое сообщество в своем большинстве признает терроризм противоправным, преступным деянием, однако подходы к определению сущности терроризма весьма разнообразны и обусловлены противоречивыми интересами участников мирового сообщества. Созданы такие центры по изучению терроризма как Институт по изучению терроризма при университете в Нью-Иорке, Международная ассоциация профессионалов в области борьбы с терроризмом и безопасности, шотландский Центр изучения терроризма и политического насилия и др., которые участвуют в разработке контртеррористических мер.
Международный терроризм, как показала практика борьбы с ним в Афганистане такой мощной державы, как США, малоуязвим для современных методов ведения войны. Необходимо создать глобальную систему противодействия международному терроризму во главе с ООН, которая будет обладать необходимым авторитетом, опытом и ресурсами для координации коллективных усилий.
Одним из условий, определяющих успех борьбы с терроризмом и пресечения возможных проявлений террористического характера, является создание национального антитеррористического законодательства, адекватного социально-политической и криминальной обстановке в стране. Основу борьбы с терроризмом в России составляют Конституция РФ, Уголовный кодекс, федеральные законы, общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры РФ, указы и распоряжения Президента страны, постановления и распоряжения Правительства, а также принимаемые в соответствии с ними иные нормативные правовые акты органов государственной власти. Новейшими в этом списке являются на сегодняшний день: Указ Президента РФ «О мерах
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
по противодействию терроризму» (№116 от 15 февраля 2006 г.) и Федеральный закон «О противодействии терроризму» (№35-Ф3 от 6 марта 2006 г.). Борьба с терроризмом в РФ основывается на принципах законности, комплексного использования профилактических правовых мер, неотвратимости наказания за осуществление террористической деятельности, защиты прав лиц, подвергающихся опасности в результате террористических актов, и др. Основными субъектами, на которые возложена задача борьбы с терроризмом в пределах своей компетенции, являются: ФСБ, МО, МВД, ФПС. Для координации их взаимодействия могут создаваться антитеррористические комиссии на федеральном и региональном уровне.
Сказанное о теоретическом уровне изучения проблем и методов борьбы с международным терроризмом лишь в некоторой степени раскрывает задачи образовательных учреждений МВД в этом деле. Как видно, это проблема полидисциплинарная: в рамках изучения большинства социальногуманитарных и правовых дисциплин необходимо в связи с этим посвящать отдельные темы для изучения вопросов противодействия международному терроризму. Это наглядным образом покажет обучаемым сложность, многогранность и актуальность данной проблемы и в то же время раскроет весь спектр возможных методов противодействия. Вместе с тем необходимы и отдельные спецкурсы - как в рамках отдельных дисциплин, так и интегрирующие, обобщающие полидисциплинарное знание в этой сфере.
В заключение хотелось бы остановиться на еще одном аспекте проявления глобализационных процессов, непосредственно связанных с системой образования. Наиболее впечатляющие и широкомасштабные глобальные процессы в сфере образования разворачиваются на Европейском континенте, где в рамках Болонского процесса формируется общеевропейская интегральная система образования. Ее создание предполагает переход национальных систем образования на близкие, или совпадающие двухуровневые программы и квалификации высшего образования (бакалавр, магистр), ввод единой общеевропейской структуры докторских программ, введение новых механизмов обеспечения качества европейского образования, внедрение единой европейской системы зачетных единиц, облегчение мобильности студентов и преподавателей и т.д.
Одной из приоритетных задач реформирования Российского образования является «развитие образования как открытой государственно-общественной системы». В сентябре 2003 г., Россия официально закрепила свое участие в Болонском процессе. Болонский процесс призван решить не только задачи, связанные непосредственно с образованием. Он также направлен на создание благоприятных условий для формирования экономически сильной, конкурентоспособной Европы. Введение исследовательской ступени образования (магистратуры), переход на единую структуру и организацию докторских программ направлены на развитие европейской науки и повышение ее конкурентоспособности. Обеспечению европейского рынка труда квалифицированными кадрами будут способствовать введение бакалавриата, сокращение нормативных сроков обучения и, как следствие, увеличение продолжительности трудоспособного периода в жизни человека. Облегчение мобильности позволит расширить миграционные потоки студентов, преподавателей, молодых специалистов европейских стран, что будет содействовать решению остро стоящей проблемы этнической выживаемости европейских народов.
Результаты социолого-статистического анализа современного состояния отечественной высшей школы свидетельствуют о росте популярности высшего образования в России, но вместе с тем имеет место существенная недостаточность его ресурсного обеспечения, наличие устойчивой тенденции к снижению качества обучения. В этих условиях, отягощенных незавершенными реформами образования, трансформацией общественного строя, Россия приступила к модернизации системы образования с целью придания ей свойств открытости и интеграции в общеевропейскую систему образования. Распространение Болонского процесса в России должно способствовать демократизации российского образования, повышению его доступности и конкурентоспособности. Но, как свидетельствуют результаты социологических исследований15, не все положения Болонской декларации безоговорочно принимаются российским образовательным сообществом. Логика устоявшейся системы образования, опирающейся на национальные, культурные и педагогические традиции, безусловно, вызывает опасения, связанные с потерей ее культурной самобытности, снижением качества, превращением России в интеллектуальный придаток западноевропейских стран. Масштабность и социальная значимость предстоящих реформ требуют их широкого освещения в средствах массовой информации, активного привлечения к их осуществлению научно-педагогического сообщества, взвешенных управленческих решений, опирающихся на научно-практические исследования, социологический мониторинг по всем параметрам Болонского процесса.
В рамках реформирования российской системы высшего профессионального образования осуществляется подготовка специалистов в Санкт-Петербургском университете МВД России по подготовке сотрудников правоохранительных органов. Университет одним из первых получил лицензии на обучение по программам бакалавриата и магистратуры. В первую очередь эти программы предложены слушателям иностранного факультета. Дипломы об окончании Университета и о присвоении ученых степеней кандидата и доктора наук признаются всеми государствами. Зарубежные стажировки преподавателей, равно как и программы по обмену слушателями, позволяют перенимать опыт коллег и, что не менее важно, - учиться взаимодействию с ними. Сегодня, в эпоху глобализации, наиболее опасные преступные сообщества оказываются международными - и, соответственно, угрожают безопасности
многих стран. А для того, чтобы такое объединение стало эффективным, в правоохранительных органах разных государств должны работать люди, знающие возможности друг друга и умеющие работать в одной связке. Здесь речь должна идти о привлечении реальной практики международного сотрудничества в рамках образовательных программ. Обучаемые должны получать не только теоретические и статистические данные о борьбе с международным терроризмом в других странах, но и конкретные навыки международного сотрудничества в этой сфере. У подготовленного специалиста не должно быть барьеров в сотрудничестве с зарубежными коллегами: ни языковых, ни технических, ни информационных, ни теоретических. В этом смысле значение международных программ Университета трудно переоценить - ведь они готовят надежную базу именно для такого сотрудничества профессионалов. Причем речь идет именно о взаимозаинтересованном сотрудничестве - с одной стороны, нам надо «подтягиваться» до западного уровня, с другой - практика показывает, что подготовка наших обучаемых не только не уступает зарубежной, но зачастую и превосходит ее. Все это вносит серьезный вклад в интегрированность будущего специалиста в международный опыт борьбы с терроризмом.
Подводя итог сказанному, можно сказать, что важнейшими аспектами современного образования, особенно юридического, являются:
- формирование позитивного образа права в ходе правовой социализации;
- формирование аутентичного реальности глобализирующегося мира гражданского сознания на базе позитивного образа права;
- формирование устойчивой гражданской позиции неприятия любых проявлений такой порожденной процессами глобализации проблемы, как международный терроризм.
В рамках профессионального образования в Санкт-Петербургском университете МВД РФ названным аспектам уделяется приоритетное значение.
1 Рассмотрение данной функции встречается у разных авторов, как российских, так и зарубежных. См., напр.: Антонов И.П. Полиция Германии: история и современность: Учебное пособие. М., 2000; Колонтаевская И.Ф. Педагогика профессионального образования кадров полиции зарубежных стран. М., 2002; и др.
2 См.: Statement of our common purpose and values. Metropolitan Police. L., 1999.
3 См.: Обращение Министра внутренних дел Российской Федерации к сотрудникам органов внутренних дел и военнослужащим внутренних войск МВД России. №1\5758 от 23 августа 2005 r.
4 Там же.
5 См.: Кьяромонте К. // Подготовка полицейских кадров. Проблемы и пути развития в общеевропейском масштабе: Материалы международной научно-практической конференции. М., 2000. С. 9.
6 Recommendation Rec (2001) 10 of the Committee of Ministers to member states on the European Code of Police Ethics. Adopted by the Committee of Ministers on 19 September 2001 at the 765th meeting of the Ministers’ Deputies. P. 2.
7 Мартин Г., Шуман X. Западня глобализации: Атака на процветание и демократию. М., 2001. С. 28
8 Шахрай С.М. Государство и глобализация: методологические и политико-правовые проблемы. СПб., 2005. С. 79.
9 См. там же. С. 80.
10 См.: Зидентоп Л. Демократия в Европе / Под ред. В.Л. Иноземцева. М., 2001. С. 59.
11 Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С. 372.
12 Шахрай С.М. Указ. соч. С. 77.
13 Политика. Русско-английский толковый словарь / Под ред. А. Маклина. М., 2001. С. 664.
14 См., напр., Гутман М.Ю., Жиданов А.И., Никулин А.Г., Припечкин В.В. и др. Политология: Учебник для юридических вузов. СПб., 2006.
15 См., напр., их анализ в кн: Мутагиров Д.З., Гутман М.Ю., Настасюк Н.П., Никулин А.Г. и др. Социология молодежи: Учебник для юридических вузов. СПб., 2006.
О.Э. Старовойтова*, В.П. Сальников**
Биомедицинский эксперимент и закон
Обсуждение и попытки применения технологии клонирования к человеку началось только после первых опытов по клонированию млекопитающих. Это дало повод говорить о применении этого метода и к человеку, хотя реально такая возможность появилась лишь в 1997 г. Таким образом, нормативно-правовое регулирование этой технологии насчитывает всего 3-4 года и вследствие этого является очень неполным. Обзор литературы показывает, что во многих странах, в т.ч. и в России, на данный момент такое законодательство вообще отсутствует.
Однако клонирование представляет собой один из видов биотехнологий, точнее, генетических технологий, которые существуют и развиваются примерно с 70-х гг. XX в. Поэтому на технологию клонирования следует распространить требования нормативно-правовых актов, предусматривающих общие правила применения генетических технологий. Кроме того, клонирование подпадает также
* Докторант кафедры истории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, капитан внутренней службы.
** Начальник Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор, академик, заслуженный деятель науки Российской Федерации, генерал-лейтенант милиции.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России М 2 (30) 2006
