CC BY
9УДК 809.461.26-8
Образное сравнение как ключ к разгадке национального сознания
(на материале лакского языка)
С. Г. Гаджиева
Универсалии человеческого существования обусловливают единую для всего человечества когнитивную базу, поскольку все мы по сути биологические индивиды, населяющие один бесконечный мир. Согласно концепции В. фон Гумбольдта [Гумбольдт, 2000] все индивидуальности, входящие в данную нацию, объединены между собой национальной общностью, которая, в свою очередь, отличает каждую отдельную систему мировосприятия от подобной же системы другого народа. Другими словами, каждый этнос обладает своей картиной мира, которая, в свою очередь, предопределяет его духовную жизнь. А своеобразным аккумулятором особенностей духовной жизни этноса является ее язык, в котором (в лексике, пословицах и поговорках, фразеологических единицах [Исаев, 2001]) и закрепляются особенности когнитивной базы данной нации.
Одним из ярких образных средств, способных дать ключ к разгадке национального сознания, является устойчивое сравнение.
По определению М. Фуко, «сравнение - самый универсальный, самый очевидный, но вместе с тем и самый скрытый, подлежащий выявлению элемент, определяющий форму познания... и гарантирующий богатство его содержания» . И действительно, иногда сравнения непонятны, например, яй ва шатта кунма «как пажитник с червем», «как кошка с собакой», такие сравнения требуют дешифровки, дополнительных знаний, например, здесь нужно помнить, что лакцы посыпают тело усопшего пажитником, чтобы его не разъели черви.
Наши наблюдения над компаративной фразеологией лакского языка позволяют проникнуть в семантическую структуру устойчивых сравнений. Анализу подвергаются адъективные компаративные фразеологические единицы (АКФЕ) с десемантизированными глаголами. В качестве первого компонента АКФЕ лакского языка выступает имя существительное, которое одновременно является опорным словом сравнительной части при компаративном фразеологизме. При опорном слове АКФЕ могут находиться и другие уточняющие и определяющие слова. Опорное слово вместе со сравнительным компонентом кун(н, м)а «как» образуют сравнительную часть оборота, функция которого заключается в уточнении и усилении свойства или качества, содержащегося во втором компоненте АКФЕ, т. е. в основе сравнения.
Опорным словом КФ является существительное, передающее тот или иной образ сопоставления. Среди множества предметов и явлений окружающей действительности выбирается такой, в котором нужное качество проявляется наиболее точно и является общепризнанным.
Все выделенные существительные, выступающие в качестве первых компонентов АКФЕ, образуют лексические микросистемы, которые представляют собой не хаос составляющих ее элементов, а упорядоченную сис-
тему, насчитывающую несколько больших и малых предметно-понятийных групп, которые отражают ту или иную понятийную сферу человеческой деятельности.
В процессе семантического анализа опорных компонентов АКФЕ можно выделять несколько лексико-тематических групп (ЛТГ) (родовые характеристики), которые в свою очередь подразделяются на подгруппы (ПГ) (видовые характеристики).
I ЛТГ - Существительные, связанные с наименованием человека:
1 ПГ - имена собственные;
2 ПГ - обозначения профессии, общественного положения, национальности;
3 ПГ - обозначения тела, частей тела, физиологических процессов;
4 ПГ - обозначения родственных и возрастных отношений.
II ЛТГ - Существительные, обозначающие представителей животного
мира:
1 ПГ - домашние животные;
2 ПГ - дикие животные;
3 ПГ - птицы;
4 ПГ - пресмыкающиеся (земноводные, - рыбы);
5 ПГ - насекомые;
III ЛТГ - Растительный мир:
1 ПГ - деревья, кустарники, плоды;
2 ПГ - растения, цветы:
IV ЛТГ - Существительные, обозначающие предметы и явления наживой природы.
V ЛТГ - Обозначение понятий, связанных с религиозными представлениями, верованиями лакского народа.
VI ЛТГ - Существительные, обозначающие названия минералов, металлов или полученных из них материалов.
VII ЛТГ - Существительные, обозначающие предметы и явления, связанные с жизнью и деятельностью человека:
1 ПГ - обозначение предметов питания;
2 ПГ - обозначение «артефактов», т. е. изделий человеческих рук, предметов домашнего обихода;
3 ПГ - обозначение предметов, относящихся к военному делу;
4 ПГ - строительные материалы и термины, относящиеся к строительному делу;
5 ПГ - обозначение предметов, связанных с земледелием, с сельским хозяйством;
6 ПГ - прочие наименования.
Посредством элементарного подсчета существительных - первых компонентов по группам были получены цифровые данные о количественном распределении существительных по понятийным сферам, что и показано в таблице № 1.
Таблица № 1
Е- 1= I II III I V V VI VII
[I 1 2 3 4 Все 1 2 3 4 5 Все 1 2 е о в 1 1 1 1 2 3 4 5 6 (и о в <и о гв
12 11 13 8 10 3 2 21 33 9 1 3 8 о 16 1 3 20 23 10 1 8 7 0 9 1 6 1 6 14 т 00 3
Как видно из таблицы количественного соотношения опорных компонентов существительных адъективных компаративных фразеологических единиц лакского языка наиболее богато представлены существительные VII ЛТГ, обозначающие предметы и явления, связанные с жизнью и деятельно человека, и существительные II ЛТГ, обозначающие представителей животного мира.
Наиболее многочисленными из подгрупп являются вторая ПГ седьмой ЛТГ (обозначения изделий человеческий рук, предметов домашнего обихода) и первая ПГ второй ЛТГ (существительные, обозначающие домашних животных и птиц).
В объяснении данного явления важную роль, безусловно, играют экстралингвистические факторы, связанные с историей лакского народа, с окружающей его природой, условиями быта и культуры. Подтверждается это и материалом даргинского языка. По мнению исследователей, «во внутренней форме даргинских идиом зафиксированы антропометрически созданные образцы некоторых ситуаций, обусловленные этнокультурным мировидением древнего горца, исторические факты, народные традиции и обычаи, религиозные верования и т.д.» (Исаев 1992: 142)
КФЕ лакского языка широко включают в свой состав образы реальной действительности, окружавшие лакцев в далекие времена.
Так, самая многочисленная вторая подгруппа VII ЛТГ, включающая названия изделий человеческих рук и предметов домашнего обихода, помогает восстановить картину жизни и быта лакского народа в далекие времена. По сведениям историков и этнографов, это были однокамерные одноэтажные жилища, часто врезанные в склон горы (Булатова 1971: 96). Хотя такие жилища в Лакии не сохранились, восстановить их интерьер можно. При этом, определенным образом, могут помочь опорные слова - существительные КФЕ, например: ттала «бревно», к1унк1ур «котел, кастрюля», варши «рогожка, тряпка», ч1апа «маленькая плетеная корзина», аьму «деревянный чан, корыто», гьарац1и «глиняный сосуд», зукка «веретено» и др.
Вечерами неприхотливое жилище древних лакцев освещалось каменной жировой плошкой, в которой горела брошенная в нее тряпка «ацци». Для освещения употреблялась и лучина «мак». Огонь в таком помещении разводился в центре в специальном углублении.
Потолок жилища был покрыт копотью «к1а», пар, выходящий из котла, стоящего на огне, конденсирует сажу «кьит», которая хлопьями падает на вещи, находящиеся в помещении.
Внимательно наблюдая за внешней формой и функциями, выполняемыми окружающими предметами, человек фиксирует в языке сходство с внешним видом и поведением людей. Таким образом, возникают меткие окказиональные сравнения, которым затем становится узуальными. Традиционность сравнения поддерживается тем, что предметы, обозначения которых входят в состав ФЕ, окружают людей ежедневно в быту.
В обиходно-разговорной речи сравнения особенно гиперболичны, удачно передают иронию, насмешку, пренебрежение. Например: вярт1а кун-на хьуннасса (лажин) (тарелка как большое) (лицо) - о крупном некрасивом лице; бивщубя кунна оьккисса (лажин) (налепленный кизяк как некрасивое лицо) (о лице) - о некрасивом лице; ич1ува ч1апа куна сукку къашайсса (дома корзина как неподвижный) - о домоседе; (лух1и) гъуни куна лух1исса (черная сковорода как черный) - о смуглом лице; ламачу куна лух1иса (печной камень как черный) - о смуглом, некрасивом лице; к1а куна лух1исса (копоть как черной) - о смуглом человеке; кьит куна лух1исса (сажа как черный) - о смуглом человеке; парабак1уй ацци куна зкьи ливчусса (на навозную кучу тряпка как брошенный) - никому не нужный; мак кунма кьавкьсса (маз) (лучина как высохший) (язык) - одеревеневший.
Среди выделенных нами ЛТГ на втором месте по количеству входящих в нее ФЕ находится II ЛТГ (с опорным словом существительным, обозначающим представителей животного мира).
Следует отметить, что в процессе сравнения представителей двух разных предметных групп или понятийных сфер (в данном случае: человек-животное) на первый план выдвигается один какой-либо признак, одна какая-либо черта. Примечательным является тот факт, что один и тот же сопоставляемый образ может отличаться несколькими, свойственными ему признаками, которые, реализуясь в словах-прилагательных, становятся основой при создании различных КФЕ, что способствует обогащению компаративной фразеологии.
Компонент-существительное в АКФЕ напоминает собой своего рода семантическое ядро, от которого отпочковываются те или иные качественные признаки, которые преобразуясь в лексемы становятся базой создания КФЕ. Такой компонент оказывается в данных условиях своеобразным ассоциативным полем, которое представляет собой совокупность ассоциативных представлений, связанных с тем или иным животным или птицей.
Например, в ассоциативное поле существительного цуша «медведь» входят следующие качественные признаки: гужбусса «сильный», сагьсса «здоровый», бюхьубакъасса «неуклюжий, неповоротливый». Для КФЕ данной ЛТГ характерным является наличие метафорического оттенка.
Привычность образа, лежащего в основе компаративной фразеологической единицы, поддерживается частично и тем, что в ряде случаев в языке параллельно существует обще-языковая метафора.
Так, например, смысловая структура лакского слова ккаччи «собака» включает, помимо своего прямого значения еще и метафорическое. В этой функции ккаччи (собака) употребляется для обозначения злого, неприветливого человека.
Рассматривая группу существительных, называющих животных и птиц, употребляемых для образной характеристики человека, считаем интересным материал, собранный в результате устного опроса и анкетирования информантов - носителей лакского языка, а также выборки из произведений художественной литературы. При этом укажем, что зоонимы используются и в составе АКФЕ и как метафоры.
ТАБ. № 2
Наименование животного Связанные с ним представления о качествах и свойствах человека Зафиксирован в языке Форма выражения
ттукку «осел» ах1макьсса «глупый» х1ирк1 бугьайса «упрямый» таммалсса «ленивый» къуркъасса «тупой» кьадарсса «подлый, низкий» лавмартсса «подлый, предательский» + + + + + + Ср. Ср. М. Ср. Ср. Ср. М. Ср. М.
сьл «корова» тивтал бакъасса, х1урх1асса «неуклюжая, неповоротливая» к1усса «нерасторопная» таммалсса «ленивая» бюкъавхъусса «нескладная» хъунисса яру «большие глаза» + + + + + Ср. М. Ср. М. Ср. Ср. М.
бярч «теленок» хъинсса «добрый» иминсса «мирный, смирный» мют1исса «покорный, послушный» т1урк1у т1исса «игривый» + + + + Ср. М. Ср. Ср. М. Ср.
нищ «вол» гужбусса «сильный» хъинну зузисса «работящий» ц1акьсса «крепкий» загьлунсса «здоровый» х1аллихсса «медлительный» + + + + + Ср. Ср. Ср. Ср. М. Ср.
бугъа «бык-производитель» загълунсса «здоровый» учсса «толстый» ц1акьсса «сильный» + + + Ср. М. Ср. Ср.
гужбусса «мощный» + Ср. М.
къяча «бык-производитель» ххяххан х^дурсса «агрессивный» загълунсса «здоровый» гужбусса «мощный» хъунисса яру бусса «обладающий глазами навыкате, пучеглазый» + + + + Ср. М. Ср. Ср. Ср.
кьунча «годовалый теленок» тарбия дакъасса «невоспитанный» ругьан къашайсса «невоздержанный» + + Ср. М. Ср.
(нахьдукай кьунча) ссайнагу хьашиву дайсса «неприхотливый» + Ср. М.
балчан «лошадь» хъуннасса «большая, крупная» + Ср. М.
ккацца «кобыла» сагъсса «здоровый» + Ср. М.
чву «конь» магъдярхьусса чву кунма низамирайсса «подтянутая» + Ср.
хантяй «дикий махькъашайсса «неукротимый» + Ср. М.
жеребенок»
ттута «кляча» хьхьарасса «слабовольный» + Ср. М.
айгъур «жеребец авурсса «привлекательный» ххаллилса «гордый» бидавсса «боевой» + + + Ср. М. Ср. Ср.
ккамала «откормленный бык» учсса «толстый» бучбусса «откормленный» + + Ср. М. Ср. М.
къяца «козел» кьяцасса «неуравновешенный» ялттувасса «поверхностный» куклусса «несерьезный» тарсац^йсса «упрямый» хъинсса «добрый» + + + + + Ср. М. Ср. М. Ср. Ср. Ср. М.
хкйван «баран, овца» ахЫакьсса «глупый» + Ср.
гьатгара «скотина» бявбявтЫсса «ревущий» шанма махь бакъасса «бессловесный» ахЫакьсса «глупый» + + + Ср. Ср. М. Ср.
тта «овца» авлиясса «неразумный» + Ср. М.
ххалку «баран трехлетнего возраста» учсса «толстый» + Ср.
ч1и «ягненок» махьса «ручной» ля^лакЫсса «робкий» хъинсса «добрый» + + + Ср. Ср. Ср.
дунгъуз «сви- чапалсса «грязный» + Ср.
нья» учсса «толстый» + Ср.
уч1иакъасса «подлый» + Ср. М.
увчу хьусса «пьяный» + Ср.
ккаччи «соба- оьсса «злой» + Ср. М.
ка» увчу хьусса «пьяный» + Ср.
ккашилсса «голодный» + Ср.
ич1унмай х1апт1исса «неверный» + Ср.
жиндрал хьусса «бешеный» + Ср. М.
гада «козленок» махьсса «ручной» + Ср.
ххуйсса «красивый» + Ср. М.
ччитту «кошка» лултубивк1сса «плутоватый» + Ср. М.
курч1илсса «ленивый» + Ср.
шанашисса «сонливый» + Ср.
вилц!ун «мул» ссиринт1исса «упрямый» + Ср. М.
тарсац1айсса «сумасбродный» + Ср. М.
оьрч! къабайсса «бездетный» + Ср.
аьнак1и къагъсса «рассеянный» + Ср.
«курица» синхралсса «растерянный» + Ср. М.
ах1макысса «глупый» + Ср. М.
авлиясса «неразумный» + Ср.
ажари «петух» сситулсса «сердитый» + Ср.
ят1улсса «красный» + Ср.
оьсса «злой» Ср.
оьрусажари пурш лавхъсса «надутый» + Ср. М.
«индюк»
къаз «гусь» къагъсса «тупой рассеянный» + Ср.
авлиясса «глупый» + Ср.
ссурссу лахъисса «длинношеий» + Ср.
урадк «утка» гьузузисса «плавающий» + Ср.
къагъсса «тупой» + Ср.
вьнак1ул оьрч! ч1ивисса «маленький» + Ср. М.
«цыпленок» хьхьарасса «слабый» + Ср.
Анализ приведенных выше примеров позволяет сделать некоторые выводы:
1. Количество КФЕ с названиями домашних животных и. птиц превышает количество метафор, но поскольку в метафоре существует обычно несколько переносных значений, семантический объем метафорической характеристики довольно широк.
В сравнениях, где определяющее существительное имеет прямое значение, признак, на основе которого проводится сопоставление, выделен в 1вгЫит сотратаЫопт. Например: ккаччи куна оьсса «как собака злой», ниц куна зузиссак «как вол работающий».
Интересно отметить, что в случае отсутствия 1вгИиш comparationis в существительном выдвигаются на первый план переносные значения и семантический объем такой компаративной единицы расширяется. Ср.: ттукку кунасса «как осел» оьл куннасса «как корова», аьнак1и кунмасса «как курица».
В этих и подобных примерах существительное может объединять одновременно (как и в метафоре) несколько значений (ч1и кунма хъинсса, лякЫакЫсса, махьсса и др.). Таким образом, из примеров можно заключить следующее: метафорическая характеристика семантически богаче отдельно взятого сравнения (с названием tertiuш coшparationis), но в целом круг устойчивых сравнений значительно шире; особенности метафоры, объединяющей несколько значений одновременно, препятствует тому, чтобы их стало слишком много, поэтому количество переносных значений у анализируемых существительных колеблется в пределах от 1 до 3, в то время как устойчивых сравнений, основанных на разнообразных представлениях о животных, может быть большее число. Хорошей иллюстрацией сказанного может служить употребление существительного ккаччи «собака». Несмотря на то, что для этого слова характерно наличие ряда переносных значений различной семантики, количество компаративных единиц намного превосходит их, они входят во многие семантические группы.
2. С образами различных животных связываются одни и те же представления. Примеры: загьлунсса - ниц, бугьа, - кьяча - доровый - вол, бык-производитель ; гужбусса - ниц, бугъа, кьяча - сильный - вол, бык - производитель; кьагьсса — аьнак!и, кьаз, урдак - рассеянный — курица, гусь, утка; х!ирк!бугьайсса, тарссса - ттукку, вилц!ун, кьяца - упрямый - осел, мул, козел; ахЫакьса, авлиясса - ттукку, х!айван, гьаттара, аьнакЫ, кьаз - глупый, неразумный - осел, баран, скотина, - курица, гусь.
3. Среди АКФЕ с названиями животных следует выделить реальные и ирреальные сочетания. Реальными (логически мотивированными) являются сравнения, возникшие на основе традиционных представлений о том или другом животном. Эти представления результат наблюдений человека над окружающей его действительностью легли в основу общих для многих народов образов-символов (так, цулча «лисица» стала символом хитрости, коварства, ттукку «осел»- упрямства и т. д.)
В реальных сравнениях отражены закономерности ассоциативных и логических связей и отношений. Эта группа является более многочисленной.
Ирреальные (немотивированные) сравнения отражают своеобразие видения явлений действительности, здесь больше простора для шутки, каламбура, гротеска, иронии. Вместе с тем именно вследствие алогичности основы возникновения подобных выражений, не всегда удается проследить, как возникают те или иные представления, тем более, что фразеологизмы данной группы отличаются большим национальным своеобразием.
В основу образования ирреальных сравнений кладутся, как показывает материал, самые разнообразные принципы. В одних случаях качества, свойства, присущие по самой своей природе только человеку, приписываются
животному, чтобы затем в языке в составе сравнения характеризовать человека (ккаччи куна увччу хьусса «пьяный как собака», дунгьуз куна увччу хьус-са «пьяный как свинья»).
Для исследуемой группы КФЕ весьма характерны обороты, в основу которых положена ирония. Речь идет о фразеологизмах типа: маймун куна ххуйсса (красивый как обезхьяна); оьрват1и куна дирисса (быстрый как лягушка).
Особенно употребительны КФЕ такого типа в разговорно-фамильярном стиле. Например, если кто-то зовет кого-то и слышит в ответ най ура «иду», при этом задерживаясь, что звавший может сказать: най акъа-рача, оърват1и ура «ты не пчела, а лягушка», обыгрывая слова най «идя, идущий». Игра слов най «иду» и най «пчела».
Здесь мы имеем дело со случаем, когда семантика сравнительной части придает прилагательному обратный смысл, благодаря чему все сравнение приобретает ироническое звучание. «Сравнения с иронией не усиливают качества, а наоборот, указывает на полнейшее отсутствие его и наличие противоположного (обычно отрицательного) качества». (Биренбаум, 1966, 133).
Большой интерес представляют также шутливо - иронические компаративные единицы, в основе которых лежат более развернутые (обычно гротескные) представления, как, например: бивщубя кунма ххуйсса (налепленный кизяк как красивый).
Очень распространенную группу устойчивых сравнений представляют собой ирреальные обороты, типа: ттуккун кьуран кунма лахьайсса - усваивающий как осел Коран; ттуккуй дарай кунна даркьусса - как шелк на осле; ттуккуй к1или кунна даркьусса - как на осле седло; оьлий к1или кунна даркьусса - как корова седла; ттуккун хурмалул х1ал кунма к1улсса - как ослу вкус хурмы.
В таких оборотах связь компонентов сравнительной части является относительно свободной: существует заданность определенного образа и за-данность грамматической структуры, но в этих рамках наблюдается известная свобода конкретного лексического наполнения данной модели, например: ттуккуй к1или (на осле седло); ттуккуй дарай (на осле шелк); ттуккуй арцул хьхьури кунна даркьусса (на осле - серебра уздечка)
Анализ реальных и ирреальных АКФЕ приводит к выводу о том, что с одной
стороны, сравнение тем убедительнее, чем очевиднее его образная основа, но, с другой стороны, сравнение тем выразительнее, чем неожиданнее, неправдоподобнее основа его возникновения.
Примеры убеждают также, в том, что одному животному приписываются самые разнообразные (истинные и ложные) качества, наряду с этим одно и тоже качество может связываться с разными животными. Дух народа, его образное видение мира, опыт освоения природы и познание самого себя наиболее ярко отражается во фразеологических единицах. Все языки проходят идентичный путь освоения мира, особенно в раннем, бесписьменном, языческом этапе развития социума. К этому периоду можно отнести боль-
шинство ФЕ компаративного характера и, в частности, КФЕ с компонентами-существительными, обозначающими понятия, связанные с древними, дому-сульманскими верованиями и преданиями V ЛТГ.
Поклонение солнцу тесно связано с поклонением огню вообще. Огню приписывается целительная и очистительная сила. А.Г. Булатова пишет: «Древние лакцы верили в магическое действие огня, как оберега от враждебных сил. Отсюда факелы, а позже зажженные лампы в свадебной процессии, даже если она двигалась в светлое время дня. Огонь, родного очага должен был охранять девушку по пути в дом жениха и донесенный до ее нового жилища, служить здесь на первых порах ее защитой» (1971, 177).
Отношение лакцев к огню находит отражение в семантике таких КФЕ, как: ц1у кун(м)а лавхъсса (огонь как горящий), ц1арал лама куна (огонь пламя как), ц1арал кьавт1и куна (огня костер как), лавхьсса нурданул чирахь куна (зажженный сияния светильник как), «лучезарный, яркий, чистый - как горящий светильник».
Очень древним является у лакцев и культ камня. Живя в окружении скал, валунов, лакцы видели в некоторых из них, отличавшихся от обычных камней цветом, формой или размерами, проявление неведомых грозных сил и поклонялись им.
До недавнего времени на полях селения Табахлу у дороги, ведущей в Кумух (столица Лакии), лежал валун аьгъубай кьун «валун, смазываемый жиром».
Жители окрестных селений, у которых сбылось какое либо их заветное желание, смазывали этот валун жиром в знак благодарности. «Аьгъубай кьун» был взорван после установления Советской власти в Дагестане. Однако память о нем народ хранит в языке и по сей день, благодаря общеупотребительности КФЕ:
1. агьубай кьун куна гужбусса, сукку ан къашайсса (смазываваемый валун как сильный, неподвижный);
2. агъубай кьун куна ц1айц1ай т1исса, рязисса (смазываемый валун как лоснящийся, довольный).
Компаративный фразеологизм лакского языка ххурттама куна илт1асса, оьккисса (оборотень как худой, страшный) связан с древнейшим поверьем существовавшем у лакцев о том, что если дать выйти из могилы духу умершего человека, совершавшего при жизни злые поступки, то получится ххурттама «оборотень».
Лакцы верили в существование к1ини «доброго духа», приносящего дому благополучие, счастье.
По представлению лакцев к1ини - это добрый дух дома, помогающий ему лишь своим присутствием. Считалось, что в счастливом доме к1ини ведет себя спокойно, изредка попадаясь людям на глаза. Но если к1ини начинала издавать какие-нибудь звуки, считалось, что она собирается покинуть дом, а без нее дом будет беззащитен от грозящих ему бедствий. Считалось, что в этих случаях нужно срочно готовить халву, так как ее запах очень приятен «к1ини» и он может передумать и остаться в доме. На основании этот поверья
человека очень нужного, нередко, значимость которого начинают понимать лишь после того, как его теряют стали сравнивать с к1ини: к1ини куна бара-чатсса (приносящий благополучие), к1ини куна акъачарабакъасса (жизнен но необходимый).
Наряду с КФЕ существует и метафора къатлул к1ини «дома к1ини», т.е. добрый дух. Кроме поверья о добром духе к1ини существовало и другое - о недобром духе сухасулу «домовай» «дух закрома». В представлении лакцев, он враждебен не только по отношению к чужим, но и к обитателям дома, на которых он время от времени наваливается и душит их. Злого, недоброго человека народ сравнивает с сухасулу, в языковом преломлении это отношение выражается в КФЕ сухасулу куна оьсса, ххяххайсса «злой, набрасывающийся как домовой».
Для суеверного лакца мир был населен джинами, духами, которые действовали в основном ночью. Помутнение рассудка у человека обычно лакцы приписывали козням джинов, поэтому там, где это случалось, вбивали гвоздь от подковы и об него разбивали яйцо. О человеке, который терял рассудок, говорили: жин у!арах бувксса куна авлиясса «безумный, сумасшедший, будто джин мимо прошел».
В основе АКФЕ «ччиккухун ссиянт1у куна ахчусса «пристающий как пеночка к кукушке» лежит легенда о том, как в древности, когда еще не было водных источников (водоемов), все живое на земле, нуждающееся в воде забеспокоилось и стало искать способ добычи ее в случае засухи. Кукушка якобы отказалась принять участие в поисках воды, считая, что ей достаточно и дождевой. С тех пор стоит кукушке приблизится к источнику, как пеночка тут же отгоняет ее, не дает напиться.
Таким образом, исследование фразеологических единиц отдельного языка, в данном случае сравнений (КФЕ) лакского языка, открывает новые перспективы описания способов концептуализации мира народом при построении им этнической картины мира.
Литература
1. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию: Пер. с нем. /Общ. ред. Г.В. Рамишивили. - М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000. - С. 400.
2. Исаев М.И. Словарь этнолингвистических понятий и терминов. - М.:
Флинта; Наука, 2001.
3. Фуко М. Слово и вещи. Археология гуманитарных наук. - СПб, 1994. - С. 66.
4. Гюлумянц К.М. Образное употребление названий животных в сравнениях и
метафорах (на материале русского и польского языков) /ВФ, IV. - Самарканд, 1971.
5. Булатова А.Г. Лакцы. - Махачкала, 1971.
6. Биренбаум Я. Т. Образные сравнительные обороты в современном английском языке // Филологические науки. 1966. № 4.
