CC BY
25
ВЕСТНИК МГУС №2 (2) / 2007
КУЛЬТУРНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
УДК 008:14
О взаимодействии русской провинциальной культуры и массовых семантических кодов
И.А. Купцова
Особую актуальность в последние десятилетия приобрели исследования, посвященные анализу менталитета русского народа, поиску объединяющей «русской идеи», попыткам постижения ценностно-смыслового ядра русской культуры и его влияния на динамику социокультурного развития России. Одной из граней этого проблемного поля является обращение к анализу русской провинциальной культуры, которая входит в некое единство: российская цивилизация - русская культура - русская провинция. Каждое предыдущее звено которого является составной и определяющей частью звена последующего. Русская провинция интегрирует в себе некие «силовые точки» всей русской культуры, выступает «опорой» культурного ландшафта европейской части России. В свою очередь, русская культура предстается как стержень российской цивилизации, как «смысловое натяжение», которое обеспечивает культурное единство народов северной Евразии. При этом подчеркнем, что мы не умаляем значения и роли других народов, этносов и территорий, образующих современную российскую цивилизацию.
Культура провинции - это специфическая и неповторимая часть русской культуры, без которой невозможно целостное понимание последней. Именно современная русская провинциальная культура может претендовать на репрезентацию многих черт народной культуры русских. Связано, по нашему мнению, это с тем, что крестьянская культура, до первой трети ХХ века воплощавшая народное начало, стремительно исчезла в советский период, сохраняясь лишь отдельными своими чертами, «осколками». Процесс утраты традиционной культуры в развитых странах необратим и вызван постепенным распространением культуры городского и техногенного типа. Люди, работающие на земле, больше не представляют органического единства с ней, а являются если не наемными рабочими, то производителями продукции (только сельскохозяйственной, а не промышленной), предназначенной для купли-продажи. Они уже не живут единой массой крестьян, которые неразрывно связаны с землей, и, что очень важно, не представляют собой целостной оригинальной субкультуры.
Если обратиться к России, то русскую провинцию различные авторы рассматривают как: географическое пространство; социокультурное пространство; духовное пространство; культурный потенциал страны.1 Мы считаем, что современная русская провинциальная культура это - социальная и духовная жизнь многих поколений людей, населяющих средние и малые города России. В пространстве этой культуры остаются глубоко укоренены важнейшие качества и характеристики всей русской культуры, воплощенные в жизни средних и малых городов. Для современного понимания феномена провинции важна удаленность этих городов от столи-
цы, крупных промышленных центров, их неразрывная связь с определенным культурным ландшафтом.
К анализу провинциальной культуры обращались и обращаются многие отечественные исследователи2 Наблюдается явное противоречие между традиционными представлениями о провинциальной культуре как умирающей и безжизненной и современным интересом к ней как к творческому источнику культуры, где встречаются разноплановые ценностно-семантические тенденции и явления.
Представляется, что в настоящее время важно проанализировать семантическое ядро русской провинциальной культуры, которое и формирует ее суть и характерные черты и признаки. Данный подход наиболее интересен при рассмотрении указанной проблемы в динамике (в историческом ракурсе). В этом случае представляется очевидным, что необходимо учитывать ряд объективных факторов, которыми сопровождается развитие социокультурного пространства России последние 200 лет. Речь идет о возникновении и постепенной активизации массовой культуры, которая в данном контексте нас интересует как носитель массовых семантических кодов.
Мы рассматриваем массовую культуру как качество городской культуры в ее техногенном воплощении, определяя массовые семантические коды как некую понятийную сетку, устойчивые характеристики и их конфигурацию (паттерны, образцы, используемые автоматически и формирующие ценностно-смысловую картину мира).
В то же время русская провинциальная культура также обладает самобытным ценностно-смысловым содержанием. Начиная с конца XIX века нарастает интенсивность взаимодействия традиционной и модернизированной культуры. Происходит «встреча» двух культурных потоков (массового и русского провинциального) на уровне взаимодействия их семантических кодов.
Можно предположить, что в русской провинциальной культуре есть органичные локусы социокультурного пространства для укоренения массовых семантических кодов и в то же время есть и объективно существующие внутренние силы, противостоящие этому процессу; по многим параметрам русская провинциальная и массовая культура выступают антиподами. Тем не менее в лоне провинциальной культуры есть пространство, семантические предпосылки, ценностно-смысловые среды, которые релевантны массовой культуре. Между этими точками возможен культурный синтез.
Содержательная семантика массовых кодов раскрывается через следующие универсальные темы: о космосе; о жизни человека и общества; о природе (во взаимодействии с человеком); о жизни и смерти; досуге и труде; семье и детях; о нравственности (она, прежде
4
КУЛЬТУРНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
ВЕСТНИК МГУС №2 (2) / 2007
всего, заключалась в вере в Бога и воспроизведении христианских принципов жизни); понимание пути, игры и другое.
В данное смысловое пространство последние 200 лет активно внедряется новое содержание, отличное от традиционного, сформированного веками в недрах народной культуры. Это происходит посредством динамики традиционных смыслов, массовых семантических кодов. «Местом встречи» двух культурных потоков и становится пространство русской провинции, которое воплощено в жизни малых и средних городов.
Субъектами порождения и распространения новых семантических кодов, в контексте исторического развития, можно назвать последовательно:
- в XIX веке дворянство, которое в это время активно строит усадьбы в провинциях и привносит в локальное пространство новые, неорганичные и незнакомые культурные смыслы и образы;
- образованную интеллигенцию, в том числе обладающую новыми техническими знаниями;
- в начале XX века роль «проводника» массовой семантики играют представители новых профессий (связанных с экономикой, техникой, банковским обслуживанием), которые окончательно отрываются от сельскохозяйственного труда и переходят в разряд нового социального слоя - горожан, автоматически утрачивая крестьянскую культуру и постепенно вытесняя ее смыслы и образы;
- в советский период проводником массовых семантических кодов становится, в основном, художественная интеллигенция, участники самодеятельности, которые, создавая идеологически выдержанные произведения искусства, тем не менее могли обращаться и к массовым кодам, в частности, к китчу.
К материальным, социальным и духовным механизмам распространения массовых семантических кодов можно отнести: систему образования; систему развитых коммуникаций между центром и провинцией (дороги, системы связи и т.д.); массовую печать, в том числе и книгопечатание; систему творчества, проектирования и копирования, производства массовых образцов.
При этом как раньше, так и сейчас многие феномены самой провинциальной культуры выходят «вовне». В XIX веке это происходило посредством участия жителей провинции в ярмарках, отхожих промыслах, деятельности коробейников. В настоящее время примером таких «выходов» могут служить выставки, фестивали, конкурсы, имеющие как региональный, так и общероссийский масштаб, где принимают участие представители локальных культурных пространств. При этом современная провинциальная культура, по-прежнему, может быть охарактеризована как относительно замкнутая, отстраненная часть российской культуры. Замкнутость ее проявляется, с одной стороны, в нераспространении вовне ценностей, обычаев, накопленных веками, они локализованы и не выходят за рамки определенного социокультурного пространства. С другой стороны, провинциальная культура не-
охотно принимает и заимствует новинки из столицы, не спешит к изменениям привычной, устоявшейся жизни; в ней затруднено формирование инноваций.
В то же время русская провинция имеет органичные локусы своего культурного пространства, готовые воспринять массовые семантические коды. Это объясняется массовым характером народной культуры, жизнью крестьянской общиной, внедрением в провинциальное культурное пространство массовидных товаров, изготовленных как кустарным, так и промышленным способом, массовидными формами праздничной и обрядовой составляющей жизни; стремлением к развлекательным и упрощенным формам (в частности, искусства) и т.д.
Однако далеко не все семантические инновации принимаются провинциальной культурой. Часть из них отторгается сразу, а часть отмирает постепенно. В настоящее время массовые образы привносятся в провинцию в основном благодаря средствам массовой коммуникации, рекламе. Они значительно влияют, прежде всего, на молодежь, как наиболее подвижную и еще не сформировавшую окончательно свой ценностно-смысловой мир часть населения.
При всем различии и многовариантности малых и средних городов современной России, мы считаем, что именно они являются воплощением русской провинциальной культуры, носителями традиционных народных ценностно-смысловых культурных ориентиров. Именно социокультурное пространство средних и малых русских городов «вобрало» в себя и собственно городскую культуру и особенно мощно проявляющий себя пласт культуры русского крестьянства, который и составляет базу народной культуры.
У русской провинциальной культуры своеобразные перспективы дальнейшего развития. Для их достижения необходимы и государственная поддержка на всех уровнях власти, направленная на сохранение локального культурного наследия, и, что самое главное и сложное, осознание жителями провинции своей уникальности и неповторимости. Необходимо в сознании людей, с одной стороны, преодолеть комплекс неполноценности по отношению к жителям столицы и крупных центров, а с другой - не допустить развитие провинциализма, не признающего других авторитетов, кроме местечковых. Это сложная задача, тем более что она не разрешима административными и управленческими методами.
Представляется, что ключевыми характеристиками, принципиально отличающими русскую провинциальную культуру, будет ее опора на традиции и проявление многообразия форм. Сохранение многовариантности русской провинциальной культуры лежит в основе сохранения культурного многообразия России, которое и позволит ей динамично развиваться и противостоять поглощению со стороны массовой культуры, отражающей в своем развитии мировые глобализационные процессы.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1 Чванов И.В. Российская провинция как социокультурный феномен: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. - Саранск, 1995.
2 См.: Пиксанов Н.К. Областные культурные гнезда. - М.-Л.: Госуд. Издательство. - 1928; Геопанорама русской культуры: Провинция и ее локальные тексты.
- М.: Языки славянской культуры, 2004;
Инюшкин Н.М. Провинциальная культура: взгляд изнутри. - Пенза, 2004; Регионы России: Социокультурные контексты художественных процессов Нового и Новейшего времени. - СПб.: Астерион, 2002; Низовский А.Ю. Усадьбы России. - М.: Вече, 2005; Воронина Н.И. Лики провинциальной культуры. - Саранск: Тип. «Красн. Окт.», 2004; Очерки культурной жизни провинции: Сборник статей. - М.-СПб., 2005; Каган М.С. Москва-Петербург-провинция: двустоличность России
- ее историческая судьба и уникальный шанс // Российская провинция. - 1993. - №1. - С. 16; Кириченко Е.И. Русская провинция / Е.И. Кириченко, Е.Г. Щеболева.
- М, 1997; Аванесова Г.А., Астафьева О.Н. Социокультурное развитие российских регионов: механизмы самоорганизации и региональная политика. - М.: Из-во РАГС, 2004; Культура российской провинции: векХХ- ХХ1 веку. - Калуга: Эйдос, 2000 и многие другие.
5
