CC BY
48
Нынешние ателье позаимствовали из советской системы самое лучшее и помножили это на современный опыт, сервис и технологии. Но из массовой услуги индивидуальный пошив одежды в ателье превращается в услугу для очень богатых клиентов.
Татьяна СОЛНЦЕВА
Вся президентская рать...
В 2003 году в ателье при Администрации президента РФ тринадцати сотрудницам Госдумы, разносящим парламентариям материалы к пленарным заседаниям, сшили темно-синие в тонкую полоску пиджаки и юбки, белые блузки и бело-сине-красные, под цвет триколора, шарфики. Однако новая униформа сотрудниц Госдумы вызвала раздражение у депутата от ЛДПР Алексея Митрофанова. По его словам, трата бюджетных денег на костюмы девушкам совершенно неоправданна. Дошло до того, что он предложил направить протокольное поручение думскому комитету по регламенту с требованием разобраться в причинах подобных затрат и обосновать их... В итоге девушкам удалось сохранить новые костюмы, а парламентариям — оставить себе право любоваться их стройными фигурами, но история стала в Госдуме легендой.
При Администрации президента РФ работает несколько ателье. Все они обшивают сотрудников администрации и членов их семей. Нельзя сказать, что услуги индивидуального пошива пользуются сегодня большой популярностью. Лет десять-пятнадцать назад их главным преимуществом был широкий ассортимент тканей для любой вещи. Но сегодня они не в состоянии конкурировать с крупными магазинами и другими успешными ателье: широкий выбор тканей и возможность заказать то, что нужно, предлагают все. С развитием конкуренции из сети ателье при Администрации президента уволились многие квалифицированные мастера — их перекупают более успешные конкуренты. А клиенты уходят вместе с мастером.
Высокие цены — оборотная сторона заказа в самом статусном ателье страны. Сшить костюм в самом главном ателье при Администрации президента, что в Большом Черкасском переулке (есть еще два-три небольших), обойдется в $2 тыс., зимнее или демисезонное пальто (мех приносит заказчик)—от $1 до 1,5 тыс., платье — не дешевле 5 тыс. руб. Автор этих строк заказывала одежду в ателье при Администрации президента (сегодня оно уже закрыто, а лет десять назад располага-
Ни
без строчки
лось на Украинском бульваре). Там мне сшили теплое и изящное зимнее пальто и наряд для школьного выпускного вечера. Изумрудного цвета пальто с эффектным капюшоном, безупречное во всех отношениях, несколько лет привлекало взгляды на улицах. Безупречным был и сервис — всего три короткие примерки, во время которых портниха способна
была поддержать беседу на любые темы.
Кто во что одет и сколько это стоит — излюбленная тема для обсуждения в кулуарах Администрации президента и Госдумы. Мимо цепкого взгляда девушек из секретариата или дам из разных отделов не пройти, незамеченной не останется ни одна деталь гардероба или новый костюм. Стоимость той или иной
вещи становится предметом обсуждения на досуге. Любопытные особы могут как бы случайно обронить коллеге по кабинету: «Ваше манто, наверное, стоит, как крыло самолета?» Удачные наряды там помнят годами.
Не секрет, что многие сотрудники предпочитают экономить, одеваясь где и все, — в магазинах, на распродажах. Высокие зарплаты у рядовых сотрудников Администрации — миф. Очень популярны у дам из Администрации распродажи в ГУМе — о них они узнают, например, по пути в Кремль.
По мнению стилистов, костюм политика, как и любого высокопоставленного чиновника, должен быть сшит из качественной ткани, содержащей 90-95% шерсти. Костюм должен иметь отличный покрой и сидеть как влитой. Стоит он недешево: от $800 до $1,5 тыс. В идеале у крупного политика подобных костюмов в гардеробе должно быть восемь: по четыре на каждый сезон.
Из публикаций в СМИ известно, что Жириновского обшивает Вячеслав Зайцев. В гардеробе политика немало пиджаков и френчей от знаменитого модельера. Зюганов только на митинги и демонстрации надевает турецкую кожаную куртку и кепку. На заседания Госдумы он является в добротных дорогих костюмах. Первая леди Госдумы Любовь Слиска когда-то появлялась на заседаниях парламента в блузках, отороченных рюшками, и в костюмах с кружевными воротничками. Этот гардероб она скоро сменила на деловые костюмы от Зайцева и Юдашкина. Слиска и по сей день одна из немногих дам в Госдуме, кто является на заседания в туфлях на шпильке.
Ирина Хакамада, по всеобщему мнению, выглядит стильно и в юбке-макси, и в широких брюках. Удивила она однажды лишь японцев, писали в СМИ. На официальной встрече в Токио Хакамада появилась в любимом брючном костюме. Японцы были в шоке: дама-политик в брюках не соответствует их этикету. Несмотря на то, что первые лица государства услугами специализированного ате-
Многих квалифицированных мастеров из сети ателье при Администрации президента перекупили более успешные ателье-конкуренты. А клиенты уходят вместе с мастером
лье не пользуются, ателье не бедствуют. Им есть кого обшивать—большим спросом услуги специализированного ателье пользуются у жильцов близлежащих улиц и переулков.
Не одевается в специализированном ателье и первая леди России. Из книги «От первого лица» известно, что Людмила Путина любит свитера и брюки. «Она носит и юбки, и брюки, которые ей очень идут, — говорит модельер Игорь Чапурин. — Она энергичный человек и одежду предпочитает энергичную. Ей идут и трикотаж, и плотные ткани, и мягкие. Со своими пшеничного цвета волосами она прекрасно смотрится в бежевых и коричневых оттенках. Очень ей к лицу черный. Он возвращает ее к своему характеру—женщины, которая сама принимает решения».
Вместе с Чапуриным первую леди России одевает и Валентин Юдашкин—он шьет наряды для светских раутов и официальных церемоний. Чапурин же одеваетсупругу президента в повседневной жизни — в его Доме моды она шьет брючные костюмы и блузки. А одежду для президентского эскорта мотоциклистов заказывают в обычном московском ателье.
Своим самым статусным заказом Татьяна Русскова считает комплект кожаной экипировки для почетного президентского эскорта мотоциклистов для сезона 2005 года. Бравым молодым людям сшили по три комплекта одежды — на осень, зиму и весну. Экипировка сшита из натуральных меха и кожи на
Идеальное ателье должно располагаться в торговом центре или на бойком месте — рядом с метро. Первый этаж, помещение небольшого размера (площадью 100-150 м), светлое, с витриной. Мастера смогут работать в две-три смены. Если ставка аренды приемлема, а мастера не будут портить вещи, рентабельность обеспечена.
шелковой подкладке. Впрочем, на заказ эти материалы не привозят — вся ткань, кожа и мех серийного производства.
«Одежда — это всего 5% дизайна, 95% — технология и конструкции. Хорошую одежду отличает это, а не декорирование. Верхняя одежда — это прежде всего крой». Так считает владелица ателье Татьяна Русскова. Сегодня в ее ателье в общей сложности работают десять человек. В месяц каждый мастер делает три-четыре вещи. Средняя стоимость каждой—$0,5-1 тыс., так что месячный оборот ателье стартует от $15 тысяч.
«Лучшая кожа — итальянская, нитки — английские, шелк — итальянский, мех — из Канады, Скандинавии, Италии и России, — делится секретами мастерства Русскова. — Заказы, подобные одежды для эскорта, — большая удача для ателье. В советские времена приходилось только мечтать об этом».
На рыбьем меху
Костюм, сшитый в советском ателье, отлично характеризует известная миниатюра Жванецкого: «У меня и так фигура не очень, а в нем мне начали место в транспорте уступать». Портным не смешно: ведь вчерашняя шутка бросает незаслуженную тень на их сегодняшнюю работу.
В эпоху дефицита в ателье шили буквально все — от пижамы до выпускного платья или зимнего пальто. Убогость интерьера и творческих возможностей — типичные черты ателье того времени. «Художникам вообще было невозможно проявлять фантазию. Были нормы по расходу ткани на определенный вид изделия, — рассказывает Татьяна Рус-скова. — К примеру, на демисезонное полупальто выделялось два метра ткани. И если художник задумал сшить пальто из 10 метров, ни одна комиссия не пропустила бы его эскиз. Также существовали определенные длины — нельзя было делать мини, макси, по-
| прямые инвестиции /№05 [61] £007 | реальный сектор
тому что длина юбок, пиджаков и т.д. определялась ГОСТом. Но в том, что касается конструкции модели, даже итальянцы не сравнятся с тем, что было когда-то в Советском Союзе».
В начале 1990-х потребности клиентов ателье стали удовлетворять рынки, а чуть позже и по сей день — магазины.
Сегодня в столице около 600 ателье — втрое меньше, чем в советские времена. Ателье в лучшем случае были выкуплены бывшими руководителями. Оставшиеся зачастую размещают бизнес на 100-120 кв. метрах, а свободные площади сдают в аренду. Но большинство ателье раскупили на аукционах «Мосимущества» коммерческие структуры. Владельцы немногих ателье в центре периодически отбиваются от атак рейдеров — высокие цены на землю и недвижимость привлекают девелоперов. Стоит ли игра свеч?
На игле
SaXaгa — известное ателье рге^а-рогЪе в центре Самары. Три года назад оно задумывалось как ателье готовой одежды, а его хозяйка вдохновенно создавала уникальные модели винтажных платьев, яркие зимние жакетки на кроличьем меху, привозя для своей одежды эксклюзивные ткани и шелка из коллекций Унгаро и Кристиана Лакруа. Это ателье и по сей день пользуется большой популярностью у самарских модниц — жен, дочерей и подруг состоятельных представителей сильной половины. Раньше там можно было купить вещи из коллекций Султанны Французовой и Евгении Островской. Ремонт и подгонка одежды по фигуре, компьютерная вышивка — еще несколько направлений работы ателье. А идея продавать лишь собственную готовую одежду пока ждет своего воплощения — как и получение планируемой прибыли от этого бизнеса.
Ателье Анны Агеевой «Ю-мода», что на Звездном бульваре в Москве, — тоже существует три года. Оно задумывалось иначе — исключительно для ремонта и пошива одежды. Услуги по виртуозной художественной штопке и ремонту обуви — дополнительный сервис для клиентов и возможность повышения эффективности бизнеса для владельца. В общей сложности бизнес приносит молодой хозяйке до $20 тысяч в месяц.
Почему получается в одном случае и не складывается так, как хотелось бы, в другом? Как и на чем зарабатывают успешные ателье? Попробуем разобраться.
Богатый пройдет сквозь игольное ушко
«Рынок услуг ателье есть, но бизнеса в нем нет», — сокрушается совладелец одного из столичных ателье. И констатирует прискорбный факт: когда ходишь по магазинам Берлина или столицы мировой моды Милана, только расстраиваешься. Оказывается,
сшить, как «там», даже при высоких вложениях в развитие бизнеса и наличии высококлассных мастеров — невозможно.
Рынок услуг ателье—высококонкурентный и низкодоходный, с таким выводом согласно большинство владельцев современных ателье. Это означает, что заработать на нем сверхприбыли не удастся. Но обеспечить вполне достойный доход вполне реально.
Обычно дополнительный набор услуг обеспечивает ателье увеличение и потока клиентов, и рентабельности. В ателье Анны Агеевой большим спросом пользуется эксклюзивная услуга — художественная штопка. Эта услуга возродилась совсем недавно: сразу после перестройки про нее забыли, но мастера опыт не растеряли. Ремонт обуви в общем объеме услуг занимает 10-20%. Затраты небольшие — достаточно шести метров площади и недорогого оборудования.
Ремонт одежды в объеме услуг ателье Татьяны Руссковой тоже занимает почти 10%, хотя основную прибыль обеспечивает дизайн изделий. Есть и эксклюзивная услуга — ремонт трикотажа, поскольку трикотажные машины себе позволяют немногие. Кроме того, летом Татьяна открыла собственный пункт приема вещей в химчистку и очень довольна. На рентабельность бизнеса Русскова не жа-
Наряды для первой леди России шьют модельеры Игорь Чапурин и Валентин Юдашкин (на фото справа налево: Людмила Путина с супругой премьер-министра Италии Флави Проди и супруга посла России в Италии Галина Мешкова)
луется, хотя точных цифр и не называет. Марина Васильева более откровенна: ее опыт подсказывает, что на ателье можно зарабатывать от $3 тыс. до $30 тысяч в месяц.
«Внешний вид изделия наполовину зависит от хорошего оборудования, — рассказывает Анна Агеева. — Так что экономить на нем, приобретая бывшее в эксплуатации, — не стоит. Есть риск, что услуги наладчика такого оборудования окажутся очень частыми и дорогими. Очень важен и профессионализм самих мастеров, но хорошего мастера сегодня найти очень трудно».
«Бизнес ателье во многом держится на личных контактах, — утверждает Татьяна Русскова. — Как правило, подбор мастеров по объявлению заканчивается крахом». Средняя зарплата мастеров в ателье Руссковой немаленькая — от $800 до $1,5 тыс., но нехватка людей все равно ощущается. Если на рынке мастеров по пошиву одежды отыскать квалифицированного специалиста непросто, то, например, меховой рынок буквально стонет от их нехватки. «Через несколько лет ры-
реальный сектор | прямые инвестиции / №05 [61] £007|
нок меховых ателье ждет глубокий кризис — нет специалистов по работе с мехом и кожей», — предсказывает Татьяна Русскова.
Острой нехваткой кадров всерьез озабочены и столичные чиновники. По словам заместителя департамента потребительского рынка Ларисы Коржневой, в 34 колледжах столицы ведется подготовка скорняков, технологов и специалистов, которые будут работать с кожей и мехом. Не меньше, чем в восстановлении кадровой базы, городские власти заинтересованы и в развитии ателье.
Сам бизнес этого почти не чувствует.
Турецкая изнанка бизнеса
Тормоз развития бизнеса ателье — условия аренды помещений. Плата за аренду достигает 80% от всего объема расходов и, соответственно, отражается на стоимости услуг. Возможность снизить затраты существует — департамент услуг и потребительского рынка и ФГУП по продаже имущества совместными усилиями проводят конкурсы и аукционы по продаже помещений. Приобретенная таким образом недвижимость обходится предпринимателям в два-три раза дешевле, чем в среднем по рынку. Проблема заключается в том, что воспользоваться такой помощью удается немногим.
У совладельца одного из московских ателье в районе ВДНХ Руслана Миронова — льготная аренда от «Москомимущества». В месяц за 150 кв. м он платит несколько сот долларов. Сэкономив на аренде, Миронов смог сосредоточиться на развитии своего бизнеса. «Если человек открывает этот бизнес, в первую очередь должен представлять себе, зачем ему это нужно, — раскрывает секреты успеха Руслан Миронов. — У многих основная мотивация открытия ателье — реализовать то, к чему, как кажется, есть способности. Уметь и любить наряжаться, иметь тонкий вкус и при этом хотеть быть кутюрье или модельером — это ошибочный путь. Успеха достигают единицы, те, кто способен и талантлив. Остальные открывают ателье на свой вкус, шьют одежду, но потом не могут ее продать. Получается парадокс: самим одежда нравится, но почему-то не продается... »
Также важен промоушн. Кто будет продвигать услуги ателье? «В нашем бизнесе огромные средства тратятся на рекламную кампанию, — говорит Анна Агеева. — Нам повезло: мы провели ее грамотно, получив эффект у нужной целевой аудитории. Клиенты знают, как нас найти. Но иногда огромные деньги тратятся впустую. Как ни удивительно, бывает, что даже очень удачно расположенное ателье совсем не умеет себя подать».
Успешный бизнес ателье—это годы упорного труда. А ведь владелец бизнеса должен разбираться во всем, в том числе в работе
Рентабельность швейного бизнеса иногда составляет больше 100%, но риски в нем высоки
портных, причем на каждом ее этапе. Без опыта и упорства бизнес будет убыточен. «Человек просто не в состоянии отследить, на каком этапе допущен просчет, что было сделано нерационально, где произошла ошибка,
— уверен г-н Миронов. — Проще тому, кто имеет профильное швейное образование».
Возможно, в этом и кроются причины разного градуса успеха в бизнесе SaXaгa и Анна Агеева, о которых мы говорили в самом начале. Но это еще не все проблемы, с которыми сталкиваются желающие заработать на пошиве и ремонте одежды.
Стежки-дорожки
Отсутствие специальной литературы по бизнесу ателье — еще одна из проблем. Невозможно всему научиться самому, тем более
— научить своих сотрудников, жалуются владельцы ателье. Отправить сотрудника на стажировку — удовольствие дорогое. Но еще сложнее его потом удержать. Так что приходится учиться на собственном опыте, и многие начинают с открытия небольших точек по ремонту одежды. Их в столице в несколько раз больше, чем полноценных ателье. Крупные игроки рынка отзываются о них, как правило, с долей скепсиса. «Это ремесленничество, а не бизнес, — говорит Анна Агеева. — Там ставят бытовое оборудование, делают очень ограниченный спектр работ. Нанимают приезжих, платят немного, отсюда и высокая рентабельность». Находятся и те, кто доволен таким положением дел.
«На рынке ателье чувствуется бодрая, здоровая конкуренция», — оптимистично возражает менеджер по ключевым клиентам «Шнайдер Ателье» Игорь Иванов. Его ателье шьет мужские и женские костюмы. Этот сегмент рынка относительно свободен, но
сложен, поскольку конкурировать приходится с известными мировыми брэндами. Не говоря уж о том, что пару раз в год с «гастролями» в столицу наведываются признанные мастера, заказать у них костюм — дань моде в рафинированно-гламурной среде.
«Отсутствие хороших материалов — одна из основных проблем нашего бизнеса, — говорит Игорь Иванов. — Отечественные комбинаты не выпускают хороших тканей. А работа с иностранными тканями выстраивается сложно: в Россию завозят стоковые, из которых невозможно изготовить партию вещей. Выход — заказывать качественную ткань за полгода». На сей счет среди ательеров бытует шутка: почему одну и ту же ткань турки поставляют за полторы недели, а итальянцы — за полтора месяца? Ответ прост: итальянцам еще нужно заказать эту ткань в Турции...
Тем не менее рентабельность швейного бизнеса иногда составляет больше 100%. Но риски высоки. «Можно вложить $10 тыс. и получить через год $30 тыс. — все зависит от предприимчивости человека, — уверена г-жа Агеева. — А можно вложить сотню тысяч долларов и не получить никакой отдачи. Должна быть совокупность факторов: уровень квалификации самого человека, уровень персонала. Достаточно сложно совместить в одном человеке умение создавать и продавать, даже при золотых руках». «В Москве ателье пока не хватает, — резюмирует Руслан Миронов.—У нас очень много богатых людей, готовых платить деньги, чтобы получить то, что они хотят».
Похоже, будущее рынка ателье — за предоставлением высокотехнологичных услуг для взыскательных клиентов. Главный тренд на этом рынке — грядущее глобальное подорожание услуг индивидуального пошива, сокращение количества ателье и рост ремесленнических мастерских. Этот же путь Европа прошла уже пару десятков лет назад. ф
¡прямые инвестиции /№05 [61] £007 | реальный сектор
