CC BY
48
Нау чная жизнь
137
зе. Этот ученый, а также доктор исторических наук А.Л. Пасадсков, кандидат исторических наук В.Н. Волкова, кандидат педагогических наук И.А. Гузнер и другие специалисты являются представителями новосибирской школы книговедения, о которой уже упоминалось в тексте рецензии.
Надо сказать, что монография «Книгоиздание научных учреждений и вузов Сибири» Е.А. Базылевой содержит много нового и нередко уникального материала, в чем сможет убедиться читатель. Естественно, что в такой сложной и многогранной работе не обошлось без недочетов. Однако они не могут повлиять на весьма положительное в целом впечатление от прочитанной книги.
М.В. Галуга, аспирант ГПНТБ СО РАН
Недоброкачественный учебник старославянского языка (о кн.: Войло-ва К.А. Старославянский язык. М.: Дрофа, 2003. 368 с.)
Первое чувство, какое испытываешь, взяв в руки книгу К.А. Войловой, - это желание воскликнуть: «Что за переплёт!» Его можно описывать так, как Н.В. Гоголь описывал смушки Ивана Ивановича в своей знаменитой повести: «Славная бекеша у Ивана Ивановича! отличнейшая! А какие смушки! Фу ты, пропасть, какие смушки! сизые с морозом! Я ставлю бог знает что, если у кого-либо найдутся такие!»
Что же касается содержания нового учебника по одному из труднейших историко-лингвистических курсов филологического факультета, то книга, увы, не выдерживает никакой критики.
Мало того, что учебное пособие написано исключительно в старом духе, без какого-либо обращения к науке XX века, так ещё и с большим количеством ошибок - в частности, с безбожным смешением звуков и букв.
Читатель может получить представление об уровне книги хотя бы из таких фрагментов.
Начнём с нескольких цитат из раздела фонетики.
«Уже в старославянском языке согласный х стал изменяться в с после других гласных звуков по аналогии с грамматическими формами, где переход с в X был закономерен, ср. би,\"ь, оумЪ,\'ъ (Ъ < сн) и аналогичные формы аориста: (наа^ъ...» (с. 60). Как тут быть студенту? Как ему решить, что же во что изменялось: х в с или с в X?
Но читаем дальше.
«В функции слогообразующих звуков в старославянском языке могли выступать сонорные согласные р, л, если они оказывались в положении между согласными, а за ними следовали буквы ъ и ь (чрьвь, тръгъ...)» (с. 63). (Курсив мой. - Ю.Б.). Да, вот так: буквы следуют за звуками! Гласные, заметьте, буквы - за звуками, находящимися между согласными...
А вот как изложен вопрос о монофтонгизации дифтонгов. «Если дифтонги оказывались перед согласными звуками или на конце слов, то есть в положе-
нии закрытого слога, они изменялись в монофтонги -гласные звуки, с которых начинались слоги: ср. лит. км-па, ст.-сл. цЬна» (с. 65). (Курсив мой. - Ю.Б.). Нетрудно заметить, что в слове каша слог начинается с согласного, но если даже иметь в виду первый после согласного гласный, то монофтонгизация должна бы, по логике автора, закончиться превращением [ал]... в [а]\
«Дифтонг [ег] перед согласными и на конце слов, - пишет К.А. Войлова далее, - изменялся в монофтонг Ъ: лит. кгег-иаз, ст.-сл. кривъ, лит. иег-йаз, ст.-сл. ви-дъ» (с. 66). Во-первых, где же Ъ-то? Во-вторых, это просто неверно: ег при монофтонгизации, как известно, всегда изменялся в г.
А вот как представлена эволюция словоформы ноша: « *поь-]а^ *поь]-а—>■ *поь']-а —>■ *по¥'-а —>но-ш'а» (с. 95). А почему не показать это в естественном развитии - как следствие перехода согласного звука в следующий слог: *поь-]а —>■ *по-ь]а: —>■ *по-ь 'а?
Перейдём от фонетики к грамматике.
«Категория рода в своей основе несла информацию о половой принадлежности лица (братъ, жена, чАдо)» (с. 103). Интересно было бы узнать, на какой пол указывает слово чАдо.
«Категория падежа обозначала отношение обозначаемого предмета. к другим словам в словосочетании и предложении» (с. 105). (Курсив мой.- Ю.Б.). От автора, не различающего звук и букву, трудно ожидать различения слова и предмета, но всё же...
«Форма звательного падежа использовалась при обращении к какому-либо лицу: ...дръ^аи чАдо..., редко - при обращении к одушевлённому имени существительному: ходатаю нашь...» (с. 105). Почему чАдо - это лицо, а х°Датаи — уже не лицо, а лишь «одушевлённое имя существительное»?
И таких перлов очень много.
Бедные студенты, бедные преподаватели!
Отношение автора к науке XX века просто шокирует. Пособие К.А. Войловой вызывает такое представление, что автор живёт в глуши и ни одной серьёзной книги или хотя бы журнальной статьи XX столетия достать не смог. Вот только глушь эту называют Москва.
Книга, которая ещё не прошла апробации в вузах страны, издана очень большим для нынешнего времени тиражом - 10 000 экземпляров. Значит, на таком же уровне, как автор, находятся и издатели? Ведь не сама же К.А. Войлова оплатила эти 10 000!
Весьма удивляют официальные рецензенты рассматриваемой книги: кафедра современного русского языка Белгородского государственного университета (заведующий кафедрой доктор филологических наук профессор Г.М. Шипицына) и сотрудник Института славяноведения Российской академии наук доктор филологических наук профессор Т. И. Вендина. Можно допустить, что они, как и К.А. Войлова, каким-то непостижимым образом не заметили того, как много в области исследования предыстории и истории и старославянского, и русского языков сделано было в XX веке. Но ведь наиболее бросающиеся в глаза противоречия и ошибки они могли бы помочь устранить. Не
покидает такое чувство, что рукопись данного учебного пособия они вообще не читали.
Добавим, что книга имеет гриф «Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению 540300 - Филологическое образование».
И такое происходит сегодня, когда многие и многие учёные бьются над тем, чтобы приличную статью или книгу, в которых ни подобного уровня, ни тем более подобных ошибок просто быть не может, издать тиражом хотя бы 100 экземпляров. И хотя бы в мягкой обложке.
Полагаю, сказанного вполне достаточно, чтобы представить себе уровень пособия К.А. Войловой. Если же читатели пожелают ознакомиться с более детальным его разбором, могу их отослать к своей брошюре «Осторожно: появилось весьма недоброкачественное учебное пособие по старославянскому языку: О книге К.А. Войловой «Старославянский язык». М.: Дрофа, 2003» (Абакан, 2003. 44 е.). Брошюра издана Хакасским государственным университетом им. Н.Ф. Катанова.
Ю.Я. Бурмистрович, д-р филол. наук, профессор Хакасского государственного университета (Абакан)
Омск литературный и театральный
Таким предстает наш город в новой книге известного омского литератора, члена Союза писателей, журналистов, театральных деятелей Сергея Повар-цова «Омская стрелка». Книга вышла в издательстве Омского государственного педагогического университета и посвящена светлой памяти родителей Сергея Николаевича - Николая Константиновича и Валерии Даниловны Поварцовых.
Название книги имеет несколько значений: это и место в центре города на слиянии двух рек, и стрелки часов, отмеривающих наше время; стрелка указывает и наш общий путь в будущее. «Место встречи изменить нельзя». Все встречи, описанные в книге Поварцова, связаны так или иначе с Омском.
Два полюса обозначились, два противоположных мотива прозвучали в «Омской стрелке». С одной стороны, «Темница Омск» и все, что с ней связано. Давид Бурлюк в стихотворении «Омское» определил наш город довольно обидными словами и выражениями: «скукотундра», «баобаба российской власти». К. Бальмонт писал об Омске: «Публика там скучная и тяжеловесная». Но это только одна сторона медали. Другая связана с «озоном культуры», «сбережением души». «Темнице Омску» противопоставлены те, кем по праву могут гордиться жители нашего города. Их имена перечислены на с. 195-196. Это те мастера культуры, которые на протяжении многих лет «дарили омичам счастье соприкосновения с большим искусством». Таких людей надо беречь. «Они - родина, они - культура», - пишет Поварцов. «Омская стрелка» и посвящена тем, кто создает «озон культуры» в нашем городе. «Забвению не подлежит» - так сказа-
но о факте короткого пребывания Давида Бурлюка в Омске, так мы можем определить и каждый очерк в книге Поварцова.
В сборнике три раздела. Первый посвящен литературным портретам известных и малоизвестных писателей, чьи судьбы в той или иной степени связаны с Омском. Перед нами проходит галерея лиц: Сергей Дуров, Константин Бальмонт, Давид Бурлюк, Василий Каменский, Антон Сорокин, Игорь Слав-нин, Семен Кирсанов, Петр Драверт, Павел Васильев, Георгий Марков, Юрий Воробьев. Отдана дань в этом разделе и омскому краеведу Ивану Семеновичу Коровкину. Чем хороша документальная литература, так это тем, что только в ней можно найти такие сведения, которые либо нужно разыскивать с большими трудностями, либо вообще никогда не найдешь. Поэтому омские любители литературы и театра будут благодарны Сергею Николаевичу за его многолетний труд по сбору и художественной обработке архивных, редких и ценных материалов.
Вторая часть книги посвящена друзьям автора. Это Николай Кузнецов и Владимир Макаров, Тимофей Белозеров и Елена Миронова, Вильям Озолин и Эдмунд Генрихович Шик.
Все, что связано с омскими театрами, вошло в состав третьего раздела. Здесь разместились рецензии на спектакли «Последний срок», «Село Степанчико-во и его обитатели», «Последняя женщина сеньора Хуана», портреты Татьяны Ожиговой, Надежды На-деждиной. «Театральные арабески», вошедшие в эту часть, необыкновенно украсили книгу Поварцова. Здесь проявилось его остроумие, мастерство рассказчика, афористичность языка. Приведу лишь некоторые примеры: «Театр не умрет никогда, потому что он - сама жизнь», «Настоящий талант всегда прост», «Не так-то просто актера полюбить», «Классикам в Омске всегда не везло». Чиновники названы в «Омской стрелке» «кабинетными сидельцами», «главна-чпупсами». «Маленькие винтики в большом бюрократическом механизме», для них характерно «административное лукавство», «им все по барабану». Кажется, что весь имеющийся у Сергея Николаевича запас иронии и сарказма обрушился на чиновников от культуры в заключительной части книги, которая называется «Озон культуры».
Мне очень понравились строчки из стихотворения Тимофея Белозерова, приведенные на с. 140: Время может быть любым: Легким и тяжелым, Хлебосольным и скупым, Скучным и веселым. Все зависит от того, Что ты сделал для него!
Так вот Сергей Николаевич Поварцов сделал для своего времени и для своего города очень много. Новая книга Поварцова «Омская стрелка» - очередной его вклад в развитие омской культурной жизни, еще одно, и довольно существенное, добавление к «озону культуры» в нашем городе.
O.A. Кутмина,
доцент кафедры русской лиетратуры XX века и журналистики ОмГУ
