CC BY
98Т.П.СЕРГЕЕВА,
кандидат технических наук,
Главная астрономическая обсерватория НАН,
Киев
Н.К.РЕРИХ И В.И.ВЕРНАДСКИЙ: МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ1
В истоках и предпосылках, заложивших основы миропонимания Вернадского и Рериха, было много общего. Они жили и творили в одну историческую эпоху, пересекаясь не только во времени, но и в пространстве. Пространством этим был Васильевский остров, где жила семья Рерихов и где располагался университет, в котором учились они оба: В.И.Вернадский с 1881 года, Н.К.Ре-рих с 1893 года. В эти годы их мировоззрение формировалось под влиянием самой передовой по тем временам мысли, представленной блестящей плеядой профессоров университета. Многие преподаватели университета посещали дом Рерихов, и среди них — Д.И.Менделеев, оказавший значительное влияние на Николая Рериха и способствовавший становлению мировоззрения Владимира Вернадского и его друзей. Много талантливых сокурсников и друзей Вернадского и Рериха находились в тех же условиях, но не все они достигли таких высот мастерства, такой творческой продуктивности и такого широкого, всеохватывающего миропонимания. Почему именно Рерих и Вернадский стали крупнейшими мыслителями ХХ века — творцами и носителями нового космического мировоззрения, способными видеть далеко вперед, опережая свою эпоху? Что объединяет натуралиста-иссле-дователя, привыкшего оперировать фактами и числами, с художником и писателем, воплощающим свое творчество в образах? Что побудило их пойти в творческих поисках и разработках много дальше своей специальности?
Ответ на эти вопросы нужно искать начиная с раннего детства, проследив от истоков весь процесс формирования их мировоззрения. Обстановка в семьях Вернадских и Рерихов способство-
1 Первый раз доклад был прочитан на секции «Наука и новая система познания», состоявшейся в МЦР 26—27 июня 2003 г. (Прим. ред.)
вала развитию интереса к познанию и осмыслению мира. Обе семьи имели тщательно подобранные библиотеки, и оба мальчика рано начали читать. С детских лет в них проявилось много общего. Внешняя сдержанность, самоуглубленность, привычка к организованному и систематичному труду, реализованная в огромном числе прочитанных книг, в сочетании с пытливостью и развитым воображением приводили к ранним размышлениям над устройством окружающего мира. Обоих увлекала история, описания путешествий и живая природа. Оба обладали той широтой интересов и многогранностью талантов, которые впоследствии проявились в синтетичности их творчества. Показателен процесс выбора ими специальности после окончания гимназии. Тяга к изучению истории породила некоторые колебания: оба думали об историческом факультете, но в итоге сделали выбор в пользу своей будущей профессии. При этом они не отказались от глубоко интересовавшей их области человеческого знания и посещали лекции по истории, а кроме того, по философии, филологии, другим предметам. Такой широкий диапазон познаний в сочетании с глубиной их осмысления и умением видеть во всем многообразии проявлений природы нечто целое заложили мощную основу космичности их миропонимания. Обладая высоким уровнем образованности, оба — и Рерих, и Вернадский, не удовлетворялись достигнутым, всегда требовательно относились к себе и стремились пополнять свои знания, главным образом путем самообразования.
Увлечение историей придавало «историчность» их мышлению. Им обоим было свойственно «переживание веков» — явление, обусловленное синтезом знаний и умением уловить («вспомнить», по выражению Вернадского) картины прошлого. Стоило им оказаться в определенном месте или соприкоснуться с древними предметами, сооружениями, даже просто обнажениями горных пород, как у них возникали образы, связанные с минувшими веками и давно проходившими процессами. «Ничто и никаким способом не приблизит так к ощущению древнего мира, как собственноручная раскопка и прикасание <...> к предмету большой древности», — писал Н.К.Рерих [11, с. 150]. Вернадский тоже отмечал возникающий у него ряд «самых разнообразных мыслей, фантазий, впечатлений» при соприкосновении с интересным для него ландшафтом, говорил о пробегающих в уме картинах былого, особенно когда он старался улавливать «не картину рельефа, а бо-
лее глубокое свойство — химические процессы», связанные с историей формирования данного ландшафта [4, с. 100]. И Вернадский, и Рерих в своем познании мира шли двумя путями: интуитивным и рациональным. Первый — отличный от научного — основывался на образном восприятии, внутренней творческой работе, свойственной художникам, как считал Вернадский [14, с 227—228]. Этот способ постижения реальности приносил озарения, прозрения, помогал находить верные направления в научных исследованиях. В дневниках, письмах жене и ближайшим друзьям Вернадский часто писал о видении внутренним взором процессов, происходящих на огромных пространственно-временных отрезках, о звучащих зовах, иногда неясных, но неотвратимо манящих, о мелодиях мысли, служащих камертоном в его размышлениях над проблемами живого вещества, о приобщении к многовековой мысли человечества. В 1886 г. в письме жене он писал: «Когда <...> в уме мелькают облики лиц, раньше над этим думавших, <...> мне кажется, точно я живу в далеких странах, в далеких временах, точно моя мысль как-то тесно сплетается с мыслью стародавних эпох и людей» [4, с. 89]. Такие творческие погружения в мир мыслей и образов приносили идеи, которые Вернадский, со свойственной ему тщательностью, проверял на практике. Он переходил ко второму — строго научному — пути изучения мира, основанному на «эмпирических фактах» и «эмпирических обобщениях». Вот как сам Владимир Иванович описывал этот процесс взаимодействия двух путей познания в своем мировоззренческом исследовании «Научная мысль как планетное явление»: «Мы видим и знаем — но знаем бытовым, а не научным образом, что научная творческая мысль выходит за пределы логики (включая в логику и диалектику в разных ее пониманиях). Личность опирается в своих научных достижениях на явления, логикой (как бы расширенно мы ее ни понимали) не охватываемые. Интуиция, вдохновение — основа величайших научных открытий, в дальнейшем опирающихся и идущих строго логическим путем, — не вызываются ни научной, ни логической мыслью, не связаны со словом и с понятием в своем генезисе. В этом основном явлении в истории научной мысли мы входим в область явлений, еще наукой не захваченную, но мы не только не можем не считаться с ней, мы должны усилить к ней наше научное внимание» [2, с. 146].
Н.К.Рерих, как художник, отдавался полностью своим «историческим настроениям» — так он называл проникновение внут-
ренним взором в изучаемую эпоху, а затем отображал увиденное в литературных произведениях и живописных полотнах («На кургане», «Из варяг в греки» и др.), достигая этим исторической достоверности, поражавшей многих ученых. Эта историческая чуткость помогала Николаю Константиновичу в его археологических исследованиях, в подготовке и проведении экспедиций, хотя и он, как ученый, никогда не делал выводов на основании одних лишь интуитивных прозрений. Примером может служить ЦентральноАзиатская экспедиция, задуманная и осуществленная Н.К.Рери-хом, по словам академика А.П.Окладникова, «в духе лучших традиций русской науки» [6, с. 5]. Гениальные предвидения Рериха определяли направления поисков, но выводы делались лишь после сбора фактического материала, проведения археологических раскопок, исследования наскальной живописи и других памятников древности, тщательного изучения этнографического и лингвистического материала. В своих философско-мировоззренческих очерках и статьях Н.К.Рерих часто говорил о необходимости синтеза красоты и мудрости, знания и искусства, научного и художественного — когда, по его выражению, «“чудесное” делается просто “научным”» [7, с. 288]. Такому синтетическому подходу способствовало и то, что мировоззрение Рериха и Вернадского формировалось не в тиши кабинетов и не только на основании прочитанных книг. Многочисленные экспедиции, в которых они участвовали, начиная со студенческой поры, не только снабжали их материалом для исследований, но и приносили, по определению Рериха, «истинные впечатления действительности». Вернадский называл этот процесс реального познания — «вопрошать» природу, «пытать» ее. Непосредственное соприкосновение с изучаемым миром ставило их как бы вне времени. Наряду с ощущением и пониманием прошлого, возникавшим благодаря «переживаниям веков», они познавали настоящее и его взаимосвязь с прошлым и будущим, что позволяло им прозревать это будущее и показывать пути его построения.
Была еще одна особенность их миропонимания, которая роднила их друг с другом и в то же время отличала от многих других. Смолоду они ощущали свою высокую ответственность перед обществом, всем человечеством. Это можно назвать чувством своего предназначения, предизбранности. Начиная с их юношеских дневников, мы можем проследить, как глубоко волновали обоих
мысль о судьбе человечества и поиск путей его эволюции. Целью и смыслом жизни для них стало служение человечеству, общему благу. Это формировало требовательное отношение к себе, проявлявшееся в критическом самоанализе и побуждавшее к активной деятельности по реализации своей цели. Уровень личной ответственности, который оба отчетливо осознавали, определял и масштаб их мышления — они мыслили категориями вселенского уровня и значения. В этом, думаю, один из основных истоков космичности их миропонимания.
Мировоззрение Н.К.Рериха основалось на философии реального Космоса, данной в Учении Живой Этики, или Агни Йоги — синтетическом учении, объединившем древние и современные знания, умозрительную философию Востока и научную мысль Запада1. Это мировоззрение можно назвать эволюционно-энергетическим. Рерих рассматривал Вселенную, Солнечную систему, планеты в ней, в том числе и Землю, всю природу, человечество и каждого отдельного человека, как взаимосвязанные элементы единой одухотворенной энергетической системы, подчиняющиеся единым эволюционным законам. Он рассматривал историю как природно-космический процесс, движущей силой которого были не смена «способов производства» и не поиск тучных пастбищ, а энергия культурно-преобразовательных устремлений человека. Рассматривая проблему древних исторических миграций, Рерих пишет: «Великие путники древности верили в свои переселения. Они не только были гонимы какими-то тяжкими условиями; они двигались в каких-то больших творческих решениях» [8, с. 23].
В основе научного и философского мировоззрения Владимира Ивановича Вернадского также лежит эволюционная идея. Это отмечают многие исследователи его творчества [5; 13]. Эволюционный подход позволил ему вывести на новый уровень такие науки, как минералогия, геохимия, радиогеология. Создавая свое эволюционное учение о живом веществе, Вернадский особое внимание уделил возникновению и развитию человека и роли человечества в геологическом преобразовании планеты. Так же как и Рерих, Вернадский считал исторический процесс природным явлением, подчиняющимся объективным законам, а его организующей силой — «энергию человеческой культуры», или «культур-
1 Подробнее о философской системе Учения Живая Этика см. [18—21].
ную биогеохимическую энергию» человека. Эта энергия, по определению Вернадского, связана с психической деятельностью организмов и становится значительной геологической силой только с появлением разума, «когда Homo sapiens охватил своею жизнью и культурной работой всю биосферу» [2, с. 126—127]. Он писал: «Исторический процесс — проявление всемирной истории человечества — выявляется перед нами в одном, но основном своем следствии — как природное, огромного геологического значения, явление» [2, с. 39].
И Рерих и Вернадский, говоря о неслучайном характере исторических процессов, отмечают влияние каких-то, наукой пока еще не исследованных, природных сил. «В истории человечества поучительно наблюдать знаменательные волны открытий, — пишет Рерих. — Нельзя сказать, чтобы они зависели лишь от случайно возбужденного интереса. Вне человеческих случайностей, точно бы самые недра земли в какие-то сужденные сроки открывают тайники свои» [8, с. 14]. Вернадский также видит в истории планеты такие особые периоды — «критические», «революционные», как он их называет, когда приходят в движение силы, не зависящие от человека и даже самой планеты. «Мне кажется, — пишет он, — что все указывает на то, что наибольшая интенсивность этих процессов проявляется в пределах биосферы. Никакого объяснения этих факторов мы не знаем, но едва ли правильна мысль большинства геологов, что причину ее надо искать внутри планеты. Вероятнее, она связана с активностью биосферы, с космичностью ее вещества. Причина лежит вне планеты» [3, с. 48]. В своем фундаментальном труде «Химическое строение биосферы Земли и ее окружения», названном им самим «книгой жизни», Вернадский пытается проанализировать и объяснить эти периоды прохождением Солнечной системы сквозь особые в энергетическом отношении участки мирового пространства, которое он называет «лабораторией грандиознейших материально-энергетических процессов» [3, с. 19]. Его понимание того, что вакуум — это не пустота, опередило принятие этой истины астрономической наукой.
Космизм мировоззрения Вернадского лучше всего выражается его собственной фразой: «Научно понять — значит установить явление в рамки научной реальности — космоса» [2, с. 38]. В этом виден целостный подход к изучению всех явлений от микрокосма — эволюции химических элементов, до макрокосма, Вселенной — того беспредельного Космоса, который В.И.Вернадский
так лаконично и так емко называет «научной реальностью». Такой подход к осмыслению эволюции природы и духовно-культурной эволюции человечества, основанный на принципе единства в многообразии, составляет методологическую основу мировоззрения как Вернадского, так и Рериха и проявляется во всех их трудах. Рассматривая условия наступления ноосферы, Вернадский отмечает вселенскость человечества — полный захват человеком биосферы «благодаря быстроте сношений и передвижений» [2, с. 44], говорит о единстве человечества на основе общеобязательности и непреложности науки [2, с. 106—107]. Ему вторит Рерих: «Знание должно быть всемирным и поддержано в полном сотрудничестве. Пути сообщения не знают преград, также и пути знания должны процветать в обмене мнений» [12, с. 213].
Идее единства человечества они уделяли особое внимание. Накануне первой мировой войны В.И.Вернадский пишет в статье «Задачи высшего образования нашего времени» о значении науки и образования для демократизации жизни, о том, что сила знания есть единственный вид культуры, способной объединить человечество. Он широко трактует понятие знания, подразумевая, что непрерывный и нескончаемый (до старости) процесс получения все новых и новых знаний и мастерства (квалификации) предполагает и повышение общей культуры человека. Вернадский считал, что научная мысль благодаря ее «логической обязательности», «логической непререкаемости» и «вселенскости» может служить основой духовного единства человечества [2, с. 63]. Рерих дополняет эту идею понятием Красоты. По его виденью не просто научное знание, но знание, озаренное светом красоты, принесенной истинным искусством, может поднять человечество над его современным состоянием. В выступлениях, очерках, дневниках Николай Константинович много пишет об универсальном языке искусства, его объединяющей силе и благотворном воздействии на каждого человека. Рерих считал, что основой единения человечества будет служить Культура, вмещающая все виды его духовной деятельности: этизированную науку, истинное искусство, синтез философской мысли и лучшие достижения религиозно-этического опыта. «Ведь вы знаете: вне искусства религия недоступна, вне искусства дух нации отсутствует, вне искусства темна наука», — писал он в 1920 году [9, с. 139]. «Откуда же придет познание сущности вещей?Откуда придут мудрые взаимные
отношения? Откуда придет единение? То единение, которое служит верным залогом наступательных, твердых движений. Только на почве истинной красоты, на почве подлинного знания установятся отношения между народами. И настоящим проводником будет международный язык знания и красоты искусства. Только эти проводники могут установить глаз добрый, так необходимый для будущего созидания» [9, с. 134].
Это не были идеалистические построения оторванных от жизни кабинетных ученых. И Вернадский и Рерих были реалистами-практиками, умеющими воплощать идеи в жизнь. Не отвлеченные рассуждения, а наблюдения и «эмпирические обобщения» приводили их к пониманию того, что развитие и совершенствование сознания человека, сила творческой мысли, воплощенная в созидательном труде, являются той эволюционной основой, которая позволит построить лучшее будущее человечества. В связи с этим оба мыслителя особую роль отводили творчеству, работе мысли и сознания. Еще в июле 1894 года в письме жене Вернадский писал: «Мысль в общей жизни человечества — все, самое главное» [4, с. 93]. Он считал, что человеческая мысль, работа духа отдельной творческой личности формируют духовный облик всего человечества. «Нельзя забывать, — отмечает он в статье «Памяти П.К.Алексата», — что самостоятельная творческая научная работа, как всякая духовная творческая работа, накладывая свой отпечаток на весь духовный облик человечества, одновременно неуловимыми путями могущественным образом отражается на окружающих. Нельзя забывать, что духовная сила общества создается только существованием в его среде творческой самостоятельной работы отдельных лиц во всех областях культурной жизни — науки, философии, религии, искусства, общественной жизни. Если бы даже данной личности не удалось реально воплотить в жизнь ею созданное, то самое существование ее творческой работы есть уже акт общества» [14, с. 265]. Вернадский считал, что работа мысли не пропадает, даже если о ней не знает никто. «Я думал и думаю, что мысль и ее выражение не пропадают, даже если никто не узнает о происходившем духовном творении...» — писал он в 1928 году [1, с. 5]. Утверждая неуничтожимость действия мысли, даже если она не проявлена через преобразующую деятельность человека, Вернадский в самой мысли, как проявлении человеческого разума, предполагает некую энергетическую субстанцию. В своей «книге
жизни» он обращает внимание на то, что человеческий разум «в нашем построении окружающей среды», казалось бы, «не является формой энергии, а производит действия ей отвечающие. Отмечая это как эмпирический факт, — пишет ученый, — я думаю, что дальнейшее развитие научных данных позволит нам выйти из этих, может быть, кажущихся противоречий с одним из основных законов естествознания — законом сохранения энергии» [3, с. 272]. Эти поразительные в своей необычности и в то же время убедительно логичные выводы мыслителя-натуралиста перекликаются с размышлениями об энергетической природе и силе мысли Н.К.Ре-риха, высказанными им, в частности, в очерке «Сила мысли» [8, с. 29], и с утверждениями Живой Этики. Рассмотрим лишь несколько примеров: «Из всех созидательных энергий самой высокой остается мысль» [16, 19], «По современной терминологии мыслительная энергия скорее должна входить в физические науки» [15, 323], «Мысль должна изучаться в лучших научных учреждениях. Мысль должна быть поставлена во главу физических условий жизни» [15, 341].
И еще одно положение Живой Этики находит свои параллели в трудах Вернадского: «Не мозговое вещество мыслит» [17, 234]. Вернадский, сопоставляя неизменность в течение сотен тысячелетий скелета и черепа человека и существенный рост человеческого разума, а особенно углубление его использования, приходит в выводу, что «разум есть сложная социальная структура, построенная как для человека нашего времени, так и для человека палеолита на том же нервном субстрате, но при разной социальной обстановке, слагающейся во времени (пространстве-времени по существу)» [2, с. 127]. Более того, он не считает разум человека «конечной, максимальной формой проявления жизни», утверждая, что «для натуралиста разум есть преходящее проявление высших форм жизни Homo sapiens в биосфере, превращающей ее в ноосферу» и что «человек не есть “венец творения”». И дает интересный прогноз: «В порядке десятитысячелетий изменение мыслительного аппарата человека может оказаться вероятным и даже неизбежным», приводя к более мощному познанию на планете в ее геологическом будущем [2, с. 101]. Эти размышления ученого-натуралиста перекликаются с основополагающими положениями Живой Этики о совершенствовании сознания земного человечества, повышении уровня и увеличении масштаба познания
в процессе космической эволюции. Н.К.Рерих также во многих своих очерках поднимает вопросы формирования сознания и совершенствования мышления с целью эволюционного продвижения в будущее, для созидания этого лучшего будущего.
Отмечая действенность мыслительной энергии, и Рерих, и Вернадский указывают на большое значение качества и направленности мысли. Вернадский подчеркивал, что точная научная мысль как планетная сила выступает на первый план, проникая и изменяя всю духовную среду человеческих обществ; человек становится геологической силой, биосфера переходит в ноосферу — сферу научно управляемого разума человека. Благосостояние и само существование планеты зависит теперь от человека, его сознания, направления его мыслительного творчества. В своей «книге жизни» он писал: «.человек сейчас намеренно и стихийно меняет всю окружающую его природу, является геологической силой, ближайшее будущее которой почти безгранично, и человеческий разум и воля способны целиком переработать всю окружающую его природу. Те возможности, которые открываются при этом для ближайшего будущего, кажутся нам безграничными» [3, с. 272]. Но Вернадский отмечал и то, что творческая научная мысль, которая способна созидать, еще «не вошла в жизнь», поэтому «под влиянием окружающих ужасов жизни наряду с небывалым расцветом научной мысли, приходится слышать о приближении варварства, о крушении цивилизации, о самоистреблении человечества» [2, с. 21].
И Вернадский и Рерих считали, что объективные законы эволюции ведут к прогрессу. «Человек, — писал Вернадский, — должен понять, <...> что он не есть случайное, независимое от окружающего — биосферы или ноосферы — свободно действующее природное явление. Он составляет неизбежное проявление большого природного процесса, закономерно длящегося в течение по крайней мере двух миллиардов лет». И подчеркивал далее, что «научное знание, проявляющееся как геологическая сила, создающая ноосферу, не может приводить к результатам, противоречащим тому геологическому процессу, созданием которого она является» [2, с. 21]. Эти же идеи, выраженные другим, более поэтическим языком, мы находим и у Рериха: «Не может человеческое существо, отражающее в себе все сияние Космоса, ограничить себя мерзостью, духовною нищетою, ложью, ради тленности сегодняшнего дня. Ранее или позднее психическая энергия восстает мятежом, если ей не
дано широкое русло прекрасного восхождения. История человечества дала достаточно примеров мятежа психической энергии. Этот опыт достаточен для того, чтобы напомнить человечеству, насколько оно должно сознательно обратиться к творческой мысли, к светлому строительству, понимая его не как далекую отвлеченность, но как неотложную насущную потребность» [10, с. 147]. Используемое Рерихом понятие психической энергии, составляющее одну из категорий философии Живой Этики, по сути очень близко к понятию преобразующей планету культурной геохимической энергии человечества, введенному Вернадским.
Работая над главным трудом своей жизни — учением о живом веществе, Вернадский приходит к выводу о вечном существовании жизни в Космосе, о ее безначалии. Не получив поддержки у современных ему ученых, он обращается к древней философской мысли, к философской традиции Востока, к трудам Вивека-нанды, и в восточной мудрости находит подтверждение своим идеям. Отмечая, что вопрос о том, является ли жизнь в Космосе лишь планетным явлением, наукой еще не изучен, Вернадский ссылается на ряд философских систем, в которых «жизнь рассматривается как одно из главных всегдашних проявлений реальности» [2, с. 150]. Сочетая высокие взлеты прозрений, точные опыты и количественные подсчеты, Вернадский приходит к выводу о единстве и взаимодействии косной и живой материи Земли с Космосом, о единых законах их развития. Размышляя о бессмертии, он формулирует идею автотрофного человека. Понятие «автотрофного человечества», введенное Вернадским, так же как и «лучистое человечество» Циолковского, очень близко к понятиям миров иных состояний материи, о которых говорит Живая Этика. Отображение этих миров мы видим в художественном и литературном творчестве Н.К.Рериха.
Близость мировоззренческих позиций В.И.Вернадского и Н.К.Рериха не случайна. Кроме совпадения внешних условий (высокий мировоззренческий потенциал той эпохи и окружающих людей, получение прекрасного образования) каждый из них обладал одинаковыми личными качествами, заданными высоким духовным и нравственным уровнем. Острый ум, ясное мышление, прекрасная память сочетались с богатым художественным воображением, чутким восприятием и готовностью принять самые необычные проявления жизни. Это давало возможность
подняться над обыденностью и увидеть мироздание с космической высоты. Оба смело шли новыми путями, не оглядываясь на традиции и условности современности. Они были истинными новаторами, каждый в своей области: Вернадский — в естествознании, Рерих — в живописи. При этом они оба по-новому осмыслили и показали процессы космической эволюции человечества.
Но, пожалуй, самым главным качеством, их объединяющим, является способность к синтезу. Гармоничное сочетание и взаимодействие художественности и строгой логики, тонкости восприятия и умения реализовать в грубой, временами враждебной среде свои идеи, широкого, всеохватного взгляда и внимания к мельчайшим подробностям проявлялось в тех поистине удивительных обобщениях, которые выделили их из среды современников. Мы часто в научных трудах В.И.Вернадского встречаемся с удивительным явлением — великие открытия сделаны им на основе обобщений исследований других ученых, которых он самым тщательнейшим образом перечисляет в своих статьях и книгах. На первый взгляд могло бы показаться, что он не открывал ничего нового. Но именно его синтетичному мышлению оказались подвластны такие обобщения, которые привели к созданию совершенно новых направлений в науке: геохимии, биогеохимии, космохимии, радиогеологии, не говоря уже о его эволюционном учении о живом веществе, биосфере и ноосфере. У Н.К.Рериха способность к таким обобщениям нашла отражение во всем художественном и научном творчестве, выразилась в его культурноисторической концепции эволюции человечества.
Значение и смысл идей В.И.Вернадского еще до конца нами не постигнуты. Его творческое наследие, так же как и творчество Н.К.Рериха, предстоит изучать не одному поколению исследователей. Изучать, опираясь на то новое космическое мировоззрение, носителями которого они являлись в XX веке и которое в нашем XXI набирает силу и утверждается. Мировоззренческие построения Вернадского прокладывают мост от современной науки к науке будущего, основы которой заложены в философии Живой Этики и представлены в жизни и творчестве Рериха. Живая Этика утверждает, что эволюцию движут герои, беззаветные труженики духа. И Владимир Иванович Вернадский, и Николай Константинович Рерих являются такими героями. Вернадский поднял науку на высочайший уровень, показал, что творческая
мысль ученого является преобразующей силой космического масштаба. Рерих поднял на такую же высоту искусство, художественное творчество. Высоконравственная созидающая наука Вернадского и несущее красоту искусство Рериха содержат в себе мощнейший преобразующий потенциал, раскрытие которого позволит человечеству выйти из техногенного кризиса и начать строить на Земле новое прекрасное будущее.
Литература
1. Цит. по: Аксенов Т.П. Вернадский. М.: Молодая гвардия, 2001.
2. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М.: Наука, 1991.
3. Вернадский В.И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружение. М.: Наука, 1965.
4. Вернадский В.И. Я не могу уйти в одну науку... // Прометей. Т. 15. М.: Молодая гвардия, 1988.
5. НазаровА.Г. Единство жизни и природы в творчестве В.И.Вернадского // Бюллетень Комиссии по разработке научного наследия академика В.И.Вернадского. М.: Наука, 2003. № 17.
6. Окладников А.П. Предисловие // Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Aзии. Хабаровск, 1982.
7. Рерих Н.К. Aлтай — Гималаи. Рига: Виеда, 1992.
8. Рерих Н.К. Врата в будущее. Рига: Виеда, 1991.
9. Рерих Н.К. Гималаи — Обитель Света. Aдамант. Самара: Ara^ 1996.
10. Рерих Н.К. Держава Света. Священный дозор. Рига: Виеда, 1992.
11. Рерих Н.К. Листы дневника. В 3 т. Т. 1. М.: МЦР, 1999.
12. Рерих Н.К. Нерушимое. Рига: Виеда, 1991.
13. Семенова С.Г. Aктивно-эволюционная мысль Вернадского //Прометей. Т 15. М.: Молодая гвардия, 1988.
14. Страницы автобиографии В.И.Вернадского. М.: Наука, 1981.
15. Учение Живой Этики. Братство. М.: МЦР, 1996.
16. Учение Живой Этики. Знаки At™ Йоги. М.: МЦР, 1994.
17. Учение Живой Этики. Мир Огненный. Ч. II. М.: МЦР, 1995.
18. Шапошникова Л.В. Веления Космоса. М.: МЦР, 1995.
19. Шапошникова Л.В. Мудрость веков. М.: МЦР, 1996.
20. Шапошникова Л.В. Град светлый. М.: МЦР, 1998.
21. Шапошникова Л.В. Тернистый путь красоты. М.: МЦР, 2001.
