CC BY
485
Мотив преступного поведения: основные характеристики
Статья посвящена сущности мотива как многокомпонентного психологического образования, определяющего поведение человека, то, ради чего оно осуществляется. Утверждается, что мотив «многослоен», его бессознательный аспект обладает в ряде случаев определяющей силой. Без анализа мотива понять индивидуальные причины преступления невозможного.
Ключевые слова: мотивация, потребности; бессознательные мотивы.
Yu.M. Antonyan, Doctor of law, professor, honored worker of a science of the Russian Federation, the main research associate of Ministry of Internal Affairs All-Russian research institute of Russia;
E.K. Volkonskaya, Сandidate of law, teacher of the chair of criminal law and criminology of the Moscow Regional Branch of Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation; e-mail: [email protected]
Reason of criminal behavior: basic descriptions
Sanctified to essence of reason as multicomponent psychological education, qualificatory behavior of man, then, for the sake of what it comes true. It becomes firmly established that reason «is multi-layered», his unconscious aspect possesses in a number of cases qualificatory force. Without the analysis of reason to understand individual reasons of crime impossible.
Key words: reason, motivation, necessities, unconscious reasons.
Антонян Юрий Миранович
доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, главный научный сотрудник
Всероссийского научно-исследовательского института МВД России
Волконская Екатерина Константиновна
кандидат юридических наук,
преподаватель кафедры уголовного права и криминологии
Московского областного филиала Московского университета МВД Российской Федерации ([email protected])_
Как известно, в основе любого мотива лежит потребность. Вместе с тем учеными разных научных школ по-разному оценивается степень ее влияния на мотив, некоторые из них придают основное значение именно ей, остальные - другим психологическим образованиям (цели, побуждению, намерению, устойчивым свойствам личности, психическому состоянию и т.д.). В то же время давно высказано мнение о том, что мотив является интегративным понятием, отражающим совокупность субъективных факторов, которые детерминируют поведение. Ряд ученых -Вундт, Е.П. Ильин, Д.Н. Узнадзе, М.Ш. Маго-мед-Эминов, В.А. Терентьев, А.Н. Леонтьев, В.Г. Леонтьев - сходятся во мнении, что мотив следует рассматривать как системное психологическое образование что, на наш взгляд, справедливо. Иными словами, в отличие от монистического представления о мотиве, понимание последнего как системного образования является результатом объединения ряда концепций в единую общую научную схему, рассматривающую мотив не как один опреде-
ленный психологический феномен, связанный с потребностью, целью или побуждением, а совокупный продукт таких феноменов.
В исследованиях проблем мотивации много внимания уделяется пониманию того, какие психологические феномены составляют мотив. В. Вундт объединяет в мотиве представления (основание) и чувства (побуждение) [1, с. 126]. В.А. Терентьев подходит к раскрытию структуры мотива с традиционных общепсихологических позиций, постулирующих трехкомпонент-ность всякого психического явления, т.е. наличие в мотиве интеллектуального, волевого и эмоционального компонентов [2, с. 37]. В.Г. Леонтьев внутреннюю психологическую структуру мотива представляет двумя подструктурами: подструктурой свойств, образующих мотивационное ядро (содержание, направленность, значимость, динамичность, эмоциональность, установка, волевые свойства), и подструктурой функций (действий), в которых проявляются его свойства (побудительная, селективная, когнитивная, целемоде-лирующая, смыслообразующая, регулятивная)
150
[3, с. 93-94]. Е.П. Ильин включает в мотив потребности, предпочтения, образ предмета, опредмеченное действие, опредмеченную цель и др. [4, с. 117].
Мы будем говорить о мотиве как о совокупности субъективных факторов, среди которых можно выделить волевые, эмоциональные, интеллектуальные, потребностные и иные детерминанты.
Современное сравнительное исследование существующих представлений о сущности мотива провел Ильин, результаты которого им отражены в работе «Мотивация и мотивы». Существующие монистические представления о сущности мотива в зависимости от того, какой психологический феномен принят за мотив, Ильин объединил в восемь концепций: 1) мотив как потребность; 2) мотив как цель (предмет удовлетворения потребности); 3) мотив как побуждение; 4) мотив как намерение; 5) мотив как устойчивые свойства (личностные диспозиции); 6) мотив как состояние; 7) мотив как формулировка; 8) мотив как удовлетворенность [4, с. 46-64]. Анализ указанных представлений позволил ему заключить, что монистические подходы к рассмотрению сущности мотива, когда за него принимают то потребность, то цель, то намерение, то побуждение, то свойства личности, то состояния, себя не оправдывают [4, с. 63]. Но в каждой из концепций он обнаружил рациональное зерно, отражающее одну из сторон мотива как основания действия, поступка, деятельности, поведения. Исходя из этого, Е.П. Ильин видит решение вопроса о сущности мотива в объединении существующих взглядов в единую и непротиворечивую концепцию. Отсюда он рассматривает мотив как «сложное интегральное (системное) психологическое образование» [4, с. 115].
Признавая справедливость системного подхода, мы не разделяем точек зрения тех авторов, которые сущность мотива определяют наряду с такими составляющими, как цель (предметом удовлетворения потребности), намерение, формулировка и удовлетворенность. По нашему мнению, системное представление мотива должно складываться из положений концепций: «мотив как потребность», «мотив как побуждение», «мотив как устойчивые свойства (личностные диспозиции)», «мотив как состояние», а, главное, мотив как то, ради чего действует человек.
Главную причину наших расхождений во взглядах, например, с Ильиным, видим в различиях в понимании структуры мотива и связанного с ней вопроса об осознаваемости мотива. Е.П. Ильин структуру мотива рассматривает шире и включает в нее помимо потребностей, интересов, склонностей, установок и др.
целевой блок (образ предмета, могущего удовлетворить потребность, опредмеченное действие, потребностную цель, представление процесса удовлетворения потребности. Вследствие этого он полагает, что мотивы всегда осознаваемы, что, на наш взгляд, ошибочно. Поэтому Е.П. Ильин находит «рациональные зерна» в представлениях «мотив-цель», «мотив-намерение», «мотив-формулировка», «мотив-удовлетворенность».
Для обоснования того, что сущность мотива следует определять системно, исходя из положений совокупности монистических представлений, но при этом не всех из них, рассмотрим каждую монистическую концепцию. Вначале приведем сжатый анализ концепций, в которых наряду с недостатками (поскольку монистическая концепция не может дать полноценного представления о мотиве) мы обнаружили положения, отражающие сущностные характеристики мотива, вследствие чего представляющие значение для определения сущности мотива. К ним относятся: «мотив как потребность», «мотив как побуждение», «мотив как устойчивые свойства (личностные диспозиции)», «мотив как состояние».
1. Мотив как потребность (А.Ф. Зелинский, В.С. Мерлин, С.Л. Рубинштейн).
Описание: побудителем действий (деятельности и поведения) человека является потребность («источником мотивообразования может стать актуальная потребность» [5, с. 63]); основой для этого служит то, что в значительной степени потребностью объясняется, почему человек хочет проявить активность, а также, откуда берется энергия для проявления человеческой активности (так как в потребности содержится стремление).
Недостатки: 1) потребность далеко не всегда позволяет судить о том, ради чего проявляется активность, в чем ее личностный смысл; 2) принятие потребности за мотив ведет к ошибочным утверждениям, когда говорят об удовлетворении мотива, а не потребности, о наследственных и приобретенных мотивах (В.С. Мерлин).
Достоинства: потребность позволяет объяснить причину конкретного противоправного действия (поступка, деятельности, поведения).
2. Мотив как побуждение (Б.С. Волков, М.И. Еникеев, В.И. Ковалев, В.Н. Кудрявцев, Г. Олпорт, И.М. Сеченов, Х. Хекхаузен).
Описание: 1) в качестве мотива рассматривается любая причина, вызывающая побуждение, любой стимул, объект (как внешний, так и внутренний (И.М. Сеченов, Г. Олпорт, В.Н. Кудрявцев); либо 2) мотив рассматривается только как внутреннее осознанное побуждение, отражающее готовность человека к дей-
151
ствию или поступку (М.И. Еникеев, В.И. Ковалев, Х. Хекхаузен).
Недостатки: 1) принятие побуждения за мотив не позволяет объяснить причину и смысл проявляемой человеком активности. В.Н. Кудрявцев прямо указывает на то, что мотив не несет в себе смысла (значения): «смысл мотива - это лишь побуждение, но вовсе не весь механизм определенной деятельности», т.к. «содержание деятельности, ее регуляция определяются не только мотивом, но и целями, объектом, возможностями субъекта и всей сложившейся ситуацией» [6, с. 48]; 2) побудительностью обладает не только само побуждение, но и потребность, причем побуждение можно рассматривать как состояние внутреннего (потребностного) напряжения - состояние, одинаковое для разных мотивов [4, с. 58].
Достоинства: позволяет раскрыть энергетическую сторону мотива: мотив всегда побуждает либо что-то делать, либо не делать.
3. Мотив как устойчивые свойства (личностные диспозиции (Дж. Аткинсон, М.Ш. Магомед-Эминов, М. Мадсен, В.С. Мерлин, Х. Мюррей, К.К. Платонов).
Описание: в качестве мотивов, наряду с психическими состояниями, могут выступать и свойства личности. Б.В. Зейгарник, опираясь на введенный Г. Олпортом для обозначения механизма развития личности термин черта, считает, что это не черта личности, а черта-мотив, черта-интерес.
Недостатки: 1) свойства личности не объясняют, почему человек проявляет активность; 2) Ильин указывает, что «многие личностные свойства (диспозиции) скорее являются потребностями, например стремление к деятельности, к наслаждению, потребность в новых впечатлениях, либидо, потребность в самосохранении, в знаниях, стремление к самоуважению, к творчеству, художественная потребность» [4, с. 60].
Достоинства: личностные качества позволяют судить о смысле конкретного мотива для конкретной личности, иными словами ответить на вопрос «ради чего осуществляется активность?».
4. Мотив как состояние (Дж. Гилфорд, Р.А. Пилоян, Е.Р. Хилгард).
Описание: мотив рассматривается как особое состояние человека, заставляющее его действовать или бездействовать, в том числе как эмоция, которая, по существу, тоже является состоянием.
Недостатки: 1) мотив-состояние не объясняет причину своего существования - какова потребность, которая лежит в основе мотива-ционных состояний (принятие же за мотив-состояние «модель потребностного состояния» будет ошибочным, т.к. последняя является
одним из видов цели (целевым состоянием); 2) принимать за мотив эмоцию - значит ограничиваться лишь сферой в основном врожденно сформированных сигнализаторов смысла тех или иных действий, в то время как в регуляции поведения социализированной личности доминирующую роль играет воля, а не только эмоции.
Достоинства: мотивационные состояния (установки, интересы, желания, стремления, влечения) определяют, нужна ли активность, а эмоции - значимость активности, ее полезность или вредность; вместе они обеспечивают энергетическую мобилизацию организма.
Теперь приведем краткие результаты анализа концепций, которые, на наш взгляд, явно недостаточно отражают сущностные стороны мотива, вследствие чего не столь значимы для определения глубинного содержания мотива. К ним относятся: «мотив как цель», «мотив как намерение», «мотив как формулировка», «мотив как удовлетворенность».
1. Мотив как цель (предмет удовлетворения потребности (А.Н. Леонтьев, С.П. Манукян, С.Л. Рубинштейн).
Описание: предметы становятся объектами желаний и возможными целями действий субъекта, когда он включает их в практическое осознание своего отношения к потребности (С.Л. Рубинштейн).
Недостатки: поскольку цель - это «психическая модель возможного и необходимого результата действий» [7, с. 200], то: 1) цель не участвует в формировании мотива, но мотив, наряду с внешними обстоятельствами и личностными особенностями индивида, оказывает влияние на выбор лицом цели. Тем самым, цель указывает на предполагаемый результат действия, т.е. то, на что устремлена активность, но никак «не почему?» и «ради чего?» она осуществляется, поскольку цель есть самостоятельный элемент поведения и вторичный по отношению к мотиву; 2) выбор цели предполагает осознанность мотива, однако зачастую мотив не осознается субъектом. Неверно отождествлять мотив и цель, во многих случаях (в том числе при совершении преступлений) никакая цель и не ставится.
2. Мотив как намерение (Л.И. Божович, К. Левин).
Описание: прямо не отождествляя намерение с мотивом , за намерением признается побудительная сила и ее тесная связь с мотивацией и мотивом.
Недостатки: 1) поскольку намерение представляет собой «сознательно принимаемое решение достичь определенной цели с отчетливым представлением средств и способов действия» [8, с. 215], то: 1) аналогично цели намерение вторично по отношению к мотиву;
152
2) намерение обычно связано с сознательной детерминированной мотивацией, но мотивы зачастую бессознательны.
3. Мотив как формулировка (П.И. Иванов, К. Обуховский).
Описание: мотив - это формулировка цели и средств; он отражает лишь содержательную сторону. Формулировка помогает человеку уяснить цель действия и дает возможность принять решение о начале действия.
Недостатки: 1) формулировка не может не быть вторичной по отношению к мотиву: она дает представление о том, как понимает мотив тот или иной автор, отражая направленность действия (поступка), обеспечивая осознанность цели и средств активности, она показывает, на что направлено действие и какими средствами его нужно осуществить, но не объясняет, чем вызвана активность и какой в ней личностный смысл; 2) мотив-формулировка, обеспечивая осознанность цели и средств активности, предполагает осознанность мотива, но зачастую мотивы не осознаются субъектом.
4. Мотив как удовлетворенность (неудовлетворенность (В.Г. Асеев, А.Г. Ковалев, П.М. Якобсон).
Описание: человеческим поведением движет неудовлетворенность, которая возникает после реализации цели или же та удовлетворенность, которая открывает человеку перспективу новой деятельности (В.Г. Асеев [9, с. 30], А. Г. Ковалев) или удовлетворение (П.М. Якобсон).
Недостатки: 1) удовлетворение является следствием достижения цели - удовлетворения потребности; «это эмоциональное состояние, возникающее вследствие реализации мотива» [4, с. 63]. А значит, оно не может являться ни мотивом, ни фактором, влияющим на его формирование: удовлетворение - следствие реализации мотива; 2) удовлетворенность как положительное оценочное отношение к выполняемой деятельности может оказывать влияние на сохранение мотивационной установки ее дальнейшего выполнения, но удовлетворенность не является непосредственным побудителем этой деятельности; удовлетворенность может объяснить лишь причину выполнения на протяжении длительного времени одного и того же действия, но не причину самого действия.
Таким образом, проведенный анализ монистических представлений о сущности мотива позволил нам обнаружить рациональные стороны в ряде из них. В частности, сущностные стороны мотива зафиксированы в следующих концепциях: «мотив как потребность», «мотив как побуждение», «мотив как устойчивые свойства (личностные диспозиции)», «мотив как
состояние». Значит обоснованным полагаем отражение в системном понимании сущности мотива таких его сторон, как потребностная, побуждающая, личностная и психического состояния.
Потребностная сторона отражает основополагающий компонент мотива - потребность. Побуждающая сторона показывает на детерминирующую силу мотива к активности. Личностная сторона свидетельствует о зависимости мотива от личностных особенностей субъекта. Сторона мотива как психического состояния свидетельствует о его наполнении моти-вационными состояниями (установками, интересами, желаниями, стремлениями, влечениями) и эмоциями (мы не говорим о воле (волевом состоянии) как компоненте мотива, поскольку воля предполагает осознание значимости планируемого результата, в то время как мотив зачастую носит неосознанный характер).
Наше понимание сущности мотива основывается на представлении личности как системного образования, отражающего волевые, эмоциональные, интеллектуальные, потреб-ностные и иные субъективные факторы, которые детерминируют поведение.
Мотивация - это внутренняя детерминация поведения и деятельности, психический процесс, преобразовывающий внешние воздействия во внутреннее побуждение. Поэтому внешние стимулы, которые хотя и могут оказать влияние на мотивацию, отождествлять с мотивом неверно (воздействие социального окружения, боль, вызванная насилием, препятствие на пути - это лишь внешние стимулы). Таким образом, сущность мотива отражает понимание его как многокомпонентного психологического образования.
Существенное значение в объяснении преступного поведения имеют внутренние, глубинные (смысловые), не осознаваемые личностью мотивы. Это мотивы бессознательной сферы. Именно бессознательные мотивы преступления, которые иногда могут совпадать с осознаваемыми, часто являются подлинными мотивами деяния. Указанные мотивы отражают основные личностные свойства и связаны с прожитой человеком жизнью. Бессознательные мотивы преступного поведения нередко связаны с особым отношением к смерти, спонтанным ожиданием агрессии, дезадаптацией, отчужденностью и повышенной тревожностью личности, на уровне психики они выполняют функции защиты - и физической, и психологической.
Таким образом, одни мотивы осознаются, другие нет; первые образуют рациональный уровень мотивации, вторые - смысловой. Первый выполняет функции непосредственного удовлетворения лежащих на поверхности по-
153
требностей: например, убийство из мести, желание завладеть чужим имуществом и тем самым повысить собственное благосостояние, второй позволяет понять, почему данному человеку необходимо повысить свое благосостояние, и т. п. Бессознательные мотивы образуют смысловой уровень мотивации, который возникает, развивается и реализуется на ином, глубинном уровне, и его содержанием является постоянное утверждение своего «я», защита своего биологического и социального существования. Теснейшим образом переплетаясь, взаимодействуя, взаимодополняясь, эти два уровня усиливают друг друга и детерминируют преступное поведение.
На первый взгляд, возникает представление о том, что речь идет о двух совершенно разных (самостоятельных) мотивах - рациональном мотиве и смысловом мотиве. А именно: в одном случае - о психологическом образовании, основанном на очевидных потребностях и тем самым имеющем вроде бы поверхностный характер, отображающем в сознании человека лишь предмет удовлетворения осознаваемой потребности. В другом случае - о более адекватном понимании мотива - о психологическом образовании, основанном на неосознаваемых потребностях и возникающем, развивающемся и реализующемся на бессознательном уровне.
Чтобы понять саму природу бессознательной мотивации человеческого поведения, необходимо обратиться к проблеме структуры человеческой психики. Она, на наш взгляд, состоит из трех частей: сознания, индивидуального бессознательного и коллективного бессознательного.
Индивидуальное бессознательное включает в себя невспоминаемые впечатления, в том числе и особенно детства и отрочества, которые вытеснены из сознания в силу их травма-тичности или неактуальности, ненужности в настоящее время, а также выработанные данным человеком автоматизмы и имеющиеся у него инстинкты. Названные впечатления приобретают автономное существование, они ригидны и могут не поддаваться внешним влияниям. Индивидуальное бессознательное формирует соответствующие мотивы, выявление которых способно объяснить такие, например, действия, как жестокая агрессия против детей и подростков.
Коллективное бессознательное состоит из приобретенных конкретной личностью архетипов, которые также направляют его поведение. Это архетипы отца, матери, Родины, бога, друга, врага, чужого, злодея и т.д., их достаточно много. Чрезмерная психологическая связь с архетипом Родины, например, может породить ложный патриотизм, чреватый терроризмом, а
архетип чужого - вызвать к жизни преступный экстремизм.
Если исходить из понимания мотива как многокомпонентного психологического образования, интегрирующего потребности, мотива-ционные состояния (установки, интересы, желания, стремления, влечения) и эмоции, внутренне детерминирующего поведение личности, то можно прийти к ложному выводу о том, что в двух указанных случаях речь идет об одном и том же мотиве в единственном его понимании: предметный уровень мотива - это внешняя форма мотива, который сформирован смысловым мотивом, находящимся изначально и/или так и остающимся как бы внутри, вне сознания личности. В основе мотива, осознаваемом или нет - не лежит одна и та же потребность, единая для обоих видов мотивов.
Для объяснения конкретного преступления нас интересуют мотивы любого уровня, которые детерминируют преступное поведение. Вместе с тем, как представляется, всегда необходимо выявлять смысловой мотив (мотивы). В одних случаях смысловой мотив будет совпадать с предметным и, соответственно, осознаваться преступником, в другом же случае смысловой мотив не будет совпадать с предметным и, следовательно, будет скрыт от сознания преступника.
Когда в уголовном законе говорится о мотивах преступления, имеется в виду осознаваемый мотив. Поэтому можно сказать, что бессознательные мотивы еще не получили правовой статус. Но знание о них, их выявление и оценка чрезвычайно важны для криминологии.
Однако не следует пренебрегать значением предметного мотива. Его значение велико для соблюдения принципа справедливости уголовной ответственности, требующего, чтобы наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, были справедливыми, т.е. соответствовали, в том числе, характеру общественной опасности преступления (ст. 6 УК РФ). А характер общественной опасности определяется мотивом (или мотивами) преступного посягательства.
Степень влияния бессознательных мотивов на поведении личности различна. Она определяется степенью зависимости субъекта от конкретных условий его существования. Чем более жесткой является эта зависимость, тем более вероятным оказывается совершение преступления, причем зависимость начинает управлять поведением в той степени, в которой он не осознает ее существования. Когда человек жестко привязан к конкретным внешним условиям, недостаточно выделяет сам себя из среды, без остатка растворяется в происходящем, он не может дать адекватный
154
анализ и оценку внешним условиям, действиям других лиц, а следовательно, и принять автономное решение. Поэтому преступники почти не способны подняться над возникшей жизненной ситуацией, взглянуть на нее со стороны, избрать иной, кроме противоправного, разрушительного, способ ее разрешения.
Таким образом, для того, чтобы понять мотивы преступления, необходимо установить, какую функцию (или функции) выполняют мотивы в отношении личности, какую «службу» ей служат, в чем для нее психологическая «выгода» от совершения преступных действий, побуждаемых данными стимулами. Любое субъективное побуждение должно освещаться с позиций личностного смысла, личностной значимости.
Значение данного подхода непереоценимо, поскольку признание за каждым поступком, в том числе преступным, определенного смысла, соответствующей личностной значимости не позволяет совершить как научными, так и практическими работниками следующих ошибок:
1) констатации отсутствия мотива преступления и/или принятия за мотив хулиганских побуждений, когда подлинный мотив выявить не умеют. М.И. Еникеев неверно указал: «Каковы побудительные механизмы, например, такого деяния, когда преступник неспровоцированно нападает на незнакомого человека, избивает его с особой жестокостью? В чем состоит мотив такого преступления? Его просто нет» [10, с. 145], объясняя это полезависи-мостью поведения субъекта, т.е. его преобладающей ориентацией на любые валентные (обладающие побудительной силой) для его психики объекты, появляющиеся в поле восприятия. В другой публикации М.И. Еникеев пришел к иному, на наш взгляд, верному выводу о том, что «даже самые на первый взгляд бессмысленные преступления всегда имеют определенный смысл для преступника, соответствующую личностную значимость для него. Каждое преступление определенным образом связано с потребностями, интересами или установками личности преступника или с его поведенческими стереотипами» [8, с. 311]; он писал, что «нельзя согласиться с теми юристами, которые считают преступления по неосторожности безмотивными. Только выявление мотива и позволяет установить отношение лица к наступившим преступным последствиям» [8, с. 344]. В случаях, когда сотрудникам правоохранительных органов, суду не удается установить мотив преступления, а уголовно-процессуальный закон предписывает его указание в обвинительном заключении (обвинительном акте), обвинительном приговоре, в качестве него указывают хулиганские побуж-
дения. Но чтобы понять мотивы внешне беспричинных действий, которые привычно относят к совершаемым по хулиганским побуждениям, необходимо найти ответ на вопрос: ради чего субъект поступает так, в чем здесь личный смысл, что он от этого выигрывает в психологическом отношении;
2) констатации неадекватных мотивов преступления. Встречаются случаи, когда, на первый взгляд, ничтожные поводы вызывают разрушительные и яростные вспышки, взрыв страстей. Не подходя к проблеме объяснения мотива с позиций личностного смысла, М.И. Еникеев полагал: «Более глубокий анализ этих преступных деяний показывает, что здесь имеет место накопление чувств, обусловившее переход за грань адекватных реакций. Подобные преступные деяния совершаются обычно импульсивно, при отсутствии развернутой мотивации» [8, с. 344]. Однако даже несмотря на то, что чаще всего виновными в таких случаях бывают лица с психическими аномалиями, которые не могут управлять своими эмоциями, их поведение мотивировано. Представляется, что ставить вопрос о существовании неадекватных мотивов, т.е. не соответствующих ситуациям, в которых они реализованы, можно лишь с очень большой долей условности, помня о том, что каждая ситуация, объективно существующая, всегда воспринимается с субъективных позиций. По внешним оценкам мотив может расцениваться как неадекватный внешним условиям, но он всегда будет строго соответствовать особенностям данной личности, потому что это ее мотив.
В криминологической литературе иногда выделяют так называемые псевдосоциальные мотивы. Здесь имеются в виду мотивы межгрупповых, агрессивно-насильственных столкновений, групповых хулиганских действий (ложнотоварищеские мотивы); коррупционных, должностных и имущественных преступлений, а также преступлений против правосудия (например, должностные подлоги, укрывательство преступлений, ведомственно-корпоративные мотивы). Предполагается, что в основе псевдосоциальных мотивов лежит предпочтение норм, интересов и ценностей отдельных социальных групп, противоречащих охраняемым законом нормам, интересам и ценностям общества в целом. Но поскольку в каждом случае виновный знает, что такой конфликт имеется и своими поступками он нарушает уголовно-правовой запрет, их мотив надо искать в том, в чем именно заключен для него смысл преступных действий, что психологически он выигрывает, совершая их. Вот почему мотивом является не ложно понятый интерес группы, а определенная польза для себя, хотя,
155
в чем именно она состоит, преступник не всегда четко осознает.
Таким образом, для успешного объяснения преступного поведения необходимо исходить из понимания того, что преступные действия субъектов внутренне закономерны, иными словами - субъективно целесообразны. Они закономерны в силу прожитой жизни, из-за отчуждения в детстве, закрепленной в психике отчужденности от окружающей среды. Практически ни одна ситуация однозначно не диктует субъекту совершить убийство или кражу, она всегда содержит в себе возможность и иного варианта поведения. Однако если субъект выбирает, пусть часто и бессознательно, преступный путь решения жизненной задачи, то происходит это в силу того, что он именно такой, а не какой-нибудь другой. Поэтому рассуждение типа: «Он мог и не красть» - недостаточно корректно, если иметь в виду не ситуацию, а самого человека. Но в большинстве случаев совершению преступлений предшествует дезадаптивный образ жизни.
Осознание самим преступником глубинных (смысловых) мотивов своего поведения затруднено рядом моментов. Можно выделить следующие три:
1) отсутствие понимания необходимости у самого преступника в углубленном анализе своего поведения и поиске истинного мотива;
2) подмена мотивов, когда истинное (смысловое, внутреннее) содержание мотива подменяется его внешним выражением (предметным), т.е. лишь предметом удовлетворения;
3) отсутствие желания понять (осознать) истинную причину своего поступка из-за нежелания выглядеть в собственных глазах безнравственным (как следствие - вытеснение сознанием информации в подсознание).
Однако намеренное осознание преступником глубинных мотивов своего поведения возможно: либо в случае наличия у него специальных психологических познаний, либо при включении в этот процесс другого человека, который бы поставил перед индивидом ряд вопросов, которые бы заставили его поглубже разобраться в причинах своего поступка. Либо, что очень значимо для исправления и в целом предупреждения преступлений, в целях установления истинных мотивов преступления, а затем - объяснения их преступникам, - необходима работа специалиста, владеющего методами выявления мотивов поведения как в процессе взаимодействия с преступником, так и без такового посредством изучения обстоятельств всей жизни преступника (беседы с родными, друзьями и т.д., анализ записей личного дневника, медицинской карты и т.д.).
Вместе с тем не следует преувеличивать роль бессознательной психической деятельно-
сти. Так, преувеличением значения бессознательного отличается позиция X. Хекхаузена, полагающего, что в потоке сознания бессознательные процессы не составляют исключения, напротив, содержание сознания представляет собой фрагментарное и видоизмененное производное от непрерывной деятельности бессознательного. Такая деятельность построена не на пассивном реагировании организма на воздействия окружающей среды, а на активном устремлении и противоборстве заложенных в живом существе сил.
1. Вундт В. Очерки психологии. СПб., 1897.
2. Терентьев В. А. Эмоции в мотивах поведения // Материалы III научной конференции по проблемам психологии воли. Рязань, 1970.
3. Леонтьев В. Г. Мотивация и психологические механизмы ее формирования. Новосибирск: ГП «Новосибирский полиграфкомби-нат», 2002.
4. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб.: Питер, 2011.
5. Зелинский А.Ф. Криминальная психология. Киев, 1999.
6. Кудрявцев В.Н. Борьба мотивов в преступном поведении. М.: НОРМА, 2007.
7. Еникеев М.И., Кочетков О.Л. Общая, социальная и юридическая психология. Краткий энциклопедический словарь. М.: Юрид. лит., 1997.
8. Еникеев М.И. Основы общей и юридической психологии: учеб. для вузов. М.: Юристъ, 1996.
9. Асеев В. Г. Мотивация поведения и формирование личности. М., 1976.
10. Еникеев М.И. Общая и юридическая психология (в двух частях). Часть II «Юридическая психология». Учебник. М.: Юрид. лит., 1996.
1. Vundt V. Scetch of psychology. SPb., 1897.
2. Terentyev V.A. Emotions in motives of behavior // Materials III of scientific conference on problems of psychology of will. - Ryazan, 1970.
3. Leontyev V.G. Motivation and psychological mechanisms of its formation. - Novosibirsk: «Novosibirsk printing combine», 2002.
4. Ilyin E.P. Motivation and motives. SPb.: Piter, 2011.
5. Zelinsky A.F. Criminal psychology. Kiev, 1999.
6. Kudryavtsev V.N. Fight of motives in criminal behavior. M: NORM, 2007.
7. Enikeev M.I., Kochetkov O.L. General, social and legal psychology. Short encyclopedic dictionary. M.: Legal literature, 1997.
8. Enikeev M. I. Bases of the general and legal
156
psychology: textbook for higher education institutions. M.: Lawyer, 1996.
9. Aseev V.G. Motivation of behavior and personality formation. M, 1976.
10. Enikeev M.I. The general and legal psychology (in two parts). Part II «Legal psychology». Textbook. M: Legal literature, 1996.
157
