CC BY
164
Шаститко А.Е., Фатихова А.Ф. Моногорода России: возможные варианты развития
Шаститко Андрей Евгеньевич — доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой конкурентной и промышленной политики, экономический факультет, МГУ имени М.В. Ломоносова; директор Центра исследований конкуренции и экономического регулирования ИПЭИ РАНХиГС, Москва, РФ. E-mail: saedd@mail.ru SPIN-код РИНЦ: 3407-9941
Фатихова Аделя Фанисовна — младший научный сотрудник, Центр исследований конкуренции и экономического регулирования ИПЭИ РАНХиГС; младший научный сотрудник, кафедра конкурентной и промышленной политики, экономический факультет, МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, РФ. E-mail: fatikhova-af@ranepa. ru SPIN-код РИНЦ: 1169-0224
Аннотация
Актуальность исследуемого вопроса обусловлена сохранением на сегодняшний день проблемы моногородов, последствия которой наиболее остро проявились в результате экономического кризиса 2008-2009 гг. Работы как российских, так и зарубежных исследователей анализируют различные аспекты проблемы моногородов: вопросы экономики труда, политической лояльности, эффективности субсидирования отраслей, на которых специализируются моногорода и т.д. Несомненно, результативность попыток стимулирования диверсификации экономики моногородов во многом зависит от финансовых возможностей государства. В то же время, хотя многообразие мер, направленных на развитие моногородов, расширяется, количество моногородов (особенно тех, где социально-экономическая ситуация считается наиболее напряженной) и характерных для них проблем не сокращается. В этой связи возникает вопрос о возможности разработки альтернативных решений проблемы моногородов, чему и посвящена данная работа. На основе экономико-статистического анализа моногородов в проекции на миграцию населения и на показатели валового регионального продукта были сделаны выводы о том, что далеко не всегда миграционный отток происходит в регионах с наибольшим количеством моногородов и далеко не все моногорода сосредоточены в регионах с меньшим ВРП. В результате сценарного анализа авторами статьи предложены четыре структурные альтернативы развития моногородов: ликвидация, самостоятельное развитие моногорода, искусственное поддержание моногорода и создание потенциала для диверсификации экономики моногорода. Данные альтернативы варьируются в зависимости от сочетания двух ключевых детерминант: интенсивности миграционного притока населения в трудоспособном возрасте и степени локализации производства на территории моногорода. В то же время реализация каждой из предложенных альтернатив требует внедрения соответствующих мер экономической политики.
Ключевые слова
Моногород, государственная поддержка, структурные альтернативы, миграция рабочей силы, локализация производства.
DOI: 10.24411/2070-1381-2019-10006 Введение
Традиционно моногородом называют город, жизнедеятельность которого зависит от функционирования градообразующего предприятия1 [Шаститко, Фатихова
1 Возможны также варианты зависимости города от нескольких предприятий одной отрасли или от нескольких предприятий одной технологической цепочки.
2015]. Во времена плановой экономики, данные города чаще всего создавались в связи с потребностью в локализации рабочей силы в непосредственной близости к тем или иным объектам освоения (мануфактур, заводов и т.д.) [Гуреева 2011]. При этом моногорода нельзя назвать исключительно российским феноменом — во многих зарубежных странах (например, в США, Германии, Австралии, Японии и т.д.) создание моногородов являлось неотъемлемым этапом на пути промышленного развития государства. Кроме того, как для отечественных, так и для зарубежных моногородов характерны такие проблемы, как миграционный отток населения (в случае, когда градообразующее предприятие прекращает свою деятельность на территории моногорода), проблема безработицы, вызванная отсутствием альтернатив для трудоустройства, обеспечение жизнедеятельности города с точки зрения производства общественных благ и т.д. Вся совокупность этих проблем в дальнейшем будет заменена сочетанием «проблема моногородов».
Несмотря на распространенность проблемы моногородов за рубежом, в России она проявляется более остро. В частности, актуальность данной проблемы обусловлена количеством и масштабами проблем социально-экономического развития, характерных для данной категории населенных пунктов. Вследствие множества внешних шоков, в первую очередь экономического кризиса 2008-2009 гг., а также в результате действия внутренних факторов, таких как массовый отток населения и снижение конкурентоспособности товаров, производимых градообразующими предприятиями, вопрос принятия действенных мер в адрес моногородов приобретает все большую актуальность.
В 2014 г. Правительством РФ был сформирован перечень2 из 319 моногородов, определенных по трем категориям: первой категории соответствуют моногорода с наиболее уязвимым социально-экономическим положением (100 моногородов); второй — моногорода с рисками ухудшения социально-экономического положения (148 моногородов); третьей — моногорода со стабильной экономической обстановкой (71 моногород)3. В проекции на территориальное распределение по федеральным округам моногорода представлены следующим образом (Рисунок 1):
2 Распоряжение Правительства РФ от 16 апреля 2015 г. № 668-р // Правительство России [Электронный ресурс]. URL: http://government.ru/media/files/ANTtXeAibvOOUYSuIxa7br4h3riptEYS.pdf (дата обращения: 01.06.2019).
3 Соответственно, государственная политика по преодолению проблемы моногородов в первую очередь касается моногородов первой категории.
Рисунок 1. Распределение моногородов по федеральным округам РФ4
Согласно данным, представленным на Рисунке 1, наибольшее количество моногородов первой и второй категории наблюдается в Сибирском, Приволжском, Северо-Западном и Центральном федеральных округах. Что касается численности населения, проживающего в моногородах, то наиболее населенными являются моногорода Сибирского, Уральского и Приволжского федеральных округов (Рисунок 2).
Распределение концентрации численности населения в моногородах по регионам РФ
В процентном соотношении к общей численности лиц, проживающих в
Дальневосточный ФО Сибирский ФО Уральский ФО Приволжский ФО Северо-Кавказский ФО Южный ФО Северо-Западный ФО Центральный ФО
моногородах
2,72%
■ 2,00%
5,56%
9,50%
Рисунок 2. Численность населения в моногородах России5
служба ресурс].
111
4 Источник: База данных показателей муниципальных образований // Федеральная государственной статистики [Электронный
URL: http://www.gks.ru/free doc/new site/bd munst/munst.htm (дата обращения: 29.09.2019).
5 Источник: Там же.
В отраслевом разрезе моногорода преимущественно представлены предприятиями, осуществляющими свою деятельность в деревообработке и лесной промышленности, машиностроении, топливной и металлургической промышленности (Рисунок 3).
Рисунок 3. Отраслевая структура моногородов России6
Ранее мы определили, что «проблема моногородов» — это совокупность проблем, присущих муниципальному образованию (городу), возникших в результате ликвидации или сокращения объемов деятельности градообразующего предприятия. Несмотря на то, что в дальнейшем в работе мы будем придерживаться предложенного понятия, стоит обратить внимание на дихотомию данного понятия в современных исследованиях. Так, различные работы отечественных и зарубежных исследователей по-разному идентифицируют проблему моногородов. Рассматриваются экономические эффекты и взаимосвязь между зависимостью от ресурсов, сосредоточением рабочей силы и распределительными эффектами7 [Commander et al. 2011]. Согласно гипотезе, выдвигаемой авторами, зависимость от сырьевой ренты вместе с высокой степенью концентрации рабочей силы (что наиболее часто проявляется в моногородах) не обеспечивают оптимальное распределение ресурсов, препятствуя реструктуризации предприятий и модернизации экономики. Авторы предполагают, что ресурсные ренты
6 Источник: База данных показателей муниципальных образований // Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. URL: http://www.gks.ru/free doc/new site/bd munst/munst.htm (дата обращения: 30.09.2019).
7 Commander S., Nikoloski Z., Plekhanov A. Employment concentration and resource allocation: one-company towns in Russia // European Bank for Reconstruction and Development [Электронный ресурс]. URL: https://www.ebrd.com/downloads/research/economics/workingpapers/WP0130.pdf (дата обращения: 20.05.2019).
чаще всего направлены в места с высокой концентрацией трудовых ресурсов, где, в свою очередь, наиболее распространено сдерживание рабочей силы, что может привести к дальнейшему спаду несырьевых отраслей. Соответственно, проблема моногородов заключается в одновременной зависимости от ресурсов и необходимости сосредоточения рабочей силы. В другой работе [Rochlitz 2016] проблема моногородов рассматривается с точки зрения наличия продолжительных негативных эффектов политической лояльности в региональном разрезе. Автор предполагает, что в странах с переходной экономикой вероятна обратная зависимость между успешным руководством политическим аппаратом и способностью стимулировать устойчивое экономическое развитие. В результате эмпирического анализа подтверждается гипотеза о том, что основным критерием назначения или снятия с должности губернатора в том или ином регионе являются результаты голосования за правящую партию в региональных и президентских выборах. Причем наиболее сильно данная связь проявляется в тех регионах, где большая часть населения проживает в моногородах.
В то же время другие исследователи видят проблему моногородов в повышенной зависимости от субсидирования промышленных отраслей, в частности рассматриваются причины использования субсидирования неприбыльных отраслей вместо непосредственного решения проблем неэффективных отраслей [Crowley 2015]. Автор не ограничивает предмет анализа исключительно моногородами — по мнению исследователя, моногорода являются только одной проекцией глобальной проблемы неэффективности промышленных отраслей России. В подтверждение данного тезиса можно привести исследование [Dmitriev, Treisman 2012], в котором отмечается, что большая часть российских регионов зависит от разнообразных трансферт. По оценкам авторов, в 2010 г. 9 из 83 субъектов РФ суммарно производили более половины национального объема ВВП. В то же время объем государственной поддержки, полученный 41 регионом (из 83), превысил суммарный объем чистой прибыли, полученной крупнейшими предприятиями этих регионов. Тем не менее в уже упомянутой работе [Crowley 2015] автор приходит к выводу о том, что наиболее вероятной причиной субсидирования неэффективных отраслей является обеспечение «социальной стабильности» — поскольку ликвидация отдельных отраслей и городов с большой вероятностью спровоцировала бы социальные волнения, то в целях предотвращения этих волнений регуляторам проще «обеспечивать стабильность» экономически неэффективных отраслей, даже если это сопровождается снижением заработных плат, высвобождением рабочих мест и т.д.
Интересный аргумент, поддерживающий результаты этого исследования, представлен в работе К. Гэдди и Б. Икэса [Gaddy, Ickes 2013], где исследуются барьеры на пути к модернизации основных отраслей России — в городах как с монопрофильной, так и с диверсифицированной экономикой. Авторы используют термин «зависимость от ренты» (rent addiction), чтобы описать механизмы передачи сырьевой ренты (на примере нефтегазового сектора) в имплицитном формате в адрес субсидирования убыточных отраслей, например машиностроительной8. По мнению авторов, подобные имплицитные субсидии передаются через «цепочку распределения ренты» (rent distribution rent), согласно которой нефтегазовая отрасль обеспечивает дешевые инвестиции для промышленного производства и оплачивает заказы неэффективных отечественных производителей. Несмотря на то что подобная система достаточно распространена и является тормозящей силой развития экономики России, ввиду самой природы имплицитности она слабо поддается измерению. Тем не менее авторы приводят эмпирическое подтверждение тому, что содержание промышленных производств и высококонцентрированной рабочей силы в условиях неблагоприятного климата (в статье анализировались Сибирь и Дальний Восток) требует значительных скрытых издержек, препятствующих развитию национальной экономики.
Таким образом, проблема моногородов является достаточно сложным феноменом, который включает в себя широкий диапазон проблем социально-экономического характера. В то же время разные интерпретации проблемы моногородов схожи между собой с точки зрения зависимости от государственной политики. Рассмотрим далее основные направления государственной политики, предпринимаемой в отношении моногородов России.
Основные аспекты государственной политики в отношении проблемы моногородов
В России современная экономическая политика в отношении моногородов состоит из обширного перечня мер, направленных на создание условий для диверсификации экономики моногородов. Рассмотрим основные меры государственной политики в зависимости от принадлежности соответствующим органам власти.
8 Данный аспект также рассмотрен в работе [Commander et al. 2011].
1) Минэкономразвития России
Присвоение моногороду статуса территории опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР).
Сущность данной меры заключается в предоставлении таким территориям специализированного правового режима, упрощающего ведение предпринимательской деятельности. Данный правовой режим включает в себя льготное налогообложение, сниженные ставки тарифов страховых взносов, более лояльный порядок ведения контрольно-надзорной деятельности9.
Поддержка субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП) в рамках осуществления различных муниципальных программ по развитию МСП.
Привлеченным в моногорода субъектам МСП предоставляются гранты для начинающих предпринимателей; субсидирование части затрат по договорам лизинга; субсидирование части затрат по уплате процентов по кредитам; субсидирование части затрат, связанных с приобретением оборудования; поддержка и развитие субъектов предпринимательства, ориентированных на социально значимые виды деятельности; создание/развитие объектов различных видов инфраструктуры10.
Поддержка инвестиционных проектов, которые реализуются на территории РФ в рамках проектного финансирования.
В рамках данного направления подразумеваются государственные гарантии в отношении кредитования (в целях обеспечения инвестиционных проектов) при условии соблюдения следующего критерия: полная стоимость инвестиционного проекта определяется в виде суммы всех затрат по инвестиционному проекту (кроме процентов по кредиту), общая сумма которых не превышает 20 млрд рублей11.
9 Федеральный закон от 29.12.2014 N 473-Ф3 «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» (ред. от 31.12.2017) // Гарант [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/70831204/ (дата обращения: 30.09.2019).
10 Федеральный закон № 209-ФЗ от 24 июля 2007 года «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» // КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons doc LAW 52144/ (дата обращения: 30.09.2019).
11 Постановление Правительства РФ от 11.10.2014 № 1044 «Об утверждении программы поддержки инвестиционных проектов, реализуемых на территории Российской Федерации на основе проектного финансирования» // Гарант [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/70764842/ (дата обращения: 30.09.2019).
Поддержка социально ориентированных некоммерческих организаций.
Субсидии из федерального бюджета в целях частичного финансирования некоторых расходных обязательств субъекта РФ, возникающих в рамках реализации проектов деятельности некоммерческих организаций12.
2) Некоммерческая организация «Фонд развития моногородов»
Основной деятельностью «Фонда развития моногородов» (далее — ФРМ) является софинансирование расходов субъектов Российской Федерации в целях реализации мероприятий по строительству и/или реконструкции объектов инфраструктуры, необходимых для реализации новых инвестиционных проектов на территории моногородов13. К этой деятельности относится:
Оказание помощи при подготовке реализации новых инвестиционных проектов на территории моногородов.
Осуществляется вкладом в капитал компаний, предлагающих инвестиционные проекты, а также посредством выдачи целевых займов (варьирующихся от 100 миллионов до 1 млрд рублей, по ставке 5% годовых). При этом доля Фонда не может превышать 40% от суммарной стоимости его реализации. Срок возврата средств Фонда не может превышать 8 лет14.
Осуществление функций проектного офиса в отношении реализации инвестиционных проектов в моногородах.
Предполагается консультирование ответственных команд (представителей моногородов) с момента разработки инвестиционных проектов до их непосредственной реализации, включая обучение управленческих команд15.
3) Минпромторг России
Предоставление субсидий российским организациям, занимающимся автомобилестроением, и их дочерним компаниям.
12 Постановление Правительства Российской Федерации от 23.08.2011 № 713 «О предоставлении поддержки социально ориентированным некоммерческим организациям» // КонсультанПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons doc LAW 118686/ (дата обращения: 30.09.2019).
13 Постановление Правительства Российской Федерации от 11.11.2014 № 1186 «О предоставлении из федерального бюджета в 2014-2017 годах субсидии некоммерческой организации «Фонд развития моногородов» // Гарант [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/70792048/ (дата обращения: 30.09.2019).
14 Там же.
15 Там же.
В целом субсидии могут предоставляться для частичного возмещения уплаты процентов по кредиту; для перевозки автомобилей, произведенных на территории ДФО в другие регионы; для возмещения части затрат тем юридическим лицам, которые занимаются деятельностью по обращению с отходами, образовавшимися в результате утраты определенными видами транспортных средств своих потребительских свойств16.
4) Минсельхоз России
Предоставление субсидий из федерального бюджета.
Субсидии могут быть использованы для частичного возмещения затрат на уплату процентов по кредитам, полученным в целях строительства сельскохозяйственных объектов, а также реконструкционных работ. Кроме того, возможно возмещение затрат на выплату процентов по краткосрочным кредитам, полученным в целях развития деятельности, связанной с переработкой продукции животноводства и растениеводства. Возмещение части затрат также распространяется на займы, полученные в сельскохозяйственных кредитных потребительских кооператива17.
5) Государственная корпорация — Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства.
Модернизация системы коммунальной инфраструктуры.
Софинансирование проектов модернизации и реконструкции объектов коммунальной инфраструктуры; возмещение затрат, возникших в результате уплаты процентов по кредитам и облигационным займам18.
16 Об утверждении новой редакции государственной программы «Развитие промышленности и повышение её конкурентоспособности». Утверждена постановлением Правительства РФ от 31 марта 2017 г. № 382-13 // Правительство России [Электронный ресурс]. URL: http://government.ru/docs/11912/ (дата обращения: 30.09.2019).
17 Приказ Минсельхоза России от 18 июля 2013 г. № 285 «О порядке отбора инвестиционных проектов» // Правительство России [Электронный ресурс]. URL: http://government.ru/docs/24258/ (дата обращения: 30.09.2019); Распоряжение Правительства РФ от 01.09.2015 № 1713-р «Об учреждении автономной некоммерческой организации «Агентство по развитию человеческого капитала на Дальнем Востоке» // Агентство по развитию человеческого капитала на дальнем востоке [Электронный ресурс]. URL: https://hcfe.ru/upload/iblock/f88/Charter edition 11.12.2018.pdf (дата обращения: 30.09.2019).
18 Постановление Правительства Российской Федерации от 26 декабря 2015 года № 1451 «О предоставлении финансовой поддержки за счет средств государственной корпорации — Фонда содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства на модернизацию система коммунальной инфраструктуры» // КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons doc LAW 317832/ (дата обращения: 30.09.2019).
6) Минпромторг России совместно с Минкомсвязи России.
Поддержка субъектов РФ, занимающихся реализацией проектов по созданию индустриальных парков и технопарков.
Частичное возмещение затрат различных субъектов РФ на реализацию или модернизацию объектов инфраструктуры индустриальных парков и технопарков19.
7) Фонд развития промышленности
Предоставление целевых займов.
Реализация данной меры предусматривает отбор проектов на конкурсной основе. Проекты могут быть направлены на внедрение передовых технологий, создание новых продуктов, а также организацию импортозамещающих производств. Займы также распространяются на опытно-конструкторские работы, приобретение сертификатов и закупку оборудования, и запуск производств20.
8) АО «Федеральная корпорация по развитию малого и среднего предпринимательства» (Корпорация МСП).
Гарантийная поддержка субъектов МСП, зарегистрированных в моногородах Российской Федерации.
Предоставление различным субъектам МСП независимых гарантий, обеспечивающих исполнение части обязательств заемщиков по кредитам банков, являющихся партнерами Корпорации. При этом основной вид деятельности Заемщика
19 Постановление Правительства Российской Федерации от 30.10.2014 № 1119 «Об отборе субъектов Российской Федерации, имеющих право на получение государственной поддержки в форме субсидий на возмещение затрат на создание инфраструктуры индустриальных парков и технопарков» // КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons doc LAW 170717/ (дата обращения: 30.09.2019); Постановление Правительства Российской Федерации от 20.01.2016 № 15 «Об утверждении Правил предоставления субсидий из федерального бюджета бюджетам субъектов Российской Федерации на возмещение затрат по созданию инфраструктуры индустриальных парков или технопарков, за исключением технопарков в сфере высоких технологий» // Государственная система правовой информации [Электронный ресурс]. URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&prevDoc=102463003&backlink=1&&nd=102388356 (дата обращения: 30.09.2019); Распоряжение Правительства Российской Федерации от 27.02.2016 № 322-р «Об утверждении перечня проектов по созданию индустриальных парков и технопарков» // Государственная система правовой информации [Электронный ресурс]. URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&prevDoc=102361151&backlink=1&nd=102390863&rdk= (дата обращения: 30.09.2019).
20 Постановление Правительства Российской Федерации от 17.12.2014 № 1388 «Об утверждении правил предоставления из федерального бюджета субсидий федеральному государственному автономному учреждению «Российский фонд технологического развития» в целях внедрения наилучших доступных технологий и импортозамещения в рамках подпрограммы «Обеспечение реализации государственной программы» государственной программы Российской Федерации «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности» // Гарант [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/70643464/ (дата обращения: 30.09.2019).
должен принадлежать одной из следующих отраслей: сельское хозяйство, обрабатывающее производство, производство и распределение электроэнергии, газа и воды, строительство, транспортные услуги и услуги связи. Основание — решение Совета директоров Корпорации (Протокол №7-15 от 16.06.2015).
Учитывая изложенный выше обзор основных мер государственной политики, можно заключить, что, несмотря на многообразие источников их предоставления, а также на достаточно широкий охват (отсутствует адресность поддержки отдельным отраслям или компаниям), в сущности своей они направлены на диверсификацию за счет различных форм субсидирования и финансирования.
Справедливо, что диверсификация экономики моногорода является наиболее желаемой структурной альтернативой, однако всегда ли она достижима? Кроме того, для всех ли моногородов данная альтернатива является обоснованной и необходимой? Подобные размышления подкрепляются анализом обоснованности некоторых предлагаемых мер и оценки перспектив их реализации. Обратимся к двум мерам, напрямую касающимся привлечения на территорию моногорода новых производств, — присвоению моногородам статуса территории опережающего развития и проектной деятельности в рамках некоммерческой организации «Фонд развития моногородов».
Как было отмечено выше, в 2014 г. в России был принят Федеральный закон от 29 декабря 2014 г. N 473-Ф3 «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» (далее — ТОСЭР). В некотором роде присвоение статуса ТОСЭР моногородам является альтернативной версией комплексных инвестиционных планов (КИП) — инициатива Министерства регионального развития РФ, также направленная на диверсификацию экономики моногородов посредством создания комплексных инвестиционных планов по их модернизации21. В отличие от КИП, присвоение статуса ТОСЭР предполагает в качестве условия инициативу со стороны моногорода. В 2015 году статус ТОСЭР получили такие города, как Набережные Челны, Усолье-Сибирское, Гуково и Юрга; однако в 2016 году перечень моногородов, имеющих статус ТОСЭР, значительно увеличился. На сегодняшний день их количество достигло 31, при этом предполагается их увеличение до 56. Примечательно, что моногорода, получившие статус ТОСЭР, разнородны. К примеру,
21 Об утверждении критериев отбора комплексных инвестиционных планов модернизации моногородов для последующей выработки предложений по реализации инвестиционных проектов моногородов и снижению инфраструктурных ограничений для их реализации в 2012 году// Консорциум Кодекс [Электронный ресурс]. URL: http://docs.cntd.ru/document/902325965 (дата обращения: 29.05.2019).
Тольятти с численностью населения, превышающей 710 тыс. человек22, является таким же обладателем ТОСЭР, как и Надвоицы с населением чуть более 7 тыс. человек23. Причем в обоих моногородах градообразующими являются достаточно крупные и на мировом рынке предприятия: так, в Тольятти это ОАО «АвтоВАЗ» (конечным собственником является Renault Alliance24), а в Надвоицах — Надвоицкий алюминиевый завод (принадлежит объединенной компании «РУСАЛ»25). В то же время в ТОСЭР «Тольятти» привлечено порядка 12 компаний26, осуществляющих свою деятельность по производству свинцовых батарей, отопительных приборов и т.д., а в ТОСЭР «Надвоицы» — 2 компании, специализирующиеся на металлообработке и пошиве спецодежды.
В этой связи возникает ряд вопросов: во-первых, поскольку, помимо ОАО «АвтоВАЗ», в Тольятти функционирует немалое количество предприятий неградообразующего профиля (предприятия химической промышленности, энергетической отрасли, предприятия МСБ и т.д.27), действительно ли привлечение 12 компаний-резидентов обусловлено исключительно льготами, предоставляемыми статусом ТОСЭР? Во-вторых, способно ли привлечение двух компаний в ТОСЭР «Надвоицы» (деятельность, одной из которых является смежной с точки зрения отраслевой принадлежности градообразующего предприятия) должным образом улучшить социально-экономическое положение города?
Вопросы обоснованности ТОСЭР с точки зрения создания стимулов к ухудшающему отбору были рассмотрены в другом нашем исследовании [Шаститко, Фатихова 2016]. В работе Е.М. Бухвальда [Бухвальд 2018] отмечается отсутствие адресности ТОСЭР с позиции региональной политики. Сама концепция финансирования как метода регионального выравнивания критикуется в работе Зубаревич Н.В. [Зубаревич 2017], где автор указывает на неспособность распределения
22 Росстат, показатели базы данных муниципальных образований [Электронный ресурс]. URL: http://www.gks.ru/free doc/new site/bd munst/munst.htm (дата обращения: 29.05.2019).
23 Там же.
24 Портал РУСЛАНА, информация о собственниках предприятия и дочерних предприятиях.
25 Там же.
26 Реестр резидентов ТОСЭР // Министерство экономического развития Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL: http://economy.gov.ru/wps/wcm/connect/1ce426e5-a9e2-4f62-a3a3-6f845150f3fd/04122018.xls?M0D=AJPERES&CACHEID=1ce426e5-a9e2-4f62-a3a3-6f845150f3fd (дата обращения: 20.04.2019).
27 Реестр резидентов ТОСЭР // Министерство экономического развития Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL: http://economy.gov.ru/wps/wcm/connect/1ce426e5-a9e2-4f62-a3a3-6f845150f3fd/04122018.xls?M0D=AJPERES&CACHEID=1ce426e5-a9e2-4f62-a3a3-6f845150f3fd (дата обращения: 20.04.2019).
дотаций решить проблему регионального неравенства, поскольку не учитываются разные условия жизни.
Принимая во внимание комплексность проблемы моногородов, представим один из фундаментальных вопросов следующим образом: доступны ли методы решения, которые дополняли бы, а в случае необходимости были бы альтернативой «традиционным» финансовым мерам выравнивания регионального неравенства?
Логическое обоснование выбора детерминант
В различных моделях, исследующих региональное неравенство, результаты меняются в зависимости от факторов, провоцирующих миграционные потоки. К примеру, в традиционной модели «центр-периферия» Кругмана [Кгц§шап 1991], исследующей экономику агломераций, миграция трудовых единиц, задействованных в производственном секторе, является ключевым фактором структурных изменений регионов. Результаты динамической версии модели Кругмана [БЬеагё 2012] свидетельствуют о том, что, несмотря на, казалось бы, очевидную идею о необходимости субсидирования менее благополучных регионов, подобное решение в долгосрочном периоде ухудшает состояние всей экономической системы (включая благополучные регионы). Причиной подобных искажений является миграция труда, задействованного в производственном секторе. Однако как П. Кругман [Кгц§шап 1991], так и Н. Шерд [БЬеагё 2012] предполагают, что государственная поддержка менее экономически развитых регионов устраняет неравенство за счет следующих изменений: снижение производственных издержек, обусловленное государственной поддержкой, приводит к повышению уровня производства, который, в свою очередь, повышает уровень заработной платы в краткосрочном периоде, стимулируя миграционный приток.
На наш взгляд, данная предпосылка не всегда выполняется в силу как минимум двух обстоятельств: во-первых, государственная поддержка, направленная на повышение экономического развития, предоставляется не только более слабым регионам, но и крупным экономическим центрам (см. Рисунок 4, сопоставление лидеров и аутсайдеров по ВРП, с 2008 по 2016 гг.). Кроме того, чтобы неравенство в экономическом развитии между регионами или городами было преодолено, необходимо, чтобы господдержка в экономически менее развитые регионы на протяжении нескольких периодов превышала объемы господдержки, направленной в более развитые регионы. В действительности же подобная схема едва ли является жизнеспособной. Например, если обратиться к Рисунку 5, то можно заметить, что в
период с 2011 по 201628 гг. объем межбюджетных трансферт в регионы с большим показателем ВРП превышали объем трансферт в регионы с меньшим показателем ВРП29.
Рисунок 4. Регионы России по ВРП30
На Рисунке 4 синим цветом отмечены регионы31, лидирующие по показателю валового регионального продукта, красным — находящиеся на последних позициях (за период с 2008 по 2016 гг.). Расшифровка регионов представлена в таблице 1.
Таблица 1. Расшифровка рисунка 132
№ Максимальный ВРП Минимальный ВРП
1 Кемеровская область Чукотский АО
2 Новосибирская область Магаданская область
3 Свердловская область Республика Тыва
4 Пермский край Республика Алтай
5 Челябинская область Еврейская автономная область
6 Республика Башкортостан Республика Калмыкия
7 Республика Татарстан Республика Адыгея
8 Краснодарский край Республика Ингушетия
28 Выбор данного временного периода обусловлен наличием данных только за этот период на сайте Федерального казначейства.
29 Но они не являются лидерами по объемам трансферт.
30 Источник: Валовый региональный продукт по субъектам Российской Федерации в 1998-2017 гг. // Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. URL: http://www.gks.ru/free doc/new site/vvp/vrp98-17.xlsx (дата обращения: 29.05.2019).
31 Были исключены Москва, Санкт-Петербург, Московская область.
32 Составлено авторами.
9 Ростовская область Республика Северная Осетия-Алания
10 Нижегородская область Кабардино-Балкарская Республика
11 Самарская область Карачаево-Черкесская Республика
Что касается объемов межбюджетных трансферт, направляемых данным регионам, то нельзя говорить о том, что их объем меньше для более экономически развитых регионов (с большим ВРП).
Трансферты регионам (лидерам и аутсайдерам по ВРП)
Республика Калмыкия Республика Ингушетия Кабардино-Балкарская Республика Карачаево-Черкесская Республика Республика Северная Осетия-Алания Республика Алтай Республика Тыва Магаданская область Чукотский АО
ЯНАО ■ ■ ХМАО
Краснодарский край Ростовская область Республика Башкортостан Республика Татарстан Пермский край Нижегородская область Самарская область Свердловская область Тюменская область (без ХМАО и ЯНАО) ^^Я
Челябинская область Красноярский край Кемеровская область Новосибирская область
0 5 0 100 150 2 00 250
■ 2011 И2012 И2013 И2014 12015 12016
Рисунок 5. Регионы в разрезе объемов межбюджетных трансферт33
На голубом фоне — регионы с минимальным ВРП. Анализ данных, представленных на Рисунке 5, позволяет заключить, что в обеих группах регионов есть бенефициары как больших, так и меньших объемов трансферт.
Во-вторых, предполагая, что индивиды заинтересованы в максимизации своего благосостояния на протяжении всей жизни, невозможно утверждать, что приток миграции будет происходить в тот же самый момент, когда регион становится адресатом господдержки. Если предположить, что финансирование региона было совершено в периоде t (в результате чего повысился уровень производства), то миграционный приток можно ожидать не ранее, чем в периоде 0+1). Однако
33 Источник: Межбюджетные трансферты субъектам РФ // Федеральное казначейство [Электронный ресурс]. URL: http://datamarts.roskazna.ru/razdelY/rashodY/mezhbudgetnYe-transfertv/mezhbudgetnve-
transfertv-subjektam-rf/?paramPeriod=2017 (дата обращения: 29.05.2019).
невозможно гарантировать, что искусственно повышенный уровень производства, достигнутый в периоде (), будет сохранен и в периоде 0+1).
Вместе с тем уточнение предпосылки о миграционном притоке в регион в том же периоде, в котором им была получена государственная поддержка, подтверждает гипотезу о ключевой роли миграции населения в пространственном развитии экономики.
Следуя этой логике, а также, учитывая, что большинство правительственных проектов призваны стимулировать диверсификацию экономики в моногородах посредством привлечения новых производств, можно проверить следующую гипотезу: миграционный отток населения в трудоспособном возрасте осуществляется из регионов с наибольшим количеством моногородов.
Для этого были проанализированы регионы России по следующим параметрам: миграционный приток и отток населения в трудоспособном возрасте (в динамике, с 2008 по 2016 гг.), регионы с наибольшим количеством моногородов34. Результаты данного анализа более наглядно35 представлены на Рисунке 6:
34 Стоит понимать, что причины миграции могут быть совершенно разными, в частности, можно рассмотреть экологические факторы, стоимость жизни, желание переехать поближе к образовательным центрам и т.д. Вместе с тем в данном случае цель анализа заключается в подтверждении или опровержении гипотезы о том, что миграционный отток совершается из регионов с большим количеством моногородов.
35 Выбор регионов с наибольшим притоком населения в трудоспособном возрасте осуществлялся на основе анализа верхнего и нижнего дециля. Исходные данные о миграции населения в трудоспособном возрасте собраны на основе данных Росстата о регионах России.
Рисунок 6. Структура регионов РФ по степени миграции и количеству
моногородов36
На Рисунке 6 бордовым цветом отмечены регионы с наиболее выраженным миграционном оттоком населения в трудоспособном возрасте, голубым — с миграционным притоком, оранжевым — регионы с наибольшим количеством моногородов. В случае градиентного цветового наполнения регион принадлежит обеим группам.
Таблица 2. Расшифровка рисунка 337
№ Миграционный отток Миграционный приток Моногорода
1 Архангельская область Москва и МО Кемеровская область (24)
2 Республика Коми Санкт-Петербург и Ленинградская область Свердловская область (17)
3 Республика Дагестан Воронежская область Челябинская область (16)
4 Алтайский край Краснодарский край Республика Карелия (11)
5 Забайкальский край Тюменская область Кировская область (11)
6 Оренбургская область Новосибирская область Пермский край (10)
7 Иркутская область (8 моногородов) Республика Татарстан (7 моногородов) Ивановская область (10)
8 Мурманская область Нижегородская область (12 моногородов) Приморский край (9)
9 Курганская область
36 Составлено авторами.
37 Составлено авторами.
Рисунок 6 позволяет сделать два вывода: во-первых, несправедливо однозначно утверждать, что регионы с наибольшим количеством моногородов также характеризуются наибольшим миграционного оттоком населения в трудоспособном возрасте; во-вторых, в основном регионы с наибольшим количеством моногородов соседствуют и с регионами с наибольшим миграционным оттоком, и с регионами с наибольшим миграционным притоком, формируя тем самым некоторое подобие модели «центр-периферия», выступая промежуточными субъектами между регионами с наибольшими миграционным притоком и оттоком. Учитывая выводы модели Кругмана о возможности таких регионов как ухудшить, так и улучшить свое положение в зависимости от производственного потенциала и направления миграционного оттока в условиях государственной поддержки менее благополучным регионам, мы рассматриваем такие дискретные альтернативы, при которых положение моногорода (региона с наибольшим количеством моногородов) не ухудшается, поскольку есть риск ухудшения ситуации в близлежащих регионах с уже существующим миграционным оттоком и риск ухудшения ситуации в регионах с притоком населения.
Для определения множества доступных структурных альтернатив необходимо выбрать основные воздействующие факторы. Учитывая проведенный выше анализ, будем отталкиваться от предпосылки, что первым фактором перспективности экономической диверсификации моногорода является наличие притока трудовых ресурсов. Поскольку детерминантой привлекательности моногорода с позиции населения в трудоспособном возрасте является возможность осуществлять трудовую деятельности и качество жизни в городе, постановка вопроса о привлекательности моногорода для населения может быть переформулирована следующим образом: насколько экономически обоснованным является расположение предприятия на данной территории?
В количественном виде ответ на этот вопрос может быть представлен в виде коэффициента локализации:
= 41 , & Ч1ос ВРПГ' ВВП'
отношение доли объема производства ий отрасли в объеме валового выпуска в рассматриваемом регионе (г) к объему выпуска ий отрасли в объеме ВВП.
Можно предположить, что городами с наиболее высоким показателем коэффициента локализации будут моногорода, профиль деятельности которых определяется добывающей промышленностью, а городами с менее высоким
показателем — моногорода, специализирующиеся на легкой промышленности или вовсе обладающие достаточно диверсифицированной экономикой.
Дискретные структурные альтернативы развития моногородов
Логично, что если коэффициент локализации дгос близок к единице, то это свидетельствует о высокой степени значимости расположения рассматриваемого производства на данной территории. В таком случае, учитывая, что детерминантами выбора дискретных структурных альтернатив являются миграционный приток населения и коэффициент локализации, получим следующие возможные сценарии развития моногородов.
Высокий отток населения
Ликвидация моногорода
(при условии малой численности населения)
К локализации ->0
Диверсификация/ создание потенциала для
диверсификации экономики моногорода
Искусственная поддержка моногорода
К локализации ->1
Самостоятельное развитие моногорода
высокий приток населения
Рисунок 7. Структурные альтернативы развития моногородов38
Рисунок 7 соответствует четырем альтернативам:
1) Ликвидация моногорода возможна в случае, если численность его населения не превышает 10 тыс. человек, коэффициент локализации производства незначителен, а в городе наблюдается высокая степень миграционного оттока;
2) Самостоятельное развитие моногорода возможно при условии, что наблюдается приток миграции, а степень локализации производства близка или превышает значение 1;
38 Составлено авторами.
3) Создание потенциала для диверсификации или диверсификация целесообразны в том случае, когда для города характерен приток миграции, а степень локализации производства незначительна;
4) Искусственное поддержание моногорода, сопровождающееся заключением специализированных контрактов о временном трудоустройстве, возможно в том случае, если в моногороде высокая степень локализации производства при миграционном оттоке39.
Обратимся к более подробному анализу предлагаемых структурных альтернатив.
1) Ликвидация моногорода
Ликвидация может быть оправдана в том случае, если численность населения сравнительно невысока. Подобное характерно для моногородов первой категории40 (с наиболее уязвимым социально-экономическим положением). В представленной ниже диаграмме проиллюстрировано соотношение количества моногородов первой категории в зависимости от численности населения, в них проживающего (Рисунок 8):
Количество моногородов в соответствии с численностью населения
Более 100 тыс. 50-100 тыс. 45-50 тыс. 35-45 тыс. 25-35 тыс. 15-25 тыс. 10-15 тыс. 5-10 тыс. Менее 5 тыс.
5
12
14
15
19
16
-1-1-1—
5 10 15
I Количество моногородов
20
Рисунок 8. Численность населения моногородов России (за 2016 г.)41
39 Авторы статьи отдают себе отчет в необходимости эмпирической оценки предлагаемой методики. Однако на данном этапе задача исследования заключается в предложении парадигмы анализа дискретных альтернатив развития моногородов.
40 Согласно распоряжению Правительства РФ от 16 апреля 2015 г. № 668-Р., к 1 категории относятся моногорода с наиболее уязвимым социально-экономическим положением, на конец 2015 г. их количество насчитывало 94 моногорода.
41 Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям // Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. URL: https://www.gks.ru/folder/11110/document/13282 (дата обращения: 11.10.2019).
9
0
Согласно Рисунку 8, наибольшее количество моногородов представлено поселениями с численностью населения, не превышающей 50 тыс. человек. Причем численность населения большинства моногородов не превышает 35 тыс. человек. Несомненно, ликвидация моногородов с такой численностью населения вряд ли осуществима в условиях минимизации издержек. Однако для моногородов с населением, не превышающим 5-10 тыс. человек, ликвидация может быть наиболее подходящей структурной альтернативой с учетом высокой степени оттока населения из таких городов, а также малой степени локализации производства.
Такой вариант сопровождается высокими рисками неприятия со стороны населения этих моногородов; соответственно, данный вариант должен включать в себя опции, предлагающие жителям моногорода различные варианты: например, предложения о переселении в ближайший крупный населенный объект с предоставлением рабочих мест и возможностью прохождения программы переквалификации (если речь идет о трудоспособном населении), предоставление улучшенных жилищных условий и объектов социальной инфраструктуры для населения пенсионного возраста.
Альтернативой может быть обеспечение необходимой инфраструктурой, что позволило бы жителям города добираться до более крупного населенного пункта (с сохранением опции предоставления рабочего места), что впоследствии способствует созданию агломерации — в таком случае сначала город изначально подлежит сжатию, а впоследствии — ликвидации.
2) Самостоятельное развитие моногорода
Противоположный квадрант диаграммы, представленной выше, отражает следующую ситуацию: населенный пункт с постоянным притоком населения, а также высокой степенью локализации производства.
Данный вариант предполагает изначальное обеспечение надлежащих условий с точки зрения социальной защищенности и особого внимания в отношении экологических проблем, чтобы снизить риски миграции населения, а также обеспечить необходимые условия жизнедеятельности для общества, проживающего на территории подобного моногорода. После выполнения данных условий возможна оценка потенциала для диверсификации, так как в нашей парадигме город должен обладать определенной привлекательностью для жителей. Стоит также отметить, что диверсификация тяжело осуществима при доминировании профиля градообразующего
предприятия. В таком случае возможно строительство на территории моногорода заводов и иных промышленных объектов, занимающихся условно «транзиторными» производствами, то есть производством объектов, необходимых в рамках той или иной производственной цепочки. Это также целесообразно с точки зрения конкуренции — вместо точечной локализации производств, снижение барьеров входа в отрасль создает возможность выбора более оптимального вида производства (если речь не идет о стратегически важных объектах, национальной безопасности и т.д.).
3) Создание потенциала для экономической диверсификации
В рассматриваемом случае коэффициент локализации стремится к нулю, в то время как для города характерен приток населения. Данный сценарий наиболее оптимален для диверсификации экономики, поскольку издержки переключения не являются запретительно высокими, соответственно, если градообразующее предприятие является убыточным (или на грани этого состояния, или же вовсе на грани банкротства), для города некритично переключение на другой вид производства. В данном случае текущие инструменты, применяемые в отношении моногородов, являются подходящими, поскольку если в город и без того прибывает население, то по каким-то причинам город является достаточно привлекательным для осуществления жизнедеятельности. Это также означает, что население обладает достаточным трудовым потенциалом, следовательно, для города необходимо привлечение новых видов бизнеса, что позволит им конкурировать за имеющийся в городе трудовой потенциал. Несомненно, необходимо предоставление соответствующих программ по переквалификации, а также содействию трудоустройству, иначе миграционный приток, скорее всего, сменится противоположной тенденцией. Как и в предыдущих двух сценариях, необходимым условием является не только наличие, но и дальнейшее обеспечение привлекательных для жизни условий в моногороде.
4) Искусственное поддержание моногорода
Рассмотрим случай моногорода, для которого характерны высокая степень
локализации производства и высокий уровень оттока населения. В данной ситуации
важно правильно оценить причины оттока населения. Возможно, в городе достаточно
неблагоприятная экологическая обстановка или же работа на градообразующем
предприятии пагубно отражается на здоровье трудящихся. Город может также не
обладать необходимыми для комфортной жизни условиями. Кроме того,
градообразующее предприятие может быть убыточным или находиться на грани
130
банкротства. Тогда следует, во-первых, оценить всевозможные факторы, влияющие на отток населения; во-вторых, учитывая, что издержки переключения данного вида производства являются крайне высокими, рассмотреть возможность заключения специальных контрактных соглашений, то есть предоставить возможность привлечения населения в трудоспособном возрасте для осуществления свей трудовую деятельность на градообразующем предприятии, предлагая при этом адекватную компенсацию.
Во всех рассмотренных вариантах (кроме ликвидации), независимо от будущего градообразующего предприятия, следует в первую очередь позаботиться о возможности создания комфортной для проживания в городе среды. Иными словами, приток населения в тот или иной город (независимо от его монопрофильности или диверсифицированности) возможен только при создании в городе надлежащих условий. То есть вместо того, чтобы реализовывать стратегию диверсификации экономической деятельности во всех моногородах, необходимо, чтобы города могли «конкурировать» за население, и чтобы, как следствие, на их территории были производства. В таком случае диверсификация может быть не дискретной мерой, а экономически эффективной в долгосрочном периоде.
Дискретные структурные альтернативы развития моногородов: предпосылки и сопутствующие меры
В предыдущем разделе было установлено, что развитие моногородов может осуществляться в рамках следующих направлений: ликвидации моногорода, самостоятельного развития моногорода, создания потенциала для диверсификации и искусственного поддерживания моногорода. Рассмотрим, какие меры необходимы для их реализации (Таблица 3).
Таблица 3. Дискретные альтернативы развития моногородов42
Предпосылки Необходимые меры
Ликвидация моногорода Население не превышает 5-10 тысяч человек; Степень локализации производства стремится к нулю; Высокий миграционный отток населения Разработка программ по переселению в близлежащие города с сопутствующим обеспечением жильем и объектами социальной инфраструктуры; Предложение «трудовых контрактов» — предоставление возможности осуществлять профессиональную деятельность на другом объекте с соответствующими привилегиями в обмен на согласие добровольно покинуть моногород
42 Составлено авторами.
Самостоятельное развитие моногорода Степень локализации производства больше или равна 1; Миграционный приток Создание условий, повышающих привлекательность города для жизни (чтобы предотвратить миграционный отток); Использование существующих мер (ТОСЭР, льготы и т.д.)
Создание потенциала для диверсификации Степень локализации производства стремится к 0; Миграционный приток
Искусственное поддержание моногорода Степень локализации производства стремится к 1; Миграционный отток Анализ экологической обстановки. Если она неблагоприятна, то целесообразно оценить, насколько поправимой является ситуация. Возможно, на данном этапе необходимы инвестиции в предприятия, способные оказать соответствующие услуги по очистке воздуха, воды и т.д. Предложение специальных трудовых контрактов. Если степень локализации производства высока, издержки переключения с данного вида производства запретительно высоки. Но, поскольку население сокращается, сокращается и трудовой потенциал. В данном случае необходимо искусственное привлечение населения, что возможно при удовлетворении требованиям к подходящему для жизнедеятельности моногороду, что в первую очередь определяется возможностью осуществлять на его территории профессиональную деятельность. Данный аспект также подразумевает наличие программ переподготовки, предоставления жилья или жилищные льготы, услуги по здравоохранению и т.д.
Заключение
Решение широко распространенной на территории Российской Федерации проблемы моногородов требует использования дифференцированного подхода. Вместе с тем успешность применяемых в отношении моногородов мер во многом зависит от выбранной парадигмы анализа. Несомненно, конечной целью моногорода является диверсификация экономики, однако, прежде чем определять набор инструментов, способствующих достижению данной цели, стоит оценить, во всех ли моногородах возможно достижение диверсификации и везде ли она необходима. В этой связи в данной статье был предложен альтернативный вариант анализа развития моногородов. Использование данной парадигмы предназначено для оценки потенциала диверсификации в моногороде с учетом миграционного притока и оценки коэффициента локализации производства в рассматриваемом моногороде. Безусловно, данное предположение нуждается в эмпирической проверке, тем не менее можно предположить, что диверсификация целесообразна в моногородах, специализирующихся на добывающей промышленности, а также для которых
характерен миграционный приток населения. Что касается малых моногородов, численность которых не превышает 5-10 тыс. человек, для которых характерен миграционный отток, а также чья экономическая специализация нерентабельна и подлежит мобильности, то альтернативой может быть ликвидация с обязательным условием наличия инициатив по переселению, смене квалификации и т.д. Вместе с тем справедливо отметить, что диверсификация и создание условий для диверсификации необходимы в тех моногородах, которые являются привлекательными в первую очередь для населения, поскольку деятельность градообразующих предприятий, а также других фирм невозможна без соответствующего предложения труда.
Список литературы:
Бухвальд Е.М. Политика регионального развития в современной России: приоритеты, институты и инструменты. М.: ИЭ РАН, 2018.
Гуреева М.А. Экономические проблемы моногородов в условиях мирового финансового
кризиса // Вестник Российского нового журнала. 2011. № 2. С. 37-44.
Зубаревич Н.В. Отношения центр — регионы: что изменилось за четыре года
кризиса? // Контрапункт. Электронный журнал. 2018. № 11. URL: http://www.counter-
point.org/wp-content/uploads/2018/03/zubarevich_counterpoint11.pdf (дата обращения:
20.05.2019).
ШаститкоА.Е., ФатиховаА.Ф. Моногорода: новый взгляд на старую проблему // Балтийский регион. 2015. № 1. С. 7-35.
Шаститко А.Е. Фатихова А.Ф. Моногорода: опыт количественного анализа // Балтийский регион. 2016. Т. 8. № 2. С. 7-29.
Crowley S. Monotowns and the Political Economy of Industrial Restructuring in Russia // Post-Soviet Affairs. 2015. Vol. 5. P. 397-422.
DmitrievM., Treisma D. Other Russia: Discontent Grows in the Hinterlands // Foreign Affairs. 2012. Vol. 91. P. 59-72.
Gaddy C., Ickes B. Bear Traps on Russia's Road to Modernization. Abingdon: Routlege, 2013.
Krugman P. Increasing Returns and Economic Geography // Journal of Political Economy. 1991. No. 3. P. 483-499.
Rochlitz M. Political Loyalty vs. Economic Performance: Evidence from Machine Politics in Russia's Regions // Higher School of Economics Research Paper. 2016. No. WP BRP 34/PS/2016.
URL: https://wp.hse.ru/data/2016/05/10/1129315894/34PS2016.pdf (дата обращения: 20.05.2019).
SheardN. Regional Policy in a Multiregional Setting: When the Poorest Are Hurt by Subsidies // Review of World Economics. 2012. Vol. 2. P. 403-423.
Shastitko A.E., Fatikhova A.F. Company Towns in Russia: Some Thoughts on Development Alternatives
Andrey E. Shastitko — DSc (Econ.), Professor, Head of the Competition and industrial policy department, Faculty of Economics, Lomonosov Moscow State University; Head of the Centre for competition and economic regulation studies, RANEPA, Moscow Russian Federation. E-mail: saedd@mail.ru
Adelia F. Fatikhova — Junior Researcher, Centre for competition and economic regulation studies, RANEPA; Junior Researcher, Competition and industrial policy department, Faculty of Economics, Lomonosov Moscow State University, Moscow Russian Federation. E-mail: fatikhova-af@ranepa. ru
Abstract
The financial crisis of 2008-2009 had led to the so-called problem of the company towns, which remains relevant even ten years later. A number of both Russian and non-Russian researchers had been examining numerous aspects of the "company towns" phenomena, including labor economics, political loyalty, profits and losses of subsidizing some of the industries which are dominant in the vast majority of company towns. Obviously, the effectiveness of the several attempts made by the State to diversify the economy of the company towns depends heavily on the financial means. At the same time, even though there is an expanding variety of state policy measures, directed towards company towns' development, the overall number of the company towns does not seem to grow short. The question arises whether there are any alternative solutions to the company towns' problem. Some basic descriptive statistical analysis shows that there are regions dominated by a high number of company towns which tend to have migration in-flow and high level of GDP, and vice versa. This paper suggests four alternatives, revealing company towns' development prospects — town closure, towns' own development, artificial maintenance of the company towns and creating grounds for diversification. The suggested alternatives vary in terms of combination of two key determinants: workforce migration and location quotient. At the same time, none of the above proposed can be sustainable without incorporating certain measures of economic policy.
Keywords
Company towns, state aid, structural alternatives, workforce migration, location quotient. DOI: 10.24411/2070-1381-2019-10006
References:
Bukhval'd E.M. (2018) Politika regional'nogo razvitiya v sovremennoy Rossii: prioritety, instituty i instrumenty: Nauchnaya rabota [Regional development policy in modern Russia: priorities, institutions and tools]. Moscow: IE RAS.
Crowley S. (2015) Monotowns and the Political Economy of Industrial Restructuring in Russia. Post-Soviet Affairs. Vol. 5. P. 397-422.
Dmitriev M., Treisman D. (2012) Other Russia: Discontent Grows in the Hinterlands. Foreign Affairs. Vol. 91. P. 59-72.
Gaddy C., Ickes B. (2013) Bear Traps on Russia's Road to Modernization. Abingdon: Routlege.
Gureeva M.A. (2011) Economic Problems of Monocities under the Conditions of the World Financial Crisis. VestnikRossijskogo novogo zhurnala. No. 2. P. 37-44. Krugman P. (1991) Increasing Returns and Economic Geography. Journal of Political Economy. No. 3. P 483-499.
Rochlitz M. (2016) Political Loyalty vs. Economic Performance: Evidence from Machine Politics in Russia's Regions. Higher School of Economics Research Paper. No. WP BRP 34/PS/2016. Available: https://wp.hse.ru/data/2016/05/10/1129315894/34PS2016.pdf
(accessed: 20.05.2019)
Shastitko A. Fatikhova A. (2015) Monotowns: A New Take on the Old Problem. Baltic Region. No. 1. P. 4-24.
Shastitko A. Fatikhova A. (2016) Monotowns: A Quantitative Analysis. Baltic Region. No. 2. P. 4-19.
Sheard N. (2012) Regional Policy in a Multiregional Setting: When the Poorest Are Hurt by Subsidies. Review of World Economics. Vol. 2. P. 403-423.
Zubarevich N.V. (2018) Otnosheniya tsentr — regiony: chto izmenilos' za chetyre goda krizisa? [Center-region relations: what has changed over the four years of the crisis?]. Kontrapunkt. Elektronnyy zhurnal. No. 11. Available: http://www.counter-point.org/wp-content/uploads/2018/03/zubarevich counterpoint11.pdf (accessed: 20.05.2019).
