CC BY
119
$
Модернизация
Юрий КРАСИН
модернизация российского общества: соотношение экономики и политики
Модернизация российской экономики в русле инновационного развития требует демократизации нынешней политической системы; такая возможность зарождается, так как потребность в «экономическом прорыве» создает в России «реформа-ционную ситуацию», при которой власть не может управлять по-старому.
Innovative modernization of Russian economics demands for democratization of the present political system; such a possibility is appearing because of urgent need in «economic breakthrough» produces in Russia the «reformation’s situation» which prevents the political power to rule as before.
Ключевые слова:
модернизация, инновационное развитие, экономика, политическая система, авторитаризм, демократия; modernization, innovative development, economics, political system, authoritarianism, democracy.
%
КРАСИН
Юрий
Андреевич — д.филос.н, профессор [email protected]@inbox.ru
От редакции. В №12 нашего журнала за 2009 г. была анонсирована научно-теоретическая конференция «Модернизация и политическая система России», инициированная Академией политической науки, Российским государственным гуманитарным университетом (РГГУ), Институтом социологии РАН, Российской академией государственной службы при Президенте РФ.
Конференция состоялась 23 декабря 2009 г. в РГГУ. На ней были поставлены и обсуждались острые вопросы экономической и политической модернизации России в глобальном мире. Учитывая актуальность этой проблематики, журнал «Власть» вводит постоянную рубрику, в которой будут публиковаться статьи и материалы по политическим аспектам модернизации российского общества.
В этом номере мы знакомим читателей с одним из докладов, представленных на конференции.
Идея проведения конференции «Модернизация российского общества и политическая система России» зародилась на расширенном заседании Президиума Академии политической науки (АПН) в ноябре 2009 г. В ходе дебатов выявилось явное противоречие между задачами модернизации российского общества и существующей политической системой. Модернизация требует от общества мощного подъема творческой энергии, массового включения в этот процесс не только элитных слоев технократов и политиков, но и большинства народа, воспринимающего назревшие задачи как свое осознанное дело, как общий интерес всех российских граждан. Для того чтобы выполнить это требование, нужна демократизация общественной жизни, создающая атмосферу свободы, позволяющей раскрыться внутреннему потенциалу каждой личности и общества в целом. Между тем, нынешняя политическая система выстроена вокруг жесткой вертикали власти, в ней превалируют интересы государственной бюрократии и срастающегося с нею олигархического капитала. Авторитарные черты и свойства этой системы явно противоречат модернизации общества.
Президиум АПН создал комиссию для выработки программы исследования этой жизненно важной проблематики. Члены Академии, работающие в Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ), выступили с инициативой — провести для начала научно-теоретическую конференцию, на которой обме-
няться мнениями о политических аспектах модернизации российского общества и определить «болевые точки» этой темы, нуждающиеся в более глубоком изучении. Ректорат РГГУ пошел навстречу инициативе ученых-политологов и совместно с АПН, Институтом социологии РАН и Российской академией государственной службы при Президенте РФ организовал такую конференцию.
Тема модернизации России приобрела сегодня исключительную актуальность, особенно на фоне мирового экономического кризиса, наглядно вскрывшего слабости и пороки российской экономики. Слово «модернизация» необыкновенно популярно, оно прочно вошло в лексикон политических выступлений, не сходит со страниц газет и журналов, с экранов телевизоров. Однако понятие, обозначаемое этим словом, далеко не однозначно и употребляется в разных смыслах. Для одних «модернизация» — это просто «обновление». Для других — становление высокотехнологичного производства. Третьи усматривают в ней переход к «модерну», к современному обществу, олицетворяемо -му индустриально развитыми «западными» демократиями. Невольно закрадывается сомнение, не скрывается ли за этой размытостью словоупотребления желание «заболтать» действительную проблему назревших и перезревших качественных перемен в российском социуме?
Сомнение только увеличивается в связи с тем, что в дискуссиях смазывается вопрос о соотношении технологического и социального содержания модернизации, экономики и политики в самом подходе к ней. Имеет место стремление свести модернизацию к технологическим изменениям, замкнуть ее на экономике, не допустить, чтобы она существенно затронула политическую систему, режим власти, основанный на жесткой вертикали и не опирающийся на горизонтальные пласты гражданского общества. Нам открытым текстом говорят, что технологическую модернизацию экономики может осуществить только авторитарная власть, а в итоге экономических преобразований она сама демократизируется.
По сути дела, эта «технократическая идиллия» строится на методологической основе догматических представлений о «базисе» и «надстройке». Столь жесткое разделение общественной жизни на «эта-
жи» принципиально неверно, потому что не учитывает органического взаимодействия экономики и политики, благодаря которому экономические потребности осознаются и реализуются в политической форме и политическими средствами. Тем более, в эпохи больших сдвигов, когда происходит «инверсия» экономических и политических факторов и «технологические модернизации» просто невозможны без релевантных социально-политических трансформаций.
В глобальном измерении вопрос этот приобретает сегодня не только политическое, но и социально-философское значение. На рубеже второго и третьего тысячелетий начался переломный этап в истории человеческого социума, наметился переход к инновационному типу развития (ИТР), базирующемуся не столько на материальных факторах, сколько на знании, информации, творчестве («умная экономика»). Уже происходят и в еще большей мере предстоят глубокие качественные перемены во всей жизнедеятельности социума, в образе мышления и поведения людей. Меняется характер социально-экономического и социокультурного развития общества. Решающим фактором становится творческий потенциал индивида (человеческий капитал), включенный в основанную на доверии и солидарности кооперацию общественной деятельности (социальный капитал). Теоретическим слепком этих перемен во второй половине прошлого века стали концепции «постиндустриального» или «информационного» общества.
Переход к ИТР отвечает национальным интересам России, но условия для этого нельзя назвать благоприятными. Инновационное обновление экономики наталкивается на препятствия, порождаемые консерватизмом и застойностью социально-политических порядков и дефицитом политической воли власти для проведения крупных инноваций именно в этой сфере. Внедрение высоких технологий затруднено деиндустриализацией страны вследствие радикально-либеральных «экспериментов» 1990-х гг. Урон, понесенный наукой, особенно фундаментальной, лишает перспективы многие стратегические направления инновационного развития. Слабость гражданского общества мешает развертыванию творческой энергии общественной самодеятельности,
столь необходимой для достижения великой цели «инновационного прорыва». Ни в элите, ни в самом обществе нет достаточно мощных сил, заинтересованных в крупных инновациях и способных стать социальной базой и действенным субъектом ИТР. Напротив, в государственной политике тон задают консервативные силы, заинтересованные в незыблемости социально-политического статус-кво, а значит, и в сохранении инерционного типа развития России, базирующегося на «рентной экономике». Низкий уровень инновационной культуры и истощение социального капитала парализуют все усилия по созданию в России национальной инновационной системы.
Российское общество оказалось перед императивом «креативной модернизации», не решив задач модернизации более низкого порядка — назовем ее «первичной», призванной освободить социум от традиционалистских и тоталитарных наслоений, очистить от деформаций «дикого капитализма», провести реиндустриализацию страны. Два вида модернизации — «первичная» и «креативная» — неразделимы во времени, хотя первая логически предшествует последней и является ее предпосылкой. В этом состоит главная трудность нынешнего этапа российской реформации. В подобных условиях первостепенное значение приобретают воля и профессионализм политических лидеров, их способность адаптировать политику к зигзагам противоречивого развития, компенсировать неординарными решениями издержки исторических инверсий.
Дает ли такие возможности нынешняя политическая система с ее авторитарными флюсами? С общетеоретической точки зрения ответ вроде бы очевиден. Креативная экономика, инновационное развитие, вообще творчество нуждаются в свободной атмосфере, то есть в демократии. Именно таким доводом оперируют сторонники внесистемной оппозиции, утверждая, что сначала в России надо избавиться от авторитарного режима, а уж потом говорить о модернизации и ИТР.
Эта аргументация явно страдает доктринерским видением реальных противоречий российской трансформации. В силу многих причин путь России к демократии долог и тернист. На нынешнем этапе российское общество несет в себе противоречие между потребностью в «инноваци-
онной модернизации» и преобладающими трендами социально-политического развития. Рост избыточного социального неравенства и «сословное» расслоение общества ведут к усилению авторитарных тенденций и дегуманизации общественных отношений. Но это не застывшее, а живое противоречие, которое испытывает двустороннее давление. Не только авторитарный режим препятствует переходу к ИТР, но и потребности модернизации бросают вызовы этому режиму.
Для России, которая переживает эпоху масштабной внутренней трансформации, эта тематика особенно актуальна. Очевидно, для нее важны все грани модернизации. Но столь же очевидно, что все они должны быть сконцентрированы вокруг главной оси — креативного содержания модернизации, направленного на переход к инновационному типу развития. Опыт показывает, что попытки «прорыва» в этом направлении наталкиваются на инерционное содержание и тормозные механизмы сложившейся в России политической системы. Возникает потребность в понимании собственно российского «коридора возможностей» для модернизации инновационного типа.
Нельзя забывать, что нынешняя политическая система возникла в России не на пустом месте. Вслед за крушением во второй половине 1980-х — начале 1990-х гг. жестко-авторитарной системы, унаследованной от сталинских времен, наступил период резкого ослабления государственности и необузданного разгула вседозволенности. Возникло состояние, близкое к хаосу и полной потере управляемости. Выйти из этого состояния нельзя было без известного ограничения демократических свобод и укрепления государственных рычагов контроля и управления. Из этой потребности и вырос режим «мягкого авторитаризма», который получил поддержку большинства общества, уставшего от обрушившихся на него невзгод и лишений. При слабости гражданского общества и не устоявшихся отношениях собственности этот процесс сопровождался бюрократизацией государственных структур, их клановой и групповой «приватизацией», ростом чиновничьего произвола и коррупции. Словом, режим развивался по линии усиления авторитарных тенденций. Это не значит, однако, что он превратился в тотальный монолит. Экономические и
социальные потребности развития России в глобальном мире создают определенные возможности демократической эволюции «мягкого авторитаризма».
Кризис достаточно ясно высветил эти возможности. Власть поставлена в такое положение, при котором она не может управлять по-старому. Когда-то Ленин писал о революционной ситуации, в которой «верхи» не могут, а «низы» не хотят жить по-прежнему, и это — объективный показатель зрелости революции. Сейчас в России сложилась своего рода «рефор-мационная ситуация», когда объективно назрела и перезрела модернизация всей общественной системы. Альтернатива — процессы общественной деградации, уже захватывающие целые регионы страны и сферы социума, о чем свидетельствуют масштабы коррупции и преступности, наркомании и алкоголизма, падения трудовой этики, роста жестокости и отчуждения, депопуляции обширных территорий. Власть бессильна остановить и даже сдержать эти губительные процессы.
«Реформационная ситуация» все сильнее побуждает правящую элиту думать об изменении способов правления. Экономический кризис для нее — тревожный звонок Успешный выход из кризиса требует гибких творческих решений, подрывающих жесткость административной вертикали; требует гражданской инициативы и массового энтузиазма, противоречащих авторитарным методам правления. Механизмы ручного управления все чаще дают сбои, порождая у правящей верхушки неуверенность в своей способности справиться с кризисом. Все ее поведение представляет собой смесь растерянности, робкого поиска иных подходов и страха за свое будущее. Она вынуждена маневриро-
вать, делать противоречивые заявления, советоваться с «аутсайдерами», невольно расширяя круг участников политического процесса, допуская в него умеренных оппонентов власти.
Авторитарный режим под давлением невозможности справляться авторитарными методами с лавиной вызовов и угроз перестает быть монолитным, размягчается. В нем образуются трещины, позволяющие расширять публичную сферу, арену общественной рефлексии вокруг проблем развития российского социума. Эти пока еще слабо наметившиеся тенденции дают некоторую надежду — я бы сказал, содержат «намек» на демократическую эволюцию сложившейся в России политической системы, на постепенную консолидацию в ее рамках конструктивных течений политической оппозиции. В более широком плане это открыло бы возможности создания в стране конкурентной среды, столь необходимой для адекватных ответов на современные вызовы, утверждения инновационного типа социально-экономического развития и формирования устойчивой демократии — внутренних источников саморазвития и самообновления общества.
Экономика и политика тесно взаимодействуют в этом намечающемся процессе. Мы видим, что задачи технологической модернизации выдвигаются «сверху» по мере осознания правящей элитой императивной необходимости кардинального обновления экономики. В то же время решение этих задач, наталкиваясь на барьеры политической системы, дает импульсы к ее демократизации и тем самым — к расширению возможностей модернизации общества в целом, возрастанию удельного веса ее инновационной составляющей.
