CC BY
49
УДК 821.161.1
Н. Н. Иванов
Мифопоэтическая парадигма художественных поисков в литературе русского неореализма
Автор статьи актуализировал нераскрытые духовные смыслы в литературе русского неореализма. Установлена роль мифопоэтической составляющей как одного из факторов художественных поисков М. Горького, М. Пришвина и других писателей. По-новому представлены известные тексты: рассмотрены ассоциации, аллюзии, мифопоэтические мотивы и архетипы. Анализируются межтекстовые переклички, связи произведений.
Работа адресована филологам, литературоведам, преподавателям, студентам.
Ключевые слова: русский неореализм, М. Горький, М. Пришвин, мифопоэтические традиции в словесном искусстве.
N. N. Ivanov
Mythopoetic paradigm of artistic searches in the literature of russian neo-realism
The author has updated the unrevealed spiritual meanings in the literature of Russian neo-realism. The role of mythopoetic component is shown as one of the factors of artistic searches by M. Gorky, M. Prishvin and other writers. Well-known texts are presented in a new way: the article considers the associations, allusions, mythological motifs and archetypes. The author analyzes intertextual links and connections between literary works.
The work is addressed to philologists, literary critics, teachers, students.
Key words: Russian neo-realism, Maxim Gorky, M. Prishvin, mythopoetic tradition in verbal art.
Рецепция русским неореализмом мифопоэтической традиции - слабо освоенное направление в изучении русской литературы XX века. Проясним отдельные стороны проблемы на материале произведений М. Горького и М. Пришвина.
Концепт «земля» в прозе Горького тяготеет к мифологеме земли - Земле-Матери, глубинному стихийному началу, вселяющему надежды на обновление человека. «Вы найдете в жизни законное, прочное место и славянству, и России, и всякой единице, и себе самой <...> свободные, новорожденные люди <...> самое ценное земли, они наша посылка в будущее. Кто они? Не знаю», -писал Горький Л. А. Никифоровой [4, Т. 1, с. 403]. Горький думал о гармонизации «исторической молодости» [4, Т. 1, с. 416] русского человека и родной земли. В 1915 г. он сообщил В. Г. Короленко о желании соединить все лучшие силы «замученной и печальной земли нашей» [4, Т. 2, с. 108]. В 1924-м - М. Ф. Андреевой: «Жутко становится, когда видишь, как русские люди одичали, озверели, поглупели, будучи оторваны от своей земли <...> Все-таки Русь талантлива. Так же чудовищно талантлива, как несчастна» [4, Т. 2, с. 177]. Столь неоднозначные наблюдения воспро-
изведены в публицистике, в частности, в очерке Горького «О М. М. Пришвине» (1926).
В Дунинской библиотеке Пришвина есть присланная из Италии книга Горького с дарственной надписью: «Собрату М. М. Пришвину. М. Горький, 15.1.1926 г. Неаполь». В личной библиотеке Горького в Москве - книга Пришвина «Курымушка: Повесть» (М.,1924) с дарственной надписью: «Юному сердцу Алексея Максимовича с родственным чувством Михаил Пришвин. 3.Ш (25). Москва». И первые сочинения Пришвина, тоже с надписями: «В краю непуганых птиц: Оне-го-Беломорский край» (М.-Л., 1934). «Максиму Горькому искренно преданный автор. Михаил Пришвин. (1905 г. - 1935 г. = 30 лет)». И на книге «Колобок» (М., 1934): «Максиму Горькому искренно преданный автор. Михаил Пришвин. 1906-1935. - 29 лет» [8].
Горький видел в Пришвине не просто писателя. Таковы тон, смысл его очерка. «Не о природе пишете Вы, а о большем, чем она, - о Земле, Великой Матери нашей» [5, Т. 24, с. 266]. Пришвин открыл «ощущение Земли как своей плоти» [5, Т. 24, с. 267]. Люди, обязанные земному богатству творческой энергией, стремятся «вовлечь в разум свой все тайные силы» его [5, Т. 24, с. 266]. «Рож-
© Иванов Н. Н., 2017
денный Землею человек оплодотворяет ее своим трудом и обогащает красотою воображения своего» [5, Т. 24, с. 267]. «Ваши слова о «тайнах земли» звучат для меня словами будущего человека, полновластного владыки и Мужа Земли, творца чудес и радостей ее» [5, Т. 24, с. 266].
В славянском язычестве Мужем Земли могут быть Небо или Солнце. Подобные аллюзии восприняты Горьким. Почитание женского начала -древнейшее. «Женщина, старуха, мать, хозяйка, дарительница волшебных свойств - доисторична, чрезвычайно архаична» [9, Т. 2, с. 201]. Земля «осмыслялась как всеобщий источник жизни, мать всего живого»; «В заговорных формулах типа «З. - мать, небо - отец» <...> сохранились представления о небе и 3. как супружеской паре»; «В заговоре из Нижегородской губернии З. представляется всеобщей матерью - и всего человечества в целом, и каждого человека в отдельности». Горький-нижегородец, вероятно, знал этот заговор. «В фольклоре и древнерусской литературе постоянно подчеркивается страдание З. и одновременно сострадание ее к человеку <...> В духовных стихах З. содрогается, скорбит, плачет, обращается с мольбами к Богу и Богородице. В годины народных бедствий или перед кровопролитными битвами она, как мать или вдова, рыдает о погибших и о тех, кому еще суждено погибнуть. В других сюжетах З., наоборот, молит Бога наказать людей за грехи, а Бог в ответ просит ее потерпеть еще немного» [10, с. 192, 193].
Максималистски превышая возможности рожденных природой и обязанных ей лучшим в себе людей, писатель проецировал «будущего человека», «полновластного владыку и Мужа Земли», на языческие Небо, Солнце. «Изумительная загадка: каким чудом неорганическое вещество превращается в живое <...> дает <...> сотни великих мыслителей, поэтов - работников по созданию второй природы, творимой нашей человеческой мыслью, нашей волею?» [5, Т. 24, с. 267].
В женских образах Горький актуализировал архетипы имен, связал женские персонажи с силами земли: Пелагея Ниловна и Софья («Мать»), Фелицата («Нилушка»), Татьяна («Женщина»). В корне греческого имени Пелагея - семантика земли. В библейской, античной традициях сущность Софии (премудрость) «составляет женственная пассивность, сопряженная с материнской многоплодностью, ее «веселие», а также глубинная связь не только с космосом, но и человечеством <...> за которое она заступается»; София -«художница», «строительница, созидающая мир»
[7, Т. 2, с. 464]. И Татьяна - мироустроительница. Сказанное подтверждают письма из архива М. Горького. П. С. Сухотин вспомнил впечатление, произведенное на А. Блока образом бабушки в повести «Детство». «Блок был так увлечен бабушкой, что носил по знакомым Вашу книжку и читал любимые места. Однажды <...> сказал: «Теперь для меня ясна вся фальшь конца Гонча-ровского «Обрыва». Вот где настоящая бабушка -Россия» [1]. В дневнике Пришвина: «Бабушка в «Детстве» Горького мне кажется самым удачным в русской литературе образом нашей родины. Думая о бабушке, понимаешь так ясно, почему родину представляют у нас всегда в образе женщины-матери» [8, с. 62]. Любопытно и другое: исследователи не прокомментировали такую принципиальную художественную особенность всей автобиографической трилогии: бабушка там явно «больше» матери, то есть образ бабушки заслоняет образ матери. В первом отразились и культ Ма-тери-Сырой-Земли, и связь язычества с христианством (почитание Богородицы), и поэтизация женского начала бытия в целом. Архаику Земли Горький усилил не менее архаичной и темной Водой. Земля и Вода символизируют материнское начало жизни, неиссякаемого творчества природы. Таков лейтмотив прозы Горького, особенно удачны у него женские образы, исполненные сходным фольклорно-мифологическим значением. «Новых сил требует земля наша, отталкивая от груди маломощное, как невеста, влюбленная в жениха, неспособного оплодотворить измученное неумелыми ласками, плодородное, могучее и прекрасное тело ее» [5, Т. 8, с. 451]. В повести с символичным названием «Мать» Пелагея Ниловна жаждет новых, любовных человеческих отношений, восторгается красотой и обширностью земных богатств. В финальных главах она и Софья едва ли не напрямую обращаются к Солнцу.
Алексей Пешков заметил, что его Бог бабушки, Акулины Ивановны, - «такой милый друг всему живому»; сама она источает любовь едва ли не ко всему человечеству, подобно Земле, заступнице за людей перед Богом. 22 февраля 1916 г. А. Блок -П. С. Сухотину: «Прочтите „Детство" Горького независимо от всяких его анкет, публицистических статей и прочего. Какая у него бабушка!» [2, Т. 8, с. 456].
Во всю силу «Земля, Великая Матерь наша» воспета в цикле рассказ Горького «По Руси». В сентябре 1912, отправляя в редакцию «Вестника Европы» рассказы «Ледоход», «Женщина», «Покойник», Горький писал Д. Овсянико-
Мифопоэтическая парадигма художественных поисков в литературе русского неореализма
Куликовскому: «Я затеял ряд очерков, подобных посланным, - мне хотелось бы очертить ими некоторые свойства русской психики и наиболее типичные настроения русских людей как я понял их» [5, Т. 29, с. 285]. Тот ответил: «В совокупности эти - на первый взгляд - непретенциозные «картинки» дадут живую и многоговорящую картину Руси» [3, Т. 3, с. 153].
В рассказе «Рождение человека» женщина-мать и Земля-мать как бы творят общее дело: дают жизнь ребенку. «Щедрая Земля» «любит» работников своих; образы людей развиваются в тесных соотношениях с природой, преимущественно землей и водой, в рассказах «Ледоход», «На пароходе», «Покойник», ряде других. Отзвуки древних поверий - жизнь по Солнцу, клятвы перед Землей, украшение, обожествление Матери-Земли - легко улавливались писателем в речах бесчисленных его собеседников, ставших позднее героями цикла «По Руси». В рассказе «Женщина» девушка, мечтая о материнском счастье, ищет землю, «ласковую до человека» [6, Т. 4, с. 433]. Наиболее близкие дорогие писателю героини чувствуют, думают и пытаются жить в соответствии с потребностью любви, материнства, счастья, с обретением «хорошего мужика» и поисками земли, как в народных русских сказках.
Е. Трубецкой отмечал: вещая женщина - «руководительница героя», «носительница не только мудрости, но и власти» [11, с. 113]. Так Горький оценил и Татьяну, наделил ее светлым позитивным началом. Задолго до неоевразийцев Горький видел глубинные «механизмы» национального бытия, тревоги, надежды выразил в образах «мыслей сердца», «таинственной силы» человека, «невидимых земли и неба», «мощи необъятной» Земли и Души. Разрыв нити между землей и человеком влечет обоюдную трагедию: великие возможности людей погибают, но и невостребованные силы земли, ждущей своего часа, оскудевают. «Жалко глядеть, когда молодое зря пропадает» [6, Т. 4, с. 430], - сокрушается Татьяна. Перед глазами повествователя проходят десятки «бесплодно и бессмысленно погибающих русских людей» [6, Т. 4, с. 446].
Мифопоэтика Горького служит сверхзадаче: прояснить связи людей, природы в системе Мироздания. Большая часть рассказов «По Руси» как бы без начала и без конца, линейное разворачивание событий не принципиально, любое из них, будь то рождение или смерть, равноценно. Герои, несмотря на художественную индивидуализацию, или - сквозные фигуры, или «теряются» в самом
неожиданном месте, варьируя значение основных для автора представлений. «Сквозные» персонажи усиливают мифопоэтические акценты, более всего - в циклах: «По Руси», автобиографическая трилогия, окуровская дилогия. Цикличность превращает повествование в подспудные движения, моделирует условную реальность.
Экспрессивная цветопись утверждает любовь к миру, естественный ход жизни по Солнцу. Мотивы «нетленных сил земли» [6, Т. 4, с. 499], изображение солнца, неба, моря принадлежат одинаково автору и повествователю. Беседы героев о Боге, людях текут на фоне поэтичных явлений природы, звездного неба, золотой реки, гармонично и закономерно венчаются клятвами перед землей. «Поглядите же, какая земля наша милая, какая она прекрасная! Давайте поклянемся пред нею в том, что будем честно жить!» [6, Т. 4, с. 468].
Библиографический список
1. Архив М. Горького /ИМЛИ/. Сухотин П. С. Письмо А. М. Горькому [Текст]. 28 мая 1932 г. АГ, КГ - П - 74 - 13 - 4.
2. Блок, А. Собрание сочинений. В 8 т. [Текст] / А. Блок. - М.-Л. : 1960-1963.
3. Горький, М. Материалы и исследования. Т.1-3 [Текст] / М. Горький. - Л., 1934.
4. Горький, М. Переписка. В 2-х т. Т.1,2. [Текст] / М. Горький. - М. : Х. л., 1986.
5. Горький, М. Собрание сочинений. В 30 т. [Текст] / М. Горький. - М. : ГИХЛ, 1949-1955.
6. Горький, М. Собрание сочинений. В 12 т. [Текст] / М. Горький. - М., 1987.
7. Мифы народов мира [Текст] / Энциклопедия. В 2-х т. Т. 1, 2. - М., 1980,1982.
8. Пришвина, В. Д. Пришвин в Дунине [Текст] / В. Д. Пришвина. - М., 1978.
9. Пропп, В. Я. Собрание трудов. Т. 1,2. Морфология / Историч. корни волшебной сказки. Поэтика фольклора [Текст] / В. Я. Пропп. - М., 1998.
10. Славянская мифология. Энциклопедический словарь [Текст] / Институт Славяноведения РАН. - М., 1995.
11. Трубецкой, Е. «Иное царство» и его искатели в русской народной сказке [Текст] / Е. Трубецкой. - М., 2000.
Bibliograficheskij spisok
1. Arhiv M. Gor'kogo /IMLI/. Suhotin P. S. Pis'mo A. M. Gor'komu. [Tekst]. 28 maja 1932 g. AG, KG - P - 74 - 13 - 4.
2. Blok, A. Sobranie sochinenij. V 8 t. [Tekst] / A. Blok. - M.-L. : 1960-1963.
3. Gor'kij, M. Materialy i issledovanija. T.1-3 [Tekst] / M. Gor'kij. - L., 1934.
4. Gor'kij, M. Perepiska. V 2-h t. T.1,2. [Tekst] / M. Gor'kij. - M. : H. l., 1986.
5. Gor'kij, M. Sobranie sochinenij. V 30 t. [Tekst] / M. Gor'kij. - M. : GIHL, 1949-1955.
6. Gor'kij, M. Sobranie sochinenij. V 12 t. [Tekst] / M. Gor'kij. - M., 1987.
7. Mify narodov mira [Tekst] / Jenciklopedija. V 2-h t. T. 1,2. - M., 1980,1982.
8. Prishvina, V. D. Prishvin v Dunine [Tekst] / V. D. Prishvina. - M., 1978.
9. Propp, V. Ja. Sobranie trudov. T. 1,2. Mor-fologija / Istorich. korni volshebnoj skazki. Pojetika fol'klora [Tekst] / V. Ja. Propp. - M., 1998.
10. Slavjanskaja mifologija. Jenciklopedicheskij slovar' [Tekst] / Institut Slavjanovedenija RAN. -M., 1995.
11. Trubeckoj, E. «Inoe carstvo» i ego iskateli v russkoj narodnoj skazke [Tekst] / E. Trubeckoj. -M., 2000.
Дата поступления статьи в редакцию: 07.02.2017 Дата принятия статьи к печати: 16.02.2017
Мифопоэтическая парадигма художественных поисков в литературе русского неореализма
