CC BY
41
МАНИПУЛЯТИВНЫИ ПОТЕНЦИАЛ
СЛОВА-МИФОГЕНА «МОДЕРНИЗАЦИЯ»
(НА МАТЕРИАЛЕ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)
MANIPULATIVE POTENTIAL
OF THE WORD-MYTHOGENE «MODERNIZATION»
(ON THE BASIS OF PUBLICISTIC DISCOURSE)
Н.В. Бизюков
Манипуляция, мифоген, сема, модернизация, дискурс, контекст, аудитория, термин, коммуникация, информация.
В статье рассматривается явление языковой манипуляции в публицистическом дискурсе. Автор приводит многочисленные примеры использования слов с нулевой семантикой и указывает на отрицательные для общества последствия применения данного приема манипуляции.
N.V. Bizyukov
Manupilation, mythogene, seme, modernization, discourse, context, auditory, term, communication, information.
The article deals with the phenomenon of language manipulation in publicistic discourse. The author gives many examples of using null semantic words and mentions negative aftermaths of the manipulative method for society.
В русской языковой картине мира политика оценивается негативно {грязное дело). Поэтому задача политика - манипулированием завуалировать «грязь». Одним из способов является создание информационного шума [Бизюков, 2014, с. 159], к примеру, пустые красочные и объемные обещания. Неотъемлемой частью манипуляции является оперирование «заумными» словами, значение которых порождает в различных контекстах расплывчатый смысл, до конца неясный и в силу этого завораживающий; манипулятивные намерения зачастую достигают цели. Ключевые понятия с призрачным денотатом воспринимаются далеко не всеми реципиентами как речь обо всем и ни о чем.
Примерами слов с размытой семантикой могут служить:
- узкоспециальные изначально слова и словосочетания с научной семантикой типа «инновация», «модернизация»; «тоталитаризм»;
- широко понимаемые и трудно поддающиеся дефиниции терминологические сочетания «гарант конституции», «общечеловеческие ценности»;
- вписывающиеся практически в любой повседневный контекст «менеджер» или «реформы»;
- противоречащие парадигматическому значению и за счет этого вызывающие когнитивный диссонанс словосочетания: «амбициозный проект», «амбициозные планы».
Манипулятивный потенциал подобных слов чрезвычайно велик и успешно реализуется в публицистическом дискурсе. В силу расплывчатости и семантической «бесформенности» они именуются словами-амебами [Кара-Мурза, 2004, с. 90]; по причине обозначения чего-то в области смысла и понимания «недостижимого» - мифогенами [Васильев, 2012, с. 33].
Аудитория публицистического дискурса многообразна. Она охватывает представителей любого рода занятости, возраста, пола, национальности, расы, вероисповедания, интеллектуального уровня развития, критического мышления. Структура массовой аудитории размыта и весьма условна, а внутренние силы, движущие ею, скорее стихийны, нежели упорядочены.
Дискурс как носитель информации неизбежно понимается носителями языка по-разному.
H.B. БИЗЮКОВ. МАНИПУЛЯТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ СЛОВА-МИФОГЕНА «МОДЕРНИЗАЦИЯ» (НА МАТЕРИАЛЕ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)
Одни способны понимать только ключевые понятия и улавливать главную идею, вторые адекватно воспринимают сам дискурс и различают второстепенные смысловые фрагменты, третьи имеют возможность интерпретировать полученную информацию с разных углов зрения и подвергать ее многостороннему анализу. В любом случае размытость семантики ключевых слов отрицательно сказывается на понимании и смежных действий с информацией.
Очевидно, что необдуманное и тем более намеренное применение слов-мифогенов есть стратегия антикоммуникативная и антиадаптационная, выполняющая ряд разрушительных функций:
- отрыва содержания дискурса от семантической компетенции аудитории;
- искажения научных и жизненных знаний, лексического запаса народа;
- ослабления аналитических способностей потребителя информации.
Типичным примером мифогена является широко употребляемое слово «Модернизация». Обратимся к его внутренней форме, которая «...есть отношение содержания мысли к сознанию; она показывает, как представляется человеку его собственная мысль... Внутренняя форма есть тоже центр образа, один из его признаков, преобладающий над всеми остальными... Внутренняя форма кроме фактического единства образа дает еще знание этого единства; она есть не образ предмета, а образ образа, то есть представление» [Потеб-ня, 1976, с. 115,146-147]. Внутренняя форма слова также «мотивирует звуковой облик слова, указывает на причину, по которой данное значение оказалось выраженным именно данным сочетанием звуков» [ЛЭС, 2002, с. 85].
Модернизация (от «модерн» - современный): «Процесс перехода от традиционного к современному типу социальной организации. Предполагает кардинальные изменения на ма-кро- и микросоциальном уровне общественной жизни... сопровождается трансформацией институтов социальных, экономических и политических отношений, а также поведения и мышления людей, их ценностных ориентаций» [Подвойский, 2008, с. 485].
При помощи мифогенов манипулятор может говорить обо всем и ни о чем. Конкретизация недостижима, понимание не наступает, попытки дать своими словами определение понятия, обозначенного мифогеном, едва ли привели бы к ощутимым результатам. Настоящий тезис подтверждаются многочисленными примерами [http://www.kremlin.ru/transcripts/5979].
В XXI веке нашей стране вновь необходима всесторонняя модернизация.
Лексема «вновь» заостряет внимание на семах будущего и прошлого, а также на том, что модернизация уже была, и всесторонней. Хотя речь явно идет о переходе от чего-то к чему-то, получается, что модернизация либо приостановилась, либо вновь идет своим ходом. Актуализируется потенциальная сема давности: была ли модернизация уже, а также сема неопределенности - будет еще; возникает и вопрос - есть ли она сейчас? И это будет первый в нашей истории опыт модернизации, основанной на ценностях и институтах демократии. Вместо примитивного сырьевого хозяйства мы создадим умную экономику, производящую уникальные знания, новые вещи и технологии, вещи и технологии, полезные людям.
Из контекста следует: модернизации такого типа в России еще не было; сама модернизация развивается и «осовременивается» с позиции политики, экономики, технологии и вытекающих из них уникальных знаний. Актуализируется сема новизны: модернизация - что-то новое, а это противоречит смыслу предыдущего фрагмента.
Многие ваши идеи были учтены при подготовке Послания, выработке предложений, реализация которых и будет означать последовательную и системную модернизацию России.
На передний план выходит сема системности и последовательности - именно такие характеристики должны быть присущи модернизации.
Больше медлить с этим нельзя. Мы должны начать модернизацию и технологическое обновление всей производственной сферы. По моему убеждению, это вопрос выживания нашей страны в современном мире.
Напрашивается смутный вывод, что модернизация=развитие. Однако союз «и» в пе-
<С
ч tí m
о
ь
к Щ
w m н о
Рч <
о ^ о о
О Й
EÍ W
н S о
Рч
W
0
1
к %
о
W V S
ь
1-4
<с п
W
с
S
X
н и
щ м
речислении «модернизацию и технологическое обновление всей производственной сферы» показывает: формула «модернизация» = «технологическое обновление» неверна. Данный вывод актуализирует сему не-связанности модернизации с технологическим обновлением, а вопрос, что есть модернизация, остается открытым. Потенциальная сема наличия потребительской сферы (как другая сторона производственной сферы) смутно наводит на мысль, что модернизация может быть связана с технологическим обновлением всей потребительской сферы, однако прямых указаний на это нет.
Отечественная экономика должна, наконец, переориентироваться именно на реальные потребности людей, а они сегодня главным образом связаны с обеспечением безопасности, с улучшением здоровья, с доступом к энергии и с доступом к информации. Отсюда и наш выбор приоритетов модернизации экономики и технологического развития. Они являются ключевыми для выхода России на новый технологический уровень, для обеспечения лидерских позиций в мире. Это внедрение новейших медицинских, энергетических и информационных технологий, развитие космических и телекоммуникационных систем, радикальное повышение энергоэффективности.
Выделенный контекст не состыкуется с предыдущим: налицо сема не-связанности технологического развития с модернизацией и именно такого приоритета модернизации, при этом выше технологическое развитие прибавлялось к ней, а не включалось в нее.
И, конечно, мы обязаны думать, какие природные богатства сможем сохранить и передать будущим поколениям. Вот почему я считаю, что повышение энергоэффективности, переход к рациональной модели потребления ресурсов является ещё одним приоритетом в модернизации нашей экономики. Задачу эту можно решить только в том случае, если каждый из нас задумается, насколько ответственно он подходит к энергосбережению, так, как, кстати, это делают во всём мире. Там об этом думают абсолютно все.
Данный отрывок выводит на первый план две главные семы: модернизация связана с экономикой; модернизируется экономика, а упомянутое выше технологическое развитие либо не причем, либо модернизируется вместе экономикой.
В-третьих, в следующем году мы приступим к реализации проектов повышения энергоэффективности во многих городских кварталах. Будут модернизированы коммунальные сети, введены системы оплаты услуг, в большей мере учитывающие режим их потребления и уровень доходов семьи. Будут введены энергосервисные контракты, позволяющие добиться значительной экономии. В первую очередь программы энергоэффективности будут реализованы в государственном секторе, там есть где поработать. Я призываю все российские регионы принять участие в таких проектах.
Становится понятно, что модернизации подлежит и экономика (энергосервисные контракты), и технологии (коммунальные сети). Актуализируется сема «всеохватности» модернизации: она затрагивает экономику и технологии.
В отдельное направление в рамках модерни-зационного проекта выделены программы развития ядерной энергетики. До 2014 года у нас появятся реакторы нового поколения и ядерное топливо, востребованное не только отечественными, но и зарубежными производителями. Ядерные разработки будут активно применяться и в других сферах (прежде всего, конечно, в медицине), для производства водородного топлива, а также для создания двигательной установки, способной обеспечить космические полёты даже на другие планеты.
В выделенном предложении заключается намек на технологию и на экономику, из чего следует: модернизационный проект может быть связан с тем и с другим. Дальнейшее перечисление последствий модернизационного проекта подобно переходу от шахматного турнира в деревне Васю-ки до межпланетного шахматного турнира И. Ильфа и Е. Петрова.
Во-первых, мы обязаны заняться модернизацией государственного сектора. Его доля не опускается ниже 40 %, а в период кризиса
Н.В. БИЗЮКОВ. МАНИПУЛЯТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ СЛОВА-МИФОГЕНА «МОДЕРНИЗАЦИЯ» (НА МАТЕРИАЛЕ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)
роль государства в экономике, естественно, вновь возросла. Причём, конечно, эта тенденция наблюдается во всём мире, но с точки зрения долгосрочных перспектив ничего хорошего в этом нет.
Из контекста неясно, с чем связан госсектор, подвергающийся модернизации, - с экономикой, как сказано напрямую, или и с политикой тоже. На передний план выходит сема еще большей «широты» модернизации, охватывающей, возможно, не только экономику. В противовес некоторым предыдущим контекстам, модернизация оказывается значительно шире.
Однако и сохранять огромный объём собственности без перспективы его модернизации тоже бессмысленно.
Сема собственности наиболее тесно связана скорее с экономикой, чем с технологиями.
Пятое, что нужно сделать: систему педагогического образования также ждёт серьёзная модернизация. Будут внедрены обязательные курсы переподготовки и повышения квалификации на базе лучших российских вузов и школ. Средства на повышение квалификации должны предоставляться с возможностью выбора образовательных программ, а педагогические вузы должны быть постепенно преобразованы либо в крупные базовые центры подготовки учителей, либо в факультеты классических университетов. Мы начнём привлекать для работы в школах тех, кто способен обеспечить более качественное профильное образование для старшеклассников, включая, кстати, и квалифицированных специалистов, которые не имеют педагогического образования. Те, кто решит работать в школе, смогут пройти краткосрочные специализированные курсы. Одновременно будут введены особая система поощрений и требования к обязательному подтверждению уровня квалификации преподавателей.
Контекст актуализирует ряд сем: модернизация, охватывая и затрагивая систему образования, состоит в различных курсах ПК и их организации, поощрениях, требованиях к сотрудникам образования (иными словами, во всем том, что и так предполагается и предполагалось ранее).
Во-первых, мы обязаны сделать всё от нас зависящее, чтобы помочь созданию необходимой для нормального культурного развития инфраструктурной среды, причём прежде всего в российской провинции. В малые города, посёлки, сёла - туда, где нет современных киноконцертных залов, крупных библиотек, театральных и выставочных центров, - нужно активнее продвигать информационные технологии. Именно они должны стать основой модернизации в сфере культуры. С их помощью откроется доступ к ценностям культуры для миллионов наших сограждан и, что особенно важно, для молодёжи.
Центральная сема приведенного фрагмента такова: модернизация зависит от информационных технологий, потенциальная же сема предполагает следующее: информационные технологии должны внедряться в жизнь для успешной модернизации.
Сегодня мы говорим о модернизации - это квинтэссенция этого Послания, которое я произношу, - о нашем стремлении быть современными. При этом нужно помнить, что «современность», конечно, не является каким-то застывшим понятием, конечной остановкой прогресса, по прибытии на которую можно «расслабиться и отдохнуть».
Главная мысль настоящего отрывка - модернизация есть современность и непрерывное «осовременивание». Идея довольно абстрактная, и ее конкретизация в мышлении весьма затруднительна.
Наши отношения с другими странами должны быть также нацелены на решение задач модернизации России. Нам нечего, как принято говорить, «надувать щёки». Мы заинтересованы в притоке в страну капиталов, новых технологий и передовых идей. Знаем, что и наши партнёры рассчитывают на сближение с Россией для реализации своих приоритетных задач.
Отсюда следует: модернизация - блага из-за рубежа, что по сравнению с предыдущими контекстами более конкретно и понятно, однако актуализируется потенциальная сема «отрицания» собственного пути развития и модернизации как явления по своей сути «иностранного».
<С £
С т
о
ь
к ^
м т н о
Рч
о ^ о о
О Й
3
м н к о
Рч
м
0
1
к
а
«
о м
V
к
ь
1-4
<с «
м с
X
Н
и
щ м
Поручаю Правительству до конца текущего года разработать чёткие критерии оценки результатов внешнеполитической деятельности для решения задач модернизации и технологического прорыва.
Как и в одном из предыдущих контекстов, центральная сема такова: модернизация не технологический прорыв, поскольку она «прибавляется» к технологическому прорыву и, следовательно, есть процесс иного рода.
Представим семантический портрет лексемы «Модернизация», ограничиваясь рамками исследованного горизонтального контекста. Она:
- уже была в прошлом и актуальна на современном этапе развития;
- в прошлом не была такой, как сейчас;
- системна и последовательна;
-связана в какой-то степени с новыми технологиями и экономикой, но рассматривается отдельно;
- охватывает экономику и технологии либо как-то связана с ними;
- широко распространена и намного шире экономики;
-теснее связана с экономикой, чем с технологиями;
- в области образования - состоит в том, что было ранее;
- зависит от внедрения информационных технологий;
- есть современность и непрерывное ее поддержание;
- есть приток благ из-за рубежа, то есть нечто иностранное;
- процесс иного рода, чем технологический прорыв.
Мы видим, что слово в контекстно-дискурсивном развитии значительно отошло от первоначального значения и, приобретя множество смысловых оттенков, обладает семантической «всепригодностью». Она позволяет слову употребляться в очень широком контекстном окружении, что вносит определенный вклад в систему языковой манипуляции, а конкретно - в ее разновидность, «терминологическую» манипуляцию.
Проблема номинации крайне важна для манипулятора. Расширяя, сужая или расширяя назва-
ния, погашая дифференциальные, ослабляя интегральные и актуализируя латентные семы, манипулятор незаметно подменяет ключевые жизненные понятия, формируя выгодную ему «производную» от адекватного мышления. Семантически размытые понятия, особенно ключевые, очень вредят правильному пониманию. Во-первых, они немотивированы для получателей информации любого интеллектуального уровня и любой профессиональной деятельности. Во-вторых, они могут обернуться против самого манипулятора, который сам толком не знает, что именно хочет донести до аудитории [Базылев, 2004, с. 5]. В-третьих, дискурс такого смыслового наполнения становится пустой оболочкой с планом выражения, но без явного плана содержания.
В заключение следует отметить, что манипуляция пропитывает все сферы человеческой жизни, охватывая массовую аудиторию от филолога-профессионала, настроенного критически осмыслять, фильтровать и обрабатывать информацию, до ее некомпетентного безмолвного потребителя.
Библиографический список
1. Базылев В.Н. Не-харизматическая популярность: Леонид Кучма // Политическая лингвистика. 2004. № 13. Раздел № 1: Современная политическая лингвистика. 2004. № 13.
2. Бизюков Н.В. Информационный шум как прием языковой манипуляции (на материале публицистического дискурса) // Вестник КГПУ им. В.П. Астафьева. 2014. № 3 (29). С. 159.
3. Васильев А.Д. Игры в слова: современные национальные загадки: монография / Краснояр. гос. пед. ун-т им. В.П. Астафьева. Красноярск, 2012.
4. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо, 2004.
5. Лингвистический энциклопедический словарь (ЛЭС) / под ред. В.Н. Ярцевой. М.: БРЭ, 2002.
6. Подвойский Д.Г. Модернизация // БРЭ. НИ: «БРЭ», 2008. Т. 20.
7. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976.
8. URL: http://www.kremlin.ru/transcripts/5979 6666666666666
