МАЛОИЗВЕСТНЫЙ ПОРТРЕТ А. АХМАТОВОЙ. СВЯЗЬ ИМЕН Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

УДК 929

DOI: 10.24412/2686-7443-2024-1/2-29-33

Кутейникова Нина Сергеевна, кандидат искусствоведения, профессор. Кафедра русского искусства Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина. Россия, Санкт-Петербург, Университетская наб., 17. 199034. [email protected]

Kuteinikova, Nina Sergeevna, PhD, professor. Department of the Theory and History of Arts of St.Petersburg Ilya Repin Academy of Fine Arts. 17 Universitetskaya emb., 199034 St. Petersburg, Russian Federation. [email protected]

МАЛОИЗВЕСТНЫЙ ПОРТРЕТ А. АХМАТОВОЙ. СВЯЗЬ ИМЕН LITTLE-KNOWN PORTRAIT OF ANNA AKHMATOVA

Аннотация. В статье на основе личных воспоминаний автора, существующей литературы и краткого анализа портрета А. Ахматовой работы И.К. Колесовой рассмотрена история его создания, дана характеристика творчества художника, прослежены дружеские связи: Ильина — Колесова — Ахматова в контексте художественной жизни ХХ века.

Ключевые слова: И.К. Колесова, Т.В. Ильина, А.А. Ахматова, рельеф, портрет воспоминания.

Abstract. On the basis of personal reminiscences of the author, analysis of literature and portrait of Anna Akhmatova by Irina Kolesova the article examines the history of its creation, offers characteristics of artist and traces ties of friendship of Ilyina — Kolesova — Akhmatova in the context of artistic life of the 20th century.

Keywords: I.K. Kolesova, T.V. Il'ina, A.A. Akhmatova, relief, memoirs.

Юбилей Татьяны Валериановны Ильиной заставил меня многое вспомнить и, как оказалось, даже открыть. Тема этой статьи родилась случайно. Невольно вспоминаются размышления ленинградского художника Е.Е. Моисеенко. Он не раз подчеркивал нередкую внезапность появления тем произведений: «от дуновения ветра, запаха цветов, мелькнувшего изображения...» и т. д. Так случилось и со мной: неожиданно в поле зрения попал небольшой рельеф с портретом Ахматовой, когда-то, кажется, в конце 80-х, подаренный мне Ильиной (илл. 1). Подарок этот не был случайным, Татьяна Валериановна знала о моем увлечении Ахматовой. Еще со студенческой скамьи (начало 60-х гг.) меня заинтересовала ее поэзия (должна сознаться — любовная лирика) и сама ее личность. Я начала собирать ее изображения в разных видах искусства. На третьем курсе (1963, ФТИИ Института им. И.Е. Репина) я решилась написать о них курсовую работу. К.К. Корнилович, читавшая у нас древнерусское искусство, как руководитель курсовой отнеслась к этому благосклонно. И я со свойственной мне решительностью начала собирать материал — изучать немногочисленные тогда публикации, посещать частные коллекции. Вспоминая сегодня об этом, не могу не назвать коллекцию И.И. Рыбакова (1880-1938), куда я попала благодаря его внучке И.Б. Рыбаковой, научному сотруднику нашего академического музея1. Это посещение оставило неизгладимый след и, может быть, именно оно заронило в меня дух собирательства. Из портретов Ахматовой я тогда увидела известную работу К. Петрова-Водкина, рисунки Н. Тырсы, кажется, М. Сарьяна, небольшую скульптуру Н. Данько, графический лист Н. Альтмана. Такой интерес коллекционера к портретам Ахматовой объясняется не только ее известностью, художественностью самих произведений, но и довольно близким знакомством с нею, которое состоялось

Илл. 1. Колесова И.К. Автопортрет. Б/д, х., м. Собрание М.С. Фоминой-Семановой.

Илл. 2. Колесова И.К. Портрет А. Ахматовой. 1960-е гг. Керамика. Собрание Н.С. Кутейниковой.

Илл. 3. Т.В. Ильина позирует И.К. Колесовой для портрета А. Ахматовой. 1960-е гг. Собрание М.С. Фоминой-Семановой.

Илл. 4. Колесова И.К. Портрет Тани Ильиной. Сер. 1950-х гг. Х., м. Собрание М.С. Фоминой-Семановой.

Илл. 5. Т. Ильина позирует И.К. Колесовой для портрета с котом. Сер. 1950-х. Собрание М.С. Фоминой-Семановой.

еще в начале 1920-х годов. Дружеские отношения не прервала война и эвакуация Ахматовой в Ташкент. Свидетельством этого являются ее письма в блокадный Ленинград Л.Я. Рыбаковой (жене коллекционера), в каждом из которых она обязательно интересовалась их жизнью, дочерью, внучкой. А в первые месяцы, проведенные в городе после возвращения из Ташкента, Ахматова даже жила в их квартире на набережной Кутузова, в той самой, куда я пришла, чтобы познакомиться с коллекцией. В результате поисков мой каталог насчитывал около двадцати произведений, и я была горда этой своей явно первопроходческой работой. Не столь высоко ее ценил руководитель, которая, забыв о договоренности — представить каталог с небольшим вступлением, — высказала по поводу него сожаление и оценила работу на «удовлетворительно». Позднее я продолжала не торопясь собирать изображения Ахматовой, но никогда не стремилась их публиковать. И вот теперь представилась возможность познакомить с малоизвестной работой фактически забытого художника — Ирины Константиновны Колесовой (Шевлягиной) (19021980), выпускницы ВХУТЕМАСа, ученицы А.А. Осмеркина, позднее члена московского общества художников «Жар-цвет» (1924-1929), участника нескольких его выставок. Для большинства членов этого объединения были характерны следование традициям «Мира искусств», высокая живописная и рисовальная культура. Достаточно вспомнить, что туда входили К.Ф. Богаевский, К.В. Кандауров, М.В. Добужинский, Н.Э. Радлов, А.П. Остроумова-Лебедева и др. В эти же — двадцатые годы — Колесова работала художником-оформителем во МХАТе, где познакомилась с М.А. Булгаковым, а в 1926 г. присутствовала на репетициях его пьесы «Дни Турбинных». Сохранились ее воспоминания, впервые опубликованные в книге Л. Яновской «Творческий путь Михаила Булгакова» [10]. Как считают литературоведы, «мемуары Колесовой стали важной частью комментария к «Театральному роману» Михаила Булгакова и вместе с тем интереснейшей страницей биографии самого писателя и истории МХАТа. В «Театральном романе» Ирина Константиновна под вымышленными именами узнавала актеров и режиссеров театра, а также и себя под именем Авроры Госье. В Москве состоялось знакомство Колесовой не только с художниками объединения «Жар-цвет», с М. Булгаковым, но и со многими актерами МХАТа, с К. Станиславским, В. Маяковским и др. Известно, что какое-то время она жила на даче (пос. Пушкино) по соседству с Маяковским, сохранились ее два натурных портрета-наброска поэта, которые теперь находятся в Государственном литературном музее. А результатом ее присутствия на постановках Булгакова стали рисованные портреты писателя, которые ныне хранятся в Государственном музее истории русской литературы имени В.И. Даля2.

Можно сказать, что Колесова почти сразу после окончания вуза окунулась в бурную культурную жизнь Москвы 20-х годов.

В 1927 г. она переезжает в Ленинград. С этого времени Колесова не покидает северную столицу, постоянно участвуя в городских и всесоюзных выставках ленинградских художников (с 1929 по 1958). Регулярно совершает творческие поездки на стройки, в том числе на алюминиевый завод Свердловской области, создавая портреты, жанровые и тематические картины, пейзажи. Научный сотрудник Челябинского музея искусств Н. Козлова так характеризует свое впечатление от поступившей в музей картины Колесовой: «В мир нашего музея художница внесла исторический дух первых пятилеток, индустриализации, жизни новых строителей новой страны... Тогда был объявлен призыв — художникам отправляться на стройки и запечатлеть исторические моменты преображения страны. И эта утонченная, похожая на кинодиву женщина ринулась в командировки. Так она оказалась на Урале, в Свердловской области, на строительстве гиганта тяжелой индустрии — алюминиевого завода» [9].

Учитывая активное участие Колесовой в выставках, можно предположить, что и другие музеи страны имеют ее работы. Будущий исследователь ее творчества наверняка

найдет их, но и известная работа «Ударник Алюминьстроя» говорит о несомненных возможностях автора как рисовальщика и живописца (1930-е гг., холст, масло, Челябинский государственный музей изобразительного искусства).

В Ленинграде круг знакомств Колесовой не был узким. Этому способствовало ее членство в Ленинградском областном Союзе советских художников, куда она была принята в 1932 г., и дружеские, часто близкие отношения с представителями интеллигенции северной столицы разного возраста, среди которых — Анна Ахматова, Константин Рудаков, Татьяна Ильина. В семье дочери Ильиной — Марии Фоминой-Семановой — сохранились фотографии: интерьер комнаты, в которой жила Колесова, рисунки - портреты К. Рудакова, живописный автопортрет художницы (илл. 2). Оставляю для следующих исследователей характеристику художественных произведений. Однако замечу, что, кажется, были правы те, кто в воспоминаниях не случайно называли Колесову кинодивой и даже сравнивали с обликом Марлен Дитрих. Она действительно была хороша в своей утонченности и, вероятно, экстравагантности (илл. 3).

Татьяну Валериановну с Колесовой связывали близкие, почти родственные отношения (илл. 4), не случайно она называла ее «тетей», а в последние годы жизни художницы по мере сил и возможностей заботилась о ней. Их связующих линий интеллектуального характера было предостаточно. Одна из них — любовь к Серебряному веку, в том числе и к Ахматовой. Колесова обожала ее, была с ней знакома довольно близко. Ильина, по воспоминаниям своей дочери, «в юности Ахматову боготворила, даже поднималась к ней по лестнице с цветами, но не решилась войти. А в зрелые годы очень ценила ее поздние стихи, особенно Приморский сонет, стихи о времени ("Что войны, что чума.")»3. Так что небольшой рельеф Колесовой — портрет Ахматовой — появился в доме Ильиной неслучайно, как, впрочем, и все, что было в ее квартире и так удачно дополняло и раскрывало круг ее интересов, любимых людей, вещей, книг. Это была характерная для старой интеллигенции квартира, словно «заключенная» в узких стенах советского дома. В нем мне было необычайно приятно бывать. Впрочем, я знаю, что сюда любили приходить студенты и педагоги Университета и особенно Консерватории, в которых Ильина не одно десятилетие преподавала. Результатом этой деятельности и явились не раз переизданные учебники истории отечественного и зарубежного искусства [3, 4]. Не в обиду будет сказано другим авторам изданий подобного рода - именно эти остаются наиболее объективными в изложенных фактах и одновременно несущими на себе печать яркой творческой натуры Ильиной, умении образно и очень точно характеризовать исторические периоды развития искусства, их стилистические особенности, творческие индивидуальности. Их (учебники) пронизывают увлеченность и влюбленность автора в исследуемый материал, принципиальность оценок. А тема России, величия ее достижений и одновременно озабоченность состоянием искусства последних десятилетий придают учебнику «История отечественного искусства от Крещения Руси до начала третьего тысячелетия» (2010, 2012, 2016 и др.) [5] особую значимость.

Возвращаясь к рельефу Колесовой, можно заметить несколько важных черт, которые характеризуют художника и ее отношение к портретируемой. Прежде всего перед нами не программно увековеченный образ известной личности, а портрет милой, красивой женщины, которую любят и именно поэтому ее запечатлевают. Здесь нет той претенциозности, даже высокомерия, которые можно встретить в изображениях станковой и монументальной пластики. Скульпторы, вероятно, могли бы заметить анатомическую неточность в передаче формы верхней части головы, излишнюю ее «скошенность». Однако — все остальное — абрис профиля, буквально «живое» волнение подбородка, щек, скул, взгляда — все это располагает, делает образ убедительным. Кажется, он открывает нам какие-то не прочувствованные другими авторами стороны характера, души поэта-человека. Моя встреча с Ахматовой, когда я писала упомянутую курсовую работу, лишь отчасти приоткрыла мне эти ее качества. Разрешение на посещение

Илл. 6. И.К. Колесова с написанным ею портретом А. Эйнштейна. Собрание М.С. Фоминой-Семановой.

Илл. 7. И.К. Колесова в интерьере своей комнаты. Фотография. Собрание М.С. Фоминой-Семановой.

я получила благодаря И.Н. Пуниной (дочери Н.Н. Пунина), бывшей тогда преподавателем кафедры русского искусства в Академии. С ее семьей в 6о-е годы вплоть до своей смерти жила Ахматова. Теперь с улыбкой вспоминаю это посещение, но тогда я безумно волновалась, готовилась. Нашла у Мандельштама одно четверостишье, которое, мне казалось, было посвящено Ахматовой. Каково же было мое разочарование, когда она продолжила текст, совсем ей не соответствующий. Однако мой «пассаж» нисколько не смутил ее, и наш разговор продолжился. Ахматова с явным удовольствием показывала мне альбом со своими портретами, особенно выделив работу О.Л. Делла-Вос-Кардовской. И это неслучайно — художник вспоминала, что при работе над портретом «обаяние модели» «царило над ней». А ее дочь — Екатерина Дмитриевна, признавая необыкновенное сходство портрета с оригиналом, все-таки говорила, что «это была смягченная, идеализированная Ахматова, более женственная, мягкая, без той сложности, изломанности и надрывности, которые чувствуются во многих стихотворениях ее "Чёток"»4. Однако не исключено, что именно поэтому так нравился портрет самой Ахматовой, может быть, он напоминал ей о далеких днях молодости. Тогда же, когда я увидела Ахматову, она имела царственный облик, именно царственный... Он ощущался во всем — в позе или движениях ее крупного тела, в мерной ритмике «неподражаемого спокойного» голоса, самом «течении» разговора. Особые лирические черты характера, так ясно проявившиеся в небольшом рельефе Колесовой, угадываемые в романтической интерпретации модели Делла-Вас-Кордовской, теперь практически отсутствовали. Еще один портрет, который тогда отметила Ахматова, принадлежит кисти Алексея Баталова (1952, собрание семьи художника). Его фотографии у нее не было, но она говорила о нем с необычайной теплотой. Не будучи художником, но близко, по родственному зная ее, Баталов создал портрет, который, мне кажется, был выделен из всей «ахмадианы» по той же причине теплоты, любви и уважения, которые автор испытывал к портретируемой, хорошего знания и понимания сложностей перипетий ее жизни, ее переживаний. В манере письма явно ощущаются уроки Р. Фалька, которые некоторое время брал у него Баталов. Сам актер позднее вспоминал: «Я бы никогда в жизни никому не показал этой работы. Мне было неловко, но Анна Андреевна приказала повесить портрет в столовой.. С

той поры я больше никогда не писал портреты. Но время, когда я выполнял этот заказ, те дни и часы, когда по утрам в тихой прибранной комнате напротив меня сидела Ахматова, были до краев наполнены творчеством и остались в душе как самая высокая награда за все мои старания и стремления проникнуть в тайны изобразительного искусства» [2].

Портрет Ахматовой Колесовой стоит особняком в ряду ее изображений, чаще всего наделенных некоей претенциозностью, излишним пафосом. Он отличен не только своими малыми размерами, но той особой лирической тональностью, той живой изысканностью художественного исполнения (имеется в виду и плавность линии профиля, и неяркая гармония цветового решения), которые делают его

достоверным, а потому и ценным. Этот портрет и все, что с ним оказалось связанным — сама Ахматова, Колесова, Ильина и другие, позволили прикоснуться к сложной эпохе ХХ века, еще раз напомнив о связи имен, времен и ценностных ориентирах в России ХХ столетия. И сегодня, вспоминая Татьяну Валериановну, наши встречи, особое обаяние ее личности, мне хочется поблагодарить судьбу за эту страницу моей жизни, поблагодарить Марию Фомину-Семанову за оказанную помощь в подготовке материала и передать этот портрет Ахматовой в семью, туда, где он и должен находиться. Он лишь на время покинул родные стены, чтобы вернуться более известным, значимым, ценным.

Примечания:

1 Научно-исследовательский музей при Российской Академии художеств.

2 Мемуары художницы о постановке «Дней Турбиных» и об истории создания портретов Булгакова хранятся в Санкт-Петербургском государственном музее театрального и музыкального искусства; опубликованы под заголовком «За кулисами "Театрального романа"» в журнале [1] и в книге «Михаил Булгаков: загадки и уроки судьбы» [6].

3 Из личного письма М.С. Фоминой-Семановой Н.С. Кутейниковой.

4 Хорватова Е. Ольга Делла-Вос-Кардовская: дуновение прошлого // Livejournal. URL: https://eho-2013.livejournal.com/128970. html (дата обращения: 14.08.2023).

Список литературы:

1. Бастракова Л.П., Сахаров В.И. За кулисами "Театрального романа" / Колесова Ирина Константиновна // Наше наследие. 1996. № 37. С. 69-74.

2. Баталов А.В. Рядом с Ахматовой // Баталов А.В. Судьба и ремесло. М.: Искусство. 1984. С. 28-51.

3. Ильина Т.В. История искусств: Западноевропейское искусство: Учебник для вузов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 2002. 368 с.

4. Ильина Т.В. История отечественного искусства от Крещения Руси до начала третьего тысячелетия: учебник для вузов: [для подготовки бакалавров, для подготовки специалистов]. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2010. 473 с.

5. Ильина Т.В., Станюкович-Денисова Е. Ю. Русское искусство XVIII века. + CD. Учебник для бакалавриата и магистратуры. Москва: Юрайт, 2015. 611 с.

6. Сахаров В.И. Михаил Булгаков: загадки и уроки судьбы. М.: Жираф, 2006. 331 с.

7. Челябинцы могут увидеть уникальную художественную выставку // МКRU. URL: https://chel.mk.ru/culture/2022/12/02/ chelyabincy-mogut-uvidet-unikalnuyu-khudozhestvennuyu-vystavku.html (дата обращенияю.08.23)

8. Яновская Л.М. Творческий путь Михаила Булгакова. М.: Сов. писатель, 1983. 319 с.

References:

Bastrakova, L.P., Sakharov, V.I. (1996) 'Behind the Curtain of "Theatre Novel"'/ Kolesova, I.G., Nashe nasledie [Our Heritage], 37, pp. 69-74. (in Russian)

Ilyina, T.V., Staniukovich-Denisova, E.Iu. (2015) Russkoe iskusstvo XVIII veka. + CD. Uchebnik dlja bakalavriata i magistratury [Russian Art of the 18th Century. +CD. Student Book]. Moscow: Iurait Publ. (in Russian)

Batalov, A.V. (1984) 'By Akhmatova', in Batalov, A.V. Sud'ba i remeslo [Destiny and craft], pp. 28-51. (in Russian)

Ilyina, T.V. (2002) Istoriia iskusstv: Zapadnoevropeskoe iskusstvo: Uchebnik dlia vuzov [History of Art: Western European Art]. Moscow: Higher School Publ. (in Russian)

Ilyina, T.V. (2010) Istoriia otechestvennogo iskusstva otKreshcheniia Rusi do nachala tret'ego tysiacheletiia: uchebnik dlia vuzov [History of Domestic Art from the Baptizing of Russian to the Beginning of the Third Millenium: Studentbook]. Мoscow: Iurait Publ. (in Russian)

Ilyina, T.V. (1999) Russkoe iskusstvo XVIII veka: Uchebnik [Russian Art of the 18th Century: Student Book]. Мoscow: Higher School Publ. (in Russian)

Sakharov, V.I. (2006) Mikhail Bulgakov: zagadki i uroki sud'by [Mikhai Bulgakov: Puzzles and Lessons of Destiny]. Moscow: Giraf Publ. (in Russian)

Ianovskaia, L.M. (1983) Tvorcheskii put' Mikhaila Bulgakova [Creative Path of Mikhail Bulgakov]. Moscow: Soviet Writer Publ. (in Russian)