CC BY
620
Вопросы криминалистики и судебных экспертиз
КОМПЕТЕНЦИЯ ПСИХОЛОГА В КОМПЛЕКСНОЙ СУДЕБНОЙ ПСИХОЛОГО-ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ СДЕЛКОСПОСОБНОСТИ
© Полянская В. А., 2006
Полянская В. А. — кандидат психологическх наук, доцент кафедры криминалистики и судебных экспертиз Юридического института ИГУ
В Гражданском кодексе РФ ст. 177, 178, 179 регулируют такие случаи, когда имущественные сделки (договор купли-продажи, оформления ренты, дарения жилой площади и др.) можно признать недействительными. Основным критерием в случаях признания сделки недействительной, и объединяющим эти статьи, является несвободное волеизъявление субъекта сделки. В цивилистике принято эти статьи объединять в группу под общим понятием «признание сделки недействительной вследствие порока воли». Каждая из этих статей определяет причину, которая приводит к деформации и несвободе волеизъявления субъекта сделки. При этом необходимо уточнить, что в отличие от психологического, понятие воли в юридическом значении есть процесс целеполагания. Термин же «сдел-коспособность» был упомянут в Комментариях к Гражданскому кодексу РФ (1997 г.)1.
В компетенцию судебных органов входит установление всех причин и обстоятельств, связанных с признанием сделки недействительной. При этом причины могут быть самыми разными: нервное потрясение, психическое расстройство или заболевание, физическая травма, глубокое алкогольное опьянение, возрастные особенности, связанные с недостаточным развитием когнитивных процессов, особенностей восприятия в юношеском возрасте, либо с нарушениями, свойственными для пожилого и престарелого возраста. Не менее значимыми причинами могут быть ситуационные факторы и их влияние на психическую деятельность (стечение тяжелых жизненных обстоятельств: смерть близких людей, стихийные и кризисные события и т. п.). Для доказывания этих обстоятельств недостаточно свидетельских показаний, должны представляться документы, их подтверждающие, а в случае необходимости назначается судебная экспертиза2. Оптимальным видом экспертного исследования для решения всех этих вопросов, по мнению большинства исследователей, является комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза (КСППЭ). Хотя долго существовало противоположное мнение в пользу однородных психиатрических экспертиз, которое до сих пор в ряде регионов России остается единственно правильным. В этом смысле нельзя не согласиться с Т. В. Сахновой, которая еще десятилетие назад обосновала комплексный подход в экспертной оценке данной категории гражданских дел. Судебно-психиатрическая экспертиза по сделкоспособности, как отмечает автор, скорее исключение, но не правило, и назначается она в том случае, когда у суда имеются объективные данные, позволяющие обоснованно предположить, что неспособность лица на момент совершения сделки понимать значение своих действий или руководить или вызвана психическим заболеванием или иным болезненным расстройством психики3. Несмотря на веские
обоснования комплексного подхода к экспертизе сделкоспособности, до сих пор остается проблема комплексирования усилий психиатров и психологов. Как отмечают Н. К. Харитонова, Ф. С. Сафуанов, Д. А. Малкин, до настоящего времени методология этого вида экспертизы (КСППЭ) недостаточно разработана, четко не определены сферы компетенции психиатра и психолога, не обозначен круг вопросов, которые должны быть сформулированы в экспертном задании4. Для решения этого вопроса необходимо исходить из специфики экспертных исследований по данной категории гражданских дел.
Наиболее распространенным является назначение КСППЭ ст. 177 ГК РФ. Согласно данной статье, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной... Здесь же надо отметить, что понятие сделкоспособности отличается от понятия дееспособности. Во-первых, если при экспертизе дееспособности оценивается психическое состояние лица с учетом динамики его поведения на будущее время, то при экспертизе сделкоспособности проводится ретроспективная оценка психического состояния лица на момент совершения сделки. Неспособность совершения сделки не лишает гражданина дееспособности, тогда как установленная судом недееспособность, собственно говоря, ведет к так называемой «гражданской смерти» лица, если эта недееспособность не будет снята опять-таки в судебном порядке (ч. 3 ст. 29 ГК РФ). Во-вторых, понятие сделкоспособ-ности отличается от понятия дееспособности также и тем, что она имеет в виду способность лица понимать значение своих действий и руководить ими на определенном ограниченном отрезке времени, а также сделкоспособность относится к определенному гражданскому акту — совершению сделки5. Если сделка — это акт осознанного волевого действия, свободного волеизъявления, с целью установления, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, то сделкоспособность — это способность (как психическое свойство личности) от своего имени и по своей воле совершать гражданско-правовые сделки. Главным ключевым понятием здесь является свободное волеизъявление, но оно может быть нарушено, как уже было сказано ранее, в си-
лу разных причин (психических расстройств, личностных особенностей, внешних обстоятельств).
В данной норме гражданского права нет медицинского критерия, как, например, психического расстройства в ст. 29 ГК РФ. Здесь есть только такой критерий, как «такое состояние». Но это понятие достаточно широкое. Оно может включать в себя состояние алкогольного опьянения, стресса, и в том числе состояние психического расстройства. Обобщающими составляющими этого юридического критерия как «такое состояние» могут являться, с одной стороны, психические расстройства, которые входят в компетенцию психиатров, а с другой стороны — индивидуально-психологические особенности личности, оказывающие влияние на поведение гражданина в момент заключения сделки, и это уже епархия психолога. Из этого следует, что для оценки «такого состояния» требуются специальные знания в различных научных областях. Широта диапазона данного экспертного критерия обусловливает целесообразность проведения не однородных психиатрических или психологических, а комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз.
При решении вопроса о компетенции психолога в КСППЭ, прежде всего, необходимо исходить из основного предмета исследования при производстве КСППЭ. Им является такой юридический критерий, как неспособность понимать значение своих действий или руководить ими при совершении сделки. Эти два элемента (понимать и руководить), в результате деформации которых нарушается способность субъекта сделки к ее совершению и самостоятельной реализации ответственности, характеризует субъективную сторону сделки и определяются как порок воли. Юридическое значение порока воли охватывает, таким образом, две составляющие: 1) интеллектуальный компонент (понимать свои действия), 2) волевой (руководить своими действиями). Данные компоненты, как справедливо отмечает А. А. Ткаченко, есть отражение особенностей течения психических процессов данной личности, обусловленных психологическими законами и закономерностями, в связи с чем данное состояние должно описываться психологическими категориями и выявляться при помощи психологического исследования6. Так как юридический критерий сформирован в психологических понятиях, то экспертной оценке подвергает-
ся вся совокупность психических проявлений человека, а не только психопатологических. В этом случае вопросы к эксперту-психологу касаются оценки индивидуально-психологических особенностей подэкспертного и того, какое влияние эти индивидуально-психологические особенности оказали на его осознанную и волевую деятельность при заключении сделки.
Закреплением в норме приставки не «и», а «или» законодатель предусмотрел и то, что субъект может понимать свои действия, но при этом ими не руководить, тогда как непонимание своих действий соответственно предполагает и нарушение регуляции действий.
При экспертной оценке интеллектуального компонента («понимать значение своих действий») исследуются такие психологические и юридически значимые составляющие, как понимание фактической стороны сделки, понимание юридических особенностей сделки, прогнозирование последствий сделки, сохранность критических способностей.
Оценка волевого компонента («способность руководить своими действиями») предполагает исследование мотивации совершенной сделки, способности к самостоятельному принятию решения, способности к саморегуляции и произвольности поведения, способности к реализации решения7.
Нарушение хотя бы одной составляющей интеллектуального и волевого компонентов юридического критерия, как отмечают исследователи, исключает возможность свободного волеизъявления и, как следствие, приводит к неспособности понимать значение своих действий и руководить ими.
В основе волевого акта лежит такой процесс как принятие решения. В свою очередь принятие решения включает в себя пять основных этапов:
• формирование намерения (побуждения),
• выбор (целеполагание),
• инициация действий,
• изменение или неизменение действия,
• достижение цели.
От чего зависит принятие решения? От способности адекватно оценивать ситуацию и себя (самооценка), сохранности рефлексивных способностей или осознания личностного смысла, способности к постановке промежуточных целей, способности к контролю и к прогнозированию последствий.
Здесь важно учитывать прогнозирование не просто непосредственное, а отдаленное, т. е. умение предвидеть юридические последствия.
От экспертов требуется дать ответ: «могло» или «не могло» лицо, совершившее сделку, понимать и руководить своими действиями.
При первом варианте, когда лицо «могло» осознавать и руководить своими действиями, для подэкспертных могут быть характерны: умеренные и нерезко выраженные изменения психики, как необязательно влияющие на способность понимать и руководить своими действиями, так и вовсе отсутствие психических расстройств, а также наличие личностных и эмоциональных состояний, но не повлиявших на сделкоспо-собность.
Наиболее проблемным является вопрос о том, могут ли психические расстройства оказывать существенное влияние на когнитивный и волевой компонент, и однозначно приводить к нарушению способности понимать и руководить своими действиями. Исследования подтверждают, что не всякие психические расстройства оказывают такое влияние. Кроме того, по мере исключения психопатологических механизмов поведения подэкспертного, остаются факторы индивидуально-психологических и эмоциональных особенностей его личности. Эти индивидуально-психологические особенности личности могут оказывать и не оказывать свое влияние на поведение в юридически значимой ситуации. При втором варианте, когда лицо «не могло» осознавать и руководить своими действиями, для подэкс-пертных, чаще всего, характерны: выраженные хронические психические расстройства и выраженные временные психические расстройства8. Кроме того, как отмечает Т. В. Сахнова, в рамках применения ст. 177 ГК РФ предполагается не абсолютная деформация способностей к осознанию и руководству своими действиями, а только в момент совершения сделки. Если деформация имеет место только при заключении сделки, то даже предположение о недееспособности гражданина неправомерно. Если все же есть основания предполагать, что глубина психопатологических изменений такова, что влечет полную деформацию сделкоспособности, то это предположение является основанием к возбуждению дела о признании гражданина недееспособным (в порядке ст. 29 ГК РФ)9.
Компетенция эксперта-психолога в КСППЭ при обследовании подэкспертных с выраженными хроническими психическими расстройствами сводится лишь к констатации грубых расстройств психики, также, как и в случаях КСППЭ лиц с выраженными временными психическими расстройствами. Хотя во втором случае требуется более детальная экспертная оценка, дифференцирующая патопсихологический и психопатологический анализ изменений психики в юридически значимый период. По мнению ряда исследователей, например, при легкой степени расстройства сознания, возможно самостоятельное проявление воли. В ситуациях с умеренными и нерезко выраженными изменениями психики на период сделки требуется также тщательный анализ с дифференциацией данного психического проявления от выраженного временного психического расстройства. В следующей ситуации при отсутствии психических расстройств хотя и предполагается сохранность интеллектуального и волевого компонентов, но такие психологические особенности личности как эмоциональные состояния и его личностные особенности, а также ситуационные показатели социального функционирования могут оказать существенное влияние на волевые и когнитивные процессы в момент совершения сделки. Среди поводов для назначения судом КСППЭ по данной статье указывается на наличие объективной информации об определенном эмоциональном состоянии (стрессах), данные об особенностях характера личности (внушаемость, склонность к фантазированию, подчиняемость и др.).
Вышесказанное можно выразить схематично следующим образом:
В отличие от ст. 177 ГК РФ в ст. 178 ГК
РФ указано, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана су-
дом недействительной... Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения. Основным экспертным понятием здесь является «заблуждение». В данном случае речь идет не об обмане, а о том, что субъект сделки не понимал ее сути, ошибочно представлял и думал, что совершает одну сделку, а на самом деле совершает другую (например, думал, что подписывает завещание, а подписал дарственную). В отличие от ст. 179 ГК РФ волевой компонент (в психологическом понятии) не нарушен, а нарушен лишь когнитивный (интеллектуальный), например в результате ошибочного восприятия, неправильной оценки ситуации. При этом нарушение восприятия может быть как сенсорное (недослышал, неразгля-дел), так и смысловое (не так понял).
Для правильной юридической квалификации ст. 178 ГК РФ важно учитывать, чтобы подобное ошибочное представление возникло не в результате умышленных действий контрагента по сделке (тогда квалификация действий контрагента будет по ст. 179 ГК РФ вследствие обмана), а ненамеренно и помимо чьего-либо воздействия10.
В ст. 179 ГК РФ указано, что сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом является умышленное намерение одной стороны в сделке ввести в заблуждение другую сторону в отношении истинности условий сделки. Это может быть искажение самой природы сделки, ее предмета, цены, качества и других условий и элементов сделки. Действия недобросовестного контрагента могут быть как активными, так и пассивными. Активными являются такие действия, когда недобросовестный контрагент совершает действия, целенаправленно искажающие информацию, необходимую для заключения, совершения сделки. Пассивные дейст-
«ТАКОЕ СОСТОЯНИЕ»
Тяжелые психические расстройства Пограничные психические расстройства Индивидуально -психологические и эмоциональные особенности
Выраженные Выраженные Умеренные и Отсутствие
хронические временные нерезко психических
психические психические выраженные расстройств
расстройства расстройства изменения психики
«способность понимать значение своих действий и руководить ими»
психиатр і а о к + психолог психолог
вия выражаются, как правило, бездействием, путем умолчания об истинных элементах сделки, ее мотивах.
В отличие от ст. 178 ГК РФ основным предметом исследования является в большей степени не когнитивный компонент, а волевой. Факт же обмана или угрозы — уже прерогатива суда, и установление этого факта неправомерного воздействия не входит в компетенцию психолога. В связи с этим, экспертизы по данной статье назначаются не часто. Суду для признания сделки недействительной достаточно зафиксировать наличие обмана, насилия, угрозы и пр. со стороны контрагента по сделке. Но, тем не менее, в некоторых случаях и по данной статье можно найти предмет психологического исследования. При насилии и угрозе обычно остается сохранной способность понимать (интеллектуальный компонент) значение своих действий, а порок воли сводится к способности управлять своими действиями. Человек понимает кабальный характер сделки, но у него субъективно нет иного выхода в данной ситуации, и он вынужден подчиниться воле контрагента11. Психологическая экспертиза, по мнению Т. В. Сахновой, и в этом случае может быть обоснованно значима. В частности, по мнению автора, даже однородная судебно-психологическая экспертиза может быть назначена для проверки того обстоятельства, не заблуждалась ли сторона относительно существенных элементов сделки из-за наличия ошибки восприятия (а не вины контрагента). Решение этого вопроса важно для отграничения составов квалифицируемых судом сделок (ст. 178—179 ГК). Кроме того, судебно-психологическая экспертиза может быть важна для определения структуры и содержания основных мотивационных линий личности, как потерпевшей стороны, 12
так и контрагента12.
Таким образом, как видно из существующих на сегодняшний день взглядов на использование в судебной практике специальных знаний в форме исследования (проведения судебной экспертизы) и правильном назначении ее видов, вопросы компетенции сегодня до сих пор остаются до конца нерешенными. Кроме того, при определенных усилиях и уже ряде решенных вопросов комплексирования и разделения компетенции психологов и психиатров при производстве КСППЭ, появляется другая не менее значимая проблема, связанная с разделением компетенции эксперта-психолога и судебных органов. Например, часто перед
экспертами ставятся вопросы установления мотивов поведения, факта обмана или угрозы, что, конечно, не входит в компетенцию эксперта-психолога.
Рассматривая вопросы компетенции при производстве КСППЭ по данной категории гражданских дел, можно заключить, что в компетенцию психолога входит выявление таких юридически значимых особенностей личности, как повышенная внушаемость, подчиняемость, подверженность влиянию различных лиц, степень влияния соматических болезней на психологическое состояние, его эмоциональное состояние при психотравмирующей ситуации. Необходимо учитывать в экспертном анализе показатели социального функционирования в течение жизни и непосредственного в период сделки: целенаправленность действий, прогнозирование и критическая оценка уровня своих знаний и действий подэкспертным, обратная связь и коррекция совершаемых им поступков.
При этом эксперт не решает вопрос о дееспособности или недееспособности или действительности и недействительности сделки. Эксперт только подводит основание — могло или не могло лицо понимать значение своих действий и руководить ими, и тем самым дает суду доказательства отсутствия или существенного нарушения сделкоспо-собности подэкспертного. □
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Ч. 1. М., 1997. С. 43.
2 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Там же. С. 233.
3 Сахнова Т. В. Основы судебно-психологической экспертизы по гражданским делам : учеб. пособие. М., 1997. С. 59.
4 Харитонова Н. К., Сафуанов Ф. С., Малкин Д. А. Экспертная оценка сделкоспособности по гражданским делам в рамках комплексной судебной психолого-пси-хиатрической экспертизы : пособие для врачей. М., 2005. С. 5.
5 Харитонова Н. К., Корзун Д. Н. Судебно-психиатрическая экспертиза лиц с органическими психическими расстройствами, заключивших имущественные сделки : пособие для врачей. М., 2006. С. 4.
6 Ткаченко А. А. Судебная психиатрия. Консультирование адвокатов. Изд. 2-е, доп. и перераб. М., 2006. С. 363.
7 Харитонова Н. К., Корзун Д. Н. Там же. С. 8.
8 Харитонова Н. К., Сафуанов Ф. С., Малкин Д. А. Там же. С. 11.
9 Сахнова Т. В. Там же. С. 57.
10 Харитонова Н. К., Сафуанов Ф. С., Малкин Д. А. Там же. С. 24.
11 Медицинская и судебная психология. Курс лекций : учеб. пособие / под ред. Т. Б. Дмитриевой, Ф. С. Са-фуанова. 2-е изд., испр. М., 2005. С. 580.
12 Сахнова Т. В. Там же. С. 67.
